, что он спасет ее от убийцы, если тот надумает вернуться.
     - Вам больше ничто не грозит! - заверил ее Хьюго. - Убийца просто ошибся. Было страшно, но все уже позади. Будьте храброй девочкой!
     Его слова развеяли остатки страха. Вдруг Камилла с ужасом вспомнила о своем виде: на ней был прозрачный пеньюар, который скорее открывал, чем скрывал ее фигуру. Она прижималась щекой к груди Хьюго и слышала, как под тонкой рубашкой бьется его сердце. Первый раз в своей жизни она находилась в такой опасной близости к мужчине.
     - Простите.., простите, - еле выговорила она и немного пошевелилась, так что он сразу выпустил ее из объятий.
     Камилла быстро схватила накидку из белого шелка с кружевной отделкой, которая лежала на краю кровати. Смущаясь, она просунула руки в рукава и запахнула ее вокруг себя. Хьюго не смотрел на нее в это время, он наклонился и достал кинжал из подушки.
     Камилла увидела тонкое длинное зловещее лезвие, которое легко бы вошло в любую часть ее тела.
     Одного его вида было достаточно, чтобы вновь всколыхнуть весь тот ужас, который она пережила. Но она схватилась за спинку кровати и сумела справиться с собой, к тому же она стыдилась того, что полунагая бросилась в объятия Хьюго.
     На рукоятке кинжала виднелась какая-то надпись.
     Капитан Чеверли повертел кинжал в руках, стараясь прочитать ее.
     - Неплохая игрушка, - сухо произнес он. - Здесь какие-то странные знаки, не могу разобрать их.
     - Это был китаец, - проговорила Камилла.
     Он вопросительно взглянул на нее, и по выражению его лица и тому, как он внезапно напрягся, Камилла поняла, что испугала его.
     - Почему вы так думаете? - спросил он.
     - У него была косичка, - ответила Камилла. - Я видела его силуэт в окне и косичку, спускавшуюся с головы на спину.
     - Вы уверены? - с какой-то настойчивостью переспросил Хьюго.
     - Абсолютно уверена, - ответила Камилла. - Но что это означает?
     Он хотел что-то сказать, затем отвел глаза в сторону и снова посмотрел на кинжал, который вертел в руках.
     - Собственно, это ничего не значит, - отозвался он, йо она почувствовала, что он что-то скрывает.
     Он положил кинжал на кровать.
     - Пойду посмотрю, не скрывается ли он все еще поблизости, - проговорил он. Его слова привели Камиллу в ужас.
     - Нет, нет, - закричала она, - не оставляйте меня одну! Я не останусь.., здесь.
     - Вы будете не одна, - мягко произнес Хьюго. - Я разбужу вашу горничную. Пойдемте со мной. Мне кажется, я знаю, где она спит.
     Он двинулся по направлению к двери, но Камилла протянула руку и остановила его:
     - Подождите. Вы думаете, мы поступим правильно?
     - Что вы имеете в виду? - удивился он.
     Камилла постаралась говорить как можно спокойнее:
     - Если мы разбудим Розу, а вы расскажете хозяину про покушение, то поднимется страшный шум.
     Представляете, какой разразится скандал перед моим приездом в Мельденштейн.
     Хьюго остановился.
     - Я не подумал об этом, - признал он. - Возможно, вы правы.
     - Тот человек слышал, как я уронила стакан, - произнесла Камилла. - Должно быть, он подумал, что в комнате есть еще кто-нибудь. Возможно, он посчитал, что его миссия выполнена.
     - Вы полагаете, он решил, что убил кого-то, кто спал на этой постели? Что ж, может быть, - согласился Хьюго.
     - Я уронила стакан в тот момент, когда он нанес удар. Он испугался и не понял, что кинжал пронзил не тело, а подушку. После этого он пулей вылетел через окно.
     Камилла помолчала и добавила:
     - И бесшумно! Вот что самое ужасное. Он двигался так тихо, словно был не человеком, а злым духом.
     Хьюго внимательно слушал ее, и она продолжила:
     - Вот почему я убеждена, что это - китаец. Европейцы не могут двигаться так тихо, как восточные люди.
     - Вы говорите разумные вещи, - медленно проговорил Хьюго. - Начинать поиски бессмысленно.
     Тот человек вряд ли стал бы ждать. Он знает, что в комнате находился кто-то еще. Мы не найдем его, как бы ни старались, а в гостинице поднимется неимоверная суматоха, если обнаружится, что кто-то собирался убить самую почетную и важную гостью.
     - До нынешнего дня я думала, что у меня нет врагов, - горестно проговорила Камилла.
     - Уверен, что убийца охотился не за вами, - убежденно произнес Хьюго. - Кто знает, какая кровная месть или смертельная вражда привела его в этот уединенный уголок? Но он убежал. Я оставлю кинжал у себя, и мы сохраним это происшествие в тайне.
     - Мы не скажем никому ни слова, - настаивала Камилла, - а особенно баронессе.
     - Хорошо, - согласился Хьюго, - жаль, что мне не удалось добраться до этого мерзавца. Я бы навсегда отучил его пугать женщин или кого-либо еще!
     - Не пытайтесь найти его, - взмолилась Камилла. - Уверена, что произошла чудовищная ошибка.
     Будем надеяться, что он уверен в успехе своего преступления и не будет искать другую ничего не подозревающую жертву, Она прошла по комнате и закрыла окно.
     - Наверное, я сама виновата, что оставила окно открытым и задернула шторы. Я облегчила ему задачу. Но я всегда сплю с открытым окном и не выношу духоты.
     - В вас говорит деревенская девушка! - заметил Хьюго.
     Она храбро улыбнулась ему и вспомнила о своем растрепанном виде. Руки сами потянулись к волосам.
     Она забыла, что ее волосы распущены и спадают волнами на плечи, а золотистые пряди обрамляют ее изящное лицо. Она и сама не представляла, как красива сейчас, когда огромные глаза потемнели от пережитого страха, а щеки побледнели после испытанного ужаса. Она все еще немного дрожала.
     - Я восхищаюсь вашим мужеством, - проговорил Хьюго. - Большинство женщин упали бы в обморок и нюхали сейчас соли.
     - Уверяю вас, что все еще напугана, - возразила Камилла. - Мне очень грустно сознавать, что кто-то хотел избавиться от меня. Этот случай меняет все мои прежние представления о себе.
     - Это была ошибка, - еще раз повторил Хьюго, словно убеждая в этом себя самого. - Никто не мог желать вашей смерти. В самом деле, что бы они выиграли от нее?
     - Возможно, это был.., анархист, - тихо проговорила Камилла.
     Она снова задрожала от страха, ее лицо побелело, и она повернулась к Хьюго:
     - А если так, то он попытается убить меня снова, - можно быть уверенными, например, во время брачной церемонии.
     Хьюго взял ее холодную руку в свою.
     - Не думайте о плохом, прошу вас. В Мельденштейне не происходит ничего подобного. Это самая спокойная страна во всей Европе. Жители обожают королевскую семью.
     - Папа рассказывал мне об анархистах, - продолжила Камилла. - Они не принадлежат ни к одной стране, не хранят никому верности. Они хотят только убивать, уничтожать и разрушать. О господи!
     Что мне делать?
     - Вы должны быть храброй! - произнес Хьюго, в его голосе чувствовалась властность, словно он говорил эти слова солдату, испугавшемуся перед сражением. - Если возникнет подобная неприятность, хотя я уверен, что она не произойдет, то вы, как настоящая англичанка, будете подбадривать и успокаивать паникующих.
     - А если.., я сама.., поддамся панике? - тихо спросила Камилла.
     - Этого не случится, - заверил он. - Вы слишком сильны духом.
     Камилла почувствовала, что к ней возвращается самообладание.
     - Может быть, мне будет легче переносить покушения, если убийцы не станут приходить ночью так тихо.., и бесшумно, - пробормотала она.
     - Когда бы это ни произошло, я уверен, вы встретите их храбро, как и подобает английской леди.
     - Как бы мне хотелось поверить вам, - робко проговорила она.
     Он все еще держал ее руку в своей. Камилле казалось, что ей передаются магнетизм и сила, исходящие от него. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом. В его глазах светились доброта и сострадание, которых она никогда раньше не видела.
     - Я буду очень стараться, - проговорила она.
     - Не сомневаюсь. Даже если придется нелегко, вы не подведете, - ответил он.
     Камилла вздернула голову. Он знал, что разбудил ее гордость и что теперь она полностью пришла в себя.
     - Вам нужно отдохнуть, - произнес он. - Завтра снова предстоит долгий путь, и я не хочу, чтобы вы переутомились.
     Он отпустил ее руку, но она схватилась за его локоть.
     - Нет, - пробормотала она. - Думайте обо мне что угодно, но я не останусь.., в этой комнате.., сегодня.
     - Нет, конечно нет, - успокоил он ее. - Предлагаю вам перейти в мою спальню. Я запру окна на все замки и опущу решетки, а сам сяду в коридоре около двери. Если что-то случится, что совершенно невозможно представить, то просто позовите меня. Пистолет у меня в руке, он стреляет без промедления. Так что, уверяю вас, вы будете в полной безопасности.
     - Но вам тоже нужно отдохнуть, - возразила Камилла.
     Он улыбнулся:
     - Когда мы воевали в Испании, мне часто приходилось обходиться без сна или отдыха. Уверяю вас, что мне не составляет никакого труда просидеть всю ночь в кресле. Оно гораздо удобнее твердой земли, к которой я привык.
     - Вы уверены, что сможете в нем выспаться? - спросила Камилла. - Если хотите, мы можем разбудить Розу, и я заставлю ее поклясться, что она ничего никому не скажет.
     Камилла сама сомневалась в своих словах. Она знала, что Роза - безнадежная болтушка и то, что на ее хозяйку напали и пытались убить, было слишком захватывающей новостью, чтобы, ахая и приукрашивая, не поделиться ею ни с одной живой душой.
     Хьюго покачал головой:
     - Мне больше нравится ваше первое предложение - сохранить происшествие в секрете. Роза все разболтает, то же самое относится и к баронессе.
     Я разбужу вас, когда рассветет и в гостинице начнут просыпаться люди. Тогда вы сможете перейти в свою комнату. А пока оставайтесь в моей, а я буду охранять вас.
     - Спасибо, я вам так благодарна, - произнесла Камилла.
     Она пошла по направлению к двери, но не удержалась и бросила последний взгляд на кровать. Вид подушки под одеялом создавал впечатление, что кто-то лежит на постели. Камилла снова представила, что могла бы лежать там сейчас мертвая, и содрогнулась.
     Словно прочитав ее мысли, Хьюго Чеверли тихо сказал:
     - Забудьте об этом случае. Про такие вещи надо сразу забывать и никогда не вспоминать снова.
     - Я никогда не забуду вашу доброту, - проговорила Камилла.
     - Доброту? - переспросил он и тихо добавил:
     - Я тоже никогда не забуду эту ночь.
     Что-то в его тоне вновь заставило ее смутиться и потупить взгляд. Она опять вспомнила о, том, в каком она виде. Ее мама умерла бы при одной мысли о том, что ее дочь ведет задушевные беседы с джентльменом, которого едва знает, и одета при этом лишь в ночную сорочку и атласную накидку.
     Камилла склонила голову и вышла из комнаты.
     Хьюго Чеверли взял со стола свечу и последовал за ней. Они вошли в его спальню. Он оставил свечу возле кровати, поднял кресло, стоявшее перед камином, вынес его в коридор и поставил перед дверью. Кресло полностью закрыло проход, так что пройти в комнату, не задев его, было просто невозможно. Затем он закрыл окно, затворил тяжелые деревянные ставни и задвинул засов.
     - Теперь вы в безопасности, - проговорил он. - Готов поклясться, что ни один мерзавец не потревожит вас, какие бы дурные намерения у него ни были.
     - В этом я уверена, - улыбнулась Камилла.
     - Спите спокойно, сегодня у вас был тяжелый день. Заботясь о баронессе, вы терпели неудобства. - Он помолчал и чуть слышно добавил:
     - Мне хотелось бы, чтоб в Мельденштейне поняли, как вы прекрасны.
     Она удивленно взглянула на него, но прежде, чем успела вымолвить хоть слово, он вышел и закрыл за собой дверь. Она услышала, как он уселся в кресло, постояла немного, затем решительно подошла к кровати и скользнула под одеяло.
     Долгое время она лежала без сна. Он находился слишком близко от нее. Один раз она слышала, как он сел поудобнее, но все остальное время из коридора не доносилось ни звука. И все же ей казалось, что он сидит возле нее.
     Камилла поймала себя на том, что снова и снова повторяет его последние слова. Так он думает, что она красива! Несмотря на цинизм в глазах и презрительный изгиб губ, несмотря на те жестокие слова, которые он говорил ей, он все равно считает ее красивой!
     Эта необычайно приятная мысль успокаивала, и в конце концов Камилла уснула и, как ей показалось, почти сразу же проснулась от легкого стука в дверь.
     Сквозь закрытые ставни проникали лучи солнечного света. Наступил рассвет. Она встала, надела на себя накидку, запахнулась и открыла дверь. Увидев ее, он улыбнулся:
     - Больше никаких незваных гостей.
     Забыв о своей застенчивости, она улыбнулась ему в ответ.
     - В вашей комнате никого нет, и вы сможете еще немного поспать. В конюшнях уже проснулись конюхи, а внизу приступили к работе служанки. Так что не волнуйтесь и отдыхайте.
     - Спасибо, - поблагодарила она, - спасибо за то, что вы так заботитесь обо мне.
     Он не ответил, но выражение его лица сказало ей что-то, от чего она быстро повернулась и заспешила в свою спальню. Закрыв дверь, она внезапно ощутила трепет в груди, ее охватила безотчетная тревога, и стало трудно дышать.
     Камилла подошла к кровати и увидела, что он убрал подушку, которая была проткнута кинжалом.
     Она подумала, как заботливо он поступил, спрятав свидетельство преступления, которое могло бы расстроить ее. Затем поняла, что, возможно, он сделал это, чтобы горничные не сразу заметили проткнутую простыню и выпавший гусиный пух.
     Ей стало интересно, куда он спрятал подушку. Все еще сонная, она улеглась в постель, забыв о прежнем страхе и ужасе. Он оставался рядом, ей стоило только позвать его, и он мигом примчался бы на помощь, чтобы защитить и спасти ее. Сознание этого вселяло в нее уверенность и спокойствие.
     Камилла опоздала на завтрак, и они двинулись в путь позже, чем планировали. Когда она появилась в столовой, Хьюго уже позавтракал и отправился отдавать последние распоряжения перед отправкой.
     Баронесса после принятия настойки опия сидела с опухшими от сна глазами. Сегодня она впервые была неразговорчива.
     Камилла готовилась встретить Хьюго без тени смущения, но, пока одевалась, не могла не думать о ночном происшествии. Поистине она вела себя в высшей степени предосудительно. Ворваться в его спальню посреди ночи в одной сорочке! Припасть к нему в страхе, что совсем не приличествовало благовоспитанной леди!
     Ночью все показалось ей совершенно естественным, но сейчас, вспоминая об этом, она подумала, что, должно быть, он считает ее поведение возмутительно нахальным и неподобающим для леди. С другой стороны, что ей оставалось делать в такой ситуации? Даже сейчас, при дневном свете, стоило ей вспомнить, как китаец заносил кинжал, ее вновь охватывали дрожь и панический страх.
     - Вы сегодня что-то очень бледны, дорогая, - заметила баронесса после второй чашки кофе, которая слегка оживила ее и стерла темные круги под глазами.
     - Я плохо спала, - призналась Камилла, что было сущей правдой. - Надеюсь, вы выспались?
     - О, я помню только, как меня разбудила горничная, - ответила баронесса. - Слава богу, в этой гостинице тихо. Я искренне рада, что нам не пришлось ночевать где-нибудь в городе, потому что просыпаюсь от малейшего шороха.
     Камилла порадовалась, что баронесса не просыпалась ночью. Пожилая леди все еще чувствовала слабость после приема настойки опия и жаловалась на тяжелую голову, поэтому не проявила особого желания поболтать, когда они снова двинулись в путь.
     Камилла заметила, что сегодня Хьюго Чеверли не ускакал вперед, как обычно, а ехал вместе с их маленькой кавалькадой. Иногда он удалялся в луга, мимо которых они проезжали, но всегда держался в пределах слышимости.
     День разгорался. Камилла обдумывала ночное происшествие и пришла к заключению, что Хьюго прав. Скорее всего, убийца случайно выбрал ее комнату. В то же время она не могла забыть, как внезапно напрягся Хьюго, когда она сообщила ему, что убийца - китаец.
     Как Камилла ни ломала голову над этой загадкой, она не могла найти ключ к ее решению и до обеда не имела никакой возможности обсудить этот вопрос с Хьюго. Ей сообщили, что обед состоится в замке, принадлежащем кузену принца, который в данный момент, к несчастью, отсутствовал.
     Их принимала мать кузена, старая и полуглухая дама, но путники получили удовольствие от вкусной и свежей еды, которую к тому же подавали в старинном зале, расписанном древними фресками.
     - Хоть это осталось после набегов французских солдат, - сообщила хозяйка восхищенной Камилле. - Они украли или уничтожили все наши картины, а мебель, что стоит в этом зале, мой сын собрал на окрестных фермах. Крестьяне принесли ее со свалок, оставленных армией Наполеона после того, как эти мародеры обчистили все дома в округе. К счастью, они побросали большинство награбленного добра.
     Горько было слышать воспоминания старой леди. Прежде чем Камилла успела выразить ей свое сочувствие, та продолжила:
     - Я - француженка. Моего отца приговорили к гильотине во время революции, а когда к власти пришел Наполеон, сына призвали в армию. Вы в Англии не представляете, что нам пришлось пережить во время войны. Крестьяне голодали, а Наполеон думал только о том, где еще ему достать людей на пушечное мясо. Не знаю, как моему сыну удалось выжить, я уж и не надеялась увидеться с ним снова.
     Неудивительно, что обед прошел невесело под такие печальные истории. Камилла только обрадовалась, когда он закончился. Они вернулись в карету, и свежие лошади помчали их дальше.
     - Не забудьте, что сегодня мы ночуем в замке. маркграфа Вестербальденского, - напомнил ей Хьюго, когда они спускались по ступеням замка к карете.
     - Надеюсь, он не так несчастлив, как эта бедная леди, - ответила Камилла.
     - Возможно, что нет, но эти маленькие княжества действительно сильно пострадали от войны. Я видел это собственными глазами после Ватерлоо, когда мой полк вступил в Северную Европу.
     - Вы говорите на местном языке?
     - Немного, но достаточно, чтобы меня понимали. Мне нравятся здешние крестьяне. Им сильнее досталось, но жалуются они меньше, чем так называемые аристократы. Правда, благодаря революции во Франции дворян осталось немного. Но, как мне кажется, маркграф, француз по материнской линии, сумел снискать расположение Наполеона, и его кошелек не пострадал так сильно, как у большинства его соседей.
     - Так вы знаете его, - вставила Камилла.
     - Да, мы встречались. Он - один из тех ловкачей, которые всегда ухитряются оказаться в нужном месте в нужное время. Принимая вас, он обеспечивает себе место в первом ряду на свадебной церемонии.
     Помните об этом, когда он постарается потрясти вас гостеприимством.
     Камилла рассмеялась и укоризненно сказала:
     - Уверена, что с его стороны очень любезно предоставить нам ночлег.
     Когда же они достигли замка Вестербальден, она поняла, что вовсе не требовалось защищать хозяина от нападок Хьюго. Замок казался огромным, его окружали обширные парки с декоративными озерами и водопадами, перед парадным входом бил фонтан, а над мраморными вазами с посаженными в них цветами летали белые голуби.
     Внутри дворец выглядел так же великолепно, как и снаружи. В залах висели гобелены, картины в позолоченных рамах, стены были обиты парчой, а камины покрыты мраморной облицовкой, что Камилла посчитала особенно красивым.
     Маркграф оказался толстым, краснолицым и веселым. Он совсем не походил на сухого и напыщенного аристократа, и Камилла поняла, почему ему удалось втереться в доверие к Наполеону.
     - Добро пожаловать! Добро пожаловать! - восклицал он на довольно сносном английском. - Для меня огромная честь принимать вас, мисс Ламбурн, накануне знаменательного события. Мне было достаточно лишь взглянуть на вас, чтобы понять, как повезло моему другу принцу Гедвигу, что у него такая красивая и очаровательная невеста, которая несомненно завоюет сердца всех подданных Мельденштейна, - рассыпался он в комплим