ов.
   - Не может быть! - удивился Пьер. - Хотя, впрочем, поездка на  поезде
и прочие приключения заняли столько времени, что вы, несомненно, так  же
голодны, как и я.
   Заза смущенно опустила ресницы.
   - Признаюсь вам, что это так, но не следует ли  нам  подождать,  пока
подадут ужин?
   - После того что вы рассказали о своем дядюшке, нам с вами на  скорый
ужин рассчитывать не приходится. Тем более,  как  я  успел  узнать,  его
друзья собираются в кафе не раньше десяти часов вечера. Некоторые из них
заняты на работе допоздна, а другие прибывают издалека.
   - Только в десять часов?! - в ужасе воскликнула Заза.
   - Поэтому я собираюсь вам предложить, - продолжил молодой человек,  -
посетить  со  мной  какое-нибудь  приличное  заведение  и   слегка   там
подкрепиться. Ничего особенного - может быть, омлет, чашечку кофе, а для
поднятия духа стаканчик вина. Таким образом, мы сможем встретить  друзей
вашего дяди в хорошем настроении. А уже потом насытиться плотным  ужином
в кафе.
   - И вы считаете, что это возможно? - задала девушка  вопрос,  который
ей же самой показался странным.
   - А почему бы нет? - весело отозвался он. - Вы только должны  сказать
"да" на мое приглашение, Подобного приглашения принцесса еще не получала
в своей жизни. Мысль о том, что она окажется одна  в  обществе  молодого
человека, с которым познакомилась совсем  недавно  и  которому  не  была
официально представлена, сперва настолько поразила ее, что  девушка  уже
была готова отказаться, но  потом  Заза  вспомнила,  что  теперь  ее  не
сдерживают  никакие  правила  дворцового   этикета,   что   она   вольна
распоряжаться сама собой.
   Поэтому  она  с  легкой  душой  приняла  решение  и   проговорила   с
энтузиазмом:
   - Большое вам спасибо!  Я  с  радостью  приму  ваше  предложение.  Но
сначала  мне  надо  повидаться  с  дядюшкой  и  сообщить  ему,  куда   я
отправляюсь.
   - Я буду ждать вас внизу в вестибюле.
   Улыбнувшись девушке, Пьер покинул  ее  номер,  а  Заза,  ощущая,  как
трепещет ее сердце в груди, начала собираться. Она достала свои  деньги,
большую их  часть  завернула  в  шифоновый  шарф,  а  несколько  банкнот
опустила в свою сумочку.
   Затем она вышла  в  коридор,  постучалась  к  профессору  и  услышала
разрешение войти.
   Месье Дюмон лежал в постели и представлял для Заза  зрелище,  которое
ее шокировало, ибо он был облачен в ночную рубашку. Ей не приходилось до
сих пор видеть мужчину в подобном одеянии - даже своего  папашу.  И  она
подумала, что профессор выглядит  весьма  странно  без  стоячего  белого
воротничка, черного шейного платка и прочих атрибутов облачения, которые
она могла наблюдать в течение всех десяти лет их знакомства.
   - Как же мне не повезло, ваше высочество! - воскликнул профессор  при
виде Заза. - Я проклинаю свою беспомощность. Попав в Париж, я должен  бы
был обрести энергию и  подвижность  древнегреческого  атлета,  а  вместо
этого прикован к кровати и валяюсь, словно тряпичная кукла.
   Заза рассмеялась.
   - Разве можно было предугадать, что один поезд столкнется  с  другим?
Будем благодарить бога, что мы еще так легко отделались. А  вам  незачем
грустить. Когда наступит время  встречи  с  вашими  друзьями,  добрейший
господин Бувье доставит  вас  вниз.  А  сейчас,  пожалуйста,  профессор,
отдыхайте в ожидании визита доктора.
   - Господин Бувье очень приятный молодой человек.  Он  вполне  достоин
быть принятым в кругу символистов. - Профессор оживился  немного,  когда
заговорил о любимом предмете.
   - Вы должны меня извинить, профессор, но я  слегка  проголодалась,  -
призналась  Заза.  -  Месье  Бувье  любезно   предложил   отвести   меня
куда-нибудь, где мы могли бы поесть. А вам что-нибудь принести,  дорогой
учитель?
   - Он предложил мне заказать в номер еду, и я дал согласие, так что не
беспокойтесь обо мне.  Составьте  компанию  месье  Бувье,  и  желаю  вам
приятного времяпрепровождения.
   Профессор тяжело вздохнул и добавил с легким стоном:
   - О боже! Как я мечтал показать вам Париж. Я хотел видеть ваше лицо и
слышать ваши восторженные восклицания при вашей первой  встрече  с  моим
любимым городом. Как жаль, что этого не случится.
   - Месье Бувье сказал, что через несколько дней вы  поправитесь,  и  я
уверена, что на вашу долю останется еще многое, что вы сможете  показать
мне. Вы же знаете, что для меня нет ничего приятнее вашего  общества.  И
осматривать Париж вместе с вами доставит мне высшее наслаждение.
   Ее слова обрадовали старика. Он потянулся к ее  ручке,  и  когда  она
протянула ее ему,  профессор  запечатлел  на  тонких  пальчиках  девушки
отеческий поцелуй.
   -  Есть  только  две  вещи  на  свете,  которыми,  я   считаю,   надо
восторгаться от всей души, - это  Париж  и  вы,  моя  принцесса!  И  как
печально, что я не могу присутствовать  на  первом  свидании  волшебного
города и моей замечательной ученицы.
   - Я рада, что вы ударились в поэзию, профессор. Это гораздо  полезнее
для вас, чем грустить и жаловаться на судьбу.  Вечером,  я  уверена,  мы
услышим из ваших уст сочиненные вами новые стихи. Несомненно,  они  буду
прекрасны, ибо вдохновение посетило вас.
   - Может быть, может быть... - произнес профессор с лукавой  усмешкой.
-  Париж  всегда  вдохновлял  меня.  Сам  воздух  этого  города  и  ваше
присутствие - и то и другое - дают пищу воображению...
   - Только не надо  волноваться,  профессор.  И  постарайтесь  поменьше
двигаться. - С этими словами Заза подошла к окну.
   На улице было довольно жарко - не так как  в  прохладном  Мелхаузене,
расположенном в горной местности, - и листва на деревьях  чуть  пожухла,
испытывая недостаток влаги. И все  же  в  атмосфере  этого  города  было
действительно  нечто  особое.  Какие-то   таинственные   токи,   которые
заставляли кровь быстрее бежать  по  жилам,  наполняли  душу  опьяняющим
ощущением восторга.
   - Вот я и в Париже! - произнесла она вслух,  как  бы  ставя  точку  в
конце рассказа о своем полном волнений путешествии.
   - Да, вы в  Париже!  -  словно  эхо,  откликнулся  из  своей  постели
профессор. - А я здесь чувствую себя так, словно  вернулся  домой  после
долгого изгнания. Живя вне Парижа, я  будто  находился  в  ссылке.  Заза
прервала его:
   - Вы не сердитесь на меня, что я покидаю вас?
   - Конечно, нет. Вы должны насладиться  воздухом  этого  города,  дитя
мое. И мне нравится молодой  человек,  который  составит  вам  компанию.
Уверен, что ему можно доверять.
   - Я тоже так думаю,  -  согласилась  Заза.  -  Но  перед  уходом  мне
хотелось бы оставить у вас мои деньги, чтобы вы присмотрели  за  ними  в
мое отсутствие. Я где-то читала, что  в  гостинице  с  путешественниками
происходят неприятные вещи...
   Она протянула профессору завернутые в шарф банк ноты. Тот взглянул на
нее с некоторым удивлением.
   - А что мне с ними делать?
   - Спрячьте под подушку, тогда их никто не украдет. А когда я вернусь,
то постараюсь узнать, есть ли в отеле надежный сейф.
   - Как вы предусмотрительны! - восхитился профессор.
   - Наверное, эта черта передалась мне от матери. Ведь англичане -  это
такая разумная и осторожная  нация.  В  отличие  от  французов,  которые
беспечны и импульсивны.
   -  А  англичане  замкнуты  и  расчетливы,  -  высказал  свое   мнение
профессор.
   Впервые в жизни Заза попыталась ему возразить:
   - Нельзя судить о целом народе по отдельным его представителям или по
книгам. Я, например, читала некоторые сочинения, где французы  предстают
сплошь расточительными развратниками.
   - Я жалею, что давал вам эти  книги,  -  сокрушенно  покачал  головой
месье Дюмон.
   - О боже, профессор, неужели мы с вами поссоримся? И сейчас не  время
для дискуссий. У нас столько вечеров впереди.
   - Конечно, конечно, моя принцесса. Отправляйтесь со спокойной душой и
утолите ваш голод.
   - А вы отдыхайте и берегите силы для встречи с  вашими  друзьями.  Не
так уж плохо все для нас сложилось, ведь правда?
   - Да,  -  согласился  профессор.  -  Господь  оказал  нам  величайшее
благодеяние. Он привел нас в Париж, в столицу мира.

Глава 3

   Сидя в маленьком кафе, Заза не уставала удивляться  самой  себе.  Как
она могла решиться на такой отчаянный поступок -  посетить  общественное
заведение одной в компании малознакомого мужчины? Тем более  что  каждый
взгляд, брошенный им на нее, заставлял ее вздрагивать. Она  чувствовала,
что что-то должно произойти, но не могла угадать - хорошо это или плохо.
   Принцесса убеждала себя в том, что ничего необычного в  их  посещении
кафе нет. Это лишь очередной шаг в цепи ее отчаянных поступков,  начиная
с похищения банкнот из сейфа графа Горланда. Она вступила  в  незнакомый
ей мир, оставив позади все  привычное,  и,  естественно,  каждая  минута
пребывания в этом мире может сулить ей неожиданное.
   Могла ли Заза еще вчера  представить  себе,  что  убежит  из  дворца,
попадет в  железнодорожную  катастрофу  и  вот  теперь  будет  сидеть  в
ресторане с молодым человеком, о котором она ничего не знала, кроме  его
имени. Ведь никто формально не представил их друг  другу,  и  ей  только
приходилось полагаться на его слово. А вдруг Пьер Бувье выдает  себя  за
кого-то другого, как, впрочем, и она сама.
   Заза безуспешно пыталась побороть эти глупые страхи,  но  они  упорно
возвращались к ней. Решительность Пьера Бувье немного пугала ее.
   Даже не посоветовавшись с ней, он сделал заказ,  правда,  против  его
выбора она ничего не могла возразить. Он попросил принести  им  омлет  с
ветчиной, бутылку вина, а в заключение сыр и кофе.
   - Ваш дядя сказал мне, что в кафе  "Де  Шамс"  кормят  очень  хорошо,
поэтому нам не стоит перебивать аппетит накануне ужина.
   - Но я бы умерла от голода, если б  ждала  до  вечера,  -  призналась
Заза.
   Она разломила свежую булочку, лежащую на салфетке возле  ее  тарелки,
густо намазала ее маслом  и  с  наслаждением  откусила.  Ей  не  хватало
терпения даже дождаться заказанного омлета.
   - Расскажите мне хоть немного о себе, - попросил Пьер Бувье.
   - Я бы предпочла поговорить о вас.
   - О, это очень скучная тема! А вот вы - личность  весьма  интересная.
Особенно некоторые ваши качества.
   - На какие качества вы намекаете? - с дрожью в голосе спросила  Заза,
испугавшись, что чем-то выдала себя.
   - Вы догадываетесь, что я хочу сказать вам, - вы прекрасны.
   Не сами его слова, а тон, с которым  он  их  произнес,  привел  ее  в
трепет. Это отразилось и на ее личике. Заза отвернулась, чтобы дать себе
время  поразмыслить  -  стоит  ли  попросить  его  прекратить   говорить
комплименты.  Хотя,  если   честно   признаться,   они   доставляли   ей
удовольствие.
   - Я с  трудом  убеждаю  себя,  -  продолжал  Пьер  Бувье,  -  что  вы
существуете в реальности, а не являетесь плодом моего воображения. В тот
момент, когда я впервые увидел вас в  окне  вагона,  вы  показались  мне
неземным существом.
   - Но я так.., тревожилась за моего дядюшку...
   - Я очень сочувствую ему. Но в то же время, если бы  он  не  вывихнул
лодыжку, то я бы не узнал, какое сказочное создание  прячется  в  вагоне
второго класса.
   - Вы смущаете меня... Пожалуйста,  не  делайте  этого,  -  взмолилась
Заза.
   Он долго пристально смотрел на нее, потом сказал:
   - Удивительно, что мои скромные комплименты смущают  вас.  Разве  они
вам внове? Уверен, что вас постоянно осыпают гораздо  более  изысканными
комплиментами.
   С робкой улыбкой Заза отрицательно покачала  головой.  Разве  мог  он
знать, что в своей жизни она выслушивала очень мало комплиментов? А если
бы кто-то во дворце и осмелился произнести нечто подобное, то ее папочка
тотчас бы вызвал пару рослых гвардейцев, чтобы вышвырнуть  неосторожного
храбреца из дворцовых покоев.
   - Откуда вы приехали? - поинтересовался Пьер Бувье.
   Заза не ожидала такого вопроса. Ей,  конечно,  надо  было  бы  раньше
обсудить все это с профессором. Теперь же она подумала, что  нет  смысла
обманывать молодого человека. Ведь все равно  друзья  профессора  знали,
что он жил в Мелхаузене, и, разумеется, Пьеру Бувье не придет  в  голову
как-то связывать племянницу учителя музыки с  семейством  правящего  там
монарха.
   - Мой дядя живет в Мелхаузене, - сказала она.
   - В Дорне?
   - Да.
   Заза подумала, что лучше перевести разговор побыстрее на другую тему.
   - Мой дядя был когда-то знаменитым музыкантом. Он выступал в Париже и
во всех крупных европейских столицах.
   Пьер Бувье сразу же заинтересовался.
   - Вы хотите сказать, что ваш дядя тот самый Франсуа Дюмон?
   - Да.
   - Тогда, конечно, я слышал  его  имя,  хотя  мне  не  посчастливилось
присутствовать на его концертах.
   - Он везде пользовался огромным успехом, - продолжала Заза восхвалять
своего  мнимого  дядюшку.  -  Но  больше  всего   в   жизни   он   любил
путешествовать и поэтому странствовал  по  миру,  не  столько  занимаясь
музыкой, сколько знакомясь с разными странами и  интересными  людьми.  У
него везде есть друзья, которые увлекаются музыкой и поэзией,  -  а  это
именно те вещи, которые составляют для него смысл жизни.
   - Символизм включает в себя не только поэзию.
   - Я знаю, что он распространился и на прозу, - кивнула  Заза.  -  Мой
дядюшка отдал дань прозе и написал даже две книги.
   - Я должен их прочитать!
   - Думаю, что они давно не переиздавались и их трудно будет найти.
   - Ну вы-то можете дать мне их прочесть?
   - С превеликим удовольствием, но у меня с собой их нет.
   - Но вы хотя бы могли пересказать мне их содержание, чтобы  я  мог  с
полным правом высказать свое восхищение интеллектом вашего дяди.
   - Но я считаю, что вам  прежде  надо  было  бы  познакомиться  с  ним
поближе. Ведь нельзя судить об интеллекте человека только  на  основании
поверхностного знакомства с ним и его  трудами,  -  с  упреком  заметила
Заза.
   - Я уверен, что он самый замечательный  человек  на  свете,  хотя  бы
только потому, что обладает столь очаровательной племянницей, - галантно
вышел из положения молодой человек.
   Этой  фразой  он  поверг  Заза  в  величайшее  смущение.  Она   робко
возразила:
   - Вам не следует так говорить. Это против правил приличия.
   - Правил приличия? - переспросил  Пьер  Бувье,  в  удивлении  вскинув
брови. - Какие могут быть правила приличия между символистами? А ведь мы
принадлежим  к  их  кругу,  не  правда  ли?  Символисты  против   всяких
условностей и  стереотипов.  Они  открыто  выражают  то,  что  думают  и
чувствуют. И я поступаю именно так.
   - Мне кажется, что я должна остановить вас.
   - Вы недовольны, что я говорю вам правду?
   - Не то  чтобы  недовольна..,  но..,  вы  смущаете  меня  немного,  -
призналась Заза.
   - Я это чувствую. Но как раз ваше  смущение  мне  и  нравится  в  вас
больше всего.
   Он сделал многозначительную паузу и продолжил, как бы  говоря  самому
себе:
   - Я  уже  давно  забыл,  что  женщины  могут  краснеть,  смущаться  и
воспринимать мир с наивной верой, что  он  неиспорчен,  что  в  нем  нет
уродства, подлости и прочего зла.  То,  как  он  это  сказал,  несколько
удивило Заза.
   - Наверное у вас в прошлом были какие-то неприятные моменты.
   - Может быть, вы и правы, - сказал он резко. - Но я не  хотел  бы  об
этом сейчас говорить. Я испытываю  только  одно  желание  -  говорить  и
говорить о вас.
   Заза никак не могла найти способа прервать  поток  его  комплиментов.
Но, к счастью, на столе появились заказанные ими омлеты.  Они  выглядели
так аппетитно, а  она  была  так  голодна,  что  тут  же,  как  истинная
символистка, презрев все условности, накинулась на еду.
   - Вероятно, вы взяли недостаточно провизии в дорогу, ведь от Дорна до
Парижа порядочное расстояние, - улыбнулся Пьер, видя с  какой  жадностью
Заза поглощает омлет.
   - К сожалению, мы не запаслись ничем. Но мой дядюшка кое-что  покупал
на станции.
   - То-то я вижу,  что  вы  проголодались.  -  Пьер  Бувье  укоризненно
покачал головой. - Несомненно, вам нужен человек, который бы заботился о
вас и о профессоре тоже.
   Тон Пьера был таким заботливым, что Заза подумала, как же им повезло,
что он оказался поблизости. Но свою мысль она не высказала вслух,  а  он
между тем продолжал:
   - Я так понял, что вы раньше не были в Париже. Хочу вас предупредить,
что вам не следует ни при каких обстоятельствах ходить по городу одной.
   Она растерянно поглядела на него.
   - Но ведь дядя вряд ли сможет в ближайшее время сопровождать меня,  -
Тогда вам придется  сидеть  взаперти  в  отеле.  Если,  конечно,  вы  не
разрешите мне заменить вашего дядюшку в качестве провожатого.
   - Это очень любезно с вашей стороны, но, вероятно.., у  вас  найдутся
более важные дела.
   - Для меня нет более важного дела и нет более  приятной  задачи,  чем
показать вам Париж.
   - Это было бы замечательно! - воскликнула она, но тут же осеклась.  -
Но, может быть, это будет неприлично?
   - Неприлично? - переспросил молодой человек. В  голосе  его  сквозило
неподдельное изумление.
   Тут она осознала, что не является больше принцессой  Марией-Селестой,
которая должна придерживаться строгого этикета. Ведь теперь она  простая
девушка, мадемуазель Дюмон, и если ее дядя на некоторое время прикован к
постели, то почему она не  может  согласиться  на  любезное  приглашение
молодого человека? Ведь своим отказом она могла неосторожно выдать себя.
   Поэтому Заза поспешила объясниться:
   - Я хотела сказать, что неприлично было бы  отнимать  у  вас  столько
времени. Но, разумеется, если вы покажете мне  хоть  частичку  истинного
Парижа, я буду вам очень и очень благодарна.
   - Почему частичку? Париж стоит того,  чтобы  посвятить  его  изучению
годы, и все равно он до конца не откроется вам.
   "Как бы он удивился, - подумала Заза, -  если  б  узнал,  что  время,
отпущенное мне на знакомство с Парижем, строго ограничено суммой  денег,
спрятанных в данный момент у профессора под подушкой".
   Мысль о деньгах  тут  же  напомнила  ей,  что  она  никак  не  должна
позволить ему тратить на нее скромные средства, которыми он располагает,
но  девушка  догадывалась,  что  если  она  заикнется  об  этом,  то  он
категорически откажет ей в праве платить за себя.
   "Я должна поговорить об этом с профессором, - решила она. - Пусть  он
вернет Пьеру Бувье те деньги, которые он потратит на мои развлечения".
   - О чем вы грустите? - спросил Пьер Бувье.
   - Откуда вы знаете, что мне стало грустно? - вздрогнула Заза.
   - Ваши глаза так доверчивы, открыты, выразительны - и все-таки в  них
какая-то тайна. Есть что-то в вас, что я не в  силах  понять.  В  то  же
время я чувствую, что могу читать ваши мысли и угадывать многое из того,
что вы чувствуете.
   - Ваши слова заставляют меня..,  нервничать!  -  протестующе  заявила
девушка. - Я не желаю, чтобы кто-нибудь.., читал мои мысли.
   - Почему?
   - Потому что они.., в общем, это секрет.
   - А я не желаю, чтобы вы держали что-либо от меня в секрете.
   Интимность ;его тона вынудила Заза резко возразить ему:
   - Как вы можете говорить такое? Мы только недавно встретились, причем
при очень необычных обстоятельствах...
   - Обстоятельства от нас не зависят, - уверенно заявил Пьер Бувье. - И
если вы принадлежите к символистам, то должны знать, что человек  должен
быть открыт перед другим человеком.
   Он многозначительно смолк, ожидая от нее ответа, и  она  решила,  что
лучше не спорить с ним.
   - Вероятно.., вы правы.
   - Конечно, я прав! С первого момента, как только  я  увидел  вас,  то
понял, что вы - женщина, которую  я  искал  всю  жизнь,  и  уже  потерял
надежду  найти  ее.  И  вот  теперь  я  обнаружил,  что  такая   женщина
существует.
   Говоря это, он понизил голос до  вкрадчивого  шепота,  что  заставило
встрепенуться ее сердце. Заза молчала, а он продолжал:
   - Вполне возможно, что в  другом  мире  и  в  другой  жизни  мы  были
когда-то вместе, что я давно знаю вас.