ме меня.
   Его голос дышал подлинной страстью:
   - Я хочу обладать тобой. Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне одному.
Но я хочу владеть не только твоим телом, но и твоей душой.
   Он нежно прикоснулся губами к щеке жены:
   - Я ведь уже не раз говорил тебе, что ревную даже к воздуху,  которым  ты
дышишь!
   - О, Вэлент, ты же знаешь, что я принадлежу тебе  без  остатка.  Пожалуй,
раньше я не слишком верила в наше привидение, но теперь не сомневаюсь:  если
ты умрешь или разлюбишь меня, я сама превращусь в призрак.
   - В моей смерти волен бог, но о том, что я тебя разлюблю, не может быть и
речи, - воскликнул граф, принимаясь страстно целовать жену.
   - Знаешь, последнее время мне кажется, что ты что-то от меня скрываешь, -
сказал граф Треварнон, отстраняясь от Демелсы  и  пытливо  заглядывая  ей  в
глаза. - Когда ты не замечаешь, что я на тебя смотрю, ты о чем-то напряженно
думаешь, но, когда я пытаюсь узнать, что тебя волнует, не хочешь  поделиться
со мной какой-то своей тайной мыслью.
   - Мне кажется, я не могу не замечать твоего взгляда, как и ты - моего,  -
уклончиво заметила Демелса.
   - Ты не ответила  на  мой  вопрос,  -  настаивал  граф.  -  Что  с  тобой
происходит?
   Он взял обеими руками голову жены, неотрывно смотря ей в глаза.
   - Я не позволю тебе играть со мной, - воскликнул он.
   - Я не играю, - смущенно пробормотала Демелса. - Я просто  не  знаю,  как
тебе сказать. Я немного боюсь...
   - Боишься? Меня?
   - Не столько тебя, сколько твоей ревности.
   - В чем дело? - вспыхнул граф Треварнон. - Чем ты можешь дать повод  моей
ревности?
   Демелса не отвечала. И он спросил уже мягче:
   - Милая, что с тобой?
   - Знаешь, я боюсь, что не смогу присутствовать на скачках и увидеть,  как
ты победишь в стипль-чезе.
   Он несколько мгновений смотрел на жену,  потом,  догадавшись,  несказанно
обрадовался:
   - Неужели? Так быстро?
   - Да, дорогой. Так быстро. Теперь я ничуть в этом не сомневаюсь.
   - Но почему же ты сразу не сказала мне? - спросил граф, нежно целуя  руку
жены.
   - Я боялась ошибиться. И еще я боялась твоей ревности.
   - Я, конечно, буду ревновать, если ты будешь любить наших  детей  больше,
чем меня, - улыбнулся граф. - Но я знаю  одно:  они  не  будут  страдать  от
недостатка родительской любви.
   - В этом можешь не сомневаться, - заверила Демелса. - -  Значит,  призрак
тоже может иметь детей, - с улыбкой сказал граф.
   - Я не призрак! - воскликнула Демелса. - Ты вдохнул в меня жизнь. Я стала
настоящей женщиной и хочу родить сына, похожего на тебя.
   - Если ты подаришь мне сына, будет только справедливо ожидать и  рождения
дочери, которая будет похожа на тебя, - мечтательно сказал граф.
   Губы супругов слились в поцелуе.
   Как всегда, в минуты близости граф явственно почувствовал  тонкий  аромат
жимолости, навеки связавшийся в его представлении с Демелсой и  ее  любовью,
безбрежной как океан и вольной как ветер.



   Барбара КАРТЛЕНД
   ОЧАРОВАННЫЙ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Чтобы разрешить  давний  спор  за  землю,  герцог  Норталертон  предложил
молодому герцогу Линчестеру свою старшую дочь в  жены.  Но  сердце  Каролины
принадлежит другому! И тогда,  чтобы  спасти  свою  сестру  от  ненавистного
брака. Эльфа решается на отчаянный шаг...

Глава 1

1870 год

   Дверь библиотеки открылась, и леди Эльфа Алертон  бесшумно  проскользнула
по ступеням на галерею.
   Библиотека в  доме  герцога  Норталертона  была  выдающимся  сооружением,
вызывавшим  возглас  восхищения  у  каждого   посетителя,   поражая   своими
величественными размерами и галереей, украшенной медной решеткой сложнейшего
узора.  Перила  лестницы,  ведущей  наверх,  поражали  своим  изяществом   и
воздушностью.
   Нижняя часть ограды представляла собой плотный узор из цветов и  листьев,
и это частое металлическое кружево делало  Эльфу  практически  невидимой  из
комнаты снизу.
   Она любила проводить  здесь  время  в  уединении.  Вот  и  сегодня,  тихо
устроившись с книгой в руках, она читала, надеясь, что, если кто-то и зайдет
в библиотеку, скорее всего не обнаружит ее.
   Раздались легкие шаги и шуршание шелка,  из  чего  Эльфа  заключила,  что
пришла мать. Девушка прекрасно знала, что если та ее увидит,  то  немедленно
пошлет с каким-нибудь заданием в сад заниматься цветами.
   Герцогиня Норталертон была без ума от своего  сада  и  не  могла  понять,
почему ее дети  считали  скучным  срезать  головки  увядших  цветов,  сажать
приобретенные в разных концах страны новые  редкие  сорта  или,  того  хуже,
пропалывать клумбы.
   Она уже давно считала, что ее младшая дочь Эльфа  слишком  много  времени
тратит на чтение, отчего в  голове  у  нее  сплошной  туман,  и,  как  часто
герцогиня говорила окружающим,  живет  "в  плену  собственного  придуманного
мира".
   Эльфа  аккуратно  перевернула  страницу  и  вновь  углубилась  в   чтение
заинтересовавшей ее книги, когда стук двери и голос отца, раздавшийся снизу,
заставили ее оторваться от этого занятия.
   - Ах вот ты где, Элизабет! А я повсюду  тебя  ищу.  Я  полагал,  ты,  как
обычно, в саду.
   - Я хотела узнать, как  правильно  пишется  по-латински  название  цветка
азалеа, который мы только что получили, - смущенно ответила герцогиня. -  Ты
должен обязательно на него взглянуть, Артур.  Это  очень  редкий  вид,  и  я
поражаюсь, как он смог благополучно добраться до нас после  такого  трудного
путешествия.
   - Я должен кое-что сообщить тебе, Элизабет,  -  не  скрывая  раздражения,
сказал герцог. - И мое сообщение намного важнее, чем все твои цветы.
   -  Что  случилось?  -  встревожилась  герцогиня.  Она   знала,   что   ее
бесстрастный, даже весьма прозаический  муж  крайне  редко  волнуется  из-за
чего-либо, и поэтому столь необычно  было  услышать  нотки  смятения  в  его
голосе.
   - Я решил вопрос с поместьем Магнус Крофт раз и  навсегда,  -  решительно
сказал герцог.
   - Магнус Крофт? - переспросила герцогиня.
   - Не будь дурой, Элизабет! Ты так же, как и я, прекрасно  знаешь,  что  я
имею в виду десять тысяч акров земли, которые являются камнем преткновения в
отношениях между нами и Линчестерами в течение вот уже двадцати лет.
   - Ах это! - воскликнула герцогиня.
   - Да, это! - решительно заявил герцог. - И я думаю, никому не удалось  бы
найти столь великолепного компромиссного решения, примиряющего стороны.
   Эльфа с интересом прислушивалась к разговору родителей, потому что  знала
лучше матери, как  спор  из-за  владения  поместьем  Магнус  Крофт  разжигал
наследственную вражду между двумя герцогскими домами.
   В то время, как этот спор развлекал все графство, он отравлял жизнь обоим
герцогам, мешая им наслаждаться обществом друг друга.
   Ссора двух самых  крупных  в  графстве  соседей-землевладельцев  была  не
только темой для бесконечных сплетен, но также служила пищей  для  различных
сплетен и домыслов газет.
   Последнее обстоятельство вызывало ярость  герцога  Норталертона,  который
возмущался тем, что он называл "бульварной прессой", особенно  учитывая  его
убеждение, что имя настоящего аристократа может появляться в  печати  только
по поводу его рождения и смерти.
   В результате ссоры, которую в округе  прозвали  "герцогской",  пострадали
Эльфа и ее сестра Каролина, так как их  не  приглашали  в  семьи,  державшие
сторону Честер-хауз - резиденции герцога Линчестерского.
   В детстве это особенно не волновало их, потому что вокруг было более  чем
достаточно благоволивших к ним соседей.
   Но теперь, когда Каролина выросла, а  Эльфе  предстоял  в  этом  году  ее
первый официальный выход в свет, было весьма  обидно  сознавать,  что  новый
герцог, который унаследовал этот титул два  года  назад,  дает  всевозможные
балы и приемы, которые для них были недоступны.
   - Вам все равно там было бы скучно,  -  решительно  пресекала  их  жалобы
мать. - Друзья герцога намного старше  вас  и  намного  образованнее,  и  вы
будете себя чувствовать неудобно в их компании.
   Раздражение, с которым она об этом говорила, подсказывало Эльфе,  что  ее
мать не одобряет друзей герцога.
   Тем не менее она не могла избавиться от мысли, что с ними могло  бы  быть
значительно  веселее  и  интереснее,  чем  с   увлеченными   только   охотой
престарелыми местными сквайерами и аристократами, которые постоянно посещали
Алертон-тауэрс.
   У Каролины интерес к герцогу  давно  прошел,  а  Эльфа,  которая  изредка
видела его издалека на охоте, считала,  что  он  выглядит  именно  так,  как
должен выглядеть герцог.
   И поэтому она с интересом ждала ответа на вопрос матери:
   - Что ты придумал с этой землей, Артур? Мне любопытно услышать  об  этом,
хотя я полагаю, что самым  разумным  было  бы  и  для  тебя  и  для  герцога
Линчестера разделить ее поровну.
   - Ты никогда не слушаешь, что я тебе говорю, Элизабет! - взревел ее  муж.
- Я уже говорил тебе и повторяю вновь и вновь, что. - когда покойный  герцог
предложил сделать это моему отцу, тот категорически отказался даже обсуждать
эту идею. Он заявил, что эта  земля  его  н  он  был  бы  проклят,  если  бы
отказался от борьбы за нее, даже если  бы  ему  пришлось  потратить  на  это
последний пенни.
   Герцогиня вздохнула:
   - Я забыла об этом, Артур.
   - Однако ты должна помнить обстоятельства этого  дела.  Линчестер  всегда
обвинял моего отца, что он выиграл эту землю у него в карты, когда  тот  был
слишком пьян, чтобы осознавать, что делает. Все, что я могу сказать по этому
поводу: если человек играет в карты в таком состоянии, он заслуживает всего,
что получает при этом.
   Герцогиня вновь вздохнула.
   Она уже слышала эту историю десятки раз и не помнила случая за все  время
своего замужества, чтобы упоминание  об  этой  земле,  лежащей  между  двумя
герцогствами, не превратилось в спор.
   Вся проблема состояла в том, что десять тысяч акров поместья Магнус Крофт
представляли собой лучшие охотничьи угодья во всем герцогстве Линчестер, а в
его лесах было больше фазанов, чем во всех владениях Алертонов.
   Она знала и не могла забыть, что нынешний герцог, как  только  вступил  в
наследство, пытается убедить ее мужа продать ему эту землю,  которая  веками
принадлежала Линчестерам.
   Герцог Алертон не испытывал особого  недостатка  в  деньгах,  а  поместье
Магнус Крофт к тому же находилось на самом краю его владений  и  было  почти
непригодным к земледелию. Но он отнюдь не был намерен отказываться от  того,
что ему, несомненно, принадлежало по праву.
   Новый герцог Линчестер был, однако, известен своей непреклонностью.
   - Я не говорил тебе об этом  раньше  только  потому,  что  ты  все  равно
никогда не слушаешь меня, - продолжал герцог, - но Линчестер заводил со мной
разговор об  этой  земле  каждый  раз,  когда  мы  встречались  в  различных
учреждениях  графства  или  Лондона.  Он  старался  убедить  меня,  что  это
охотничье угодье отнюдь не  является  землей,  из  которой  я  могу  извлечь
выгоду.
   - Ну конечно нет, - смиренно согласилась герцогиня.
   - А сегодня, - продолжал герцог, - когда  Линчестер  вновь  заговорил  об
этом после того, как мы обсудили безрассудство одного парня,  натаскивающего
новую свору охотничьих псов, у меня родилась идея.
   - Что за идея, Артур?  -  спросила  герцогиня,  воспользовавшись  паузой,
чтобы перевести дыхание.
   Во время этого разговора она смотрела на закат  и  надеялась,  что  скоро
сможет вернуться в свой любимый сад.
   Это был идеальный день для высадки  цветов,  с  которой  она  и  так  уже
опаздывала, потому что в теплице ростки уже достаточно подросли и окрепли  и
их надо было высаживать в грунт на открытом воздухе.
   - Я ответил Линчестеру, - сказал герцог, - что наш спор на эту тему и так
уже слишком затянулся, и предложил ему разделить эту землю  совершенно  иным
способом.
   -  Что  ты  подразумеваешь   под   этим?   -   вежливо,   но   равнодушно
поинтересовалась Элизабет Норталертон.
   - Если вы женитесь на моей дочери, - сказал я, - она может  принести  вам
Магнус Крофт в качестве приданого.
   Герцогиня вздохнула.
   - Ты предложил Сильваниусу Линчестеру,  чтобы  он  женился  на  Каролине?
Артур, как ты мог?
   - Я считаю, что это было весьма ловко с моей  стороны,  -  гордо  ответил
герцог. - Все говорят, что в тридцать четыре года герцогу уже пора  жениться
и обзавестись наследником, а что может быть более логичным для Каролины, чем
стать его женой?
   - Но Артур, она любит  Эдварда  Далкирка,  как  ты  прекрасно  знаешь,  -
укоризненно покачала головой герцогиня.
   - У парня есть только имя, но ни гроша за душой! - резко возразил герцог,
- а Линчестер, несомненно, самый выгодный жених во всем графстве.
   - Но Артур, ты обещал Каролине,  что,  если  Эдвард  добьется  успеха  со
своими лошадьми, ты позволишь им пожениться.
   - Я не обещал, - высокомерно  возразил  герцог.  -  Я  лишь  сказал,  что
подумаю над этим, и теперь мой ответ будет: "Нет!" Каролина выйдет замуж  за
Сильваниуса Линчестера,  и  эта  земля  станет  одним  из  пунктов  брачного
договора. Из Каролины выйдет прекрасная  маленькая  герцогиня,  и  фамильные
бриллианты Линчестеров будут ей весьма к лицу.
   Голос герцога потерял былую уверенность, когда он произносил эту фразу. ,
никогда не скрывал, что их старшая дочь Каролина - его любимица.
   Хотя  он  и  гордился  двумя   сыновьями,   которые   учились   в   Итоне
, именно Карелина заполняла все его сердце, если  оно
у него было, и ей легко удалось лаской добиться от него согласия на  брак  с
любимым человеком.
   - Но Артур! - запротестовала герцогиня. - Каролина влюблена!
   - Любовь! Любовь! - презрительно бросил  ее  супруг.  -  Что  это  такое?
Любовь приходит после свадьбы, Элизабет, тебе ли не знать этого? К  тому  же
Линчестер не собирается проводить слишком много времени со своей женой. Всем
известен его неукротимый темперамент.
   - Но Артур, я не понимаю, как ты можешь  говорить  такое...  -  вспыхнула
герцогиня.
   - Элизабет, не строй из себя скромницу! - перебил ее герцог. - Линчестер,
с тех пор как закончил учебу, не пропустил ни одной смазливенькой женщины от
нашего графства до Северного полюса, о чем ты прекрасно знаешь, а  все  они,
хорошенькие, умные и образованные, замужем, и ему отнюдь не нужен скандал.
   - Но подумай о Каролине, - грустно вздохнула герцогиня.
   - Мне что, надо объяснять азбучные истины? - раздраженно спросил  герцог.
- Линчестер хочет получить назад Магнус Крофт.  Рано  или  поздно  ему  надо
будет жениться, а что при этом может быть более подходящим, чем взять в жены
ту, которая принесет ему в приданое действительно ценную  для  неге  вещь  -
десять тысяч акров хорошей земли, которую его отец потерял, потому  что  был
слишком пьян, чтобы твердо держать карты, и которую он всеми  силами  желает
заполучить назад.
   - Я  надеюсь,  ты  понимаешь,  что  разобьешь  этим  Каролине  сердце?  -
осуждающе покачала головой герцогиня.
   Герцог издал какой-то звук, похожий на фырканье.
   - Она быстро оправится, - бросил он резко. - Девушки часто  влюбляются  в
кого-нибудь совсем неподходящего, каковым, по моему мнению, является  Эдвард
Далкирк.
   - Ты раньше так не думал, - возразила Элизабет.
   - Что я раньше думал или не думал, не  имеет  существенного  значения,  -
сказал герцог зло. - Каролина выйдет замуж за Сильваниуса Линчестера,  и  ты
убедишь ее не делать глупостей, а подчиниться  моей  воле.  Я  не  собираюсь
менять своего решения.
   - Но Артур!.. - начала герцогиня.
   - Это мое окончательное решение! - перебил ее супруг,  до  того  как  она
успела что-нибудь сказать. - И прежде, чем Линчестер приедет  к  нам  завтра
после полудня, тебе лучше предупредить Каролину сегодня, что ее ждет.
   - Но Артур!.. - опять начала герцогиня.
   Ответом ей был звук хлопнувшей двери библиотеки.

***

   Эльфа не шевелилась. Она, замерев, сидела  на  балконе  с  самого  начала
разговора родителей.
   Ей казалось, что она затаила дыхание  с  первых  слов,  и,  только  когда
услышала, что ее мать тоже вышла из комнаты, сделала первый вдох.
   Возможно ли, чтобы ее отец  придумал  такую  жестокую  вещь?  Неужели  он
способен так поступить со своей дочерью?
   Она подумала, что, если бы не слышала все это своими собственными  ушами,
никогда бы не поверила.
   В полной растерянности Эльфа вскочила на ноги, поставила книгу  на  полку
и, стуча каблучками по ступенькам, бегом  спустилась  вниз  и  бросилась  из
библиотеки. Миновав великолепный холл с мраморным полом и статуями,  она  по
широкой лестнице взбежала на второй этаж, где  были  спальни  девочек  и  их
классная комната, которая после отъезда гувернантки Эльфы превратилась в  их
собственную гостиную.
   Эльфа задыхалась, когда подбежала к двери этой гостиной,  и  остановилась
на какое-то мгновение, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями.
   Как сказать об этом Каролине? Что она может сказать?
   Она понимала, что, как только откроет дверь,  станет  посланцем  Рока  из
древнегреческих трагедий.

***

   - Я.., не могу! Я не могу.., потерять... Эдварда! - повторяла Каролина  в
сотый раз.
   Даже сейчас, когда ее  лицо  было  залито  слезами,  Каролина  оставалась
красавицей, которой ни один мужчина, включая герцога Линчестера со всем  его
обаянием и высокими требованиями к внешности женщин, не смог бы  отказать  в
привлекательности.
   - Я знаю, дорогая, - вздохнула Эльфа, - но папа настроен решительно, и  я
не думаю, что нам удастся избежать этого замужества.
   - Я.., могу", сказать "нет", - дрожащим голосом воскликнула Каролина.
   - Я не думаю, что герцог услышит тебя, а папа изменит свое решение.
   Эльфа, как только могла, мягко пыталась сообщить жуткую  новость  сестре.
Но после первых же ее слов Каролина так побледнела,  что  Эльфа  испугалась,
что она упадет в обморок, а затем безутешно разрыдалась.
   Каролина не обладала сильным характером, но она была настолько мила, умна
и женственна, что каждый  мужчина,  хотя  бы  раз  увидевший  ее,  стремился
встретиться с ней вновь.
   Она была как раз той девушкой, которая, по мнению Эльфы,  была  в  глазах
герцога идеальной женой: высокая, стройная, с  короной  пышных  волос  цвета
спелой пшеницы, ясными голубыми глазами и прекрасной фигурой.
   За всю свою жизнь она не доставила родителям ни  минуты  беспокойства  до
тех пор, пока не полюбила Эдварда Далкирка.
   Это чувство было столь  сильным,  что  другие  мужчины  просто  перестали
существовать для нее.  Любые  ухаживания  наталкивались  на  холодную  стену
безразличия, любые знаки внимания она встречала с полным  равнодушием,  и  в
конце концов все эти попытки заканчивались полным провалом.
   Герцог не имел ничего против Эдварда, кроме того, что тот был беден.
   Он   был   единственным   сыном   виконта   Далкирка,   который   жил   в
полуразвалившемся замке в обедневшем поместье в Шотландии.  Прослужив  почти
всю жизнь в армии, он покинул свой полк и обосновался в этом поместье, решив
зарабатывать на жизнь  разведением  лошадей.  Этой  цели  способствовало  то
обстоятельство, что умерший дядя оставил  ему  в  наследство  пятьсот  акров
земли, граничащей с землями Норталертона, что и привело к знакомству Эдварда
с Каролиной.
   С момента их встречи Эдвард работал как сумасшедший, потому  что  полюбил
так же глубоко', как и она, и надеялся заработать  достаточно  денег,  чтобы
просить ее руки.
   К  несчастью,  выведение   породистых   лошадей   зависит   от   качества
производителей, которых он может купить, и требует много  времени,  так  что
Эдвард вряд ли смог бы просить руки Каролины у герцога в ближайший год.
   - Я думаю, что вы могли бы убежать, - предложила Эльфа,  -  и  где-нибудь
скрыться, чтобы папа не смог вас найти.
   - В этом случае... Эдвард потеряет все.., деньги,  которые  он  вложил  в
своих.., лошадей, и не сможет  найти  другое  жилье