Франции была близкая подруга, герцогиня де Сосон,  которая,
вне всяких сомнений, будет рада меня видеть, если, конечно, я сумею отыскать
ее.
   - И вы действительно намерены скитаться  по  Франции  совершенно  одна  в
поисках этой герцогини, которая  могла,  как  вы  прекрасно  понимаете,  уже
умереть?
   - Думаю, это было бы очень волнующее приключение, -  мечтательно  сказала
Лалита.
   - Вы просто не представляете себе, о чем вы говорите.
   Произнося это, лорд Хейвуд думал о том хаосе,  который  царил  в  стране,
откуда он только что приехал.
   В стране было полно дезертиров  из  французской  армии.  Они  бродили  по
дорогам и занимались мародерством и грабежами. Были  и  обнищавшие  за  годы
войны крестьяне, отчаявшиеся поправить  свои  дела  и  готовые  на  все.  И,
конечно, как всегда после войны, было много разрушений и горя.
   Поэтому вполне понятно, что путешествие  такой  прелестной  девушки,  как
Лалита, одной по стране, недавно пережившей войну, представлялось ему полным
безумием.
   Увидев, что он задумался, она через несколько мгновений вновь заговорила:
   - Ну, раз уж вы считаете, что мне опасно ехать во Францию..,  мне  ничего
больше не остается, как.., остаться здесь.
   - Это, как я уже  имел  честь  вам  сообщить,  совершенно  невозможно!  -
отвечал лорд Хейвуд, еле скрывая раздражение.
   - Но почему же? Дом ведь достаточно велик, и, если вы  беспокоитесь,  что
ваши друзья могут заметить меня, я могу спрятаться здесь  в  самом  укромном
углу, на чердаке например.
   - Я не имел в виду ничего подобного, и я вовсе  не  намерен  принимать  у
себя гостей, - сказал лорд Хейвуд.
   - Почему же? Наверное, очень многие ваши друзья  захотят  увидеть  вас  и
поздравить с возвращением, ведь  вы  приехали  домой  после  такого  долгого
отсутствия.
   - В дом, который я не могу  больше  содержать!  -  с  горечью  воскликнул
полковник.
   Он вовсе не собирался делиться с ней своими проблемами,  просто  подобные
мысли постоянно терзали его. Эти  горькие  слова  сами  сорвались  с  языка,
прежде чем он успел подумать о том, что говорит.
   - Вы хотите сказать, что оказались в  том  же  положении,  что  и  многие
другие мужчины, вернувшиеся с этой войны? - спросила Лалита.
   - Это зависит от того, что вы имеете в  виду,  -  осторожно  сказал  лорд
Хейвуд, уже сожалея о своей неуместной откровенности.
   - Но вы  должны  знать,  что  большинство  демобилизеванных  оказались  в
отчаянной нужде, многие совсем обнищали. Когда  они  вернулись  до  мой,  то
обнаружили, что крыши текут, дети  голодают,  скотина  отощала.  Думаю,  нет
нужды говорить, что для них не нашлось никакой работы.
   Лорд Хейвуд был поражен. И удивила его не только способность юной девушки
вполне трезво судить о подобных вещах, но и сочувствие,  прозвучавшее  в  ее
голосе. Оно явно показало, что  страдания  этих  людей  причиняли  ей  самой
сильнейшую боль.
   Почти все англичанки, которых  он  встречал  в  Париже  с  тех  пор,  как
окончилась война, были заняты исключительно своими  собственными  делами.  И
хотя старшие  офицеры  вели  разговоры  о  том  тяжелом  положении,  которое
сложилось в Англии, это никоим  образом  не  было  предметом  разговоров  на
званых обедах и балах.  Лорд  Хейвуд  прекрасно  понимал,  что  богатым  нет
никакого дела до страданий бедняков.
   Он видел, что Лалита ждет от него ответа  на  свой  вопрос,  и,  подумав,
сказал:
   - Вы очень красочно и точно описали мое теперешнее положение.
   - Но у вас есть этот великолепный дом, хотя, конечно, ваши фермы в  таком
же плохом состоянии, как и все остальные в округе.
   - Откуда вы знаете об этом?
   - Я их видела.
   - Когда?
   - На подобные вопросы я не собираюсь отвечать, так как я понимаю, что  вы
пытаетесь что-то выяснить обо мне.
   - Но вы ведь должны понимать, что я не смогу помочь вам до тех пор,  пока
не узнаю, откуда и зачем вы сюда попали, - резонно заметил лорд Хейвуд.
   - Я ведь уже сказала вам, что не хочу возвращаться домой, ведь тогда  мне
придется выйти замуж за человека, от одной мысли о котором  меня  бросает  в
дрожь. Поэтому мне ничего другого не остается, как отдаться на вашу милость,
раз вы не хотите помочь мне уехать во Францию.
   - Это все, конечно, очень трогательно, - недовольно ответил лорд  Хейвуд,
- но совершенно невозможно по нескольким причинам. Во-первых, потому, что  я
вряд ли смогу скрывать у себя в доме девушку ваших лет и при этом не навлечь
на себя множество проблем, а во-вторых, потому, что я не могу позволить себе
принимать у себя каких бы то ни было гостей.
   - Я могу заплатить за себя, у меня есть немного денег.
   - Я, по крайней мере, еще не достиг той точки  падения,  когда  принимают
деньги от женщины, - весьма холодно ответил лорд Хейвуд.
   - Скажите пожалуйста, какой надменный! - усмехнулась Лалита. -  Нищим  не
приходится выбирать.
   Она испугалась, что оскорбила его, и тут же быстро добавила:
   - Не подумайте, что я всерьез считаю вас нищим,  раз  у  вас  есть  такой
великолепный дом.
   - Он принадлежит, вместе со всем  имуществом,  которое  здесь  находится,
будущему наследнику титула, - горько сказал лорд Хейвуд.
   - Вы имеете в виду вашему сыну?
   - Судя по тому, как обстоят  сейчас  дела,  маловероятно,  чтобы  я  стал
предпринимать какие-либо шаги в этом направлении.
   - Но вы же, наверное, собираетесь жениться?
   - Боже, нет, конечно! - невольно вырвалось у лорда Хейвуда. -  У  меня  и
без того сейчас достаточно забот.
   - Прекрасно! Раз ни вы, ни я не собираемся связывать себя брачными узами,
мы можем прекрасно поладить друг с другом.
   Лорд Хейвуд глубоко вздохнул.
   - Послушайте, Лалита, - сказал он как можно более спокойно. - Прежде  чем
увлекаться подобными  фантастическими  планами,  давайте  посмотрим  в  лицо
фактам. Я очень сочувствую вам, если, конечно, дело обстоит именно так,  как
вы рассказываете, но поймите, я ничем не могу вам помочь. А сейчас  я  пойду
поищу своего ординарца и узнаю, не приготовил ли он что-нибудь  поесть.  Вам
же стоит собраться и покинуть мой дом. У нас с вами разные пути.
   - Но куда я пойду? - Лалита была в отчаянии.
   - Это уже ваши проблемы, - пожал плечами лорд Хейвуд.
   - Как же вы можете быть таким  жестокосердным..,  таким  грубым..,  таким
беспощадным, что выгоняете меня! Ведь вы же  знаете,  мне..,  совсем  некуда
пойти!
   - Вероятно, вам следует вернуться домой.
   - И выйти замуж за человека, которого я  презираю  и  ненавижу?  Да  меня
просто в дрожь бросает, когда я думаю, что он может.., хотя  бы  дотронуться
до меня!
   В голосе девушки прозвучал такой неподдельный ужас, что у  лорда  Хейвуда
невольно сжалось сердце.
   Выражение этого прелестного лица красноречивее любых слов  говорило  ему,
что девушка отнюдь не играла. Теперь он ясно видел - она действительно  была
сильно напугана.
   - Но неужели у вас нет других родственников, которые могли бы вам помочь?
- спросил он.
   - Я не думаю, что они захотели бы прятать меня от дяди.
   - А кто  он  такой,  ваш  дядя?  -  Лорд  Хейвуд  не  мог  скрыть  своего
любопытства.
   - Я не собираюсь говорить вам об этом,  и,  если  вы  джентльмен,  вы  не
станете принуждать меня, - вскинула головку Лалита.
   - Если бы у меня была хоть капелька здравого  смысла,  я  должен  был  бы
заставить вас сказать мне всю правду, а затем - немедленно сообщить обо всем
вашему дяде, чтобы он смог приехать сюда и забрать вас домой.
   -  Но  вместо  этого  вы..,  пытаетесь  разобраться..,  попять,  в  каком
отчаянном положении я нахожусь, не правда ли? - с надеждой спросила она.
   Вопрос прозвучал как самая горячая мольба, и  через  несколько  мгновений
лорд Хейвуд сказал довольно сурово:
   - Я пытаюсь войти в ваше положение, но и вы должны понять, что не  можете
здесь оставаться.
   - Но.., куда же мне.., идти? - растерянно спросила девушка.
   - Я должен над этим подумать, - сказал он. - А  сейчас,  я  полагаю,  вам
следует.., одеться.
   При этих словах лорд Хейвуд поднялся и обнаружил, что Лалита  смотрит  на
него оценивающим взглядом.
   - Почему вы медлите? - резко спросил он.
   - Потому что я не могу это сделать в вашем присутствии. А может быть, мне
стоит отказаться вставать с постели до тех пор, пока  вы  не  позволите  мне
остаться на какое-то время в вашем доме. Ведь как бы то ни  было,  а  вы  не
выгоните меня на.., улицу в одной ночной рубашке! - Лалита лукаво  взглянула
на него.
   Лорд Хейвуд рассмеялся.
   - А если и выгоню, - сказал он, - то скорее всего буду  чувствовать,  что
вы с помощью какого-то  хитрого,  непонятного  мне  способа  заставили  меня
сделать именно то, что вам самой нужно.
   Она слегка наклонила набок голову и спросила:
   - Так, значит, я могу не бояться и вставать?
   - Боитесь вы или нет, - ответил уже с некоторым раздражением лорд Хейвуд,
- но только чем скорее вы подниметесь, тем  будет  лучше!  В  конце  концов,
должны же вы понимать, что мне не следовало бы сидеть и разговаривать  здесь
с вами, пока вы в таком виде.
   - Но ведь  здесь  никого  нет,  кого  бы  могло  шокировать  ваше  и  мое
поведение, за исключением разве что мышей - кстати, мышей здесь за  панелями
видимо-невидимо, - поэтому не думаю, что это может иметь какое-то  значение,
- спокойно ответила Лалита.
   - Ну, это вопрос спорный, - насмешливо сказал лорд Хейвуд. - И вам  лучше
поспешить, потому что если мой ординарец сумел  приготовить  завтрак,  то  я
скорее всего съем его весь, потому что жутко голоден. Так  что  если  вы  не
поторопитесь...
   С этими словами он направился к двери, отпер ее и вышел в коридор.
   Уже за дверью лорд  Хейвуд  услышал,  как  Лалита  возмущенно  ахнула,  и
подумал, что скорее всего она не менее голодна, чем он сам.
   Спускаясь по лестнице, он думал о том, что его возвращение в  родной  дом
слишком уж отличалось от того, каким он его себе представлял.
   И еще подумал, что неожиданное появление  Лалиты  в  постели  его  матери
полностью развеяло его подавленное и несколько сентиментальное настроение  и
добавило новых проблем, которые были ему сейчас не по плечу.

***

   Лалита отставила пустую тарелку в сторону.
   - Теперь я чувствую себя намного лучше! Должна признаться, тосты с маслом
были очень вкусные. Давно уже я не ела с таким аппетитом, - призналась она.
   Картер взял у Меривейлов яйца и бекон, а также  немного  хлеба  и  масла,
которое, как знал лорд Хейвуд, они покупали у одного из здешних арендаторов.
   - Супруги Меривейлы очень извинялись, милорд, что больше ничего не  могут
вам предложить, - сказал Картер, когда лорд Хейвуд спустился к нему в  кухню
и застал за приготовлением завтрака.
   - Боюсь, что даже то немногое, что у нас есть, нам придется разделить еще
кое с кем, - отвечал лорд Хейвуд.
   Картер с беспокойством взглянул на хозяина, и тот  объяснил  ему,  что  в
доме остановилась молодая леди.
   - Она пряталась в верхних комнатах, так что  Меривейлы  не  видели  ее  и
ничего о ней не знали.
   - Нечего удивляться, милорд, -  заметил  Картер,  -  в  этом  доме  можно
спрятать целый полк. Очень разумно с ее стороны здесь укрыться.  Думаю,  она
хорошо тут устроилась.
   - Весь вопрос в том, что мы собираемся есть, - сменил тему лорд Хейвуд. -
Я надеюсь, ты заплатил Меривейлам за все, что ты у них взял?
   - Да, милорд, но это все стоило недорого.
   -  Ты  будешь  впредь  давать  за  продукты  нормальную  цену,  -   резко
отреагировал лорд Хейвуд. - Говоря по совести, их пенсион и так слишком мал,
а у меня сейчас нет никакой возможности его увеличить.
   - Здесь неподалеку есть ферма, где я, пожалуй, смог бы достать что-нибудь
на ленч, милорд. И если уж вы хотите, чтобы я платил, тогда  попрошу  у  вас
несколько шиллингов.
   Лорд Хейвуд достал из кармана гинею и положил ее на стол.
   - Вот, Картер, возьми. На это нам надо прожить  довольно  долго.  Покупай
лишь то, что нам абсолютно необходимо. Сразу, как только мы позавтракаем,  я
пойду посмотрю, что осталось в оружейной комнате.  Когда-то  там  находилась
прекрасная коллекция оружия, может быть, что-нибудь из нее уцелело.
   - Мы не будем голодать, милорд, уж будьте уверены, - заявил Картер.  -  А
лошадей я пустил на выгон, пусть там сами травку пощиплют.
   Лорд  Хейвуд  подумал  с  благодарностью,  что  Картер  обо  всем   успел
позаботиться.
   Четверть часа спустя, усевшись в  огромной  столовой  дома  за  маленький
столик  у  окна,  накрытый  белой  чистой  скатертью,  он   опять   мысленно
поблагодарил судьбу, пославшую ему Картера.
   Завтрак был подан на тарелках из сервиза, который лорд Хейвуд так  хорошо
помнил. Они были отделаны по краю синим  с  золотом  рисунком,  а  в  центре
красовался герб Хейвудов.
   Он как раз принялся за яичницу  с  беконом,  которые  Картер  только  что
принес с кухни, когда в комнату быстро вошла Лалита.
   Лорд намеревался подняться при  ее  появлении,  но  не  успел  -  девушка
подошла и поспешно заняла место по правую руку от него.
   - Пожалуйста, продолжайте вашу трапезу, -  сказала  она.  -  Если  вы  не
знаете, когда и откуда вам удастся  добыть  следующий  обед,  будет  большой
ошибкой, если вы позволите остыть тому, что у вас сейчас на столе.
   - Благодарю вас, - чуть насмешливо ответил ей лорд Хейвуд.
   Он говорил себе, что должен был бы чувствовать возмущение  и  негодование
оттого, что в его  жизнь  бесцеремонно  вторгся  совершенно  чужой  человек,
который к тому же еще и требовал к  себе  внимания.  Но  вместо  этого  лорд
Хейвуд не мог не признать, что девушка была необыкновенно мила  и  нисколько
не вызывала у него раздражения, скорее  наоборот,  она  ему,  пожалуй,  даже
нравилась.
   На ней было надето легкое летнее  платье,  очень  красивое  и  на  первый
взгляд очень простое.  Однако  лорд  Хейвуд  неплохо  разбирался  в  дамских
нарядах и нисколько не сомневался, что оно было сшито  у  дорогой  портнихи.
Платье прекрасно сидело на ней, подчеркивая изящные линии стройной фигуры, а
цвет шелковых оборок, которыми оно было отделано,  великолепно  сочетался  с
цветом голубых глаз.
   Не успела она сесть за стол, как Картер тут же принес тарелку с  яичницей
и беконом и поставил перед ней.
   - Утро доброе, мисс, - сказал он, светясь от удовольствия. - Надеюсь, вам
понравится моя стряпня.
   - Я сейчас такая голодная, что съела бы, пожалуй, целую лошадь! - заявила
Лалита.
   - Надеюсь, вы не собираетесь есть  наших  лошадей,  -  ответил  Картер  с
усмешкой. - Мы ни за что не расстанемся со своими боевыми друзьями.
   - У вас здесь есть лошади!  -  восторженно  воскликнула  девушка.  -  Как
замечательно! Я так люблю  ездить  верхом!  Пустая  конюшня  выглядит  очень
печально, почти как брошенное птичье гнездо после того, как птицы улетели.
   - Если вы полагаете, что сможете кататься на моих лошадях,  то  вы  очень
заблуждаетесь, - довольно резко заявил лорд Хейвуд.
   - Но почему? - удивилась Лалита. - Я хорошая наездница.
   - Нисколько в этом не сомневаюсь, но, пока вы живете здесь, хотя это и не
продлится долго, вам необходимо вести себя так, как  вы  и  намеревались.  А
именно, спрятаться у меня в доме и никому не показываться на глаза.
   Лалита усмехнулась.
   - А вы, оказывается, очень беспокоитесь о своей репутации!
   - На самом деле  я  думал  в  первую  очередь  о  вашей  репутации,  -  с
раздражением ответил лорд Хейвуд, - но теперь, когда вы упомянули об этом, я
понял, что не желаю прослыть повесой и распутником как  раз  в  тот  момент,
когда стал главой семьи! . -  А  кто-нибудь  из  ваших  родственников  может
навестить вас здесь? - поинтересовалась Лалита.
   - Это возможно, хотя я очень надеюсь, что этого не произойдет. У меня нет
ничего, чтобы предложить им, кроме того угощения,  которое  вы  нашли  таким
удручающе однообразным: яйца и овощи.
   - Чепуха! - уверенно заявила Лалита. - В ваших лесах наверняка  найдется,
что можно было бы подстрелить, если у вас достаточно меткий глаз.
   Она взглянула на него с озорной улыбкой и добавила:
   - Хотя,  конечно,  французы  -  более  крупная  мишень,  чем  кролик  или
куропатка.
   - Мне кажется, вы специально стараетесь вывести меня из себя,  -  заметил
лорд Хейвуд, - и я отказываюсь отвечать до тех пор, пока мы не закончим  наш
завтрак. Как я уже говорил вам, я страшно голоден!
   И действительно, они молчали до тех пор, пока не уничтожили все, что было
на столе, и Картер унес на кухню грязную посуду.
   Только тогда лорд Хейвуд продолжил разговор.
   - Давайте поговорим  серьезно,  Лалита.  Мы  должны  придумать,  как  вам
действовать в сложившейся ситуации и куда вы сможете отсюда уехать.
   - Но почему я не  могу  остаться  здесь?  -  В  глазах  девушки  читалось
недоумение. - Я бы с удовольствием жила здесь с вами и вашим человеком, как,
кстати, его имя? Картер? Он кажется мне расторопным малым и умело  ухаживает
за вами, а поскольку о себе я и сама могу прекрасно позаботиться, у  нас  не
возникнет никаких проблем.
   Лорд Хейвуд начал терять терпение.
   - Послушайте меня, Лалита. Я не могу все время повторять одно и то же. Вы
не можете здесь оставаться. И для вас и для меня могут возникнуть  серьезные
проблемы.  Мы  можем  попасть  с  вами  в  неприятное  и  весьма  щекотливое
положение, если станет известно, что  вы  находитесь  здесь  совсем  одна  в
обществе мужчин.
   - Ну хорошо, допустим, но куда мне идти?
   - Вы, я надеюсь, не ждете, что я смогу ответить на этот вопрос. Ну откуда
я могу знать, где вы можете найти приют?
   - Поэтому глупо настаивать, чтобы я ушла отсюда. Я уже сказала  вам,  что
собиралась поехать во Францию. Ведь если я останусь в Англии,  скорее  всего
дядя меня все-таки разыщет и насильно выдаст замуж. Кроме того, не могу же я
бродить по округе в поисках пустующих домов. А если я  попытаюсь  одна,  без
сопровождающих, устроиться в отеле, это может показаться подозрительным.
   Лорд Хейвуд понимал, что она права,  это  действительно  покажется  очень
странным, и в большинстве случаев ей просто откажут.
   Тем не менее он полагал, что в этой ситуации должен быть какой-то простой
выход, вот только в настоящий момент не мог позволить себе думать об этом.
   - А пока вы раздумываете над тем, что лучше - утопить меня или  разрезать
на множество кусочков и зарыть в саду, - сказала она слабым  голосом,  -  я,
пожалуй, пойду и посмотрю на ваших лошадей.
   - Прекрасно, идемте к Ватерлоо и Победителю, - решил лорд Хейвуд.
   - Эти имена вы дали им после битвы? - удивленно спросила Лалита.
   - На этом настоял Картер, - объяснил он. - Он сразу  назвал  свою  лошадь
Победителем и упорно продолжал обращаться к моему  Ролло,  так  звали  моего
коня раньше, как к Ватерлоо, пока и я сам,  и  Ролло  не  привыкли  к  этому
новому имени.
   - Я уверена, что не буду разочарована, когда увижу вашего коня.  Надеюсь,
Ватерлоо выглядит так же великолепно, как и вы сами!
   Это прозвучало совсем просто, как обычная констатация факта, и  нисколько
не  напоминало  льстивые  комплименты,  которые   расточали   ему   женщины,
преследовавшие его своим вниманием. Поэтому он не стал  возражать,  а  молча
подал ей руку и повел к конюшне.
   Лошадей они увидели на выгоне за  конюшней.  Ватерлоо  действительно  был
великолепен - крупный вороной конь с лоснящимися боками и мощной грудью.
   Лорд Хейвуд каким-то особым образом свистнул, и  жеребец  рысью  помчался
прямо к нему.
   - Ах, какой красавец! Я не ошиблась, он и в самом  деле  просто  чудо!  -
воскликнула Лалита в восторге. - Неудивительно, что вы так его любите!
   - Откуда вы знаете, что я  его  люблю?  -  с  любопытством  спросил  лорд
Хейвуд.
   - Просто когда вы говорили о нем, ваш голос звучал как-то особенно тепло,
совсем не так, как вы обычно говорите. А кроме того,  ни  одно  животное  не
станет вот так легко откликаться на свист и так радоваться приходу  хозяина,
если не знает, что он его