показав  ей  библиотеку,
герцог почему-то не уходил. Вместо этого он облокотился на камин и заявил:
   - Я вас совсем не такой представлял! Вирджиния покраснела.
   - А что же вы ожидали увидеть?
   - Синий чулок, - объяснил он. - Серьезную молодую женщину  в  очках  и  с
прыщами - одно без другого почему-то не бывает!
   - О, это несправедливо! - возразила Вирджиния.
   - Хорошо! Прыщики беру назад,  -  согласился  герцог,  -  но,  во  всяком
случае, думал встретить особу по виду очень эрудированную.
   - Внешность не всегда правдиво раскрывает сущность человека, - улыбнулась
Вирджиния.
   - Вы так это произнесли, как будто вкладываете в свои слова особый смысл,
- заметил герцог.
   Вирджиния отвела взгляд.  "А  он  более  чуток,  чем  я  предполагала,  -
подумала она, - Придется быть поосторожней".
   - Я просто высказала общеизвестный факт, - вслух произнесла Вирджиния.
   - Вы иногда разрешите мне заглядывать сюда, чтобы  поболтать  с  вами?  -
спросил герцог. - В наши дни так редко встречаются люди, которые  читают,  в
особенности молодые женщины.
   - Наверное, вам не везло со знакомыми, - предположила Вирджиния.
   - Возможно, - согласился он, - тем более мне стоит с вами побеседовать.
   - Боюсь,  что  буду  слишком  занята  для  длительных  бесед,  -  сказала
Вирджиния. - Мне нужно выполнить большую работу за очень короткое время.
   - К чему торопиться? - удивился герцог. - Ведь  вам  наверняка  захочется
увидеть Англию, раз вы уже здесь? Это весьма красивый остров.  И  в  Лондоне
тоже нужно будет посмотреть все исторические места.
   - Сомневаюсь, что смогу попасть в Лондон, - сказала Вирджиния.
   - В наши дни все куда-то спешат, - вздохнул герцог. -  И  оттого,  думаю,
многое проходит  мимо  них.  Очень  скоро  появятся  сотни  этих  новомодных
экипажей, так называемых автомобилей, мчащихся по нашим дорогам и  равнинам,
оставляя клубы пыли за собой и не позволяя  людям  полюбоваться  на  красоту
родного края.
   Он говорил с чувством. Затем подошел к одному из окон  и  растворил  его.
Вирджиния наблюдала за ним в полном недоумении.
   - Подойдите сюда, - подозвал он.
   Вирджиния послушно исполнила его просьбу. Он пошире распахнул окно, и она
увидела поместье с другой стороны дома. Длинные цветочные бордюры вытянулись
далеко вперед, к фонтану, который  тихо  журчал  и  играл  на  солнце  всеми
цветами радуги. А за ним прямо к туманному горизонту шла аллея из деревьев и
кустов, сливающихся с громадой леса, темного  в  золотом  сиянии  заходящего
солнца.
   - Как красиво! - не удержалась Вирджиния.
   - Здесь повсюду, на каждом шагу, вас встретит красота, - сказал герцог. -
А я хочу сделать Рилл еще более  красивым.  Когда  вы  будете  просматривать
книги из библиотеки, если наткнетесь на старые  планы  садов  елизаветинских
времен, тотчас сообщите мне, ладно? Я знаю, они где-то здесь, и  хотя  искал
их, но так и не нашел. Я хочу восстановить замок в первоначальном виде.  Мой
дед продал множество его изображений. Когда-нибудь  я  надеюсь  выкупить  их
обратно.
   - А почему не сейчас? - спросила Вирджиния.
   Его лицо неожиданно помрачнело.
   - Боюсь, это мне не по средствам, - ответил он. Казалось, с ее губ готовы
сорваться десятки вопросов, и она чуть было не принялась их задавать вопреки
своей воле. Вирджинии  так  хотелось  узнать,  что  герцог  сделал  с  двумя
миллионами  долларов,  полученными  им  по   брачному   контракту,   и   как
распоряжается ее наследством, из которого он, несомненно, черпает уже  много
месяцев. Так много денег, а он,  тем  не  менее,  не  может  позволить  себе
приобрести несколько картинок.
   Герцог закрыл окно, как будто  специально  убрал  великолепную  панораму,
чтобы наказать себя или ее.
   - Итак, мисс Лангхоулм, - произнес он совершенно другим тоном, - надеюсь,
вы найдете здесь все, что вам понадобится. Если нет, обратитесь к Маттьюзу -
нашему дворецкому. Мой  секретарь  сейчас  в  отпуске,  но  мисс  Маршбанкс,
безусловно, будет к вашим услугам. А теперь прошу меня извинить.
   - Конечно, - сказала Вирджиния, - и большое вам спасибо, что показали мне
библиотеку.
   Герцог повернулся и вышел из комнаты, притворив за собой дверь. Когда  он
ушел, Вирджиния опустилась на стул, обтянутый красной  кожей,  и  попыталась
все обдумать. Во время разговора  она  боялась,  что  голос  подведет  ее  и
дрогнет от неловкости и необъяснимости всего происходящего, но,  однако,  ей
удалось довести  беседу  до  конца.  Что  означают  высказывания  герцога  о
деньгах? Сейчас впервые, после  того  как  Вирджиния  покинула  будуар,  она
изумилась поведению герцогини. Благодарила за пять фунтов! Что это означало?
А те двое, что пришли посмотреть ее драгоценности! Что происходит в замке? И
почему, в самом деле, они такие бедные? Все это были необъяснимые загадки, и
Вирджиния сознавала, что никаких разъяснений она  не  получит  даже  у  мисс
Маршбанкс.
   - Но я все равно найду ответы на  все  вопросы,  -  сама  себе  пообещала
Вирджиния и, еще раз окинув взглядом библиотеку, отбросила тревожные мысли.
   Она не смогла побороть желания взобраться по маленькой крутой лесенке  на
галерею и там обнаружила несколько небольших и, наверное, самых редких книг.
Многие из них выглядели невероятно старыми. Вирджиния прошлась  по  галерее,
трогая то одну, то другую книгу, а в конце, прямо над камином, наткнулась на
две маленькие ниши со  скамейками,  обтянутыми  красной  кожей,  и  высокими
столиками, наподобие школьных парт, за которыми можно было сидеть и  читать.
С восторгом ребенка, получившего новую игрушку, она уселась в одну из ниш  и
тут же услышала, как внизу отворилась дверь и кто-то вошел в библиотеку. Она
знала, что ее нельзя было увидеть, и именно сейчас не могла  заставить  себя
снова заговорить с герцогом, поэтому она притаилась.  "Он  подумает,  что  я
ушла, - понадеялась Вирджиния, - и не удивится моему отсутствию".
   Спустя мгновение, как она предвидела, дверь снова открылась, но затем,  к
ее удивлению, раздался голос:
   - Привет, Маркус!  Что  ты  здесь  делаешь?  Женщина  говорила  медленно,
протяжно, как-то завораживающе и очень притягательно.
   - Шелмадайн! Я думал, ты с Себастьяном.
   - Он ускользнул  от  меня,  -  последовал  ответ.  -  Кажется,  он  пошел
повидаться с матерью.
   - Ну как твои успехи? - спросил мужской голос.
   - Не очень, - ответила женщина, которую звали Шелмадайн.  -  Он  со  мной
мил, но не более. Как ты думаешь, может, он все еще вздыхает о Миллисент?
   - Боже сохрани! Нет, конечно! - заверил ее мужчина. - После того, как она
так жестоко с ним обошлась! Он, естественно, страдал в свое время, да и  как
могло быть иначе? Миллисент за свою жизнь разбила сердец больше, чем кто  бы
то ни было. Но не забывай, с тех пор Себастьян успел жениться.
   - Я никогда ни о чем не забываю,  -  заявила  Шелмадайн.  -  Его  жена  в
сумасшедшем доме или еще где-то, так что ее можно не принимать в расчет.
   Мужчина расхохотался.
   - Повезло мне, не правда ли? Если бы она произвела  на  свет  наследника,
мне пришлось бы сойти с дистанции.
   - Мой дорогой Маркус! Себастьян - молодой мужчина. Так  что  ты  очень  и
очень далек от своей цели.
   Протяжная речь неожиданно оборвалась, а затем Шелмадайн произнесла:
   - Дорогой! Не заставляй меня слишком сильно тебя любить. Моя роль  станет
тогда гораздо сложнее.
   - Шелмадайн! - Голос мужчины охрип. Наступила тишина, и Вирджиния решила,
что, наверное, они  в  объятиях  друг  друга.  Она  лихорадочно  размышляла,
следует ли ей обнаружить свое присутствие, но решила, что это будет чересчур
неловко.
   - Черт возьми, Шелмадайн! Ты ударяешь в  голову,  как  вино!  -  произнес
мужчина после паузы.
   - Маркус, мы должны быть вместе! - страстно воскликнула Шелмадайн.  -  Во
что бы то ни стало! Так больше продолжаться не может. Мой  портной  грозится
подать на меня в суд, если к концу недели  я  не  оплачу  хотя  бы  половину
счетов.
   - Не говори мне о счетах, - сказал Маркус. -  В  Лондоне  становится  все
меньше и меньше мест, куда я могу пойти.
   - Нам нужно что-то предпринять, - в отчаянии проговорила Шелмадайн.
   - Попробуй еще одну атаку сегодня вечером, - сказал Маркус, - поведи  его
прогуляться под луной или еще куда-нибудь. А что если тебе заглянуть к  нему
в спальню?
   - Это чересчур явно, - запротестовала Шелмадайн. - Не думаю, что  он  так
просто попадется на такой крючок. Кстати, что с  ним  происходит?  Раньше  у
него не было недостатка в любовницах. Ты мне сам рассказывал о той  хористке
из мюзик-холла "Гейети".
   - Знаю, знаю! - отрезал Маркус, - Но с  тех  пор,  как  умер  старик,  он
совершенно переменился. И когда дело  касается  меня,  то  он  не  торопится
предложить свою помощь. Господи! Как я его ненавижу! Он как  преграда  между
мной и всем, ради чего стоит жить.
   - Дорогой, мне пора идти.
   -  Да,  конечно.  Нас  не  должны  здесь  видеть  вместе.  Наверное,  это
единственное место в доме, куда никто не заглядывает. Эти старые  закадычные
друзья так и снуют по всему замку.
   - Мерзкие старики, -  содрогнулась  Шелмадайн.  -  Единственное,  что  их
интересует - деньги. Маркус горько рассмеялся.
   - А нас разве интересует что-нибудь иное?
   - Но мы совершенно другие, - возразила Шелмадайн. - Я не собираюсь играть
на деньги ночи напролет. Я просто хочу жить так,  чтобы  не  вздрагивать  от
каждого стука в  дверь  и  не  бояться  распечатать  любое  письмо,  которое
приносит почтальон.
   - А что тогда мне говорить? - сказал Map-кус. - Черт  возьми,  Шелмадайн!
Как бы я хотел, ради всех святых, чтобы он был мертв!
   Наступило короткое молчание, а потом Вирджиния услышала голос  Шелмадайн:
"До свидания!" Открылась и вновь закрылась дверь.  Вирджиния  подождала  еще
несколько минут,  прежде  чем  удостоверилась,  что  тот,  кто  оставался  в
комнате, тоже ушел. Только  тогда  она  почувствовала,  что  все  это  время
невольно сдерживала дыхание, боясь, как бы ее не обнаружили.
   Кем они были? И что означал весь их разговор?  Неужели  каждый  обитатель
замка преследует только одну цель - деньги? И почему Маркус, кем  бы  он  ни
был, ненавидит герцога и желает ему смерти? Все это представлялось Вирджинии
неразрешимой тайной, и она  чувствовала  себя  очень  подавленно.  Ей  вдруг
захотелось вернуться в Америку. Она  увидела  все,  что  хотела  увидеть,  и
теперь жаждала уехать.
   Она медленно спустилась вниз  по  лестнице  на  первый  этаж  библиотеки.
Казалось, ей приснился весь разговор между людьми, которых она не видела.  И
вся беседа в будуаре герцогини тоже была как во сне.
   Вирджиния открыла дверь библиотеки и прошла по коридору к главному холлу.
Там она заметила незнакомую женщину, которая  прошла  по  мраморным  плитам,
устилавшим пол,  и  начала  подниматься  по  лестнице.  Женщина  была  очень
элегантна -  вечернее  платье  из  голубого  атласа,  отделанное  кружевными
оборочками, с большой красной розой на груди. Волосы у нее были  черные  как
смоль.
   "Она прекрасна", - подумала Вирджиния, наблюдая, как женщина  поднимается
по ступеням, двигаясь с несколько нарочитым  изяществом,  но  тем  не  менее
очень грациозно. Она почти дошла до первого пролета, а Вирджиния хотела  уже
идти дальше, когда в холле показался герцог.
   - Леди Шелмадайн! - позвал он. - Вы покидаете нас? А я как раз хотел  вам
что-то показать.
   Она повернулась и посмотрела на герцога через перила, ее лицо было  очень
красивым в вечернем свете, проникавшем через большие удлиненные окна: кожа -
цвета магнолии, брови вразлет, глаза удивительно зеленые.
   - Думаю, вы упустили свой шанс, - сказала леди Шелмадайн. - Вы так  долго
пренебрегали мной, что я решила пойти в свою комнату отдохнуть.
   - Простите меня, - взмолился герцог, - и спускайтесь. Вы нужны нам.
   - Вы действительно сожалеете о своем поступке? - надулась она.
   - Истинно каюсь, - весело ответил он.
   - Хорошо. В таком случае, я прощаю вас, - сказала она. - Но вы ни разу не
подошли ко мне за целый день.
   - Тогда я должен еще раз  попросить  прощения,  -  сказал  герцог.  -  Ну
пойдемте, все нас ждут.
   Она спустилась на последнюю ступеньку и протянула к нему руки.
   - Скажите, что вы виноваты, - велела она, а он наклонился и поцеловал  ей
кончики пальцев. -  Вы  поступили  очень  жестоко,  -  сказала  она  низким,
обольстительным голосом.
   - Я не нарочно, - ответил он, - У меня были  неотложные  дела,  требующие
всего моего внимания.
   - Ничто не требует столько внимания, как мы сами.
   Она взглянула ему прямо в глаза, и уже нельзя было ошибиться в  том,  что
она имеет в виду. Но герцог просто рассмеялся.
   - Сколько можно упрекать меня, - сказал он. - Я ведь прощен!
   Она шагнула с последней ступеньки,  продела  руку  под  его  локоть,  они
вместе прошли через дверь и скрылись из виду.
   Вирджиния застыла на месте. Никто ее не заметил в сумраке  коридора.  Она
вдруг почувствовала собственную  незначительность  и  глубокое  одиночество.
Потом стала подниматься по лестнице в свою спальню.

Глава 5

   - Вы понравились герцогине!  И  смею  вас  уверить,  мисс  Лангхоулм,  ее
светлости  трудно  угодить,  -  говорила  мисс  Маршбанкс  Вирджинии,  когда
подходил к концу их обед в маленькой гостиной.
   Им прислуживал лакей, а все  блюда  подавались  на  серебряной  посуде  с
гербами. На столе стояли свечи, и Вирджиния невольно подумала, что, будь она
в другой  компании,  а  не  с  мисс  Маршбанкс,  обстановка  была  бы  самой
романтичной.
   Мисс Маршбанкс несомненно была под стать всему  окружению.  На  ней  было
вечернее платье, очень замысловатое и со множеством  оборок  из  порыжевшего
черного  тюля,  а  вместо  своего  обычного  пенсне  она   надела   золотое,
прицепленное  к  золотой  цепочке  с  гранатом.  Ее  гранатовый  браслет   и
гранатовые серьги, болтавшиеся в ушах, сверкали при свете свечей.
   - Как  великодушно  со  стороны  ее  светлости,  -  сказала  Вирджиния  с
подобающей случаю скромностью.
   - Я уверяю вас, редко кто из новых лиц удостаивается чести понравиться ее
светлости, - заявила мисс Маршбанкс с видом директрисы  школы,  награждающей
особым призом любимую ученицу. - Здесь в замке все очень подвержены светским
условностям, и новый человек для  них  не  всегда  persona  grata,  если  вы
понимаете, что я имею в виду.
   - Наверное, сюда приезжает много новых людей, - предположила Вирджиния. -
Разве сейчас в замке никто не гостит по случаю приема?
   - Ах нет, что вы! - Мисс Маршбанкс испытала легкий шок. -  Прошло  только
восемь месяцев со дня смерти старого  герцога  -  чудеснейший  человек,  был
всегда так добр ко мне, - поэтому ее светлость все еще в трауре. Однако, как
вы понимаете, она  может  носить  серые  и  лиловые  тона.  Но  развлечения,
безусловно, исключены еще четыре месяца.
   - Но мне  показалось,  я  встретила  нескольких  гостей,  -  упорствовала
Вирджиния.
   - Не гостей - друзей, - поправила мисс Маршбанкс. - Позвольте.., сейчас в
замке проживает не более десятка человек.
   - И это вы не называете приемом! - воскликнула Вирджиния.
   - Конечно, нет! -  Мисс  Маршбанкс  заливисто  рассмеялась.  -  Мы  здесь
привыкли, по вашим понятиям, к несметным  толпам.  А  пока  здесь  собрались
только самые близкие друзья ее  светлости  -  полковник  Чомли,  сэр  Дейвид
Уэнторн и лорд Крофорд. Конечно, в доме еще есть бедняжка  лорд  Рафтон,  но
его можно не считать.
   Вирджиния хотела спросить  почему,  но  остановить  мисс  Маршбанкс  было
невозможно.
   - Кроме того, здесь сейчас находится леди Шелмадайн  Даттон,  -  добавила
она чуть более резко.
   - Кто она? - Вирджинии наконец удалось вставить слово.
   - По правде говоря, меня эта леди ничуть не интересует. - Мисс  Маршбанкс
перешла на официальный тон.
   - И все же, расскажите мне о ней, - настаивала на своем Вирджиния.
   - Мне не хотелось бы обсуждать эту особу, -  заявила  мисс  Маршбанкс.  -
Меня удивляет, что его светлость поощряет ее визиты.  Я  только  на  прошлой
неделе заметила ее светлости, что эта леди не относится ни к  родственникам,
ни даже к старым друзьям. Хотя, конечно,  его  светлость  знал  когда-то  ее
мужа.
   - Так она замужем! - воскликнула Вирджиния.
   -  Вдова,  -  пояснила  мисс  Маршбанкс.  -  Ее  мужа  убили   во   время
англо-бурской войны. Он вместе с герцогом  учился  в  Оксфорде.  Но,  скорее
всего, его светлость никогда не виделся с леди Шелмадайн, пока она буквально
не навязала ему своего знакомства.
   Мисс Маршбанкс отставила кофейную чашку и перегнулась через  стол.  Лакей
давно вышел из гостиной, и они были совершенно одни.
   - Думаю, я  могу  не  скрывать,  мисс  Лангхоулм,  что  у  меня  возникли
подозрения относительно леди Шелмадайн. Мне кажется, она бегает за герцогом!
Он, конечно, женат, но это ее не остановит! Она все равно попытается поймать
его!
   - Вы в самом деле так считаете? - спросила Вирджиния с  должной  степенью
удивления, стараясь не рассмеяться. Ей вдруг представился герцог,  опутанный
веревками, как пойманный на охоте олень.
   - Она - бесстыдная женщина! Вот что я думаю, - взорвалась мисс Маршбанкс.
- Флиртует самым бесстыдным образом. Эти ее глубокие  вырезы  на  платьях  и
взгляды из-под ресниц, адресованные мужчинам! Она презирает женщин, смею вас
уверить! И отношения с прислугой у  нее  не  самые  лучшие.  Да  вот  совсем
недавно Эллен, старшая горничная, рассказала мне, что  леди  Шелмадайн  была
очень резка, когда ей показалось, что одно из ее платьев плохо выглажено.  А
чаевые она раздает просто смехотворные.
   - Возможно, у леди Шелмадайн нет денег, - предположила Вирджиния.
   - Если она так бедна, то ей  не  следовало  бы  останавливаться  в  таких
домах, - строго заключила мисс Маршбанкс.  -  Мы  стремимся  поддерживать  в
замке определенный уровень, и я считаю, что  леди  Шелмадайн  совершенно  не
подобает без конца  навязываться  на  приглашения.  Конечно,  без  поощрений
герцога тут не обходится, но, с другой стороны, чего ждать от мужчин?
   - Вы полагаете, герцог проявляет интерес к  леди  Шелмадайн?  -  спросила
Вирджиния, тщательно подбирая слова.
   - Вовсе нет, - с уверенностью ответила мисс Маршбанкс. - Думаю, он вообще
ни к кому не проявляет интереса,  только  к  себе.  Если  и  есть  на  свете
эгоисты, то один из них - его светлость. Но, как я уже сказала, все  мужчины
одинаковы; я их просто не терплю. Когда вспоминаю,  как  сурово  родной  сын
обходится с ее светлостью, такой одинокой и несчастной, так  прямо  кровь  в
жилах закипает, честное слово.
   - А в чем же проявляется его суровость? - спросила Вирджиния.
   Мисс Маршбанкс резко отпрянула.
   - Ой, что вы можете обо  мне  подумать!  -  жеманно  воскликнула  она.  -
Сплетничает о своих господах с незнакомым  человеком!  Вам  не  следует  так
подробно меня расспрашивать, право, не следует. Видите ли, я в этом доме  на
особом положении. Для герцогине я  гораздо  больше,  чем  просто  секретарь.
Фактически, - мисс Маршбанкс самодовольно улыбнулась, - я, скорее, фрейлина.
Между прочим, наш обожаемый король, когда  еще  был  принцем  Уэльским,  сам
высказал эту мысль. "Это ваша фрейлина?" - спросил он у ее светлости,  когда
я принесла ей забытый ридикюль. Как мы потом с ней хохотали! С тех  пор  она
часто зовет меня "своей фрейлиной", да и я тоже частенько так себя  мысленно
называю.
   - Мы, американцы, не представляем, что должна делать фрейлина, -  сказала
Вирджиния,  -  но  я  уверена,  вы  превосходно   справляетесь   со   своими
обязанностями.
   - Хотя не мне это говорить, но вы правы, - согласилась мисс Маршбанкс.  -
Я в курсе всего, что происходит в доме. И могу,  таким  образом,  попытаться
огородить ее светлость от беспокойства  и  неприятностей.  Она  очень  слаба
здоровьем и уже не так молода, как раньше. Но мне никак не заставить герцога
понять, что она будет гораздо счастливее, если он