открытое море.
   Граф сел в одно из кресел, усадил Минеллу рядом с собой и вновь обнял  ее
так крепко, словно боялся, что она исчезнет.
   Он долго смотрел на нее, а потом спросил:
   - Как ты могла решиться на такой возмутительный и опасный поступок?
   - Я приехала к Конни просить помощи, потому что мне была нужна работа,  -
сказала Минепла.
   Увидев, что граф не понимает, она спросила:
   - Разве вы не знаете, что папенька умер?
   - Мне говорили в клубе, но в газетах ничего не было о его смерти.
   - Наверное, я должна была поместить сообщение в "Тайме"  или  в  "Морнинг
пост", - сказала Минелла, - но у меня не было денег.
   - Не было денег?
   - Папенька оставил очень много долгов, и до сих пор еще не все оплачены.
   - Но почему ты поехала именно к Конни?
   - Конни не знала, что папенька умер, - объяснила Минелла. - Она  написала
ему письмо, в котором благодарила его за то, что он устроил ее в "Гейети"  и
выражала надежду, что однажды сумеет оказать ему ответную услугу.
   В глазах графа мелькнуло  понимание,  но  Минелла  не  заметила  этого  и
продолжала:
   - У меня был единственный выбор - поехать  в  Бат  к  моей  тетушке  леди
Бантон, но она очень старая и неприятная женщина. Я знала, что с  ней  я  не
уживусь.
   - Так что ты прямо из деревни направилась в Лондон! -  сказал  граф  так,
будто хотел убедиться, что она не сделала еще какой-нибудь глупости.
   - Я приехала в пятницу, - сказала Минелла, - а тут как раз пришли Герти и
Нелли и сказали, что Кэти заболела.
   - Так вот как все произошло!
   - Ну да, и они предложили, чтобы я заменила Кэти.
   - Сумасшедшая мысль! - воскликнул граф.
   - Не понимаю,  почему  вы  так  говорите,  -  сказала  Минелла.  -  Конни
предупредила, что я никому не должна говорить, что  я  дочь  лорда  Хейвуда,
потому что хористки для леди - неподходящее общество. Но я знала, что  замок
будет такой же, как те, в которых папенька имел обыкновение гостить,  и  мне
хотелось на него посмотреть.
   - Твой отец бывал у меня, - сказал граф.  -  И  он  был  одним  из  самых
хороших и веселых гостей, которых я когда-либо видел! . - Я  благодарна  вам
за эти слова, - сказала Минелла. - И вы, наверное  поймете,  если  я  скажу,
что, быть может, это папенька.., привел меня к вам.
   Она говорила немного смущенно, и граф притянул ее к себе  и  поцеловал  в
лоб.
   - Я уверен в этом, - сказал он. - В то же время твоя мать никогда  бы  не
позволила тебе так рисковать.
   Минелла улыбнулась.
   - Точно так же думала и я. Но когда вы попросили меня поехать  с  вами  в
Каир, я будто наяву  услышала,  как  папенька  говорит:  "Никогда  не  бойся
барьера!"
   Потом, словно вспомнив, с чего все началось. Минелла тихо сказала:
   - Я люблю вас... Но я знаю, что маменька не одобрила бы меня, если  бы  я
приняла ваше предложение...
   - Разумеется, нет! - твердо сказал граф. - Мое сокровище, я  хочу  задать
тебе один вопрос.
   С этими словами он взял Минеллу за подбородок и повернул ее лицо к себе.
   Он посмотрел на нее долгим взглядом и спросил:
   - Если я дам своей жене развод, о котором она просит, ты выйдешь за  меня
замуж?
   Глаза Минеллы вспыхнули, все лицо ее  озарилось,  и  это  сияние  заранее
сказало графу, каким будет ответ.
   Потом она нерешительно пробормотала:
   - Вы совершенно уверены,  что  действительно  хотите  видеть  меня  своей
женой, а не.., тем, что вы предлагали недавно?
   - Если я предложил это, то виновата в том только ты, - сказал граф. - Как
я уже говорил, я полюбил тебя с первого взгляда,  и  с  каждой  минутой  моя
любовь становилась сильнее. Но, моя  любимая,  я  не  думал,  что  для  меня
возможно взять в жены актрису,  и  к  тому  же  ты  достаточно  умна,  чтобы
понимать: я отчаянно боялся ошибиться еще раз.
   - Возможно, это было бы.., ошибкой жениться на мне?
   Граф улыбнулся.
   - Я боролся со своей любовью к тебе, - сказал он. - Но все  мое  существо
говорило мне, что ты чиста и непорочна, как ангел, и совсем не такая,  какой
притворялась.
   - А теперь?
   - Теперь я знаю, что ты именно та  женщина,  которую  я  искал  всю  свою
жизнь, но лишь для того, чтобы пережить разочарование и предательский обман.
   Его голос внезапно пресекся, и Минелла порывисто воскликнула:
   - О, пожалуйста, не надо так говорить! Клянусь, я никогда не обману вас и
не причиню вам зла! На самом деле я.., хочу оберегать вас.
   Граф улыбнулся, и, приблизив губы к ее губам, проговорил:
   - Я сам хотел бы тебя оберегать!
   -  Наверное,  любовь  заставляет  каждого  стремиться  защищать  любимого
человека, оберегать его от ран духовных и ран телесных.
   - О Боже, как я люблю тебя!
   Он начал целовать ее снова, его поцелуи были  неистовыми,  страстными,  и
Минелла почувствовала, что уже не в состоянии думать. Она  знала  лишь,  что
сияние, исходящее от них обоих, становится все ярче и ярче.
   Они стали частью друг друга, и  ничто,  даже  таинство  брака,  не  могло
сблизить их еще больше.
   Прошло много времени, пока граф наконец не сказал:
   - Моя любимая, ты устала, и тебе нужно лечь спать.
   Минелла вопросительно взглянула на него, и он добавил:
   - Ты знаешь, что я не сделаю ничего, что могло бы тебя опечалить, и  хотя
это будет очень нелегко, мы подождем, пока я не стану свободен, и  не  смогу
взять тебя в жены. До того времени мы не будем жить как супруги, как бы  мне
этого ни хотелось.
   Минелла счастливо вздохнула и спрятала лицо  у  него  на  груди,  а  граф
проговорил, словно размышляя вслух;
   - Будет очень неловко просить у капитана еще каюту,  притом  что  он  уже
сказал нам, что корабль переполнен. Однако я могу весьма  удобно  устроиться
здесь на кресле, а утром войду в нашу комнату до того, как придет Хайс.
   Минелла посмотрела на привинченные к попу кресла и поняла, что их  нельзя
даже составить вместе, чтобы граф мог вытянуть ноги.
   Она нерешительно произнесла:
   - У меня появилась мысль... Но, боюсь, она может  тебя  шокировать.  Граф
улыбнулся.
   - Не думаю, что ты чем-то можешь меня шокировать, моя любимая,  однако  я
слушаю.
   - Одним словом,  папенька  однажды  рассказывал  мне  об  одном  довольно
странном шведском обычае, который у них  называется  "связка".  Когда  очень
холодно, двое могут лечь вместе в одну кровать, чтобы было теплее..,  но  им
нельзя.., касаться друг друга.
   - Ты предлагаешь и нам так сделать?
   - Предположим, - так же нерешительно  продолжала  Минелла,  -  я  лягу  в
постель.., а вы ляжете  поверх  одеяла  и  накроетесь  вторым...  Ведь  тут,
наверное, есть еще одеяла?
   Минелла зарделась и на мгновение замолчала.
   - Возможно, - сказала она, поколебавшись, - вы сочтете  нескромным  такое
предложение... Но я не хочу, чтобы вам было неудобно.
   - Я обожаю тебя, - тихо сказал граф, - и люблю тебя еще больше да то, что
ты такая практичная и думаешь обо мне.
   Пока она умоляюще смотрела на него, ища в его  лице  признаки  осуждения,
губы графа нашли ее губы, и когда он поцеловал ее, она забыла  обо  всем  на
свете, кроме того сладостного чувства, которое пробуждали в ней его поцелуи.
   Потом он отстранился, поднял Минеллу на ноги и сказал:
   - Я готов целовать тебя всю ночь,  но  хочу,  чтобы  утром  ты  выглядела
красивой и свежей, чтобы каждый мужчина на корабле завидовал мне.
   - Я никогда не бывала в обществе, где столько мужчин!
   Они шли к двери, но при  этих  словах  граф  остановился  и  снова  обнял
Минеллу за талию.
   - Предупреждаю тебя, - сказал он, - что я буду отчаянно, дико  ревнив,  и
если ты станешь заглядываться на другого мужчину, я запрещу тебе выходить из
каюты до самого Египта. А потом отвезу  тебя  домой  и  запру  в  подземелье
замка, и ты будешь сидеть в темнице, пока мы не поженимся!
   Минелла рассмеялась счастливым смехом.
   - Вам не нужно тревожиться, - сказала она. - Пока я не встретила  вас,  я
была уверена, что в мире нет другого мужчины, столь же привлекательного, как
мой папенька, а теперь я знаю, что никто не может быть таким  замечательным,
как вы и так.., волновать сердце.
   Перед  последними  словами  она  сделала  небольшую  паузу   и   залилась
очаровательным румянцем.
   Граф повел ее в спальню и, посмотрев на кровать, убедился, что она удобна
и достаточно широка, чтобы два человека могли  улечься  рядом,  и  при  этом
между ними оставалось бы расстояние.
   Нашлось и ватное одеяло, поскольку  Хайс,  как  и  рассчитывала  Минелла,
сделал все, чтобы хозяевам  было  как  можно  удобнее,  а  также  два  белых
пушистых пледа, аккуратно уложенные в один из встроенных в стену шкафчиков.
   Взглянув на них, Минелла улыбнулась.
   - Вот видите, я была права! - сказала она.
   - Я вижу только, что буду спать со всеми удобствами,  -  ответил  граф  и
поцеловал ее снова.
   Потом он взял с кровати свою пижаму и пошел в гостиную.
   - Позови меня, когда ляжешь в кровать,  -  сказал  он  по  дороге.  -  Не
хочешь, чтобы я помог тебе расстегнуть платье?
   - Я.., справлюсь сама, - ответила Минелла. Она стояла и смотрела, как  он
идет к двери, а когда граф был уже у порога, сказала:
   - Обещайте мне, что  вы..,  не  будете  шокированы,  если  я  предложу...
Возможно, было бы лучше, если бы я.., ночевала в гостиной, потому  что  я..,
меньше вас и могла бы.., свернуться калачиком.
   Граф протянул к ней руки, и Минелла бросилась ему в объятия.
   - Сегодня мы испробуем твой план, - сказал он, прижимая ее к  себе,  -  а
завтра, если тебе захочется чего-то другого,  скажи  мне,  и  мы  что-нибудь
придумаем. Однако, мое сокровище, я хочу, чтобы ты доверяла мне.
   - Конечно же, я доверяю! - сказала Минелла.
   Она произнесла это так, словно ее удивили его слова, и  граф  понял,  что
она действительно не догадывается, что он имеет в виду.
   Выйдя в гостиную и закрыв за собой дверь, граф подумал, что ни  к  одному
мужчине судьба не могла быть более благосклонна, чем к нему.
   Он не смел и надеяться найти в  высшем  обществе,  где  он  вращался,  не
говоря уже о гейети герлз, столь чистую и непорочную и в то же  время  такую
образованную и интересную девушку, как Минелла.
   Беседуя с ней в замке, граф был  поражен  ее  начитанностью  и  точностью
суждений. У него не укладывалось в голове, почему девушка такого  ума  хочет
сделать карьеру на сцене.
   Гейети герлз, такие, как Герти и Нелли, были красивы и очаровательны,  но
образованному и умному мужчине не могли предложить ничего.
   Ни с одной женщиной за всю свою жизнь граф  не  мог  завести  разговор  о
вещах, о которых он говорил с Минеллой.
   Он подошел к иллюминатору и, глядя на далекий  берег,  подумал,  что  она
обогатит его жизнь и откроет ему новые горизонты, которых он не знал прежде.
   Все это казалось тем более удивительным, что она была так юна.
   Однако граф знал, что ни одна женщина прежде так его не пленяла.
   Он желал ее страстно и не уставал восхищаться ее красотой.
   Вместе с тем привлекательность Минеллы заключалась не только в физической
красоте, но и во врожденной одухотворенности, которая означала такую чистоту
помыслов, о которой граф мог только мечтать и уже почти отчаялся встретить в
реальной жизни.
   "Я люблю ее!" - сказал  он  себе  и  с  мукой  подумал,  сколько  пройдет
времени, пока он сможет жениться на ней.
   Граф как раз переоделся в пижаму, когда Минелла позвала его из спальни.
   Войдя, он увидел, что она погасила все лампы, кроме  той,  что  стояла  у
самой кровати. Светлые волосы Минеллы рассыпались по ее  плечам  точно  так,
как в ту ночь, когда граф проник в ее спальню через скрытую дверь.
   Еще тогда, глядя на нее, он понял, хотя не осмеливался признаться в  этом
даже себе самому, что  хочет,  чтобы  она  стала  его  женой,  хочет  видеть
собственного ребенка, прижимающегося к ней во сне.
   Он подошел к кровати и увидел, что Минелла очень смущается. Ома старалась
не встречаться с ним взглядом, и щеки ее слегка порозовели.
   - Я... Я положила подушку посередине, -  неуверенно  проговорила  она.  -
Папенька говорил мне, что так делают в Швеции... Я подумала, что  вам  будет
удобнее...
   На губах графа мелькнула улыбка, но он ничего не сказал.
   Он просто сел на кровать рядом с Минеллой и взял ее руку в свою.
   - Ты знаешь, что я люблю тебя, моя красавица, и настанет день,  когда  ты
станешь моей целиком. Он будет не только  радостным  для  нас  обоих,  но  и
священным, и мы будем помнить его всю нашу жизнь.
   Граф говорил очень торжественно и почувствовал, как пальцы Минеллы  сжали
его запястье.
   - Я... Я боюсь, - прошептала она. - Я.., совсем ничего не знаю об этом...
Маменька никогда не говорила мне, как это бывает, но.., если это  похоже  на
твои поцелуи, значит, это самое лучшее и изумительное, что дал людям Бог.
   - Именно так, - сказал граф. - А теперь спокойной ночи,  моя  дорогая,  и
обещай, что будешь видеть во сне меня.
   Минелла рассмеялась.
   - Иначе и быть не может!
   - Граф поцеловал ей руку, потом взял  лампу  и,  обойдя  кровать,  лег  с
другой стороны.
   Лежа на одеялах, он чувствовал подушку, которую  Минелла  положила  между
ним и собой. Граф накрыл себя половиной ватного одеяла, и Минелла с тревогой
спросила:
   - Вы не замерзнете?
   - Не волнуйся, - успокоил ее граф. - Поверь,  что  будучи  в  полку,  мне
частенько приходилось спать на земле, и я готов снова это сделать,  если  ты
захочешь, чтобы я перешел в другую каюту.
   - Мне нравится, что вы рядом, - сказала Минелла. - С вами я чувствую себя
в  безопасности,  хотя  и  боюсь,  что  сделаю  что-то  не  правильно  и  вы
рассердитесь.
   - Я никогда не буду на тебя сердиться, - ответил граф и погасил лампу.
   - Нелли сказала, что вы страшный мужчина. И  я  тоже  так  думала,  когда
впервые увидела вас.
   - А теперь? - спросил граф в темноте.
   - Теперь я думаю, что вы самый замечательный, самый лучший мужчина!  И  я
буду благодарить Бога в своих молитвах за то, что вы любите меня.
   - Тогда помолись и спи,  -  тихо  сказал  граф,  -  Спокойной  ночи,  моя
любимая.
   - Спокойной ночи, - шепнула Минелла. Она  начала  молиться,  но,  еще  не
закончив молитвы, уснула, потому что очень устала.
   Граф долго лежал с открытыми глазами, слушая ее нежное дыхание, и  думал,
что он, хотя и не заслужил этого, сейчас стоит у райских врат.

Глава 7

   В Бискайском заливе море было неспокойно, и Минелла была рада,  что  граф
рядом. С ним было не так страшно.
   Она заметила, что он ни разу не коснулся ее, если не  считать  того,  что
поцеловал ей руку на ночь.
   Она решила, что таким образом он  хочет  показать  ей,  что  любит  ее  и
уважает, как свою будущую супругу.
   Однако Минелла сама безумно любила его и  каждую  минуту  мечтала  о  его
поцелуях.
   Она знала, что, как только они останутся в гостиной одни, она вновь будет
таять в его объятиях и унесется в рай, существующий лишь для влюбленных.
   Волны тяжело били в корабль, заставляя его вздрагивать всем  корпусом.  К
счастью, Минелла не страдала морской болезнью, но была очень испугана.
   За обедом капитан сказал, что ветер усиливается и спросил у Минеллы:
   - Вы хороший моряк, миледи?
   - Надеюсь, - ответила Минелла. - Только я первый раз в море.
   - Тогда мы должны  сделать  все,  чтобы  у  вас  не  осталось  неприятных
воспоминаний, - улыбнулся капитан.
   После обеда Минелла и граф некоторое  время  беседовали  с  офицерами,  а
потом пожелали всем спокойной ночи и отправились к себе в каюту.
   Впервые за время плавания Минелла почувствовала, что ей  трудно  идти,  и
взяла графа под руку.
   Как только они уединились в своей гостиной, граф усадил Минеллу в  кресло
рядом с собой и целовал ее до тех пор, пока она не забыла  и  о  море,  и  о
качке - обо всем, кроме того, какой он восхитительный.
   Но когда они легли спать, море разбушевалось еще сильнее. Волны теперь не
просто раскачивали судно, а швыряли его, словно щепку, из стороны в сторону.
Корабль то взлетал на высокий гребень волны, то стремительно падал  вниз,  и
Минелла не на шутку испугалась.
   Она коснулась руки графа и прошептала:
   - Вам не кажется, что мы можем перевернуться и.., пойти ко дну?
   Он нащупал в темноте ее руку и, сжав пальцы Минеллы, ответил:
   - Нам ничто не грозит, мое сокровище. Эти корабли способны  противостоять
штормам гораздо более сильным, чем этот.
   - Мне так страшно... Я ничего не могу с собой поделать!
   - Я тебя понимаю, - сказал граф, - но наш капитан - мастер своего дела, и
я совершенно уверен, что если нам суждено умереть, то не  от  того,  что  мы
потонем.
   Минелла не отняла руку, и он очень нежно обнял ее за плечи.
   - Я так счастлива, что  вы  здесь,  рядом  со  мной,  -  шепотом  сказала
Минелла. - Если бы вас не было,  я  бы,  наверное,  от  страха  забралась  с
головой под одеяло и молилась бы без перерыва.
   - Вместо этого мы лучше поговорим о нас, - сказал граф, - и это даст тебе
пищу для размышлений.
   - Мне трудно думать о чем-то другом, кроме вас.
   - Я рад это слышать, - отозвался граф. - А теперь позволь  мне  посвятить
тебя в мои планы.
   Его тон встревожил Минеллу, и она взволнованно спросила:
   - Каковы же они?
   Она больше не боялась, потому что граф обнял ее, и хотя он  не  поцеловал
Минеллу, она чувствовала его лицо совсем рядом.
   - Я сказал капитану, - начал граф, - что у меня есть важное сообщение для
нашего посла в Италии от ее величества королевы. Он не собирался заходить  в
Неаполь, но согласился сделать это, чтобы я мог выполнить поручение.
   Минелла  внимательно  слушала,  но  пока  не  совсем  понимала.  А   граф
продолжал:
   - На самом деле я собираюсь увидеться с моей женой и  просить  ее,  чтобы
она дала мне свидетельство, необходимое, чтобы начать бракоразводный процесс
сразу, как только мы вернемся в Англию.
   - Это значит,  что  газеты  напишут  о  нем?  -  спросила  Минелла.  Граф
вздохнул.
   - Боюсь, что так, и я очень  тревожусь  насчет  того,  что  сочинят  наши
ретивые репортеры. Однако нельзя допустить, чтобы ты оказалась  вовлечена  в
эту историю, а значит, нам нельзя будет встречаться какое-то время.
   Минелла невольно вскрикнула.
   - О нет, я этого не перенесу!
   - Больше нам ничего не остается, - негромко сказал граф. - И я думаю,  не
лучше ли было бы тебе уехать к  своей  тетушке  или,  если  это  невозможно,
остаться в Каире с моей матерью.
   Минелла молчала, и граф, словно размышляя вслух, продолжал:
   - Слушание начнется лишь через несколько месяцев, и к тому времени  люди,
которые  будут  видеть  нас  вместе  в  Каире,  непременно  решат,  что   мы
поссорились и расстались.
   Голос его стал резким:
   - Не могу выразить словами, как мне ненавистна  сама  мысль  о  том,  что
кто-то может приписать тебе недостойное поведение моей настоящей жены.
   Он сделан паузу и быстро добавил:
   - Однако в настоящее  время  единственное,  что  мы  можем  сделать,  это
постараться поменьше попадаться людям на глаза. Разумеется,  я  найму  самых
лучших адвокатов.
   Воцарилось молчание. Потом Минелла сказала чуть слышно:
   - Если все это вам так ненавистно, может быть.., вам лучше не жениться на
мне.
   Рука графа, лежащая на ее плечах, напряглась.
   - Ты действительно думаешь, что я позволю себе тебя потерять?  -  спросил
он. - С каждой минутой я влюбляюсь в тебя все больше, и до встречи с тобой я
не знал, что такое счастье.
   - Вы говорите.., искренне?
   - Я думаю, что теперь, когда мы знаем друг  друга  так  близко,  ты  сама
можешь ответить на этот вопрос.
   - И вы тоже всегда будете знать, если я покривлю душой.
   - Ты никогда больше не станешь меня обманывать,  -  сказал  граф.  -  Да,
собственно, ты и не обманула меня  своим  спектаклем,  и  пока  ты  пыталась
убедить меня в одном, мои чувства говорили мне совсем другое.
   - Вы действительна поверили, что я такая же.., безнравственная, как Нелли
и... Герти?
   От графа не укрылось, что она