. Небольшая полянка была единственным подходящим местом для ночлега.
   Томас достал еду, купленную среди дня  в  деревне.  Это  были  кукурузные
початки и сушеные кусочки мяса.
   Есть пришлось всухомятку. О том, чтобы  что-нибудь  подогреть,  не  могло
быть и речи, вдалеке виднелась  деревушка,  откуда  обязательно  увидели  бы
костер. Зато на десерт у слуги  были  заготовлены  фрукты,  которые  немного
скрасили скудную пищу.
   Молодые люди, обессиленные дорогой, легли после  ужина  и  вновь  заснули
почти сразу.

***

   Несмотря  на  усталость,  Андре  проснулся  перед  рассветом.  Его  очень
беспокоило, как Саона переносит путь, и он не мог спокойно  спать.  Накануне
Андре заметил, что от усталости девушка не может прямо сидеть в седле.
   Пожалуй, ей было бы удобнее, если бы  она  ехала  вместе  с  ним  на  его
лошади.
   Однако от этой идеи пришлось  отказаться.  Монахиня,  сидящая  на  лошади
вместе с мужчиной, который нежно прижимает ее к себе, вызвала бы  подозрение
у любого встречного.
   Что же, приходилось мириться с действительностью. Во всяком случае,  если
их путешествие закончится  благополучно,  у  Саоны  будет  время  отдохнуть.
Впереди были сутки пути, а потом - Кап.
   Размышления Андре прервал приход Томаса. Бог знает,  когда  черный  слуга
ухитрялся спать. Андре лишь видел, как  он  растворяется  в  темноте,  когда
ложился спать, а открывая глаза, встречал его совершенно бодрым.
   - Мсье собираться! - сказал Томас хриплым шепотом.
   - Прямо сейчас, среди ночи? - спросил Андре. Впрочем, сознавая опасность,
он не собирался протестовать.
   - Барабаны. Угроза, - только и сказал Томас.
   - Барабаны... - повторил Андре. Лишь теперь он  услышал  отдаленный  бой,
раздававшийся не громче ударов человеческого сердца.
   - Что они говорят? - спросил Андре.
   - Опасность для вас, мсье.
   - Для меня? - удивился Андре. -  Ты  что,  хочешь  сказать,  что  здешние
друзья вуду знают о моем существовании? Побойся бога, Томас. От поместья  де
Вилларе нас отделяет два дня пути.
   - Защита Дамбалла, - пояснил Томас. Андре показалось, что слуга  возмущен
его недоверием. Он безропотно поднялся.
   - Я уже и так обязан  Дамбалла  своей  удачей,  -  сказал  он  совершенно
серьезно. - Если Дамбалла говорит, что надо трогаться, так и сделаем.
   Наклонившись к Саоне, Андре нежно сказал:
   - Просыпайся, милая. Нам пора отправляться  в  путь!  Не  открывая  глаз,
Саона сквозь сон пожаловалась:
   - Как я устала!
   - Я знаю, любимая, - вздохнул Андре, - но барабаны предупреждают  нас  об
опасности.
   Саона резко села. Сон мгновенно слетел с нее.
   - Опасность? - вскрикнула она.
   - Так говорит Томас. Ты слышишь бой барабанов? Саона кивнула.
   - Надо спешить, - напомнил Андре.
   Он помог невесте подняться, Томас собрал одеяла и привязал их  к  седлам.
Он не терял присутствия духа. Пожалуй, Андре следовало бы поучиться этому  у
чернокожего слуги.
   Они успели проехать два часа, пока луна и звезды стали бледнеть.  Рассвет
был необычайно красив. Неизвестно,  что  предвещала  эта  сказочная  картина
путникам, бежавшим от опасности к неизвестности.
   Поскольку они начали путь  спозаранку,  Андре  ничуть  не  удивили  слова
Томаса:
   - Сегодня вечером быть в Капе.
   Саона тяжело вздохнула.
   Андре с тревогой посмотрел на девушку.
   - У тебя хватит сил продолжать путь? - спросил он. - Я уверен, что  лучше
было бы прибыть на место после наступления темноты.
   - Я постараюсь, - пообещала Саона.
   Она была бледная, как полотно, и едва шевелила губами. От усталости у нее
осунулось личико и глубоко запали глаза.
   Андре спросил у Томаса:
   - Наверное, здесь невозможно достать бренди или какого-нибудь вина?
   - Я найду, мсье, - ответил слуга.
   Когда путники, через силу оседлавшие лошадей, проехали несколько миль,  в
стороне от дороги показалась деревенька.
   Томас наказал хозяевам подождать его в густых зарослях, а сам  отправился
туда.
   Вернувшись, он протянул Андре бутылку из черного стекла. Даже  не  открыв
ее, Андре уже знал, что в ней - кларен.
   Он вспомнил, где  видел  такую  бутылку.  На  ритуальной  церемонии  вуду
папалои и мамалои пили ром, а потом выпускали изо рта облака пара.
   Андре пригубил напиток сам. Ром оказался очень крепким, обжег ему  горло,
но по телу тут же разлилось приятное тепло. Это было единственное  доступное
им средство снять напряжение и усталость долгого пути.
   Он попросил Томаса достать из походной сумки чашку.  Потом  Андре  сорвал
апельсин, выдавил из него сок и добавил рома.
   - Выпей это, дорогая, - попросил он.
   - Стоит ли? - забеспокоилась Саона. - Вдруг я упаду с лошади?
   - Не бойся. Я налил совсем  немного  кларена.  От  такого  количества  не
опьянеет даже такая хрупкая девушка, как ты, зато сил у тебя прибавится.
   Осторожно  пригубив  напиток,  Саона  сморщилась,  глубоко   вдохнула   и
решительно выпила его до дна.
   Щеки девушки вскоре слегка порозовели, глаза немного оживились. Ром  явно
пошел ей на пользу.
   Через три часа путники снова остановились,  чтобы  выпить  еще  по  одной
порции кларена. Томас не отказался от своей доли. Как бы он ни был  вынослив
и привычен к жаре, такой длительный путь измотал и его.
   Что касается Саоны, то, по убеждению Андре, только благодаря кларену  она
была в состоянии продолжать путь.
   От усталости она не могла говорить. Андре старался  не  беспокоить  ее  и
тоже сохранял молчание.
   После захода солнца Андре подъехал  вплотную  к  лошади  Саоны  и  забрал
поводья из рук спутницы. Взяв управление на себя, он  давал  ей  возможность
хотя бы расслабить руки.
   - Постарайся продержаться еще немного, моя любимая, - нежно попросил  он.
- Мы почти приехали.
   Андре и сам не слишком верил своим словам. Ему стало  казаться,  что  они
уже никогда не достигнут цели.
   Какова же была радость путников, когда через полчаса  впереди  показались
очертания города! В некотором отдалении угадывалось море,  где  должны  были
быть спасительные корабли.
   Андре много отдал бы за то, чтобы знать, есть ли среди  них  американские
суда. Но издали, в темноте, это было невозможно.  Оставалось  ждать  утра  и
надеяться на лучшее.
   Последнюю милю пути они проехали рысью, забыв об усталости.
   Несмотря на поздний час - дело было за полночь, - город еще не  спал.  На
лавочках и просто камнях сидели находящиеся в увольнении солдаты, многие  из
них обнимали девушек-негритянок.
   Торговцы всякой снедью и напитками зычно расхваливали свой товар.
   Большая часть мужчин была навеселе.
   Андре подумал,  что  армии  Дессалина  явно  не  хватает  дисциплины.  Не
случайно говорили, что солдаты часто отказываются подчиняться офицерам.
   Очевидно, Томас хорошо знал  этот  город,  он  ехал  уверенно,  показывая
дорогу своим спутникам. Прохожие не обращали на них  внимания,  лишь  иногда
кто-то оглядывался, увидев монахиню на коне.
   Наконец, они повернули за  угол,  и  Томас,  молча,  жестом  приказал  им
остановиться. Он спрыгнул с лошади.
   Андре тоже спешился и подал руку  Саоне,  которая  буквально  сползла  на
землю, делать энергичные движения она уже не могла.
   Во тьме вырисовывался силуэт церкви. Томас быстрыми шагами пошел к  дому,
стоящему рядом с ней.
   Андре взял Саону на руки, ему казалось, что она вот-вот упадет.
   Саона благодарно вздохнула, доверчиво прижалась головкой к  его  плечу  и
затихла, уютно чувствуя себя в нежных объятиях Андре.
   Андре с нетерпением ожидал возвращения слуги. Он ни на минуту не забывал,
что они находятся в окружении врагов и рискуют не только драгоценностями, но
и собственными жизнями.
   - Сейчас придет! - сказал Томас, вернувшись. Было ясно, что он говорит  о
священнике. Спустя минуту к ним торопливо подходил  пожилой  негр,  судя  по
всему, брат матери-настоятельницы.
   - Кто вы, и чего хотите? -  спросил  он.  Андре  подумал,  что  в  Гаити,
очевидно, люди должны бояться поздних визитеров.
   - У меня есть письмо от вашей сестры, святой отец,  -  поспешил  сообщить
Андре. - Она надеялась, что вы окажете нам любезность и подыщете  подходящий
ночлег. Мы долго ехали и очень устали. С нами - женщина.
   - Письмо от сестры? - с удивлением воскликнул священник, который,  должно
быть, нечасто получал вести из  дальнего  монастыря.  -  Что  же  мы  стоим,
пойдемте в дом, - засуетился он. -  А  эта  женщина  -  одна  из  сестер  ее
обители? - с некоторым недоверием спросил он.
   - Она очень устала, - ответил Андре, у  которого  не  поворачивался  язык
солгать священнику.
   Он знал, что хозяин дома скорее всего не поверит, что  монахиня,  как  бы
она ни была изнурена, согласится, чтобы мужчина держал ее  на  руках.  Саона
безмятежно дремала и ничего не слышала.
   Священник не стал докучать гостям расспросами.
   Его дом оказался совсем маленьким и был обставлен крайне скудно.
   Андре осторожно опустил Саону на стул.  Она  что-то  пробормотала  и,  не
открывая глаз, положила голову на стол.
   - Меня зовут отец Стефан, - сообщил священник. Андре представился, но  не
стал называть свою спутницу, а отец Стефан ничего о ней не спросил.
   - Я как раз ужинал, - сказал  священник.  -  Надеюсь,  вы  составите  мне
компанию. Кофе еще горячий.
   В комнату вошел  Томас.  Он  положил  седельные  сумки,  которые  снял  с
лошадей, рядом с дверью.
   - Во дворе есть конюшня, - сказал священник. -  Поставьте  своих  лошадей
туда. Справа от входа - мешок с маисом. Можете их покормить. Вода только что
набрана из колодца. Она в деревянной бочке у двери.
   - Я тебе помогу, - сказал Андре и пошел за Томасом.
   - Когда поставишь лошадей на ночлег, сразу же иди в порт, - попросил  он.
- Надо как можно скорее найти американский корабль.  Хорошо  бы  уже  завтра
покинуть остров.
   Томас ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что  нужно  Андре,  но  не
знал, найдется ли в порту судно, отчаливающее на следующий день.
   Андре поторопился вернуться в дом, ему не хотелось оставлять Саону одну.
   Войдя, он увидел, что Саона проснулась и священник угощает ее кофе. Они о
чем-то тихонько разговаривали,  правда,  девушка  едва  шевелила  губами  от
усталости.
   Андре тоже налили кофе, очень сладкого и крепкого.
   Правда, путешествие настолько измотало его, что  заснуть  и  после  чашки
бодрящего напитка не составляло труда.
   Молодой человек чувствовал,  как  его  веки  отяжелели,  тело  не  желает
подчиняться, и он не может подняться из-за стола, хотя и стремится к  отдыху
каждой клеточкой.
   Заметив, что гостям не до разговоров, священник сказал:
   - Идите спать, я вам сейчас постелю, а завтра вы расскажете  мне,  чем  я
смогу вам помочь.
   - Я думаю, мать-настоятельница многое объяснила в своем письме, -  сказал
Андре, доставая обещанное письмо из внутреннего кармана.
   - Только ответьте мне на один вопрос, -  сказал  священник.  -  Когда  вы
уезжали, она была здорова и.., в безопасности?
   Перед тем как произнести последнее слово, святой  отец  остановился.  Его
запинка красноречиво сказала Андре, как он беспокоится о своей сестре.
   - Она здорова, и ей ничто не угрожает, - ответил Андре. - Более того, она
помогла спастись и нам.
   - Спастись? От кого? - с тревогой спросил святой отец.
   - За мной был выслан отряд солдат из Порт-о-Пренса. Священник нахмурился.
   - Войска императора идут сюда, - сказал  он.  -  Вероятно,  они  будут  в
городе завтра.
   - А что произошло? - спросил Андре.
   - Наступление на испанцев оказалось неудачным, - пояснил отец Стефан.
   - Думаю, у императора от этого не улучшилось настроение, - кивнул  Андре.
- Как вы знаете, святой отец, Дессалин не любит мулатов, и у  нас  есть  все
основания опасаться за свою жизнь.
   - Поэтому вы должны  уехать  как  можно  скорее,  -  озабоченно  произнес
священник.
   - Мы на это и рассчитываем, - сказал Андре. - Только у меня  есть  к  вам
одна просьба.
   - Чего ты хочешь, сын мой?
   - Моя спутница - не монахиня. Это просто молодая  девушка,  которую  ваша
сестра приютила в своем монастыре еще десять лет  назад.  Я  хочу  попросить
вас, чтобы вы нас обвенчали.
   - Обвенчать? Без оглашения? - с сомнением спросил священник.
   По  правилам  полагалось,  чтобы  венчанию   предшествовало   троекратное
оглашение, которое совершалось по воскресеньям.
   - Что же, если вам надо уезжать завтра утром, то обвенчаться надо сегодня
ночью, - подумав, сказал отец Стефан.
   - Именно об этом одолжении я и хотел вас просить, - обрадовался Андре.
   Саона смотрела на молодого человека удивленными глазами.
   Андре подошел к девушке, взял у нее из  рук  пустую  чашку  из-под  кофе,
поставил на стол и спокойно сказал:
   - Зачем нам еще чего-то ждать, когда мы уже сегодня можем стать  мужем  и
женой?
   - Я сделаю все, что ты захочешь, - прошептала Саона.
   - Думаю, вы захотите освежиться и переодеться, - сказал  священник.  -  Я
пойду прямо в церковь и буду ждать вас там. Когда будете готовы,  приходите!
Сегодня я не смогу отслужить брачную мессу, но завтра вы  можете  прийти  на
службу, которая начинается в семь утра,  а  за  четверть  часа  до  этого  -
исповедоваться.
   Не дожидаясь ответа молодых людей, отец Стефан ушел.  Андре  подал  Саоне
руку, помогая подняться. Девушка  выглядела  относительно  бодро.  Очевидно,
приближение решительного события в ее жизни придавало ей сил.
   - Я знаю, что ты хотела бы задать много вопросов,  моя  милая,  -  сказал
Андре. - Возможно, ты считаешь, что я чересчур спешу. Но  мне  кажется,  что
завтра нам необходимо во что бы то ни стало покинуть остров.
   - Я.., понимаю, - прошептала Саона.  -  Я  рада  сделать  все..,  что  ты
хочешь.
   Андре поцеловал ей руку.
   - Я думаю, здесь можно найти уголок, чтобы смыть дорожную пыль хотя бы  с
лица, - сказала Саона.
   Андре принес из соседней комнаты кувшин с водой и таз и поставил  в  угол
рядом с лампой, чтобы Саоне было видно, а сам вышел во двор.
   Посередине двора он обнаружил колодец. Андре  достал  ведро  воды,  вымыл
руки и лицо, облился водой до пояса. Он почувствовал себя гораздо бодрее.
   Конечно, ему хотелось бы переодеться в чистую одежду. Что уж  говорить  о
Саоне: всякая девушка  мечтает  венчаться  в  красивом  свадебном  платье  и
кружевной фате, украшенной флердоранжем.
   - Все это неважно, - сказал себе Андре. - Главное, что  она  станет  моей
женой.
   Вернувшись в комнату, он распаковал седельные сумки, принесенные Томасом.
Ему вдруг пришло в голову, как опасно нести все бриллианты при себе в  одном
мешке.
   Он быстро развязал  кожаный  мешок  и  наполнил  карманы  бриллиантами  и
другими драгоценными камнями.
   Но  мешок  еще  не  опустел.  Секунду  подумав,  Андре  надорвал  краешек
подкладки под воротником камзола и высыпал остатки сокровищ за подкладку.
   Теперь  надо  было  постоянно  помнить  об  осторожности,  и   оставалось
надеяться, что в подкладке камзола нет  дырок,  а  то  камни  посыпались  бы
сверкающим дождем, мягко говоря, на удивление окружающим.
   Опустевший мешок Андре спрятал среди  одежды  и  достал  другой  мешок  с
золотом.
   Деньги теперь были ему очень нужны, так как небольшая сумма, которую  ему
удалось собрать для поездки на Гаити, почти иссякла.
   Отложив несколько гиней для Томаса, Андре  завернул  мешок  в  рубашку  и
аккуратно связал из одежды узел.
   Третий тюк с вещами принадлежал Саоне. Андре  знал,  что  он  потребуется
девушке, когда священник укажет им место для сна.
   Домик, хоть и маленький, был двухэтажный.  Наверх  вела  узкая  скрипучая
лестница. Андре полагал, что там для них найдутся комнаты.
   Он как раз завязывал шейный платок, когда в комнату вошла Саона.
   Она была в той же одежде, но заметно посвежела.
   - Неужели мы действительно сегодня поженимся? Может быть, я спала  и  мне
это приснилось?
   - Нет, это был не сон, - сказал Андре, обнимая невесту. - Больше всего на
свете я хочу, чтобы ты стала моей женой. После этого мы сможем строить планы
на будущее.
   - Завтра сюда прибудет император, - задумчиво сказала Саона.
   - Пусть приезжает, - сказал  Андре  с  деланной  беспечностью.  -  Ты  же
знаешь, что нам покровительствуют все здешние боги.
   Андре больше всего хотел прижаться губами к губам  Саоны,  крепко  обнять
любимую, вызвать в ее теле страстную дрожь.
   Но ласки приходилось отложить  на  будущее.  Он  не  мог  позволить  себе
расслабиться. Андре почти физически ощущал, что  они  оказались  в  западне,
которая вот-вот захлопнется.
   - Пойдем же, - сказал он. - Мы должны пожениться, это для меня  -  важнее
всего на свете.
   Взяв Саону за руку, он повел ее в церковь.
   Церковь  была  очень  маленькая.  Ее  наскоро  построили  после   пожара,
уничтожившего старый деревянный храм, стоявший на том же месте.
   Новое церковное здание было грубо сколочено из дерева. Но  все  привычные
для верующего символы в ней были: крест, распятие, статуи  Божьей  Матери  и
Святого Антония, паникадило, горящие свечи.
   Священник ожидал их с требником в руках. Андре подвел Саону к  алтарю,  и
они опустились на колени.
   Священник начал службу. Молодые люди с замиранием  сердца  слушали  слова
знакомых с детства молитв, которые сегодня звучали для них по-новому.
   Андре вдруг подумал, как странно сложилась  его  судьба.  Он  не  слишком
торопился жениться. Рассчитывая  разбогатеть,  молодой  человек  намеревался
пожить несколько лет в  свое  удовольствие,  а  потом  подобрать  подходящую
невесту.
   И вот он венчается в деревянной церквушке с девушкой, которую встретил не
более недели назад, причем оба они загримированы под мулатов,  а  невеста  к
тому же облачена в монашеское платье!
   Но когда священник подошел к ним и они стали читать обет новобрачных,  он
почувствовал, что их внешний вид не имеет никакого значения.
   Главное, что их сердца бьются в унисон, а души  соединяются,  и  их  союз
скрепляется богом.
   Священник воздел руки к небу  и  прочитал  слова  благословения,  которые
новобрачные мысленно повторили про себя!
   - Амен, - тихо сказал Андре.
   - Амен, - шепотом повторила Саона.
   Вдруг  с  улицы  донесся  взволнованный  голос  Томаса.   Невозмутимость,
наверное, впервые за последнее время, изменила ему!
   - Мсье! Мсье! Быстрее. Корабль ждет. Быстрее!
   Томас торопливо вошел в церковь.
   Андре поднялся с колен и бросился ему навстречу.
   - Ты нашел корабль? - взволнованно спросил он.
   - Американский корабль. Скоро отплывает, - ответил Томас.
   Андре подошел к отцу Стефану, кратко  поблагодарил  его  и  помог  встать
Саоне.
   Он забежал в дом и, подхватив приготовленные вещи, бросился  к  Томасу  и
Саоне, которые ждали его у входа.
   Андре передал Томасу узлы, и все трое поспешили к порту. К  счастью,  дом
священника стоял на высоком месте, и дорога шла под гору.
   Стояла глубокая ночь. На улице не было ни души, что  было  очень  кстати,
так как теперь, с поклажей, их странная компания  обязательно  привлекла  бы
чье-то внимание.
   Саона споткнулась. Андре, не раздумывая, поднял девушку,  легонькую,  как
пушинка, на руки и продолжал бег.
   Впереди был обрывистый берег. К счастью,  Томас  вовремя  предупредил  об
этом Андре. В темноте обрыв не был виден.  О  близости  воды  говорила  лишь
исходящая от нее прохлада да тихий плеск волн.
   Осторожно спускаясь вслед за Томасом, Андре увидел впереди силуэт  лодки,
в которой сидели четверо мужчин.
   - Мсье, сюда, - прошептал Томас. Андре поставил Саону на ноги.
   - Пришли? - спросил по-креольски один из моряков. - Хорошо, а мы как  раз
собирались отплывать. Андре помог  Саоне  перебраться  на  лодку.  Вынув  из
кармана пригоршню золотых монет, Андре подал их Томасу.
   - Что вы, мсье! - запротестовал он. - Куда мне так много?
   - Господи, благослови тебя, Томас! - с чувством  сказал  Андре,  которому
было  жаль  расставаться  с  верным  слугой.  -  У  меня  нет  слов,   ч