их не соберешь.
   Герцог снова согласился.
   При этом он подумал, что у него неожиданно  образовался  свободный  день,
хотя он думал, что будет занят.
   Он решил зайти в конюшни, посмотреть на лошадей,  которых  он  покупал  в
последнее время.
   Кроме того, нужно было предупредить старшего конюха, что на днях доставят
еще.
   На Таттерсэлловском аукционе он купил несколько лошадей и  назначил  цену
за других, которые ему приглянулись.
   Перед его отъездом мистер Эштон сказал ему, что его цена принята.
   Теперь оставалось только доставить их с Беркли-сквер сюда.
   Мистер Беннет составил список того, что необходимо сделать в замке.
   После ленча герцог его просмотрел и пошел прогуляться по саду.
   Он шел и думал о том, как глупо было с  его  стороны  сидеть  в  Лондоне,
когда за городом такая красота.
   Здесь царили покой и умиротворенность.
   И только проходя мимо лужайки, он поймал себя на том, что совсем забыл  о
своем маленьком племяннике Саймоне и о том, какой это трудный ребенок.
   Пока он танцевал на приемах у леди Джулии, замок и все  связанные  с  ним
заботы казались очень далекими.
   Теперь он чувствовал себя виноватым.
   Герцог очень любил своего брата Чарльза и тяжело переживал его гибель.
   Когда  война  закончилась,   Дарси   два   года   прослужил   в   составе
оккупационного корпуса во Франции, и только вернувшись в Англию,  он  узнал,
что единственный сын его брата доставил столько хлопот своим родственникам.
   Жена Чарльза умерла через год после его гибели.
   Опекуны Саймона выставили дом на продажу, и мальчику пришлось уехать.
   Сначала они с няней жили у одной из сестер его матери. Однако  скоро  она
заявила, что два лишних  рта  для  нее  слишком  большая  обуза,  и  Саймона
отослали к родственнице по отцовской линии.
   Это была престарелая дама, которая вскоре сочла,  что  маленький  мальчик
для нее невыносимое бремя.
   Так его и передавали с рук на руки;  герцог  знал  только,  что  в  конце
концов  все  родственники,  к  которым  обращались   опекуны,   отказывались
воспитывать мальчика.
   Оставался только замок Дрегхорн.
   Тогда герцог беспечно сказал:
   - Здесь хватит места для  маленького  мальчика,  и  я  не  думаю,  что  с
Саймоном будет много хлопот!
   Он и  представить  не  мог,  что  с  обучением  Саймона  возникнут  такие
сложности.
   Чарльз едва ли не с пеленок прочил своего сына в Итон.  Там  им  с  Дарси
когда-то было очень неплохо.
   Но скоро герцог понял, что ни Итон и никакой  другой  колледж  не  примут
Саймона, если он останется таким же невеждой, как сейчас.
   Он дал указание мистеру Беннету и мистеру  Эштону  нанять  гувернантку  и
преподавателей.
   Они приходили один за другим  и  через  короткое  время  один  за  другим
уходили.
   Герцог очень заботился о будущем своего племянника, но у него  просто  не
было  времени  самому  заниматься  маленьким  мальчиком,  когда  в   Лондоне
происходило столько интересных событий.
   Особенно его занимали красавицы вроде леди Джулии.
   Но разве мальчик может не наслаждаться жизнью в таком прекрасном замке?
   "И этот замок принадлежит мне, - думал он. - Он мой до тех  пор,  пока  я
живу, - и кто стал бы желать большего?"
   Он шел и вспоминал о том, как замок завораживал его в детстве.
   Его родители жили всего в пяти милях и часто вместе с ним приезжали сюда.
   Он помнил, как играл здесь со своими двоюродными братьями.
   Их семья была богатой, и они ни в чем не знали отказа.
   Впрочем, они всегда охотно делились с ним всем, включая своих лошадей.
   Они вместе купались в озере и катались верхом, состязаясь  в  скорости  и
умении брать препятствия.
   Ни разу в те дни Дарси не приходило в голову, что этот замок когда-нибудь
будет принадлежать ему.
   Он свернул на узкую тропинку, которую хорошо помнил еще с тех пор.
   Она вела на пригорок, откуда открывался восхитительный вид.
   Проходя мимо большого дуба, он увидел в траве что-то белое.
   Приглядевшись, он с удивлением узнал пару изящных женских туфелек.
   Рядом с ними лежали детские ботиночки.

Глава 4

   Герцог постоял, разглядывая туфли, потом поднял голову.
   Листва была очень густая.
   Но почти прямо перед собой он увидел два больших внимательных глаза.
   Ветви сомкнулись, и он подошел поближе.
   Встав почти вплотную к стволу, он задрал голову и снова посмотрел вверх.
   Он увидел весьма привлекательную девушку, которая сидела на толстом суку.
   У нее было небольшое личико в форме сердечка; и для такого лица ее  глаза
казались слишком большими.
   Потом он заметил рядом с ней своего племянника.
   - Привет, Саймон, - сказал герцог. - Я вижу, ты движешься  вверх!  А  кто
твоя подружка?
   Саймон растерялся, и Кася быстро ответила за него:
   - Я новая гувернантка, ваша светлость. Моя фамилия Уотсон.
   Герцог уставился на нее так, словно не верил своим ушам.
   После долгой паузы, во время которой они молча смотрели друг на друга, он
произнес:
   - И вы хотите сказать, мисс Уотсон, что у вас урок?
   -  Разумеется,  ваша  светлость,  -  ответила  Кася.  -  Это  занятия  по
естествознанию в сочетании с гимнастическими упражнениями.
   Герцог невольно улыбнулся.
   - В таком случае не буду вам мешать, - сказал он. - Но надеюсь, что после
того, как я вернусь из конюшен, вы оба выпьете со мной по чашечке чая.
   С этими словами он повернулся и пошел своей дорогой.
   Когда герцог отошел достаточно далеко, Саймон сказал:
   - Это был дядя Дарси.
   - Я догадалась, - ответила Кася. - Только я думала, что  его  здесь  нет,
потому что над замком не подняли флаг.
   На мгновение наступило молчание. Потом Саймон неохотно,  будто  слова  из
него вытягивали клещами, сказал:
   - Я его порвал.
   - Ты порвал флаг? - переспросила Кася. - Как же ты умудрился?
   - Я залез  на  крышу,  -  объяснил  Саймон,  -  а  мистер  Джексон  очень
разозлился. Он начал стаскивать меня обратно, а я уцепился за флаг...
   - И он порвался! - договорила за него Кася. - Но я полагаю, его еще можно
заштопать. Ну а в крайнем случае закажут новый.
   - Мистер Джексон хотел меня наказать, - продолжал Саймон. - Он велел  мне
двадцать раз написать "я не должен лазить на крышу".
   - И ты написал? - полюбопытствовала Кася.
   - Я швырнул в него чернильницей, - с затаенной гордостью ответил  Саймон.
Кася рассмеялась:
   - Об этом я уже слышала. Надеюсь, в меня ты не станешь кидаться.
   - Нет, конечно, - сказал Саймон. - А вы, конечно, не  станете  заставлять
меня писать такие глупости?
   - Возможно, тебе  придется  притвориться,  что  ты  пишешь,  -  помолчав,
сказала Кася. - Потому что твой дядя обязательно спросит, чему ты научился.
   Саймон обдумал ее слова, но прежде, чем он  успел  что-то  сказать,  Кася
предложила:
   - Давай, пока твой дядя осматривает конюшни, поднимемся  на  пригорок.  А
потом я хотела тоже взглянуть на лошадей. Ты ездишь верхом?
   - Ненавижу ездить верхом, - заявил Саймон.
   - Ненавидишь? - переспросила Кася. - Как можно ненавидеть ездить  верхом?
По-моему, это самое увлекательное занятие на свете.
   - Меня заставляют ездить на гадком маленьком пони, - сказал Саймон.  -  И
грум водит его за уздечку по кругу.
   - Никогда не слышала ничего глупее! - воскликнула Кася. - Разумеется,  ты
слишком большой, чтобы тебя так катали. И  ты  хочешь,  чтобы  у  тебя  была
большая лошадь, а не какой-то там пони.
   - Такую мне не разрешают, - пробормотал Саймон.
   - Разрешат, если я попрошу, - сказала Кася. - А я бы  с  удовольствием  с
тобой поездила. О, пожалуйста, Саймон, давай покатаемся  вместе!  Это  будет
так здорово!
   - И мне можно будет взять настоящую лошадь? - спросил Саймон.
   - Я уверена, ты получишь ту, которая тебе понравится, - сказала Кася.
   Она подумала, что легче всего будет просто прийти в  конюшню  и  заказать
лошадей.
   - Вот что мы сделаем, - сказала она.  -  Мы  никому  ничего  говорить  не
станем, а завтра пораньше, пока твой дядя будет у себя в комнате,  пойдем  в
конюшню и выберем себе лошадей по вкусу.
   Она улыбнулась ему и добавила:
   - И тогда, если ты не упадешь, а наоборот, тебе это понравится, никто уже
не будет тебе запрещать ездить верхом.
   - Обалденно придумано! - восхитился Саймон.
   Кася не сомневалась, что он подцепил это словечко у кого-то из  слуг,  но
не стала его одергивать, а лишь улыбнулась.
   - Я спущусь, - сказала она, - а ты давай за мной - только  не  спускайся,
пока я не слезу.
   Она легко соскользнула с сука, повисла на руках и ловко спрыгнула.
   Покрытая толстым ковром зеленой травы, земля была мягкой.
   Кася знала, что даже если Саймон случайно сорвется, он не ушибется.
   Она сказала ему, что и как нужно делать Он точно выполнил ее указания,  и
только приземлившись, не удержал равновесие и плюхнулся на колени.
   Впрочем, он ничуть не ушибся и, выпрямившись, воскликнул:
   - Это было здорово!
   - Я так и знала, что тебе понравится, - сказала Кася. - А скоро мы  будем
забираться на самые высокие деревья, и там нас вообще никто не найдет.
   - Да, давайте в следующий раз найдем высокое-высокое дерево! - согласился
Саймон.
   Они поднялись на пригорок по той же тропинке, по которой ушел герцог.
   До самого горизонта открывался такой чудесный вид, что у Каси перехватило
дыхание.
   Ей показалось, что в эту минуту она видит мир с какой-то другой  стороны,
которая раньше была от нее скрыта.
   Потом, словно спустившись с небес на землю, она вспомнила,  что  рядом  с
ней стоит Саймон.
   - Ты привел меня в волшебное место, - сказала она. - Что ты мне  покажешь
теперь?
   - Давайте пойдем в конюшню, - предложил Саймон. - Дядя Дарси долго там не
пробудет.
   - Почему ты так думаешь? - спросила Кася.
   - Все только и говорят о том, как много у него дел, - ответил Саймон.
   Кася подумала, что, судя по этим словам, мальчик живо интересуется  всем,
что происходит вокруг.
   Пока они шли по парку, она сказала:
   - Я всегда любила лес. Когда я была маленькая, я часто  прислушивалась  к
деревьям и верила, что под корнями  трудятся  гоблины.  А  в  прудике  возле
нашего дома жили нимфы.
   - Няня рассказывала мне сказки про гоблинов и фей.
   - А где теперь твоя няня? - спросила Кася.
   - Ее отослали. Тетя Марта сказала, что я уже  взрослый  и  мне  не  нужна
няня. Но няня говорила, что тете Марте просто не хочется тратить на нее еду.
   - Представляю себе, как ты по ней скучаешь,  -  сочувственно  проговорила
Кася.
   - Я один раз убежал и хотел ее разыскать, -  сказал  Саймон.  -  Но  меня
вернули домой и сильно ругали.
   Кася   подумала,   что   таким   обращением   можно   испортить    любого
чувствительного ребенка.
   Однако вслух она не стала об этом говорить. Вместо этого  она  рассказала
Саймону о том, как древние бритты устраивали в лесах  засады,  когда  Англию
захватили римляне.
   Кася закончила рассказ как раз, когда впереди показалась конюшня.
   Тут она встала за кустами и сказала:
   - Давай незаметно подкрадемся и проверим, ушел уже твой дядя или еще там.
   Саймон был в восторге от этой затеи.
   Продираясь сквозь заросли, они подобрались поближе. На конном дворе  было
пусто.
   Потом из конюшни, насвистывая, вышел грум с ведром и повернул за угол.
   Кася подумала, что он вряд ли стал бы свистеть в присутствии герцога.
   Поэтому они с Саймоном смело выбрались  из-за  кустов,  и  Кася  спросила
мальчика, не покажет ли он ей лошадей.
   Но только  Саймон  собрался  ответить,  из  конюшни  вышел  другой  грум,
постарше.
   Кася протянула ему руку.
   - Позвольте  представиться,  -  сказала  она.  -  Я  мисс  Уотсон,  новая
гувернантка. Я хотела, чтобы мой ученик, мастер Саймон, показал мне лошадей.
   - У нас как раз появились новые,  мисс.  Настоящие  красотки,  -  ответил
грум, который, как оказалось, был старшим конюхом.
   - Я так и думала, - сказала Кася. - А поскольку я  очень  люблю  лошадей,
мне хотелось бы на них посмотреть.
   Саймон подошел к одному стойлу и закричал:
   - Вы только взгляните на эту лошадь, мисс Уотсон!
   Она двинулась за ним, и старший конюх сказал:
   - Эта у нас одна из первых. Очень красивая скотинка.
   Саймон уже открыл дверцу, забежал в стойло и гладил лошадь,  которая,  на
взгляд Каси, была чистых кровей.
   Лошади явно доставляло удовольствие, что мальчик ее гладит.
   Кася отметила про себя,  что  завтра  надо  будет  попросить,  чтобы  ему
оседлали именно ее.
   Впрочем, об этих планах она пока  не  стала  распространяться,  а  просто
пошла от стойла к стойлу, разглядывая  только  что  привезенных  из  Лондона
лошадей.
   Таких великолепных животных она еще ни разу не видела.
   Саймон, однако, не отходил от кобылы, которую звали Принцессой.
   - Я ей нравлюсь! - воскликнул он радостно.
   Кася подумала, что он так рад этому, потому  что  до  сих  пор  никто  не
проявлял к нему особой любви.
   Но время шло, и, боясь, что Саймон опоздает к чаю, Кася настояла на  том,
что пора возвращаться в замок.
   - Завтра я снова приду посмотреть на Принцессу, - сказал Саймон по дороге
домой.
   - Если захочешь, ты можешь на ней покататься, - заметила Кася.
   У Саймона вспыхнули глаза.
   - Мне можно будет на ней покататься?
   - Конечно, можно. Я просто не стала об  этом  говорить,  чтобы  никто  не
сказал "нет".
   - Тут все только и делают, что говорят "нет" на все,  что  я  попрошу,  -
пожаловался Саймон.
   - Но ты же сказал мне "да",  когда  я  попросила  тебя  помочь.  Так  что
постарайся вести себя за чаем прилично, иначе меня могут отослать домой.
   - Я не позволю дяде  Дарси  никуда  вас  отсылать!  -  горячо  воскликнул
Саймон.
   - Я тоже хочу остаться, - сказала Кася. - Так  что  прошу  тебя,  Саймон,
будь со всеми вежлив и сделай так,  чтобы  все  думали,  будто  ты  прилежно
учишься.
   Опасаясь,  что  Саймон  при  слове  "учишься"  начнет  протестовать,  она
поспешно добавила:
   - Твоему дяде и мистеру Беннету и всем остальным кажется, что  я  слишком
молода, чтобы быть твоей гувернанткой. Поэтому нам надо вести  себя  умно  и
убедить их, что я учу тебя многим полезным вещам.
   Саймон кивнул, и Кася решила, что он все понял.
   Они поднялись в классную комнату, и она уговорила его переодеться.
   Ему помогала служанка, поэтому Кася пошла к себе в комнату.
   Залезая на дерево, она испачкала платье.  Касе  пришлось  надеть  другое,
хотя она понимала, что для гувернантки оно чересчур дорогое.
   Но это было самое простенькое платье из тех, что она взяла с собой.
   Спустившись вниз, они с Саймоном нашли герцога в красивой  комнате,  окна
которой выходили на розовый сад.
   Мебель здесь была по преимуществу французской, и на стенах  Кася  увидела
несколько прекрасных картин кисти французских художников.
   Когда они вошли, герцог читал газету. Отложив ее в сторону,  он  встал  и
сказал:
   - Чай только что принесли, так что вы вернулись как раз вовремя.
   - Мы поднимались на холм,  ваша  светлость,  -  сказала  Кася.  -  Оттуда
открывается такой прекрасный вид!
   - Я сам не  устаю  им  наслаждаться,  -  кивнул  герцог.  -  И  чему  же,
по-вашему, это может научить Саймона?
   Кася решила, что он ее проверяет, и ответила то, что думала:
   - Когда стоишь там, кажется, что смотришь с небес на землю и на людей,  -
и это чувство рождает в нас понимание того, что все мы  по  мере  своих  сил
должны помогать им и заботиться о них.
   Герцог посмотрел на нее с изумлением и, помолчав, попросил:
   - Вы не могли бы разлить чай, мисс Уотсон?
   На столе напротив дивана стоял роскошный серебряный  чайник  и  такие  же
заварник, молочник и сахарница.
   Кася села за стол  и  принялась  разливать  чай  в  чашки  из  китайского
фарфора.
   В процессе этого у нее само собой вырвалось:
   - У нас дома такой же чемберленовский сервиз, и каждый раз,  когда  я  на
него смотрю, я думаю, какой он красивый!
   Повисла неловкая пауза, и Кася с опозданием сообразила,  что  гувернантка
вряд ли может иметь дома такой дорогой фарфор.
   Герцог ничего не сказал и только взял у нее блюдце и чашку,  которые  она
ему протянула. Кася повернулась к Саймону.
   - Ты любишь чай, Саймон? - спросила она. - Или,  может  быть,  ты  хочешь
молока? Или лимонада?
   - Мне не дают лимонада, - буркнул Саймон. - Потому что у нас нет лимонов,
так мне говорят.
   Герцог рассмеялся.
   - Я думаю, что если это было вчера, то сегодня они уже  появились.  -  Он
позвонил и сказал вошедшему дворецкому:
   - Мастеру Саймону вместо чая хочется лимонада. Будьте  добры  проследить,
чтобы впредь для него всегда готовили лимонад.
   - Слушаюсь, ваша светлость, - ответил дворецкий.
   - Вы очень добры, - сказала герцогу  Кася  и  выразительно  взглянула  на
Саймона. Он понял и сказал:
   - Спасибо, дядя Дарси. Я люблю лимонад.
   - В твоем возрасте я его тоже любил, - сказал герцог. -  Да  и  во  время
войны, будь у меня такая возможность, я бы с удовольствием его пил.
   - О, пожалуйста, расскажите нам о войне, - попросила она. - Я  знаю,  что
вы совершили немало подвигов и у вас много медалей,  -  но  я  уверена,  что
Саймону об этом никто не рассказывал.
   Герцог был удивлен. Ему казалось, что уж где-где, а в замке  это  обычная
тема для разговоров.
   - Мне не рассказывают о войне, - сказал Саймон, - потому что, когда я жил
у кузины Эми, я однажды сказал, что хочу быть как дядя Дарси и  перестрелять
всех, кто враги.
   Герцог опять рассмеялся:
   - Неудивительно, что они испугались.
   - Я хотел быть похожим на вас, - сказал Саймон.
   - Я обязательно расскажу тебе о войне, - ответил герцог, -  но  сейчас  я
озабочен мирными делами, а это значит, что мне многое нужно сделать в  замке
и вообще в поместье.
   - Я уверена, что Саймон вам охотно поможет, - сказала Кася.
   Тут же она поняла, что эта мысль никогда не приходила герцогу в голову.
   Он быстро спросил сам себя, что можно поручить мальчику, и вслух сказал:
   - Разумеется, я буду рад любой помощи. Вообще-то было бы неплохо, если бы
ты, Саймон, и вы, мисс Уотсон, написали для меня перечень всего, что требует
ремонта, покраски или переделки. Когда вы запишете все, что увидите в  доме,
можно будет добавить к этому список того, что нужно сделать в саду.
   Кася сообразила, что таким образом он хочет вызвать у  своего  племянника
интерес к письму, и решила ему подыграть.
   - Это блестящая идея! - воскликнула она. - Мы с Саймоном  можем  устроить
соревнование, у кого список будет длиннее.
   Глаза у герцога заблестели.
   - В таком случае, полагаю, я должен буду назначить награду?
   - Ну конечно! - сказала Кася. - Иначе неинтересно.
   Она заметила, что Саймон обдумывает это предложение. Боясь, что он  может
отказаться писать, она сменила тему:
   - Это очень красивая комната, ваша светлость, и я с волнением вижу, что в
вашей коллекции картин есть Буше.
   - Да, я сам был очень взволнован, когда  впервые  его  увидел,  -  сказал
герцог. - Но я полагаю, вы заметили, что картина нуждается в чистке. И то же
самое относится почти ко всем полотнам в картинной галерее.
   - Вот что ты обязательно должен мне показать,  Саймон,  -  сказала  Кася,
повернувшись к мальчику.
   Она чувствовала, что его нельзя оставлять без внимания.
   - Вы говорили, что сначала хотите посмотреть сад, - ответил Саймон.
   - Да, я знаю, - сказала Кася. - Но здесь  столько  всего  интересного,  и
хочется посмотреть все.
   Герцог еще немного поговорил о картинах, и Касю позабавило его  удивление
тем, что она так много знает о живописи.
   Она не могла не заметить,  что  он  смотрит  на  нее  оценивающе,  словно
пытается разгадать, кто она такая на самом деле.
   Он подозревал, что кто-то его разыграл, прислав в замок столь  молодую  и
богато одетую девушку в качестве гувернантки.
   Как только Саймон допил лимонад, Кася поднялась места.
   - Я думаю, ваша светлость, мы с Саймоном должны вас покинуть. Ведь у  вас
много дел,