- Неужели ты всерьез думаешь, что со служанкой мне будет легче карабкаться по горным кручам? - язвительно поинтересовалась Чандра. - Да и если бы даже я согласилась взять таковую, кто бы отважился занять ее место?
     Эллен проворчала что-то неразборчивое, но явно нелестное в адрес дочери профессора, но та, уже имея богатый опыт общения с пожилой женщиной, знала, как подольститься с ней. Чандра обняла ее за плечи и сказала:
     - Не волнуйся, Эллен. Я могу сама позаботиться о себе, и, кроме того, ты ведь знаешь, что в Бомбее меня должен встретить слуга, посланный лордом Фроумом. Значит, за багаж можно не беспокоиться. Больше мне ничего и не нужно.
     - Может быть, и так! - неохотно признала Эллен, которая видела, как могут работать индийские слуги. - Однако вы слишком молоды, и вам никак не подобает находиться одной в обществе мужчины, пусть даже и такого джентльмена, как лорд Фроум.
     - Насчет его светлости ты можешь не беспокоиться, - с улыбкой проговорила Чандра. - Папа говорит, что лорд - женоненавистник, и я не удивлюсь, если его хватит удар, когда вместо папы он увидит меня!
     - Когда я на днях открывала ему дверь, он произвел на меня вполне приятное впечатление. Во всяком случае, он показался мне джентльменом, - проворчала Эллен. - Вот и верь после этого своим глазам.
     - Если он вдруг попытается сотворить со мной что-нибудь плохое, что маловероятно, - непринужденно сказала Чандра, - я всегда могу пристрелить его из папиного пистолета. Я видела, что ты упаковала его в багаж.
     - Вот что, мисс Чандра. Такие разговоры мне не по душе!
     Меня воротит от всего этого. Вы же знаете, что это неприлично. Отправьте его светлости телеграмму, в которой известите его о том, что ваш отец серьезно заболел. Это будет самое правильное. Больше ничего тут не придумаешь.
     - А если я это сделаю, - ответила Чандра, - тогда, может быть, заодно мне сделать и маленькую приписку вроде:
     "Извините, но деньги ваши мы вернуть не можем по той простой причине, что большая их часть уже потрачена"?
     На этот вопрос Эллен не ответила, и Чандра от обороны перешла к наступлению.
     - А как же лечение папы на юге Франции? Доктор Болдуин сказал, что это как раз то, что ему крайне необходимо, и ты знаешь не хуже меня, Эллен, что такой кашель, какой был у него прошлой зимой, очень вреден для его сердца.
     Хуже ничего и быть не может.
     Эллен бросила на стол полотенце, которое до этого держала в руке.
     - Не знаю, куда катится этот мир, и к чему мы скоро придем, не знаю! - обидчиво поджав губы, громко проговорила она, и Чандре стало ясно, что старая служанка признала себя побежденной в этом споре.
     Однако одно дело - убедить отца и Эллен в том, что она должна отправиться в Непал, и совсем другое - сделать это на самом деле.
     Она испытывала противоречивые чувства: с одной стороны, приятное возбуждение, которое бодрило и придавало сил, а с другой - некая неуверенность.
     Тревожило ее вовсе не само путешествие или, точнее, связанные с ним лишения. Почти все свое детство она провела в разъездах по разным странам Востока и чего только в своей жизни не пережила. Ведь они осели на одном месте всего лишь пять лет назад после того, как скончалась ее мать.
     Чандра бывала в Индии, но, даже несмотря на то что ее отец там заболел и в течение нескольких месяцев оставался прикован к постели, а они с матерью терпели почти невыносимые страдания, причиняемые ужасной жарой, эта страна оставила в ее памяти приятные, яркие воспоминания.
     И сейчас она жила предвкушением возвращения в эту удивительную страну. Ей хотелось узнать и сравнить теперешнюю Индию с той, прекрасной и загадочной страной ее детства, которая всегда манила ее к себе.
     Неуверенность же ее проистекала оттого, что Чандра не знала, что произойдет, когда она туда прибудет. А вдруг ей не удастся убедить лорда Фроума позволить ей занять место отца.
     На следующий день у Чандры состоялся еще один разговор с доктором Болдуином, из которого девушка узнала, что отцу для полного выздоровления требуется не только перемена климата, но и улучшенное питание, отличающееся от того, которое у него было в последние месяцы.
     Эллен была неплохой кухаркой, но она не могла приготовить то, что они не могли позволить себе купить.
     Несмотря на то что она творила истинные кулинарные чудеса из яиц и овощей, доктор Болдуин заявил, что здоровье профессора пойдет на поправку только при условии, если он будет есть полноценную пищу.
     Однако эти продукты стоили слишком дорого, И они не могли покупать их регулярно.
     Чандра все чаще ловила себя на мысли, что не плохо было бы быстрее получить еще шестьсот фунтов, которые лорд Фроум пообещал выплатить отцу за перевод манускрипта, а значит, необходимо во что бы то ни стало найти его.
     Имея такую сумму на счету в банке, можно позволить себе очень многое, например, покупать каждый день фрукты и мясо, масло и сыр, однако у Чандры хватало ума, чтобы понять, что первые шестьсот фунтов будут потрачены еще до наступления весны.
     - Лорд Фроум обязан взять меня с собой! - сказала она себе.
     Но тут в ее памяти опять зазвучал его жесткий, властный голос, и Чандра испытала неприятную дрожь в коленях.
     Девушка была уверена в том, что лорд Фроум являлся человеком, который думал лишь о себе. Вряд ли он испытает угрызения совести, если ему вдруг вздумается отослать ее с позором домой.
     Значит, нужно сделать так, чтобы такое решение противоречило его интересам.
     Он должен прийти к выводу, что ему не обойтись без нес, что она ему так же необходима" как был необходим ее отец.
     - Мне придется убедить его в этом, - сказала она себе и тут же в отчаянии признала, что у нее нет ни малейших шансов сделать это.

***

     Покинуть родные пенаты оказалось для Чандры более легким делом, чем она предполагала, потому что отец все-таки выкинул белый флаг. Он отказался от дальнейших споров с ней, признав их бессмысленными.
     Она понимала, что причина состоит в том, что отец в действительности чувствовал себя гораздо хуже, чем это можно допустить. Вдобавок он был достаточно честен, чтобы признать, что такое изнурительное путешествие в настоящий момент ему совершенно не по силам.
     Правда, однажды он попробовал было заявить о своем желании отправиться в путешествие, однако Чандра тихо сказала ему:
     - Папа, для нас существует лишь три выхода. Мы можем телеграфировать лорду Фроуму, что ты болен и не можешь присоединиться к нему, но в таком случае мы обязаны вернуть его деньги. Или вместо тебя могу поехать я, а если он откажется взять меня с собой в Непал, значит, это будет его вина, и я не стану испытывать ни малейших угрызений совести, если мы оставим себе все деньги, которые он нам уже дал, все до последнего пенни.
     - А какова же третья альтернатива? - поинтересовался отец, и в его голосе прозвучало неподдельное любопытство.
     Чандра рассмеялась.
     - Ее нет, если только тебе в голову не придет какая-нибудь гениальная идея!
     На губах профессора появилась слабая улыбка.
     - Впервые ты задала мне головоломку, на которую у меня нет ответа, - сказал он. - Возможно, твоя вторая идея наилучшая.
     - Ну вот. А я о чем говорю? Я же тебе уже все уши об этом прожужжала, - беззаботно щебетала Чандра, - а если его светлость выразит свое несогласие, я могу просто-напросто сказать, что мы пытались помочь ему, и не наша вина, что нам это не удалось.
     Однако по выражению лица отца она поняла, что тот настроен скептически и считает этот аргумент неприемлемым для лорда Фроума.
     Когда корабль отчалил от пристани Саутгемптона, Чандра ощутила беспокойство, и чем короче становилось расстояние, отделявшее ее от этого мрачного и даже в чем-то опасного человека, который по-прежнему занимал ее мысли, тем более оно усиливалось.
     До отъезда из дома она была так загружена всякими дедами, что у нее практически не оставалось времени, чтобы думать о ком-либо, кроме своего отца и себя.
     Эти трудности были вызваны тем, что все приготовления, которыми они с Эллен занимались до этого, предназначались на одного профессора. Теперь многое предстояло изменить, поскольку в путешествие должна была отправиться молодая женщина, а не пожилой мужчина.
     К счастью, Эллен сохранила не только снаряжение отца, которое он брал с собой в дальние странствия все эти годы, но и те вещи, которыми пользовалась ее мать, и Чандре, выросшей за последние пять лет, они пришлись в самый раз.
     Костюм для верховой езды и сапоги сидели на ней как влитые, и можно было подумать, что их сшили на заказ специально для нее. Эти вещи были сделаны из добротного материала, и если бы им пришлось покупать их сейчас, они попросту не могли бы себе этого позволить.
     - Все остальное, мисс Чандра, настолько потрепано, что надевать эти вещи просто стыдно, - обескураженно произнесла Эллен и развела руками.
     - Думаю, маловероятно, что в тех местах понадобится пускать кому-нибудь пыль в глаза шикарными нарядами, - сказала Чандра, - и, кроме того, нет ничего удивительного в том, что мамина повседневная одежда безнадежно вышла из моды.
     Она улыбнулась и добавила:
     - Разве в Непале это будет иметь какое-либо значение?
     Однако где-то в глубине сознания витала мысль, что если она будет выглядеть подчеркнуто женственно, то это обстоятельство может окончательно оттолкнуть лорда Фроума.
     Она подумала, что практичные сапоги или горные ботинки, а также юбки по щиколотку, в которых удобно было лазать по горам, куда больше придутся ему по вкусу, нежели платья с оборками, которые надевали по вечерам жены английских чиновников, или муслиновые, предназначавшиеся для дневного времени.
     Глажение одежды, которая лежала сложенной много лет, требовало значительных усилий, и Эллен долго кряхтела, разглаживая складки и одновременно скрипучим голосом предупреждая Чандру о всяческих опасностях, которые подстерегают ее в предстоящем путешествии.
     К их числу относились не только высокие горы, дикие животные и скверная пища, вызывавшие особое беспокойство Эллен. Дочери профессора следовало также остерегаться мужчин, которые могли обратить на нее внимание. Ведь без спутника, который способен выступить на ее защиту, она будет совершенно беззащитна и ей останется лишь уповать на их сострадание.
     - Я же сказала тебе, Эллен, что живо приведу их в чувство при помощи папиного пистолета, - раздраженно произнесла Чандра.
     - Будьте же благоразумны, мисс Чандра, - воззвала к ней Эллен. - Ведь вы знаете о мире не больше новорожденного младенца, и вот вы уходите туда совсем одна. А в тех неведомых краях можно встретить бог знает каких джентльменов.
     - Я уже объясняла тебе, Эллен, что в Непале нет европейцев, потому что их туда просто не пускают. Там будет только один британский резидент, который, несомненно, является почтенным старцем с седой бородой, и сам лорд Фроум, ненавидящий всех на свете женщин.
     Она рассмеялась и добавила:
     - Вместо того чтобы беспокоиться о том, что они могут сделать со мной, ты бы лучше молилась, чтобы я встретила там какого-нибудь очаровательного незнакомца, который похитил бы меня, а затем неожиданно оказался миллионером.
     - Я всегда надеялась, мисс Чандра, что однажды вы встретите милого юного джентльмена, - сказала Эллен, - достаточно обеспеченного, и заживете с ним счастливой семейной жизнью. А это такая штука, которой вы, как ни крути, но не найдете в Непале, где бы он ни находился.
     Чандра расхохоталась.
     - Ты должна попросить папу показать тебе карту этой страны, Эллен; и тогда я предстану в твоем воображении в окружении маленьких смуглых человечков, которые наверняка будут думать, что я выгляжу очень странно. Ведь для них мы так же непонятны, как и они для нас.
     - Я не знаю, что сказала бы ваша матушка, но знаю точно, что вам это не понравилось бы! - воскликнула возмущенно Эллен, как она делала это вот уже в сотый раз, наверное. Для Чандры это послужило сигналом, возвещавшим конец разговора.
     Когда наконец-то наступил час отъезда на станцию, Чандра, к удивлению для себя, почувствовала ком в горле и украдкой смахнула слезинку.
     Как было бы замечательно, если бы они с отцом могли поехать вместе, но вот теперь она оставляет его здесь и уезжает навстречу неизвестности. Несколько недель она будет томиться на корабле, и при этом дай бог, чтобы ей не пришлось страдать от морской болезни, а затем ее ожидает долгая, изнурительная поездка на пыльном поезде из Бомбея к непальской границе.
     Единственное, что нисколько не беспокоило ее отца, это то, что ей придется путешествовать одной, и хотя у Эллен эта идея вызывала яростное неприятие и она буквально была вне себя от возмущения, возможность того, что его дочь может пасть жертвой похотливых мужчин, похоже, никогда не приходила ему в голову.
     Чандра знала, что так было потому, что в его представлении она до сих пор оставалась ребенком. Разумеется, он отдавал себе отчет в том, что его дочь выросла, но относил это лишь к ее интеллекту, поскольку Чандра была его надежной помощницей. Другие же ее качества, такие, как внешность, фигура и прочее, его никак не интересовали и не могли интересовать.
     Вечером, готовясь к завтрашнему путешествию, Чандра села перед зеркалом, стоявшим на туалетном столике, и критически оценила свою внешность.
     Чандра решила, что если она будет вести себя тихо и "знаться только сама с собой", как выразилась бы Эллен, то вероятность приставания к ней мужчин, которые могут польститься на легкую поживу - ведь они могут подумать, что одинокая девушка не даст им должного отпора, - будет чрезвычайно низкой.
     Девушка понимала, что именно по этой же причине тамошнее женское общество отнесется к ней с подозрением и вряд ли встретит ее с распростертыми объятиями. Ну что же, решила Чандра, если так и произойдет, значит, придется относиться к этому как к неизбежным издержкам положения, в котором она оказалась по своей воле.
     Именно в этот момент в голову к ней внезапно пришла одна идея, и она спустилась по лестнице, чтобы обсудить ее с Эллен.
     - Послушай, тебе было бы спокойнее, если бы я отправилась в Индию под видом вдовы? - поинтересовалась Чандра у пожилой служанки.
     - Вдовы, мисс Чандра? Что вы этим хотите сказать? - удивилась Эллен.
     - Так ведь ты все время поднимаешь шум из-за того, что у меня нет спутника, но если бы я была вдовой, то не нуждалась бы в нем.
     - Но вы не вдова, и что толку говорить об этом.
     - А кто помешает мне надеть мамино обручальное кольцо и назваться вдовой? Я видела его в шкатулке с драгоценностями, когда мы разбирали ее вещи.
     - Никогда еще мне не приходилось слышать ничего более нелепого... - начала было Эллен, а затем умолкла. - Не знаю, мисс Чандра. Может быть, в том, что вы говорите, и есть что-то.
     - А вот я думаю, что это разумная идея, - сказала Чандра. - Если кто-нибудь вдруг бесцеремонно спросит у меня о моем возрасте, я скажу, что мне двадцать три года. В таком возрасте я вполне уже могла побывать замужем и стать вдовой. Предположим, что мой муж серьезно заболел и скоропостижно скончался. Или погиб на северо-западной границе, что никого не удивит, ведь там постоянно происходят вооруженные стычки.
     Девушка уселась за кухонный стол, подперев подбородок кулачками.
     - Придумала! Я придумала! - воскликнула она. - Я назовусь миссис Уордслл и скажу, что была замужем за сыном папы. Да, как только я окажусь на борту корабля, я так и сделаю.
     - Но у вашего отца никогда не было сына! - изумилась Эллен.
     - Мы знаем это, - согласилась Чандра, - однако вряд ли кто из пассажиров корабля, на котором я поплыву, когда-либо слышал о моем отце, и поэтому с какой стати им знать, сколько у него детей: один или пятьдесят?
     Против этого аргумента Эллен было решительно нечего возразить, и она скрепя сердце согласилась с тем, что обручальное кольцо может в какой-то степени защитить Чандру от возможных приставаний мужчин.
     - Однако все же не следует заходить слишком далеко, - добавила служанка, не пояснив, что она имеет в виду.
     В конечном итоге Чандра взошла на борт корабля с обручальным кольцом матери на пальце и объяснила помощнику капитана, что вынуждена занять место отца ввиду его внезапной болезни.
     К ее приятному удивлению, оказалось, что лорд Фроум зарезервировал для профессора каюту первого класса, и стюарды поэтому отличались отменной предупредительностью, исполняя каждое ее пожелание без промедления. Словом, ей не приходилось терпеть никаких неудобств.
     Чандра слишком часто путешествовала на небольших пароходах, не отличавшихся особой изысканностью и удобством, в каютах второго и третьего классов, и теперь не могла не оценить разницы.
     Она решила про себя: будь что будет. Даже если, встретив ее, лорд Фроум нахмурит брови и тут же отправит ее домой, у нес останутся хотя бы приятные воспоминания о морском путешествии.
     После того как корабль вышел в открытое морс, Чандра вдруг вспомнила, что давно не ела, и отправилась в кают-компанию. За обеденным столом она с интересом разглядывала своих попутчиков.
     Теперь на больших, современных пароходах доплыть до Индии можно было всего за семнадцать дней. Однако Чандра знала, что и этого срока хватит, чтобы из людей, на которых она сейчас смотрела, сформировался свой, маленький мирок, где будут бушевать все эмоции и страсти, типичные для большого внешнего мира.
     Люди будут внезапно сходиться и так же внезапно ссориться. Кое-кто постарается воспользоваться знакомствами, завязавшимися на борту корабля для того, чтобы продвинуться по службе или заключить выгодную сделку. Будут и те, кто нарочно окружит себя атмосферой отчуждения именно по той же причине - чтобы им не докучали первые.
     "Все это, - сказала про себя Чандра, - вряд ли может произойти со мной!"
     Поскольку Чандра путешествовала без спутника, ей отвели место за столом старшего помощника. По своим размерам он значительно уступал капитанскому столу, предназначавшемуся для самых важных пассажиров.
     Там было несколько армейских офицеров с женами, возвращавшихся в Индию после короткого отпуска в Англии, который они, несомненно, провели со своими детьми. По той или иной причине, но военные, очевидно, решили не брать с собой детей к месту службы. Две пожилые дамы ехали нянчить внуков к своим сыновьям и дочерям, которые давно обосновались в Индии и даже пустили там корни.
     Напротив Чандры сидел какой-то немолодой джентльмен, которого, судя по наружности, можно было принять за ученого, хотя она и не была в этом уверена. Рядом с ним весело переговаривались два офицера, возраст и повадки которых позволяли предположить, что они не женаты. Чандре они показались благовоспитанными людьми, у которых вряд ли могли возникнуть какие-либо нехорошие намерения по отношению к ней. Даже Эллен они скорее всего не внушили бы никаких опасений.
     Сразу же после обеда Чандра вернулась в свою каюту.
     Доставая из чемодана книги, которые она взяла с собой, она сказала себе, что лучше всего использовать оставшееся у нее время до прибытия в Индию для изучения непальского языка. Тем более что отец сказал ей, что он отличался от языков, на которых она разговаривала в прошлом.
     Как и ожидалось, вояж оказался во многом похожим на те, в которых она бывала раньше с родителями. Если он и отличался, то лишь в лучшую сторону.
     В Бискайском заливе сильно штормило, и путешественникам пришлось пережить немало неприятных минут, зато Средиземное море их встретило теплом и спокойствием. В Красном море на них обрушилась удушливая жара и влажность.
     Пища, которая первую неделю плавания казалась Чандре чуть ли не роскошной, постепенно приелась. Это происходило оттого, что продукты в результате долгого хранения в морозильных камерах - новейшего изобретения, появившегося совсем недавно на океанских лайнерах, - во многом теряли свои вкусовые качества.
     Хотя другие пассажиры и не сторонились Чандры никоим образом, вмест