люблю тебя.., я люблю тебя, Пьер, - тихо прошептала Заза.
   Она еще сама не решила, был ли это взрыв отчаяния или радости.

Глава 6

   Заза пробудилась  и  сразу  ощутила  какое-то  горькое  чувство.  Она
вспомнила, что произошло накануне, и  печаль  сгустилась  над  ней,  как
грозовая туча.
   Она долго не могла уснуть, рыдая и думая, что чем-то  обидела  Пьера,
хотя ей самой казалось, что она  поступила  в  конце  концов  правильно,
отказав ему в близости.
   Заза не могла и помыслить о  том,  чтобы  их  любовь  была  испачкана
какими-то непристойными взаимоотношениями, настолько она  была  чиста  и
возвышенна.
   Конечно, прощаясь, Пьер сказал, что не винит ее ни в чем, но она сама
обвиняла  себя  в  легкомысленном  поведении  и  раскаивалась  в   своих
непродуманных заявлениях о желании быть абсолютно свободной.
   Как могла она, принцесса Мария-Селеста, произносить  подобные  слова,
обращаясь к почти незнакомому ей мужчине,  который  только  одним  своим
поцелуем вознес ее на небеса к солнцу.
   Разум твердил ей, что эта связь должна быть немедленно  оборвана,  но
бедное ее сердце яростно возражало.
   Заза почувствовала, как не хватает ей в эту минуту матери. Что бы она
ей посоветовала? Наверное, ласково бы упрекнула свою повзрослевшую дочь.
А уж об отце и графине Гликсбург и  речи  быть  не  могло!  Для  них  ее
поведение показалось бы верхом непристойности.
   "Но я же  люблю  его!  Люблю  больше  всего  на  свете!"  -  мысленно
произносила она.
   Ожидание было невыносимо. Она должна была немедленно увидеть Пьера.
   Заза спрыгнула с кровати и поспешно стала одеваться.
   Было уже довольно поздно. Девушка проспала, потому что заснула только
на рассвете, когда розовые лучи восходящего  солнца  уже  скользнули  по
парижским крышам.
   - Я перехвачу его на лестнице, и мы позавтракаем вместе, как вчера, -
твердо заявила она своему отражению в зеркале.
   Бессонная ночь мало отразилась на девичьем личике, и  она  показалась
себе по-прежнему хорошенькой. Торопливо расчесав волосы и облачившись  в
скромный утренний наряд, Заза приоткрыла дверь своей комнаты.
   Услышав мужские голоса в комнате профессора, она подумала, что  Пьер,
наверное, находится там. Постояв немного, чтобы привести в порядок  свое
дыхание и умерить сердцебиение, она  подошла  к  двери  комнаты  старого
музыканта  и  только  лишь  собралась  постучать,  как   дверная   ручка
повернулась, и на пороге возник доктор Саше.
   - С добрым утром, мадемуазель!
   Он смотрел на нее с нескрываемым восхищением, хотя его немного удивил
ее разочарованный вид, когда она увидела его.
   - Доброе утро, месье.
   Больших усилий стоила ей приветливая улыбка.
   - У меня для вас есть хорошие новости, -  сказал  доктор.  -  Лодыжка
вашего дядюшки уже в полном порядке, и он может  совершать  прогулки,  к
которым так стремился.  Правда,  пока  не  очень  долгие  и  не  слишком
затруднительные. В славном городе Париже  есть  много  удобных  фиакров,
которые доставят  его  в  любое  место.  Так  что  желаю  вам  приятного
времяпрепровождения, мадемуазель Заза.
   Доктор надеялся увидеть радостную улыбку на лице  племянницы  старого
музыканта, но Заза ответила ему весьма сдержанно:
   - Я сделаю все, чтобы дядюшка не переутомлялся, месье.
   - Я уверен, что в вашем лице он всегда найдет и заботливую  спутницу,
и сестру милосердия, - с доброжелательной  улыбкой  произнес  доктор.  -
Кстати, я принес вам то, что обещал.
   Он извлек из бездонного кармана своего  сюртука  объемистый  пакет  и
протянул его девушке.
   - Что это? Растолченные кости? - воскликнула Заза.
   - Этого количества порошка хватит на два месяца. Я написал на  пакете
адрес моего друга. Если вы  заметите  улучшение  в  состоянии  сестры  и
потребуется еще дополнительный костный порошок, вы можете написать  ему,
и он вышлет его вам посылкой.
   - Я так вам благодарна, доктор! От всей души благодарю  вас!  -  Заза
чуть не прослезилась. - Я  уверена,  что  это  облегчит  страдания  моей
сестры.
   - Я тоже на это надеюсь, - расцвел в улыбке доктор Саше. - Но  только
вы должны меня известить о результатах лечения, мадемуазель Заза.
   - Конечно, я это сделаю, - пообещала Заза, не очень уверенная в  том,
что ей это удастся.
   - Теперь я должен идти, чтобы успеть посетить всех  своих  пациентов.
Прощайте, профессор Если я не смогу повидать вас завтра, то  сделаю  это
на следующий день. Но не забудьте, что вы  пообещали  сыграть  для  меня
что-либо на скрипке, прежде чем уедете из Парижа.
   - Я всегда выполняю свои обещания, - сказал старый музыкант. - И  еще
раз огромное вам спасибо, доктор! Каждый ваш  визит  буквально  подымает
меня на ноги. Я с удовольствием причислю вас к кругу своих друзей.
   Мужчины на прощание обменялись улыбками, после чего доктор наконец-то
покинул номер своего пациента.
   Профессор бодро уселся на кровати.
   - Я собираюсь встать, моя принцесса, -  громко  заявил  он.  -  И  мы
вместе наконец-то  прогуляемся  по  Парижу,  о  котором  я  вам  столько
говорил. Я собираюсь показать вам столько прекрасных мест моего любимого
города и сам хочу увидеть их, и, конечно, в вашем обществе.
   - Да.., вероятно, это будет.., замечательной прогулкой, -  отозвалась
Заза.
   Она очень надеялась, что ее голос не выдаст того  огорчения,  которое
она ощущала.
   Если она проведет этот день с профессором, то как же ей  увидеться  с
Пьером? Каждый нерв в ней, каждая клеточка ее  тела  жаждали  общения  с
молодым человеком, к которому она привязалась всей душой.
   - Спускайтесь вниз и закажите себе завтрак, - сказал профессор. - А я
присоединюсь к вам, как только оденусь.
   Заза была безумно рада этому предложению своего учителя,  потому  что
рассчитывала, что Пьер ждет ее внизу в ресторанчике отеля.
   Она на минутку заглянула в свой номер, бросила пакет, который  вручил
ей доктор, на столик возле своей не убранной  кровати  и  устремилась  с
невероятной скоростью вниз по лестнице.
   Девушка ворвалась неожиданно, словно бомба, брошенная  анархистом,  в
ресторанчик,  расположенный  на  первом  этаже,   но   надежды   ее   не
оправдались, потому что там не было никого,  кроме  скучающего  пожилого
официанта, который с поклоном отвел ее к уже накрытому  столику  в  углу
зала, где в прошлый раз они завтракали с Пьером.
   - Доброе утро, мадемуазель, - приветствовал ее официант. - Сегодня вы
запоздали.
   - Да, немного... - рассеянно кивнула Заза. - А где месье Бувье?
   - Месье уже позавтракал и отбыл, мадемуазель. Он появился у нас очень
рано.
   Слова пожилого официанта повергли девушку в изумление.
   - Как отбыл? - спросила она, при этом собственный голос показался  ей
совсем чужим.
   - У месье была деловая встреча, и он очень торопился, мадемуазель.
   Официант услужливо пододвинул ей стул, и Заза стоило  больших  усилий
не обнаружить перед  ним  свою  растерянность.  На  какой-то  момент  ей
показалось, что Пьер вообще отбыл  в  неизвестном  направлении.  Что  он
покинул гостиницу и она больше никогда не увидит его.
   Но,  вспомнив  слова  официанта  о  деловом  свидании,  она   немного
успокоилась.
   Заза погрузилась в тягостные размышления, все ее  мысли  были  заняты
Пьером, когда официант подал ей кофе и горячие бриоши и  она  отхлебнула
глоток ароматного напитка, чуть не обжегшись. Но это помогло ей прийти в
себя.
   Группа постояльцев отеля спустилась в ресторан, и официант занялся их
обслуживанием. Заза обрадовалась, что ей не придется дальше поддерживать
с ним беседу. Ей казалось,  что  всем  своим  видом  она  выдает  любому
постороннему свои чувства к Пьеру.
   Но как ей поступить - согласиться на прогулку по Парижу с профессором
или ждать в гостинице  Пьера?  Придумать  какой-то  предлог  и  обмануть
профессора она, конечно же, не могла.
   Заза представила себе, что он скажет, услышав от нее  заявление,  что
ей не хочется увидеть красоты великой столицы мира,  и  что  у  нее  нет
желания возобновлять дискуссии о  литературе  и  музыке,  что  ей  нужен
только один Пьер Бувье, а больше никто и ничто на свете.
   - Нет, я должна вести себя прилично! - Заза произнесла это достаточно
громко, так что официант и кое-кто из посетителей кафе бросили взгляды в
ее сторону.
   Но как она выдержит этот длинный день в разлуке с Пьером?

***

   Следуя в открытом фиакре по широкой набережной Сены, Заза не замечала
солнечных бликов, скользящих по ее лицу, не ощущала ароматного  ветерка,
который колыхал листву высаженных вдоль реки деревьев.
   Перед ее мысленным взором все время  появлялось  лицо  Пьера,  и  она
слышала его голос.
   "Как же я безнадежно влюблена..." - подумала  она.  И  потом,  словно
удар молнии, ее поразил вопрос. "А как я могу справиться с этой любовью?
Как я должна поступить?" - спрашивала она себя.
   Рано или поздно ей придется вернуться в Мелхаузен.
   Заза не могла остаться  в  Париже,  как  бы  ей  этого  ни  хотелось.
Предугадывая, что ее отец вскоре начнет  серьезно  беспокоиться  о  том,
куда исчезла его любимая дочь и наследница, он, конечно, догадается, что
ее бегство каким-то образом связано с отсутствием в городе профессора.
   Даже если ей удастся скрыться в Париже  под  вымышленным  именем,  то
фамилия профессора была известна. множеству людей, и полиции  Мелхаузена
не составит никакого труда  обнаружить,  где  он  остановился  и  с  кем
общается.
   Когда ее мать была жива, они часто за обеденным столом  беседовали  о
достоинствах учителя музыки принцессы  Марии-Селесты,  восхищались  тем,
что, кроме выдающихся музыкальных способностей,  он  еще  и  талантливый
поэт. Заза вспомнила эти беседы и то, как ее отец раздраженно говорил:
   - Символизм! Что все это значит, хотел бы я знать. По-моему, это лишь
красивое название для полной пустоты. Так  себя  называют  длинноволосые
лохматые романтики, которые думают, что если  они  умеют  нанизывать  на
ниточку ничем не связанные слова и фразы, то это их большое достижение.
   Великая  герцогиня  обычно  посмеивалась  над  подобными  заявлениями
супруга.
   - Мы должны шагать в ногу со временем, Фредерик, -  говорила  она.  -
Символизм олицетворяет все самое передовое в искусстве. И в среде многих
наших друзей он весьма почитаем.
   - Музыку я еще хоть  как-то  могу  воспринимать,  -  отвечал  на  это
великий герцог, - но поэзию готов послать к черту. Ни одна,  даже  самая
простая стихотворная строчка не доходит до моих мозгов. Если  вы,  милая
моя, собираетесь пригласить  подобную  компанию  поэтов  во  дворец,  то
предупреждаю, я на этом собрании присутствовать не  буду  и  найду  себе
занятие более интересное и полезное. ,.
   Мать Заза откликалась на эти высказывания супруга добродушным смехом,
но Заза была уверена, что ее отец, обладающий феноменальной  памятью  на
всякие мелочи, не преминет вспомнить, что учитель музыки ее  дочери  был
еще и одновременно символистом.
   Если  великий  герцог  отдаст  распоряжение  найти  его"  то  сыщики,
конечно, сразу же кинутся в Париж, а там  невозможно  будет  скрыть  тот
факт, что профессор появляется здесь в обществе племянницы, на удивление
похожей на наследную принцессу Марию-Селесту.
   "Я должна вернуться в Мелхаузен прежде, чем профессор может попасть в
беду" - так рассуждала Заза.
   Она  чувствовала,   что,   хотя   старик   и   частенько   высказывал
неудовольствие по поводу монотонной провинциальной жизни  в  Мелхаузене,
далекой от прогрессивных веяний и открытий Парижа, он  все-таки  испытал
огорчение после встречи с друзьями, о  которых  раньше  отзывался  столь
восторженно.
   Конечно, он не признался открыто в этом девушке, но ей казалось,  что
в душе он очень обеспокоен. Например, о вчерашнем вечере и о  встрече  с
некоронованным  главой  анархистов  он  не  проронил  ни  слова,   хотя,
наверное, после ее ухода с Пьером из кафе там возникла бурная дискуссия.
Видимо,  воспоминания  об  этой  стычке  ему  не   доставляли   никакого
удовольствия.
   К некоторому ее удивлению, месье Дюмон как  бы  начисто  выбросил  из
головы все мысли о символизме и анархизме  и  рассказывал  ей  только  о
достопримечательностях Парижа, об истории и архитектуре этого города.
   Они внимательно осмотрели снаружи собор Парижской  Богоматери.  Затем
профессор торжественно провел ее внутрь,  где  они  уселись  на  дубовую
скамью в прохладном полумраке задних рядов, и  он  приглушенным  голосом
рассказал ей о тайнах этого самого,  может  быть,  удивительного  здания
Франции, да и всей Европы.
   После они подъехали на фиакре к Триумфальной арке, а потом спустились
вниз  по  Елисейским  Полям,  где  под  великолепными  каштанами  играли
нарядные дети, а смешной человечек продавал разноцветные воздушные шары,
причем эта огромная связка едва не отрывала его  самого  от  земли,  Это
зрелище могло внести радость в любую душу, но Заза ничего  не  радовало,
потому что рядом не было Пьера. Она хотела ощущать его присутствие возле
себя, и встречаться с ним взглядом, слушать  его  ласковый  голос"!  его
комплименты, от которых ее сердечко буквально выпрыгивало из груди.
   - Я знаю здесь одно очаровательное кафе, где мы можем  перекусить,  -
сказал профессор.
   Заза не смогла сдержать возгласа досады. Ведь она так надеялась,  что
обедать они будут с Пьером.
   Больших  усилий  ей  стоило  не  выдать  свое  разочарование  старому
учителю.
   - Я уверена, что вы, конечно,  знаете  все  приятные  уголки  Парижа,
профессор, - нарочито беззаботно произнесла она. - Но  не  могли  бы  мы
сперва заехать в наш отель. Ведь это, кажется, не так уж далеко отсюда.
   - Да, конечно, -  благодушно  согласился  профессор.  Заза  попросила
возницу отвезти их в отель "Де Шамс", а там предложила учителю:
   - Почему бы вам не подождать меня  в  экипаже?  Я  вернусь  буквально
через минуту.
   - Я не тороплюсь, - сказал профессор. - Во Франции можно пообедать  в
любое время.
   Он произнес это с удовлетворением, гордясь и своей страной,  и  своим
любимым городом. А Заза вспомнила,  как  строго  соблюдалось  расписание
трапез во дворце Мелхаузена и как  ее  пунктуальный  папаша  приходил  в
бешенство, если кто-то запаздывал к обеду или ужину.
   Она выпрыгнула из фиакра и  вбежала  в  вестибюль  отеля.  Портье  за
стойкой мирно читал газету.
   -   Скажите,   пожалуйста,   месье   Бувье   еще   не   вернулся?   -
поинтересовалась Заза.
   - Нет, мадемуазель. Во всяком случае, я его не видел. Мимо меня он не
проходил. У Заза упало сердце.
   - Будьте добры, удостоверьтесь  в  этом,  -  попросили  она,  начиная
волноваться.
   Портье позвал слугу, и  тот  уверенно  заявил,  что  месье  Бувье  не
появлялся в отеле с Тех пор, как покинул его ранним утром.
   Заза, с трудом сдерживая слезы, поднялась в  свою  комнату,  чувствуя
себя совсем потерянной.
   Не по ее ли вине Пьер отправился куда-то, даже  не  оставив  никакого
послания? Ведь он должен был догадаться, как она беспокоится о нем.  Это
беспокойство явно читалось на  ее  личике,  и  в  голубых  глазах,  и  в
дрожании губ, когда она взглянула на свое отражение в зеркале.
   Еще вчера она была так счастлива, а сегодня ей казалось,  что  солнце
больше уже не светит и промозглый туман охватил ее. И не было поблизости
Пьера, который бы ободрил  ее  и  унял  бы  ее  дрожь  в  своих  сильных
объятиях. Бедной девушке ничего не  оставалось,  как  только  спуститься
вниз к ожидающему ее профессору.

***

   Ей ничего не запомнилось из того, что показывал ей и говорил  учитель
после обеда в маленьком ресторанчике. А  ресторанчик  был  действительно
очарователен.
   Сам владелец восторженно приветствовал старого  музыканта  и  заявил,
что подаст им особо изысканные блюда и редкое вино из личных запасов.
   Все  это   сопровождалось   бесконечным   количеством   комплиментов,
адресованных  юной  племяннице   профессора,   а   также   восторженными
возгласами по поводу цветущего вида самого профессора.
   Заза как могла из любви  к  своему  учителю  поддерживала  оживленное
настроение за столом. Она знала, что для него значило посещение  Парижа,
мест, полюбившихся ему с молодости, людей, которые еще помнят его, и  ей
не хотелось портить ему удовольствие, хотя это было очень трудно, потому
что ее мысли занимало совсем другое.
   Она заставляла себя изображать, что слушает внимательно произнесенное
им каждое слово, как было когда-то на уроках во дворце. А на самом  деле
все ее существо жаждало встречи с Пьером, и каждый час разлуки  был  для
нее мучителен.
   Ей все больше казалось, что дна навсегда потеряла его.
   "Почему я была так опрометчива, так глупа?" - спрашивала себя Заза.
   По возвращении  в  отель  она  вновь  осведомилась  о  Пьере,  но  ей
сообщили, что он не появлялся, и девушка с  ужасом  решила,  что  вообще
больше никогда не увидит  его  Пока  профессор  медленно  поднимался  по
лестнице, цепляясь за перила и оберегая  поврежденную  ногу,  она  вдруг
резко повернулась и сбежала вновь вниз в вестибюль.
   - Вы абсолютно уверены, - обратилась она к портье дрожащим  голоском,
- что месье Бувье не покинул отель навсегда? Он не забрал с собой багаж?
   -  Нет,  мадемуазель,  -  отозвался  портье.  -  Багаж  месье   Бувье
по-прежнему у него в комнате, и он еще не оплатил счет.
   Улыбка  добродушного  портье  была  понимающей,  и   он   по-отечески
обратился к девушке:
   - Вам не  следует  так  беспокоиться,  мадемуазель.  Поберегите  ваши
нервы. Даже мне  тяжело  смотреть  на  ваше  опечаленное  личико.  Месье
обязательно возвратится к ужину, когда друзья вашего дядюшки  соберутся,
как обычно, в кафе.
   - Скажите ему, когда он появится, что я хотела бы поговорить с ним, -
попросила Заза.
   - Я обязательно передам ему это, мадемуазель. Вновь взбегая вверх  по
лестнице, Заза подумала, что с ее стороны  было  очень  опрометчиво  так
открывать перед портье свои чувства к Пьеру. Впрочем, сейчас ей было  не
до условностей. Она мысленно молилась о том, чтобы вновь увидеть Пьера.
   Но  он  не  появился  и  тогда,  когда  наступило  время  ужина,   и,
спустившись в кафе вместе с профессором, Заза обнаружила там только  все
ту же компанию анархистов, включая Лорена и Бюссе,  которые  ей  так  не
нравились.
   Единственное, что ее немного обрадовало, -  это  отсутствие  великого
смутьяна Эмиля Пужье.
   Но радость ее длилась недолго, ибо даже без знаменитого журналиста за
столом все равно вспыхнул очередной спор по  поводу  "прямых"  действий,
под которыми подразумевалось насилие.
   Лорен и Бюссе по-прежнему были кровожадны, а  профессор  в  союзе  со
своими  более  умеренными  друзьями  пытался  им   возражать,   но   его
миролюбивые реплики тонули в общем яростном гаме.
   Заза не улавливала смысла разговора и не замечала  блюд,  которые  ей
подавали, а потом уносили нетронутыми официанты. Она  не  проглотила  ни
одного кусочка. Ее шея заболела, потому что она все  время  оглядывалась
на дверь, ожидая, что там покажется Пьер.
   "Почему же ты не приходишь, Пьер? Мой Пьер, где ты?"
   Уже наступила полночь, когда профессор признался,  что  вымотался  до
предела и что для первого дня  его  активной  жизни  ему  вполне  хватит
дискуссий. Он выразил желание отправиться в кровать.
   Оставалась слабая надежда, что Пьер все-таки появится в кафе, даже  в
такой поздний час, и Заза была готова ждать его там, но,  конечно,  было
бы верхом неприличия с ее стороны оставаться одной в компании анархистов
в отсутствие профессора.
   Уныло она последовала за ним на верхний этаж. Старик явно сильно сдал
к концу вечера. Заза отворила перед ним дверь и зажгла газовый  рожок  в
комнате.
   - Чем я могу  вам  помочь,  профессор?  -  спросила  она.  -  Или  вы
справитесь сами?
   - Конечно, я справлюсь сам, моя принцесса.  У  меня  достаточно  сил.
Меня лишь расстроили высказывания за столом и то,  что  мне  не  удалось
убедить моих друзей изменить свои