иносят своим хозяевам немалый доход.
   Его самого никогда не тянуло туда. Но все  же  несколько  раз  герцог
посещал их в компании друзей. Особенно если,  кроме  женского  общества,
там еще можно было поразвлечься за зеленым карточным  столом  и  сыграть
по-крупному.
   Роскошная обстановка, подбор и оплата персонала  требовали,  особенно
на начальной стадии, больших вложений от  организаторов.  Нетрудно  было
догадаться, что Джулиус, приняв участие в таком  деле,  сулящем  будущую
прибыль, был вынужден обратиться к ростовщикам, а те охотно снабдили его
нужной суммой, приняв его заверения в том, что в скором времени титул  и
фамильное состояние перейдут к нему.
   Какие же подлые мысли  вынашивал  Джулиус  по  отношению  к  старшему
брату? Сейчас герцог прикладывал немалые  усилия,  чтобы  в  присутствии
этой девушки переполнявший его гнев не выплеснулся наружу.
   И все-таки она почувствовала, что здесь что-то не  так,  и  заметила,
как исказилось яростью лицо герцога.
   Ее голосок прозвучал совсем робко:
   - Я чем-то рассердила вас.., или расстроила? Простите меня.  Я  этого
не хотела.
   - Да, я рассержен, - постарался как можно суше произнести  герцог.  -
Меня возмутило то, как подло поступили  с  невинной,  честной  девушкой,
заманив ее в Лондон, в притон разврата.
   - Я тоже сразу подумала, что это.., одно из  тех  нехороших  мест,  о
которых папа рассказывал деревенским девушкам, чтобы предупредить, какие
опасности их подстерегают в городе.
   - А зачем он это делал? - поинтересовался герцог.
   - Потому что в нашей  округе  уже  были  подобные  случаи.  Некоторые
девушки уезжали в Лондон, чтобы наняться на обещанную работу  в  богатые
дома, где бы они могли заработать больше, чем в деревне...
   - И ваш отец как-то следил за их дальнейшей судьбой? -  не  удержался
от вопроса герцог.
   - Да, конечно. Он был очень обязательный  и  настойчивый  человек.  И
заботился о  каждом  из  своих  прихожан.  Ему  удалось  узнать,  что  в
некоторых случаях девушек, прибывших в  Лондон,  встречают  на  почтовой
станции какие-то нехорошие женщины и предлагают подвезти их в экипаже. А
потом девушки бесследно пропадают.
   - И вы думаете, что такое могло произойти и с вами? - спросил герцог.
   - Как я  могла  предугадать..,  даже  вообразить  себе..,  осмелиться
подумать, что близкий друг лорда Элдриджа связан  с  такими  преступными
делами. Когда я заглянула в эту листовку, то очень испугалась.
   - И правильно сделали Что было дальше?
   Юдела набрала воздух в легкие и мужественно продолжила:
   - Когда экипаж остановился... - тут силы покинули ее, и она замолкла.
   - Легко могу вообразить, какие чувства вы испытали, очутившись  возле
дома двадцать семь на Хэй-хилл. Что прежде всего бросилось вам в глаза?
   - ..Он был ярко освещен,  а  двери  распахнуты  настежь...  И  еще  я
увидела нескольких джентльменов в высоких цилиндрах и в  темных  плащах,
которые с громким смехом входили туда... А внутри играла музыка.
   - И так вы заподозрили, что это именно то место,  которое  описано  в
рекламном листке!
   - Я не знала, что мне делать... Тут к экипажу подошел слуга  и  начал
ругать кучера за то, что тот подъехал  к  дому  не  с  той  стороны.  Он
обозвал кучера дураком. "Вези ее к  черному  ходу,  болван!"  -  так  он
приказал. И был очень сердит.
   Страшные воспоминания заставили Юделу снова замолкнуть.
   - Ну-ну, продолжайте, - настаивал герцог.
   - Я была уверена.., абсолютно уверена, что  это.,  не  обычный  жилой
дом, а.., гадкое, неприличное место...
   - И как вы поступили?
   - Я открыла дверцу экипажа с другой стороны и выпрыгнула на мостовую.
Я бежала по улице, а они гнались за мной... Слуга кричал мне вслед...  Я
знала, что они догонят меня... Но я бежала, бежала.., изо всех сил, пока
не увидела.., вас!
   Тут  у  нее  перехватило  дыхание,  но  она  справилась  с  собой   и
произнесла:
   - Спасибо! Я благодарна вам.., за спасение! Она схватила  платочек  и
прижала к глазам. Герцог подумал, что для девушки, впервые приехавшей  в
столицу из деревни, она вела себя на  удивление  храбро.  Другая  бы  не
пережила подобных ужасов и впала бы в истерику.
   До него доходили слухи, что женщины, содержащие публичные  дома,  как
богатые, так и  дешевые,  взяли  за  обычай  подкарауливать  молоденьких
деревенских девчонок на почтовых станциях. Они заманивали  их  в  кареты
обещаниями выгодной и приличной работы, а потом опаивали и  одурманивали
их, держали в заключении  и  даже  пытали,  пока  несчастные  жертвы  не
оставляли всякую мысль о бегстве.
   Юдела могла разделить их судьбу, но ей повезло.
   Впрочем, в этом немалую роль сыграли  ее  решительность  и  мужество.
Сколько сил и духа проявила эта на вид слабая беспомощная девушка!
   Герцог  не  мог  не  восхищаться  ею.  Ему  доставляло   удовольствие
любоваться чертами ее нежного личика и влажными от слез серыми глазами.
   Его бессовестный братец, несомненно, мог  бы  здорово  заработать  на
привлекательной внешности этого невинного создания, если бы благополучно
доставил ее в цепкие лапы миссис Кроули. Было в ней столько  невинности,
чистоты и свежести, что она выглядела  даже  моложе  своих  восемнадцати
лет. И обаяние ее было  опасно  соблазнительно,  особенно  для  порочных
натур. Она обладала врожденной  грацией  движений,  которую  можно  было
наблюдать, наверное, только среди танцовщиц "Ковент-Гарден". А черты  ее
лица выдавали врожденную деликатность и утонченность, как и  ее  изящные
ручки Заглянув в глубину ее огромных глаз, с трогательной  доверчивостью
глядящих на мир, герцог подумал,  что  участь,  уготованная  ей  злодеем
Джулиусом, означала для такой девушки только смерть, и никакого  другого
исхода. Неужели его братец этого не понял с первого взгляда? Неужели его
взор был настолько ослеплен корыстью?
   В то же время герцог понимал, что ее чистота  может  вызвать  желание
воспользоваться ею  у  тех  людей,  которые  будут  окружать  девушку  в
жестоком и черством мире, где ей придется зарабатывать себе на жизнь.
   Как бы прочитав его мысли, Юдела произнесла тихо и робко:
   - Я бы не хотела вам больше досаждать, сэр, и  отнимать  ваше  время.
Но.., мне необходимо где-то провести ночь... А все мои вещи..,  остались
там, в экипаже.
   - Я найду место, где вы сможете переночевать. Но что вы будете делать
завтра? Вы об этом подумали?
   Она слегка развела руками. В этом  жесте  было  столько  трогательной
беспомощности.
   - Наверное, мне придется вернуться домой, в Литл-Стортон. Конечно,  я
не могу больше оставаться в родительском доме, ведь там будет жить новый
викарий. Но я надеюсь, что кто-нибудь из соседей-фермеров  приютит  меня
хотя бы на время, пока я не найду.., какое-нибудь другое пристанище.
   - У вас есть хоть какие-то деньги? -  спросил  герцог.  Она  опустила
взгляд, разглядывая  свои  пальчики,  которые  вновь  задрожали.  Краска
залила ее щеки.
   - Вы должны говорить мне одну правду, мисс Хейворт.  Я  смогу  помочь
вам только в случае, если буду знать обо всех ваших трудностях.
   Юдела долго колебалась, прежде чем произнести следующую фразу:
   - Я бы не хотела злоупотреблять вашей добротой и взваливать на  плечи
незнакомого человека все свои горести. Герцог усмехнулся:
   - Будет гораздо лучше и удобнее для меня и для вас, если  вы  сочтете
меня не незнакомым человеком, а  скорее  вашим  спасителем.  И  еще  раз
повторяю, мне легче будет помочь вам,  если  я  буду  знать  о  вас  всю
правду.
   - Хорошо.
   Она вздохнула, как бы отметая прочь сомнения, которые терзали ее.
   - Я расскажу вам все без утайки. Мой отец задолжал  многим  за  время
болезни. Когда он умер, я продала всю нашу мебель соседям. Я думаю,  что
они уплатили мне за нее даже больше, чем она стоила, потому  что  любили
моего отца и.., очень уважали нашу семью. И все-таки к  концу,  когда  я
рассчиталась с долгами, у меня на руках осталось.., очень мало.
   - Сколько? - без стеснения поинтересовался герцог.
   - Всего.., девять фунтов.
   - Но вы еще уплатили из них за поездку в Лондон?
   - Да.
   - Так какая сумма теперь у вас на руках? - допытывался он.
   - Боюсь, всего лишь шесть фунтов.
   - И это все, что вы имеете?
   - К сожалению, да. Папа был болен несколько месяцев,  а  лекарства  и
еда, которую рекомендовал доктор.., обходились довольно дорого.
   Юдела осмелилась взглянуть герцогу в глаза. У  нее  был  извиняющийся
вид.
   Герцог догадался, что ей очень хочется объяснить  ему,  как  экономно
она вела хозяйство во время болезни отца до самой его кончины.  Что  она
никакая не мотовка, а тратила деньги лишь на самые необходимые вещи.
   Он не выдержал взгляда этих печальных, извиняющихся глаз, резко встал
и прошел в угол комнаты, чтобы  налить  себе  еще  шампанского,  которое
охлаждалось в серебряном ведерке со льдом.
   Герцог заметил, что бокал с лимонадом Юделы так и  остался  почти  не
тронутым. Вероятно,  она  стеснялась  показать,  что  ее  мучает  жажда.
Разумеется, девушка не решится попросить еще о любой другой любезности.
   - Вы не голодны? Вам бы не хотелось перекусить?
   - Нет-нет... Благодарю вас, - торопливо сказала она. - Я съела хлеб с
сыром на почтовой станции, где меняли лошадей.  Там  подавали  и  полный
обед для тех пассажиров.., которые.., могли себе это позволить. Но  хлеб
с сыром - для меня этого было достаточно.
   - Вы  никому  не  доставите  никакого  беспокойства,  если  попросите
принести вам сейчас что-нибудь съестное.
   - Но я не должна... Я не  имею  права  и  дальше  пользоваться  вашим
гостеприимством.
   Герцог  заметил,  что  она  окинула  комнату,  где  они   находились,
обеспокоенным взглядом. Наверняка ей впервые за время их беседы пришла в
голову мысль, что она находится в незнакомом доме  наедине  с  мужчиной,
про которого она ничего не знает.
   С бокалом шампанского в руке герцог подошел к  камину  и  занял  свое
любимое место, стоя спиной к каминной решетке.  В  эти  теплые  июньские
ночи огонь не разводили, а  камин  был  полон  цветов,  доставленных  из
поместья Освестри в Кенте. Герцог только сейчас обратил внимание, что от
них исходит тончайший свежий аромат, который  ассоциировался  у  него  с
юной девушкой, находящейся с ним рядом в библиотеке,  и  с  ее  наивной,
хоть и страшной, повестью о беде, постигшей ее.
   Он с сочувствием отметил, как напряженно и встревоженно она сидит  на
самом краешке глубокого кресла, готовая вскочить немедленно при малейшем
неосторожном жесте или слове с его стороны и  тогда,  конечно,  навсегда
исчезнуть из его жизни.
   - У меня есть что вам предложить, -  осторожно  начал  герцог.  -  Но
прежде всего я хочу вас заверить, что вы можете остаться в этом доме  на
ночь и моя экономка о вас позаботится.
   - Остаться здесь? - Изумлению Юделы не было границ.
   - Дом полон прислуги, и вам нечего  бояться.  Вы  не  останетесь  без
патронессы, причем самой  благожелательной  и  уважаемой,  так  что  все
правила приличия будут соблюдены. Моя  бабушка,  вдовствующая  герцогиня
Освестри, как раз сегодня вернулась из поместья и ночует здесь, в доме.
   Юдела ахнула, правда, едва слышно.
   - Вы хотите сказать, что вы.., герцог?
   - Да. Я герцог Освестри.
   - Мне кажется, что я о вас.., слышала... Ну  да,  конечно,  я  должна
была догадаться.
   - Догадаться? О чем? - поинтересовался герцог.
   - Вы выглядите так внушительно,  ведете  себя  так  благородно,  что,
конечно, мне надо было сразу догадаться, что вы или  герцог,  или  особа
королевской крови.
   Герцог рассмеялся. Он чувствовал, что Юдела  говорит  это  совершенно
искренне. И ни в коем случае не хочет ему польстить. Она была похожа  на
ребенка, который произносит вслух то, что он  думает.  Из  бесчисленного
количества комплиментов, выслушанных им за свою  жизнь,  этот,  пожалуй,
доставил ему больше всего удовольствия.
   - Благодарю вас, - сказал он, - но я обязан  также  сообщить  вам,  к
сожалению, что лорд Джулиус Вестри -  мой  родной  брат.  Младший  брат,
поэтому и носит фамилию Вестри, как и остальная родня.
   Возглас Юделы, который услышал из ее уст герцог, был уже не возгласом
удивления или восхищения. В нем прозвучал неподдельный ужас.
   Она непроизвольно поднялась с кресла. Герцог посчитал нужным сразу же
пресечь ее попытку к бегству. Он заговорил, стараясь выглядеть как можно
более дружелюбным и мягкосердечным:
   - Я хочу попросить у вас прощения за чудовищный поступок, совершенный
моим братом. И прошу мне поверить, что я несу ответственность за  каждое
произнесенное мною  слово.  Я  готов  помочь  вам  всем,  чем  смогу,  и
вознаградить за то, что вы выстрадали.
   Как  ему  хотелось,  чтобы  его  слова  дошли  до  ее  сердца  и  она
действительно прониклась к нему доверием. Все, о чем она думала,  словно
бы отражалось в ее  серых  глазах,  которые,  увеличившись  в  размерах,
казались непомерно большими на ее милом маленьком личике.
   Он едва услышал то, что шептали ее губы:
   - Неужели это правда?
   - Не сомневайтесь, что я глубоко стыжусь за непростительное поведение
лорда Джулиуса. Такому унижению, к несчастью, он подвергает меня  далеко
не впервые.
   Юдела не знала, как и что ответить герцогу. Она  молча  опустилась  в
кресло, заняв прежнее место на самом краешке сиденья.
   Воцарилось молчание.
   Юдела первой осмелилась нарушить его:
   - Вы уверены, что не будет выглядеть таким непростительным  поступком
с моей стороны, если я попрошу все-таки у вас убежища на эту ночь? Я  не
хотела бы причинять вам затруднения.
   - Ни о каких затруднениях не может быть и  речи,  -  тут  же  ответил
герцог.
   Он позвонил, и дверь библиотеки мгновенно отворилась.
   - Сообщите миссис Филд, -  обратился  герцог  к  слуге,  -  что  мисс
Хейворт будет ночевать  сегодня  здесь  и  что  багаж  нашей  гостьи,  к
несчастью, пропал по дороге в Лондон.
   - Будет исполнено, ваша светлость.
   - Еще скажите миссис Филд, что я  вскоре  пошлю  за  ней,  чтобы  она
проводила мисс Хейворт в приготовленную для нее комнату.
   Когда слуга прикрыл за собой дверь, Юдела с облегчением произнесла:
   - Как я вам благодарна, сэр!
   - Теперь, пожалуйста, выслушайте предложение, которое я  намерен  вам
сделать. Только будьте очень внимательны. Вы готовы?
   - Да.., конечно.
   - Мне трудно подобрать подходящие слова... - начал  он  задумчиво.  -
Как бы мне лучше вам объяснить, что я стараюсь помочь не только вам,  но
и себе самому. Вероятно, вам это покажется несколько странным...
   - Я бы очень хотела помочь вам. Было бы  так  чудесно,  если  б  хоть
чем-то я смогла бы отплатить вам за вашу доброту.
   - Думаю, что я все-таки нахожусь благодаря своему  братцу  в  большем
долгу перед вами, чем вы передо мной. И не будем забывать, что когда  вы
завтра покинете этот дом, то окажетесь, если  можно  так  выразиться,  в
полной пустоте. Вам некуда идти и не к кому обратиться. И давайте честно
признаемся, что у вас нет никаких перспектив найти в  ближайшем  будущем
благопристойное занятие и место, где бы вы могли заработать даже хотя бы
на хлеб с кусочком сыра. Не так ли?
   - Я постоянно перебираю в уме и оцениваю свои скромные способности  и
таланты  и  не  нахожу  ничего  такого,  что  могло  бы   заинтересовать
нанимателей, - с горечью согласилась девушка.
   - Уверен, что большинство моих знакомых испытали бы то  же  ощущение,
если б им вдруг пришлось собственным трудом зарабатывать себе на  жизнь,
- попытался ободрить ее герцог.
   - Конечно, сейчас, к сожалению, все это выглядит  так  нелепо..,  то,
что папа настоял, чтобы я получила образование.  Теперь  оно  мне  ни  к
чему... А мама обучила меня игре на фортепьяно... Правда,  моего  умения
недостаточно, чтобы это стало моей профессией.
   - Вряд ли концертная площадка или театральная сцена с их окружением и
с соответственным образом жизни - среда, подходящая для вас, - сдержанно
отозвался герцог.
   - Я могу хорошо готовить, - доверительно сообщила герцогу Юдела. -  Я
научилась приготовлять особо любимые папой кушанья, которые были не  под
силу нашей  кухарке  миссис  Гиббс.  Но  я  предполагаю,  что  никто  не
согласится нанять меня в качестве повара.
   - Я как-то не очень представляю вас стоящей на кухне у плиты.
   - Но раз я не могу быть гувернанткой или..,  прислугой,  на  что  мне
тогда можно рассчитывать?
   Герцог  догадывался,  что  зловещий  вариант  решения  всех  проблем,
уготованный для Юделы лордом Джулиусом, вновь всплыл в  памяти  девушки.
Опять ее пронизал страх, пальчики задрожали мелкой дрожью, она сжала их,
удерживаясь от подступающих рыданий. Герцог произнес успокаивающе;
   - Я собираюсь вам предложить нечто совершенно другое.
   Юдела прислушалась к его негромкому, спокойному голосу, а он  нарочно
сделал паузу, как бы подыскивая нужные слова, а на самом  деле  с  целью
обострить ее внимание к тому, что сейчас будет им сказано.
   - Я попал в затруднительное положение,  о  котором  в  данный  момент
предпочел бы не распространяться. Я уверен, что мне  очень  бы  помогло,
если бы я дал понять всем  окружающим,  а  в  особенности  одной  весьма
неприятной личности, что для меня невозможно сочетаться  с  этой  особой
браком.
   Юдела выглядела несколько удивленной, но не произнесла  ни  слова,  и
герцог беспрепятственно продолжил:
   - Меня внезапно осенило, когда вы, в свою очередь, искренне  поведали
о ваших затруднительных обстоятельствах, что если б на  некоторое  время
вы согласились притвориться, что мы с вами обручены, то и  ваши,  и  мои
проблемы таким путем были бы решены.
   Когда он увидел, как расширились ее глаза, то поспешно добавил:
   - Хочу сразу предупредить вас, что речь идет  не  о  женитьбе.  Я  не
намерен жениться, во всяком случае,  в  обозримом  будущем.  Но  если  я
объявлю о своей помолвке и заставлю окружающих  поверить  в  серьезность
моих обязательств, то это, как я уже сказал, избавит меня от трудностей,
и я с честью выйду из создавшегося положения.
   - Вы считаете, что это действительно вам поможет?
   - Я очень на это рассчитываю.
   - Тогда, конечно, я сделаю все, о чем вы попросите,  ваша  светлость.
Но неужели ваши друзья поверят,  что  вы  могли  обручиться  с  такой..,
такой, как я?
   Подобное простодушие не могло не вызвать у герцога невольной улыбки.
   - Вам достаточно поглядеть на себя в зеркало,  мисс  Хейворт,  -  или
лучше я буду называть вас Юдела, чтобы все сомнения ваши рассеялись и вы
убедились бы в том, что любой мужчина захочет тотчас же на вас жениться.
   - Но я же такая не.., знатная. И не выгляжу так красиво, как..,  ваши
знакомые леди.
   Тут же в ее памяти всплыли смутные образы женщин, тех, что она видела
на рисунках в "Журнале для дам", который изредка  покупала  ее  мама,  а
также вспомнила гостей в Элдридж-хаузе, когда покойная матушка нынешнего
сквайра приглашала ее с родителями на свои чаепития.
   Ей казалось, что эти женщины, где бы она их ни видела - в церкви  или
на приемах в помещичьем доме, - всегда носят зимой соболя  и  окутаны  в
атлас и пестрые роскошные  наряды  из  тафты  летом,  так  что  выглядят
пришелицами из иного мира.
   Контраст между  нею  -  скромно  одетой  -  и  этими  ангелоподобными
существами был очевиден.  Тем  более  что  ее  простенькое,  застиранное
платьице тут же напомнило ей,  что  она  совсем  не  к  месту  в  богато
убранной библиотеке этого дома.
   Герцогу ничего не стоило догадаться, о  чем  думает  эта  несчастная,
испуганная девушка.
   - Я обещаю вам, что если вы согласитесь быть представленной в большом
свете в  качестве  моей  будущей  жены,  то  будете  иметь  все  наряды,
соответствующие той роли, которую вам придется играть в задуманном  нами
спектакле.
   - Неужели вы.., говорите серьезно? - Робость и нерешительность  Юделы
были безумно трогательны.
   - Я так думаю, что на те шесть фунтов, которые, по вашим  заверения