признанный символ власти, но  г-н  Вандербильт  боялся,  считая,  что  в
холодном сиянии этого камня таится злой глаз.
   Впрочем, у него были на  то  причины:  два  его  знакомых  миллионера
умерли вскоре после того, как были построены их мраморные особняки.
   А потому г-н  Вандербильт  велел  построить  три  массивных  дома  из
обычного  камня  -  один  для  себя  и  по  дому  для  своих  детей.  На
строительстве работали несколько сотен американских рабочих и  пятьдесят
мастеров-иностранцев.
   - Дом еще недостроен, - сообщил лорду Харлестону секретарь,  -  но  я
надеюсь, ваша светлость не будет чувствовать себя неуютно.  Уверен,  что
вам понравится коллекция картин г-на Вандербильта.
   Надо сказать, что дом произвел на  лорда  Харлестона  весьма  сильное
впечатление.
   Дверные проемы, напоминающие триумфальные арки, позолоченные потолки,
украшенные росписью на манер египетских гробниц, бесчисленное  множество
всевозможных ваз, ламп, статуэток и редких  книг...  Все  это  создавало
такое ощущение, будто в глазах двоится, как после бренди.
   Не было никаких сомнений, что гостю здесь рады.  Спальня  размером  с
бальную залу вряд ли могла заставить его жаловаться на тесноту.
   Невестка г-на Вандербильта  встретила  лорда  Харлестона  даже  более
радушно, чем ее свекор.
   Эта дама всегда была очень честолюбива, и сама мысль о том, что к ней
в дом пожаловал знатный и богатый английский дворянин, ее окрыляла - она
летала по дому и суетилась вокруг почетного гостя, как пчела.
   Лорд Харлестон быстро сообразил,  что  следует  соблюдать  предельную
осторожность, иначе весьма скоро он окажется женатым не на Долди,  а  на
какой-нибудь юной американке.
   Г-жа Уильям Кессен Вандербильт, урожденная Альва  Смит,  представляла
ему на выбор молоденьких девушек, как фокусник, извлекающий кроликов  из
шляпы.
   Не мог же он сказать, что женщины никогда не интересовали его, что он
понятия не имеет, о чем с ними говорить и терпеть не может танцев!
   И так вечер за вечером  в  его  честь  давались  обеды,  за  которыми
неизбежно следовали танцы, и очень скоро лорд Харлестон пришел к выводу,
что пора уезжать.
   Его решение уехать подхлестнуло известие о том, что Альва Вандербильт
собирается устроить бал-маскарад.
   Если и было что-то на свете, чего  лорд  Харлестон  действительно  не
любил и в чем не желал принимать участие, так это маскарады.
   Он всегда избегал подобных увеселений в Англии, хотя  принц  Уэльский
чуть ли не умолял друга посетить один костюмированный бал, не уступающий
по размаху тем великолепным празднованиям, что устраивал принц-регент  в
Карлтон-Хаусе.
   Сэр Фредерик Лейтон, президент Королевской  академии,  был  приглашен
тогда руководить украшением Мальборо-Хауса. Было разослано почти полторы
тысячи приглашений.
   Открывала бал венецианская кадриль во главе с принцем,  наряженным  в
костюм  Карла  I,  его   голову   украшала   белая   шляпа,   сверкающая
бриллиантами.
   Музыка играла до самого рассвета, ужин подавался в двух огромных алых
шатрах, и даже Дизраэли, прибывший поздно и не в  карнавальном  костюме,
побывав во  дворце,  описывал  это  словами:  "величественно,  блестяще,
фантастично!"
   Единственный отщепенец, единственный человек, получивший  приглашение
и не явившийся полюбоваться на зрелище, был лорд Харлестон.
   "Будь я проклят, если стану строить  из  себя  шута,  чтобы  развлечь
принца или кого бы то ни было, - сказал он тогда Роберту.  -  Что  может
быть  глупее  толпы  взрослых  людей,  разодетых,  как  дурни,  и  гордо
вышагивающих в париках!"
   "Где же ваше чувство юмора?" - насмешливо поинтересовался Роберт.
   "Юмора? Вы считаете это смешным? - фыркнул лорд  Харлестон.  -  Я  бы
лучше кувыркался на траве с какой-нибудь красоткой!"
   Роберт в ответ только рассмеялся. И теперь  лорд  Харлестон  тревожно
выслушивал Альву Вандербильт.
   - Я так и вижу вас в  образе  сэра  Галахеда,  или,  может  быть,  вы
предпочтете быть Гамлетом, принцем датским?
   Вы будете выглядеть чудесно в любом костюме.
   Лорд Харлестон спокойно ответил, что, к сожалению, не сможет  сыграть
ни одной роли в предстоящем представлении.
   - Мне очень жаль, миссис Вандербильт, вы были так милы, - сказал  он,
- но у меня назначена срочная встреча с другом в  Денвере,  и  завтра  я
должен уехать.
   Миссис Вандербильт в отчаянии всплеснула руками.
   - Но как же так! Это невозможно! - воскликнула она. - Я устроила этот
бал специально для вас!
   - Мне очень жаль, - ответил лорд Харлестои, - но, увы, мое пребывание
в доме вашего свекра подходит к концу.
   Альва Вандербильт была женщиной решительной,  умной,  но  не  слишком
счастливой в браке.
   Домашних она всегда подавляла своей силой воли, однако в  лице  лорда
Харлестона встретила достойного противника.
   Лорд Харлестон уехал из дома ровно в тот момент, когда в бальную залу
вносили громадные вазы с  цветами.  Достойное  украшение  для  обильного
дорогого ужина, блюда на котором будут подавать  безупречно  вышколенные
официанты, одетые в ливреи.
   Думая о  многочисленных  дрезденских  пастушках,  римских  сенаторах,
венецианских   принцессах,   Пьеро   и   разбойниках,   которые    будут
передвигаться  по  бальной  зале  под  пение  скрипок,  лорд  Харлестон,
облегченно  вздохнув,  устроился  в  своем  купе  в  спальном  вагоне  и
приготовился к долгой поездке в Денвер.
   - Мне повезло, Хиггинс, - сказал он своему камердинеру,  когда  поезд
тронулся. - Я вовремя ускользнул.
   - Это уж точно, милорд, - согласился Хиггинс. - Не  могу  представить
вашу светлость разодетым в эти смешные костюмы. И если вы  спросите  мое
мнение, я скажу, что они тратят на все это слишком много денег!
   - В этих краях, кажется, никто никогда  не  беспокоится  об  излишних
тратах, - неодобрительно ответил лорд Харлестон.
   Он подумал, что американцам предстоит пройти долгий путь, прежде  чем
они научатся с толком использовать свои огромные и растущие богатства.
   Чтобы попасть из Нью-Йорка  в  Денвер,  нужно  пересечь  пол-Америки.
Путешествие оказалось длинным. За это время лорд Харлестон впервые начал
испытывать интерес к самой  стране  и  к  золотой  лихорадке,  полностью
изменившей характер дикого края, где прежде жили мирные фермеры.
   Первое известие о добыче золота привлекло сюда людей со  всех  концов
земли. Каждый надеялся отыскать свою золотую жилу.
   Между 1859 и 1870 годами было добыто золота на сумму  более  двадцати
семи миллионов долларов.
   Первые золотодобытчики исследовали только поверхность, позже пришлось
погрузиться в недра гор.
   Однако золота для решения обычных, повседневных проблем, как  это  ни
удивительно, катастрофически не хватало.
   В здешних местах царила бедность.
   Именно это время индейцы выбрали для того, чтобы начать борьбу против
захвата  их  земель  белыми  людьми.  И   хотя   белые   люди   пытались
предпринимать шаги по налаживанию мира, ситуация становилась все хуже  и
хуже.
   Из книг, которые ему удалось найти, лорд Харлестон узнал, что к  1864
году атаки индейцев на торговых путях резко участились, владельцев ранчо
убивали и снимали с них скальпы.
   Затем все стало  понемногу  успокаиваться,  были  построены  железные
дороги, и тут обнаружили  серебро.  В  Колорадо  снова  ожидался  наплыв
людей.
   События развивались очень быстро,  население  штата  возросло  в  три
раза, затем - в четыре. Возникали  новые  города,  развивалось  сельское
хозяйство.
   Лорд Харлестон предпочитал быть в курсе всего, с чем ему  приходилось
сталкиваться. Он прочел все что мог о финансовой ситуации в Колорадо, и,
к своему большому удивлению, заинтересовался развитием  приисков.  Кроме
того,  он  хотел  понять,  как  обстоит  дело   с   его   вложениями   в
животноводство.
   "Раз уж я здесь, нужно посмотреть все", - подумал он.
   Он узнал, что открытие богатых залежей свинца  и  серебряной  руды  в
горах рядом с Лидуидлем привело к огромному потоку приезжих - добытчиков
и спекулянтов, - заполонивших окрестности два года назад. И теперь  люди
все продолжали прибывать.
   После  всего  прочитанного  у  лорда   Харлестона   сложилось   новое
представление о Колорадо, совсем не похожее на то, что было прежде.
   Во всяком случае, путешествие обещало быть гораздо более  интересным,
чем он ожидал, и он уже начал  составлять  список  того,  что  расскажет
Роберту по приезде.
   Лорд  Харлестон  очень  жалел,  что  Роберт  не  смог  составить  ему
компанию. Прежде они довольно много путешествовали вдвоем.
   Друзья всегда находили в поездках то, что развлекало и забавляло  их,
и даже самые скучные вечера и самые долгие переезды казались тогда менее
скучными.
   "Возможно, его отец умрет, и он сможет присоединиться  ко  мне  после
похорон", - оптимистично подумал лорд Харлестон.
   После нескольких часов езды по голой прерии,  где  редко  встречались
следы пребывания человека, поезд наконец начал приближаться к Денверу.
   Было  облачно,  и  лорд  Харлестон  не  смог  полюбоваться   зрелищем
Скалистых гор.
   Денвер был городком шахтеров. О нем говорили, как о месте необычном и
интересном, и лорд Харлестон радовался, что долгое путешествие  близится
к концу.
   В Денвере он договорился о встрече с человеком,  который  должен  был
показать ему ранчо. В это ранчо лорд Ларлестон -  как  и  многие  другие
британцы - вложил свои деньги.
   Животноводческая   компания   "Прери"    полностью    финансировалась
британским капиталом. К тому же, как выяснил Селби, британские  компании
спекулировали на рудниках Колорадо.
   "Я дважды подумаю, прежде чем на такое пойти", - решил он.
   Лорд Харлестон много читал об участках, которые оказывались  пустыми,
о том, как у владельцев богатых приисков отбирали права,  людей  убивали
из-за того, что  им  улыбнулась  удача.  Нет,  он  не  станет  рисковать
попусту. Во всяком случае, пока не убедится в том, что его не убьют и не
обманут.
   Подобные размышления утомили его.
   "Я не собираюсь задерживаться здесь надолго,  и  следует  уже  сейчас
подумать, куда бы поехать потом. О Боже,  эта  страна  слишком  большая,
чтобы я мог сделать выбор!" - сказал себе лорд Харлестон.
   Мысли вернулись к тому, что происходило в Англии,  и  лорд  Харлестон
расстроился окончательно.
   На следующий день в Эпсоне начнется Дерби, и если его лошади  победят
- а он не сомневался,  что  так  оно  и  будет,  -  он  даже  не  сможет
насладиться своим торжеством.
   - Будь прокляты все женщины! - воскликнул лорд Харлестон.
   А пока он предавался горестным размышлениям, поезд медленно, но верно
приближался к Денверу.
 
Глава 3 
 
   Выйдя из вагона, лорд Харлестон тут же заметил симпатичного  высокого
молодого человека, ждущего его с распростертыми объятиями.
   - Вы, должно  быть,  лорд  Харлестон,  -  произнес  он.  -  Разрешите
представиться Уальдо Шеридан Альтман-младший.
   Можете называть меня Уальдо. Я пришел  приветствовать  вас  от  имени
моего отца.
   - Добрый день.
   -  Надеюсь,  путешествие  вам  понравилось,  -  продолжил  Уальдо.  -
Секретарь вашей светлости сообщил отцу о  вашем  приезде  в  Денвер.  Мы
получили телеграмму от г-на Уильяма Генри Вандербильта, он  наказал  нам
позаботиться о вас.
   Было очевидно, что рекомендация Вандербильта  произвела  на  молодого
человека  сильное  впечатление.  В  его  голосе  звучало   столь   явное
благоговение, что лорда Харлестона это даже позабавило.
   Они прошествовали со станции. Снаружи стояли два открытых экипажа. Не
ожидая, пока Хиггинс разберется с багажом, лорд Харлестон сел в  экипаж,
предложенный ему Уальдо Альтманом.
   Молодому человеку было на вид года двадцать четыре.
   Судя  по  всему,  он  чрезвычайно  серьезно   отнесся   к   поручению
позаботиться о знатном госте в отсутствие отца.
   Уальдо явно хотел, чтобы Денвер произвел на лорда Харлестона приятное
впечатление. И лорд Харлестон действительно был искренне восхищен.
   Многое оказалось здесь для него неожиданным. Готический  кафедральный
собор, словно по  волшебству  перенесенный  из  Европы,  плоские  крыши,
итальянские купола...
   Лорд Харлестон уже узнал, что Денвер - главный город штата  Колорадо,
и не только с точки зрения  золотодобычи,  но  и  как  крупный  торговый
центр.
   По дороге он увидел, что архитектура Денвера  вдохновлена  романским,
греческим,  мавританским  и  восточным  стилями.   Город   казался   ему
уникальным и порой, несомненно, фантастичным.
   Пока он оглядывался по сторонам, Уальдо говорил без умолку.
   - Мой отец хотел бы, чтобы вы поехали на ранчо, как только  осмотрите
Денвер, - сказал молодой человек.
   - С удовольствием, - улыбнулся лорд Харлестон. -  Я  только  сожалею,
что сейчас уже нельзя увидеть буйволов, которых когда-то было так  много
в этих краях.
   - Да-да, - радостно закивал Уальдо. - Их прежде много было. Несколько
еще осталось, но почти всех уничтожили самым возмутительным  образом.  А
на ранчо вы увидите  такое  количество  скота,  что,  наверное,  никогда
больше не захотите есть мясо!
   Он  засмеялся.  Его  молодость  и  жизнерадостность  были   настолько
заразительны, что лорд Харлестон не смог не рассмеяться в ответ.
   - Но прежде всего вам следует посмотреть Денвер, - продолжал  Уальдо.
- Мы подготовили для вас несколько сюрпризов.
   Лорд Харлестон напрягся. Интересно,  что  еще  за  сюрпризы?  Но  тут
экипаж повернул на главную улицу города, и лорд  Харлестон  увидел,  как
навстречу едет коляска, запряженная четверкой  лошадей,  которой  правит
женщина.
   Рядом с дамой в  коляске  сидели  еще  шесть  весьма  привлекательных
молодых женщин, одетых элегантно, но слишком пышно. У  двух  на  головах
были небольшие шляпки с кружевными полями, защищающие от солнца.
   Зрелище  было  настолько  удивительным,  что  лорд  Харлестон   молча
уставился на них. Когда четверка приблизилась, он обратил внимание,  что
женщина, сидящая на месте кучера, необычайно красива.
   - Кто это? - спросил он.
   Уальдо захихикал.
   - Я так и думал, что они удивят вас.
   - И это им удалось,  -  кивнул  лорд  Харлестон.  -  А  женщина-кучер
великолепно управляется с лошадьми.
   При этом он подумал, что даже припомнить не может, когда в  последний
раз видел женщину, управляющую четверкой.
   У дамы на козлах были большие темные  глаза,  пышные  темные  волосы,
алые губки и длинные черные ресницы.
   Когда экипажи поравнялись друг с другом, лорд  Харлестон  решил,  что
эти  дамы,  очевидно,  актрисы  или  представительницы   более   древней
профессии.
   Весело смеясь, женщины приветствовали Уальдо, который в ответ помахал
рукой. Столь забавное зрелище лорд Харлестон никак не ожидал  увидеть  в
Денвере.
   - До вечера, Уальдо! - крикнула одна из женщин.
   - До вечера Бесси!
   Экипажи разъехались, и лорд Харлестон взглянул на  своего  попутчика,
ожидая объяснений.
   - Не знаю, слышали ли вы о "Ряде" в Денвере? - спросил Уальдо.
   - Ряд? - переспросил лорд Харлестон.
   - Да, наверное, это слишком западное выражение, -  кивнул  Уальдо.  -
Вы, полагаю, назвали бы это улицей красных фонарей.
   - Я так и подумал, - кивнул лорд Харлестон, - но  я  никогда  еще  не
слышал, чтобы это называли "Ряд".
   - А мы еще говорим "Аллея", - пояснил Уальдо. - Это улица, на которой
располагаются публичные дома, варьете, салуны и казино.
   - Они, безусловно, очень  изобретательны  в  своей  рекламе,  -  сухо
заметил лорд Харлестон.
   - Это Джерни Роджерс придумала развозить свой "товар" по городу. Она,
как видите, настоящий специалист  во  всем,  что  касается  лошадей.  Не
важно, едет она верхом или управляет экипажем.
   - Да, я заметил, - кивнул лорд Харлестон.
   - Она приехала сюда только в прошлом году, - продолжил Уальдо, - а до
этого была известна, как самая прекрасная "мадам" в Сент-Луксе.
   - Тогда, я полагаю, жители Денвера считают, что им крупно повезло,  -
усмехнулся лорд Харлестон.
   - Пари держу, что так! - воскликнул  Уальдо.  -  Она  придала  "Ряду"
настоящий класс, а когда я приведу вас в ее дом на Рыночной улице, бьюсь
об заклад, лучше вы не найдете ни в Париже, ни  в  любом  другом  городе
Европы.
   Лорд Харлестон уже собрался сказать, что у него нет никакого  желания
посещать дом терпимости, поскольку подобные заведения нагоняют  на  него
хандру, но подумал, что это будет звучать слишком напыщенно, да  к  тому
же, если поехать, он сможет получше узнать денверские развлечения.
   Впрочем, он не ожидал увидеть в Денвере столь забавное существо,  как
Дженни Роджерс.
   Видимо, пологая, что эта тема весьма интересует  собеседника,  Уальдо
принялся объяснять, как в  Денвере  все  устроено  для  мужчин,  которые
спускаются с гор или приезжают из прерий.
   Все это было совершенно не похоже на то, что  происходило  в  Лондоне
или Париже, и лорд Харлестон слушал его с интересом.
   - Мы - новый город, - говорил Уальдо, - и поэтому дома развлечений  и
публичные дома располагаются рядом, на одной улице, но, ваша  светлость,
вы увидите, что публичные дома  в  горах  Колорадо  обычно  представляют
собой простое здание, где есть дверь и одно окно, выходящее на улицу.
   Он  замолчал  и,  поскольку  лорд  Харлестон  тоже  хранил  молчание,
добавил:
   - Они дешевые и жуткие, девочки  из  этих  домов  по  ночам  надевают
коротенькие платья с глубоким вырезом и высовываются  из  окон,  зазывая
клиентов.
   - Полагаю, таких домов много в каждом шахтерском поселке,  -  заметил
лорд Харлестон.
   - Конечно, - согласился Уальдо, - но веселые дома Денвера  дарят  нам
истинное развлечение.
   Лорд Харлестон приподнял брови в немом вопросе, и Уальдо пояснил:
   - В лучших домах есть две или три гостиные,  в  каждой  стоит  рояль,
есть также зала для танцев. В некоторых имеются даже банкетные  залы,  а
еда там более изысканная, чем в лучших отелях.
   Лорд Харлестон выглядел удивленным.
   Уальдо продолжал:
   - В нашем городе есть два воистину великолепных дома.
   Один принадлежит Матти Силке, которая была  некоронованной  королевой
"Ряда", пока не появилась Дженни. Теперь ей пришлось потесниться.
   Уальдо наверняка рассказал бы что-нибудь еще, если бы в  этот  момент
они не подъехали к удивительно большому и внушительному зданию, которое,
как объяснил молодой человек, и было домом его отца.
   Лорд Харлестон сразу отметил архитектурные  особенности  французского
шато  в  сочетании  с  церковным  шпилем  и  дымоходами,   напоминающими
триумфальные арки.
   - Надеюсь, вам будет здесь удобно, ваша светлость.
   - Не сомневаюсь, - кивнул лорд  Харлестон,  -  и  с  нетерпением  жду
встречи с вашим отцом. А дома ли сейчас ваша матушка?
   - Нет, она на ранчо вместе с отцом, - ответил Уальдо. -  И  поскольку
сейчас мы одни, то можем развлечься.
   Он бросил быстрый взгляд на лорда Харлестона, проверяя, не прозвучало
ли это слишком фамильярно, затем, успокоившись, продолжил:
   - Отец и мать не одобрили бы, если бы узнали,  что  я  показываю  вам
веселую сторону Денвера, такую, как  заведение  Дженни  Роджерс,  но  не
думаю, что ваша светлость предпочли провести время за беседой с  членами
городского собрания, слушая, как они улучшают корм для скота!
   - Боже сохрани! - воскликнул лорд Харлестон, и оба рассмеялись.
   Внутреннее убранство особняка Альтманов было  столь  же  эклектичным,
как  и  фасад.  Многочисленные  растения  в  кадках,  тяжелые  бархатные
занавеси, украшенные внизу  мохнатыми  кистями,  статуи  и  картины,  от
которых лорда Харлестона бросало в дрожь... Впрочем, восточные  ковры  и
мебель были на удивление хороши.
   Он понимал, что жители Денвера пытаются построить новое общество там,
где лишь недавно была голая пустыня.
   Со  времени  основания  города  они  пережили  жуткий  пожар:   огонь
полностью уничтожил дома, построенные первыми поселенцами. На  следующий
год последовало еще одно бедствие - разрушительное наводнение.
   Уди