н  видит
перед собой то, чем всегда так восхищался.
   За ленчем никто не говорил ни  о  чем  другом,  кроме  праздника  цветов,
который намечался на вечер.
   Все  дамы  сохраняли  таинственность  и  не   раскрывали   своих   планов
относительно нарядов, но  Мирисса  была  совершенно  уверена,  что  Дельфина
намерена выиграть соревнование и задумала нечто особенно эффектное.
   Дельфина объяснила дамам, что судейство  будет  крайне  серьезным  и  что
конкурсанткам-соперницам,  а  их  будет  двенадцать,  предстоит  по  очереди
спускаться с помоста, установленного в танцевальной зале.
   - Нам будут аккомпанировать музыканты, - сказала Дельфина, - а после всех
наших волнений и вручения призов начнутся танцы. Герцог  позвал  всех  своих
многочисленных соседей, и  я  сомневаюсь,  что  празднество  цветов  в  Пине
закончится раньше рассвета.
   Она всячески подчеркивала, что это была ее идея и  ее  вечер,  и  Нирисса
подумала, что сестра уже примеряет на себя  роль  герцогини  и  обязанности,
соответствующие этому положению.
   Все эти планы обсуждались во время вечернего чаепития, и напрасно Нирисса
ждала, что герцог подаст  ей  знак  и  они  вместе  отправятся  к  заветному
секретеру посмотреть снова на венок, который она нашла.
   Эта  находка  казалась  настолько  невероятной,  что  Нирисса  продолжала
сомневаться, действительно ли это произошло наяву, или  ей  все  приснилось.
Может быть, когда она вернется в туалетную комнату герцогини, она не  сумеет
открыть потайной ящик и вынуждена будет признаться, что  алмазный  венок  из
цветов существовал только в ее воображении.
   Нирисса все время была занята делами отца  и  смогла  подняться  к  себе,
только  чтобы  вымыть  руки  перед  чаем.  Там  ее   с   нетерпением   ждала
взволнованная Мэри.
   - Я уже подумала, не случилось ли чего с вами,  мисс!  Садовники  сказали
мне, будто бы вы - единственная дама, так еще и не выбравшая себе цветы.
   - Сомневаюсь, можно ли сейчас там что-нибудь еще  выбрать,  -  улыбнулась
Нирисса.
   - В том-то и депо, мисс, садовники как раз  и  волнуются,  они  мало  что
могут вам предложить.
   - Где они, Мэри? - спросила Нирисса.
   - Там только один молоденький остался, мисс, другие ушли делать  венки  и
всякие другие штучки, которые леди просили  их  сделать  из  цветов.  Вам  и
представить трудно, какие необыкновенные у них костюмы, как  сногсшибательно
они будут выглядеть, как в театре, ей-богу!
   - Мои желания весьма скромны, - сказала Нирисса.
   Но Мэри настаивала, и девушке пришлось пройти  по  галерее  туда,  где  в
одной из комнат, выделенной для цветов, ее ожидал молоденький садовник.  Как
и предупреждала Мэри, цветов уже  почти  не  осталось.  Начиная  с  полудня,
садовники приносили букеты имеющихся у них цветов на выбор, и каждая из  дам
искала свой любимый цветок - так, чтобы цветов хватило  украсить  не  только
волосы, но и платье.
   - Простите, что заставила вас ждать, - извинилась Нирисса тихим голосом.
   - Не сто'т беспоко'тся, м'с, - ответил садовник. - Это я-то вот волнуюсь,
мне и предложи-то вам уже нечего.
   Нирисса оглянулась и не увидела ни роз, ни лилий, ни камелий - ни  белых,
ни розовых. Их все уже разобрали. Оставался только небольшой букет  анютиных
глазок, не особенно приятной  расцветки,  астры,  не  очень  подходящие  для
венка, и несколько желтоватых ирисов, которые, как  показалось  Нириссе,  не
произвели бы никакого  впечатления  на  фоне  ее  волос  цвета  тускловатого
золота.
   - Боюс', это -  все,  -  сказал  садовник  извиняющимся  тоном,  -  если,
конечно, вы не прот'в кое-как'х полевых цветов.
   Глаза Нириссы загорелись.
   - А есть у вас незабудки? - спросила она.
   - Да сотни их, м'сс. Их там вроде  как  сорняков  видимо-невидимо,  мы  в
той-то части сада никак и не избав'мся от их.
   - Тогда, возможно, вам не составит труда сделать для меня  венок  из  тех
незабудок. Я всегда считала их очень красивыми.
   - Вам-то понадобится не только венок, мисс, - сказала Мэри, появившаяся в
дверном проеме.
   Нирисса и не заметила, что Мэри последовала  за  нею,  и  она  с  улыбкой
обернулась, когда молодая горничная вошла в комнату и поздоровалась.
   - Принеси мне охапку незабудок, а я-то уж распоряжусь ими. И не  скупись!
- обратилась Мэри к садовнику.
   - Все как есть сделаю, - пообещал садовник.
   Поблагодарив его, Нирисса вернулась в спальню.
   - Что вы задумали, Мэри? - спросила  она,  моя  руки.  -  Мне  достаточно
скромного наряда. Я уверена - приз достанется моей сестре, она  будет  очень
красиво смотреться.
   - О, ее с'ятельство заказала столько роз, что хватило бы на коронацию!  -
воскликнула Мэри. - Ух, как ворчал главный садовник, ведь это его любимые  -
бледно-розовые, и он говорит, если срезать ей столько, сколько она  требует,
в сапу ничегошеньки больше не останется!
   Мирисса рассмеялась и больше не беспокоилась по поводу своего наряда  для
праздника цветов.
   Ее душу в это время согревало теплое чувство, что они  с  герцогом  делят
тайну венка, и он был гораздо важнее всех тех,  которые  могли  сплести  его
садовники и надеть его гостьи.
   Но когда вечер уже наступил, а ей так и не удалось услышать от него слов,
подтверждавших его намерение пойти с  ней  вместе  в  покои  герцогини,  она
внезапно почувствовала себя подавленной и машинально обратилась к отцу:
   - Теперь, папа, когда вы уже осмотрели дом, не лучше  ли  бы  нам  уехать
завтра? Похоже, кое-кто из гостей, приезжавших только  на  ярмарку  лошадей,
собирается в возвращаться в Лондон.
   - Уехать  завтра?  -  изумленно  отозвался  Марк  Стэнли.  -  Мне  ничего
подобного и в голову не приходило! Я еще видел не весь дом и  тем  более  не
видел других строений. Мне рассказывали, что зданию школы верховой езды, без
всякого преувеличения, нет равных по всей стране, да и голубятни  отличаются
от тех, что можно встретить в других местах.
   Не дожидаясь ответа Нириссы, он встал и вышел из комнаты, бросив  ей  уже
на ходу:
   - Мы уедем во вторник, и то это будет слишком рано для меня!
   "Как глупо с моей стороны было даже предлагать  подобное",  -  посетовала
про себя Нирисса.
   Она вернулась в свою спальню, где обнаружила, что Мэри уже приготовила ее
вечерний наряд.
   Сама она предполагала, что больше всего подходит к случаю  бледно-голубое
платье  из  доставшихся  ей  от  Дельфины,  но  Мэри  упорно  настаивала  на
необходимости надеть белое. Ей следовало в  него  переодеться,  как  и  всем
остальным дамам, после обеда.
   - Вы считаете, мы должны будем снова переодеться после обеда, прежде  чем
появимся с цветами?
   Мэри улыбнулась в ответ.
   - Вы увидите, почему я так считаю, мисс, когда они начнут  свое  шествие.
Большинство из них и присесть-то к столу не сможет в своих нарядах!
   Мириссе показалось все это весьма странным,  но,  поддавшись  настойчивым
уговорам Мэри, она надела то свое симпатичное платье, которое носила раньше,
и спустилась к обеду. Единственное, чего она действительно хотела, - увидеть
герцога.
   Она не знала, чем он занимался весь день, и, задавая  себе  этот  вопрос,
предположила, что он проводил время в обществе Дельфины. Та выглядела сейчас
особенно эффектно в блеске украшавших ее драгоценностей.
   Выражение ее лица  подразумевало,  что  сестра  не  сомневается  в  своем
успехе.
   Когда обед закончился и они вышли из  столовой,  Дельфина  тут  же  снова
взяла на себя обязанности распорядительницы.
   - Теперь всем необходимо поторопиться, - сказала она. -  Вы  знаете,  что
нам предстоит сделать: мы встречаемся в холле перед танцевальной залой,  так
чтобы никто из остальных гостей не видел нас. Как только  все  соберутся  мы
выходим через двери на помост, затем спускаемся  в  центр  комнаты  и  потом
занимаем свои места в противоположном конце залы, где  поджидаем,  пока  все
дамы не закончат шествие.
   Хотя другие дамы, судя по всему, уже слышали все это прежде, для  Нириссы
это было внове, и она понадеялась, что ей удастся не делать ошибок.
   Она пошла наверх, в свою спальню, где Мэри уже ждала ее, и, когда увидела
платье, которое ей приготовила горничная, удивленно вскрикнула.
   Очаровательное  белое  платье  Дельфины,  простого  покроя,  без   особых
украшений, теперь было обшито по подолу  пучками  незабудок.  Когда  Нирисса
надела платье, Мэри принесла широкую голубую ленту,  почти  как  для  ордена
Подвязки. Пенту перекинули  через  плечо,  и  Мэри  украсила  ее  крошечными
букетиками незабудок. На уровне талии Нириссы они переходили в один огромный
букет.
   Наряд ей понравился. Вместе с венком, обрамлявшим ее светлые  волосы,  он
смотрелся весьма эффектно.
   - Вы замечательно потрудились, Мэри, - обратилась она к горничной, -  как
это мило с вашей стороны.
   - Может, платье и не такое уж роскошное, как у некоторых из дам, мисс,  -
сказала Мэри, - но по мне, вы будете самая красивая!
   Нирисса в ответ рассмеялась.
   - Спасибо. Вы придали мне отваги и  уверенности.  Но  незабудка  -  очень
незаметный, скромный маленький цветок.
   Когда она присоединилась к другим в холле перед танцевальной  залой,  она
поняла, что, безусловно, была права.
   Дельфина выглядела сказочно.
   На ней было платье с  гигантским  кринолином,  почти  полностью  покрытое
розовыми розами. Голову венчал венок из роз. Вдобавок она несла зонтик, тоже
полностью покрытый розами. И как будто этого ей показалось недостаточно -  в
венке между цветами сверкали ее самые эффектные бриллианты, они же  украшали
низкий вырез платья.
   Она была настолько  ослепительна,  что,  по  мнению  Нириссы,  никому  не
удалось бы соперничать с ней. Совершенно очевидно, что  и  сама  Дельфина  в
этом не сомневалась.
   Кое-кто из дам, несомненно, постарался вовсю.
   Одна из них, изображавшая лилию, надела простое белое платье с  огромными
крыльями, сделанными из лилий, которые были привязаны к плечам. В руках  она
несла громадное опахало из лилий.
   Другая, выбравшая красные  гвоздики,  держала  муфту  из  этих  ароматных
цветов. Они же украшали низ ее белого платья, а венок этой дамы по  размерам
соответствовал меховой шапке, которую носят русские, и должен  был  привлечь
внимание.
   Как Нирисса и ожидала, никто не обратил на нее  особого  внимания,  разве
что удостоил беглого взгляда.
   Когда музыка в танцевальной зале заиграла громче.  Дельфина,  стоявшая  у
двери, сказала:
   - Теперь все в сборе, судьи уже наготове с карандашами и  бумагой,  чтобы
записывать, какие баллы  они  нам  выставят  во  время  нашего  шествия.  Не
забудьте, вы должны описать ваш цветок или своими собственными словами,  или
поэтическими строчками.
   Тут Нирисса вспомнила, как была удивлена, войдя в холл и увидев двух дам,
просматривающих томики стихов.
   Она подумала, что либо не  очень  тщательно  слушала  указания,  либо  ей
просто не сказали о необходимости описывать свой цветок.
   Девушка попыталась поскорее вспомнить, посвящал ли  хоть  один  известный
поэт,  например,  лорд  Байрон,  какие-нибудь  строки  таким  незначительным
цветам, как незабудки.
   Прозвучало нечто подобное барабанному бою,  и,  как  только  Дельфина  со
своим небольшим зонтиком над головой показалась из  дверей  и  поднялась  на
помост, раздался взрыв оглушительных аплодисментов.
   Нирисса поняла - гости, которых герцог  пригласил  присоединиться  к  ним
после обеда, должно быть, уже прибыли, и по звукам аплодисментов сообразила,
что весьма значительная аудитория ожидала их выхода.
   Одна за другой дамы покидали холл и выходили в  залу  так,  словно  имели
большой опыт участия в подобных шествиях.
   Нирисса могла слышать, как каждая из них, взойдя на помост,  отчетливо  и
решительно произносила несколько строк прежде, чем нарастали звуки музыки, а
затем направлялась к тому месту, которое указала им Дельфина.
   Когда все одиннадцать соперниц прошли перед ней, она  отметила  с  легкой
усмешкой, что оказалась последней в очереди, поскольку не  предпринимала  ни
малейших усилий занять другое место.
   Нирисса приблизилась  к  двери,  подождала,  пока  (как  она  рассчитала)
последняя издам, блистательная белая камелия, достигла отведенного ей места,
и тогда медленно пошла вперед.
   На мгновение огни в танцевальной зале показались ей настолько яркими, что
почти  ослепили  ее  своим  блеском  и  великолепием,   и   она   неожиданно
почувствовала смущение.
   Но тут среди моря людей, лица которых сливались для нее в одно целое, она
разглядела герцога, сидевшего среди других мужчин -  своего  рода  судейской
коллегии.
   В ту же секунду она почувствована, что не должна опозориться перед ним.
   Грациозно подойдя к краю помоста,  Мирисса  начала  читать  те  несколько
строк, которые сами собой пришли ей на ум и теперь легко слетали  с  губ.  И
хотя девушка произносила стихотворные строки нежным, но очень тихим голосом,
она все же заставила всех прислушиваться.

   Незабудка - цвета неба,
   Так мама и незаметна,
   Что тотчас же позабудешь,
   Лишь другой цветок приметишь,
   Я же, сердцем вопреки судьбе,
   Буду помнить только о тебе.

   Произнеся эти строки, она, опустив  глаза,  спустилась  по  ступенькам  и
присоединилась к остальным дамам-соперницам. Вслед ей звучали аплодисменты.
   Она заметила, что все вместе дамы образовали настоящий  цветочный  букет.
Пока  зрители  продолжали  хлопать,  герцог  собрал  судейские  заметки   и,
взобравшись на помост, произнес краткую речь.
   Он отметил, что  праздник  цветов  превзошел  все  праздники,  когда-либо
раньше проходившие в Пине.
   Ничто не могло сравниться по красоте с живыми цветами,  почтившими  своей
благосклонностью танцевальную залу его дома.
   Потом он огласил результаты голосования, и не было ничего неожиданного  в
выборе судей - они назвали первой Дельфину.
   "Это доставит ей удовольствие!" - подумала Нирисса.
   Она заметила довольное выражение на лице сестры, когда та  направилась  к
герцогу,  чтобы  получить  из  его   рук   главный   приз.   Это   оказалась
очаровательная брошка в форме цветка,  выполненная  из  эмали  и  украшенная
небольшими полудрагоценными камнями.
   Мирисса, стоявшая довольно близко к ним, расслышала, как Дельфина громко,
на весь зал, сказав ему "Спасибо", затем шепотом,  предназначавшимся  только
его ушам, продолжила:
   - Вы понимаете, как я буду дорожить этой вещицей, потому что получила  ее
из ваших рук.
   В голосе  ее  и  в  выражении  глаз  содержался  намек  на  их  особенные
отношения, не правильно истолковать который было бы трудно.
   Но Мириссе показалось, словно этот намек никак на него не подействовал, а
Дельфина  вынуждена  была  вернуться  назад,  дабы  уступить  место   Лилии,
завоевавшей второе место.
   Как только  раздача  призов  завершилась,  все  присутствовавшие  в  зале
хлынули посмотреть на красавиц с  более  близкого  расстояния.  Кроме  того,
многим хотелось пригласить дам на  танец,  хотя  костюмы  некоторых  из  них
превратили бы выполнение  танцевальных  па  в  весьма  сложные  и  хлопотные
маневры.
   Мирисса отправилась было искать отца, но он оказался поглощенным  беседой
с джентльменом, владевшим домом, расположенным недалеко от Лина и по времени
застройки также относящимся ко временам Тюдоров; было очевидно,  что  он  не
захочет, чтобы их беседу прерывали.
   Девушка обрадовалась, когда к ней подошел Гарри  и,  взяв  ее  под  руку,
сказал:
   -  Ты  превосходно  выглядишь!  Я   счел   твой   выбор   цветка   вполне
соответствующим моменту.
   - Почему? - поинтересовалась Нирисса.
   - Потому что никто из нас никогда не сможет забыть пребывание здесь, а  у
меня для тебя есть новости.
   Он отвел ее  подальше  от  шума  в  другую  комнату,  и  она  со  смутным
предчувствием нерешительно спросила брата:
   - Какие новости?
   - Ты с трудом в это поверишь, - начал Гарри, - но герцог поинтересовался,
есть ли у  меня  лошади.  Когда  я  ответил  "нет",  он  пообещал  дать  мне
какую-нибудь, чтобы я смог забрать ее с собой в Оксфорд!
   - Он действительно пообещал  тебе  это?  -  воскликнула  Нирисса.  -  Как
замечательно, Гарри! Это означает, что ты сможешь сэкономить свои  деньги  и
истратить их на другое.
   - Сначала я едва мог поверить услышанному, - сказал Гарри, - но теперь-то
я знаю, почему он заботится обо мне.
   - Почему же?
   - Это совершенно очевидно! И хотя я и сейчас держал бы пари против этого,
он явно принял решение жениться на Дельфине и правильно поступает,  стараясь
снискать расположение ее родственников!
   - Да... Конечно... Это очевидное.., объяснение! - согласилась  Мирисса  и
удивилась, что больше не ощущает в себе той радости,  которую  почувствовала
при известии о столь щедром подарке герцога.
   Почему-то вечер, казалось, тянулся бесконечно, и хотя она много танцевала
и ей удавалось избегать сэра Монтегю, она чувствовала, что  не  получает  от
бала никакого удовольствия.
   "Должно быть, я устала", - подумала девушка. Она понимала, что  никто  не
заметит ее отсутствия, если она отправится спать.
   Дельфина оказалась в тот вечер в центре внимания,  была  явной  королевой
бала, ее чествовали, ей говорили комплименты.
   Столько мужчин  добивалось  права  потанцевать  с  ней,  что  она  меняла
партнеров, едва сделав в танце два круга по залу.
   "Пойду лягу спать", - решила Нирисса.
   Она  поднялась  по  лестнице,  но,  когда  подошла   к   своей   спальне,
почувствовала  вдруг  внезапное  жгучее  желание  увидеть  венок   и   самой
удостовериться, все ли он еще там.
   Девушка прошла мимо парадных спален, пока не нашла опочивальню герцогини.
   Она открыла дверь в небольшую гардеробную.
   Все здесь было так же, как когда они с герцогом уходили  отсюда  накануне
вечером.
   Света  двух  свечей,  зажженных  по  обе  стороны  зеркала,  хватало  для
освещения этой небольшой комнаты; легко было рассмотреть и сам секретер.
   Нирисса разглядывала его, ощущая рядом  с  собой  присутствие  несчастной
герцогини, так неразумно покончившей счеты с жизнью.
   - Почему вы не смогли поверить в него? - хотелось спросить Нириссе, и  ей
почудилось, будто та пыталась поведать ей нечто очень важное, но девушка  не
могла и представить себе что именно.
   Машинально она протянула руку, и пальцы ее,  как  и  вчера,  побежали  по
полированной поверхности обратной стороны крышки секретера.
   Она нащупала небольшой выступ в углу, на который нажала,  и  поскольку  в
тот момент ничего не произошло, она в отчаянии подумала, что  вчера  все  ей
только привиделось.
   Но тут медленно открылся потайной ящик, и показался венок, пролежавший  в
нем столько долгих лет, несущий  на  себе  проклятие,  которое  делало  всех
герцогов, одного за другим, несчастными.
   Мирисса потянулась и достала венок из его убежища.
   Теперь, рассматривая венок немного спокойнее, чем вчера,  когда  она  вся
трепетала от волнения, девушка подумала, что он еще красивее, чем показалось
ей сначала.
   В его изготовлении чувствовалось дивное мастерство, и  она  предположила,
что  какой-нибудь  иностранный  ювелир,  возможно,  итальянский,  так  умело
сотворил это чудо.
   Она поднесла венок поближе к свету свечи  на  туалетном  столике,  затем,
поддавшись порыву, сняла свой венок, сделанный из  незабудок,  и,  приподняв
бриллиантовое творение обеими руками, надела на голову.
   Венок оказался ей впору.
   Тут ей показалось, словно она услышала почти бесшумный  вздох  облегчения
около себя, как будто призрак герцогини был  удовлетворен,  добившись  того,
чего желал.
   Ощущение присутствия герцогини было призрачным,  но  все  же  Мирисса  не
сомневалась, что она на самом  деле  слышала  этот  звук  и  что  несчастная
герцогиня находится где-то рядом с нею.
   А потом она была так же уверена, что призрак покинул ее  и  она  осталась
одна.
   Все происходящее казалось странным,  нереальным,  невероятным,  однако  у
Нириссы не оставалось сомн