лагаю, у тебя были какие-то важные  дела,  вынудившие  тебя  покинуть
Париж, - ответил граф.
   - Важное дело заключается в том, что я должен найти невесту  для  герцога
де Савинь, - проговорил кардинал.
   - Из замка Савинь? - уточнил граф. - Этот замок -  истинное  произведение
искусства! Полагаю, ты,  Ксавье,  представляешь,  какую  роль  он  сыграл  в
средневековой истории Франции...
   - Я прекрасно знаю историю замка Савинь, - прервал его кардинал.
   Он понимал, что если сейчас не остановит графа, то потом им будет  трудно
вернуться к волнующему кардинала вопросу.
   - Я хочу у тебя спросить, как ты отнесешься к браку Сириллы и герцога  де
Савинь?
   Граф изумленно уставился на него,  и  кардинал  догадался,  что  мысль  о
подобной партии для дочери никогда не приходила графу в голову.
   - Ты имеешь в виду.., а сколько ему лет?
   - Ему чуть больше тридцати, - сказал кардинал. - Он носит славное  имя  и
обладает огромным состоянием. - Он замолчал, тщетно  пытаясь  подыскать  еще
какие-нибудь аргументы в пользу герцога.

Глава 51

   Но не найдя ничего, добавил:
   - Сирилла будет очаровательной герцогиней. Граф зашагал по библиотеке.
   - Мы с женой часто думали, что нам делать, когда подойдет время  выдавать
Сириллу замуж, - наконец сказал он. - Я не говорил  тебе,  Ксавье,  что,  до
того как мы поженились, Флер была замужем. Потом она овдовела, и,  когда  мы
встретились и полюбили друг друга, ей было тридцать пять.  -  В  его  голосе
слышались боль и страдание. - Поэтому каждый год, проведенный  вместе,  стал
для нас самым драгоценным подарком. Рождение Сириллы казалось нам  настоящим
чудом, за которое мы благодарили Бога.
   - Я понимаю тебя, - сочувственно произнес кардинал.
   - Первый брак Флер оказался неудачным. Еще юной  девушкой  ее  выдали  за
человека, который был намного старше  ее.  Он  оказался  жестокой  скотиной.
Помня о ее страданиях, мы с ней поклялись, что  никогда  не  пойдем  на  то,
чтобы насильно выдать нашу дочь замуж.
   Кардинал пал духом. Еще один неутешительный  ответ  на  его  предложение,
подумал он. Однако он и не надеялся на положительный результат.
   Несмотря на то что граф де Монсо был  беден  и  из-за  своего  замкнутого
образа  жизни  не  занимал  высокого  положения,  по  крови  и   по   своему
происхождению он был ровней семье де Савинь.
   Если бы герцог взял в жены Сириллу, ему  не  пришлось  бы  опускаться  до
брака с девушкой, которая находилась  бы  гораздо  ниже  его  на  социальной
лестнице.
   Кардинал понял, что в этой ситуации, как и в предыдущих, семья девушки не
проявляет желания выдавать свою дочь за герцога и он никуда не продвинулся в
своей попытке найти невесту для наследника одной из старейших семей Франции.
   - Мы с женой планировали, что, когда настанет пора, мы спросим у Сириллы,
согласна ли она выйти замуж за того  или  иного  молодого  человека,  сказал
граф. - Надеюсь, ты понимаешь, что Флер испытывала  ужас  перед  "браком  по
расчету".
   - Понимаю, - ответил кардинал, - но  Сирилла  никогда  не  встречалась  с
герцогом, поэтому ты не можешь спросить ее о нем.
   "Да и вряд ли у нее появится возможность встретиться с  ним",  -  подумал
он.
   В  своем  письме  герцогиня  написала,  что  Аристид  наотрез   отказался
увидеться со  своей  будущей  невестой  до  свадьбы.  Он  уехал  в  Париж  и
собирается пробыть там до тех пор, пока не  будет  назначен  день  венчания.
Итак, он вернулся к своим пользующимся дурной репутацией приятелям,  к  этим
отвратительным женщинам, одно упоминание  о  которых  вызывало  у  кардинала
тошноту.
   - Время позднее, Жерар, - сказал кардинал, - мне пора трогаться в путь.
   - Нет, подожди! - воскликнул граф. - Ты высказал мне свое предложение,  и
я  считаю,  что,  раз  оно  касается  Сириллы,  мы  поступим  честно,   если
предоставим ей возможность услышать его из твоих уст. - Он  улыбнулся;  и  в
его гладах  зажегся  озорной  огонек.  -  В  конце  концов,  она  приобретет
некоторый опыт в том,  как  отказывать  слишком  назойливым  молодым  людям,
которые будут просить у нее руки! Твои слова крепко засели у меня в  голове,
и я должен постараться умерить свой эгоизм и задуматься о будущем дочери.
   - Тебе действительно надо об этом  подумать;  -  согласился  кардинал.  -
Возможно, тебе нравится  жить  прошлым,  Жерар,  но  тебе  также  необходимо
учесть, что у Сириллы есть настоящее. К тому же она очень красива.
   - На этот раз в виде исключения я принимаю твою проповедь и признаю,  что
был не прав, - ответил граф. - Я открою новый лист.
   - Надеюсь, не в исторической книге! - воскликнул кардинал.  -  Это  будет
смертельно, потому что ты забудешь обо всем, кроме печатного текста.
   Они рассмеялись, и в их смехе  звучало  взаимопонимание,  которое  всегда
отличает старых друзей, не раз принимавших участие  в  веселых  студенческих
розыгрышах и подшучивавших друг над другом.
   Граф подошел к двери и велел позвать Сириллу.
   - Кажется, вы собираетесь  сообщить  мне,  что  его  высокопреосвященство
уезжает, - проговорила она, вбегая в комнату. - Я как раз проверяла,  хорошо
ли накормили кучера и верховых. Капеллан отказался и от еды, и  от  вина,  и
даже ни разу не улыбнулся мне!
   - Сомневаюсь, что на свете много мужчин, способных  на  такой  подвиг,  -
галантно заметил кардинал.
   - У капеллана такой несчастный вид, -  продолжала  она.  -  Неужели  ваше
высокопреосвященство настолько безжалостны к нему?
   - Это он сам безжалостен к себе, - ответил кардинал. - Не удивлюсь,  если
окажется, что даже смех он считает искушением дьявола.
   - Надеюсь, он ошибается, - сказала Сирилла, - ведь в противном случае нам
троим пришлось бы надолго отправиться в чистилище!
   Она с улыбкой смотрела на кардинала, ее  глаза  лучились,  щеки  украшали
очаровательные ямочки. Она была так прекрасна, что кардинала вновь  охватило
страстное желание уехать отсюда и не нарушать спокойного течения  ее  жизни.
Но было слишком поздно.
   - Сирилла, его высокопреосвященство сделал мне одно предложение, -  начал
граф, - и тебе следует знать, в чем оно заключается.
   - И в чем же, папа?
   - Его высокопреосвященство  спросил  меня,  готова  ли  ты  принять  руку
герцога де Савинь и стать его женой.
   Кардинал рассчитывал, что Сирилла никогда не слышала о герцоге. Для  него
было бы страшной мукой увидеть на лице девушки выражение ужаса и  презрения.
Еще большее страдание  ему  доставило  бы  ее  отвращение,  которое  он  сам
испытывал каждый раз, когда узнавал об очередных мерзких выходках герцога.
   Но, к его полному изумлению, в ее  глазах  появилось  недоверие,  которое
сменилось радостью.
   - Герцога де Савинь? - еле слышно переспросила она.  -  Ты  действительно
имеешь в виду", именно его?
   - Он живет недалеко отсюда - в замке Савинь, - ответил граф.
   - Я знаю.  Однажды  я  ездила  туда  с  мамой,  -  сказала  Сирилла.  Она
вопросительно взглянула на кардинала. - Но почему  он..,  заинтересовался...
мною?
   - Герцог хочет жениться, - объяснил он. - И его мать, и я будем  безмерно
счастливы, если ты согласишься стать его женой.
   Кардинал надеялся, что Господь простит ему не только эту ложь, но  и  то,
что он предложил столь невинному созданию стать женой Аристида де Савинь.
   Повисла пауза. Кардиналу показалось, что огромные глаза Сирилды  внезапно
засияли внутренним светом, но он не мог понять причины  произошедшей  в  ней
перемены.
   Мужчины  терпеливо  ждали,  и  наконец  она  тихим,  но   ясным   голосом
произнесла:
   - Для меня.., будет большой.., честью.., стать женой герцога де Савинь!
   На мгновение кардинал лишился дара речи. Как бы не веря  своим  ушам,  он
изумленно уставился на Сириллу.
   - Ты понимаешь, что говоришь? - спросил граф.
   - Да, папа.
   - Но ведь ты даже не встречалась с герцогом.
   - Я.., видела его, - ответила Сирилла, - и часто думала о нем.
   Граф  был  в  полном  замешательстве.  Наконец  он  несколько  неуверенно
проговорил:
   - Ну, если таково твое желание...  У  кардинала  возникло  ощущение,  что
графу трудно справиться с бурей противоречивых чувств, охвативших его.
   - Я уверен, что твое решение обрадует госпожу герцогиню, мать герцога,  -
обратился кардинал к Сирилле. - Ты завтра  же  получишь  от  нее  письмо,  в
котором  будет  содержаться  официальное  приглашение  тебе  и  твоему  отцу
посетить замок. - Он ожидал, что граф или Сирилла скажут что-нибудь, но  они
молчали, и его высокопреосвященство продолжил:
   - Думаю, мне следует предупредить вас, что герцогиня нездорова - на самом
деле она, по всей видимости, долго не протянет.  Поэтому  мне  хотелось  бы,
чтобы свадьбу не откладывали. Я предлагаю назначить венчание через месяц,  в
июне, если, конечно, это устроит и вас, и.., герцога.
   Он не смог удержаться, чтобы не сделать перед последним словом  небольшую
паузу.
   Аристид вполне способен в последний момент нарушить свое обещание,  думал
кардинал, и отказаться жениться на девушке, которую выбрала его мать.  Более
того, его высокопреосвященство был абсолютно  уверен,  что,  если  герцогиня
умрет, вопрос о женитьбе сразу же отпадет,  независимо  от  того,  на  какой
стадии будут находиться все приготовления.
   - Я готова сделать то, что герцог и его матушка посчитают необходимым,  -
сказала Сирилла.
   Ее лицо все еще сохраняло ликующее  выражение,  которое  было  совершенно
неподвластно пониманию кардинала. Он был не в силах поверить,  что  Сирилла,
дочь своих родителей, могла польститься на громкий титул.
   Никогда не знаешь, что руководит женщиной.
   Вполне возможно, что пределом мечтаний Сириллы было стать герцогиней.
   Стоило кардиналу высказать про себя подобное предположение, как он тут же
понял, что это не так.
   Нет, есть какая-то иная причина. В том, как  быстро  она  согласилась  на
предложение герцога, и в том, каким  восторженным  стало  ее  личико,  когда
перед ней открылась перспектива выйти за него замуж, было нечто  недоступное
его пониманию.
   "Кого может привести в восторг мысль стать женой герцога  де  Савинь?"  -
цинично подумал кардинал.
   Кого - если только не невинное создание, не вращающееся в высшем обществе
и нагому не имеющее представления о  том,  какие  истории  рассказывают  про
него, и не ведавшее, до какой степени деградации он дошел?
   Будто догадавшись, что  его  дочери  трудно  о  чем-либо  говорить,  граф
сказал:
   - Мы подождем, когда придет письмо от герцогини. После твоего  отъезда  я
обсужу этот вопрос с Сириллой, чтобы быть  твердо  уверенным  в  ее  желании
связать свою жизнь с герцогом.
   Кардинал понял, что и сам граф не имеет ни малейшего представления о том,
какова репутация Аристида. Однако, будучи много лет знакомым с графом и зная
о  его  проницательности,  кардинал  подозревал,   что   столь   неожиданное
предложение насторожит его давнего друга. Возможно, он догадался, что герцог
женится против своего желания.
   Но жребий брошен.
   Получив согласие Сириллы, кардиналу больше ничего  не  оставалось,  кроме
как  отправиться  с  этой  новостью  в  замок  Савинь,  зная,  что  известие
непередаваемо обрадует герцогиню.
   Единственное, что доставляло беспокойство его  высокопреосвященству,  так
это его роль человека - самого настоящего  Иуды,  -  который  предал  своего
старого друга.
   Он уверял себя, что был полностью уверен в отрицательном ответе,  -  если
граф дал бы свое согласие,  то  уж  Сирилла  обязательно  отказала.  И  хотя
кардинал достиг цели, ради которой и отправился в путешествие, он  спрашивал
себя, почему его победа имеет привкус праха и тлена.
   "Возможно, она передумает", - попытался успокоить свою совесть кардинал.
   Наконец он распрощался с гостеприимными хозяевами, и граф с Сириллой  еще
долго махали ему вслед, стоя на  ступенях  лестницы.  Кардинал  высунулся  в
окошко и помахал им в ответ.
   Он бросил прощальный взгляд на Сириллу, одетую в белое платье. Ее светлые
волосы четко выделялись на фоне серых стен замка, и она показалась кардиналу
существом из другого мира.
   Она была подобна  нимфе,  поднимающейся  из  серебряных  вод,  в  которых
отражался замок, или  ангелу,  снизошедшему  с  небес,  чтобы  смущать  души
простых смертных.
   Сирилла и Аристид де Савинь!
   При этой мысли кардинала  передернуло,  и  перед  ним  возникло  видение,
которое, как призрак, всегда преследовало его: хлесткие газетные заголовки и
полные сарказма статьи, описывающие скандальные похождения герцога. Одно  за
другим всплывали имена женщин, с которыми он был связан и многие из  которые
открыто добивались его внимания. А оказавшись в  его  обществе,  они  теряли
голову и ломали свои судьбы,  испытывая  при  этом  как  физические,  так  и
душевные страдания.
   И Сирилле, юной, свежей, невинной  и  чистой,  как  капля  росы,  суждено
встретиться лицом к лицу с человеком,  чьим  постоянным  спутником  является
порок и который не ведает, что такое любовь!
   - Господи, прости меня! Я совершил преступление, которому нет прощения, -
проговорил кардинал.
   Но молитвы, которые он неустанно бормотал, пока карета катила по  дороге,
направляясь к замку Савинь, не принесли ему утешения.

Глава 3

   Когда Сирилла подошла к кровати, вдовствующая  герцогиня  открыла  глаза.
Несколько секунд она разглядывала появившееся перед  ней  видение  в  белом,
потом спросила:
   - Вы обвенчались?
   - Да, матушка, обвенчались, - мягко ответила Сирилла.
   Казалось, эти слова вдохнули жизнь в иссохшее  тело  герцогини.  Ее  щеки
немного порозовели.
   - Я молю Господа, чтобы вы были  счастливы,  -  проговорила  она.  -  Где
Аристид?
   - Он зайдет к вам попозже, матушка, - сообщила ей Сирилла. - Еще  не  все
гости разъехались.
   Она не решилась расстраивать свою свекровь рассказом о  том,  что,  когда
они с герцогом прибыли из церкви в  замок,  он  быстро  распахнул  дверцу  и
спрыгнул на землю и,  пока  она,  с  трудом  управляясь  с  широкими  юбками
подвенечного платья и  длинным  шлейфом,  с  помощью  лакеев  выбиралась  из
экипажа, прошел через холл и исчез.
   Сирилла не сразу поверила,  что  он  не  поможет  ей  принимать  начавших
съезжаться гостей. Она  сказала  себе,  что  он,  должно  быть,  плохо  себя
чувствует.
   В церкви, до отказа заполненной народом, было страшно жарко. Разодетые  в
шелк и атлас гости стояли вплотную друг другу, в воздухе витал аромат духов,
который смешивался с запахом цветов и ладана. Сирилла,  в  тяжелой  фате  из
брюссельских  кружев,  которая  передавалась  из  поколения  в  поколение  в
семействе Монсо, едва дышала. Она боялась, что, когда жених поднимет вуаль и
впервые взглянет на свою невесту, ее лицо будет мокрым от пота и пунцовым от
жары.
   Но когда настал этот момент, она увидела, что герцог даже не  взглянул  в
ее сторону. Из церкви они ехали в открытом экипаже, и он за  всю  дорогу  ни
разу не повернулся к ней, будучи, казалось, поглощен тем, что  лениво  махал
рукой  работникам  ферм  и  арендаторам,  стоявшим  на  обочине  и  радостно
приветствовавшим его.
   Будучи по натуре очень чуткой, Сирилла, оказавшись рядом с герцогом перед
алтарем, поняла, что он чем-то  обеспокоен.  В  нем  чувствовалось  страшное
волнение,  совершенно  отличное  от  того  благоговейного  трепета,  который
испытывала сама Сирилла перед открывавшимся ей таинством брака.
   Она спокойно  восприняла  тот  факт,  что  герцог  не  нашел  возможности
встретиться с ней перед свадьбой. Важные  дела,  которые  не  позволили  ему
отлучиться из Парижа, показались ей достаточно веской причиной.
   Однако ее отец был страшно этим возмущен,  и  он  не  раз  спрашивал  ее,
уверена ли она в своем желании выйти замуж за герцога.
   - Я хотел бы повидаться с  ним,  прежде  чем  ты  станешь  его  женой,  -
рассудительно заметил граф.
   - Я знаю, папа, но я уверена, что он  занят  и  не  может  навестить  нас
потому, что до свадьбы, которая из-за болезни его матери  должна  состояться
так скоро, ему необходимо закончить важные дела.
   - У вас впереди целая жизнь вдвоем, - расстроенно произнес  граф.  -  Мне
казалось, что несколько дней отсрочки ничего не изменят.
   - Кардинал уже обо всем условился, - напомнила ему Сирилла.
   Ей не хотелось спорить с отцом, и, когда он в следующий раз заговорил  об
этом, она промолчала.
   Граф с любопытством смотрел на свою дочь, чувствуя, что в  ней  произошла
какая-то необъяснимая перемена. Когда он спросил ее, почему она решила выйти
замуж за герцога, то обнаружил, что между ними впервые возник некий  барьер.
Он очень хотел, чтобы она доверилась ему,  но  Сирилла  не  желала  идти  на
откровенность.
   Он успокаивал себя тем, что, когда его дочь выйдет замуж, она будет  жить
недалеко от него. Дорога от Монсо-сюр-Эндра до замка  Савинь  занимает  чуть
больше часа.
   Однако он прекрасно сознавал, что будет страшно скучать по Сирилле и даже
книги не смогут развеять его тоски.

***

   Глаза Сириллы сияли, на губах играла радостная улыбка, и  все,  кто  знал
ее, замечали, что она еще никогда не была столь прекрасна и  счастлива.  Она
стояла в дверях огромного бального зала и приветствовала прибывавших гостей,
среди которых не нашлось ни одного человека, не обратившего внимания  на  ее
красоту.
   Когда на длинной аллее показались первые  экипажи,  которые  подъехали  к
широкой мраморной лестнице замка, чтобы высадить своих пассажиров, разодетых
в яркие туалеты, к Сирилле подошел Пьер де Бетюн. Окруженная высокими вазами
с красиво убранными розами  и  лилиями,  она  стояла  в  бальном  зале  и  в
некотором смущении от того, что герцог так и не появлялся,  размышляла,  что
ей делать дальше.
   - Я казначей господина герцога, - представился Пьер де Бетюн. -  Осмелюсь
предложить вам, госпожа герцогиня, - в связи с тем что  в  настоящий  момент
мне не удалось найти герцога, - чтобы ваш отец помог вам встречать гостей.
   - Вы не знаете, где монсеньер? - удивилась Сирилла.
   Она взглянула на Пьера де  Бетюна,  и  в  ее  синих  глазах  промелькнуло
беспокойство.
   - Думаю, он в саду, - ответил молодой человек. -  Уверен,  что  он  скоро
вернется.
   - Я согласна с вами, - проговорила Сирилла.  -  Будьте  добры,  попросите
папу прийти сюда, Пьер так и поступил, и, когда граф встал рядом с  дочерью,
та сразу же почувствовала, что ее отец крайне  удивлен  поведением  молодого
мужа.
   Однако у них не было возможности обсуждать этот вопрос,  потому  что  зал
стал  постепенно  заполняться  гостями,  о  прибытии  которых   торжественно
объявлял мажордом.
   Практически всех приглашенных на свадьбу Сирилла видела  впервые,  и  она
подумала, что с большим  удовольствием  приветствовала  бы  слуг,  фермеров,
арендаторов, многие из которых являлись ее хорошими знакомыми и для  которых
в просторном складе, предназначенном для хранения десятины и  примыкающем  к
домашней ферме, было приготовлено угощение.
   После официальной церемонии триста гостей расселись за огромным обеденным
столом, накрытым в банкетном зале, который был построен еще в средние века и
славился тем, что был самым большим во всей провинции Турен.
   Герцог так и не появился, и, если бы не помощь гостей, которые делали все
для того, чтобы она чувствовала себя  непринужденно,  Сирилла,  сидевшая  во
главе стола рядом с пустым стулом,  наверняка  испытывала  бы  неловкость  и
растерянность. И все-таки торжественный обед показался ей нескончаемым.
   Блюда, которые следовали друг за другом длинной  чередой,  превзошли  все
ожидания. В течение нескольких дней шеф-повар замка трудился над  кушаниями,
которые были достопримечательностью провинции.
   На стол подали карпа "а ля Шамбор" - здоровенную  рыбину,  выловленную  в
одном из озер замка и приготовленную  по  рецепту  шеф-повара  Франциска  I;
фаршированные говяжьи языки, которые слыли любимым  лакомством  Генриха  II.
Большинство столь знаменитых блюд Турена