родолжал мрачно хмурить брови.
   - Единственное, чего нам не хватает, - продолжил сквозь смех  капитан,  -
это героини - прекрасной принцессы инкогнито, которая преображает нехорошего
племянника, так что все кончается благополучно - свадьбой!  Тут  граф  резко
сел на постели.
   - Генри, ты подал мне блестящую идею! - воскликнул  он.  -  И  что  самое
главное, благодаря ей я смогу  не  только  поставить  на  место  Джулиуса  и
избавить нашу семью от мисс Клаттербак, но и решу еще одну проблему, которая
казалась мне не менее сложной!

Глава 3

   - Позвони в колокольчик. Генри, - распорядился граф.
   - Зачем?
   - Я сейчас расскажу тебе, какую идею ты мне подал, - объяснил тот, - но я
хочу, чтобы при этом присутствовала и Жизель.
   Капитан Сомеркот послушно поднялся на  ноги  и  дернул  вышитую  сонетку,
которая висела у края каминной полки.
   Почти немедленно в дверях возник Бэтли.
   - Вы звонили, милорд?
   - Приведи сюда мисс Чарт!
   - Хорошо, милорд.
   - Ты меня заинтриговал, - сказал Генри Сомеркот.  -  У  тебя  такой  вид,
словно происходит нечто чрезвычайно важное. Я и в Португалии всегда  заранее
знал, когда ты чуял приближение сражения.
   Граф рассмеялся.
   - Я не верю ни единому твоему слову! - отозвался он. - Но в то же время я
должен признаться, что имею в виду некую кампанию.
   - А противник - Джулиус?
   - Он - один из противников, - загадочно ответил граф.
   В комнату поспешно вошла Жизель.
   - Вы меня звали, милорд? - спросила она. В ее огромных глазах по-прежнему
стояла тревога, а губы были напряженно сжаты, как в первый день, когда  граф
ее увидел.
   - Я хочу, чтобы ты села, Жизель, - спокойно проговорил он, - и  выслушала
то, что я хочу сказать. Прежде всего, позволь представить тебе моего старого
друга. Капитан Генри Сомеркот - мисс Жизель Чарт.
   Жизель сделала реверанс, а Генри Сомеркот поклонился.
   Увидев выражение ее лица, граф  неожиданно  догадался,  что  она  решила,
будто Генри Сомеркот - это тот мужчина, которого он нашел, чтобы  она  могла
заработать необходимые ей пятьдесят фунтов.
   Такая мысль его немало смутила, и он поспешно добавил:
   -  Жизель,  капитан  Сомеркот  привез  мне  новости  относительно   моего
двоюродного брата, Джулиуса Линда. К сожалению, этот молодой  человек  ведет
себя весьма предосудительным образом.
   Жизель явно удивилась, но промолчала, и граф продолжил свое объяснение:
   - Если я не женюсь и у меня не будет сына.
   Джулиус Линд  унаследует  мой  титул  и  псе  семейное  имущество,  а  по
отношению к моему наследнику у меня есть определенные обязанности.
   - Никто бы не смог проявить к нему большей щедрости, чем это сделал ты! -
вставил капитан Сомеркот.
   - Джулиус уже растратил столько денег, сколько ты  -  как  и  большинство
обычных людей - сочли бы целым состоянием, -  продол  жил  граф,  словно  не
услышав слов Генри. - Я много раз оплачивал  его  крупные  долги  и  теперь,
откровенно говоря, убедился в том, что потакать его неумеренному транжирству
было бы в дальнейшем неразумно.
   - Вопрос в том, Тальбот, - снова  вмешался  в  разговор  капитан,  -  что
Джулиус считает тебя неиссякаемым рогом изобилия или,  скажем,  банком,  чьи
денежные запасы находятся целиком в его распоряжении.
   - Я уверен в том, что это надо прекратить, - твердо сказал граф.
   Жизель не сводила с него  глаз.  Граф  понимал,  что  она  безрезультатно
пытается понять, какое это может иметь отношение к ней.
   - Генри рассказал мне,  что  для  того,  чтобы  поправить  свои  финансы,
Джулиус преследовал всех богатых невест  Лондона  и  вот  теперь  приехал  в
Челтнем следом за одной из них.
   - Ты бы только видел, на что она похожа! - прервал его неугомонный Генри.
- Я в своей жизни перевидал  немало  не  отличающихся  красотой  женщин,  но
совершенно уверен, что, если бы устроить состязание  для  самых  отъявленных
уродин, Эмили Клаттербак стала бы его победительницей.
   Только теперь Жизель чуть-чуть успокоилась и даже слабо улыбнулась.
   - Клаттербак? - переспросила она. - Какая странная фамилия!
   - Она - дочь Эбенизера Клаттербака, ростовщика, - жестким голосом  сказал
граф и раздраженно ударил кулаком по краю кровати. - Черт подери! -  яростно
вскрикнул он. - Я уже говорил и снова повторяю: я не допущу,  чтобы  в  нашу
семью вошел человек по фамилии  Клаттербак.  Ростовщик-кровопийца  не  будет
сидеть за моим столом!
   - А как вы можете этому помешать? - негромко спросила Жизель.
   С этими  словами  она  встала  со  стула  и  поправила  обшитую  кружевом
простыню, которую граф смял в порыве гнева. Одновременно она взбила  подушки
у него за спиной.
   Генри Сомеркот наблюдал за нею с нескрываемым изумлением.
   - Не мельтеши! - приказал граф. - Я пытаюсь объяснить  тебе,  какую  роль
тебе предстоит сыграть в этой драме.
   - Мне? - удивилась Жизель.
   - Да, тебе, - ответил граф. - Полагаю, у тебя есть хоть капля  актерского
дарования? Жизель явно не могла понять, о  чем  он  говорит,  и  даже  Генри
Сомеркот вопросительно посмотрел на своего друга.
   - Я намерен преподать Джулиусу такой урок, который  он  забудет  очень  и
очень не скоро! - с  мрачной  решимостью  заявил  граф.  -  И  одновременно,
Жизель, я решаю и ту проблему, с которой ты этим утром обратилась ко мне.
   Она широко раскрыла глаза, а граф повел разговор дальше:
   - Единственный способ вызволить Джулиуса из когтей мисс Клаттербак -  это
отвлечь его внимание другой наследницей. Она, конечно, должна быть не  менее
богата, но к тому же весьма привлекательна.
   На секунду в спальне  воцарилось  молчание,  а  потом  Жизель  неуверенно
сказала:
   - Мне... мне непонятно... что вы... предлагаете, ваша милость.
   - Я предлагаю тебе стать той наследницей, которую мы  подсунем  Джулиусу,
чтобы отвлечь его от ухаживаний за этой невозможной Клаттербак.
   Граф повернулся к капитану Сомеркоту.
   - Ты, Генри, расскажешь Джулиусу, насколько эта новая наследница богата и
уважаема в обществе. Да, кстати: лучше будет, если она приедет  с  Севера...
Йоркшир - обширное графство, и, насколько я знаю,  Джулиус  никогда  там  не
бывал.
   - Но... такое... просто невозможно! - запротестовала Жизель.
   - В моем словаре слово "невозможно"  отсутствует!  -  высокомерно  заявил
граф. - Половина гостей Челтнема приезжает из далеких уголков страны.  Ньюэл
только вчера говорил об этом в  твоем  присутствии.  Следовательно,  богатая
наследница из Йоркшира будет всего лишь одной из сотен людей, которые желают
посоветоваться с врачами и попить целебные воды.
   Генри Сомеркот встал.
   - Клянусь Юпитером, Тальбот, ты - просто гениальный стратег! Я всегда так
считал, да и герцог Веллингтон - тоже. Помнишь, как ты переломил ход боя под
Викторией? В тот момент я уже был уверен, что французам удалось нас отрезать
от основных сил!
   -  Если  мы  справились  с  французами,  то  ух  Джулиуса  мы  как-нибудь
переиграем! - сказал граф.
   - Но... как мы сможем сделать так... чтобы  он  подумал...  -  беспомощно
начала Жизель.
   - Предоставь все мне, - успокоил ее граф. -  Ты  будешь  одета  так,  как
требуется по роли, так что тебе останется только быть любезной с Джулиусом и
заставить его думать - не выходя из рамок приличий, конечно, - что ты готова
принять его ухаживания.
   - Я полагаю, милорд, что у меня это получится.
   - У тебя это получится, и получится прекрасно! - решительно заявил граф.
   - Идея определенно интересная, - сказал Генри  Сомеркот.  -  Но  где  она
будет жить?
   После секундной паузы граф ответил:
   - Здесь! Пусть я буду проклят, если соглашусь  потерять  мою  сиделку!  И
потом, мне тоже интересно наблюдать, как будут развиваться события.
   Рассмеявшись, он добавил:
   - Полагаю, что в этом случае мы должны заручиться согласием хозяина дома.
   - Я совершенно уверен, что полковник Беркли получит огромное удовольствие
от нашего небольшого спектакля, - проговорил капитан Сомеркот.
   - От чего я должен получить удовольствие? - спросил у двери чей-то голос.
   Все трое, сидевшие в спальне, повернулись к  двери,  и  в  комнату  вошел
полковник Беркли.
   - Легок на помине! - объявил он. -  Или  вы  наметили  для  меня  тяжелую
роль?
   Его слова были явно обращены к Генри Сомеркоту, но взгляд  был  устремлен
на Жизель, которая при его появлении встала.
   - Вы-то нам и нужны, Фиц, - заметил граф. - Нам нужно  твое  согласие  на
одно дело. Да и твоя помощь тоже была бы очень кстати - оно как раз по твоей
специальности.
   Полковник Беркли остановился рядом с Жизелью.
   - Меня кто-нибудь представит, наконец? - осведомился он.
   - Жизель, это хозяин дома, полковник Беркли.  Фиц  -  мисс  Жизель  Чарт!
Жизель присела в реверансе.
   - Вы даже привлекательнее, чем я решил, когда мельком увидел вас  сегодня
утром, - заявил полковник.
   У Жизели порозовели  щеки,  она  была  явно  смущена  проявленным  к  ней
вниманием.
   Хозяин дома  несколько  секунд  пристально  смотрел  ей  в  лицо,  и  она
потупилась. Тогда полковник уселся верхом  на  стул,  положив  руки  на  его
спинку.
   - Ну рассказывайте, что тут происходит, - сказал он. - С первого  взгляда
совершенно ясно, что вы тут устраиваете какой-то заговор.
   - Именно это мы и делаем, - подтвердил граф, после чего еще  раз  коротко
обрисовал ситуацию.
   Полковник Беркли громко захохотал.
   - Говорите после этого о челтнемских спектаклях! - сказал он.  -  Дорогой
мой Тальбот, чувствую, что вы еще будете писать пьесы для моего театра!
   - Для вас в этой пьесе роли нет, - парировал граф. - Все сосредоточено на
Жизели. Ей надо убедить Джулиуса в том, что  она  -  богатая  наследница,  в
качестве  которой  она  и  будет  ему  представлена.  Тогда  он   перестанет
преследовать мисс Клаттербак и сосредоточит  свое  внимание  на  йоркширских
миллионах, которые будет рассчитывать отправить в свой бездонный карман.
   - Отказаться от верного дела  ради  миража?  -  проговорил  полковник.  -
Определенно, дорогой мой Тальбот, здесь есть материал для неплохого  первого
акта. Однако гораздо важнее, что произойдет в двух последующих.
   - В пьесе, которую мы хотим поставить, важнее  всего,  чтобы  Джулиус  не
успел совершить решительного шага, - возразил на это граф Линдерст.
   - Тут я с тобой полностью согласен, - поддержал его капитан.  -  Когда  я
уезжал из Лондона, все ждали, что помолвка вот-вот будет объявлена.
   - Есть слабый  шанс,  что  Джулиус  настолько  хитер,  что  просто  решил
напугать тебя, Тальбот, предполагаемым браком, чтобы ты еще раз заплатил его
долги. Он уже так поступал, - напомнил полковник.
   - Но я не имею намерения это делать! - резко сказал граф.
   - Тогда Жизель должна быть очень достоверной, - ответил полковник.  -  От
нее одной зависит успех этой затеи.
   Он снова посмотрел на  нее  так  пристально,  что  девушка  почувствовала
сильное смущение. От нее не укрылось и то, что, говоря о ней, он называет ее
по имени. Однако она поспешила напомнить себе, что, став служанкой, не может
ожидать иного обращения со стороны джентльменов.
   - Ну же, Фиц, - поторопил его граф,  -  тут-то  нам  и  понадобятся  твои
советы специалиста!
   - Хорошо, - ответил полковник Беркли, вдруг став серьезным. - Если Жизели
предстоит стать богачкой, то пусть она лучше будет ч вдовой. Тик не появится
опасений относительно родственников, которые, несомненно, постарались бы  не
допустить, чтобы Джулиус имел с ней дело. А еще это позволит ей остановиться
В ЭТОМ доме даже при отсутствии компаньонки.
   - Лучше сделать ее дальней родственницей, - подсказал Генри  Сомеркот.  -
Иначе вы понимаете, как будет истолковано ее присутствие в Немецком коттедже
в качестве гостьи.
   Три мужчины многозначительно переглянулись, но граф заметил,  что  Жизель
явно не поняла смысла этих слов.
   - Если я буду вдовой... - сказала она, - то он может задавать  вопросы  о
моем... муже.
   - Воспоминания о его смерти будут настолько тяжелы для  вас,  что  вы  не
пожелаете об этом  говорить,  -  ответил  полковник.  -  И,  бога  ради,  не
забудьте, что вам понадобится обручальное кольцо!
   Его слова зазвучали резко. Граф и его молодой друг  знали,  что  причиной
такой  перемены  в  настроении  полковника  была  мысль  о  его  собственном
незаконном рождении.
   Дело, которое слушалось в палате лордов четыре года назад, в  1812  году,
вызвало в обществе настоящую сенсацию. Мать  Фица  привлекла  все  возможные
доказательства, чтобы подтвердить, что  он  был  рожден  в  законном  браке.
Однако палата лордов приняла решение, что шестым графом Беркли на самом деле
является младший брат полковника, Мортон.
   Такое решение заставило полковника нести себя еще более неуемно и вольно,
чем раньше. Широкая огласка, которую получило их дело, мучительное унижение,
пережитое его матерью, сенсационное разбирательство, которое длилось  четыре
месяца и выставило на всеобщее обозрение все детали частной жизни их семьи -
все это оставило свой след.  Полковник  испытывал  немалую  враждебность  по
отношению к обществу и не пропускал случая бросить ему вызов.
   Он не признавался в том, что пережил унижение, но  рубцы  на  его  сердце
остались навсегда.
   - Жизели  понадобится  не  только  обручальное  кольцо,  -  сказал  граф,
переводя разговор с неприятного момента, - но и модные дорогие наряды.
   - Да, конечно, - согласился полковник, заговорив совершенно иным тоном. -
И вот тут я смогу вам помочь. Мадам Вивьен, которая шьет  костюмы  для  моих
театральных постановок, - просто гений портновского искусства. А еще она  не
будет болтать, что очень важно. Иначе весь Челтнем будет знать,  что  Жизель
получает приданое в театральной костюмерной.
   - А как насчет прислуги? Особенно если она будет жить  здесь?  -  спросил
Генри.
   Полковник бросил на него презрительный взгляд.
   - Не думаете ли вы, что кто-то из  работающих  на  меня  людей  осмелится
сплетничать о ком-то из моих гостей или вообще о чем-то,  что  происходят  в
этом доме?
   Сделав небольшую паузу, он внушительно добавил:
   - Посторонние могут сплетничать обо мне как угодно, но, уверяю вас,  все,
что происходит в любом  принадлежащем  мне  доме,  остается  сугубо  частным
делом. Хотя, конечно, повсюду есть любопытные дураки, которые готовы  думать
самое плохое.
   - Никаких слухов о Жизели  быть  не  должно!  -  твердо  сказал  граф.  -
Пригласите сюда эту мадам Вивьен.  Девушку  надо  одеть  так,  как  подобает
богатой наследнице. Но в то же время не слишком  вызывающе,  респектабельно,
как должна выглядеть вдова из Йоркшира.
   - Вы уже придумали ей фамилию? - осведомился Генри.
   Наступило молчание. Трое мужчин погрузились в раздумья. Первым  заговорил
полковник:
   - Бэрроуфилд вполне подойдет. Помню, так звали одного персонажа пьесы,  в
которой я впервые играл на сцене. Он был родом из Йоркшира. А может, это был
не "он", а "она" - я запамятовал.
   - Прекрасно, - согласился граф. - Жизель станет миссис Бэрроуфилд, вдовой
сквайра из Йоркшира, который заработал миллионы на продаже шерсти.
   - Пусть ее мать будет моей дальней родственницей, - предложил  полковник.
- Тогда не придется объяснять разницу в фамилиях.
   Внезапно Жизель осознала, что именно планируют предпринять джентльмены, и
испуганно пролепетала:
   - Пожалуйста, не затевайте этого! Я... боюсь за это браться! Что, если  я
вас подведу? А что, если... меня разоблачат?
   - Тогда Джулиус женится на мисс Клаттербак,  -  ответил  Генри,  опередив
остальных. - И так или иначе ничего особо страшного  не  произойдет.  Миссис
Бэрроуфилд сможет снова исчезнуть, уехав в свой родной Йоркшир.
   Хотя ответил Жизели капитан, она продолжала  смотреть  на  графа,  и  тот
прочел в ее взгляде мольбу о помощи и поддержке.
   - У тебя все прекрасно получится! - решительно сказал он. - И, по  правде
говоря, тебе ничего особенно и делать не надо. Я не сомневаюсь, что  Джулиус
явится ко мне с визитом, как только услышит от Генри, что в  одном  со  мной
доме остановилась богатая  наследница.  Вас  друг  другу  представят,  и  он
каким-то образом - тут уж придется смотреть по обстоятельствам  -  предложит
проводить тебя к источнику. А после нескольких подобных встреч он, возможно,
пригласит тебя пообедать с ним.
   Еще не договорив, граф почувствовал, что эта мысль пугает Жизель,  однако
сказал себе, что это не важно. Главное, что благодаря его плану  можно  было
решить как его собственную проблему и хорошенько проучить  Джулиуса,  так  и
проблему относительно денег для операции брата Жизель.
   - У меня идея! - сказал полковник.  -  Кингли,  мой  управляющий,  хранит
коллекцию драгоценностей, которые я использую для моих постановок.
   Туг он посмотрел на Жизель и, словно почувствовав, как ее пугает мысль  о
том, что ей придется надеть дорогие украшения, добавил:
   -  Камни  в  них  исключительно  полудрагоценные:  гранаты,   аметисты...
Кажется, есть и небольшая нитка жемчуга. Было бы странно, если бы у  богатой
наследницы не оказалось совершенно никаких украшений.
   - Да, конечно, - согласился граф. - Право, Фиц, без  вашей  помощи  мы  с
нашим спектаклем не справимся. Как вы считаете, сколько времени  понадобится
мадам Вивьен, чтобы подготовить Жизель к выходу на сцену?
   - Думаю, это можно будет сделать  практически  немедленно,  -  беззаботно
заявил полковник. - Поскольку я понимаю всю срочность  дела,  я  сам  к  ней
схожу и попрошу немедленно прийти сюда. У нее наверняка  найдется  несколько
готовых платьев - по крайней  мере  столько,  что  Жизель  сможет  совершить
первый выход.
   Улыбнувшись, он добавил, обращаясь к девушке:
   - Какой ответственный момент! Вы должны  вызвать  интерес  у  зрителей  и
удерживать его до конца пьесы.
   Жизель чуть заметно содрогнулась, и он укоризненно сказал:
   - Нет-нет! Никаких страхов перед началом спектакля! Я никогда не разрешаю
моим актерам бояться. Я требую только одного: чтобы они знали  свои  роли  и
точно выполняли то, что я им говорил.
   - Но... мне потому и страшно, что я...  не  знаю...  роли,  -  прошептала
Жизель.
   - Предоставьте все мне, - великодушно сказал полковник. -  Я  буду  вашим
постановщиком, Жизель. И могу вас уверить, что у меня в этом немалый опыт.
   - Я предпочла бы... предоставить  это...  его  милости,  -  тихо  сказала
Жизель.
   Граф невольно  почувствовал  радостное  торжество  из-за  того,  что  она
предпочла довериться ему, а  не  полковнику.  Но  если  это  и  было  мягкой
попыткой поставить полковника  Беркли  на  место,  тот  не  обратил  на  это
внимания.
   - Ну конечно, - согласился он. - Это ведь пьеса Тальбота, так  что  я  не
стану портить его драматичный сюжет. Но в то же время я беру  на  себя  роль
ведущего спектакль. И, скажу вам  откровенно  и  без  ложной  скромности,  я
чертовски хорошо умею это делать!
   - Мы все это знаем, Фиц, -  подтвердил  граф.  -  Но  только  не  пугайте
Жизель. Я уверен, что она еще никогда не делала ничего похожего, так что  ей
придется нелегко.
   - Кто знает, может, мы найдем в ней  новое  дарование  на  уровне  миссис
Сиддонс! - заметил полковник Беркли.
   - Или даже на уровне Марии Фут, - лукаво заметил Генри.
   Полковник вопросительно посмотрел на него, и он добавил:
   - Я видел ее в "Роланде для Оливера". По-моему, она была превосходна!
   - Они очень красива, - самодовольно проговорил полковник, словно  в  этом
была его заслуга.
   - Жизель вполне справится с ролью миссис Бэрроуфилд, - сказал граф,  -  а
большего нам сейчас от нее и не нужно. Поспешите, Фиц, и разыщите  для  меня
мадам Вивьен. А ты, Генри, иди и попробуй выяснить, где остановился Джулиус.
   - Он остановился в "Плуге", а мисс Клаттербак - в "Лебеде".
   - Тогда будем надеяться, что нам удастся разлучить их окончательно.
   Генри Сомеркот оперся на изножье кровати, в которой лежал граф.
   - И что именно я должен  ему  сказать?  Граф  немного  подума