айте  модную
прическу... Не Можете же вы ходить с распущенными волосами, как сейчас.
   - Разумеется, нет, - согласилась Люсинда. - А где она покупает платья,  я
имею в виду леди Деверо?
   - Черт подери, откуда я могу это знать? - начал было говорить Чарльз,  но
тут же остановился, - Хотя, послушайте! Помнится, как-то раз  она  заставила
меня околачиваться там битый час, да еще лошадей  пришлось  удерживать,  они
совсем потеряли терпение. Это заведение  мадам  Бертен  на  Бонд-стрит.  Она
одевает половину самых модных женщин в Лондоне. Как  мне  говорили,  она  на
этом собаку съела.
   Люсинда улыбнулась.
   - Спасибо вам, я непременно отправлюсь туда.
   - Говорят, за свои услуги она дерет три шкуры, - сказал Чарльз.  -  Но  я
думаю, Себастьяна это  не  особенно  встревожит,  у  него  достаточно  тугой
кошелек.
   В этот момент в конце коридора отворилась  дверь,  и  пожилая  женщина  в
черном шелковом платье и со связкой ключей на поясе торопливо направилась  в
их сторону. Увидев Люсинду, она остановилась и сделала глубокий реверанс.
   - Я прошу прощения, миледи, но меня  не  известили  о  том,  что  вы  уже
прибыли, - извиняющимся тоном сказала она. - Я  поручила  одному  из  лакеев
доложить мне немедленно, как только вы подъедете. К сожалению, он  пренебрег
своими обязанностями.
   - Он  совсем  не  виноват,  -  поспешно  заверила  ее  Люсинда.  -  Мы  с
полковником Холстедом поднялись по черной лестнице. Просто я не была  готова
встретиться с его высочеством в таком виде.
   - Ах, вот в чем дело! Теперь мне все понятно, миледи. Комната  для  вашей
светлости уже готова.
   - Благодарю вас, миссис... - Люсинда выжидательно замолчала.
   - Миссис Ватсон, миледи. Я состою в этом доме в  должности  экономки  вот
уже двадцать пять лет, сначала при матушке его светлости, а теперь при  нем.
Позвольте, я покажу вам дорогу...
   Она бросила неодобрительный взгляд в сторону Чарльза, как  будто  считала
его присутствие здесь совершенно  неуместным.  Он  понял  намек  и  дружески
протянул Люсинде руку.
   - Мне пора идти, - сказал он. - Желаю счастья, и не вешайте носа!
   - Когда я снова увижу вас? - спросила Люсинда.
   -  Не  сегодня,  -  ответил  он,  и  Люсинда  сообразила,  что  было   бы
неслыханным, если бы в день свадьбы  жених  и  невеста  пригласили  к  ужину
посторонних.
   - До свидания, - сказала она с сожалением, потом, спохватившись,  сделала
реверанс, повернулась и направилась к себе в комнату.
   Спустя два часа, приняв  ванну  и  переодевшись,  Люсинда  спустилась  по
широкой лестнице в библиотеку, где, как ей доложили, ее ожидал лорд Меридан.
Она надела свое самое нарядное вечернее платье из персикового атласа, но при
этом все равно удрученно сознавала, что оно безнадежно отстало от моды и  не
шло ни в какое сравнение  с  платьем  леди  Деверо.  По  крайней  мере,  она
надеялась, что с высокой прической и  украшенная  бриллиантами,  которые  ей
прислал лорд Меридан, она имеет вполне презентабельный вид. Прежде чем выйти
из своей комнаты, она бросила последний взгляд  в  зеркало,  и  ее  охватило
непреодолимое желание спросить у миссис Ватсон, что все-таки у нее  не  так.
Подумав, она решила, что неуместно  задавать  такие  вопросы  экономке,  тем
более, что та навряд ли сможет дать ей дельный совет.
   Люсинда и так уже запаздывала к ужину  и  понимала,  что  дольше  мешкать
нельзя и ей все равно придется спуститься вниз. Но одно дело  было  беспечно
болтать на ярмарке или в фаэтоне в  присутствии  Чарльза  Холстеда,  который
своим смехом и поддразниваниями в  адрес  лорда  Меридана  заставил  Люсинду
забыть и ее нелепый вид, и ее странную свадьбу, и тот факт, что  теперь  она
замужняя дама. И совсем другое дело  остаться  в  этом  огромном  безмолвном
доме, подавляющем своей роскошью, наедине с человеком, которого она  никогда
не видела до сегодняшнего дня и с которым  теперь  ее  неразрывно  связывали
брачные узы.
   Два лакея распахнули перед ней двустворчатую дверь из красного дерева,  и
она вошла в огромный зал, освещенный сотнями мерцающих свечей.
   Лорд Меридан стоял в дальнем конце комнаты спиной к горящему  камину.  Он
переоделся в безупречно сшитый вечерний фрак из серого атласа, и лишь теперь
Люсинда осознала, как он хорош собой и в то же время насколько он  подавляет
своим присутствием. Нахмурясь, он следил за ее приближением, и с  замиранием
сердца Люсинда  почувствовала,  как  его  злит  то  обстоятельство,  что  он
вынужден оставаться дома и ужинать с ней, вместо того чтобы присоединиться к
принцу и леди Деверо в Кларенс-хаусе.
   - Я надеюсь, мои слуги проявили о вас надлежащую заботу? -  заметил  лорд
Меридан, когда Люсинда приблизилась к камину.
   - Благодарю вас, они были очень внимательны, - ответила она. - Мне  жаль,
что я  опоздала  к  ужину,  но  мои  волосы  так  спутались  на  ветру,  что
понадобилась уйма времени, чтобы их расчесать и уложить.
   - О да, конечно, - рассеянно ответил лорд Меридан.
   Она почувствовала, что его ни в малейшей  степени  не  интересуют  ни  ее
прическа, ни она  сама,  и  была  рада,  когда  наконец  открылась  дверь  и
дворецкий объявил, что ужин подай.
   Пройдя по коридору, они вошли в огромную столовую, в центре которой стоял
огромный, до блеска отполированный стол, заставленный раззолоченной утварью.
Основание золотого подсвечника и хрустальные безделушки в центре стола  были
украшены  орхидеями,  а  конфетницы  в  виде   морских   раковин   заполнены
шоколадными конфетами и мятными пастилками.
   До этого Люсинда никогда не видела обеденного стола, не  покрытого  белой
скатертью. Она знала, что это новшество было введено принцем, но до сих  пор
ей не приходилось обедать за голым полированным столом.  Она  подумала,  что
это выглядит довольно элегантно, но  решила,  что  ее  мать  никогда  бы  не
одобрила подобного нарушения традиций. Дворецкий отодвинул для нее кресло  в
дальнем конце стола, и она подумала, что  всякий  раз,  когда  ей  захочется
обратиться к лорду Меридану, ей придется кричать. И  быстро,  пока  мужество
совсем не оставило ее, она произнесла:
   - Я не хочу здесь сидеть, так далеко от вас. Можно я сяду рядом с вами? Я
хотела бы поговорить с вами о стольких вещах, а кричать очень утомительно.
   На лице лорда Меридана появилось удивление, но он вежливо ответил:
   - Вы можете сидеть там, где пожелаете.
   Ее прибор был передвинут, и она села рядом с ним.
   - Это уже лучше, - сказала она. - Сидеть на разных концах стола  выглядит
слишком официальным, к тому же я очень  хотела  поговорить  с  вами  о  Сэре
Галахаде.
   Это была единственная общая тема, и вскоре они уже  оживленно  болтали  о
загородном поместье лорда Меридана в Суссексе, где  должен  был  содержаться
Сэр Галахад. Затем они поговорили о других однолетках, которых лорд  Меридан
приобретал на различных аукционах и которые оправдали либо не оправдали  его
ожидания. Потом разговор перешел  к  тому,  как  трудно  подобрать  надежных
людей, которые умели бы должным образом подготовить лошадей к скачкам.
   В целом ужин прошел довольно  непринужденно,  и  поскольку  лорд  Меридан
отказался от портвейна, он вместе с  Люсиндой  поднялся  наверх,  в  большую
гостиную, которая, как сообщил дворецкий, была приготовлена "специально  для
ее светлости".
   Эта комната была уставлена исключительно белыми цветами,  и,  как  только
они вошли в дверь, их сразу окутал аромат лилий и гвоздик. Стены были  обиты
светлоголубой парчой, а капители и цоколь белых колонн украшены золотом.  На
окнах висели синие портьеры, расшитые золотой нитью. Это  была  превосходная
комната, предназначенная для балов и собраний, и Люсинда,  осторожно  ступая
по роскошному абиссинскому ковру, чувствовала себя жалкой и потерянной.
   - Эту комнату обставляла ваша матушка? - с восторгом спросила она.
   - О нет, ее полностью переделали. Честно говоря, недавно я отремонтировал
весь дом. Он стал слишком старомодным и обветшал.
   - У вас превосходный вкус! - воскликнула Люсинда и внезапно по  выражению
его лица поняла, кто помогал ему приводить дом в порядок.
   Светло-голубой фон... белая с золотом  отделка...  приглушенные  тона  ее
спальни... Она сразу должна была догадаться,  сколь  подходящим  обрамлением
они были для белокурой леди Деверо.
   - Все это обошлось мне в круглую сумму, но  мне  кажется,  что  результат
превзошел все ожидания, - сказал лорд Меридан. - Я подумываю,  не  подновить
ли мне Меридан-холл. Его не реставрировали со времен моего отца.
   - Рада это слышать, - сказала Люсинда.
   Он удивленно приподнял бровь, и она поспешила добавить:
   -  Мне  бы  хотелось  видеть  его  в  первозданном  великолепии.  Как   и
большинство людей, я ненавижу перемены.
   На  минуту  между  ними  воцарилось  молчание,  а  затем  она  решительно
поднялась и сказала:
   - Если позволите, я отправлюсь спать. Я безумно устала, к  тому  же,  как
мне кажется, вы были бы рады присоединиться к своим друзьям.
   - Вовсе не собираюсь - ответил лорд Меридан. - Дело в том, что завтра  на
рассвете я уезжаю.
   - Что вы сказали?
   В ее голосе прозвучало удивление, которого она не смогла скрыть.
   - Я сказал, что собираюсь пару  дней  погостить  у  Чарльза  Холстеда,  -
ответил лорд Меридан. - Он уже давно меня пригласил.
   - Вы едете в его поместье около Ньюмаркета, о котором он говорил сегодня?
- спросила Люсинда.
   - Да, - ответил лорд Меридан.
   - Там будут скачки или кулачные бои? - поинтересовалась Люсинда.
   - Скорее всего, и  то,  и  другое,  -  слегка  улыбнувшись,  сказал  лорд
Меридан.
   - О, как бы я хотела поехать с вами! - воскликнула Люсинда.
   - К сожалению, там будет холостяцкая компания, - ответил лорд Меридан.  -
Это означает, что будут присутствовать одни мужчины, хотя многие  из  них  и
женаты.
   - Я понимаю, - ответила Люсинда. - Хотя мне кажется  несправедливым,  что
мужчинам всегда достается самое интересное.
   - Надеюсь, вы не будете скучать? - спросил лорд Меридан,  как  будто  это
соображение только что пришло ему в голову. - Как  только  станет  известно,
что вы уже здесь, к вам нагрянут с визитами, и я полагаю, вы легко  заведете
друзей. К тому же вы всегда можете заняться покупками или еще  какими-нибудь
дамскими делами.
   - О да, я удовольствием отправлюсь по магазинам, - согласилась Люсинда. -
И я рассчитываю, конечно, завести новых знакомых,  хотя  и  не  очень  люблю
женское общество. Надо полагать, нет никакой надежды, что полковник  Холстед
пригласит меня вместе с вами? Я могла бы держаться в стороне,  чтобы  вообще
никто не заметил моего присутствия.
   - Это совершенно невозможно, - веско заявил  лорд  Меридан.  -  Я  думаю,
Люсинда, вам нужно раз и навсегда уяснить, что в вашем теперешнем  положении
вы должны вести себя очень осмотрительно. Сегодняшний день  не  в  счет:  на
ярмарке никто не знал вас, к тому же я планировал, что вы  поедете  домой  в
карете.
   - Неужели вы думаете, что это имеет значение? -  спросила  Люсинда.  -  В
конце концов, вам просто нужна была  жена,  они  же  не  оговаривали,  какая
именно.
   - Они? - с удивлением повторил лорд Меридан.
   - Ну, этот Комитет Олмака.
   - А, вот что вы имеете в виду! - сказал он. - Вообщето я рассчитывал, что
моя жена будет держаться соответственно своему положению и ее  с  одобрением
примут где угодно, а не только в Олмаке.
   - Все это кажется мне таким скучным! - воскликнула Люсинда.
   - Вы не можете этого знать, пока сами  не  попробуете,  -  возразил  лорд
Меридан. - Кроме того, у вас нет выбора. Я уверен, что уже в скором  времени
вы прекрасно освоитесь.
   - Надеюсь, - уныло сказала Люсинда.
   Она увидела, что лорд Меридан посмотрел на часы.
   - Уже  половина  одиннадцатого,  -  сказал  он.  -  Сколько  времени  вам
потребуется, чтобы подготовиться ко сну?
   Она обернулась и посмотрела ему в лицо.
   - Так вот почему вы остались дома и не присоединились к своим друзьям!  -
сказала она. - Я по глупости и все поняла. Но теперь мне все ясно, и я  хочу
сказать вам кое-что. Вы женились на мне затем, чтобы иметь доступ  в  Олмак,
но я не собираюсь стать вашей женой... вашей настоящей женой, пока мы  лучше
не узнаем друг друга.
   Лорд Меридан поднялся со своего места. Он нахмурился, и от  его  грозного
вида у Люсинды замерло сердце.
   - Должен ли я понять из этой слегка бессвязной речи, что я вызываю у  вас
отвращение? - спросил он.
   - Нет, конечно же, нет, - ответила Люсинда. - Но вы для  меня  совершенно
чужой человек, до сегодняшнего дня я вас даже ни разу не видела, и  я  вышла
за вас замуж только потому, что не могла допустить, чтобы папа  продал  дом,
имение и все, чем мы владеем. Я думаю,  что  мы  оба  получили  определенную
выгоду, вступив в брак. Но все это вовсе не означает, будто я лягу в постель
с человеком, с которым я едва знакома!
   Лорд Меридан принялся ходить по комнате.
   - Мне странно слышать от вас подобные речи, -  сказал  он  наконец.  -  Я
думал, вы молодая, невинная девушка, ничего не смыслящая в этих вещах.
   - Разумеется, я знаю, что когда люди женятся, они спят вместе, - ответила
Люсинда, - мама и папа всегда спят в одной постели. И  я  знаю,  что  у  них
появляются дети, я не так глупа, чтобы не понимать этого. Но я знаю также  и
кое-что другое.
   - Что же именно? - спросил лорд Меридан почти с любопытством.
   - А то, что обычно люди женятся, когда они любят друг друга,  -  вздернув
подбородок и глядя на него ясными глазами, сказала Люсинда.  -  Может  быть,
это не принято в вашем кругу, среди  приближенных  принца  Уэльского.  Но  у
простых людей, таких как Эстер или Нат, жених обычно любит свою  невесту,  а
невеста любит своего  жениха,  и  они  хотят  прикасаться  друг  к  другу...
целовать  друг  друга...  спать  вместе  и   иметь   детей.   И   я   считаю
предосудительным делать это, если люди не любят друг друга по-настоящему.
   - Глупые девичьи мечты! - презрительно фыркнул лорд Меридан.
   - А разве любовь существует только для тех, кто не принадлежит к  высшему
обществу? - спросила Люсинда. - Разве вы сами никогда не были влюблены?
   Их глаза встретились, и  сквозь  загар,  покрывавший  его  лицо,  Люсинда
заметила, что он слегка покраснел.
   - Я много раз считал себя влюбленным, - честно признался он.
   - Тогда вы имеете некоторое представление о том, что это такое, - сказала
Люсинда, - и хорошо знаете, что вы отнюдь не влюблены в меня, хотя я и  ваша
жена.
   Она помолчала, а затем добавила:
   - Я постараюсь вести себя так, как вы  хотите,  я  сделаю  все,  чтобы  с
достоинством носить ваше имя... но я не собираюсь при этом вынашивать  также
ваших детей только потому, что так принято. И без любви я не лягу в  постель
ни с вами, ни с кем-либо другим!
   На последних словах у нее дрогнул голос, и, не глядя на него,  она  резко
повернулась и выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь.
   Она вбежала в свою спальню и с облегчением увидела, что, хотя свечи  были
зажжены, никто из горничных не дожидался ее. Она  закрыла  за  собой  дверь,
заперла ее на замок и, слегка дрожа, прислонилась к стене. Она чуть было  не
расплакалась. Но умение держать себя  в  руках,  которому  она  научилась  с
раннего детства, помогло ей. Она медленно подошла к туалетному столику, села
и пристально взглянула на себя в зеркало. Сердце выскакивало у нее из груди,
во рту пересохло.
   - Правильно ли я поступила? - спросила она вслух.
   Она понимала, что послушалась веления сердца, а не голоса рассудка.
   Этот вопрос мучил ее в течение всей долгой  бессонной  ночи.  Наступившее
утро также не принесло с  собой  ответа.  Когда  первые  лучи  солнца  стали
пробиваться  сквозь  тяжелые  портьеры,  Люсинда  встала,  отдернула  их   и
распахнула окно, выходившее на площадь. Внизу, у парадного подъезда, Люсинда
заметила  какое-то  движение,  а  со  стороны  конюшен   показался   фаэтон,
запряженный парой великолепных лошадей. Она быстро спряталась  за  портьеру,
чтобы никто не увидел ее, и стала ждать, когда появится лорд  Меридан.  Было
еще очень рано, и один из грумов, стоящих около лошадей, беспрерывно зевал.
   Из дверей появился лорд Меридан и направился к фаэтону.  Как  всегда,  он
был одет безупречно, на его камзоле не было ни единой морщинки,  шляпа  была
слегка сдвинута набок, начищенные сапоги сверкали, как зеркало. Он взобрался
на сиденье, взял в руки поводья, грум вскочил на запятки, и фаэтон тронулся.
   Люсинда посмотрела мужу вслед. Ей был отчетливо виден его суровый профиль
и непреклонно сжатые губы. Люсинда попыталась представить себе, что  бы  она
чувствовала, если бы он согласился взять ее с собой и она сидела  бы  сейчас
рядом с ним в фаэтоне. В то же время она понимала, что хотела ехать с ним не
ради его общества, а из-за того, что чувствовала себя  очень  одиноко  и  ей
было страшно оставаться в Лондоне, где она никого не  знала  и  некому  было
даже помочь ей освоиться на новом месте.
   И вдруг ей пришла в голову мысль, что она свободна, она может делать все,
что захочет! Рядом не было ни ее  матери,  вечно  читавшей  ей  нотации,  ни
Эстер, приходившей в ужас от ее самых невинных проказ, ни  мужа,  без  конца
твердящего, что она должна вести себя достойно в  ее  новом  положении.  Она
была совершенно свободна и могла поступать так, как ей заблагорассудится!  К
тому же впервые в жизни у нее были собственные деньги!
   Она отошла от окна и  вернулась  в  постель.  Долгое  время  она  лежала,
уставившись в потолок, строя и обдумывая разнообразные  планы.  Наконец  она
решительно  поднялась  и  позвонила.  Когда  появилась  горничная,   Люсинда
приказала принести завтрак ей в спальню, а сама тем временем быстро  умылась
и оделась, чтобы сразу же после еды отправиться по своим делам.
   - Нельзя ли заложить экипаж? - спросила она у экономки.
   - Ну конечно же, миледи. Я сейчас же распоряжусь. Ваша светлость  уезжает
надолго?
   - О нет, только по магазинам, - ответила Люсинда.
   - Могу ли я быть вам полезной? - вежливо поинтересовалась миссис  Ватсон.
- Может быть, вы пожелаете, чтобы вас сопровождала горничная?
   - Нет, благодарю, я хотела бы поехать одна, - сказала Люсинда.
   Вскоре доложили, что карета подана, и Люсинда спустилась вниз,  с  трудом
сдерживая свое нетерпение. Когда она думала о том, что ее ждет  впереди,  ее
так и подмывало прыгать и скакать от восторга и возбуждения.
   Карета была невелика, но  украшена  фамильным  гербом,  а  изнутри  обита
мягчайшей тканью. Когда лошади тронулись с места, Люсинда  вспомнила  старый
полуразвалившийся экипаж, который принадлежал ее  матери,  и  ей  неудержимо
захотелось, чтобы родители увидели, какую роскошную карету  она  получила  в
свое распоряжение.
   Она - сказала  лакею,  что  хочет  поехать  в  магазин  мадам  Бертен  на
Бонд-стрит. Поскольку он ничего ей не ответил, она решила, что либо он, либо
кучер знают номер нужного ей дома.
   Прильнув  к  окошку   кареты,   Люсинда   с   любопытством   разглядывала
проплывающие мимо дома, магазины и в  особенности  прохожих.  Все,  что  она
видела, казалось ей захватывающе интересным, и она жалела лишь о том, что ей
не с кем было поделиться впечатлениями.
   Заведение  мадам  Бертен  снаружи  оказалось  не   столь   большим,   как
представляла себе Люсинда. Но очутившись в плотно задрапированном, устланном
мягкими коврами зале, где были выставлены образцы моделей, она была поражена
атмосферой роскоши и богатства, отличной от  всего,  что  ей  доводилось  до
этого видеть в магазинах.
   Две дамы беседовали с продавщицей, и  при  одном  только  взгляде  на  их
туалеты и украшенные разноцветными перьями шляпки Люсинде  стало  стыдно  за
свое плохо сшитое платье и простенький капор.
   Наконец дамы  собрались  уходить,  и  продавщица,  с  заискивающим  видом
проводив их до дверей, повернулась к Люсинде и высокомерно спросила:
   - Чем я могу быть вам полезной, ма