лась Люсинда. - И не беспокойся, Нат, если я появлюсь не сразу.
     - Вы хотите опоздать? - с улыбкой спросил Нат. - Ну что ж, говорят, это привилегия женщин.
     - Да, я хочу опоздать, - задумчиво ответила Люсинда.
     - Я не рассчитывал начти вас здесь, - сказал Нат, оглядывая большую, просторную комнату, в которую раньше помещали лишь самых важных гостей.
     - Похоже, мои родные решили, что комната, которую я занимала до сих пор, недостаточно хороша для меня теперь, - сказала Люсинда с ноткой сарказма в голосе. - И потом, у меня сложилось такое впечатление, что все вдруг стали относиться ко мне с гораздо большим уважением, чем раньше, или мне это только кажется?
     - Просто вы теперь уже совсем взрослая, мисс Люсинда, - ответил Нат. - Скоро вы будете замужней женщиной и к тому же очень знатной дамой.
     - Это серьезный шаг в жизни, верно? - спросила Люсинда.
     - Замужество - это всегда серьезный шаг, - ответил Нат. - Я очень надеюсь, что вы найдете свое счастье, мисс Люсинда.
     Неподдельная искренность в его голосе глубоко тронула ее, и поскольку она всегда знала, что он был единственным человеком, по-настоящему привязанным к ней, именно к нему обратилась она с вопросом, который занимал ее больше всего.
     - Ответь мне, Нат, - сказала она, - только ответь мне правду - что во мне не так? Почему я так выгляжу? Разумеется, я не рассчитываю быть такой красавицей, как Эстер, но ведь можно же что-нибудь сделать, чтобы я была более привлекательной. Что меня портит? Фата? Прическа? Что же?
     По ее тону Нат понял, как важен для нее этот вопрос, и пристально, не спеша, принялся разглядывать ее. Он посмотрел на нежный овал ее лица, на котором выделялись огромные темные глаза, казавшиеся чересчур большими, на маленькие бледные губы и крохотный, чуть вздернутый нос. Он прекрасно понимал, что она имела в виду, но так же, как и она, не мог найти ответа.
     - Вы задаете очень уж сложные вопросы, мисс Люсинда, - сказал он. - Вот если бы вы спросили меня насчет лошади, я бы сразу вам ответил, что в ней не так. Но в женщинах я совсем не разбираюсь, знаю лишь, что лучше держаться от них подальше. Но кто-нибудь, наверное, может вам помочь. Если есть люди, хорошо разбирающиеся в лошадях, должны быть и такие, которые хорошо разбираются в нарядах, украшениях и прочих тонкостях женской красоты, я так думаю.
     - Нат! - воскликнула Люсинда, и ее лицо просияло. - Вот ты и ответил мне! Спасибо тебе, Нат. Ты никогда меня не подводил.
     - А теперь послушайте, что я вам скажу, мисс Люсинда, - произнес Нат. - Вам будет нелегко покинуть дом и все, к чему вы с детства привыкли. Мир велик, и всем время от времени приходится трудно.
     Может быть, всевышний специально так и задумал, когда создал нас. Но только знайте: если жизнь вас здорово ударит, не сдавайтесь и не прекращайте борьбу. Не позволяйте раздавить себя. Я всегда это говорил ребятам, выходившим на ринг. Мне кажется, это относится и к женщинам. Никогда не падайте духом!
     - Ни за что, Нат, - торжественно пообещала Люсинда. - И спасибо тебе за все.
     Она встала из-за стола, подошла к нему, протянула обе руки, и он крепко пожал их.
     - Благослови вас бог, мисс Люсинда! - сказал он.
     Они постояли минуту, глядя друг на друга, затем Люсинда наклонилась и поцеловала его морщинистую щеку.
     - Если когда-нибудь я окажусь в беде, я пришлю за тобой, Нат, - сказала Люсинда. - Ты ведь не бросишь меня?
     Он пробормотал что-то утвердительное, не в силах от волнения говорить более внятно. Затем, устыдившись проявления своих чувств, он быстро вышел из комнаты и плотно закрыл за собой дверь.
     Люсинда подошла к окну. В дальнем конце парка была видна квадратная башня маленькой церкви, в которой должно было состояться венчание. Скоро со всего графства начнут съезжаться экипажи, и церковь заполнится любопытными, желающими посмотреть на знаменитого графа Меридана, о котором ходит столько слухов. Даже в этой глухой провинции люди были наслышаны о его скандальном образе жизни, о его беспутном окружении и о его близкой дружбе с принцем Уэльским.
     Люсинда знала, что поначалу известие о ее помолвке было встречено всеобщим изумлением.
     - Как, Люсинда? Это, наверное, какая-то ошибка!
     Вероятно, имеется в виду Эстер! Она хоть и не отличается большим умом, зато, по крайней мере, хороша собой! Но Люсинда.., нет, это совершенно невозможно!
     Толпы экипажей стали собираться у их подъезда каждый день после того, как "Лондон газетт" поместила объявление о помолвке. Люди, которых Белвили не видели годами, стали наносить им визиты и задавать вопросы, которые могли бы показаться бестактными, если бы не были сдобрены лестью и комплиментами и не начинались словами: "Поскольку мы с вами такие старые друзья..."
     Поначалу сэр Эдвард и леди Белвиль пытались скрыть тот факт, что Люсинда даже ни разу не видела своего будущего мужа и что вся эта свадьба - не что иное, как просто деловое соглашение. Но затем, естественно, слухи об истинном положении дел стали просачиваться из столичных кругов в провинциальные города и докатились до Хертфордшира. Разумеется, никто открыто не говорил об этом в присутствии сэра Эдварда и леди Белвиль, но по интонации голоса, по выражениям лиц и кривым улыбкам Люсинда поняла, что правда о ее свадьбе стала уже всеобщим достоянием.
     Она могла представить себе, что они говорили в домашнем кругу... "Подумать только, леди Джерси объявила ему, что он больше не будет допущен в Собрание! И принцу пришлось пойти без него! Говорят, даже швейцарам дано указание его больше не впускать!" Люсинда представляла себе, как они злорадно посмеиваются и добавляют: "Ну теперь понятно, почему он на ней женится!.."
     В комнату, запыхавшись, вошла Агнес.
     - Вы только представьте себе, мисс Люсинда, - сказала она, - эта непутевая девчонка чуть не забыла упаковать ваши носовые платки. Вчера я велела ей выстирать и выгладить их, а она по глупости отнесла их в вашу старую комнату. Хорошо еще, что я вспомнила про них, не то бы вы приехали в Лондон, не имея и кусочка батиста, чтобы вытереть нос.
     С фамильярностью старой прислуги она продолжала ворчать все время, пока паковала вещи.
     - Уже поздно, - наконец сказала она. - Давайте-ка я помогу вам надеть платье и скорее побегу в церковь. Как бы чего не пропустить!
     - Конечно, Агнес, - согласилась Люсинда. - Давай одеваться. Неважно, если я буду готова слишком рано.
     - Тем более, - продолжала Агнес, не слушая Люсинду, - что наверняка и миледи, и мисс Эстер захотят, чтобы я помогла одеться им тоже.
     Она подняла с кровати тяжелое белое атласное платье и помогла Люсинде надеть его. Это платье шила самая модная портниха в Сейнт-Олбани, но Люсинда подумала, что материал выглядел гораздо красивее до того, как его раскроили и сшили; сейчас платье казалось слишком жестким, в талии оно было немыслимо широко, и кружевная отделка не очень гармонировала с ее фатой.
     - Мне не нравится это платье, - сказала она.
     - Как вы можете быть такой неблагодарной! - воскликнула Агнес. - Это платье стоило целое состояние! Во всем графстве за последние двадцать лет ни у одной невесты не было такого дорогого и красивого платья!
     - Мне очень жаль, Агнес, - ответила Люсинда, - просто я чувствую, что мне это платье совсем не идет.
     - Выбросьте эти глупости из головы, - резко оборвала ее Агнес, - вы выглядите как настоящая невеста, и мы все будем очень гордиться вами.
     Кто-то громко постучал в дверь, и прежде чем Люсинда успела ответить, Джарвис, их старый садовник, заглянул в комнату.
     - Вам уже нести букет, мисс Люсинда?
     Он внес в комнату огромный букет из белых роз и гвоздик, перевязанный чудовищным бантом из белого атласа.
     - Красиво, правда? - произнес он с гордостью.
     - Необыкновенно, - автоматически ответила Люсинда, - спасибо тебе, Джарвис.
     - Церковь убрана, как картинка, - сообщил Джарвис. - Мы были там уже с пяти утра. Алтарь украшен лилиями, вокруг кафедры поместили все цветы, которые только можно было найти в саду и в парниках. Купель украсили нарциссами - это, конечно, не так уж шикарно, но в парниках больше ничего не осталось, а сирень еще не распустилась.
     - Да, я знаю, - сказала Люсинда. - Я уверена, что все сделано замечательно, Джарвис.
     - Ну ладно, я пойду опять в церковь, мисс Люсинда. Удачи вам!
     Он поклонился и вышел из комнаты.
     Люсинда положила огромный букет на кровать.
     В этот момент распахнулась дверь и быстро вошла леди Белвиль. Ее серое шелковое платье хотя и было уже не новым, тем не менее выглядело исключительно элегантно. А новая шляпка была украшена зелеными перьями.
     - Я вижу, ты уже готова, детка! - воскликнула она. - Мы с Эстер сейчас отправляемся в церковь, а потом экипаж вернется за тобой и твоим отцом.
     Только не опаздывайте. Вы же не хотите заставить его светлость ждать вас!
     Она рассеянно взглянула на Люсинду.
     - Я смотрю, Джарвис принес сюда твой букет!
     Я же сказала ему оставить его в холле. Этот старый дуралей вечно все пропускает мимо ушей. Ну ладно, мне надо уже идти. Смотри не опаздывай!
     - Хорошо, мама, - послушно сказала Люсинда.
     Из коридора донесся голос леди Белвиль, зовущий Эстер, затем послышался стук каблучков Эстер, и вскоре Люсинда услышала звук отъезжающего экипажа.
     Она снова пристально посмотрела на себя в зеркало, затем подхватила юбку, выбежала в коридор и стала поспешно подниматься по лестнице на другой этаж. Здесь, по соседству с комнатой Эстер, располагалась ее комната. Напротив была их маленькая гостиная, ранее служившая в качестве детской и мало изменившаяся с тех пор.
     Люсинда открыла дверь в спальню Эстер. Здесь царил жуткий беспорядок. Платье, которое Эстер надевала утром, было небрежно брошено на кровать, посреди комнаты валялись ее туфли и картонка из-под шляпки, повсюду была разбросана оберточная бумага.
     Люсинда ничего этого не замечала. Она подбежала к шкафу, открыла дверцу и принялась лихорадочно рыться в ящиках. Наконец она нашла то, что искала.
     Это был венок из красных роз, который Эстер надевала как-то раз на балу в Лондоне. Розы были маленькие, почти бутоны, ярко-рубинового цвета.
     Люсинда посмотрела на них, подошла к зеркалу, сняв с головы флердоранж и приколола вместо него венок из роз, который слегка оживил бледный цвет ее лица.
     Люсинда снова взглянула на себя в зеркало, затем подошла к шкафу, открыла другую дверцу и посмотрела на наряды Эстер. В самом углу висело платье, украшенное бантами из голубых лент и такими же красными розами, как на венке. Она оторвала одну розу и, зажав ее в руке, поспешила вниз.
     Она приколола розу к корсажу. Маленький алый цветок выглядел странно - яркий мазок на белом фоне. И все же это как-то оживляло мертвенную белизну ее свадебного туалета.
     Возможно, у нее был несколько экзотический вид - слыханное ли дело, чтобы невеста была украшена алыми розами? Зато, по крайней мере, она больше не походила на тень.
     Она обернулась к кровати, посмотрела на безобразный, помпезный букет и вместо него взяла в руки свой старенький молитвенник в темно-синем кожаном переплете. Потом она внезапно вспомнила, что на туалетном столике в комнате матери лежит молитвенник, изысканно отделанный слоновой костью.
     Она быстро отыскала его и, положив его на колени, села ждать того момента, когда нужно будет отправляться в церковь.
     Она услышала, как пробили часы. Его светлость должен был уже приехать к этому моменту, но Бенджамен еще не появлялся, и у Люсинды было такое чувство, что лорд Меридан непременно опоздает, причем без всякого злого умысла, а просто из-за полного безразличия к окружающим. Она услышала, как отец зовет ее снизу, но не сдвинулась с места. Прикинув, что пройдет еще немало времени, прежде чем он пойдет ее разыскивать, она продолжала спокойно сидеть, не обращая внимания на его крики.
     Люсинда оказалась права, предполагая, что лорд Меридан опоздает. Он покинул Лондон в крайне дурном расположении духа, так как обнаружил, что в экипаж, который должен был доставить его к месту церемонии, впрягли лошадь, которая была, по его мнению, далеко не в лучшей форме. Желая произвести впечатление на своих будущих родственников, он специально приказал запрячь пару своих самых красивых рыжих лошадей. А поскольку слуги привыкли беспрекословно слушаться его, грум запряг требуемую пару, хотя и знал отлично, что его светлость, увидев, что одна из лошадей не в состоянии проделать столь длительный путь, будет крайне разгневан.
     Таким образом, в самую последнюю минуту потребовалось перепрячь лошадей. Экипаж вновь был отослан на конюшню, рыжих лошадей поменяли на гнедых, и вся эта волокита довела лорда Меридана до крайней степени раздражения.
     Полковник Холстед, выступавший в роли шафера, всячески пытался утихомирить его.
     - Времени еще предостаточно, - говорил он. - У тебя очень быстрые лошади, так что не переживай.
     - Я переживаю не оттого, что мы опаздываем, - рявкнул лорд Меридан, - а оттого, что ни на кого нельзя положиться! Стоит расслабиться, и все они только и думают, как бы отлынить от работы.
     - Беда в том, что ты слишком запугал своих слуг, - ответил полковник Холстед, протягивая руку к бокалу с вином. - Если хочешь знать правду, я очень сочувствую той бедняжке, которая решилась выйти за тебя замуж.
     - Ничего, она внакладе не останется, - ядовито заметил лорд Меридан, - Надо полагать, ты проявил неслыханную щедрость? - спросил полковник Холстед, приподняв одну бровь, что придало его лицу милое и озорное выражение.
     - Разумеется, я был щедр, - сердито ответил лорд Меридан. - Неужели ты думаешь, что я пожалею для будущей графини Меридан несколько лишних фунтов? Уж если я покупаю себе жену, пусть, по крайней мере, это будет дорогая покупка.
     - Ты делаешь это ради нее или чтобы заглушить угрызения совести? - поинтересовался Чарльз Холстед.
     - Прекрати задавать идиотские вопросы, - резко оборвал его лорд Меридан.
     - Да, честно говоря, я бы не хотел так жениться, - задумчиво сказал Чарльз Холстед. - Я далеко не романтик и не собираюсь искать себе в жены светлый идеал. Но мне хотелось бы иметь жену, которая была бы в состоянии, по крайней мере, поддержать беседу. В конце концов, она же будет жить в одном доме с тобой!
     - Если уж на то пошло, у меня достаточно большой дом, чтобы вовсе не встречаться с ней, - ответил лорд Меридан. - С другой стороны, вдруг мисс Белвиль умеет говорить достаточно связно? Кто знает?
     Чарльз Холстед расхохотался.
     - Ты слишком избалован, мой милый. Тебе всегда все удавалось, и теперь ты рассчитываешь, что твоя будущая жена будет верхом совершенства потому лишь, что она носит твое имя.
     - А почему бы и нет? - высокомерно спросил лорд Меридан.
     - Ну ладно, ладно, пусть будет по-твоему, - поспешил ответить Чарльз Холстед. - Я не собираюсь ссориться с тобой в день твоей свадьбы.
     - Что касается меня, этот день ничем не отличается от остальных. Разве лишь тем, что мне пришлось встать ни свет ни заря, - ответил лорд Меридан.
     - Да полно тебе! На охоту и на аукционы ты встаешь еще раньше, - сказал Чарльз Холстед. - Просто тебя раздражает мысль о необходимости расстаться с холостой жизнью. Что ж, это вполне понятно.
     - Если бы не леди Джерси, чтоб она провалилась, этого никогда бы не произошло. Ну ничего, я еще сквитаюсь с ней!
     - По крайней мере, я слышал, будто она уже здорово наскучила его королевскому высочеству, - заметил Чарльз Холстед.
     - Да она давно надоела ему хуже горькой редьки, - ответил лорд Меридан. - Но она вцепилась в него мертвой хваткой. Боже! Лишь бы моя жена была не из тех женщин, которые вцепляются в мужчину как репейник!
     - Может, пора уже поехать и посмотреть самим? - предложил Чарльз Холстед.
     Будто специально оттягивая момент отъезда, лорд Меридан налил себе еще один бокал вина.
     Наконец они тронулись в путь, и пара гнедых развила такую скорость, что спустя немного времени они уже оказались в маленькой придорожной гостинице в двух милях от места назначения. Лорд Меридан пришел в еще большее раздражение, обнаружив, что вино в гостинице было совсем плохим, а комната, в которую его проводили, чтобы он мог умыться и освежиться перед тем, как ехать в церковь, поражала своей убогостью.
     - Побойся бога, Себастьян! - отвечал Чарльз Холстед на все его жалобы. - Чего же ты хотел? Полграфства буквально засыпали тебя предложениями остановиться у них на ночь, но ты же не захотел!
     - Ты знаешь, что я должен был быть в Лондоне вчера вечером, - сказал лорд Меридан.
     - Только потому, что Хуанита категорически настаивала на этом, - ответил Чарльз Холстед. - Мне кажется, она вне себя от ревности из-за того, что ты женишься.
     - Ревность? А из-за чего это она будет меня ревновать?
     - Надо полагать из-за того, что она очень привязана к тебе.
     - Привязана? - Лорд Меридан неприятно рассмеялся. - Мой дорогой Чарльз, создания, подобные Хуаните, привязываются к тем, кто за них больше заплатит. Да и благовоспитанные респектабельные девицы мало чем от них отличаются. Все они стараются продать себя подороже. Я еще не встречал женщин, чье сердце не забилось бы быстрее при виде бриллиантов, или мамаши, которая не бросала бы на меня призывные взгляды, если у нее на руках имеется дочь на выданье.
     - Ты циник, - упрекнул его Чарльз Холстед. - Я скажу тебе, что с тобой случится в один прекрасный день, Себастьян. Ты влюбишься без памяти, поверь моему слову. Я даже готов держать пари на этот счет!
     - Отлично! - воскликнул лорд Меридан. - Какова будет ставка? Пятьсот фунтов?
     - Ну нет, так дешево ты не отделаешься, - сказал Чарльз Холстед, став неожиданно серьезным. - Прежде всего мы установим срок. Дай прикинуть, сейчас тебе двадцать семь? Я думаю, два года в самый раз.
     - Что же ты предлагаешь? - спросил лорд Меридан.
     - Я ставлю пять тысяч фунтов, - ответил Чарльз Холстед, - что ты влюбишься до наступления двадцать восьмого апреля тысяча восемьсот пятого года.
     - Принимаю! - воскликнул лорд Меридан. - Меня только интересует, где ты наскребешь такую сумму, чтобы отдать мне?
     - Я уверен, что мне не придется этого делать, - оптимистично заявил Чарльз Холстед. - Пять тысяч фунтов будут мне очень кстати, когда я соберусь обзавестись женой и собственным домом!
     - Ты просто сумасшедший! - сказал ему лорд Меридан. - Кстати, не забудь, что ты приглашал меня к себе на послезавтра.
     - Может, лучше отложить решение этого вопроса до того момента, как мы увидим невесту? - предложил Чарльз Холстед.
     Лорд Меридан встал так резко, что чуть не опрокинул бокалы, стоящие на столе.
     - Пойдем! - раздраженно заявил он. - Давай быстрей покончим с этим фарсом. Меня тошнит от всех этих разговоров о любви и женитьбе.
     Он решительно направился к экипажу, а Чарльз Холстед, беззаботно смеясь, последовал за ним.
     В результате этой задержки они, в конце концов, безнадежно опоздали. Когда их экипаж подъехал к воротам церкви, было уже три часа.
     Лорд Меридан не спеша вышел из кареты, не обращая внимания на взволнованный шепот, поднявшийся в толпе присутствующих. Леди Белвиль, когда ей сообщили о его прибытии, схватилась за флакончик с нюхательной солью, потому что после такого напряжения она едва не потеряла сознание от радости, что он наконец появился.
     Вдоль дорожки, ведущей к церкви, собрались жители окрестных деревень. Лорд Меридан прошел мимо них, не отвечая на приветствия.
     При входе в церковь он увидел группу людей, среди которых приковывала внимание на редкость красивая девушка, белокурая, голубоглазая, один вид которой заставил бы любого мужчину замереть от восторга. Не будучи знаком со свадебным обрядом, он решил, что это и есть его невеста. Она присела в глубоком реверансе, затем протянула ему руку и сказала:
     - Меня зовут Эстер, я ваша будущая свояченица.
     Полковник Холстед издал сдавленное восклицание, и, решив,