ные особы благородного происхождения.
   Вернувшись, он сказал ей:
   - Ваш отец уже в постели и признался мне, что чувствует себя  намного
лучше, чем ожидал.
   - Он рассказал вам что-нибудь?
   Лорд Брэйдон  заколебался,  как  бы  размышляя,  должен  ли  говорить
правду.
   - Сначала вашего отца  пытали,  -  промолвил  он  наконец,  -  но  он
оказался достаточно мудрым, чтобы убедить их  в  неразумности  подобного
метода: ведь он может быть доведен до такого состояния, когда не  сможет
сделать то, чего они хотят от него, даже при всем его желании.
   - А чего они добивались? - спросила Лоилия.
   - Вы знаете, у меня пока не было возможности расспросить вашего отца,
и было бы неразумно делать это,  пока  мы  не  окажемся  на  нейтральной
территории.
   Лоилии пришлось довольствоваться этим.
   Она пригубила шампанское, и лорд Брэйдон сел рядом с ней.
   - Вы,  конечно,  и  сами  знаете,  -  разоткровенничался  он,  -  что
совершенно великолепно проявили себя! Я никогда не  думал,  что  женщина
может быть такой находчивой и в то же время столь храброй!
   Он  сказал  это  настолько  вдохновенно,  что  Лоилия  покраснела  от
смущения и отвела глаза.
   - Вы очень красивая, Лоилия, - признался лорд Брэйдон. - Я думаю, что
подобная жизнь - не для тех, кто должен  блистать  в  светском  обществе
вместо того, чтобы участвовать в международных интригах.
   - Вы знаете, что я думаю о.., светском обществе!
   - О котором вы, очевидно, знаете очень  мало,  -  возразил  несколько
уязвленный лорд Брэйдон. - Когда я расскажу вашему отцу те сказки о моем
опекунстве над вами, которые мы изобрели для барона фон Крозингера,  нам
придется воплотить эти сказки в жизнь.
   Он улыбнулся ей.
   - Я найду  родственников,  может  быть,  даже  мою  бабушку,  которая
действительно является герцогиней Эксмута; они представят вас обществу и
позаботятся о вашем успехе в свете - а вы его достойны.
   - Нет-нет! - воскликнула Лоилия. - Это как раз то, что не  интересует
меня... Я бы предпочла участвовать в.., приключениях, подобных  этому..,
хотя они бывают страшными.., с папой.., и.., с вами.
   Лорд  Брэйдон  обратил  внимание  на  небольшую  паузу  перед   двумя
последними словами, и с любопытством спросил:
   - Вам действительно понравилось быть со мной?
   - Конечно! - откровенно и без тени смущения ответила девушка. - Я  до
этого не знала, что в мире есть подобные мужчины.
   - Что вы имеете в виду?
   Она отвела глаза.
   - Вы богатый.., влиятельный.., у вас есть дома, скаковые лошади..,  и
очень много светских друзей. Зачем  вам  впутываться  в  такого  рода..,
миссии, которые интересуют и.., вдохновляют папу?
   - Я думаю, по тем же причинам, которые вы назвали притягательными для
него, - миссии эти увлекают и вдохновляют меня!
   - Но.., мы не богаты, поэтому у папы небольшой выбор в жизни.., в  то
время как у вас есть.., все, что вы.., захотите.
   - Может, я  покажусь  жадным,  -  ответил  лорд  Брэйдон.  -  Но  мне
недостаточно роскоши и светских развлечений.  Возможно,  если  б  я  был
женат и имел семью, все сложилось бы по-иному,  но  я,  хоть  вы,  может
быть, не поверите этому, часто испытываю пресыщение от pate de foie gras
!
   Лоилия рассмеялась.
   -  Значит,  так  бывает?  Я  часто  задумывалась,  может  ли  человек
чувствовать, что у него слишком много всего прекрасного и роскошного.
   - Могу вас заверить, что  очень  легко  почувствовать  справедливость
пословицы. "Чем больше знаешь, тем меньше почитаешь".
   - Это неверно.., абсолютно неверно...
   Я уверена, что вы не испытали всего того, что доступно  вам  в  вашем
положении.
   Он взглянул на нее с удивлением.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Вы - член палаты лордов, а страна  нуждается  в  стольких  жизненно
необходимых реформах. Существует еще столько несправедливостей,  которые
требуют выявления и искоренения.
   Лорд Брэйдон смотрел на нее в полном изумлении.
   Она сняла шляпку, и ее волосы были подобны солнечному свету на темных
панелях стенки купе.
   Ее лицо казалось полупрозрачным на фоне чопорного  платья  для  леди,
которое купил ей Уоткинс.
   Она была истинно прекрасна, но прелесть ее  отличалась  от  той,  что
была присуща женщинам, встречавшимся ему ранее.
   Он знал, причиной этого являлась некая аура, окружавшая ее.
   Несомненно, это была смесь юности, чистоты и духовности.
   Он давно заметил, что ее откровенные,  без  напускной  застенчивости,
высказывания свидетельствуют об искренности и чистоте, а ее  преданность
и любовь к отцу столь необычна и трогательна.
   Неожиданно для самого себя, поскольку это в данную минуту пришло  ему
в голову, он спросил:
   - Что вы намерены делать, когда вернетесь в Англию?
   - Мы с папой поедем домой.
   - Но я даже не представляю, где это находится.
   Она улыбнулась.
   - Это - к северу от Лондона, в одном селении в Хертфордшире. Мы живем
в маленьком поместье с несколькими акрами  земли,  на  которой  разводим
лошадей, - вот и все.
   Она сделала жест, красноречиво подтверждавший сказанное.
   - Можете ли вы действительно  представить,  будто  этого  достаточно,
чтобы заполнить папины интересы, когда он знает столько языков, понимает
проблемы стольких стран и способен столько дать другим людям?
   Она   взглянула   на   лорда   Брэйдона   и,   убедившись    в    его
заинтересованности, продолжала:
   - Все было по-другому, когда с нами жила мама. Они были так счастливы
вместе, что все иное не имело значения. - Она снова улыбнулась ему. -  Я
пыталась заменить ее, но жизнь доя него никогда уже не станет той  же..,
без нее.
   - Я могу понять вашего отца, понять  его  чувства,  -  произнес  лорд
Брэйдон изменившимся голосом, - но я думаю при этом о вас.
   - Со мной.., будет.., все в порядке.
   - И вы будете опять оставаться одна, пока ваш  отец  не  вернется  из
своих странствий?
   - Дома всегда много дел.
   - И некому будет восхищаться вами?
   Она улыбнулась.
   - Лошади любят меня. Они  приходят,  когда  я  зову  их,  и  я  очень
счастлива, когда езжу верхом.
   - Я бы хотел показать вам моих лошадей.
   Он увидел, как загорелись ее глаза.
   - Мне бы хотелось увидеть их! Я думаю, ваши конюшни в Брэй-Парк  одни
из лучших в Англии.
   - Кто сказал вам это?
   - Наверное, я читала об этом в одном  из  иллюстрированных  журналов,
там была фотография вашего дома. Он очень большой.
   - Очень большой, - подтвердил лорд Брэйдон. - И как ваш отец, я часто
чувствую себя одиноким, что опять-таки является ответом на  ваш  вопрос,
почему я занимаюсь этими делами.
   - Но.., это.., опасно, - тихо сказала Лоилия.
   - Если мне  будет  угрожать  какая-то  опасность,  -  улыбнулся  лорд
Брэйдон, - я буду думать о вас и пытаться проникнуть в ваши мысли, с тем
чтобы вы смогли мне помочь!
   Он хотел лишь подшутить над ней.
   Но она странно взглянула на него и серьезно сказала:
   - Я.., постараюсь.., сделать это.
 
Глава 6 
 
   Лоилия долго еще лежала без сна в своем купе.
   Она думала обо всем, что произошло.
   Колеса поезда твердили, что ее отец свободен.
   Но она тревожилась о том, что может произойти, когда они доберутся до
границы.
   Лорд Брэйдон давал им инструкции, не похожие на прямые распоряжения.
   - Совершенно неразумно, - говорил он, - бодрствовать и быть  одетыми,
как будто мы ожидаем допроса.
   - А вы думаете.., они будут..,  допрашивать?  -  с  дрожью  в  голосе
спросила Лоилия.
   - Я уверен, что  к  настоящему  времени,  -  спокойно  произнес  лорд
Брэйдон,  -  Эдерснаер  обнаружил  исчезновение  своего  пленника.   Он,
конечно,  известит  тайную  полицию  и  всех,  кто  имеет  отношение   к
деятельности вашего отца.
   Он заметил, как побледнела Лоилия, и, переменив тон, добавил:
   - Но я не могу поверить, что судьба или  боги  помогли  нам  добиться
такого успеха лишь затем, чтобы оставить нас теперь.
   - Да.., это невозможно, - промолвила она.
   Ее глаза вновь ожили.
   Она, должно быть, забылась на несколько минут,  как  вдруг  услышала,
что поезд с громыханием остановился.
   Учащенное сердцебиение подсказало ей, что они достигли границы.
   Несмотря на все попытки успокоить Лоилию, самого  лорда  Брэйдона  не
покидало ощущение тревоги, возросшей в минуты остановки поезда.
   Однако он лежал, расслабившись, в своем купе.
   Глаза  его  были  закрыты,  пока  он   не   услышал   негромкий,   но
требовательный стук в дверь.
   Он проигнорировал его, и стук повторился, на этот раз одновременно  с
требованием:
   - Откройте, пожалуйста, mein herr!
   Недовольно ворча, как  бы  про  себя,  но  достаточно  громко,  чтобы
слышали за дверью, лорд Брэйдон  протопал,  якобы  спросонья,  от  своей
постели к двери.
   Он отпер ее и чуть-чуть приоткрыл.
   - В чем дело? - строго спросил он.
   - Ваши документы, пожалуйста, mein herr!
   - О Господи! - воскликнул по-английски  лорд  Брэйдон.  -  Почему  вы
требуете их в такую позднюю ночь?
   Он оставил, однако, дверь открытой.
   Пройдя к своему пальто, он вынул из кармана кожаный бумажник и бросил
его на постель.
   - Пожалуйста! - сказал он. - Вы найдете здесь  также  документы  моей
подопечной, которая едет в соседнем купе, и моего слуги, едущего в  купе
за нею, так что нет необходимости беспокоить их.
   Чиновник, который, как он понял, старший офицер,  окинул  его  цепким
взглядом.
   Лорд Брэйдон, громко зевая, забрался  в  постель  и,  откинувшись  на
подушки, закрыл глаза.
   Чиновник очень медленно и внимательно просмотрел все три  паспорта  и
сказал:
   - Я так  понимаю,  mein  herr,  что  вы  обедали  прошлым  вечером  с
капитаном Эдерснаером.
   Лорд Брэйдон открыл глаза.
   Затем, словно собираясь с мыслями и вспоминая, он сказал:
   - Эдерснаер? Да, конечно, как вы  сказали,  я  обедал  с  ним.  -  Он
посуровел. - Какое отношение это имеет к вам? - рассердился  он.  -  Мой
визит к командиру был частным, и причины моего посещения  являются  моим
собственным делом и не касаются никого более.
   Он говорил с чиновником так, как говорило  бы  с  этим  офицером  его
собственное начальство.
   Почти извиняясь, тот объяснил:
   - Я должен задавать эти  вопросы,  mein  herr,  поскольку  Управление
информировало меня о побеге заключенного, находившегося  под  арестом  у
капитана.
   - Заключенного? Что значит - заключенного? - возмутился лорд Брэйдон.
- Мы с капитаном обедали наедине в его частном доме, и  если  он  держит
заключенных под арестом в  другой  части  города,  я  не  имею  об  этом
никакого представления.
   Чиновник был явно ошеломлен его тоном и,  задумавшись  на  мгновение,
сказал;
   -  Я  получил   инструкцию,   mein   herr,   попросить   вас   помочь
военно-морской полиции в расследовании, ответив на некоторые ее вопросы.
   - То, о чем  вы  просите,  невозможно!  -  отрезал  лорд  Брэйдон.  -
Пожалуйста, информируйте полицию, что я возвращаюсь  в  Англию,  получив
официальное  извещение  через  британское  посольство  о  том,  что   ее
величество  королева  требует  моего  незамедлительного  присутствия   в
Букингемском дворце.
   Его голос стал более негодующим.
   - Поэтому не может быть и речи об отсрочке  моего  возвращения  и  на
несколько часов, даже если бы я и хотел этого.
   Чиновник выглядел неуверенно, очевидно, не зная,  что  предпринять  в
данной ситуации.
   Лорд Брэйдон, видя его растерянность, заключил, что  он  не  обладает
достаточными полномочиями, дабы применить какие-либо меры задержания.
   - Мне нечего сказать вам более, - объявил лорд Брэйдон.
   Он произнес  это  надменным,  властным  тоном,  что  обычно  не  было
свойственно ему.
   - Передайте вашему начальству, что оно  может  связаться  со  мной  в
любое время через германского посла в Лондоне.  Он  знает  мой  адрес  и
является моим личным другом. В  настоящий  же  момент  я  не  располагаю
временем для поисков или обсуждения  заключенных,  о  коих  не  имею  ни
малейшего представления!
   И завершил свое выступление на той же ноте:
   - И постарайтесь понять - я  совершенно  не  представляю,  о  чем  вы
говорите,   мое   общение   с   капитаном   Эдерснаером   ограничивалось
исключительно дискуссией о гоночных яхтах.
   Чиновнику ничего не оставалось, как  положить  паспорта,  которые  он
держал в руке.
   - Я понимаю,  mem  hen,  -  сказал  он  с  неловким  поклоном,  -  и,
пожалуйста, извините за беспокойство, но я лишь исполняю приказ.
   - Да, да! - Лорд Брэйдон зевнул,  приняв  довольно  убедительный  вид
уставшего человека, коему все это страшно наскучило. - Захлопните дверь.
Я не могу снова вылезти из постели, чтобы запереть ее.
   Чиновник захлопнул дверь.
   Он  долго  еще  разговаривал  шепотом  в  коридоре  с  двумя  другими
чиновниками и со стюардом вагона, решая, нужно ли будить Лоилию.
   Согласно ее паспорту, она была мисс Джонсон.
   Лорд Брэйдон не мог как следует расслышать слов.
   Но по интонации стюарда он понял, что тот убеждает  их  в  отсутствии
чего-либо подозрительного в поведении этих троих  пассажиров,  севших  в
поезд в Берлине.
   Немецкие чиновники, кажется, приняли на веру его свидетельство.
   Однако на все это ушло немало времени, пока они не прошли  дальше  по
коридору.
   Поезд долго стоял на границе.
   Лорд Брэйдон был недвижим, хотя догадывался, что  Лоилия  и  ее  отец
встревожены не менее его.
   Он опасался, что подозрительность  чиновников  не  рассеялась  и  они
свяжутся для получения дальнейших указаний от управления.
   Наконец колеса вновь начали вращаться.
   Лишь  когда  поезд  набрал  хорошую  скорость,  по  всему  его   телу
прокатилась волна облегчения.
   Лорд  Брэйдон  почувствовал  необходимость  поговорить   с   Лоилией,
убедиться, что она больше не испытывает страх.
   Самому же себе он мог признаться в опасениях, что в последний  момент
их задержат.
   Он надел длинный шелковый халат,  который  Тарстон  Стэндиш  прилежно
извлек для него из чемодана.
   Предстояла еще одна остановка, на границе с Нидерландами.
   Но,  как  он  и  предполагал,  проверка  здесь  была  не  более   чем
формальностью, и пограничники пропустили поезд, не беспокоя пассажиров.
   Только после этого лорд Брэйдон вышел в коридор и  постучал  в  дверь
Лоилии.
   - К-кто.., это?
   Он понял по голосу, что она дрожит, и ответил по-английски:
   - Я хочу узнать, как вы себя чувствуете.
   Она отодвинула замок, и дверь немного приотворилась.
   На ней не было ничего, кроме ночной рубашки.
   Ее глаза, потемневшие от страха, казалось, заполнили все лицо.
   Он улыбнулся ей.
   - Я только пришел сказать вам,  что  мы  свободны  и  все  привидения
остались позади!
   Ему хотелось увидеть ее улыбку.
   Но она, словно дитя, напуганное темнотой, сказала:
   - Вы.., уверены.., вы действительно... уверены? Я.., я  слышала,  как
тот  человек  разговаривал  с  вами..,  так  долго,  что..,  я   была..,
напугана.., очень напугана.
   - Ну конечно, еще бы! - ответил он.
   Покачнувшись слегка от движения поезда, он спросил:
   - Могу я войти на минутку? Я боюсь потревожить вашего отца,  надеюсь,
он спит, но мне кажется, мы  должны  продумать  дальнейшие  наши  планы,
когда прибудем в Остенде.
   Лоилия не ответила. Она прошла в свое купе и забралась в постель.
   Лорд Брэйдон проследовал за нею, закрыл дверь и сел на край постели.
   Она все еще смотрела на него с тревогой, и он поспешил сказать:
   - Все в порядке, и, по-моему, я убедил их, что никто из нас ничего не
знает о сбежавшем заключенном.
   У  нее  вырвался  тягостный  вздох,  казалось,  из  самых  глубин  ее
существа.
   - Может быть, глупо было с моей стороны  так..,  испугаться..,  но  я
беспокоилась не только.., за папу, но и.., за вас тоже. В  конце  концов
вы оказались.., втянуты в это и.., вас это не должно было коснуться.
   - Я думаю, что без меня спасение вашего отца  могло  оказаться  более
трудным делом.
   - Я не это имела в виду, - поспешила с объяснением Лоилия. - Вы  были
великолепны, поразительны... Никто не мог бы стать таким чудотворцем.  -
Она поколебалась немного. - Ио если бы мы вовлекли вас в беду.., и папа,
и я.., страшно... раскаивались бы в этом всю жизнь.
   По ее тону лорд Брэйдон понял, как много это значило для нее.
   И он сказал спокойно:
   - Я хочу, чтобы вы забыли все случившееся и в  будущем  знали  только
радость.
   - Я готова к этому, - сказала Лоилия, -  но  у  меня  нет  желания".,
делать то.., что вы предлагали.
   Она мельком взглянула на него, боясь обидеть.
   - Я должна присматривать за папой, и, кроме того, как я говорила вам,
я не... гожусь для светской жизни.
   - Понимаю ваши чувства, - промолвил лорд Брэйдон, - но  мне  все-таки
жаль,  что  вы  растрачиваете  себя,  ограничиваясь  маленьким  домом  с
несколькими акрами земли.
   - Ну вот, вы обращаете мои же слова.., против меня! -  упрекнула  его
Лоилия.
   - Вы же хотите, чтобы я  расширял  мои  горизонты,  -  напомнил  лорд
Брэйдон. - Почему же мне не хотеть, чтобы мы расширяли ваши?
   Она сделала безнадежный жест руками.
   - Я думаю, истина в том, что я - "ни рыба ни мясо, ни добрая копченая
селедка!", как говаривала моя няня. Иными словами, никуда не гожусь!
   - А сейчас вы становитесь сверхскромной, - заметил лорд Брэйдон, - но
об этом мы поговорим в другое время. Теперь я пойду спать и советую  вам
поступить так же.
   Он улыбнулся ей и встал.
   Но прежде чем покинуть купе, он повернулся к ней.
   - Просто помните, Лоилия, что мы одержали победу  там,  где  люди  не
столь умные могли бы потерпеть поражение.
   Он вновь улыбнулся ей, захлопнул за собой дверь и отправился  в  свое
купе.
   Лорд Брэйдон не поднимался, пока стюард не разбудил его.
   Он сообщил, что в вагоне-ресторане накрывают к  завтраку  и  что  они
прибудут в Антверпен через час.
   Лорд Брэйдон не имел намерения  идти  в  вагон-ресторан  из  опасения
попасться на глаза кому-либо, кто знал его.
   Ему пришлось бы тогда объяснять, почему Лоилия едет с ним.
   Он очень хорошо знал, какие предположения вызовет у  большинства  его
знакомых присутствие в его обществе молодой девушки без сопровождающих.
   Он знал также, что  у  нее  не  возникло  бы  и  мысли,  будто  в  их
совместной поездке можно усмотреть нечто предосудительное.
   Поэтому он заказал завтрак в купе для себя и такой же - для нее.
   Он был уверен, что Тарстон Стэндиш позаботится о себе сам.
   Тот, однако, пришел в купе лорда Брэйдона лишь за несколько минут  до
прибытия в Антверпен.
   Он все еще был в одежде  слуги  и  выглядел  значительно  лучше,  чем
вчера.
   Тщательно закрыв дверь, он сказал:
   - Как ваш слуга я искренне прошу прощения за слишком долгий сон после
того, как мы проехали границу.
 
*** 
 
   - Я думал, - улыбнулся ему Лорд Брэйдон, - вы будете лежать без  сна,
в догадках, что же там происходит, и должен признаться,  я  сам  изрядно
перенервничал.
   Он рассказал Тарстону Стэндишу обо всем, что произошло ночью.
   - Думаю, все опасности позади, - добавил он,  -  но  было  бы  весьма
опрометчиво давать стюарду основания думать, будто мы ведем себя  иначе,
нежели должны вести себя, по его мнению, обычные  пассажиры,  -  до  тех
пор, пока мы не окажемся на борту моей яхты, которая,  надеюсь,  ожидает
нас в гавани.
   Тарстон Стэндиш согласился с ним и начал поэтому прилежно собирать  и
паковать его вещи.
   Затем он прошел в соседнее купе, чтобы уложить чемодан Лоилии.
   К тому времени они уже подъезжали к вокзалу.
   Лоилия поняла по взгляду отца, что она все еще должна вести себя так,
будто он - слуга, за которого себя выдает.
   Поэтому она вышла на платформу вместе с лордом Брэйдоном.
   Они оставили Тарстона Стэндиша, чтобы он нашел носильщика и  следовал
за ним, пока они пойдут к гавани.
   Они  увидели  яхту  лорда  Брэйдона,  пришвартованную  в  стороне  от
причала, где стоял пароход, курсирующий через Канал.
   На мачте яхты был поднят ан