в путешествиях, в которые она отправлялась вместе с мужем.
     Те симпатичные платья, которые мать носила после того, как они перешли к оседлому образу жизни, обосновавшись в деревне, она сшила сама с помощью Эллен. Несмотря на модный фасон и безупречную выкройку, они были сшиты из дешевой ткани и, после того как Чандра проносила их несколько лет, протерлись буквально до дыр.
     Раньше она постоянно убеждала себя, что не важно, какая одежда на человеке, важно то, что у него в голове.
     Однако когда Чандра по воскресеньям ходила в церковь и видела своих сверстниц, дочерей местных фермеров, на которых были куда более модные и красивые платья, она знала, что подобные наряды ей не по карману, и не могла хотя бы немного не завидовать им. Поэтому она всегда стремилась привнести в свой наряд хоть чуточку новизны, свежести, пусть даже это была всего лишь роза на шляпке.
     Но если приходилось делать выбор между продуктами и одеждой, Эллен всегда стояла за то, чтобы те немногие деньги, которые у них были, тратились на еду.
     "Как я могу ожидать от людей, подобных лорду Фроуму; понимания? - спросила себя Чандра. - Он богат. Он привык получать от жизни все, что ему хочется. Как он может представить себе, что это такое, сводить концы с концами, если в доме просто нет денег".
     Однако Чандре вовсе не хотелось, чтобы переживания из-за того, что она сорвалась, испортили вечер, и поэтому она заставила себя улыбаться и вести непринужденную беседу с непальскими джентльменами, которые сидели по обе стороны от нее.
     Затем все леди удалились в гостиную, где Чандре было приятно разговаривать с женщинами, чья речь была похожа на тихое журчание ручья, и восхищаться их драгоценностями.
     Изумруды, которые носили многие непалки, напомнили ей о том изумруде, который она должна была доставить из Непала в Индию. Подумав об этом, Чандра ощутила внезапный прилив страха. Не дай бог, кто-нибудь догадается, что такой необычайно ценный камень у нее.
     Во время обеда ее все время подмывало спросить у премьер-министра, нельзя ли хоть краешком глаза посмотреть на знаменитый изумруд Нана-Сахиба, который теперь входил в число официальных регалий.
     Даже если она просто мимоходом упомянет, что когда-либо слышала о Нана-Сахибе, то это будет крайне неосмотрительно.
     У нее возникло чувство причастности к драме, которой могли сопутствовать ужас и опасность только потому, что ей нельзя было говорить об одном человеке, и смертельно боялась того, что могло произойти в будущем.
     Непалки весело болтали, наперебой приглашая Чандру посетить их дворцы и хвастаясь европейской мебелью и другими предметами роскоши, которые были доставлены сюда по той же тропе, по которой она добралась до Непала.
     Вскоре после того как джентльмены присоединились к леди, перешедшим в гостиную, премьер-министр стал прощаться с британским резидентом, и тут же, как по команде, к выходу потянулись и все остальные гости.
     До ночи еще было довольно далеко, но резидент объяснил, что непальцы привыкли вставать с первыми лучами солнца и поэтому редко остаются допоздна.
     - Это нам на руку, - сказал лорд Фроум прежде, чем Чандра успела вставить хотя бы слово, - потому что нам с женой нужно встать очень рано, чтобы добраться до монастыря.
     Резидент бросил на него быстрый взгляд, как бы подвергая сомнению намерение гостя по-прежнему искать манускрипты, несмотря на письмо резидента вице-королю о нежелательности таких действий, однако ничего не сказал, и лорд Фроум продолжил:
     - Мы тоже прощаемся и благодарим вас за очень приятный вечер. Я думаю, что премьер-министр - очаровательный человек.
     - Бир Шам Шир - умеренный и прогрессивный правитель, - ответил полковник Уайли, - ив своем пристрастии к развлечениям превосходит своих предшественников.
     - Сегодня он мне говорил, - сказал лорд Фроум, - что строит в одном из своих дворцов плавательный бассейн. Сдается мне, что это очень странное нововведение, особенно для здешних мест.
     Резидент рассмеялся.
     - По-моему, он просто помешался на воде. В другом дворце, который окружен каналом, он приказал устроить фонтаны, которые по вечерам подсвечиваются особыми светильниками.
     Чандра восхищенно ахнула.
     - Теперь мне понятно, - сказала она, - что имела в виду жена премьер-министра, когда спросила у меня, не желаю ли я посмотреть на цветные огоньки! Как заманчиво!
     - Хорошо, мы позаботимся, чтобы вы получили официальное приглашение, леди Фроум, - с улыбкой произнес резидент. - И позвольте сказать вам, что на сегодняшнем приеме вы были просто неотразимы. Прощаясь, все мои гости высказали в ваш адрес очень лестные комплименты.
     Глаза Чандры округлились, и она покраснела.
     - Благодарю вас... - тихо сказала она.
     - Надеюсь, что за то время, пока вы будете здесь, вам представится возможность обзавестись и многими другими знакомствами среди непальцев, - продолжал резидент. - Я уверен, что у вас не будет отбоя от приглашений после того, как те, кто познакомился с вами сегодняшним вечером, будут петь вам дифирамбы по всему Катманду.
     - Мне, право, очень неловко, - чуть ли не шепотом произнесла Чандра.
     Сказав это, она украдкой бросила взгляд в сторону лорда Фроума. Ей стала интересна его реакция. Приятен ли будет ему ее успех или же он проявит полное равнодушие и безразличие.
     Однако лорд Фроум уже направился к выходу, и Чандра поняла, что ему хочется побыстрее покинуть банкетный зал.
     Она была бы не прочь еще немного послушать приятные комплименты, хотя бы потому, что в ее жизни это было очень редким явлением, однако, зная, что от нее ожидают сейчас, протянула руку.
     - До свидания, ваше превосходительство, - сказала она резиденту, - и огромное спасибо вам за вечер, самый чудесный из всех, на которых мне довелось побывать.
     В ее искренности было невозможно усомниться, и это Явно пришлось резиденту по душе.
     В следующую секунду Чандра уже спешила вдогонку за лордом Фроумом.
     Они вместе поднялись по широкой лестнице, и, предупредительно открывая перед ней дверь в спальню, лорд Фроум произнес:
     - Спокойной ночи, Чандра.
     - Спокойной ночи, милорд! Благодарю вас за орхидеи!
     - Они вам очень к лицу, - ответил он и закрыл дверь.
     Это был еще один комплимент, пусть даже очень незначительный, от человека, игравшего роль ее мужа, и Чандра подумала, что следует воспользоваться этой возможностью, чтобы извиниться за свое поведение перед обедом.
     Однако лорд Фроум, произнося свой комплимент, закрыл дверь перед ее носом. Интересно, подумала она, уж не боится ли он, что она опять будет говорить ему не слишком приятные вещи.
     Все мужчины ненавидели сцены, а именно это она и устроила лорду Фроуму, а значит, должна была стыдиться своего поступка.
     Повинуясь безотчетному порыву, Чандра подошла к двери, соединявшей их спальни, и постучала в нее.
     Ответ пришел не сразу. Очевидно, этот стук застиг лорда Фроума врасплох, потому что в его голосе явственно слышалась нотка удивления.
     - Войдите!
     Переступив порог, Чандра обнаружила лорда Фроума стоящим перед комодом, на котором было зеркало.
     В тот момент, когда она вошла, ее "муж" вынимал из кармана своего фрака бумажник. Когда он повернулся к ней, в его глазах ясно читался вопрос.
     Чандра смутилась и заговорила быстро и не совсем связно, перескакивая через слова:
     - Я.., я просто хотела сказать, что прошу.., прощения. Я нагрубила вам перед обедом. Пожалуйста.., простите меня. У меня не было причин вести себя так, как я вела.., за исключением того, что я.., очень устала.
     Лорд Фроум приблизился к ней.
     - Я понимаю это, но я не представлял себе, что ваш отец живет в таких трудных условиях.
     - Нет никаких оснований полагать, что вы обязаны были.., беспокоиться о.., нас, - тихо произнесла Чандра, - если не считать того, что папа.., приносит вам некоторую пользу.
     - Огромную пользу, - подчеркнул лорд Фроум, - однако хотя я отдавал себе отчет в том, что ученые находятся в стесненном положении, мне казалось, хотя я над этим и не задумывался, что у вашего отца есть свой постоянный ДОХОД.
     - Бенгальское азиатское общество назначило папе пенсию в семьдесят фунтов в год, - ответила Чандра, - и в прошлом году вы заплатили ему сто пятьдесят фунтов стерлингов за две рукописи, которые он для вас перевел.
     - И это все, что у него было? - изумился лорд Фроум.
     - Еще он получил около двадцати фунтов в виде гонорара за предыдущие книги и написал несколько статей, которые принесли пять фунтов. Журналы, которые публикуют такие вещи, выходят очень малым тиражом.
     Собеседник Чандры заметно помрачнел.
     - Мне следовало раньше догадаться обо всем этом. Однако, говоря по правде, мне никогда не приходило в голову, что ученых с такой репутацией, как у вашего отца, столь низко ценят.
     - У папы очень внушительный список наград из разных стран, - сказала Чандра. - К сожалению, они несъедобны!
     - Я начинаю осознавать это, - произнес лорд Фроум, - и честное слово, Чандра, я шокирован тем, что вы мне рассказали.
     - Пока все наладилось, - сказала девушка таким тоном, словно хотела успокоить его. - На те деньги, что вы дали папе, он смог отправиться в маленький пансион в Каннах вместе с Эллен, которая присматривает за ним. Если он проведет там зиму, то к тому времени, когда я вернусь домой, он обязательно поправится. Я уверена в этом.
     - А что будет потом? - спросил лорд Фроум.
     Что могла ответить ему Чандра? Только то, что ее единственная надежда была связана с теми шестьюстами фунтами, которые он обещал ее отцу после работы над манускриптом Лотоса.
     Однако затем она сказала себе, что, возможно, эта сумма уменьшится. Раз она заняла место отца, лорд Фроум может оценить ее услуги в меньшую сумму, чем ту, которую он заплатил бы мужчине.
     Как бы то ни было, но воплотить ее надежды в слова было невозможно, и вместо этого она сказала:
     - Я ожидаю.., что-нибудь.., подвернется. Пока боги были добры к нам. Если мы найдем манускрипт Лотоса.., это будет лучшим лекарством для папы. Он воспрянет духом.
     На лице Чандры все это время была улыбка, однако лорд Фроум не улыбнулся ей в ответ.
     Сохраняя озабоченное выражение лица, он произнес:
     - Думаю, что нам с вами необходимо серьезно поговорить о будущем вашего отца, но не сегодня вечером, разумеется.
     - Нет, не сегодня, - тут же согласилась девушка.
     - Ложитесь спать, - мягко произнес лорд Фроум, - и не, забывайте, что сегодня вы произвели фурор среди непальцев, а завтра мы, возможно, найдем манускрипт Лотоса.
     Теперь он улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ.
     В следующую секунду в ее душе возникло нечто, чему она не могла дать названия, но что вдруг наполнило ее всю смущением и робостью, и Чандра поспешила в свою спальню.
     - Спокойной ночи, милорд, - сказала она, - и мне очень, очень.., стыдно за то, как.., я себя.., вела.
     Закрывая за собой дверь, она подумала, что ее последние слова прозвучали совсем по-детски.
     Затем Чандра сказала себе, что, как бы то ни было, лорд Фроум зол на нее, но теперь он наверняка уже простил ее и думал уже не об ее отвратительном поведении, а об ее отце.
     "Давно пора бы!" - попыталась она сказать себе, задорно и вызывающе снимая платье.
     Однако в ее чувствах к лорду Фроуму уже не было прежнего огня.
     Когда Чандра уже забралась в постель и накрылась одеялом, то вдруг, к своему немалому удивлению, обнаружила, что ее занимает странный и, казалось бы, не имевший к ней никакого отношения вопрос. Кто та незнакомка, что разбила его сердце, и почему, несмотря на все возможности, открытые перед ним, он до сих пор не нашел себе достаточно красивую женщину, которая смогла бы склеить осколки его разбитого сердца?
     Чандре показалось, что сон ее был очень коротким. Не успела она заснуть, как наступило утро и горничная уже раздвигала шторы в ее спальне.
     Однако ощущение возбуждения помогло справиться с сонливостью, и, несмотря на то что ее суставы все еще побаливали, она вскочила с кровати и подбежала к окну.
     Как она и ожидала, солнце над горами было еще более прекрасным, чем вчера.
     Вершины гор резко выделялись на фоне голубого неба.
     Но над ними были белые облака, затянувшие своей пеленой все, кроме самых кончиков длинной гряды, которая, казалось, обступила долину со всех сторон.
     Облака были похожи на море, и постепенно на глазах Чандры это море стало таять, съеживаться. Солнце высвечивало горные пики один за другим, окрашивая их сначала в белый цвет, затем в розовый и, наконец, в золотистый.
     Это зрелище было настолько восхитительным, что Чандра долго не могла оторвать от него глаз. Ей казалось, будто она сама плывет в облаках навстречу солнцу, которое излучало духовный свет богов.
     И вдруг по ее телу пробежала дрожь. Она вспомнила, что ей предстояло, и испугалась. Ведь она задерживала лорда Фроума, а стало быть, они теряют драгоценное время, которое уходит впустую, отсрочив поиски нужных манускриптов.
     Наверное, день выдастся жарким, подумала Чандра и наглела самый легкий костюм для верховой езды, оставив под ним лишь летнюю блузку.
     Затем она сбежала вниз и увидела, что лорд Фроум уже завтракает в комнате по размеру меньшей, чем та, в которой они обедали позавчера.
     Окна, выходившие в сад, были открыты, и через них взору Чандры предстали клумбы, на которых росли цветы всех цветов, причем те, что выращивались здесь, были крупнее, чем те, что она видела в лесу.
     Тут были такие камелии, рододендроны и масса других знакомых, растущих в почти тропическом изобилии.
     - Как прелестно! - воскликнула Чандра.
     И в ту же минуту она заметила наконец, что лорд Фроум, который учтиво встал при ее появлении, до сих пор стоит, ожидая, когда она сядет за стол.
     - Я не задержу вас, милорд, - поспешила она заверить его. - Я опоздала?
     - Нет, - ответил он. - В вашем распоряжении еще десять минут. Пока нам приготовят лошадь, вы вполне успеете позавтракать.
     - Далеко ли нам предстоит ехать? - поинтересовалась Чандра, накладывая на свою тарелку салат из блюда, которое держал перед ней слуга.
     - По-моему, это место в пяти милях от Катманду или около того, - ответил лорд Фроум, - однако монастырь построен на горном склоне, и, стало быть, нам опять придется подниматься.
     - А вам не приходило в голову, - спросила Чандра тихим голосом, - что я не смогу попасть внутрь монастыря.
     Ведь я женщина.
     Впервые за все это время у нее мелькнула мысль, что ее могут не допустить к поискам рукописей, хотя она и знала, что многие буддистские монастыри представляли женщинам-монахиням из женских монастырей, которые существовали при них, доступ в самые тайные уголки здания.
     - Я уже навел справки на это счет, - сказал лорд Фроум. - Вам не разрешат появляться в той части монастыря, где живут монахи, однако доступ в библиотеку вам обеспечен.
     - Слава Богу! - радостно воскликнула Чандра. - А то я уже испугалась, что меня не пустят туда, хотя если бы такая опасность существовала, папа наверняка знал бы об этом и предупредил бы меня.
     - Доступ вам гарантирован, - уверенно произнес лорд Фроум, - и я смогу убедиться в ваших познаниях и способностях распознать возраст и происхождение древних рукописей, которые мы там обнаружим. Посмотрим, так ли вы сведущи в этом деле, как говорите.
     Именно это Чандра и ожидала от него услышать, но теперь его слова почему-то не пугали ее и не звучали высокопарно.
     Наоборот, могло показаться, что он дразнит ее. Подняв взгляд от тарелки, она увидела в его глазах озорные искорки.
     - Кроме того, хоть это и не имеет прямого отношения к делу, но я должен сказать вам, - проговорил лорд Фроум, - что вы никак не производите впечатления синего чулка. Такие женщины меня всегда пугали!
     Чандра рассмеялась.
     - Не думаю, что вас чем-нибудь можно испугать, - ответила она. - Однако, честно сказать, я очень боюсь подвести вас.., вдруг манускрипт Лотоса окажется у меня под носом, а я не смогу распознать его!
     - В Байрании вы были куда более уверенны в себе, чем здесь! - заметил лорд Фроум.
     И опять девушке показалось, что он поддразнивает ее.
     На его губах было подобие улыбки.
     - Могу лишь ответить вам, - произнесла Чандра, - старой пословицей: чтобы судить о пудинге, надо его отведать.
     А поскольку я уже позавтракала, милорд, то готова отправиться в наше путешествие первооткрывателей.
     - Это вы точно подметили! - рассмеялся лорд Фроум.
     Позднее, когда они уже ехали на лошадях по городу, он сказал:
     - Вы обратили внимание, что наш хозяин не вышел к нам сегодня утром?
     - Да, но я не придала этому особого значения, - ответила Чандра.
     - А вот и зря. Все дело в том, что он не одобряет того, чем мы занимаемся.
     - Не одобряет? - удивилась девушка.
     - Резидент утверждает, что и так слишком много рукописей уже вывезено из Непала, и поэтому я хотел бы предложить вам не распространяться по поводу нашей деятельности. Что бы мы ни нашли, мы будем держать это при себе и его в наши секреты посвящать не должны.
     - Да уж конечно, если таково его отношение! - возмущенно произнесла Чандра. Затем она с тревогой добавила:
     - А он не помешает нам вывезти отсюда манускрипты после того, как мы найдем то, что нам нужно?
     Лорд Фроум покачал головой.
     - Нет. Все зависит от того, как я договорюсь с настоятелем, а поскольку большинство монастырей очень нуждаются в пожертвованиях, то я не предвижу трудностей на этот счет.
     Чандра издала вздох облегчения и сказала:
     - Было бы страшным ударом для нас, если бы мы нашли манускрипт Лотоса, а потом вдруг узнали, что нам придется возвращаться домой с пустыми руками.
     - Думаю, что нам это не грозит, - ответил лорд Фроум. - Даже если манускрипта Лотоса там не окажется, то все равно там будут другие рукописи, которые представляют огромный интерес. Так мне говорили люди, которым нет основания не доверять. Главное, чтобы вы узнали их.
     Чандра вздохнула.
     - Я уже начинаю волноваться и все больше жалею о том, что с нами нет папы.
     - Если бы он был здесь, то вы были бы дома, логично? - предположил лорд Фроум.
     Как типично для этого человека смотреть на все с практической точки зрения, обыденно и приземленно, подумала девушка.
     Они до сих пор ехали по Катманду, и вид храмов в виде пагод, которые попадались чуть ли не на каждом шагу и количество которых, похоже, превышало количество прочих построек, завораживал Чандру.
     Миновав несколько величественных белых дворцов, они оставили город позади и двигались теперь по неровной узкой дороге, по обе стороны которой были выкопаны канавы для стока воды.
     Навстречу им постоянно попадались крестьяне. Одни, низко согнувшись, тащили на спинах вязанки хвороста для печек, другие несли на бамбуковых коромыслах, перекинутых через плечи, корзины с овощами. Поэтому Чандра и лорд Фроум были вынуждены ехать в затылок друг другу, и их беседа прекратилась сама собой.
     Вскоре они достигли подножия гор и начали подниматься. У дороги, которая постепенно становилась вес круче, стояли десятки часовен, больших и малых. Около них постоянно находились люди, которые крутили молитвенные колеса.
     Наконец дорога перешла в узкую тропу, и путешественники увидели монастырь, который располагался выше, на склоне горы.
     Он выглядел в точности как те монастыри, в которых бывал отец Чандры в Тибете. Он подробно рассказывал ей о них, и теперь девушка испытывала радостное волнение, которое усиливалось по мере того, как они приближались к очень большому зданию. Оно вырастало из скалы подобно тому, как зуб выступает из десны, и устремлялось ввысь.
     Казалось, было нечто сверхъестественное в том, что это массивное, суровое и мрачное здание со многими окнами до сих пор оставалось на своем месте и не обрушилось вниз, в долину.
     Тропа, извивалась серпантином по склону, и путники, поднимаяс