аза уже на полпути в Париж.
   В волнении, чуть ли  не  прижав  носик  к  оконному  стеклу,  девушка
выглядывала, недоумевая,  куда  подевался  ее  рассеянный  профессор.  К
великому ее облегчению,  она  завидела  седую,  развевающуюся  на  ветру
шевелюру, издалека заметную в толпе.
   Он напоминал циркового жонглера. В одной руке месье Дюмон нес тарелку
с булочками, с нарезанной поджаренной ветчиной и аппетитными  пирожными,
густо украшенными кремом. В другой руке он сжимал фаянсовый  кофейник  с
прикрепленной к нему цепочкой кружкой.
   Заза поспешила открыть ему дверь в купе и помочь подняться.
   - Как все это соблазнительно выглядит! - воскликнула она.
   - Вы должны выпить кофе как можно скорее и съесть булочки, потому что
я должен вернуть посуду. Буфетчик взял с меня большой залог.
   Глаза девушки сверкнули в усмешке. Было поразительно, что кто-то  мог
подумать, что человек с такой внешностью,  как  у  профессора,  способен
украсть дешевый кофейник, кружку и тарелку. А еще смешнее ей  стало  при
мысли, что все эти жалкие  предметы  вместе  с  бутербродами  и  наскоро
приготовленным кофе седой учитель  купил  в  станционном  буфете,  чтобы
утолить голод наследной принцессы великого герцогства Мелхаузена.
   Правда, сейчас Мария-Селеста была настолько голодна, что ей  было  не
до шуток. Булочки, ветчина и пирожные были настолько восхитительны,  что
она мгновенно смела все до крошки.
   - А вы что-нибудь ели, профессор? - спросила она,  допивая  последнюю
каплю кофе.
   - Я об этом как-то не подумал, - признался он.
   - Как вы можете вести себя так беспечно?! - воскликнула девушка. - Вы
умрете с голоду, прежде чем мы попадем в Париж.
   - Да-да, вы совершенно правы, - поспешно согласился профессор.
   Он достал  из  жилетного  кармана  часы,  погрузился  в  изучение  их
циферблата, после чего заявил:
   - Вполне возможно, что я приобрету себе  что-нибудь  съестное,  когда
буду возвращать посуду.
   - Так поспешите, профессор! -  воскликнула  Заза.  -  И  советую  вам
купить себе такой же бутерброд, вы не пожалеете.
   Старый профессор побежал по платформе, словно  мальчишка,  а  девушка
подумала о том, что  ей  придется  в  Париже  взять  на  себя  заботу  о
регулярном питании учителя, "Он так постарел и  так  плохо  выглядит,  -
мелькнула у нее печальная мысль. - Что я буду  делать  в  чужом  городе,
если он захворает?" - задавалась она вопросом. И дальнейшую  свою  жизнь
она тоже не представляла без милого, чудаковатого  профессора.  Без  его
вдохновенных речей и волшебной музыки. Ей останется  только  выслушивать
приказы отца, произнесенные лающим голосом, и  змеиное  шипение  графини
Гликсбург.
   Но до этого еще далеко, а беда может прийти и сейчас, если  профессор
отстанет от поезда.  До  нее  внезапно  дошло,  что  без  этого  доброго
пожилого человека она останется совершенно  одна  в  огромном  столичном
городе, а так как он даже не сообщил ей  своего  адреса,  она  может  не
отыскать его никогда.
   Паника  охватила  Марию-Селесту,  когда  проводники  начали  с  шумом
захлопывать двери купе,  а  железнодорожник  в  униформе  проследовал  с
красным флажком в руке по платформе.
   О боже, какое было счастье увидеть профессора, появившегося за окном.
Заза вцепилась в него обеими руками и буквально втащила старика в купе.
   - Вы отсутствовали так долго, что я уже решила, что поезд  отправится
без вас.
   - Мне  попалась  удивительно  глупая  женщина,  которая  плохо  умела
считать, - объяснил профессор. - Как  ужасно  обстоят  дела  с  народным
образованием в герцогстве Мелхаузен.
   Послышался свисток  паровоза,  железнодорожник  взмахнул  флажком,  и
состав отправился в путь.
   Как это путешествие отличалось от тех поездок, в  которых  вместе  со
своим   отцом   участвовала   Мария-Селеста.   Правительственный   поезд
отправлялся вне  всякого  расписания,  повинуясь  исключительно  желанию
великого герцога сдвинуться с места или его  готовности  к  передвижению
после обильных возлияниях в кругу друзей.
   Девушке хотелось улыбнуться профессору и чем-то ободрить его,  потому
что  она  догадывалась,  что  он   озабочен   собственным   безрассудным
поступком, но для разговоров уже не оставалось времени.
   Они  достигли  последней  станции  перед  границей   Мелхаузена,   и,
посмотрев в окно, Заза увидела на платформе большое количество солдат  в
столь любимой ее родителем серо-зеленой униформе.
   - Кажется, наступает очень важный момент. Мы должны пересечь границу,
- напомнила она профессору. - Вы не забыли про паспорта?
   Несколько  секунд  Заза  в   ужасе   наблюдала,   как   профессор   в
растерянности хлопает себя по карманам. Она уже было пришла в  отчаяние,
но все-таки, к счастью,  паспорта  обнаружились  в  маленьком  отделении
профессорского саквояжа.
   Заза впервые в жизни взяла в руки столь официальный документ,  причем
подложный, ведь паспорт принадлежит  не  ей,  а  племяннице  профессора.
Девушка  прочитала  несколько  строк,  написанных   собственноручно   на
гербовой бумаге министром внутренних дел великого герцога.
   Теперь она  должна  утверждать  тем,  кто  ее  спросит,  что  она  не
Мария-Селеста, а Габриэль Дюмон, простая подданная  великого  герцогства
Мелхаузен.
   Как бы не забыть это чужое  имя  и  не  ошибиться.  Дрожащими  губами
Мария-Селеста твердила его про себя, пока солдаты  не  распахнули  дверь
купе.
   Они пропустили вперед молодого офицера, который взял из  рук  девушки
паспорт, раскрыл его, а затем уставился на нее.
   Не было никакого сомнения, что зрелище, представившееся  его  глазам,
доставило ему удовольствие. Чтение того, что было написано  в  паспорте,
заняло лишь одну секунду, а разглядывание его  обладательницы  -  весьма
продолжительное время.
   Солдаты переминались с ноги на ногу, а профессор  беспокойно  заерзал
на своем месте, опасаясь,  что  что-то  вызвало  у  офицера  подозрение.
Только тогда офицер очнулся и с поклоном вернул паспорт Заза. Вряд ли он
что-либо понял из текста, написанного самим министром внутренних дел.
   - Merci, Monsieur, - сказала Заза.
   - Вы следуете в Париж, мадемуазель?
   - Oui, Monsieur.
   - Надеюсь, что вы получите удовольствие от поездки, - Спасибо.
   Офицер лишь мельком взглянул  на  паспорт  профессора  и  проследовал
далее по вагону, чтобы проверить документы у других пассажиров.  Он  все
время оглядывался на Марию-Селесту,  и  было  совершенно  очевидно,  что
никто в вагоне, кроме нее, его не интересует. ,. Покидая вагон,  он  еще
раз улыбнулся ей, и Заза ответила ему улыбкой. Уже  с  платформы  офицер
отдал ей честь, приложив руку к фуражке с красивой кокардой.
   Впервые в жизни молодой мужчина видел в ней симпатичную девушку, а не
высокородную принцессу. Ей было приятно сознавать, что она  вызвала  его
восхищение своей внешностью, а не своим титулом.
   Прежде чем поезд тронулся  в  путь,  офицер  еще  раз  прошелся  мимо
вагона, и, хотя Заза поняла, что он  мечтает  снова  встретиться  с  ней
взглядом, она опустила голову и уткнулась в одну из газет из  объемистой
пачки, прихваченной профессором в дорогу.
   И все же она не удержалась и с первым перестуком  колес  выглянула  в
окошко. Как она и ожидала, офицер занял позицию в самом конце  платформы
и в момент, когда вагон миновал его, повторно отдал девушке честь.
   Ей не оставалось ничего, как  любезно  помахать  ему  в  ответ.  Лицо
офицера просияло, а Заза сама удивилась  собственной  смелости.  Неужели
она дошла до того, чтобы  расточать  улыбки  незнакомым  молодым  людям,
вызвавшим у нее мимолетную симпатию? Впредь надо вести себя построже!
   "Как этот поступок восприняло бы мое окружение во дворце? -  подумала
Заза. - Графиня  Гликсбург  упала  бы  в  обморок  или,  что  еще  хуже,
прочитала бы мне двухчасовую лекцию о правилах этикета".
   Медленно  преодолевая   подъем,   паровоз,   испуская   клубы   дыма,
перебирался через границу на благословенную французскую землю.
   "Я вырвалась наконец-то на свободу!" - ей так  и  хотелось  закричать
это вслух.
   До  Парижа  оставалось  еще  три  часа  пути,  но  машинист  явно  не
торопился, и  Заза  испугалась,  что  они  прибудут  в  столицу  мира  с
опозданием.  Впрочем,  ей  сейчас  было  не   до   страхов.   За   окном
разворачивались восхитительные пейзажи - Заза было чем полюбоваться.
   Миновав заросшие густыми лесами горы, которые тянулись вдоль  границы
с великим герцогством, поезд вырвался  на  открытое  пространство.  Мимо
окон  проплывали  плодородные  поля,  любовно  возделанные  крестьянами.
Повсюду женщины и  мужчины  собирали  овощи  И  грузили  их  в  тележки,
запряженные  волами  и  лошадьми,  Некоторым,  вероятно,  самым  бедным,
приходилось везти тележки самим, рассчитывая только на силу своих мышц.
   Все это Заза раньше видела  на  картинках  в  учебниках  географии  и
истории, и вот теперь эти картины словно бы оживали перед ее взором.
   По дороге было множество коротких остановок, во время  которых  вагон
заполнился до отказа. Профессор успел  еще  раз  сбегать  в  станционный
буфет и принести принцессе выпить чего-нибудь освежающего.  Ей  хотелось
откровенно объясниться с учителем,  сказать  ему,  что  у  нее  с  собой
достаточная сумма денег и что она вернет все то что он  успел  потратить
на нее. Но завести разговор на эту тему  сейчас  уже  не  представлялось
возможным, потому что в их купе появились соседи.
   Девушка с беспокойством размышляла: "Я должна быть очень осторожна со
своими деньгами, ведь если их у меня украдут, то мне негде будет достать
еще". Ей подумалось, что никто из пассажиров поезда  не  везет  с  собой
наличные в большом количестве. Разумеется, у каждого при  себе  дорожные
чеки.
   Как ей  хотелось  посоветоваться  с  профессором  о  том,  как  лучше
распорядиться своими деньгами, но в присутствии попутчиков это  было  бы
слишком опасно.
   На подъезде к предместьям Парижа трое из их попутчиков вдруг покинули
купе. Остался только один, который мирно похрапывал в уголке.
   Заза решилась поговорить  с  профессором  о  насущных  делах.  Спящий
пассажир вряд ли мог их подслушать.
   Она приблизила губы к самому уху профессора и тихонько спросила:
   - Скажите, учитель,  что  мы  собираемся  делать,  когда  прибудем  в
Париж?
   - Вчера я успел послать телеграмму своим друзьям с сообщением, что мы
прибываем сегодня.  Они  закажут  нам  номера  в  отеле,  и  там  же  мы
встретимся с ними, только не в самом отеле, а в ближайшем кафе на  улице
Сен-Оноре, где они постоянно собираются.
   - А зачем они собираются в кафе? - удивилась Заза.
   - Обменяться идеями, поспорить, обсудить дальнейшие планы, -  ответил
профессор. - Мы организовали общество и назвали его "Восставшие сердца".
   - "Восставшие сердца"? Как  это  замечательно  звучит.  А  почему  вы
выбрали такое название?
   - Потому что мы говорим от чистого сердца, мы  прислушиваемся  к  его
порывам и действуем по велению сердца, - с гордостью произнес профессор.
   - А позволят ли мне ваши друзья присоединиться к вам?
   - - Конечно! Они примут в ряды общества любого человека,  которого  я
порекомендую.  Я  пользуюсь  в  этой  среде  большим  авторитетом,  -  с
гордостью произнес месье Дюмон. - Но не  забудьте,  принцесса,  что  они
будут считать вас моей племянницей.
   - Разумеется, я не забуду. А могу я называть вас, дядюшка Франсуа?
   - Я буду только польщен этим,  -  заявил  профессор.  В  его  усталых
стариковских глазах вновь вспыхнул огонек.
   - Мы боремся и, я уверен, обретем свободу. И не только для мужчин, но
и для женщин. Наконец-то я смогу поделиться с вами, мадемуазель,  самыми
сокровенными своими мыслями.
   Тут  он,  возбужденный   до   предела,   погрузился   в   пространные
рассуждения, и Заза внимала ему, затаив дыхание.
   Принцесса так до конца и не верила, что это не сон и она не проснется
сейчас в своей комнате во дворце и что после настойчивого стука в  дверь
к ней не явится простуженная графиня с обычными нотациями.
   Сельские пейзажи за  окном  вагона  сменились  городскими.  Профессор
поднялся и спешно начал собирать разбросанные по купе газеты.
   - Мы уже совсем близко от цели, - сказал он. - Вряд ли кто-то из моих
друзей будет встречать нас на вокзале, но я уверен, что в нашем  любимом
кафе они все ждут меня с нетерпением.
   Он достал саквояж и стал запихивать в него газеты.
   Там же на полке, вместе с профессорским чемоданом  и  саквояжем  Заза
лежал и его футляр со скрипкой.
   И тут внезапно  послышался  жуткий  грохот,  скрежет  металла,  вагон
вздрогнул и резко остановился, а профессор свалился на пол, и весь багаж
рухнул на него. У девушки вырвался испуганный крик.
   Сила инерции чуть не сбросила ее с сиденья,  но  все  же  ей  удалось
избежать падения. Из-под чемоданов, саквояжей и коробок доносились стоны
профессора.
   Когда вагон перестало трясти, Заза решилась встать и начала  поспешно
освобождать профессора от свалившегося на него багажа.
   - С вами все в порядке? Вы не ранены? - взволнованно спросила она.
   Водрузив  упавшие  вещи  на  сиденье,  она  помогла  старому  учителю
подняться. Но тот мгновенно вскрикнул от боли.
   - Что с вами, профессор? - ахнула Заза.
   - Моя лодыжка! Я, наверное, вывихнул  ее,  когда  упал,  -  простонал
профессор.
   - Может быть, у вас перелом?
   - Нет-нет. Нога цела, но боль страшная. Помогите мне сесть.
   Пожилой попутчик,  проснувшийся  из-за  аварии,  пробормотал  сердито
по-немецки:
   - Это позор! Такие резкие торможения  надо  запретить.  Вот  типичный
пример некомпетентности и  безалаберности  французов,  которые  даже  не
могут содержать свои железные дороги в порядке.
   Заза и профессор не обратили на его ворчание внимания.
   За окнами вагона и в самом поезде царила  настоящая  паника.  Истошно
вопила какая-то женщина, мужчины переругивались  на  платформе  громкими
разъяренными голосами, шипел испускаемый паровозом пар.
   Заза со всей осторожностью усадила профессора и тщательно уложила его
пострадавшую ногу на противоположное сиденье. Она терялась  в  догадках,
как ей поступить. Вероятно, надо было снять с него сапог,  но  при  этом
она могла причинить ему еще более страшную боль.
   После  падения  сюртук  его  выглядел   весьма   неприглядно,   а   с
раздавленным цилиндром уже надо было распрощаться.
   Как все хорошо начиналось, и никто не мог предвидеть такого  нелепого
несчастного случая.
   Заза не  обращала  внимания  на  испорченный  цилиндр  и  испачканный
сюртук. Ее тревожило состояние пожилого учителя. Он был  пугающе  бледен
и, казалось, не мог произнести ни слова.
   - Вам плохо? - пролепетала она. Из  его  уст  вырвался  едва  внятный
шепот. Он прижал руку к сердцу.
   - Загляните в мой нагрудный карман... Там должен быть пузырек... Если
вы сможете накапать мне оттуда несколько капель, я буду в порядке...
   Испуганная  Заза  поспешно  достала  пузырек,   о   котором   говорил
профессор, и протянула его старику. Но он был так слаб, что даже не  мог
взять его в дрожавшую руку. Тогда она сама занялась лечением профессора.
   Заза открутила крышку и обнаружила  там  пипетку.  Набрав  в  пипетку
жидкости из пузырька, она попросила:
   - Пожалуйста, откройте рот.
   Профессор подчинился, и она капнула лекарство ему на язык.
   - Этого достаточно?
   Он совсем уже потерял дар речи и только кивнул. Заза присела рядом  с
ним и с беспокойством наблюдала,  как  постепенно  розовеют  его  дотоле
смертельно бледные щеки.
   Между тем их сосед-немец, ворча и ругаясь сквозь зубы, опустил окно и
крикнул пробегающим вдоль железнодорожного полотна служащим,  чтобы  они
прекратили подобные безобразия и не нарушали расписания.
   Вразумительного ответа от железнодорожников он не получил и  по  этой
причине довольно громко и грубо выругался.
   Никто в вагоне и за пределами его не знал, что все-таки произошло.
   - Вам лучше, профессор? - с надеждой поинтересовалась Заза.
   - Да, немного.
   Он действительно приходил в себя. Голос старика слегка окреп.
   - Со мной  часто  случаются  в  последнее  время  подобные  сердечные
припадки. Но раз капли при мне, я за себя не беспокоюсь.
   Девушка вздохнула с облегчением. Она вернула профессору пузырек  и  в
свою очередь опустила стекло с противоположной стороны вагона.
   - Хотелось бы знать, что случилось.
   Заза высунулась насколько могла из  окна  и  увидела,  что  в  голове
поезда собралась большая толпа, что-то горячо  обсуждающая.  Клубы  пара
обдавали возбужденных людей. Ей показалось, что этот пар исходит  не  из
одного, а из двух паровозов.
   - Мне кажется, что произошло столкновение двух поездов, - сказала она
профессору.
   - Думаю, что так и есть на  самом  деле,  -  согласился  он.  Старший
проводник и еще  несколько  человек  проходили  вдоль  вагона  и  громко
спрашивали,  есть  ли  пострадавшие.  Когда   они   приблизились,   Заза
обратилась к ним:
   - Здесь в купе пожилой джентльмен, который повредил ногу.  Нельзя  ли
отыскать где-нибудь доктора?
   Железнодорожник пожал плечами и поглядел в сторону толпы, собравшейся
возле столкнувшихся паровозов.
   - Не знаю, мадемуазель, - с сомнением произнес он, -  есть  ли  среди
пассажиров врач.
   Тут подал голос проходящий мимо человек в штатском платье.
   - Может быть, я смогу чем-то помочь?
   Говоря это, он взглянул на Заза, и она  догадалась,  что  предложение
помочь вызвано отнюдь не  желанием  молодого  мужчины  помочь  ближнему.
Подобно офицеру-пограничнику, он  заинтересовался  хорошеньким  девичьим
личиком. Но Заза так  обрадовалась,  что  хоть  кто-то  выказал  желание
помочь, она не поскупилась на приветливую благодарную улыбку.
   Когда молодой человек очутился в вагоне, то он показался  ей  гораздо
выше ростом, чем когда она смотрела на него сверху из окна. Ей  было  на
руку выглядеть жалкой и беззащитной и надеяться,  что  к  ней  отнесутся
соответственно.
   Изобразив  на  лице  абсолютную  беспомощность,   она,   указала   на
профессора.
   - Пострадавший - мой дядя, и я боюсь, что у него  сломана  нога.  Его
необходимо осмотреть и...
   - Я думаю, что у меня только вывихнута лодыжка,  -  неожиданно  резко
прервал ее профессор.
   - В любом случае ваша травма весьма болезненна, месье, - сочувственно
сказал молодой человек.
   - Это так, - не мог не согласиться месье Дюмон.
   Он попытался шевельнуть ногой и скорчился от боли.
   - Вам нельзя двигаться, - прикрикнула на него Заза. Ее взгляд упал на
молодого человека, который вызвался оказать помощь. Она спросила:
   - Как можно добраться отсюда до Парижа?
   - Вы уже в Париже, только на самой окраине. Лучшее, что  я  могу  для
вас сделать, - это найти экипаж, который довезет вас куда вы захотите.
   - Вы сможете это сделать? - спросила Заза. - Как вы добры к нам.
   - Я уверен, что мне это удастся, - заявил молодой  человек.  -  Ждите
здесь и все хлопоты предоставьте мне.
   Говоря это, молодой человек смотрел на Марию-Селесту так, будто готов
был тотчас же умереть за нее. Ей очень захотелось немедленно  поделиться
с Рейчел новостью о том, каким успехом она пользуется у  мужчин,  стоило
лишь ей выбраться за пределы дворца.
   Ее   доброжелатель   выскочил   на   железнодорожный   путь,   словно
подхваченный ветром.
   Заза поднялась, чтобы запереть за ним  дверь  купе.  Молодой  человек
задержался у вагона, и девушке пришлось высунуться из окна.
   - Вы что-то собирались спросить?
   - Прежде чем покинуть вас, я хотел бы представиться Меня  зовут  Пьер
Бувье. А как ваше имя?
   - Мой дядя профессор Дюмон, - осторожно ответила Заза, - А как  зовут
вас?
   Очевидно, что именно  это  и  интересовало  молодого  человека.  Заза
слегка улыбнулась.
   - Мое имя Заза Дюмон.
   - Благодарю вас, мадемуазель. Теперь я полечу отсюда как на крыльях и
постараюсь поскорее добыть  экипаж.  Правда,  я  подозреваю,  что  среди
пасса