постели..,  в  комнате,  в  которой
никто никогда не жил.
   - Ты была одна?
   - Да, одна.., а когда я очнулась, мне было очень плохо.
   Я сумела встать с постели.., нашла кран, налила себе  воды  и  только
тут поняла, где я.
   - Где же?
   - В комнате, специально построенной моим дедом для его матери.
   Герцог нахмурился, и Джиованна пояснила:
   - Она была очень старой и ужасно не любила шум.
   Любой  шорох  мог  помешать  ей  заснуть..,  поэтому  дедушка   велел
построить на верхнем этаже специальную комнату, изолированную  от  всего
остального дома.
   Джиованна взмахнула руками.
   - Чтобы дойти до  этой  комнаты,  нужно  было  пересечь  два  длинных
коридора. К счастью, к ней примыкала ванная  с  водопроводом..,  правда,
вода была только холодная.., но благодаря этому я выжила.
   - Ты хочешь сказать, что тебя не кормили, но у тебя была вода?
   Джиованна кивнула.
   - Мне хотелось пить не меньше, чем есть. От жажды я умерла бы гораздо
быстрее.., и, наверное, еще мучительнее.
   - Когда ты догадалась, что с тобой происходит? - спросил герцог.
   - Ко мне пришла мачеха и все рассказала. Только тут я поняла, как она
ненавидит меня. Ее ненависть не утихла, а стала еще сильнее, потому  что
я превратилась в богатую наследницу.
   "Если ты думаешь,  что  сможешь  распоряжаться  своими  деньгами,  ты
сильно ошибаешься, - сказала мачеха. - А если ты надеешься  выйти  замуж
за герцога, как решили старейшины, тебя ждет сюрприз".
   "О чем вы? - недоумевала я. - Я впервые слышу о замужестве!"
   "Эти старые идиоты из кланов Макбет и Мак-Кэрон задумали выдать  тебя
за герцога Инверкарона, чтобы  ты  со  своими  денежками  могла  править
половиной Шотландии.
   Но тебе это не удастся! Не дам я тебе править где-нибудь, кроме как в
аду!"
   "Я не понимаю, о чем вы!" - воскликнула я.
   "Ну так слушай! - ответила мачеха. - Ты умрешь!"
   "Вы с ума сошли! - закричала я. - Неужели вы не понимаете,  что  меня
будут искать? Да и глава моего клана захочет встретиться со мной".
   Джиованна вздрогнула.
   - Она улыбнулась.., и тут я по-настоящему испугалась.
   "Твои  люди  посмотрят  на  тебя,  -  сказала  она.  -   Они   увидят
смазливенькую предводительницу клана, попляшут на ее свадьбе и убедятся,
что она швыряет деньги направо и налево, - но это  будешь  не  ты,  нет,
бедная сумасшедшая Джиованна, которую  я  приютила  у  себя  в  доме  из
милосердия. Нет, Джиованна, ты умрешь! Безумная девчонка, которая только
и может, что кричать и  бесноваться,  -  это  так  опасно!  И  никто  не
заплачет по этой девчонке! Ее зароют в землю.., и забудут навсегда!"
   Голос Джиованны дрогнул. Девушка уткнулась лицом в плечо  герцога,  и
он покрепче обнял ее.
   - Я догадываюсь, каково тебе было, любимая, - ласково произнес он.
   - Я думала, это сон.., но все было на самом деле.
   Мачеха допускала ко мне только эту  ужасную  старуху,  Энни,  которая
никогда меня не любила. Служанка приходила и через  дверь  говорила:  "Я
принесла тебе очень вкусный обед, кухарка в него прямо душу вложила. Вот
тут лосось, свеженький, только что из речки, а вот еще нежная оленинка.
   Бедняжка, но ты же сумасшедшая, ничего не хочешь есть и отсылаешь еду
прочь нетронутой!"
   Джиованна резко вздохнула, вспоминая весь этот кошмар.
   - Я.., я слышала, как Энни стояла за дверью,  пока  еда  не  остынет.
Потом она уносила поднос и говорила, что бедная  сумасшедшая  отказалась
покушать.
   - Не могу в это поверить! - воскликнул герцог. - Неужели  люди  могут
быть столь жестоки?
   - Это было ужасно, - подтвердила  Джиованна.  -  А  мачеха  приходила
каждый день, чтобы посмотреть, как я слабею, и  чтобы  поддразнить  меня
рассказами о ее дочери, которая станет новой графиней.
   - Ее дочь? - резко спросил герцог. - Это была ее дочь?
   - Папенька говорил,  что  мачеха  уже  была  замужем  и  у  нее  есть
ребенок.., но я никогда не видела этого ребенка, не знала,  мальчик  это
или девочка.., пока мачеха не сказала, что ее дочь заняла  мое  место  и
никто даже не заподозрил подмены!
   Джиованна разрыдалась, и герцог поспешил осушить ее слезы, он  приник
к губам Джиованны и целовал, пока девушка не почувствовала, что милостью
Божьей избежала той страшной участи, на которую обрекла ее мачеха, демон
в женском обличье.
 
Глава 7 
 
   Герцог распахнул  дверь.  Джиованна,  сидевшая  рядом  с  бабушкой  и
державшая ее за руку, вскочила. В глазах девушки застыл  вопрос.  Герцог
пересек комнату, обнял Джиованну и тихо произнес:
   - Все готово, но я не хочу, чтобы ты пугалась.
   Девушка прижалась к нему, боясь отойти от него хотя  бы  на  шаг.  Он
повернулся и обратился к леди Синклер:
   - Мне не хотелось бы расстраивать вас, но знаю, что вы  все  поймете.
Пока мы не справимся с преступниками, с вами в комнате будет  находиться
агент полиции.
   Леди Синклер промолчала, и герцог добавил:
   - Это очаровательный  молодой  человек.  Он  говорит  по-английски  и
наверняка вам понравится.
   - Не беспокойтесь за меня, - мягко ответила старушка. -  Позаботьтесь
лучше о моей внучке.
   - Я поклялся всегда заботиться о ней, - уверенно заявил герцог.
   Леди Синклер протянула ему руку. Герцог наклонился  поцеловать  сухую
кисть, и Джиованна подумала, что бабушке нравится ее жених.
   Герцог увлек  Джиованну  прочь  из  комнаты,  куда  тотчас  же  вошел
симпатичный полицейский-итальянец.
   Герцог повел Джиованну в приемную залу виллы.  К  удивлению  девушки,
зала была пуста.
   - Теперь слушай внимательно, моя дорогая, - начал герцог. - Возможно,
я  требую  от  тебя  очень  многого,  но  ты  должна  раз   и   навсегда
почувствовать себя в безопасности и знать, что никто тебе не угрожает.
   Джиованна недоуменно посмотрела на герцога. Он  под"  вел  девушку  к
дивану, усадил ее и сам сел рядом.
   За  окном  плескалось  голубое  Средиземное  море,   в   саду   цвели
бугенвиллеи, а на небе не было ни облачка. Казалось невероятным, чтобы в
этом раю кому-то могла угрожать опасность.
   Несколькими минутами раньше, подъезжая к  вилле,  герцог  отметил  ее
красоту, но его гораздо больше заботила жизнь Джиованны, висевшая, как и
его собственная, на ниточке.
   Он посмотрел на девушку и негромко, но убедительно произнес:
   - Я хочу, чтобы ты набралась храбрости, моя дорогая.
   - Что я должна сделать?
   - Я говорил с шефом полиции, - рассказывал герцог. - Он  сообщил  мне
все известное о Кейне Хорне, оказывается, этот тип замешан  не  в  одном
убийстве. Его ловят уже долгое время. Как-то раз его едва  не  схватили,
но в последний момент он ускользнул  и  скрылся  -  теперь  понятно,  он
улизнул в Шотландию.
   - А.., а мачеха?
   - Она  не  намного  лучше.  Однако  для  того,  чтобы  предъявить  им
обвинение, полиции нужны неопровержимые доказательства их вины. Тут-то и
потребуется твоя помощь.
   Джиованна задержала дыхание и дрожащим голосом спросила:
   - Что ты хочешь.., чтобы я сделала?
   - Наши враги уже в Неаполе и с минуты на  минуту  появятся  здесь,  -
спокойно говорил герцог.  -  Когда  они  приедут,  ты  должна  выйти  им
навстречу.
   Джиованна широко распахнула глаза.
   - Одна?!
   - На самом деле ты будешь не одна, - объяснил герцог. - Ты будешь  не
только под моей защитой, но  и  под  защитой  самых  лучших  полицейских
офицеров Италии.
   Он почувствовал, что Джиованна сжала его руку, и быстро добавил:
   - Они спрячутся, и Кейн Хори не увидит их до тех пор, пока не  начнет
угрожать тебе. Тогда они выскочат из укрытия и схватят его.
   - А если он.., если он убьет меня?
   - Он умрет прежде, чем успеет нажать  на  курок,  -  твердо  пообещал
герцог. Увидев в глазах Джиованны страх, он добавил:
   - Я знаю, что прошу почти невозможного, дорогая,  но  ты  так  храбро
вела себя до сих пор! Пойми,  другого  пути  обезвредить  этих  людей  и
покарать их за все совершенные ими преступления не существует.
   - Я.., я понимаю.
   Герцог прижал девушку к себе и поцеловал ее.
   - Я уверен, что ты не подведешь меня. Не бойся и помни: мы победим!
   Не дожидаясь ответа, он поставил Джиованну на ноги.
   - Кажется, я слышал стук копыт, - произнес он. - Я должен уйти, но ты
помни, я рядом, дорогая моя. Богом клянусь, ни  один  волосок  на  твоей
прекрасной головке не пострадает!
   Герцог вновь поцеловал девушку. За дверью раздались голоса, и  герцог
проворно нырнул за ширму, стоявшую в углу комнаты.
   Джиованна осталась одна - впрочем,  за  портьерами  и  за  шкафами  в
комнате прятались вооруженные полицейские.
   Пять минут назад один из них вышел из дома в одежде  герцога,  сел  в
открытую карету леди Синклер и уехал. Герцог  знал,  что  Кейн  Хорн  со
своими подручными наверняка увидят его возвращающимся  в  Неаполь  и  не
заподозрят подмены. Операция была спланирована более чем  тщательно,  до
мельчайших деталей, однако скрывающийся за  роскошной  китайской  ширмой
герцог не мог побороть страха за Джиованну.
   В то же время он не мог не восхищаться спокойствием,  с  которым  она
приняла его просьбу, воздержавшись от споров и жалоб. Все-таки она  была
шотландкой,  и  именно  шотландская  кровь  заставила  ее  ждать  убийц,
вздернув подбородок и холодно глядя на выходившую в холл дверь.
   Раздался звук шагов. Дверь  распахнулась.  На  пороге  появился  Кейн
Хорн.
   Увидев Джиованну в одиночестве, негодяй  удовлетворенно  улыбнулся  и
бесцеремонно вошел в комнату. За ним следовали два  человека,  вероятно,
те же, что обыскивали замок. К удивлению Джиованны, вслед за ними возник
и третий - пожилой, с седой бородкой и в сутане.
   Кейн Хорн медленно приблизился к Джиованне. Оказавшись  в  нескольких
футах от нее, он заговорил:
   - Думаю, вы и не мечтали увидеть меня сразу после отъезда герцога. Вы
поступили правильно, бежав  из  Англии,  но  скрыться  от  меня  вам  не
удалось. Как видите, я здесь!
   - Что вам надо? - спросила Джиованна негромко, но без тени  страха  в
голосе.
   - Я хочу кое-что объяснить вам, - начал Кейн Хорн.
   В этот миг из холла донесся громкий и пронзительный женский голос.
   Хорн не выказал удивления. Через  секунду  дверь  распахнулась,  и  в
комнату ворвалась вдовствующая графиня Далбет.
   Она была одета по обыкновению вульгарно, в яркое пышное платье, а  на
плечах соболий палантин. Графиня яростно ринулась к Кейну Хорну.
   - Что ты тут делаешь? - зло спросил он. - Я же велел тебе ждать  меня
в отеле!
   - Знаю! - закричала графиня. - Но я хотела посмотреть, как ты  убьешь
эту? Что, нельзя?
   - Ты должна была слушаться меня! - последовал ответ. -  Никто  никого
не собирается убивать.
   Графиня ошеломленно посмотрела на Хорна.
   - Что ты имеешь в виду? - поинтересовалась  она.  -  Ты  сказал,  что
убьешь девчонку! Ты не хуже меня понимая ешь, что она должна умереть!
   Не дождавшись ответа, графиня повысила голос:
   - После всего, что мы  вынесли,  ты  еще  тянешь?  Только  ее  смерть
позволит  нам  вздохнуть  спокойно!  Тогда  ее  состояние  станет  нашим
наверняка!
   В ее голосе звучала  такая  злоба,  что  сидевший  за  ширмой  герцог
испугался, как бы Джиованна не потеряла самообладание  и  не  попыталась
убежать. Однако девушка стояла на месте, глядя прямо  в  глаза  женщине,
которая  была  замужем  за  ее  отцом,  а  саму  ее  ненавидела   дикой,
убийственной ненавистью.
   - Если бы ты не лезла, куда не просят, - заявил Хорн, -  обошлось  бы
без этой лишней сцены. Ты и так узнала бы, что я передумал, но узнала бы
позже.
   - Передумал? - перешла на крик графиня. - Что  значит  передумал?  Ты
должен убить ее! Она здесь одна, если не считать старухи! Я видела,  как
герцог уезжал, да и ты  наверняка  видел!  Убей  ее  и  давай  убираться
отсюда, пока не обнаружили тело.
   Графиня пришла в ярость, и герцог решил, что женщина потеряла  всякое
самообладание и буквально сходит с ума от ненависти.
   Очевидно, подумав о том же, Кейн Хорн бросил:
   - Да заткнись ты! Я принял решение - и ни ты, ни любой другой человек
не сможет помешать мне! Я не стану убивать эту девчонку.  Хватит  с  нее
твоего хваленого яда. Я на ней женюсь!
   На мгновение графиня остолбенела, рот у  нее  приоткрылся,  а  взгляд
застыл на Хорне, она не могла поверить его словам.
   Пользуясь ее замешательством, он продолжал:
   - Да, женюсь! Я даже  священника  захватил,  чтобы  не  тянуть.  Тело
прятать не придется - ее состояние и так перейдет ко мне навсегда!
   В его голосе впервые звучало удовольствие,  словно  собственная  идея
пришлась негодяю очень по вкусу. Графиня же взвизгнула так, что ее  визг
эхом разлетелся по комнате.
   - Ах ты, предатель! - вопила она. - Ты же  обещал  жениться  на  мне!
Думаешь, у тебя получится обмануть меня?
   С этими словами она проворно выхватила из атласной  сумочки,  которую
держала в руках, револьвер, и выстрелила Кейну Хорну в сердце.
   Выстрел оглушительно раздался под сводами комнаты.
   Почти в ту же секунду человек Хорна выстрелил в графиню, и пуля вошла
женщине под подбородок.
   Едва ли не прежде, чем тела графини и Кейна  Хорна  коснулись  земли,
герцог подхватил Джиованну на руки и вынес ее из комнаты. Краем глаза он
заметил, как выскакивают из укрытия полицейские.  Графиня  и  Кейн  Хорн
умерли почти моментально.
   Герцог отнес Джиованну на веранду, к открытому окну.
   Веранда выходила в сад, полный цветов  и  кипарисов.  Герцог  опустил
Джиованну на подушки дивана и крепко прижал к себе.
   Девушка спрятала лицо у него на плече, и герцог  понял,  что  она  не
плачет, а испугана до такой степени, что ничего не чувствует.
   Герцог поцеловал ее в лоб, провел  рукой  по  шелковистым  волосам  и
сказал:
   - Все кончено, моя любовь. Ты свободна. Остается только  решить,  как
скоро ты выйдешь за меня замуж.
   Девушка не произнесла ни слова, только прижималась к герцогу,  словно
желая удостовериться, что он рядом, а значит, она в безопасности.
   - Ты вела себя удивительно храбро, - восхищался герцог. -  Я  горжусь
тобой!
   Она подняла голову, и герцог долго смотрел ей в глаза.
   Зло было побеждено и больше не угрожало им.
   Потом медленно, не торопясь,  зная,  что  впереди  еще  целая  жизнь,
герцог наклонился и губами нашел губы  Джиованны.  Поцелуй  был  долгим,
нежным и настойчивым, и только после него  Джиованна  смогла  произнести
незнакомым неуверенным голосом:
   - Неужели все кончилось.., неужели я могу стать твоей женой?..
   - Да, и чем быстрее, тем лучше, - ответил герцог. -  А  после  этого,
любимая, ты станешь моей, и тебе никогда и никто не посмеет угрожать.
   И, словно с новой силой испугавшись за  нее,  герцог  начал  целовать
Джиованну, целовать требовательно и  страстно,  чтобы  любовь  заставила
рассеяться ужас случившегося.
 
*** 
 
   Много позже, когда полицейские уехали с виллы, забрав тела, герцог  и
Джиованна отправились к леди Синклер.
   - Как вы, бабушка? - спросила Джиованна, увидев, что старушка сидит в
том же кресле, где они оставили ее.
   - Прекрасно, дорогая,  -  улыбнулась  леди  Синклер.  -  Шеф  полиции
рассказал мне, как ты замечательно держалась.
   Он тебе очень благодарен. Он сказал, что без этих негодяев в  Неаполе
станет гораздо спокойнее.
   Джиованна ничего не ответила, только посмотрела на герцога. Он  обнял
ее за талию и произнес:
   - Остался еще один нерешенный вопрос, леди Синклер  -  как  скоро  мы
можем обвенчаться? Джиованна не желает быть одна ни днем, ни ночью..,  и
мне самому очень не хочется отпускать ее.
   - Я все понимаю, - согласилась леди Синклер. -  Британский  консул  -
мой старинный друг, так что здесь все  просто.  А  что  касается  вашего
медового месяца...
   - Медового месяца? - прошептала Джиованна.
   - Да-да? - спросил герцог.
   - У меня есть хороший друг, граф Роберто Карузо,  владелец  роскошной
виллы с великолепным садом. Это всего в полумиле отсюда. Граф  сейчас  в
отъезде, но он просил меня присмотреть за виллой. Я знаю, что  он  будет
искренне рад, если вы поселитесь там на время. В случае еще каких-нибудь
пожеланий, можете смело обращаться ко мне.
   - О, как.., как все замечательно! - воскликнула Джиованна.
   И наконец,  словно  избавившись  от  слишком  тяжелой  ноши,  девушка
разрыдалась в кольце сильных рук герцога.
 
*** 
 
   Проснувшись, Джиованна увидела, что кто-то -  она  догадывалась,  кто
именно, - раздвинул портьеры, закрывавшие огромное окно  в  их  спальне.
Глядя  на  поднимавшийся  в  небо   золотой   диск   солнца,   Джиованна
почувствовала, как руки мужа обвились вокруг ее  талии  и  притянули  ее
поближе.
   - Это заря нашей новой жизни, моя любимая, - заговорил он. - Я решил,
что нам стоит посмотреть ее вместе и убедиться - теперь все будет иначе.
   - Я так счастлива! - прошептала Джиованна. - Мне кажется, это сон.
   - Значит, мы видим один и тот же сын, - тихо ответил герцог, -  но  в
нем не будет ни единой тени - только свет солнца!
   Джиованна всей душой  согласилась  с  ним,  прижалась  еще  крепче  и
подставила любимому губы для поцелуя.
   Британский консул, оказавшийся  весьма  приятным  человеком,  устроил
свадьбу с невероятной скоростью. Из церкви при  консульстве  новобрачные
отправились прямиком на виллу графа,  специально  по  случаю  украшенную
белыми цветами.
   Герцог побаивался, что после долгого путешествия и  всех  треволнений
Джиованна ослабеет, но девушка словно  заново  родилась.  Он  знал,  что
причиной тому их любовь - а значит, ничто другое не имеет значения.
   Герцог очень надеялся, что Джиованна  уже  позабыла  ужас  встречи  с
Кейном Хорном и мачехой, погибшими у нее на глазах. Герцог понимал,  что
это был наилучший исход - теперь не нужен  суд,  который  повлек  бы  за
собой нежелательную огласку. А что до  дочери  графини,  то  она  скорее
всего предпочтет скрыться еще до возвращения новобрачных в Шотландию,  и
даже память об обманщице изгладится очень быстро.
   Герцог уже написал сэру Иэну Мак-Кэрону  длинное  письмо,  в  котором
изложил  все  подробности  случившегося,  попросил  сообщить   об   этом
родственникам Далбетов и стараться держать дело в тайне от прессы.
   К счастью, замок Инверкарон и Далбет-Хаус находились в северной части
Шотландии, а значит, слухи могли и не достигнуть юга.
   Герцог надеялся, что отныне его жизнь с  Джиованной  станет  тихой  и
спокойной, не обремененной всевозгуюжными сумасшедшими событиями.
   Вечером юная жена спросила:
   - Ты так и будешь звать меня Джиованной?
   Герцог без труда прочитал ее мысли - имя Джейн всегда  будет  связано
для его жены с девушкой, которая притворялась ею.
   - Для меня, - ответил он, - Джиованна  -  самое  прекрасное  из  всех
имен. Я никогда не назову тебя иначе.
   Девушка облегченно вздохнула и тихо призналась:
   - Я так хотела услышать это!
   Ночью, после свадьбы, герцог смог  наконец  доказать  Джиованне  свою
любовь. Он пробудил в ней такую страсть, что  влюбленные  вознеслись  на
Небеса, о существовании  которых  герцог  прежде  и  не  подозревал.  Он
понимал, что Джиованна еще слаба, и был очень нежен и  осторожен,  боясь
напугать девушку.
   Как он и подозревал, Джиованна оказалась  совершенно  неискушенной  в
любви, но герцог целовал ее до тех пор, пока чувство, охватившее ее  еще
при первом их поцелуе, не усилилось тысячекратно и не заставило  девушку
очутиться словно в раю.
   Никогда прежде герцог не знал подобного счастья. Для Джиованны же оно
стало откровением.
   - Я люблю тебя.., люблю, - повторяла она. - Мне никогда не  говорили,
что любовь - это так прекрасно...
   - Ты счастлива, любимая?
   - Да, так счастлива.., что сейчас  умру!  Как  можно  пережить  такое
наслаждение!
   Герцог тихонько рассмеялся.
   - Ты жива, моя дорогая, я держу тебя в объятиях и ты теперь моя жена.
   - Да, правда.., правда... - шептала Джиованна.
   - Возможно, понадобится не один год,  чтобы  ты  поверила  в  это,  -
ответил герцог, - но с каждым днем я буду все