чем может показаться на первый взгляд.  Пышные  усы,
бакенбарды и плотная фигура выдавали в нем человека средних лет.  И  все
же он был джентльменом и говорил приятным, хорошо поставленным  голосом.
Это было особенно заметно на фоне щебетания Виолетты,  в  котором  то  и
дело проскальзывали простонародные слова и выражения.
   - Привет, Берти!
   - Ты посылала за мной, прелестница, - улыбнулся лорд Мундсли, - я  не
мог не повиноваться.
   - У меня мало времени, - быстро тараторила Виолетта. - Вот дочь моего
отчима, ну  понимаешь,  она  только  что  из  Шотландии  и  очень  хочет
посмотреть представление. Она в Лондоне первый раз, так что пригляди  за
ней, и безо всяких там штучек!
   - Не понимаю, о чем ты! - заявил Берти, не слишком успешно  изобразив
оскорбленную добродетель. Сняв цилиндр, он протянул Давитте руку.
   - Здравствуйте. Может быть, наша неугомонная Виолетта представит  нас
друг другу получше?
   - Сам представишься, Берти! - отмахнулась  Виолетта.  -  Это  Давитта
Килкрейг, моя мать была замужем за ее отцом, баронетом.
   - А потом сбежала от него, - добавил лорд Мундсли.
   - Ну, пусть сбежала, - согласилась Виолетта,  -  но  уж  тебя-то  это
никак не касается, да и Давитта тут ни при чем.
   - Разумеется, - ответил лорд Мундсли. Он все еще  держал  Давитту  за
руку, и она чувствовала себя не слишком уютно. Лорд  хотел  было  что-то
сказать,   но   тут   донесся   пронзительный   мальчишеский    голосок,
провозгласивший: "Три минуты, барышни!" - и Виолетта воскликнула:
   - Увидимся после представления!
   Подобрав обеими руками юбки, она понеслась вверх по лестнице.
   - Пойдемте в зал, - предложил лорд Мундсли, распахнув перед  Давиттой
дверь и  вежливо  пропустив  девушку  вперед.  Сделав  несколько  шагов,
Давитта оказалась в огромном зрительном зале.
   Ее  тотчас  же  захлестнуло  волной  шума,  в   глазах   замельтешили
разноцветные  наряды,  а  проходящие   мимо   женщины   овеяли   девушку
невообразимыми экзотическими ароматами.
   - Сюда, - указал лорд Мундсли.
   Давитта поднялась по небольшой лесенке, совсем не похожей на чугунные
ступеньки за кулисами. Стены были окрашены в приятные  тона,  с  потолка
светили электрические лампы, а под  ногами  расстилался  толстый  мягкий
ковер.
   Через мгновение Давитта очутилась  в  ложе,  задрапированной  красным
бархатом. Сиденья были обиты красным, плюшем.
   Лорд Мундсли усадил гостью в правое кресло, чтобы ей лучше было видно
сцену, а сам сел посередине, взяв с бортика театральный бинокль.
   Давитта озиралась вокруг, от восторга лишившись дара речи.
   Ей приходилось бывать в эдинбургском театре, но он был,  конечно,  не
так великолепен, как этот. Все вокруг сияло алым  и  золотым,  роскошный
занавес полностью скрывал сцену - повсюду мельтешили зрители, усаживаясь
на свои места.
   Давитта и вообразить не могла, что когда-нибудь увидит сразу  столько
прекрасных женщин и блистательных мужчин. Пока она, чуть ли  не  разинув
рот, глазела на толпы зрителей в партере, на балконах и на галерке, свет
постепенно померк. Оркестр, до сих пор игравший  едва  слышно,  внезапно
грянул так, что весь театр затрепетал, и пуще всех затрепетала Давитта.
   От сознания того, что сейчас она  увидит  настоящее  представление  в
"Веселом театре", Давитту охватил небывалый жгучий восторг, и она забыла
обо всем на свете.
   Живя с мачехой, Давитта не раз с удовольствием слушала  о  пьесах,  в
которых играла Кэти, и теперь сразу догадалась, что увидит "Золуш-Катти,
или Слишком поздно". Главную роль в этой пьесе исполняла  Нелли  Фаррен,
одна из величайших звезд "Веселого театра", но она давно уже  не  играет
из-за начавшихся приступов ревматических болей. Те немногие  шотландские
газеты, в которых говорилось о лондонских событиях, очень сокрушались по
поводу ухода со сцены блестящей актрисы. Гектор, не раз видевший Нелли в
те годы, когда ездил с отцом Давитты в Лондон, говорил о ней с ворчливым
одобрением:
   - Навряд ли она сдалась быстро. Да, нелегко им будет ее заменить!
   - Жаль, что я не увижу ее, - сокрушалась тогда Давитта, понимая,  что
это так же невозможно, как попасть когда-нибудь в "Веселый театр".
   Но вот она тут,  смотрит  известную  постановку,  пусть  и  в  другом
исполнении - ведущая роль досталась Лотта Коллинз, известной хористке  и
танцовщице.
   Давитта была поражена роскошью и великолепием декораций  и  танцующим
кордебалетом -  Виолеттой  и  семью  другими  девушками.  На  сцене  они
выглядели потрясающе, по мнению Давитты, ни один мужчина не мог остаться
равнодушным к подобному зрелищу.
   Только раз, пока Виолетта была на  сцене,  Давитта  кинула  взгляд  в
сторону лорда Мундсли и, к своему удивлению, обнаружила, что он  смотрит
вовсе не на Виолетту, а на нее саму.
   Девушке хотелось  поделиться  с  ним  впечатлениями,  но  она  решила
промолчать и только улыбнулась лорду, а потом  снова  завороженно  стала
наблюдать за действием на сцене.
   Там выступал сам Фред Лесли - позже Давитта узнала, что  он  считался
"жемчужиной театра". За ним следовали несколько танцевальных  комических
сценок, и наконец на сцену вышла Лотти Коллинз в шикарном красном платье
и огромной гейнсборовской шляпе. Светлые волосы актрисы  рассыпались  по
плечам. Она  запела  негромко,  как  показалось  Давитте,  почти  робко,
кокетливо поигрывая кружевным платочком.
   Если бы Давитте приходилось бывать в опере, она поняла бы, что  Лотти
поет на тот манер - негромко, просто, но с большим чувством.
 
   Глянь, красавица какая
   В высшем обществе мелькает,
   Веселится, где захочет,
   Притаится и хохочет.
   Не в летах и не девчонка,
   Не скромна и не чертенок -
   Но такую штучку в платье
   Всяк бы рад держать в объятьях!
 
   И тут вдруг - Давитта прямо-таки подпрыгнула -  грянул  оглушительный
хор, загрохотали барабаны, пронзительно задребезжали цимбалы - шум стоял
душераздирающий.
   Лотти, казалось, лишилась рассудка - уперев одну руку  в  бедро,  она
отчаянно замахала платком, зажатым в  другой  руке,  и  вместе  с  хором
завопила:
 
   Та-ра-бум-ба!
   Та-ра-бум-ба!
   Та-ра-бум-ба!
   Та-ра-бум-ба!
 
   Шум и грохот заполнили театр, вдруг  Лотти  закружилась  на  месте  в
каком-то диком, вакхическом танце, закружилась с безумной  страстью.  Ее
шляпа колыхалась, волосы плескались тяжелыми  волнами,  а  подол  платья
неожиданно резко поднимался, являя зрителям белоснежные нижние юбки.
   Давитта не могла перевести  дух  и  только  ошеломленно  смотрела  на
сцену. Припев звучал все громче  и  громче,  стучали  барабаны,  звенели
цимбалы, и наконец все зрители в театре вскочили со своих мест.
   После  последнего  "Та-ра-бум-ба!"  театр  разразился   восторженными
криками и аплодисментами - джентльмены кричали  "Браво!",  а  с  галерки
раздавался восторженный рев.
   Ничего подобного Давитта не ожидала. В самых смелых своих мечтах  она
не могла представить, что в театре может происходить подобное.
   Только когда занавес опустился, девушка, все еще переживая увиденное,
посмотрела на своего соседа. Он же, казалось, так и не  отрывал  взгляда
от ее лица и явно забавлялся поведением Давитты.
   Обретя наконец дар речи, Давитта, немного поколебавшись, произнесла:
   - Я.., я даже не думала.., что можно так танцевать...
   - Кажется, вас это потрясло?
   - Ну.., не очень...
   - А я думаю, вы потрясены, - улыбнулся лорд Мундсли. - Лотти  сегодня
была просто блестяща.
   - Но.., как же она может..,  танцевать  так  почти  каждый  вечер?  -
недоумевала Давитта.
   Лорд Мундсли усмехнулся:
   - Она ведь актриса.  Идемте  поищем  Виолетту.  В  антракте  зрителям
разрешено бывать за кулисами.
   Спутник  Давитты  стал   пробираться   сквозь   толпу   отправившихся
прогуляться зрителей. К маленькой  дверке  возле  сцены  направились  не
только они, но и еще несколько мужчин.
   Когда лорд Мундсли и Давитта поднялись по лестнице и вошли в уборную,
та больше походила на зал для приемов.
   Давитта заметила, что цветов стало гораздо больше, а  каждая  актриса
была окружена плотным кольцом поклонников.
   - При появлении своей подопечной Виолетта оторвалась от  разговора  с
двумя джентльменами и спросила у Давитты:
   - Ну, как тебе представление?
   За девушку ответил лорд Мундсли:
   - Она потрясена!
   - Потрясена? - повторила Виолетта. - Ну, Лотти  может  потрясти  кого
угодно, не только девушку из шотландской глуши.
   - Ах, вот как! Она из Шотландии! - воскликнул  один  из  собеседников
Виолетты. - Вот откуда у нее такие волосы!
   - Да уж, краска тут и близко не стояла, если вы это имеете в виду,  -
ядовито парировала Виолетта.
   - Я никогда бы не осмелился предположить такое! - стал  оправдываться
джентльмен.
   - Я  хотел  бы  поговорить  с  мисс  Виолеттой  наедине,  -  с  видом
собственника заметил лорд Мундсли, и джентльмены покорно  отправились  к
другим актрисам.
   - Берти, - капризно заметила Виолетта, - что-то  ты  раскомандовался.
Мне это не нравится!
   - Я только хотел спросить, поедет ли мисс Килкрейг ужинать с нами,  -
произнес лорд Мундсли. - В этом случае я подыщу ей спутника.
   - Нет-нет, - горячо возразила Давитта, - не стоит!
   Вы были  очень  добры,  усадив  меня  в  свою  ложу,  но  как  только
представление закончится, я отправлюсь к себе.
   - Но почему? - спросил лорд Мундсли. - Если это ваш  первый  вечер  в
Лондоне, не стоит портить его, не правда ,ли, Виолетта.
   Какое-то мгновение Виолетта не решалась, но потом согласилась:
   - Ну конечно, пусть Давитта поедет с нами! Она ведь  живет  со  мной,
так?
   - Замечательно, - произнес лорд Мундсли. - Кого мне позвать  с  нами,
Тони или Вилли?
   Виолетта, как показалось Давитте,  бросила  на  лорда  хитрый  взгляд
из-под ресниц и предложила:
   - А почему бы не пригласить маркиза?
   Выражение лица лорда Мундсли изменилось.
   - Не говори мне о нем!
   - Я слышала, что вчера его лошадь опять обставила твою.
   - Черт бы его побрал! Это уже в третий раз! Теперь я ненавижу его еще
больше, чем прежде!
   В словах лорда Мундсли звучала неприкрытая ярость, которая,  впрочем,
совсем  не  походила  на   необузданную   ярость   танца,   только   что
исполнявшегося на сцене.
   Виолетта рассмеялась:
   - Ну так что же воздух сотрясать? Все равно маркиз  всегда  оставляет
тебя позади!
   - Ты пытаешься вывести меня из себя" - рассердился  лорд  Мундсли,  -
мое отношение к Венджу тебе известно.
   - Господи, только не начинай сначала, - отмахнулась Виолетта. -  Я  и
так весь день выслушивала жалобы и причитания Рози.
   - А он что, действительно порвал с ней? - спросил лорд Мундсли.
   - Ну да, вышвырнул ее вещи из своего дома в Челси и сказал,  что  она
еще должна радоваться, ведь он не отобрал у нее украшения.
   - Он невыносим! - воскликнул лорд Мундсли. - Ненавижу этого типа!  И,
между прочим, не только я!
   - Да уж, Рози с тобой согласится. Впрочем,  сама  виновата  -  голову
потеряла. А я ее предупреждала, еще когда она только начинала крутить  с
ним любовь.
   - И не ты одна, - заметил лорд  Мундсли.  -  Эта  твоя  ,Рози  просто
дурочка, но вот Вендж когда-нибудь получит по заслугам!  Посмотрим,  кто
будет смеяться последним!
   По выражению лица Виолетты Давитта поняла, что та вот-вот  как-нибудь
подденет взволнованного лорда, но тут раздался  стук  в  дверь  и  голос
мальчишки прокричал:
   - Десять минут, барышни! Десять минут!
   Женщины  вскрикнули,  а  мужчины  направились  к  дверям.  Не  успели
джентльмены покинуть комнату, как актрисы уже  начали  впопыхах  снимать
платья и переодеваться в новые наряды.
   Давитта улыбнулась Виолетте и поспешила за лордом Мундсли, который  к
тому времени был уже в коридоре. Только в ложе она осмелилась попросить:
   - Лорд Мундсли.., позвольте мне вернуться к себе после представления!
Я не хотела бы мешать вам...
   - Вы ничуть не помешаете, - заверил ее  лорд  Мундсли,  нагнувшись  к
Давитте.  -  Честно  говоря,  я  надеюсь  -  только  не  обижайтесь!   -
насладиться вашими первыми шагами в веселом лондонском обществе.
   Помолчав, он негромко добавил:
   - И еще я надеюсь лично развлечь вас кое-чем!
   Его интонации заставили Давитту покраснеть, но  она  не  поняла,  что
именно ее смутило.  Вероятно,  решила  девушка,  причиной  смущения  был
почтенный возраст и опытность джентльмена  по  сравнению  с  ней,  такой
глупой и неискушенной.
   Она уже точно знала, что лорд Мундсли - поклонник Виолетты. Чтобы  не
говорить о себе, девушка спросила:
   - А кто тот джентльмен, на которого вы так сердиты?
   - Маркиз Вендж! -  Лорд  Мундсли  нахмурился.  -  Пренеприятный  тип.
Остерегайтесь его, как чумы!
   - Неужели он так испорчен? - спросила Давитта, заставив лорда Мундсли
улыбнуться.
   - Вот именно, испорчен до мозга костей! Новая  пьеса,  в  которой  вы
станете непременной участницей, Давитта, он сыграет злодея.  А  еще  там
должен быть герой.., и я надеюсь, что вы, моя прелестница, согласитесь с
тем, чтобы его роль исполнил я.
   Давитта ошеломленно уставилась на лорда Мундсли, гадая, правильно  ли
поняла его слова. Выражение его глаз  заставило  девушку  смутиться  еще
больше, и она облегченно вздохнула, когда свет наконец померк и  занавес
медленно пополз вверх.
 
Глава 3 
 
   С замиранием сердца Давитта оглядывалась вокруг.
   "Неужели это и есть знаменитый ресторан Романо!" - восхищалась она.
   Ресторан находился неподалеку от театра. Едва войдя  в  зал,  Давитта
сразу же вспомнила рассказы отца. К гостям немедленно подбежал невысокий
чернявый  человечек,  сам  Романс.  Атмосфера  в   зале   царила   самая
непринужденная, отовсюду слышался смех.
   Осмотревшись, Давитта поняла, что  находится  в  огромном  помещении,
стены которого задрапированы красной тканью.
   По стенам были расставлены красные плюшевые диванчики, а за столиками
уже  сидели  нарядные  женщины,  все  казались  Давитте  исключительными
красавицами.
   Их  разноцветные  яркие  платья  с   глубокими   декольте   выглядели
великолепно, а тонкие талии, туго затянутые в корсеты, без труда мог  бы
обхватить любой мужчина двумя  ладонями.  Эти  дамы  походили  на  яркие
цветущие цветы.
   Около некоторых столов громоздились огромные букеты.
   На приколотых к ним карточках значились имена известных актрис.
   Лорда Мундсли и его компанию провели к свободному столику. Давитта  с
Виолеттой удобно  устроились  на  диванчике,  а  мужчины  заняли  стулья
напротив.
   Про себя Давитта отметила, что Виолетте пока не преподносят  огромных
букетов  с  именной  карточкой,  зато  увидела  три  роскошных   букета,
предназначавшихся Лотти Коллинз, Линде Вернер и  Этель  Бленхейм  -  эти
актрисы прославились, исполняя ведущие роли в "Золуш-Катти".
   Все вокруг блистало необыкновенным великолепием, Давитта  чувствовала
себя деревенской простушкой, случайно  оказавшейся  в  столь  изысканном
обществе. И в то же время она безумно радовалась возможности побывать  в
знаменитом ресторане и надеялась, что  вечер  здесь  превзойдет  все  ее
ожидания.
   В зал то и дело входили новые  люди.  Лорд  Мундсли  заказал  ужин  и
бутылку шампанского, которое подали в серебряном ведерке со льдом.
   Не скрывая удивления, Давитта рассматривала зал,  стараясь  запомнить
его навсегда, в случае если судьба никогда больше не занесет  ее  в  это
великосветское заведение.
   Лорд Мундсли пригласил  на  ужин  светловолосого  молодого  человека,
который еще в дороге показался Давитте немного  глуповатым.  Правда,  он
был сыном герцога, и звали его лорд Уильям Тетерингтон. Этот  юноша  был
по уши влюблен в Виолетту и не сводил с актрисы глаз.
   Соседний столик оставался пуст до самого конца ужина.
   Когда же лорд Мундсли, отужинав, зажег сигару и потянулся к стакану с
бренди,  Романо  провел  к  свободному  столику  высокого  темноволосого
мужчину.
   Он был один. Прежде чем сесть на диван, он подозрительно оглядел его,
словно сомневаясь, достойна ли его эта мебель.
   Мужчина был очень хорош  собой,  а  в  его  скорее  величавой  манере
держаться проскальзывала привычка повелевать,  которую  Давитта  не  раз
подмечала у немногих знакомых ей знатных людей.
   Взглянув на мужчину, лорд Мундсли неожиданно замер  и  помрачнел.  До
этого момента лорд был само очарование  -  смешил  всю  компанию,  делал
Виолетте замысловатые комплименты, однако смотрел  почему-то  все  время
только на Давитту, заставляя девушку краснеть от смущения.
   Увидев незнакомца, первым заговорил лорд Уильям:
   - Поздравляю, Вендж! Я так и знал, что твоя лошадь выиграет забег, ты
ведь немало на нее поставил!
   Давитта вздрогнула - она поняла, что перед ней небезызвестный  маркиз
Вендж, которого так ненавидит и всегда бранит лорд Мундсли.
   Словно только теперь заметив лорда Уильяма, маркиз ответил:
   - Боюсь,  что  выигрыш  оказался  невелик  -  мой  скакун  был  явным
фаворитом.
   Повернувшись к Виолетте, он обратился к ней:
   - Добрый вечер! Сегодня вы были на редкость хороши на сцене.
   - Благодарю вас, - отозвалась Виолетта.
   К удивлению Давитты, актриса  не  проявила  ни  малейшей  холодности,
более того - протянула маркизу  руку  и  кокетливо  посмотрела  на  него
из-под накрашенных ресниц.
   Маркиз повернулся к лорду  Мундсли,  лицо  которого  выражало  крайне
кислую мину, и спросил:
   - Вы, Мундсли, вероятно, ждете моих извинений за то, что я на  голову
обошел вас?
   - Я прекрасно знаю, почему это произошло, - недовольно  заметил  лорд
Мундсли.
   - Хотите ли вы сказать, что я  или  мой  жокей  нарушили  правила?  -
поинтересовался маркиз по-прежнему вежливо,  но  в  голосе  его  звучала
явная угроза.
   Решив, что зашел слишком далеко, лорд Мундсли примирительно ответил:
   - Нет-нет, что вы! Я просто расстроился!
   - Ах да, конечно.
   По лицу маркиза было видно, он понял, о чем думает лорд Мундсли.
   Взгляд маркиза  остановился  на  Давитте,  мгновенно  оценив  все  до
мельчайших деталей. Девушке показалось, что маркиз несколько удивился ее
не подходящей к случаю одежде.
   К столику подошел официант. Маркиз взял меню и вделал заказ.
   - Черт побери, ну и сосед у нас  будет!  -  негромко  проворчал  лорд
Мундсли Виолетте. И тут же, словно желая сгладить ситуацию, как ни в чем
не бывало заговорил с лордом Уильямом.
   Давитта чувствовала себя, как и обещал лорд, словно в пьесе.
   Маркиз больше не вмешивался  в  беседу,  но  одного  его  присутствия
хватало,  чтобы  атмосфера  за   столиком   лорда   Мундсли   оставалась
напряженной.
   Виолетта начала развлекать Давитту, показывая знаменитостей и называя
их имена,  как  вдруг  у  столика  маркиза  появилась  красивая  молодая
женщина. Давитта узнала ее -  эту  даму  она  видела  в  гримерной,  где
встретилась с Виолеттой. :
   Женщина молча стояла, дожидаясь, когда маркиз посмотрит на нее. Потом
она все-таки начала сама:
   - Я хочу с тобой поговорить. Мы должны поговорить.
   Маркиз даже не встал. Он смерил ее  надменным  взглядом  и  тихо,  но
четко произнес:
   - Ты прекрасно знаешь, нам не о чем говорить.
   - Мне многое надо сказать.
   В голосе женщины явно слышались истерические нотки.
   Виолетта быстро нагнулась к ней и прошептала:
   - Ну, Рози, не глупи!
   Давитта поняла, что это та самая Рози, о которой говорили Виолетта  и
лорд Мундсли. Она оказалась настоящей  красавицей  -  почему  же  маркиз
бросил ее?
   Не обращая внимания на Виолетту, Рози повторила:
   - Если ты меня не выслушаешь, я убью себя, слышишь?
   Убью себя, прямо здесь и сейчас! Тогда ты пожалеешь!
   С  этими  словами  она  разразилась  рыданиями.  По  напудренному   и
нарумяненному лицу  побежали  слезы,  а  женщина  все  повторяла  сквозь
всхлипывания:
   - Убью себя.., убью...
   Вскочив с места, Виолетта обняла Рози, и взглядом позвала  на  помощь
лорда Мундсли.
   - - Не устраивай здесь сцен! - прикрикнула она на Рози. -  Ну,  идем,
доро