а Пурилла.
   - Думаю, не будь в моей жизни  и  в  помине  никакой  леди  Луизы,  -
признался граф, - судьба все равно соединила бы  нас  с  вами,  так  или
иначе. Я непременно должен был найти в вас свое  Золотое  Руно,  которое
искал, хотя, по правде говоря, и не знал об этом до сих пор.
   - Вы в самом деле так думаете?
   Он едва сумел расслышать ее, но выражение глаз Пуриллы, смотревшей на
него, говорило обо всем не менее красноречиво, чем ее слова.
   Граф не стал отвечать сразу, он, казалось, пытался  подыскать  верные
слова:
   - Поскольку для нашей совместной жизни важно быть  во  всем  честными
друг перед другом, я скажу вам следующее. Когда я впервые увидел вас,  я
посчитал вас одной из самых очаровательных женщин, которых я  когда-либо
встречал. Но мне казалось, я не в силах был дать вам то, чего хотели  вы
и что, по вашим словам, ищет каждый, как искал Ясон свое Золотое Руно.
   Пурилла не отвечала, но он чувствовал трепет ее пальцев в его руке  и
продолжал:
   -  Затем  мы  с  вами  беседовали  о  вещах,  которые  я  никогда  не
предполагал обсуждать с женщиной. Живя бок о бок с вами в вашем доме,  я
понял, насколько вы нежное, чистое и  прекрасное  создание.  И  пусть  я
тогда все еще  исступленно  пытался  найти  выход  из  западни,  которую
устроила мне леди Луиза, просто потому, что я унаследовал  титул  своего
дяди, я уже знал, что вы можете стать мне настоящей женой, такой,  какая
мне нужна.
   Внезапно в голосе графа появилась жесткая неприятная интонация:
   - Ту женщину я вовсе не интересовал в  качестве  мужа,  когда  служил
простым офицером  гренадеров,  и  я  сомневаюсь,  дала  ли  бы  она  мне
когда-либо повод даже заговорить с ней, пока мы снова не встретились  бы
случайно в какой-нибудь из королевских резиденций.
   Литтон видел, с каким вниманием слушает его Пурилла.
   - Я трепетал от ужаса при мысли о браке с  женщиной,  которая  хотела
выйти за меня замуж только из-за моего нового  положения  в  обществе  и
моего состояния. Но тут судьба  послала  мне  вас,  чтобы  спасти  меня,
спасти в самую последнюю минуту.
   - Я.., рада.., что.., смогла.., вам помочь... - пробормотала Пурилла,
- но лучше бы.., вы.., еще тогда.., признались мне.., в вашей.., беде.
   - Я сделал бы это, рано или поздно, - ответил граф, - но это казалось
мне не особенно важным,  и  я  думал,  что  могу  лишь  испортить  своим
объяснением вашу радость и, возможно, разрушить любовь, которую,  как  я
надеялся, вы уже начинали испытывать ко мне.
   Он говорил очень мягко и знал, что  слова  его  достигали  цели.  Она
снова покраснела и отвернула от него лицо.
   - Я знал, что по подстрекательству своей дочери герцог мог  навредить
мне, а может быть, доставить неприятности и вам,  -  продолжал  граф,  -
даже после нашей свадьбы.
   - Так вот почему вы.., скрыли.., от всех, что мы.., поженились  после
того, как.., вы.., унаследовали титул, - заключила Пурилла.
   - Верно, - признался граф, - а теперь, когда герцог  принял  ситуацию
такой, какая она есть, у него более нет причин  что-либо  предпринимать,
дабы дискредитировать меня.  Теперь  мы  можем  начать  нашу  совместную
жизнь, не опасаясь каких бы то ни было неприятностей.
   Граф не представлял, как ему объяснить Пурилле, что все в  его  жизни
отныне переменилось, и в первую очередь изменился он сам.
   В тот самый миг, когда он  увидел  отъезжающую  от  его  дома  карету
герцога и леди Луизы,  весь  мир  вокруг  него  стал  другим.  Эти  люди
навсегда ушли из его жизни.
   Теперь он мог начинать новую главу своей жизни.  Сейчас,  держась  за
руку Пуриллы, лежа в освещенной пламенем свечи кровати,  он  чувствовал,
что наступает самый захватывающий период  его  жизни.  Ничего  подобного
прежде он еще не испытывал.
   Но он не стал и пытаться говорить ей о своих чувствах.
   - Теперь, когда мы разобрались со всем этим, расскажите мне, как  вам
удалось дать мне знать о случившемся с вами.
   - Вы действительно.., знали, что я оказалась в опасности? -  спросила
Пурилла, снова повернувшись лицом к нему.
   - Я был уверен в этом в глубине души, - ответил граф.
   - У меня получилось... Это действительно получилось!  -  пробормотала
Пурилла, словно самой себе.
   - Но расскажите же мне обо всем.
   И Пурилла поведала ему, как Джейсон преследовал кролика в  пещере,  и
поскольку пес совсем не слышал, как она кричала ему, ей  пришлось  самой
войти в пещеру, чтобы попытаться уже там дозваться его.
   -  Затем  посыпался  известняк  и  завалил  весь  вход   глыбами,   -
рассказывала она, - и тут я поняла,  в  какой  ловушке  мы  с  Джейсоном
оказались.
   - И как вы поступили?
   - Я был напугана.., очень напугана, - ответила  она,  -  я  подумала,
что, возможно, вы никогда не  найдете  ни  меня,  ни  Джейсона,  и  я..,
погибну от.., холода.
   В ее голосе  появилась  нервная  дрожь.  Литтон  сообразил,  что  она
вот-вот расплачется.
   Он придвинулся ближе к  ней  и  обнял  ее  одной  рукой,  как  совсем
недавно, когда он вез ее домой на своей лошади,  и  вдруг  почувствовал,
что она дрожит. Голова девушки откинулась на его плечо, и он слышал, как
отчаянно бьется ее сердце.
   - Продолжайте, - попросил он.
   -  Я..,  вспомнила..,  как  мы   говорили   об   индусах..,   об   их
сверхъестественных способностях.., общаться друг с другом на расстоянии,
вспомнила, как Ричард рассказал мне, что он видел  свидетельства  этого,
когда.., служил там...
   - Так что же вы сделали?
   - Я.., мысленно звала вас и..,  просила  вас..,  прийти  и...  спасти
меня.
   Граф теснее прижался к ней.
   - Я слышал вас, - признался он. -  Я  почувствовал  ваше  присутствие
где-то рядом с собой, как наяву. Вы были близко и умоляли меня, говорили
мне о чем-то. И я понял, что вы в опасности.
   Пурилла радостно вздохнула.
   - Это так.., замечательно - знать, что я смогла.., добраться  до  вас
таким образом... Мне казалось, я  посылаю  вам  известие  ,  на  крыльях
ветра.
   - И вы не сомневались, что я слышу вас.
   - Я не  сомневалась..,  вы  меня  услышали...  Я  верила,  что,  если
смогу.., дозваться вас.., вы.., меня поймете.
   - Вы не спрашивали себя, почему  я  сумел  понять  ваше  послание?  -
поинтересовался граф. -  Ведь,  видимо,  никто  иной  не  мог  бы  этого
сделать?
   Пурилла озадаченно посмотрела на него.
   - Из вашего рассказа я понял, что сквозь расстояние вы  посылали  мне
весточку о вашей любви ко мне, - нежно и ласково сказал он.
   Под его вопрошающим взглядом девушка опустила глаза и отвернулась  бы
вновь, если бы он не удержал ее рукой.
   - Вы говорили мне о своей любви, - сказал он, -  и  я  внимал  вам  с
взаимной любовью. Именно поэтому мне удалось спасти вас.
   - С.., любовью? - едва слышно переспросила Пурилла, но он  понял  ее,
догадавшись, о чем она спрашивала, по движению ее губ.
   - Милая моя, я люблю вас! Я был настолько глуп, что не сказал вам  об
этом прежде, но я не понимал себя. Не понимал, как  много  вы  для  меня
значите и как сильно  я  люблю  вас,  пока  не  узнал,  что  вам  грозит
опасность.
   - Вы.., вы.., любите меня?
   Как заблестели от радости ее глаза, как зазвенел ее голос!
   - Я люблю вас так, как вы того достойны, - продолжал граф. - Я  нашел
свое Золотое Руно, Пурилла, и я понимаю  теперь  все,  что  вы  пытались
донести до меня, когда я был слишком туп и слишком глуп,  чтобы  постичь
это! Теперь ничто, кроме моей любви к вам, не имеет никакого значения.
   С этими словами он крепко прижал ее к себе.
   Он был очень нежен, и когда их губы  встретились,  он  убедился:  они
такие, как он и мечтал: невинные, мягкие  и  нежные,  подобно  лепесткам
лилии, и такие же прекрасные.
   Граф понимал, что причина, по которой он не  торопился  признавать  в
Пурилле женщину, какую он хотел бы видеть в качестве  своей  жены,  была
та,  что  его  чувства  оказались  на  сей  раз   столь   возвышенны   и
благословенны и столь не походили  на  все  испытанное  им  раньше!  Его
чувство к Пурилле напоминало то, что рождала в нем  божественная  музыка
или любование солнечным светом.
   Девушка, которую ему  посчастливилось  взять  в  жены,  была  чарующе
прекрасна, а те  переживания,  что  он  пробудил  в  ней,  казались  ему
божественной благодатью, снизошедшей с небес. Он испытывал  удивительное
чувство, что и его самого небо благословило на эту любовь, и ему, одному
из немногих мужчин, даровано постичь совершенство мироздания.
   Его поцелуи становились все  настойчивее,  губы  все  требовательнее.
Литтон не сомневался: Пурилла отвечает ему не только своим телом,  но  и
сердцем и душой, и он обещал самому себе, что будет любить и защищать ее
до конца своей жизни от зла и несчастий этого мира.
   Литтон приподнял голову, чтобы всмотреться в ее лицо, и с восхищением
увидел, как оно засветилось и преобразилось от счастья. Оно являло собой
истинное воплощение красоты.
   - Я люблю вас! - прошептал он. - Теперь скажи мне, что ты  чувствуешь
ко мне.
   - Я.., я люблю.., вас.., я люблю.., вас! - чуть не плача  от  избытка
чувств, произнесла Пурилла. - Я люблю вас с первой минуты, как только..,
увидела вас... И я уже  тогда  поняла  -  вы  тот,  о  ком  я  всегда..,
мечтала...
   - Моя любимая! Это то, о чем и я хотел тебе  сказать.  Я  никогда  не
перестану любить тебя, с этого мига и на веки веков и,  может  быть,  на
все те миллионы жизней, которые отведены нам после этой.
   - Я не в силах.., поверить. Неужели это правда.., и вы любите меня, -
прошептала Пурилла.
   - Значит, мне придется доказать это и тебе, и себе  тоже,  -  ответил
граф. - Ведь пока я не встретил тебя, я и не знал, какая она  -  любовь,
какое это прекрасное, замечательное чувство.
   - Только.., любовь.., помогла вам.., услышать меня, когда я взывала к
вам. Ведь вы верите.., теперь.., что это возможно?
   - Я не только верю, - признался граф, -  но  мы  непременно  займемся
этим явлением, мы будем верить  в  него  и,  по  возможности,  попробуем
воплощать его в жизнь.
   Пурилла вскрикнула от восхищения, а он продолжал:
   - Я знал, что ты в опасности, и стоит мне лишь подумать, что мог и не
найти тебя, мне становится страшно и я  не  хочу  больше  ни  на  минуту
расставаться с тобой.
   - Как.., глупо с моей стороны было не подумать об опасности, когда  я
отправилась внутрь пещеры, - сокрушалась Пурилла. - Но все-таки я  рада,
что все так вышло.
   Иначе мы не знали бы теперь, что можем.., слышать и чувствовать  друг
друга, даже если вдруг окажемся разделены.
   Наша любовь.., сильнее.., времени и пространства.
   - И я теперь верю в это, - прошептал граф, - и раз я убежден, дорогая
моя, любимая моя, как и ты, что наша любовь дарована нам Богом, мы будем
стараться использовать наши  внутренние  силы  и  возможности  на  благо
людей. Ведь ты уже показала мне, как это важно.
   - Какой же вы замечательный, - в ответ прошептала Пурилла.  -  Я  так
счастлива.., очень.., счастлива, и я буду благодарить Бога каждую минуту
каждого дня моей жизни за то, что вы - мой.., муж.
   Последнее ее слово потонуло в его поцелуе.
   Он прижимал ее все крепче и крепче, пока она не стала слышать  биение
его  сердца.  Пурилла  поняла  -  она  разбудила  его  чувства.   Литтон
действительно полюбил ее так, как она того хотела.
   Она начала ощущать особенный жар и на губах Литтона, и в его поцелуях
- они заставили ее чувствовать, как он забирает ее сердце в плен.
   Но она не сопротивлялась, ей хотелось подарить  ему  не  только  свое
сердце, но и всю себя. Чтобы больше не существовать без него, а  слиться
с ним воедино и стать частью его.
   Пурилла не осознавала до конца своих желаний, она поняла лишь одно  -
исполнилась ее мечта, и чувства, которые он пробудил в ней, казались  ей
частью красоты окружающего мира, сияния солнечного света.
   - Я люблю тебя очень сильно, - шептал ей  Литтон,  -  и  мне  страшно
испугать тебя,  моя  любимая,  но  я  постараюсь  быть  очень  нежным  и
осторожным.
   - Я.., ничего.., не боюсь, - отвечала Пурилла, - ты для  меня  -  это
мир вокруг. Ты заполнишь все, и землю, и небо, пока не останутся  только
ты.., и любовь.
   В ее голосе все-таки слышался легкий испуг, но Литтону показалось, он
уже исчезает.
   И когда он поцеловал ее снова, то почувствовал, как  оба  они  словно
увлекают друг друга в небесную даль.
   Восторженная, исступленная любовь, которую дарила ему  Пурилла,  была
настолько чувственной и в то же время настолько чистой и благословенной,
что ему хотелось встать на  колени  и  горячо  поблагодарить  ее  за  то
Золотое Руно, что ищут все мужчины,  но  которое  лишь  немногим,  самым
везучим, удается отыскать.
   Почувствовав дрожь ее тела, он понял, что  она  соединяла  в  себе  и
божественное и земное начало и что преподать ей любовь так  волнительно,
так возбуждающе и интересно, и он посвятит этому всю свою жизнь.
   - Я люблю свою замечательную маленькую жену! Я люблю тебя!
   У него срывался голос, и искренность, с которой он  говорил,  вызвала
слезы на глазах Пуриллы.
   Оставалась только близость двух людей, чья любовь не нуждалась  ни  в
каких словах, потому что их мысли, чувства, сердца, души  и  тела  стали
навечно единым целым.
 
От автора 
 
   Описание  неразберихи,  царившей  в  Виндзорском   замке   и   других
королевских дворцах, не грешит против истины. По собственной  инициативе
принц-консорт, супруг  королевы  Виктории,  приступил  к  реформированию
дворцовых порядков. Произведя подсчеты, он  выяснил,  что  суммы  денег,
выделявшиеся и тратившиеся на содержание двора и королевских резиденций,
несоразмерны чрезмерно безалаберному ведению королевского хозяйства.
   Он выяснил,  например,  что,  хотя  ежегодно  десятки  тысяч  человек
обедают при  дворе,  только  небольшая  часть  этих  людей  имела  право
удостаиваться такой чести. В основных помещениях свечи  менялись  каждый
день,  независимо  от  того,   действительно   ли   в   этом   возникала
необходимость,  и  это  воспринималось  слугами  как   их   традиционная
обязанность.
   Для  Виндзорского  замка  в  течение  одного   квартала   в   среднем
приобреталось не менее 18 новых щеток, метел или  швабр,  24  новых  пар
перчаток английского производства, 24  замшевых  тряпок  и  96  мусорных
мешков. Был момент,  когда  одних  только  щеток  для  смахивания  пыли,
"разбросанных по всему замку", насчитывалось от трех до четырех сотен.
   Принц Альберт направил всю свою энергию и организаторские способности
на борьбу с разгильдяйством и  халатностью  и  к  1845  году,  когда  он
скоропостижно  скончался,   в   дворцовом   хозяйстве   уже   наметились
значительные улучшения, но, без всякого сомнения, его сильно  выматывало
это его неослабевающее желание воздвигнуть порядок  на  месте  царившего
повсеместно хаоса.



   Барбара КАРТЛЕНД 
   В ПОИСКАХ ЛЮБВИ 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   Блестящий маркиз Стэвертон  упорно  сопротивлялся  попыткам  светской
львицы Элоиэы Уингейт завлечь его в свои сети.., пока однажды не  увидел
чудо Холодная и циничная  красавица  внезапно  превратилась  в  хрупкую,
чистую девушку, пробудившую в душе маркиза пламя жгучей и  нежной  любви
Однако влюбленный повеса даже не подозревал, что сердце его покорено  не
Элоизой, но таинственной  незнакомкой,  чью  тайну  ему  еще  предстояло
разгадать...
 
От автора 
 
   В 1805 году, когда между Францией и Англией было заключено  временное
перемирие, в Англии процветал шпионаж в пользу Бонапарта.
   Контрабандисты промышляли тем, что перевозили шпионов через Ла-Манш.
   Многие проживавшие в Лондоне французские  политические  эмигранты  из
тех, кто уехал после Великой Французской революции, сочли, что шпионаж в
пользу родины может  служить  неплохим  источником  пополнения  довольно
скудного пособия.
   По всей Европе прокатилась волна слухов и ложных донесений о том, что
объявленное  перемирие  будет  для  Бонапарта  лишь   передышкой   перед
вторжением на Британские острова.
   Все это привело к так называемой "охоте на ведьм" и в Уайт-холле, и в
самых глухих провинциях.
 
Глава 1 
 
1803 год 
 
   - Вы уверены, что я вам не понадоблюсь, мисс Гильда?
   - Все в порядке, миссис Хьюлет. Не  беспокойтесь  обо  мне.  Надеюсь,
свадьба будет веселой!
   - Я в этом абсолютно уверена, мисс. Я так рада  за  нашу  Эмили!  Она
действительно заслуживает счастья. У нее просто очаровательный жених!
   Гильда улыбнулась. Она прекрасно понимала: больше всего миссис Хьюлет
рада тому, что ей не придется теперь содержать свою  племянницу.  Именно
по этой причине жених Эмили казался ей столь очаровательным.
   Миссис Хьюлет была женщина хозяйственная и заботливая. Если бы не  ее
внимание и сердечность, неизвестно, что стало бы с Гильдой после  смерти
отца.
   - Прошу вас, ничего не делайте.  Посуду  не  мойте,  я  все  уберу  в
понедельник, когда вернусь, - говорила миссис  Хьюлет.  -  Не  утомляйте
себя. Постарайтесь как можно больше отдыхать.
   Гильда подумала, что именно  этим  она  и  занимается  все  последнее
время. Что же касается  мытья  посуды,  то  после  ее  скромной  трапезы
практически нечего мыть, даже если она будет копить все до понедельника.
   Но вспух она ничего не сказала, так как знала, что спорить  с  миссис
Хьюлет бесполезно. Это только расстроит ее и даст повод для беспокойства
на все то время, что она будет на свадьбе племянницы.
   Тем временем, хоть на улице и было тепло, миссис Хьюлет  натянула  на
себя шерстяное пальто, взяла в руки плетеную  корзинку,  которую  всегда
носила с собой, и,  в  последний  раз  оглядев  кухню,  подняла  дверную
щеколду.
   - Ну, мисс, желаю всего хорошего, - сказала  она  на  прощание.  -  Я
вернусь в понедельник днем, если экипаж будет  подан  вовремя,  что,  по
правде говоря, случается довольно редко!
   Когда дверь закрылась, Гильда вздохнула с облегчением. Она  вышла  из
кухни и направилась по коридору к парадному ходу.
   Небольшой особняк, в котором родилась и выросла Гильда, когда-то  был
уютным и удобным для маленькой семьи: родителей Гильды, ее сестры и  для
нее самой.
   Однако теперь, когда Гильда осталась  одна,  дом  казался  ей  просто
огромным. С тех пор, как умер отец, девушка не  раз  подумывала  о  том,
чтобы продать особняк и переехать в более скромный коттедж.
   Эта мысль казалась вполне разумной.  Однако  Гильде  невыносимо  было
думать о том, что тогда придется расстаться и  с  мебелью,  которую  она
любила еще с детства. Эта обстановка была частью ее самой, и,  возможно,
единственным, что у нее осталось.
   Рабочий стол  отца,  мамин  туалетный  столик,  украшенный  мозаикой,
книжный шкаф красного дерева - все эти вещи были словно  старые  друзья.
Без них Гильда чувствовала бы себя еще более одинокой, чем сейчас.
   Тем не менее приходилось смотреть правде в глаза. Если ей не  удастся
найти дополнительный источник дохода, вскоре у Гильды не останется денег
даже на еду.
   Пенсию отца перестали выплачивать сразу же после его смерти.
   Отец Гильды служил в гренадерском полку.
   Пенсия генерал-майора позволяла им существовать  довольно  сносно  до
тех пор, пока отец не начинал увлекаться  разного  рода  инвестициями  и
акциями.
   Увы! Финансист из бывшего генерала оказался никакой.
   Компании,  в  которые  он  вкладывал   средства,   либо   выплачивали
смехотворно низкий процент, либо вовсе разорялись.
   И теперь у Гильды не осталось  ничего,  кроме  небольшого  дохода  от
приданого матери. В брачном контракте было  оговорено,  что  эти  деньги
могут быть израсходованы только на воспитание детей.
   Гильда часто  думала  о  том,  что  она  будет  делать,  если  сестра
потребует свою долю.
   С тех пор как Элоиза поселилась у своей крестной в  Лондоне,  она  не
проявляла никакого интереса к своим бедным  родственникам.  Гильде  даже
казалось, что сестра их стесняется.
   ...Гильда с