.
   Во  множестве  явились  бежавшие  с   родины   французские   аристократы,
заполнившие Лондон:  они  стремились  продемонстрировать  свою  неприязнь  к
новому  властителю  Франции  и  вновь  и  вновь   засвидетельствовать   свою
преданность Англии.
   Послов было действительно маловато:  в  Европе  оставалось  слишком  мало
стран, где не властвовал бы Наполеон. Однако  их  малое  количество,  как  и
предсказывал  лорд  Хоксбери,   восполнялось   целым   роем   дебютанток   в
сопровождении блистающих драгоценностями маменек.
   Послушно выполняя приказ министра, маркиз  занимал  гостей,  уделяя  свое
внимание заморским гостям и приводя их в восторг своим обаянием, любезностью
и остроумием.
   В  течение  двух  часов  маркиз  исполнял  свои  обязанности  и   наконец
почувствовал, как внезапно нахлынувшая волна усталости и скуки топит его. Он
больше не в силах был выносить все это.
   Алтон покинул бальную залу, миновал  коридор  и  через  стеклянную  дверь
вышел на балкончик, обращенный к саду позади здания.
   С  балкона  ступеньки  вели  вниз,  но  маркиз   не   испытывал   желания
присоединиться к толпе гостей, прохаживавшихся возле фонариков, или помешать
парочкам (что видно было с его наблюдательного пункта), страстно и, как  они
думали, скрытно обнимавшихся под прикрытием искусно расположенных  цветов  и
папоротников.
   Маркиз стоял и думал, нельзя ли ему незаметно уйти, и тут услышал, что за
его спиной кто-то вышел на балкон. Мужской голос произнес:
   - Теперь оставайтесь  здесь  и  не  вздумайте  куда-нибудь  исчезнуть.  Я
принесу вам бокал лимонада,  раз  вы  просите,  но  вы  будете  ждать  моего
возвращения. - В голосе было что-то на редкость агрессивное и деспотичное.
   Маркиз вскользь подумал, что это должно быть весьма неприятно  той,  кому
эти слова были адресованы.
   И в то же мгновение до него донесся мягкий прерывающийся ответ:
   - Я останусь.., здесь.
   Все еще не веря своим ушам, маркиз обернулся.., и  увидел  Сильвину.  Она
стояла одна, повернувшись спиной к застекленной двери балкона, и смотрела на
небо, как будто искала помощи свыше.
   Маркиз изумленно смотрел на нее.  Его  скука  и  лень  мгновенно  исчезли
куда-то, и он быстро вышел к ней от края балкона, где его скрывали тени.
   - Сильвина, - негромко произнес он. Она повернула к нему  лицо,  и  в  ее
глазах он безошибочно прочел безмерную радость. Маркиз взял ее за руку.
   - Пойдемте, - сказал он, и она покорно последовала за ним.
   Он увлек ее по ступенькам в  сад,  и,  избегая  толпы,  они  свернули  на
узенькую дорожку,  которая  очень  скоро  привела  их  к  калитке  в  стене,
окружавшей сад.
   Маркиз  открыл  ее  и,  как  он  и  ожидал,  за  ней  оказался   часовой,
поставленный для того, чтобы не впускать в сад посторонних.
   Часовой знал маркиза в лицо и браво ему отсалютовал.
   По-прежнему молча ведя Сильвину за руку, маркиз  провел  ее  через  узкую
пыльную улочку, которая вела к Хорс-Гард, и они вошли в Сент-Джеймс парк.
   Он услышал, как она вздохнула всей грудью, когда он провел  ее  по  узкой
тропинке к мостику туда, где серебряная вода струилась под плакучими ивами.
   Было очень тихо.
   Только когда они подошли к месту, где лунный свет, серебривший прекрасные
деревья и мерцающий в водной ряби, осветил лицо Сильвины ярче тысячи свечей,
маркиз наконец остановился.
   - Почему вы привели меня сюда? - спросила девушка, подняв к  нему  глаза.
Он не отвечал, и она сказала:
   - Конечно, я знаю ответ: потому что здесь прекрасно!  Не  так  прекрасно,
как в нашем волшебном саду, но все равно чудесно! Как вы думаете, утки  спят
здесь, под свисающими к воде ветками? Мой брат  как-то  приводил  меня  сюда
днем посмотреть на них.
   Маркиз почувствовал, что, говоря все это, девушка стремится  скрыть  свое
смущение, и поэтому прервал ее; его  голос  прозвучал  в  тишине  глубоко  и
взволнованно:
   - Где вы были? Как вы могли так исчезнуть?
   - Вы искали меня?
   - Мы договорились, что на следующий день я приду спросить.., о Колумбе.
   - О, ему лучше, - ответила она, и лицо ее просияло. - По  правде  говоря,
его лапка уже почти зажила. Вы, наверное, сочли меня очень.., неблагодарной.
   - Мне казалось невозможным, что вы сумеете спрятаться от меня на Олимпе -
или откуда там еще вы явились - так стремительно и безнадежно.
   На это она рассмеялась.
   - Не на Олимпе, а просто в Лондоне, который никак нельзя  назвать  местом
обитания богов.., кроме, может быть, этого уголка...
   Сильвина не осознавала, насколько она хороша: ее  глаза  в  лунном  свете
казались  таинственными  мерцающими  озерами,  мягкие  золотистые  волосы  -
облачком осенней листвы.
   Маркиз заметил, что она одета по моде. На  ней  было  платье  из  газа  с
серебряной нитью, а по плечам шли  серебряные  ленты,  перекрещивающиеся  на
груди и завязанные за спиной в виде пышного  банта.  Волосы  ее  также  были
уложены в модную прическу. И все же ему показалось, что она  не  изменилась,
эта лесная фея, с  которой  он  разговаривал  и  смеялся  в  те  незабвенные
очарованные часы.
   - Сильвина, я искал вас!
   - Вам не следовало этого делать. Я же  сказала  вам,  что  мы  больше  не
встретимся.
   - И все же мы встретились.
   - Почему вы здесь? - недоуменно проговорила она. -  Я  представляла  себе
вас живущим в поместье и обрабатывающим землю и думала,  что  вы  не  можете
позволить себе поездку в Лондон.
   Она взглянула на него, и взгляд ее остановился на лунных лучах,  играющих
в его бриллиантовой звезде.
   - Но вы.., вы.., человек значительный, - обвиняюще сказала она. -  У  вас
орден.
   - Тот, что на мне сегодня, - ответил маркиз, - я заслужил в  бою.  Я  был
солдатом, Сильвина.
   Он увидел, как исчезла с ее лица внезапная обеспокоенность.
   -  Солдатом!  -  выдохнула  она.  -  Мне  следовало  бы   догадаться.   -
Неудивительно, что вы были моим рыцарем-спасителем, сэр Юстин. Сегодня здесь
много солдат - наверное, вы хотели встретиться с товарищами?
   Она пыталась объяснить для себя его появление на приеме, и маркиз не стал
ей противоречить.
   - Все это не имеет значения. Сильвина, - сказал он. - А важно то,  что  я
снова вас нашел.
   - Вы хотели видеть меня? Это был вопрос ребенка. Маркиз  отозвался  своим
низким сильным голосом:
   - Я хотел найти вас.., больше всего на свете.  Сильвина  отвернулась,  но
маркиз почувствовал, что она покраснела.
   - Нам больше не о чем говорить, - быстро сказала она. -  Я  уже  говорила
вам, что нам нельзя встречаться. Ах, сэр Юстин, не надо портить воспоминания
о тех дивных-дивных часах - или это была целая жизнь? - которые  мы  провели
вместе. Я думала о них.., это помогает мне.., позволяет вынести...
   Внезапно она замолчала.
   - Вынести - что?
   - Я не могу сказать вам, - быстро ответила она.
   - Тогда поговорим о чем-нибудь другом, - предложил он.
   - Нет, я должна вернуться... Мне не следовало приходить сюда...  Вы  сами
знаете, что не следовало.
   - Но вы пришли, - ласково сказал маркиз.
   - Я  так  удивилась,  увидев  вас,  что  растерялась.  Я  не  успела  вам
возразить.
   - Разве это была не  судьба?  -  спросил  маркиз.  -  Посмотрите  вокруг,
Сильвина: разве это не очарованное место?
   Он наблюдал, как Сильвина послушно посмотрела вокруг,  замечая  глубокие,
таинственные тени, отбрасываемые деревьями; сияние лунных лучей, проникающих
сквозь трепещущую на ветру листву;  зыбь  водной  глади;  звезды,  мерцающие
высоко в темно-лиловом закатном небе.
   - Это.., так прекрасно! - выдохнула она.
   - Прекрасно, - согласился маркиз. Но смотрел он на ее  лицо,  и  инстинкт
человека, хорошо знающего женщин, подсказывал ему, что девушка остро ощущает
его присутствие подле нее.
   - Взгляните на меня, Сильвина, - приказал он.
   Она повиновалась. Лунный свет упал  прямо  на  ее  лицо.  Его  выражение,
одновременно доверчивое и испуганное, которое он уже так хорошо знал, делало
ее похожей одновременно и на ребенка, и на женщину.
   - Я должен вас видеть, - твердо сказал маркиз. - Вы  говорили,  что  наша
встреча была похожа на сказку - значит, то, что произошло между нами, должно
иметь счастливый конец.
   - Такого конца.., быть не может, - чуть слышно ответила Сильвина.
   - Но почему? - настаивал маркиз.
   - Из-за вещей.., о которых я не могу рассказать вам. Потому  что..,  есть
препятствия и.., трудности, проблемы и..,  страхи,  которыми  я..,  не  могу
поделиться.
   - Представляете ли вы себе, каково это было, - спросил маркиз,  -  искать
неуловимую лесную нимфу по имени Сильвина  среди  несметных  скопищ  народа,
обитающего в Лондоне?
   - Вы искали меня?
   - Ну конечно же.
   - Но почему? - безыскусно удивилась она.
   - Вы и вправду не знаете ответа? - ответил Юстин вопросом на вопрос.
   Сильвина заглянула ему в лицо, и он понял, что она  дрожит  -  но  не  от
страха.
   - Я должна.., идти, - прошептала она, но голос ее прерывался от волнения.
   Сильвина хотела было повернуться, но маркиз взял ее за плечи и удержал на
месте.
   Его прикосновение заставило ее застыть в полной неподвижности.
   Встретившись со взглядом маркиза, ее глаза расширились, и ему показалось,
что он тоже не в силах пошевелиться. Чары, неведомые ему  доселе,  приковали
его к ней. Говорить не было нужды: что-то странное,  магическое  происходило
между ними, и оба без слов знали желание другого.
   Казалось, что Сильвина почти не  дышит,  но  сэр  Алтон  чувствовал,  как
трепещет все ее тело под его руками.
   Медленно, очень медленно, как будто движимый  чем-то,  что  было  сильнее
его, маркиз склонился к ней; их губы встретились, и он почувствовал, что  ее
уста нежны и сладостны, как лепестки цветка.
   Поцелуй длился  лишь  одно  мгновение,  потом  с  тихим  вскриком,  почти
рыданием, Сильвина вырвалась из его рук и исчезла.
   Это произошло так быстро, что маркиз не  успел  остановить  ее,  не  смог
ничего предпринять, и только беспомощно смотрел ей  вслед.  Она  убегала  от
него по дорожке, по которой они пришли в парк.
   Платье девушки еще некоторое время  мелькало  среди  таинственных  темных
деревьев, потом оно слилось с сумраком, и Юстин потерял Сильвину из виду.
   И только тогда маркиз почти с  отчаянием  вспомнил,  что  по-прежнему  не
знает ни ее фамилии, ни места, где она живет.

Глава 6

   Маркиз медленно вернулся в бальную залу. Подсознательно  он  был  уверен,
что Сильвины там не окажется, но не мог не взглянуть на танцующих в  надежде
увидеть ее хоть мельком.
   По краям залы стояло немало народа, предпочитавшего просто поговорить или
посмотреть на тех, кто более энергичен.
   Маркиз скользнул по ним взглядом, но и среди них не  видно  было  изящной
фигурки в белом платье со сверкающими серебром лентами.
   - Неужели вы ищете меня? - прозвучал подле него знакомый голос.
   Он повернулся и увидел Леону, выглядевшую чрезвычайно эффектно  в  платье
смелого покроя, открывавшем ее белые плечи. Шею ее украшало рубиновое колье.
   - Леона! Я не ожидал увидеть вас здесь сегодня! -  воскликнул  маркиз.  -
Мне казалось, что общество слишком неинтересно для той,  которая  так  любит
веселье... Если только у вас нет особых причин  для  посещения  министерства
иностранных дел.
   - Напрасно вы стараетесь быть нелюбезным, Юстин, - ответила  она,  -  для
моего присутствия нет каких-то скрытых причин. Отец считает, что его долг  -
быть здесь, а я просто поехала с ним.
   - Верх дочерней преданности, - не без иронии заметил маркиз.
   - Похоже, бесполезно просить вас танцевать  со  мной  контрданс?  -  тихо
спросила Леона.
   При этом она придвинулась поближе к нему, и  Алтон  ощутил  экзотический,
восточный аромат ее любимых духов.
   Этот запах, подумал он, очень ей подходит: в Леоне было что-то восточное,
проявлявшееся в том, как она двигалась, что-то почти змеиное в том, как  она
незаметно приближалась почти вплотную  к  мужчине,  так  что  тому  начинало
казаться, что леди Леона предлагает ему неземные радости, в то время как она
всего лишь внимательно разглядывала его сквозь темные ресницы.
   - Мне не хотелось бы, чтобы вы сочли меня невежливым, - очень  официально
сказал маркиз, - но я уже собрался уйти.
   - Манит какой-то игорный дом? Или, может быть, у меня есть  соперница?  -
игриво спросила Леона.
   - Ни то, ни другое. Может, это звучит банально, но я просто хочу спать.
   - В такой ранний час! - изумилась она.
   - Вы забываете, - сказал маркиз, - что теперь я - человек служащий.
   - Как я могу об этом забыть! - улыбнулась его собеседница. - Весь  Лондон
говорит о ваших неустанных поисках шпионов Наполеона.  Всякий  раз,  попеняв
кому-нибудь по-французски, я жду, что вы потащите меня в Тауэр.
   - Клятвенно заявляю вам, что это не входит в  мои  намерения,  -  ответил
маркиз.
   - А если не в Тауэр, то куда? - спросила Леона.
   Маркиз отвел глаза, чтобы не видеть ее манящего взгляда.
   - Ваш слуга, Леона, - проговорил  он,  кланяясь.  -  Но  вы  должны  меня
извинить. Уверен, что мое место в  качестве  партнера  на  контрданс  жаждет
занять один из все увеличивающегося числа ваших поклонников.
   Маркиз хотел было уйти, но почувствовал, что Леона положила руку  на  его
рукав.
   - Это правда, Юстин?  -  настойчиво  спросила  она.  -  Вы  действительно
отказываете мне не из-за какой-нибудь прелестницы?
   - Если это действительно вас интересует,  то  я  могу  уверить  вас,  что
единственные объятия, которых я ищу в данный момент, - это объятия Морфея.
   - Тогда позвольте пожелать вам доброй ночи, милорд, - отозвалась Леона. -
Я надеюсь, что во сне вы увидите меня.
   - Иначе, конечно, и быть не может, - ответил маркиз с той циничной ноткой
в голосе, которая неизменно привлекала женщин.
   Он двинулся прочь от нее через бальную залу;
   Леона смотрела ему вслед.  Было  что-то  в  его  широких  плечах,  гордой
посадке головы и изящной фигуре, что  заставило  ее  взволнованно  перевести
дыхание.
   Он от нее не улизнет, - поклялась она себе.
   Маркиз  вышел  из  бальной  залы  и  проследовал  по  украшенным  цветами
коридорам, пока не оказался у парадной двери. Там толпы  глашатаев  вызывали
кареты, и, как только он появился, великолепный лакей выкрикнул его имя.
   - Карета высокоблагородного маркиза Алтона! - позвал он.
   Почти сразу же появился черно-желтый кабриолет маркиза, запряженный двумя
идеально подобранными чалыми.
   Алтон уже собирался было спуститься по ступеням и направиться к  экипажу,
когда его осенило.
   - Скажите, - обратился он  к  лакею,  выкрикнувшему  его  имя,  -  отсюда
уезжала минут двадцать тому назад молодая леди?
   Тот, подумав мгновенье, сказал:
   - Да, это так,  милорд.  Была  молодая  леди.  Сейчас  я  вспоминаю,  что
удивился, почему она одна. Она попросила найти для нее наемный экипаж.
   - Куда она направлялась? - взволнованно спросил его маркиз.
   Лакей оставил свой пост у двери и  отправился  переговорить  с  одним  из
глашатаев. Вернувшись, он сообщил:
   - Милорд, адрес был следующий: дом  девять  на  Куин-Уок  в  Челси,  -  и
незаметным жестом переправил гинею к себе в карман.
   Маркиз уже спускался по ступеням к  своей  карете,  когда  его  остановил
хорошо знакомый голос.
   - Подождите минутку, Алтон, - сказал лорд Хоксбери, спускаясь по лестнице
следом за маркизом.
   - Что-нибудь случилось, господин министр? - спросил маркиз.  Тот  покачал
головой.
   - Ничего, если не считать того, что я устал от всей этой  кутерьмы,  как,
полагаю, и вы. Я сбежал, Алтон. Не подвезете ли вы меня в вашей карете?  Нам
почти по пути.
   - Да, конечно, - сказал маркиз, -  счастлив  оказать  вам  эту  маленькую
услугу.
   Лорд Хоксбери уселся на мягкое  сиденье  изящного  кабриолета,  и  маркиз
распорядился, чтобы их везли к дому его милости на Гановер-Сквер.
   В карете министр со вздохом облегчения откинулся на спинку, положив  ноги
на сиденье напротив.
   - Чертовски они утомительны, эти  мероприятия,  -  проворчал  он.  -  Нам
повезло, что его августейшее высочество отбыли так рано.
   Маркиз не без стыда подумал, что  совершенно  забыл  о  хозяине  дома,  в
котором отобедал, и даже  отсутствовал  в  момент  отбытия  его  высочества.
Оставалось только  надеяться,  что  лорд  Хоксбери  не  заметил,  что  среди
придворных, прощавшихся с принцем, маркиза не было.
   - Все важные  персоны  уже  разъехались,  -  говорил  тем  временем  лорд
Хоксбери, - вернее, те, кого нельзя было бы оставить на мою жену.  Ей  такие
вечера нравятся. Что до меня, Алтон, то я считаю, что это адская скука.
   - Согласен с вами, милорд, - сухо заметил маркиз. - Но вспомните: это  вы
настаивали, что мне следует явиться.
   - Да, я помню. Вообще говоря, когда я вошел в ваш кабинет сегодня  утром,
я собирался вам нечто сообщить, но с вами был Лоусон.
   - Он надежный человек, - ответил маркиз. - Тем  не  менее  сейчас  лишняя
осторожность не повредит.
   - Да, конечно, - согласился лорд Хоксбери. - Мы иногда забываем, что  те,
кто нам служат, - например, домашняя прислуга, - имеют уши.
   - Что же вы хотели мне сказать, милорд?
   - Сегодня утром мы  получили  секретное  сообщение  от  одного  из  наших
агентов по ту сторону Ла-Манша. В нем говорится,  что  военно-морские  силы,
подготовленные Бонапартом для вторжения, огромны. Агент, конечно,  не  знает
точного числа  судов  и  количества  солдат  неприятеля,  но  передает,  что
Бонапарт заметил, что "не страшно,  если  десять  или  даже  двадцать  тысяч
солдат утонут при переправе".
   - Боже правый! - промолвил маркиз. -  Вторжение  действительно  готовится
масштабное.
   - Мы этого и ожидали, - ответил лорд Хоксбери, - но это  первое  надежное
подтверждение нашим опасениям. Однако я не закончил мой рассказ.
   - Что же еще?
   - Бонапарт якобы сказал еще: "Таких потерь и ждешь в битве, а  какая  еще
битва обещала такие результаты, как победа над Англией?"
   - Мы сможем их отразить? - спросил маркиз.
   - Полагаю, что сможем. Сегодня днем у нас было тайное совещание  кабинета
министров, и хотя нам во многом придется полагаться на волонтеров, мы сможем
собрать внушительное войско. Однако было бы очень полезно  знать,  из  каких
портов на континенте будут отплывать баржи.
   - Голландцы в этом участвуют? - осведомился маркиз.
   Лорд Хоксбери развел руками.
   - Сообщения весьма разноречивы, - сказал он, -  и  хотя  у  нас,  как  вы
знаете, немало информаторов, они противоречат друг другу. В одном только  мы
можем быть совершенно уверены: Наполеон вторгнется в  Англию,  если  сможет.
Месяц, день и время, несомненно, зависят от погодных условий в проливе.
   - Будем надеяться, что ветер не спадет, - пробормотал  маркиз.  -  Только
вчера мистер Питт заверил меня, что волнение в Ла-Манше слишком  велико  для
плоскодонных судов.
   - Если бы у нас было больше времени! - вздохнул его собеседник.
   - Нам  понадобится  очень  много  времени,  чтобы  вооружить  армию,  как
подобает, - резко  сказал  маркиз.  -  Не  думаю,  чтобы  английский  солдат
чувствовал  себя  очень  уверенным,  идя  навстречу  победоносным  ветеранам
Наполеона с пикой в руке.
   В голосе маркиза прозвучал гнев, и лорд Хоксбери сухо отозвался из своего
угла экипажа:
   - Чего же можно ожидать, имея премьер-министра вроде Эддингтона,  который
думает только об умиротворении и примирении.
   - Сейчас самое  важное,  -  сказал  маркиз,  как  бы  считая  бесполезным
обвинять правительство, - постараться сделать так, чтобы Бонапарт не высадил
большое войско на берег в том месте, где мы его меньше всего  ожидаем.  Если
группировка хорошо обученных людей окажется  в  тылу  нашей  линии  обороны,
тогда дело плохо.
   - Вы можете быть уверены, - ответил  лорд  Хоксбери,  -  что  я  стараюсь
узнать как можно больше. На этой неделе я отправил  во  Францию  двух  наших
лучших агентов.
   - Обычным путем?
   -  С  шайкой  надежных  контрабандистов  юго-восточног