сор! - воскликнул он.  -  Мы  так  давно  с  вами  не
встречались, но я не забыл вашей волшебной игры и того наслаждения,  которое
мне подарила ваша музыка!
   Тора подумала, что это именно те  слова,  которые  хотелось  бы  услышать
старому  музыканту.  Тем  временем  король  еще  более  холодно   и   кратко
приветствовал остальных участников квартета.
   Когда адъютант произносил имя  Торы,  она  сделала  глубокий  реверанс  и
полуприкрыла глаза -  на  всякий  случай.  Однако  она  напрасно  старалась:
король, не удостоив ее ни словом,  в  ответ  на  ее  реверанс  едва  заметно
кивнул, облегченно вздохнув, отвернулся, сочтя аудиенцию законченной.
   Зато  кронпринц  настаивал,  чтобы  профессор  познакомил  его  со  всеми
участниками своего квартета. Он пожал руки Клименту и Андреа,  и,  когда  те
отошли в сторону, профессор произнес:
   -  Ваше  высочество,  позвольте  мне  представить  вам  мою   молоденькую
родственницу, которая выступает с нами впервые.
   Тора снова сделала глубокий реверанс, а когда выпрямилась, то поймала  на
себе пристальный взгляд кронпринца Фредерика. Тот сказал:
   -  Не  слишком  ли  вы  молоды,  чтобы  выступать  со  столь  знаменитыми
музыкантами, барышня?
   - Для меня большая честь, что мне это позволили, ваше высочество.
   Кронпринц Хорватский показался Торе гораздо более  приятным,  чем  король
Солоны. Вид у него был не столь внушительный, но он был  недурен  собой,  на
вид лет сорока, под темными бровями - проницательные глаза,  только  складка
губ показалась Торе чем-то неприятной, но, по своей невинности,  девушка  не
поняла, что она выдает в мужчине сластолюбие.
   - Но вы так хороши собой, барышня, - говорил кронпринц  тем  временем,  -
что вам и не нужен особенный талант.
   - Ваше высочество пока не слышали моей игры, - ответила Тора. - Возможно,
вы будете разочарованы.
   Профессор стоял рядом с таким счастливым видом, такой блаженной  улыбкой,
что  Торе  хотелось   продлить   удовольствие,   которое   он   получал   от
благосклонности столь высокой особы.
   - Я уверен, что не разочаруюсь, - отозвался кронпринц. -  А  поскольку  я
намерен откровенно высказать вам  свое  мнение  по  окончании  концерта,  то
позабочусь о том, чтобы у нас была возможность поговорить друг с другом.
   Это звучало так внушительно, что Тора посмотрела на Фредерика Хорватского
с немалым удивлением. Король дожидался, пока кронпринц закончит  разговор  с
музыкантами, почти не скрывая своего нетерпения.
   - Мне надо идти, - поспешно сказал, заметив это, кронпринц, - но  мы  еще
увидимся сегодня.
   Словно снова вспомнив о  профессоре,  кронпринц  добавил,  обращаясь  уже
исключительно к нему:
   - С нетерпением жду, когда услышу вас, профессор! У меня нет слов,  чтобы
выразить всю глубину моих чувств!
   Профессор, польщенный его восхищением, поклонился, но кронпринц уже снова
перевел взгляд на Тору. Потом он присоединился к королю,  и  монаршие  особы
покинули зал.
   К музыкантам снова подошел адъютант.
   - Ну, церемонии позади, профессор! - с облегчением сказал он. - Наверное,
вы предпочтете пройти в вашу гостиную, куда вам подадут обед.
   - Спасибо, - пробормотал профессор, еще не  совсем  придя  в  себя  после
королевской аудиенции.
   - Его величество устраивает сегодня большой обед, - продолжил адъютант. -
И все приглашенные с  удовольствием  ждут  вашего  концерта.  Если  обед  не
слишком затянется, гости перейдут в музыкальный салон к девяти часам.
   - Это раньше, чем я думал! - удивился профессор. Адъютант рассмеялся:
   -  Его  величество  не  любит  поздно  ложиться.  Если  ваше  выступление
продлится более часа, его величество начнет выражать нетерпение.
   - Постараюсь, чтобы до этого не дошло! - пообещал профессор.
   Адъютант приказал лакею в дворцовой ливрее провести  музыкантов  снова  в
дальнее крыло дворца..  В  гостиной  их  уже  ждал  накрытый  стол.  Климент
заметил:
   - По-моему, это оскорбительно: ехать в такую даль и иметь право играть не
больше часа!
   - Мы должны почитать себя счастливыми, что нас вообще сюда пригласили!  -
довольно резко ответил  профессор.  -  Вы  же  слышали:  его  величество  не
разбирается  в  музыке.  Это  кронпринц  специально  попросил,   чтобы   ему
предоставили возможность нас услышать!
   - Вы хотите сказать "вас услышать"! - засмеялся Андреа. - Я  еще  никогда
не слышал столь восторженных приветствий!
   - Я знал кронпринца еще в те дни, когда он совсем юношей впервые  приехал
в Париж! Он был очарован красотой француженок, оказанным ему гостеприимством
и, конечно, самим Парижем. И каждый год, возвращаясь туда,  он  старался  со
мной встретиться. Это было необычайно приятно мне!
   Тора решила, что кронпринц, вероятно, очень милый  человек,  раз  подарил
профессору столько счастливых минут. Ее только сильно  смутило  подчеркнутое
внимание кронпринца к ней самой. Это могло привлечь внимание короля.
   При мысли о короле у Торы мучительно сжималось сердце. Ей достаточно было
только увидеть его, чтобы понять, почему принц Велкан покинул Солону. Король
показался ей еще более деспотичным, чем ее собственный отец.  Одна  мысль  о
возможном браке с королем Солоны теперь вызывала у Торы не только страх,  но
и отвращение.
   "Как я смогу жить с ним? - спрашивала себя Тора. - Я уверена, что он  еще
более нетерпим, более фанатичен и более упрям, чем папа!"
   Княжна уже давно с нетерпением ждала того момента, когда будет достаточно
взрослой,  чтобы  покинуть  родительский  дом.  Тогда  наконец  можно  будет
избавиться от бесконечных  запретов,  правил  и  выговоров,  на  которые  не
скупился отец.
   Великий князь привык, чтобы все вокруг исполняли только его  желания,  не
имея собственных.
   "Я этого не вынесу!" - мысленно воскликнула Тора.
   Она поняла, что будет бороться против этого брака - даже если  для  этого
ей придется убежать, как это сделал собственный сын короля. Но ни королю, ни
своему отцу Тора не надеялась что-нибудь объяснить.
   Она стала лихорадочно соображать, что бы могло помешать ее  отцу  принять
от ее имени предложение короля.  А  еще  лучше  -  помешать  королю  нанести
официальный визит в Радославское княжество.  Правда,  тогда  в  политическую
интригу окажется вовлечена не только она сама, но и ее страна...
   "Мне обязательно надо  что-то  придумать!"  -  твердила  себе  непокорная
княжна.
   Но поскольку придумать никак не удавалось. Тора совсем приуныла.
   Мрачные мысли завладели всем ее существом. Она  совершенно  не  замечала,
что ест. Как только обед закончился, профессор забеспокоился, не пора ли  им
занять место на сцене музыкального салона.
   Однако у них еще оставалось время до начала концерта, и Тора поднялась  к
себе в комнату. Стоя у окна, она любовалась открывавшимся видом. Уже  начало
смеркаться, гасли последние лучи заходящего солнца. Ей  мучительно  хотелось
оказаться рядом с Миклошем, поговорить с  ним,  почувствовать  прикосновение
его рук, снова ощутить жар его поцелуев.
   - Я люблю тебя! - тихо шептала девушка. - Для меня больше  не  существует
других мужчин!
   Всей душой Тора хотела снова увидеть его, прежде чем придется  уехать  из
Солоны.
   Ей было страшно, что  они  расстались  навсегда,  что  даже  если  Миклош
попытается найти ее после отъезда, ему это не удастся. И  тогда  она  больше
его не увидит...
   - Я люблю тебя! Люблю! - в отчаянии повторяла она, и ей  показалось,  что
где бы он ни был, эти слова должны были долететь до него.
   Подумав, что профессор уже беспокоится и в последний раз взглянув на себя
в зеркало. Тора с очками профессора в руке  спустилась  по  лестнице,  чтобы
присоединиться к остальным.
   Музыкальный салон она нашла легко даже  без  помощи  лакеев.  Теперь  там
рядами стояли кресла, обитые  красным  бархатом,  в  золоченных  канделябрах
горели свечи, а сверху, на потолке, загорелись звезды.
   Небольшая сцена утопала в  цветах,  и  их  аромат  наполнял  зал.  Цветы,
сочетаясь  с  убранством  салона,  делали  его  красивее.  Статуя  богини  с
купидоном, играющим на свирели, была подсвечена  снизу,  так  что  сверкала,
вызывая общее восхищение. Тора  с  облегчением  подумала,  что  среди  такой
красоты никому в голову не придет обращать внимание на девушку за роялем.
   По распоряжению профессора рояль поставили в глубине сцены  и  развернули
так, чтобы она сидела боком к слушателям. Сам профессор, видимо, намеревался
встать, заслоняя ее собой, как он сделал это накануне в "Трех колоколах".
   От очков у Торы разболелись глаза и, сев за рояль, она сняла их и  начала
тихонько наигрывать свои собственные мелодии и любимые пьесы профессора.
   В зале стали появляться какие-то люди. Тора подумала, что это те, кто  не
получил приглашения на  королевский  банкет.  Лакеи  в  напудренных  париках
рассаживали их в задней части зала.
   Наконец прибыли король и его гости. Все встали. Мужчины  кланялись,  дамы
приседали в реверансе. Первым шел Король в сопровождении кронпринца, за ними
- остальные гости, присутствовавшие на торжественном обеде.
   Тору даже позабавило, насколько королевские гости  были  похожи  на  тех,
кого принимали у себя во дворце ее родители. Большинство из  них  были  люди
немолодые, а дамы -  или  слишком  полные,  или  слишком  худые,  мужчины  -
коренастые, с седеющими волосами, одетые либо в  парадный  мундир,  либо  во
фраки с орденами.
   Довольно долго высокие  гости  усаживались  на  свои  места.  Когда  Тора
взглянула на короля, ей показалось,  что  ему  не  терпится,  чтобы  концерт
поскорее начался и поскорее закончился.
   Профессор поднял скрипку к плечу  и  взмахнул  смычком,  давая  сигнал  к
началу  концерта.  Они  опять  начали  с  сюиты  на  народные  мелодии.  Эта
композиция неизменно захватывала слушателей и определяла настроение на  весь
вечер.
   Торе подумалось, что сегодня эта пьеса нужна как никогда: надо было  хоть
немного нарушить ту чопорность, которая была способна превратить весь  вечер
в сплошную тягучую скуку.
   Когда квартет  закончил  сюиту,  раздались  дружные  аплодисменты.  Потом
музыканты заиграли одну из жизнерадостных и мелодичных  композиций,  которые
сделали Оффенбаха любимцем парижан.
   Едва отзвучала последняя нота, кронпринц начал хлопать  так  громко  и  с
таким увлечением, что его пример увлек и  остальных.  Торе  показалось,  что
атмосфера в зале потеплела. Чудесная игра профессора, казалось,  расшевелила
даже самого короля. Однако, поглядывая на него из-под полуопущенных  ресниц,
Тора снова и снова гадала, как ей избежать брака с этим человеком.
   Взяв заключительный аккорд вальса Штрауса,  она  вдруг  подумала:  "Может
быть, князь Борис все-таки его убьет!"
   Но тут же пришла в ужас от того, что даже на секунду  допустила  подобную
мысль.
   "Я не хочу его смерти! - мысленно раскаивалась Тора. - Но, может быть, он
поймет, что слишком стар для того,  чтобы  жениться,  и  сообщит  отцу,  что
раздумал приезжать в Радослав?"
   Концерт закончился без одной минуты десять: все  было  рассчитано  точно.
Квартет исполнил государственный гимн Солоны, и, как только  отзвучал  гимн,
король немедленно ушел вместе со своим почетным гостем.
   Перед уходом кронпринц пристально  посмотрел  на  девушку  за  роялем,  и
только тогда Тора  поняла,  что,  раскланиваясь,  она  забыла  надеть  очки.
Мысленно она укоряла себя за такую неосторожность, но  делать  было  нечего.
Оставалось надеяться, что оплошность не очень страшна. Главное,  что  король
проявил к ней полное равнодушие и наверняка не запомнил ее лица!
   Слушатели  начали   расходиться.   Некоторые   подходили   поговорить   с
профессором. Климент и Андреа убирали инструменты в футляры.
   Появился адъютант и пригласил:
   - Его  величество  просит  пожаловать  в  садовую  гостиную,  где  поданы
закуски.
   Тора предпочла бы отказаться от  этого  приглашения,  но  профессора  оно
очень обрадовало, и Тора не  посмела  испортить  ему  удовольствие.  Садовая
гостиная располагалась неподалеку от музыкального салона. Неудивительно, что
она так называлась.
   Комнату наполняли цветы, а огромные  стеклянные  двери  распахивались  на
террасу, с которой можно было сойти прямо в сад. Лакеи в красочных дворцовых
ливреях сновали с подносами, разнося напитки. В дальнем конце комнаты  столы
были уставлены изысканными закусками.
   Все стремились поговорить с профессором. Тора, желая оставаться  в  тени,
подошла к стеклянной двери и залюбовалась ночным садом, луной,  которая  уже
стояла высоко в небе, и яркими  звездами.  Она  вспоминала  прошлую  ночь  и
Миклоша. Голос за спиной заставил ее вздрогнуть.
   - Я обещал высказать вам свое мнение о вашей игре. Кронпринц стоял совсем
близко от нее и явно был не прочь немного пофлиртовать.
   -  Надеюсь,  ваше  высочество  не  были  разочарованы,  довольно  холодно
произнесла княжна.
   - Наоборот, вы превзошли все мои ожидания. И не только  ваше  исполнение,
но и вы сами!
   С этими словами Фредерик взял ее за локоть и, не давая опомниться,  вывел
на террасу и заставил спуститься по беломраморным ступенькам в сад.
   Тора попыталась отстраниться, но кронпринц явно был настроен увлечь ее за
собой. Протестовать было неловко, и она только сказала:
   - Мне не следует уходить  от  профессора.  По-моему,  он  уже  собирается
отправиться в постель.
   - Именно об этом я и хочу с вами поговорить, - отозвался кронпринц.
   Тора с  изумлением  посмотрела  на  него,  но  решила,  что,  видимо,  не
правильно поняла его слова. Они уже дошли до газона, и кронпринц увлек ее за
кусты  букса,  искусно  подстриженные   садовником,   так   что   получились
причудливые фигуры.
   Сообразив, что здесь их не будет видно из окон ярко освещенной комнаты, и
встревожившись. Тора решительно остановилась.
   - Куда мы идем? - спросила она. Впервые ей стало не по себе.
   Кронпринц повернул ее лицом к себе и провел пальцами по руке  девушки  от
локтя до запястья.
   - Вы прекрасны! - заговорил он глубоким голосом, сжимая руку  девушки.  -
Так прекрасны, что отпущу вас только ненадолго. Позже мы  непременно  должны
встретиться.
   - Позже? - переспросила Тора. - Я вас не понимаю.
   - Я приду к вам в  спальню,  или  вы  можете  прийти  ко  мне,  -  сказал
кронпринц совершенно спокойно. - Я хочу быть с вами, хочу говорить с вами  и
хочу еще очень многого!
   Секунду Тора, оцепенев, молчала. Потом, постепенно его слова дошли до  ее
сознания. С ужасом она отпрянула, воскликнув:
   - Нет! Нет... Ни за что! Как вы могли.., предложить мне такое?
   Она пыталась убежать, но он крепко держал ее руку.
   - Дорогая, нам больше может не  представиться  такой  возможности!  Здесь
одни старики, их ничуть не интересует, что мы будем делать. Я обещаю сделать
вас счастливой!
   - Нет! - снова вскрикнула Тора. - Нет... Ни в коем случае!
   - Мне будет совсем нетрудно вас найти, - не слушая, продолжал  кронпринц,
-  но  если  ваша  комната  расположена  слишком  близко  к  комнатам  ваших
спутников, вам лучше прийти ко мне. Я  пришлю  за  вами  камердинера,  и  он
проводит вас в мои покои.
   - Вы меня оскорбляете! - сказала Тора медленно и внятно.
   Она изо всех сил старалась  сохранить  гордость  и  достоинство,  которые
принадлежали ей по праву рождения, но кронпринц  так  крепко  держал  ее  за
руку, угрожающе надвигаясь на нее, что  княжна  чувствовала  себя  слабой  и
беспомощной, и против ее воли голос выдавал ее страх и неуверенность.
   - Вы меня очаровали! - твердил свое  кронпринц  Фредерик.  -  Все  в  вас
необычайно прекрасно. Как только я вас увидел, я сразу решил, что вы  будете
моей!
   Продолжая удерживать ее руку, он взял ее за подбородок и заставил поднять
голову.
   - Я дам вам все, что вы пожелаете! - хрипло пообещал он. - Драгоценности,
наряды, лошадей. Я знаю, вы подарите мне не меньший восторг,  чем  тот,  что
подарила ваша игра!
   Говоря это, он наклонился к девушке, и  Тора  с  ужасом  поняла,  что  он
собирается ее поцеловать. До этого она слушала, как загипнотизированная,  но
теперь тихо вскрикнула от ужаса и начала вырываться. Ей удалось отвернуться,
но высвободить руку у нее не хватило сил.
   Кронпринц негромко засмеялся,  словно  ее  сопротивление  доставляло  ему
удовольствие.
   Тут негромкий голос произнес:
   - Извините, ваше  высочество,  но  из  вашей  страны  только  что  прибыл
посланец со срочным сообщением для вас.
   Голос незнакомца заставил кронпринца  остановиться,  но  он  все  еще  не
отпускал руку Торы.
   - С сообщением? - переспросил он. - В нем не может быть ничего важного!
   - Он говорит, ваше высочество,  что  сообщение  чрезвычайной  важности  и
требует вашего немедленного внимания.
   Тора  внимательнее  вгляделась  в  едва  различимую  в   темноте   фигуру
незнакомца и почувствовала, как сердце у нее остановилось, а потом  забилось
с неистовой силой.
   Миклош! Ее спасителем был Миклош!
   Ей хотелось броситься к нему в объятия, но долгие годы дворцовой муштры и
самообладание, воспитанное с раннего детства, не позволили  ей  двинуться  с
места. Тора даже перестала пытаться высвободить  руку,  которую  по-прежнему
сжимал кронпринц. Ей было трудно дышать,  она  не  могла  оторвать  глаз  от
Миклоша.
   Неожиданно кронпринц отпустил ее.
   - Не понимаю, почему бы им  не  оставить  меня  в  покое!  -  раздраженно
проговорил он, обращаясь скорее к самому себе. Потом он повернулся к Торе:
   - Мы еще продолжим этот разговор. Я уйду всего на несколько минут.  Ждите
меня здесь.
   С этими словами Фредерик повернулся и быстро зашагал прочь. Только  когда
он скрылся за кустами, Тора тихо вскрикнула и бросилась к Миклошу. Он  обнял
ее и крепко прижал к себе.
   - Как ты могла сделать такую глупость, любимая? - укоризненно спросил он.
- Разве можно было идти в сад с кронпринцем?
   - Т-ты меня спас!.. Ах, Миклош.., я так испугалась! Он.., требовал, чтобы
я.., пришла к нему.., в спальню!
   - Я слышал, - ответил Миклош, и в голосе его зазвенела сталь.
   - Как он мог предложить мне такое? Ведь он совсем меня  не  знает?  Я  не
думала... Я и представить себе не могла...
   - Послушай, дорогая, - прервал ее Миклош, - забудь о нем на время. Вам  с
профессором необходимо немедленно уехать отсюда.
   Тора застыла.
   - Что.., ты хочешь сказать?
   - Прошу тебя, не спрашивай меня ни о чем. Просто делай  то,  что  я  тебе
скажу. Возвращайся во дворец и скажи профессору, что хочешь спать.  Попроси,
чтобы он проводил тебя до твоей спальни. Когда  вы  останетесь  одни,  скажи
ему, что вас у двери вашего крыла ждет экипаж.
   Тора прижалась к нему.
   - Наверное..,  я  понимаю,  -  прошептала  она.  -  Ты  торопишь  меня  с
отъездом.., потому что...
   - В своей стране ты будешь в большей безопасности,  -  договорил  за  нее
Миклош.
   По его тону Тора поняла, что попытка переворота  намечена  на  эту  ночь.
Чуть запрокинув голову, она посмотрела в лицо своему возлюбленному.
   - А ты будешь в  безопасности?  Обещай  мне..,  что  с  тобой  ничего  не
случится!
   - Я буду помнить, что  ты  просила  меня  быть  осторожным,  -  отозвался
Миклош. - И я буду знать, что ты молишься за меня.
   - Конечно, я буду за тебя молиться! И все-таки..,  мне  страшно..,  очень
страшно... Я боюсь, что с тобой что-нибудь случится!
   - Я верю, что наша  встреча  была  назначена  судьбой.  Судьба  не  будет
настолько жестокой, чтобы разлучить нас!
   Не дожидаясь ответа Торы, Миклош наклонился и приник к ее губам. И тот же
восторг, то же блаженство, которые он подарил ей  накануне,  снова  охватили
девушку. Снова она ощутила, что  принадлежит  Миклошу  душой  и  телом,  что
прикосновение другого мужчины было бы для нее святотатством. Миклош  целовал
ее страстно и властно. Но не дав  насладиться  острым  блаженством,  которое
пронизывало все ее тело, он ласково отстранил ее.
   - Делай все так, как я сказал. Экипаж будет  ждать  у  выхода  из