во.
   Что-то в его тоне и  словах,  обращенных  к  Хьюго  Уолтхему  и  леди
Изабелле, подсказало им, что в пути с  его  светлостью  произошло  нечто
необычное и неприятное.
   - Кто же он? - поспешно спросил Хьюго.
   - Герцог де Шартре силой доставил меня в свой замок  и  имел  твердое
намерение продержать там по меньшей мере неделю, - ответил герцог.
   - Герцог де Шартре! - воскликнула леди  Изабелла.  -  Этот  несносный
человек! В Париже все только и говорят о том, как он собирается погубить
королеву.  Кроме  того,  говорят,  что  Филипп   де   Шартре   замышляет
низвергнуть нынешнюю династию и захватить корону.
   - Если действительно такова его цель, то меня это не  удивило  бы,  -
ответил его светлость. - Хьюго, я ужасно хочу пить.  Не  найдется  ли  в
этом  роскошнейшем  дворце,  который  вы  сняли  для  меня,  чего-нибудь
выпить?
   - Простите, Себастьян, я так обрадовался, вновь увидев вас  тут,  что
забыл обо всем на свете. Тут есть мадера и негус , если вы предпочитаете
этот напиток.
   - Бокал мадеры, будьте добры,  -  проговорил  герцог.  -  А  как  вы,
Изабелла, не желаете присоединиться ко мне?
   - Что вы, нет, по крайней мере, не  в  этот  час  дня,  -  отказалась
Изабелла Беррингтон. - Но давайте продолжим... Что  же  произошло  после
того, как герцог де Шартре доставил вас, ваша светлость, в свой замок?
   - Совершенно очевидно, что он был очень радушным  хозяином,  но  этот
человек запер меня в своем  доме,  а  у  меня,  видите  ли,  закоренелая
неприязнь к подобным вещам.
   - И кто же там был еще? - продолжала свои расспросы леди Изабелла.  -
Тут ходят всевозможные слухи  о  том,  кто  его  последняя  пассия.  Все
предполагают, что фавориткой Филиппа де Шартре будет  мадам  де  Бюффон,
однако я уверена, что у него и так много женщин.
   - В замке герцога мадам  де  Бюффон  не  было,  -  проговорил  герцог
Мелинкортский. - Там была другая прелестница, но я, к сожалению,  сейчас
не помню ее имени.
   - Ах, Себастьян! Как это все похоже на вас, - с  укоризной  в  голосе
попеняла ему леди Изабелла. - Какой бы шумный скандал ни разразился,  вы
всегда стараетесь как можно скорее забыть о нем.
   - Боюсь, что в тот момент все мои  мысли  были  заняты  исключительно
составлением плана  собственного  бегства  из  этого  замка,  -  ответил
герцог.
   Какое-то время его светлость машинально отпивал  маленькими  глотками
вино из бокала, а затем, взглянув на Изабеллу, проговорил:
   - Поскольку вы здесь, Изабелла, то  проблема,  решение  которой  было
поручено Хьюго, насколько я понимаю, будет  успешно  разрешена  с  вашей
помощью. Более того, думаю, что она уже решается.
   - Вам ведь известно, Себастьян, что я буду только  рада  сделать  для
вас что-нибудь  приятное,  -  с  наигранной  скромностью  ответила  леди
Изабелла.
   - Я в этом сомневаюсь, но коль это  действительно  так,  -  отрывисто
бросил герцог, - то мне очень нужна ваша помощь. Потому что я уже  готов
был просить Хьюго подыскать спутницу для девушки.
   - Спутницу! - воскликнула Изабелла.
   Хьюго замер на месте, пристально глядя на  своего  кузена,  и  в  его
взгляде явно читался вопрос.
   - Да, спутницу для девушки, - повторил герцог. - Я привез с  собой  в
Париж одну молодую особу, и, в том случае, если  она  останется  в  этом
дворце,  нам  обязательно  нужно  будет  найти  для  нее  спутницу,   и,
желательно, чтобы это была замужняя  женщина,  кис  того  требуют  нормы
морали.
   - Так это именно та пара блестящих  глаз,  которая  и  задержала  ваш
приезд в Париж! Я же говорила вам, Хьюго, а вы отказывались мне верить.
   - В этом случае вы ошибаетесь, - возразил ей Себастьян  Мелинкорт.  -
Задержка была вызвана исключительно действиями герцога де Шартре, а  моя
ответственность за судьбу владелицы, как  вы  сказали,  "пары  блестящих
глаз" наступила до того, как моя карета была перехвачена на дороге.
   - Кто она, где вы  ее  отыскали  и  что  она  представляет  собой?  -
спросила Изабелла.
   - Вы, Изабелла, задали мне кучу вопросов, - проговорил герцог, - но я
прошу вас набраться терпения.
   Я решил ответить на все  ваши  вопросы,  так  как  нуждаюсь  в  вашей
помощи. Хьюго, посмотрите, нет ли кого за дверью.
   Недоумевая, Хьюго Уолтхем поспешил выполнить просьбу  его  светлости.
Коридор, который вел из библиотеки в главный зал дворца,  был  абсолютно
пуст, - Никого.
   - Вот и отлично! -  сказал  герцог.  -  Вы  можете  подумать,  что  я
проявляю чрезмерную осторожность, но  мне  навсегда  запомнились  слова,
сказанные однажды моим отцом: "Никогда не ссорься с церковью, Себастьян.
Все  деятели  церкви  слишком  часто  имели  дело  с  грешниками,  чтобы
допустить мысль, будто в миру есть и порядочные люди".
   - А какое отношение ко всему этому имеет церковь? - спросила  у  него
леди Изабелла. - Умоляю вас, Себастьян,  ради  бога,  начните  с  самого
начала!
   - Именно это я и намеревался сделать, -  ответил  о".  -  Прошу  вас,
Хьюго, еще бокал мадеры.
   Хьюго  приблизился  к  его  светлости  с  графином  вина,  и   герцог
Мелинкортский  приступил  к  своему  рассказу.  Он  поведал  внимательно
слушающим его леди Изабелле и Хьюго, сидевшим все  это  время  с  широко
раскрытыми глазами, обо всем, что с ним произошло на  парижской  дороге,
начиная с того момента, когда захромала одна из его лошадей в упряжке на
пути в Шантильи, и вплоть до того момента, когда он вошел  в  библиотеку
этого особняка.
   - Это совершенно невероятная история! - затаив  дыхание,  проговорила
леди Изабелла, как только Себастьян Мелинкорт закончил свой рассказ -  И
вы думаете, что кардинал нападет на ваш след, так  как  он  подозревает,
что вы каким-то образом причастны к исчезновению той девушки?
   - Не знаю, - ответил его  светлость.  -  Вполне  возможно,  что  того
священника вполне удовлетворили мои объяснения. Но дело в  том,  что  во
дворе гостиницы в Шантильи  находился  еще  один  святой  отец,  который
внимательно наблюдал за тем,  как  мы  уезжали  из  города,  и  меня  не
покидает ощущение, что кардинал де Роган обязательно вспомнит при случае
о том, что моя карета как раз в интересующее его  время  останавливалась
неподалеку от того монастыря, как только  услышит,  что  неожиданно  для
всех я представлю  парижскому  обществу  очаровательную  особу,  которую
опекаю и покровительствую.
   - Опекаете! - воскликнул Хьюго. - Так  вы  намереваетесь  представить
эту девушку в парижском свете именно в этом качестве?
   - Да, именно так, - ответил его  светлость.  -  Ведь  я  должен  буду
как-то объяснить ее присутствие в моем доме,  и  что  может  быть  более
естественным, чем то, что я прибыл в Париж не просто с моей  подопечной,
Но и с ее спутницей, которая доводится мне кузиной?
   -  Я  отказываюсь!  -  воскликнула  леди  Изабелла.  -  Я  решительно
отказываюсь и больше не желаю обсуждать этот  вопрос.  Вам  должно  быть
достаточно хорошо известно, Себастьян, что меня абсолютно не  интересует
судьба ваших подружек, кем бы они ни были. Эта  девица  околдовала  вас.
Что, она очень хороша?
   Герцог рассмеялся:
   - Ваше любопытство когда-нибудь вас погубит, Изабелла. Имейте в виду,
если  вы  не  согласитесь  оказать  мне  содействие,  то  должны  будете
немедленно покинуть этот дом, и я не позволю вам даже мельком  взглянуть
на эту молодую женщину.
   - Что за вздор!  Как  будто  я  смогу  уйти,  если  не  увижу  ее,  -
презрительно проговорила леди Изабелла. - Хорошо, Себастьян, я  буду  ее
спутницей, но твердо обещаю вам,  что,  если,  не  дай  бог,  вы  в  нее
влюбитесь, я постараюсь превратить вашу жизнь в ад, впрочем, и ее тоже.
   - Что вы говорите! Этому ребенку еще не  исполнилось  и  восемнадцати
лет, - ответил герцог.  -  Вы,  кажется,  забыли,  что  в  прошлый  день
рождения я  отпраздновал  свое  тридцативосьмилетие.  Помнится,  вы  еще
прислали мне подарок, поэтому никак не должны были забыть об этом.
   - Говорят, седина в голову, бес в ребро, - загадочно отреагировала на
его слова леди Изабелла. -  Конечно,  все  значительно  упростилось  бы,
выйди я за вас замуж.
   В этом случае я постаралась  бы  сделать  все  для  этой  беглянки  с
соблюдением самых строгих правил приличия.
   - Даже  для  того,  чтобы  помочь  этой  девушке  одержать  верх  над
кардиналом де Роганом, я не могу  пойти  на  это,  Изабелла,  -  ответил
герцог.
   - Не могу понять, почему  вы,  Себастьян,  так  упорствуете  в  своем
нежелании, - со вздохом  проговорила  леди  Изабелла,  -  но  все  равно
пошлите за ней. Я просто сгораю  от  нетерпения,  когда  же  увижу  вашу
протеже.
   " Герцог Мелинкортский кивнул  своему  кузену,  и  Хьюго  потянул  за
шнурок звонка. Явился  дворецкий  и  объявил,  что  готов  к  исполнению
распоряжений герцога; ему было сказано, чтобы он  послал  за  Дальтоном,
слугой герцога, с распоряжением немедленно явиться к его светлости.
   - Хотелось бы заметить по этому поводу, что вы, Себастьян,  обладаете
фантастической способностью к всевозможным приключениям по  сравнению  с
остальными людьми, - заметила леди Изабелла. - Я  проехала  от  Кале  до
Парижа без всяких происшествий на всем пути следования, если не  считать
того, что моя служанка жаловалась на несварение  желудка  из-за  устриц,
съеденных ею на нашей первой остановке.
   - И у меня тоже не было никаких происшествий, кроме чудовищно высоких
цен в гостинице, - согласился Хьюго. -  Вы  абсолютно  правы.  Изабелла,
должно быть, Себастьян действительно имеет дар  привлекать  к  себе  все
необычное и удивительное. Но, к сожалению, он, как мне  кажется,  теперь
имеет двух  врагов,  и  каждый  из  них  не  уступит  другому  по  своей
влиятельности.
   - Мне думается, для герцога де  Шартре  вряд  ли  окажется  возможным
организовать преследование после того, как я все-таки выскользнул из его
западни, - не согласился герцог. -  Что  же  касается  кардинала,  то  в
случае с ним ситуация совершенно иная. Но я тем  не  менее  уверен,  что
даже такой  человек,  как  он,  сочтет  для  себя  недопустимым  открыто
нападать на кого-либо, кто  находится  под  моим  покровительством.  Вот
почему я стремлюсь  побыстрее  представить  эту  девушку  в  обществе  в
качестве своей подопечной. Конечно, у кардинала может зародиться  немало
подозрений на ее счет, до разрешить их - это его задача.
   - Да, надо сказать, что сам по себе план недурен, - согласилась с ним
леди Изабелла, - но тайна... - Она осеклась на полуслове, так как в этот
момент открылась дверь в гостиную и на пороге появился Дальтон.
   Подтянутый, одетый с иголочки небольшого роста человек  с  сединой  в
волосах, с выражением обеспокоенности  на  лице,  Дальтон,  как  не  раз
говорил всем герцог Мелинкортский, был слугой, на которого всегда  можно
было положиться в трудном и щекотливом положении.
   - Добрый день, Дальтон, - поздоровался с ним герцог.
   - Очень рад  видеть  вашу  светлость  в  добром  здравии,  -  ответил
Дальтон. - Я ужасно беспокоился и  не  находил  себе  места,  когда  мы,
прибыв в Париж прошлым вечером, обнаружили, что экипаж  вашей  светлости
задержался в пути, хотя мы все время полагали, что едем вслед за вами.
   - Как видите, я жив и здоров, - улыбнулся герцог. -  Мадемуазель  Аме
наверху? Я сказал слугам  в  зале,  чтобы  вам  обязательно  сообщили  о
прибытии со мной девушки.
   - Я только что  разговаривал  с  молодой  дамой,  ваша  светлость,  -
ответил Дальтон. - Мы распаковали чемоданы Адриана, но среди  его  вещей
очень мало нашлось таких, которые подходят для девушки.
   - Мадемуазель Аме не  потребуется  одежда  Адриана,  -  успокоил  его
герцог. - Постарайтесь как можно меньше говорить о  девушке  со  здешней
прислугой. Если же возникнет острая необходимость, можете пояснить,  что
мадемуазель была вынуждена переодеться в мужское платье для того,  чтобы
выбраться из весьма затруднительного положения, в которое попали мы все.
Кстати, проследите, чтобы приготовили покои и  для  леди  Изабеллы.  Она
переедет и будет жить в этом дворце. Что касается  мадемуазель  Аме,  то
относительно нее все распоряжения я отдам сам.
   - Слушаюсь, ваша светлость.
   Голос Дальтона был абсолютно бесстрастен, и выражение его лица ничуть
не изменилось, пока он выслушивал распоряжения герцога Мелинкортского.
   - Если окажется удобным, - продолжал герцог, - попросите  мадемуазель
Аме спуститься сюда. Мне надо поговорить с ней.
   - Слушаюсь, ваша светлость.
   Дальтон ушел.
   -  Вы  весьма  категоричны,  Себастьян,  -   надув   губы,   обиженно
проговорила леди Изабелла. - Подозреваю, вы ждете, что я отдам на  время
этой незнакомой женщине мою  собственную  одежду,  пока  она  не  сможет
что-нибудь купить себе.
   - До тех пор, пока вы не составите для нее  полный  гардероб,  причем
так, как это можете сделать только вы, - поправил Изабеллу герцог.
   - Так вот чего вы ждете от  меня?  -  проговорила  она,  и  глаза  ее
полыхнули огнем.
   - Поймите, у  этого  дитя  абсолютно  ничего  нет,  если  не  считать
бархатного костюма, который  принадлежал  Адриану  Корту  -  изнуренному
болезнью юноше; Хьюго, попрошу вас больше не навязывать мне таких слуг.
   - Вы сами выбрали его, - удивился Хьюго. - Что  касается  меня,  я  с
первого взгляда на этого мальчика понял, что он  совершенно  не  годится
для работы у вас.
   - Я вполне могу обойтись и без пажа, - заметил герцог.
   - Ни в коем случае, у вас обязательно должен быть  паж,  -  возразила
ему Изабелла.
   - Не кажется  ли  вам,  что  на  данный  момент  я  возложил  на  вас
достаточно много обязанностей?  -  слегка  улыбнувшись,  спросил  у  нее
герцог.
   - Я смогу ответить на этот вопрос более  подробно,  если  вы  немного
подождете, - ответила леди Изабелла. - Я не  могу  полно  выразить  свои
чувства, но уверена - вы что-то скрываете от  нас.  В  эту  секунду  мое
сердце разрывается между  желанием,  чтобы  эта  девчонка  из  монастыря
оказалась неотесанной дурнушкой, и нежеланием стать спутницей  для  кого
бы то ни было, чей выход  в  свет,  скорее  всего,  окажется  неудачным.
Думаю, вы поступили правильно, когда бросили вызов автократии кардинала.
Но в то же время лично  для  меня  выполнение  возложенной  вами  миссии
оказывается крайне неудобным.
   Говоря это, леди Изабелла притворно зевнула, но глаза  ее  оставались
при этом ясными и любопытными, на  основании  чего  и  герцог,  и  Хьюго
поняли, что она с нетерпением ожидает развития  событий.  Стремительная,
всегда готовая совершить какой-нибудь сверхъестественный поступок, остро
реагирующая на любую несправедливость, Изабелла  Беррингтон  любила  все
необычное.
   В данном случае герцог исключил вариант, что она могла бы  отказаться
от его просьбы, если не считать одного  обстоятельства.  Его  беспокоило
лишь то, что она могла сказать, увидев эту  девушку,  если  были  хорошо
известны планы этой женщины относительно герцога, но  затем,  как  бы  в
ответ на не высказанный им вопрос, раздался тихий стук в дверь.
   Не задумываясь, кто бы это мог быть, Хьюго произнес:
   - Войдите!
   Дверь открылась, и вошла Аме.
   Она сняла свой бархатный камзол и отыскала в гардеробе Адриана  халат
из темно-зеленого  атласа  со  стеганым  воротником  и  манжетами  более
светлого оттенка!
   Когда  Дальтон  передал  ей  пожелание  герцога,  девушка   поспешила
накинуть этот халат и, не чувствуя под собой ног от  счастья,  поспешила
спуститься вниз, чтобы выполнить его распоряжение.
   Она уже причесала свои  волосы,  очистив  их  от  последних  остатков
пудры,  так  как  большую  часть  этой  пудры  по  пути  развеял  ветер.
Освободившись    от    связывающих    их    лент,     волосы     девушки
красновато-золотистого оттенка, переливаясь, свободно ниспадали на плечи
в восхитительном беспорядке, мягкие волны обрамляли ее маленькое  личико
с ярко-синими глазами, которые были прикованы к герцогу с того  момента,
как девушка вошла в комнату, и, казалось, светились  счастьем  от  того,
что она может видеть его.
   Аме быстро пересекла комнату, в спешке даже не взглянув  на  Хьюго  и
Изабеллу.
   - Вы посылали за мной, монсеньор? - спросила она.
   Девушка казалась такой маленькой и совеем юной, но тем не менее  было
в ее лице нечто такое, что подсказало  обоим  наблюдающим:  сердечко  ее
сильно бьется от чувств, которые нельзя назвать детскими. Герцог взял ее
за руку.
   - Аме,  я  хочу  представить  вас  моей  кузине  и  моему  кузену,  -
проговорил он тоном, который отчасти был похож на суровый  отеческий.  -
Этот джентльмен - Хьюго Уолтхем, о котором вы уже слышали от меня.
   Аме присела в реверансе.
   - Дама, - продолжал  герцог,  -  леди  Изабелла  Беррингтон,  которая
приехала сегодня сюда, чтобы вы смогли выезжать в ее сопровождении.
   Девушка обернулась к леди Изабелле  и  увидела,  что  дама  сидит  на
диване с настороженным  видом,  на  лице  были  написаны  противоречивые
чувства: любопытство и, пожалуй, враждебность.
   - Ах, вы  согласились  на  это,  мадам?  -  взволнованно  воскликнула
девушка, приседая в реверансе  и  делая  затем  несколько  шагов,  чтобы
встать рядом  со  стулом  леди  Изабеллы.  -  Но  я  обязательно  должна
предостеречь вас перед тем, как вы примете  окончательное  решение,  так
как эта роль может доставить вам массу беспокойства.
   Кардинал - могущественный человек, а те святые отцы, которые  явились
в монастырь, чтобы сообщить его волю: я немедленно должна  была  принять
постриг, сильно напугали меня. А когда  я  увидела  их  еще  раз  -  это
случилось, когда я спряталась в гостинице в Шантильи, -  они  показались
мне похожими на птиц, угодивших в западню.
   Если вы, мадам, боитесь иметь дело с такими людьми, то я  обязательно
должна предостеречь вас и посоветовать не  впутываться  в  мои  дела.  Я
доставила много хлопот монсеньору; но он отважный, удивительно смелый  и
галантный, он  говорит,  что  на  эти  неприятности  не  стоит  обращать
внимание.
   Девушка умолкла, но едва дышала. Герцог с удовлетворением отметил для
себя, что теперь леди Изабелла окончательно и  безоговорочно  повержена.
Аме, даже не зная всех обстоятельств, смогла выбрать наилучший путь  для
того, чтобы заручиться ее симпатиями, когда предостерегла леди  Изабеллу
от грядущей опасности.
   Живя среди людей своего круга, леди  Беррингтон  умудрялась  находить
для себя ситуации, сопряженные с опасностью. Казалось,  что  рискованные
происшествия в ее жизни нечто вроде специй в кулинарии.  Даже  будучи  в
том   возрасте,   когда   свое   поведение   женщина   должна   особенно
контролировать, она ухитрялась ходить по лезвию ножа, находясь на  грани
дозволенного, участвовала в рискованнейших проделках, выходивших  далеко
за рамки условностей.
   Сейчас затевалось нечто такое... Она чувствовала собственным сердцем,
ее ждало настоящее приключение с  острым  привкусом  опасности,  и  леди
Изабелла ни за что и никогда не отказалась бы от  участия  в  нем,  даже
если бы ей обещали за отказ сказочные сокровища Востока.
   Изабелла Беррингтон взглянула на Аме,  медленно  встала  с  дивана  и
проговорила:
   - Будьте вы прокляты, Себастьян, но это дитя просто очаровательно.  Я
ревную, я охвачена дьявольской ревностью, но  кардинала  не  боюсь  -  я
вообще никого не боюсь.
   Она протянула обе руки Аме.
   - Вы, милая, еще увидите Париж, все поймут, что не  видели  подобного
уже  в  течение  многих  лет,  -  проговорила  она.  -  Но  сначала  нам
обязательно требуется запастись одеждой - прекрасной,  обескураживающей.
Заодно немножко приуменьшим состояние нашего дорогого Себастьяна.
   Аме тут же обернулась к герцогу.
   - А вы уверены, монсеньор, что ваши средства позволяют  делать  такие
траты? - спросила она.
   Изабелла даже вскрикнула от восторга:
   - Вы, дитя мое, волнуетесь о том, хватит ли  у  него  денег  на  ваши
тряпки? Да ведь этот человек богат как Крез! Вы  были  достаточно  умны,
доро