чение одну из его девиц, - ответил лорд Меридан.
     - Я бы не прочь, - с энтузиазмом откликнулся Чарльз Холстед. - Мне до смерти надоела та красотка, которую я содержу уже больше года. Она стала терять форму и даже на сцене уже не выглядит очаровательной.
     - Ну так и брось ее, мой милый, - коротко произнес лорд Меридан. - Я всегда считал, что нельзя продолжать поддерживать связь с женщиной, которая тебе надоела.
     - Совершенно с тобой согласен. Сегодня вечером я присмотрю себе одну из девочек, которых обещал привести Уолтер.
     - Он будет тебе крайне признателен, - саркастично заметил лорд Меридан.
     Чарльз Холстед взглянул на каминные часы.
     - Бог мой, мне пора бежать! - воскликнул он. - Кстати, я так и не сказал тебе, зачем я приходил.
     Я собираюсь устроить прием у себя в Ньюмаркете в конце апреля. Если хочешь принять участие, я могу пообещать тебе отличные петушиные бои и состязания между Джо Блетчером и Биллом Фелденом - как ты знаешь, они оба являются чемпионами в тяжелом весе. Нас будет человек шесть. Ну а если кто-нибудь захочет прихватить с собой красотку - милости просим. Как насчет Хуаниты? Ты возьмешь ее?
     - Какого это будет числа? - поинтересовался лорд Меридан.
     - Я думаю, мы соберемся двадцать восьмого, - ответил Чарльз Холстед. - Ты можешь подвезти меня, если не возражаешь. Мне не хочется сознаваться в этом, но твои лошади гораздо быстрее моих.
     - Мне очень жаль, - уныло протянул лорд Меридан, - но двадцать восьмого я не смогу. На этот день назначена моя свадьба...
     - Какая неприятность, - начал было говорить Чарльз Холстед, но лорд Меридан невозмутимо продолжил:
     - ..но я присоединюсь к вам двадцать девятого.
     Я ни за что не хочу пропустить такое зрелище.
     Полковник на мгновение изумленно уставился на него, затем разразился громким смехом, который еще долго доносился с улицы после того, как он покинул дом.
     Лорд Меридан направился в библиотеку, расположенную в дальней части дома и выходившую окнами в маленький садик. Это была прелестная комната, уставленная стеллажами с книгами, в дальнем углу которой стоял огромный, обтянутый кожей письменный стол, на котором лежала груда писем и пресс-папье, отделанное серебром и украшенное фамильным гербом.
     Он равнодушно взглянул на нераспечатанные письма, отвернулся, зевнул, подошел к камину и потянул за шнур звонка.
     Почти мгновенно в дверях появился лакей:
     - Вы звали, милорд?
     - Мой экипаж, - коротко бросил лорд Меридан.
     - Экипаж уже подан, милорд.
     Он прошел через холл, взял у дворецкого шляпу, трость и перчатки, спустился по лестнице, застланной коврами, и сел в карету.
     - Хаф-Мун-стрит, 24, - сказал он стоявшему у дверцы лакею, который затем повторил это слуге, сидящему на козлах, а тот, в свою очередь, передал это кучеру.
     Лошади тронулись, и слуга вполголоса сказал кучеру:
     - Значит, она вернулась? Ну, теперь его милость повеселеет.
     - Говорят, он уже истратил на нее несколько тысяч, - ответил кучер. - Не скажу, чтобы она была в моем вкусе - больно тоща. Я люблю женщин в теле.
     - Тебе нравятся женщины, похожие на лошадь, - насмешливо сказал слуга.
     Поездка заняла не более пяти минут. Они остановились у небольшого, стоящего чуть в стороне от дороги дома, и слуга спустился вниз, подошел к двери и позвонил. Ему открыл лакей в роскошной ливрее.
     Увидев экипаж, стоящий у крыльца, он шире распахнул двери. На его лице появилась дерзкая ухмылка.
     - Она уже поджидает! - развязно сообщил он слуге лорда Меридана.
     Слуга поспешил обратно к карете.
     Лорд Меридан неторопливо вышел из экипажа.
     - Возвращайтесь через час, - сказал он и медленно направился к дому.
     Лакей проводил его в гостиную и почтительно открыл перед ним двери.
     - Его светлость, - доложил он.
     Женщина, полулежавшая на софе, радостно вскрикнула.
     - Мой лорд Себастьян! - подбежав к нему, защебетала она на ломаном английском. - Я уже не думать, что вы придет. Весь вчера вечер я ждать и ждать!, Она обвила руками его шею и подставила ему губы. Он небрежно поцеловал ее, затем уселся в кресло и закинул ногу на ногу, - Ну-ка дай я взгляну на тебя как следует, - протянул он. - Ну что, отдых пошел тебе на пользу?
     - Спасибо, я себя опять прекрасно чувствовать, - ответила Хуанита да Рива.
     Она была невысока и божественно сложена. Ее лицо обрамляли пышные рыжие локоны, больше обязанные своим цветом искусству парикмахера, нежели природе, а ее огромные черные глаза то загорались непокорным огнем, то становились покорными и влажными в минуту страсти.
     Уроженка Мадрида, она была темпераментным созданием, и ее пышный бюст и чувственный рот привлекали большое количество поклонников, пока лорд Меридан не увидел ее, когда она танцевала в театре в Брайтхелмстоне, и не привез ее в Лондон.
     - Ты неплохо выглядишь, - сказал он, окинув ее оценивающим взглядом, как будто он осматривал выставленную на аукцион лошадь.
     - Почему вы не приехать вчера навестить меня? - надулась она. - Я послать к вам лакея, что я вернуться.
     - Я был занят, - ответил лорд Меридан. - Я покупал лошадей в Теттерсалле. Аукцион закончился позже, чем я рассчитывал.
     - А прошлая ночь? - капризно спросила Хуанита.
     - У меня заранее была назначена встреча у Брукса, - ответил он.
     Глаза Хуаниты сузились, и она с ненавистью взглянула на лорда Меридана.
     - Что это, другой женщина?
     Он покачал головой.
     - У тебя нет никакого повода для ревности, - ответил он. - Однако, полагаю, ты уже слышала, что я женюсь?
     Хуанита вскрикнула и прижала руки к груди.
     - Жениться? - слабо проговорила она. - Вы жениться? Это есть шутка?
     - Отнюдь, - ответил лорд Меридан. - Ты еще перед отъездом слышала, что меня исключили из Олмака. Единственным средством поправить положение была женитьба. Я предпринял соответствующие шаги в этом направлении.
     - Но вы есть сумасшедший! Что она вам дать?
     Она есть вмешиваться в ваши дела, она будет даже помешать нам!
     Хуанита возвысила голос почти до крика, но лорд Меридан лишь слабо улыбнулся.
     - Ничего подобного, - ответил он. - Она очень молода и будет делать то, что ей скажут. Она не будет мне мешать ни в малейшей степени. Она будет с честью носить мое имя и пользоваться всеобщим уважением. Разумеется, больше не должно быть никаких скандальных выходок, и ты не будешь появляться в тех местах, где может оказаться моя жена. Во всех остальных отношениях наше соглашение остается неизменным - как я уже говорил, ты слишком привлекательна!
     Она молча стояла перед ним, но он чувствовал, что ее раздирают противоречивые чувства. Нужно ли устроить сцену? Или надо безропотно согласиться на то, что он готов ей предложить? Она слишком хорошо его знала, чтобы не понимать, как он будет недоволен, если она вздумает перечить ему или оспаривать его решения.
     На секунду ее темперамент чуть было не одержал верх над здравым смыслом. Но потом она решила, что жен никто никогда не воспринимал всерьез. Они сидели дома, вынашивая и рожая детей, время от времени появлялись на светских приемах и балах, как того требовал этикет, но в остальном не было никакой причины беспокоиться на их счет.
     Она заметила, что лорд Меридан пристально наблюдает за ней, что на его красивом насмешливом лице появилось выражение скуки, а четко очерченные губы недовольно сжаты, и поняла, что должна любой ценой удержать его. Хуанита не была влюблена в него - подобные чувства были ей незнакомы, но она страстно желала его, и никогда ни один мужчина не вызывал в ней такую бурю чувств.
     - Мой лорд Себастьян...
     Она произнесла его имя тем нежным тоном, который никогда не оставлял его равнодушным.
     - Я тебя слушаю.
     Он спокойно ждал, зная, что она не осмелится противиться ему.
     - Мне неважно, сколько вы иметь жен, - сказала Хуанита мягким, чарующим голосом, - лишь бы вы, как раньше, считать меня привлекательной!
     Лорд Меридан протянул руки, и она бросилась к нему в объятия.

Глава 3

     Сэр Эдвард пребывал в отличном расположении духа. Он вошел в комнату и, потирая руки, воскликнул:
     - Ну, все в порядке! Поверенный его светлости только что уехал в Лондон!
     Леди Белвиль взглянула на него.
     - Надо полагать, условия брачного договора Превзошли все ожидания? - спросила она, хотя уже все было ясно по выражению его лица.
     - Не то слово! Тебе крупно повезло, Люсинда!
     Надеюсь, ты не забудешь выразить свою благодарность его светлости?
     Люсинда сидела у туалетного столика, и камеристка примеряла ей кружевную фату.
     - Дает ли он мне что-нибудь на мои личные расходы, папа? - обернувшись, спросила Люсинда.
     Сэр Эдвард слегка нахмурился, сочтя ее вопрос несколько неуместным.
     - Я думаю, Люсинда, - произнес он напыщенно, - что твой муж сам объяснит тебе после свадьбы все эти финансовые тонкости.
     Люсинда встала из-за столика и подошла к отцу, - Мне нужно знать сейчас, папа, - ответила она. - Я хочу точно знать, какой именно суммой я могу располагать по своему усмотрению.
     Увидев, что ее настойчивость произвела неприятное впечатление, Люсинда добавила:
     - Ну, во-первых, я хотела бы купить подарки тебе, маме и Эстер.
     Леди Белвиль также встала, отложив в сторону стопки ночных сорочек, которые они с Эстер упаковывали в большой кожаный чемодан, стоявший посреди комнаты.
     - Я думаю, Эдвард, - спокойно и неторопливо произнесла она, - что Люсинде было бы полезно знать, какой в точности суммой она располагает. Не умея обращаться с деньгами, она может начать тратить их налево и направо, что может привести к катастрофическим последствиям.
     - Люсинде будет очень трудно промотать всю сумму, которую лорд Меридан перевел на ее имя, - ответил сэр Эдвард, - если, конечно, она не увлечется азартными играми.
     - Как вы могли даже подумать, что моя дочь опустится до подобных вещей! - вскричала леди Белвиль, а затем добавила:
     - Хотя у нее был достойный пример перед глазами.
     Сэр Эдвард покраснел. Он не ожидал, что разговор примет такой неприятный оборот, и поспешил переменить тему.
     - Не хотите ли взглянуть на копию брачного договора? - Он вытащил из кармана толстый свиток пергамента.
     " - Папа, расскажи нам вкратце своими словами, - поспешно сказала Люсинда. - Ты же знаешь, как трудно разобраться в этих юридических документах.
     - Короче говоря, твой муж перевел на твое имя сумму в пятьдесят тысяч фунтов, проценты с которой ты можешь тратить по своему усмотрению, - ответил сэр Эдвард.
     - Пятьдесят тысяч фунтов! - с трудом выдохнула леди Белвиль.
     Люсинда ничего не сказала, только широко раскрыла глаза. Эстер от изумления села прямо на пол рядом с открытым чемоданом.
     - О, Люсинда, как я за тебя рада! - вскричала она. - Подумай, как будет здорово, что ты сможешь тратить столько денег, сколько захочешь!
     Леди Белвиль взглянула на старшую дочь, и лицо ее помрачнело.
     - Это очень большие деньги, - сказала она, - и еще неизвестно что будет, когда лорд Меридан узнает...
     Она остановилась и посмотрела на Эстер, которая даже с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами выглядела невероятно хорошенькой.
     - Эстер, - неожиданно заговорила она, - послушай меня внимательно, еще не поздно изменить свое решение. Лорд Меридан еще не видел Люсинду, он считает тебя своей будущей женой. Почему бы тебе не поступить разумно и не выйти за него замуж?
     У тебя будут деньги, ты будешь жить в Лондоне, все будут восхищаться тобой. Твое положение в обществе будет недосягаемым. Одумайся, Эстер! Люсинда тебя поймет.
     В комнате наступила тишина, и все, включая камеристку, выжидающе уставились на Эстер. Она обвела всех присутствующих взглядом и улыбнулась:
     - Но я помолвлена с Колином.
     - Послушай, Эстер, - настаивала леди Белвиль. - Конечно, Колин очень приятный молодой человек и все мы замечательно к нему относимся, но у него нет денег. Ты можешь прожить всю жизнь в бедности.
     - Мы будем жить в этом маленьком домике у реки, - мечтательно проговорила Эстер. - Мы будем очень счастливы, и нам не нужно будет много денег.
     - Но ты только подумай, как ты могла бы жить в Лондоне! - умоляла ее мать. - У тебя будет собственная ложа в Опере, ты будешь иметь лучшие экипажи для прогулок. Все будут стремиться попасть к тебе на приемы. Ты будешь допущена в окружение самой королевы! А как ты будешь неотразима в знаменитых фамильных бриллиантах Мериданов!
     Люсинда молча смотрела на свою сестру. Она еще не надела свое подвенечное платье, но шелковое нижнее белье и модный жесткий корсет неприятно сдавливали ее тело. Сверху был наброшен просторный кружевной пеньюар, белизна и свежесть которого лишь подчеркивали нездоровый цвет ее кожи.
     Она напряженно прислушивалась к разговору, от которого зависело ее будущее, и лицо ее застыло от волнения.
     - Эстер, ну, пожалуйста, подумай, от чего ты отказываешься, - молила ее леди Белвиль.
     - Мама, ты никак не хочешь меня понять, - отвечала Эстер. - Я люблю Колина и не пойду замуж ни за кого другого. Как я смогу стать женой человека, которого я даже ни разу не видела! Подумай, какое мужество проявляет Люсинда! У меня никогда не было такой силы духа.
     Она встряхнула головкой, и золотые локоны рассыпались по ее плечам.
     - Господи боже мой, сейчас уже поздно что-либо менять! - вмешался сэр Эдвард. - Вы сами отлично понимаете, что говорите глупости, Маргарет. Брачный договор уже составлен и окончательно подписан.
     Леди Белвиль бессильно вздохнула и отошла в угол комнаты, Люсинда знала, что ее мать просто хочет скрыть выражение разочарования и недовольства. Разочарования, что не ее любимица будет блистать в высшем свете, и недовольства, что именно ее младшей дочери, к которой она никогда не испытывала особо нежных чувств, уготовано такое блестящее будущее.
     Понимая, что эта сцена оставила у присутствующих чувство неловкости, сэр Эдвард поспешил вмешаться.
     - Уже час дня, - сообщил он, взглянув на часы. - Скоро нам пора отправляться в церковь. Не могу понять, почему его светлость назначил церемонию на столь поздний час - четверть третьего! Может быть, это новая столичная мода? Все умрут от голода, прежде чем доберутся до свадебного стола.
     - По-моему, вы сказали, будто получили вчера письмо, извещающее о том, что Люсинда и ее муж не будут присутствовать на приеме, - сказала леди Белвиль.
     - Ах да конечно, у меня совершенно вылетело из головы, - поспешно ответил сэр Эдвард. - Я совсем забыл сказать тебе, Люсинда, что твой муж хочет, чтобы вы сразу после церемонии отбыли в Лондон. Я считаю его манеру поведения просто возмутительной! Он даже не удосужился написать мне лично. Я получил извещение от его секретаря.
     - Значит, он совсем не появится у нас? - изумленно спросила Люсинда, - А как же быть с ее дорожным костюмом? - воскликнула леди Белвиль, - Неужели девочка отправится в Лондон прямо в подвенечном платье? В жизни не видела, чтобы с невестой обращались так неуважительно!
     - Я и сам подумал, что это какая-то ошибка, - согласился сэр Эдвард. - Я поговорю с его светлостью, когда он приедет, и скажу ему, что он должен хотя бы из вежливости присутствовать на свадебном обеде, Естественно, все наши друзья и родственники рассчитывают познакомиться с ним.
     - Я думаю, если его светлость что-то решил, тебе навряд ли удастся заставить его изменить свои планы, - сказала Люсинда.
     - Я считаю, что этот господин должен по крайней мере соблюдать приличия! - рявкнул сэр Эдвард, и на лбу у него появилась складка, как всякий раз, когда ему перечили.
     Люсинда улыбнулась:
     - Я думаю, мама, что будет лучше упаковать мой дорожный костюм, не то мы его вовсе забудем здесь.
     А чемоданы и сундуки лучше вынести в холл, чтобы можно было уложить их в экипаж его светлости, пока мы будем в церкви.
     - Но ты не можешь ехать в Лондон в свадебном туалете! - в ужасе вскричала леди Белвиль. - Ни одна уважающая себя девушка не позволит так с собой обращаться! Кроме того, что подумают люди?
     - Я полагаю, они подумают, что мне вообще крупно повезло, что я заполучила себе мужа, - ответила Люсинда. - Тем более такого знатного и богатого, как граф Меридан!
     - Ну знаешь, Люсинда! - резко оборвала ее леди Белвиль. - Как смеешь ты говорить такие вещи! Никогда не слышала таких вульгарных высказываний.
     Эдвард, в столовой для вас приготовили бокал вина и холодные закуски. Когда вы голодны, вы становитесь невыносимо раздражительным. И поскольку уже много времени, надо дать Люсинде хотя бы стакан молока с хлебом, не то во время венчания она просто упадет в обморок. И запомни, дитя мое, что мужчины терпеть не могут, когда у их жен кислый вид, особенно в день свадьбы.
     - Не беспокойся, мама, - ответила Люсинда, - Я совершенно не голодна и не собираюсь падать в обморок.
     - Я не заметила, что уже так поздно! - воскликнула леди Белвиль. - Мы срочно должны идти одеваться. Люсинда, проследи, чтобы Агнес закончила упаковывать твои вещи. А свое подвенечное платье ты наденешь в самую последнюю минуту, чтобы не помять его.
     - Хорошо, мама, - послушно ответила Люсинда.
     Леди Белвиль торопливо вышла из комнаты, и сэр Эдвард последовал за ней.
     Эстер медленно подошла к сестре.
     - Ах, Люсинда, - улыбнулась она. - Как бы я хотела, чтобы эта была моя свадьба. Ну ничего, мне осталось ждать всего несколько месяцев. Обещаешь приехать, когда я буду выходить замуж? Я так расстроюсь, если тебя не будет!
     - Ну, конечно же, я приеду, - ответила Люсинда. - И я привезу тебе самый замечательный подарок.
     Эстер обняла сестру за шею и прижалась к ней.
     - Спасибо тебе, Люсинда, - сказала она. - Я надеюсь, что ты будешь так же счастлива, как мы с Колином.
     Люсинда ничего не ответила. Она подошла к зеркалу и с тревогой взглянула на свое отражение.
     - Агнес, - сказала она горничной, - будь добра, спустись вниз и пошли кого-нибудь на конюшню за Натом. Я хочу поговорить с ним.
     - А Нат в доме, мисс Люсинда, - ответила Агнес. - Я видела, как он помогал накрывать на стол.
     С этим приемом столько хлопот, что пришлось всех позвать на помощь.
     - Пожалуйста, передай Нату, что я хочу его видеть, - сказала Люсинда. - Только не забудь сказать ему, что я не у себя в комнате.
     - Обязательно, мисс Люсинда, только если миледи увидит его здесь, она будет очень недовольна.
     Люсинда посмотрела, как пожилая горничная тяжелой походкой вышла из комнаты, и снова повернулась к зеркалу. На секунду ей показалось, будто у нее испуганный вид, но потом она поняла, что в этом виновато неудачное освещение. В ее темных глазах не было и тени страха, а ее губы были плотно сжаты.
     Она критически оглядела себя и принялась тереть щеки, чтобы на них появился румянец. Ей казалось, что ее прическа была слишком взрослой и старомодной, но Агнес упорно отказывалась уложить ей волосы по-другому. Слегка пожелтевшая кружевная фата, которая передавалась в ее семье из поколения в поколение, уныло свисала по обе стороны ее лица.
     Люсинда не знала, как долго она просидела, молча глядя на себя в зеркало, когда стук в дверь заставил ее вскочить на ноги.
     - Войдите! - крикнула она, и в комнату осторожно, боком вошел Нат.
     Он был одет в свою лучшую куртку, его старенькие панталоны были безупречно чистыми, сапоги начищены до зеркального блеска, а воротничок мог поспорить белизной с подвенечным платьем Люсинды, аккуратно разложенным на кровати.
     - Доброе утро, мисс Люсинда, - приветливо сказал он.
     - Доброе утро, Нат. Ты не забыл, о Чем мы с тобой договорились? - спросила Люсинда.
     Нат покачал головой.
     - Конечно, нет - Джо будет ждать около церкви, а Бенджамен - ему только исполнилось шесть лет, но он очень сообразительный парнишка - будет стоять у поворота. Когда появится его светлость, Джо махнет Бену платком, и тот сразу же побежит к вам.
     - Очень хорошо, - улыбну