был наполнен любовью.
   Когда Уолтер Уилтон был свободен от сцены, семья обычно  отправлялась
за город, останавливаясь в какой-нибудь небольшой, но удобной гостинице.
   Они прогуливались по полям и играли в прятки в лесу.
   Мама,  бывало,  рассказывала  ей  сказки  о  феях,  эльфах  и  леших,
затаившихся там.
   Герои сказок были постоянными спутниками Клодии.
   И лишь повзрослев, она начала  задумываться  над  тем,  почему  в  их
милом, уютном маленьком доме никогда не бывало гостей.
   За  исключением  тех  редких  случаев,  когда  кто-нибудь  из  театра
приходил к отцу, главным образом для того, чтобы обсудить новую роль.
   Тогда девочка обязательно уходила в  спальню  матери,  и  они  вдвоем
сидели там, пока посетители не покидали дом.
   - Почему мы не можем выйти к папиным гостям? - спросила Клодия, когда
была еще совсем маленькая.
   - Потому что твой папа не желает, чтобы нас кто-то видел, -  ответила
мама. - Когда станешь старше, ты все поймешь.
   Клодия стала старше, но так и не поняла.  Ей  все  еще  казалось  это
странным.
   Отец приобретал все большую известность, и его начали  приглашать  на
многочисленные вечеринки, на которые он никогда не брал с собой жену.
   - И тебе не хочется поехать с ним, мама? - спросила девочка однажды.
   - Нет, любимая, и это - правда, - услышала она в ответ.  -  У  твоего
отца  есть  два  совершенно  разных  мира,  каждый  из  них   существует
обособленно, и мне вполне хватает того, который заключен для него только
в нас двоих - в тебе и во мне.
   Разве можно было не поверить маме?
   Правда, сама Клодия - когда уже окончила  школу  -  иногда  с  тоской
думала, что не отказалась бы побывать там,  где  ее  отец  был  почетным
гостем.
   Ведь отца желали видеть не только на театральных вечеринках.
   Приглашения приходили от лордов, графов. маркизов и герцогов.
   Но на приемах,  которые  аристократы  устраивали  в  честь  ее  отца,
никогда не присутствовали их жены.
   Обычно туда приглашали много хорошеньких актрис из разных театров.
   Клодия позднее обнаружила, что  вообще  немногим  школьным  подружкам
позволяли посещать театры, расположенные в Вест-Энде.
   Лишь иногда их брали на концерт или в оперу, и то, если представление
считалось подходящим для них.
   Даже пьесы Шекспира подпадали под запрет как слишком чувственные  для
девушки, которая через пару лет впервые появится в свете.
   После похорон Клодия, сидя в одиночестве дома, явственно ощутила свою
изолированность от мира - у нее совсем не было настоящих подруг.
   Еще в период учебы в школе она дважды приняла приглашения на  чай  от
одноклассниц.
   Джанет, однако, не одобрила этого и посоветовала впредь  отвечать  на
приглашения отказом, поскольку девочка не смогла бы пригласить  кого  бы
то ни было к себе.
   - Отчего же нет, мама? Разве они не могут  прийти  сюда,  когда  папа
занят в дневном спектакле?
   - Если они побывают у нас, дорогая моя, кто-нибудь из  них  рано  или
поздно узнает, что Уолтер Уилтон - твой  папа.  И  тогда  тебе  придется
покинуть школу.
   - Но как можно сравнивать папу с  теми  невежественными  актерами,  о
которых вы иногда говорите между собой? - негодовала Клодия.
   - Трудно объяснить, - ответила Джанет, - но сцена и общество  никогда
не  пересекаются  в  жизни.  Поэтому,  любимая  девочка,  тебе   следует
отказаться от приглашения леди Летчмур, вернее, ее дочери,  и  объяснить
свой отказ очень просто - мол, родители в этот день берут тебя  с  собой
за город.
   Скрепя сердце - до чего же хотелось побывать на вечеринке!  -  Клодия
выполнила требование матери.
   И вот теперь, оставшись одна, она осознала, что  потеряла  не  только
отца с матерью.
   Для нее рухнул целый мир, в котором она жила с детства.
   "Что делать?.. Что делать?.. Что делать?.."
 
*** 
 
   В тот же день, после полудня, она услышала стук в парадную дверь.
   Китти ушла домой еще перед обедом, когда  Клодия  продолжала  усердно
копаться в бумагах отца.
   Она подбежала к двери, недоумевая, кто бы это мог быть.
   Открыв дверь, она с удивлением обнаружила за ней мужчину, по внешнему
виду напоминавшего лакея какой-нибудь важной персоны.
   У дома стояла карета, запряженная двумя лошадьми, которых держал  под
уздцы кучер в высоком цилиндре.
   Лакей, не сказав Клодии ни  слова,  спустился  по  ступенькам,  чтобы
открыть дверцу кареты.
   Из нее вышла элегантная пожилая дама в шляпе  с  перьями  и  медленно
направилась к девушке.
   - Вы и есть Клодия? - спросила она, подойдя ближе.
   Немного запоздало, потому что едва оправилась  от  изумления,  Клодия
присела в реверансе.
   - Да, госпожа, - произнесла она, - как ее учила мама.
   - Я твоя крестная, - сказала незнакомка и прошла мимо нее в дом.
   С трудом собравшись с мыслями, девушка провела ее из неширокого холла
в маленькую гостиную.
   Позже она подумала,  что  следовало  бы  сопроводить  даму  в  другую
гостиную, которая находилась на первом этаже.
   Но в тот момент она не могла отвести глаз от своей  шикарной  гостьи,
конечно, растерялась " не сразу сообразила это.
   Неужели у нее есть крестная, о которой она ни разу не слышала?
   Маленькая комната была очень мило обставлена, но  Клодии  показалось,
будто посетительница критически оценивает ее убранство"
   Осмотрев комнату, дама повернулась к девушке.
   - Позволь мне поглядеть на тебя, дитя мое.
   Клодия приблизилась к ней.
   - Вы.., действительно моя крестная  мама?..  Я..,  о  вас  ничего  не
знала.
   Дама рассмеялась.
   - Полагаю, не стоит удивляться, что тебе об этом не сказали. Итак,  я
- леди Бресли, и  именно  я  держала  тебя  на  руках  во  время  обряда
крещения.
   Произнеся эти слова, леди Бресли опустилась в кресло.
   - Ты необычайно похожа на свою мать, - сказала  она.  -  Джанет  была
одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо знала!
   - Вы уже.., слышали, что произошло? - нерешительно спросила Клодия.
   - Я узнала об этом из газет, - ответила леди Бресли, - и благодаря им
смогла найти тебя. В одной статье был назван адрес этого дома.
   По-видимому, в какой-то газете, которую она сама не читала.
   Придя  к  такому  заключению,  Клодия  испугалась,  что  сюда  начнут
приходить люди и досаждать ей расспросами.
   - Что ты собираешься  делать  теперь,  когда  твоя  мать  погибла?  -
спросила леди Бресли.
   - Я.., я не.., знаю, -  пожала  плечами  Клодия.  -  Я  просматривала
бумаги отца, пыталась выяснить, имелись ли у него какие-нибудь деньги. Я
нашла его чековую  книжку,  но,  кажется,  там  нет  никаких  выписок  с
банковского счета.
   -  Это  меня  не  удивляет,  -   заметила   леди   Бресли   несколько
уничижительным тоном. - Уолтер Уилтон, по всей вероятности,  зарабатывал
немало, однако я сомневаюсь, что он, как,  впрочем,  многие,  обладающие
подобным складом характера, сумел когда-нибудь сэкономить хотя бы пенни.
   Клодии стало обидно за отца, но она сдержалась и ничего не сказала  в
его оправдание.
   - Ты в доме одна? - поинтересовалась леди Бресли.
   - Да, - призналась девушка, - и мне очень  страшно  оставаться  здесь
одной, без родителей.
   - Тебя можно понять, -  бросила  на  нее  сочувственный  взгляд  леди
Бресли.  -  Но,   поскольку   я   прихожусь   тебе   крестной   матерью,
ответственность за твою судьбу отныне ложится на меня!
   Клодия смотрела на свою гостью широко открытыми от удивления глазами.
   - Нам необходимо решить много вопросов, - продолжала между  тем  леди
Бресли, - но первый и он  же  самый  важный  заключается  в  том,  чтобы
решить, следует ли тебе приблизиться к твоему отцу.
   - Но.., я думала, вы знаете... Папа.., умер!
   Он погиб.., тогда же.., в театре.
   - Я имею в виду твоего настоящего отца, - перебила ее леди Бресли,  -
а не Уолтера Уилтона!
   -  Я..,  не  понимаю..,  я  не  понимаю,  о  чем   вы   говорите!   -
запротестовала Клодия. - Ведь он мой.., отец!
   Леди Бресли покачала головой.
   - Нет, моя дорогая, и теперь,  когда  тебе  уже  восемнадцать,  самое
время узнать правду.
   - Правду?.. - прошептала Клодия.
   - Неужели твоя мама ничего не рассказывала тебе? Невероятно, но,  мне
кажется, она и не могла поступить иначе. Видимо, ей не хотелось  смущать
тебя, в конце концов - осложнять тебе жизнь.
   - Она мне не рассказала? Но о  чем?  -  недоумевала  Клодия.  -  Ваши
слова.., мне непонятны.
   - Тогда позволь мне все объяснить, - решительно заявила леди  Бресли.
- Твоя мама - дочь графа Порткейрианского. Когда ей исполнилось  столько
же лет, сколько сейчас тебе, ее выдали замуж за виконта Наивна;  недавно
он получил титул графа Стратнайвна.
   Клодия слушала затаив дыхание, а леди Бресли продолжала свой рассказ:
   - Твоя мама  поступила  скверно,  убежав  с  Уолтером  Уилтоном.  Это
произошло после их встречи в Эдинбурге, где он тогда выступал  со  своим
театром. Поэтому у меня есть веское основание предполагать, что вряд  ли
твой отец поспешит принять тебя в своем замке.
   - Мне  трудно..,  поверить  вашим  словам!..  -  жалобно  пролепетала
Клодия. - Как же так...
   Мой па.., папа - мне не родной отец? Я.., я так любила его!
   - Не сомневаюсь в твоих чувствах к нему, - доброжелательно произнесла
леди Бресли. - Он был  очень  красив  и,  насколько  мне  известно,  мог
называться в большей или меньшей степени настоящим джентльменом.  Но  он
не имел права жениться на твоей матери, так как она уже была замужем!
   - И.., она, выходит, просто.., убежала с ним? - спросила Клодия, и ее
голос прозвучал странно даже для нее самой.
   - Тебе в то время пошел только второй годик, - объяснила леди Бресли.
- Когда твой родной отец отправился на охоту, Джанет упаковала свои вещи
и, прихватив тебя с собой, покинула Шотландию. Она  уехала  в  Англию  с
актером, имя которого в те дни еще не было столь известным, как  сейчас,
- с Уолтером Уилтоном.
   Клодия судорожно вздохнула.
   - Невероятно!
   - Я уважаю твои чувства, - мягко промолвила леди Бресли, - но, как  я
уже говорила, дитя мое, настало время узнать всю  правду  и  подумать  о
будущем.
   - Но скажите.., почему  вы..,  никогда  не  навещали  маму?  -  робко
спросила Клодия.
   - Я пыталась разузнать, где она находится, - ответила леди Бресли,  -
но она вычеркнула себя из жизни своей семьи и высшего света. Мне  всегда
казалось, что мое появление воспримут без особой  радости  скорее  всего
посчитают, будто  я  просто  вмешиваюсь  в  чужую  жизнь.  Была  ли  она
счастлива, по-настоящему счастлива с тем человеком,  из-за  которого  не
задумываясь бросила все?
   - Не знаю, мог ли кто быть счастливее, чем они! -  убежденно  сказала
Клодия и добавила:
   - Они любили друг друга.., и.., они оба.., любили меня...
   А про себя она подумала, что ей даже на миг никогда не  пришло  бы  в
голову усомниться в том, что Уолтер Уилтон ее настоящий отец.
   Конечно же, он любил ее.
   Ни один человек, рассудила она, каким бы хорошим актером он  ни  был,
не сумел бы все время притворяться добрым, чутким и любящим отцом!
   - Что ж, если это так, я рада, - слегка  улыбнулась  леди  Бресли.  -
Джанет всегда была моей любимицей, с младенческих лет. И в какой-то мере
я могу понять, почему  она  влюбилась  в  такого  красавца,  как  Уолтер
Уилтон.
   - А каким был.., что собой представляет тот, кто,  по  вашим  словам,
является.., моим отцом?.. - выдавила из себя Клодия.
   - Он довольно странный человек, старше твоей мамы  на  двадцать  лет.
Полагаю, по-своему он ее любил, - пояснила леди Бресли, -  но  он  очень
скрытный и замкнутый. И твоя мама, должно быть, чувствовала себя  как  в
клетке в его большом, мрачном замке.
   - Она поступила..,  очень  смело..,  решившись  убежать,  -  заметила
Клодия.
   - О да, действительно слишком смело! -  согласилась  леди  Бресли.  -
Негодовал не только ее муж; отец твоей матери просто пришел в ярость. Он
бушевал, грозился убить актеришку, похитившего его дочь! Но  в  конечном
счете не сделал ничего, только в сердцах вычеркнул имя твоей  матери  из
своего завещания и приказал никогда впредь не  упоминать  о  ней  в  его
присутствии.
   - Жаль, мама сама.., не  рассказала  мне  обо  всем...  -  прошептала
Клодия.
   - Я думаю, ей не хотелось  обижать  любимого  человека,  -  задумчиво
произнесла леди Бресли.
   И Клодия решила, что она, видимо, права.
   Всем было гораздо спокойнее от  того,  что  девочка  считала  Уолтера
Уилтона родным отцом.
   Да он фактически и относился к ней как к собственной дочери.
   - Теперь, когда ты узнала правду, - сказала леди Бресли, - мы  должны
подумать, как тебе следует поступить.
   Клодия молчала.
   - Спешить не стоит, - продолжала рассуждать леди Бресли. - Лучше дать
твоему отцу возможность самому узнать о смерти  твоей  мамы;  тогда  он,
вероятно, сочтет необходимым навести справки о тебе.
   - Может быть, после стольких лет он и не поинтересуется мною, - робко
молвила Клодия.
   - Вполне возможно, - кивнула леди Бресли. - Что ж, мы дадим ему время
на размышления, а пока я приглашаю тебя в путешествие.
   У девушки засияли глаза.
   - Вы серьезно предлагаете мне?.. Это правда?..
   - Конечно, раз я тебя приглашаю, - строго произнесла леди  Бресли.  -
Едва ли тебе следует оставаться здесь, в этом пустом  доме,  одной,  без
единой души рядом, да и денег у  тебя,  полагаю,  совсем  немного,  -  Я
уверена, кое-какие  деньги  все-таки  должны  оставаться,  -  промолвила
Клодия извиняющимся тоном, - и я  собиралась  зайти  в  "Коуттс-банк"..,
разузнать, есть ли средства на па.., на счете Уолтера Уилтона.
   Она хотела сказать "папином" и с видимым усилием назвала его имя.
   - Мой секретарь позаботится обо всем, - пообещала леди Бресли. - Тебе
же надо упаковать свои платья, а к ним необходимо добавить еще кое-какие
наряды, ведь мы с тобой отправляемся за границу.
   - За границу? - воскликнула Клодия.
   - Я как раз собралась в Испанию, повидать своих друзей, и я беру тебя
с собой.
   Клодия сжала ладони.
   - В Испанию? Я с радостью отправилась бы в Испанию! Мы с мамой читали
книги об этой стране, а в школе я изучала испанский язык, правда, совсем
немного.
   - Хорошо, в любом случае это тебе пригодится, - заметила леди Бресли.
- Но мы возьмем с собой в сопровождающие гида, поэтому все, что  от  нас
требуется, так это вверить себя его заботам, и только.
   - Не могу.., поверить!..
   Клодия была до такой степени  поражена  столь  неожиданным  поворотом
судьбы, что чуть было не припала с рыданиями к ногам леди Бресли.
   - Все было..,  так  страшно...  Я  не  знала,  как  мне  жить..,  как
поступить..,  что  делать..,  куда  идти...  А  сейчас  каким-то   чудом
появились вы...
   Будто с небес спустились... И все сразу переменилось.
   Леди Бресли протянула руку и коснулась ее щеки.
   - Тебе не о чем больше тревожиться, дорогое мое дитя, - пыталась  она
утешить девушку. - Семь лет назад умер мой муж; с тех пор я  веду  жизнь
одинокой старухи. Компаньонки сменяли одна  другую,  неизменно  надоедая
мне, и я избавилась от них. Это просто восхитительно, что  теперь  рядом
со мной будешь ты!
   - О, благодарю вас, благодарю! - повторяла Клодия. - Надеюсь быть вам
полезной и все делать так, чтобы вам не пришлось ни о чем пожалеть.
   - Я любила твою маму, - промолвила леди Бресли, -  а  ты  была  очень
симпатичной малюткой. Я уверена, у нас с тобой найдется много общего.
   - И я хочу верить в это, - с чувством сказала Клодия.
   - Ты очень приятная девушка. - Леди Бресли поцеловала ее.
   Вспоминая все свои треволнения, Клодия подумала, что солнце  рассеяло
мглу в тот самый миг, когда она уже ни на что не надеялась.
   Она не была больше одинока.
   Напротив, теперь перед ней открывался путь в новый волшебный мир.
   И разве могла она знать или  хотя  бы  предположить,  какое  ждет  ее
впереди потрясение, столь же горестное и почти столь же  кошмарное,  как
только что пережитое!
 
Глава 2 
 
   - Беги скорее  наверх,  моя  дорогая,  -  велела  леди  Бресли,  -  и
приготовься к отъезду! Я пришлю слуг упаковать  твои  вещи,  тебе  самой
незачем беспокоиться о сборах.
   Клодия повиновалась.
   Она сняла домашнюю одежду и облачилась в самое нарядное свое  платье,
которое мама купила ей всего несколько месяцев назад.
   Пока она переодевалась, ее вдруг посетила мысль о судьбе этого дома.
   Она  вошла  в  спальню  матери  и  тотчас   ощутила   аромат   духов,
сопровождавший маму повсюду.
   Это было нежное благоухание белых  фиалок,  и  Клодия  подумала,  что
никогда не сможет его забыть.
   Мамина одежда все еще аккуратно висела в платяном шкафу.
   Девушка подошла к  туалетному  столику  и  достала  оттуда  бархатную
коробку, в которой мама хранила свои драгоценности. Их было  не  так  уж
много.
   Но  всякий  раз,  когда  у  Уолтера  Уилтона  появлялись  деньги,  он
приобретал что-нибудь изящное для жены.
   Какую-нибудь вещицу, блеск которой, как он говаривал, отражает звезды
в ее глазах.
   "Я не должна все это оставлять", - подумала Клодия.
   Она прекратила поиски денег, зная, что их нет, - все, что ей  удалось
найти, уже было потрачено на похороны.
   Вместо золотых соверенов Клодия  отдала  владельцу  похоронного  бюро
золотые часы Уолтера Уилтона, которые тот взял довольно неохотно.
   Все еще пребывая в плену тягостных мыслей, девушка спустилась вниз.
   Ее крестная мать сидела на том же месте.
   Она подняла голову и посмотрела на входившую в комнату Клодию.
   - Ты выглядишь  весьма  нарядно,  моя  дорогая,  -  отметила  она.  -
Впрочем, твоя мать всегда отличалась хорошим вкусом.
   - Боюсь, у меня.., не так много  одежды  сейчас.  Мама  ждала,  когда
будут давать "Макбета", собиралась после бенефиса купить мне  два  новых
платья.
   - Я куплю все, что тебе понадобится, но нам следует  поспешить,  ведь
ты же не хочешь скомпрометировать меня в Испании,  тем  более  что  твой
приезд будет для всех неожиданностью.
   - Это так.., любезно с  вашей  стороны..,  но  я  не  знаю,  как  мне
поступить с домом.
   - Мой секретарь, господин Прайор, позаботится обо всем, - заверила ее
леди Бресли,  -  а  когда  ты  вернешься,  мы  решим,  продать  его  или
сохранить. Такие вещи не делаются наспех.
   Они сели в карету, запряженную великолепными лошадьми.
   Клод ни казалось, будто она видит волшебный сон.
   Только бы он не закончился слишком быстро!
   Дом леди Бресли на Гросвенор-сквер напоминал сказочный дворец.
   Похоже, целая армия слуг заботилась о его содержании.
   Последующие несколько дней  портнихи  ежечасно  сменяли  друг  друга;
создавалось впечатление, будто они вовсе не покидали дом.
   Клодия рассчитывала,  что  они  с  леди  Бресли  сами  отправятся  по
магазинам за нарядами.
   Но  ее  крестная  оказалась  столь  важной  персоной,  что   портнихи
устремились к ней по первому зову.
   Вечерние и повседневные платья, пальто,  жакеты,  шляпы  -  все  было
предоставлено на ее суд.
   Впервые в жизни девушка обнаружила, какой  это  утомительный  труд  -
безостановочно примерять наряды.
   Наконец они были готовы к длительному путешествию.
   Сначала в карете добрались до Тилбери, а  там,  пересев  в  океанский
лайнер, отправились в Испанию.
   Клодия  поразилась  несметному  количеству  людей,   озабоченных   их
удобствами.
   Один из сопровождающих присматривал за багажом,  который  перегружали
два лакея.
   Кроме того, при путешественницах  постоянно  находились  горничная  и
секретарь  леди  Бресли;   последний   должен   был   проконтролировать,
соответствует ли заказанная на борту судна каюта пожеланиям его госпожи.
   И в довершение всего Клодия немало удивилась, что в Испанию вместе  с
ними едет кучер миледи.
   - Я намерена нанять карету и хороших лошадей сразу же по  прибытии  в
Испанию, - объяснила леди Бресли, - но вовсе не желаю  брать  совершенно
незнакомого кучера, которому я не могу доверять. Хопкинс служит  у  меня
всего