эр Кристофер. -  Тогда,  во  имя
всех святых, скажите, как вы очутились здесь!
   - Вы знали моего отца? - не менее удивленно спросила Атейла.
   - Я восхищался им и читал все его работы.  Более  того,  по  невероятному
совпадению моя мать тоже Линдсей.
   У Атейлы перехватило дыхание.
   - То есть.., она была.., родственницей папы?
   - Да, правда, очень дальней. Она была чрезвычайно образованной женщиной и
любила читать. Она первая показала мне книги вашего отца, а потом его статьи
в Королевском географическом журнале.
   - Вам они понравились?
   - Я был поражен и восхищен ими!
   - Папа успел незадолго до смерти закончить еще одну книгу о берберах.
   - Он умер?
   - Его убили разбойники. Мы направлялись в Танжер -  маленький  караван  и
несколько слуг. Неожиданно на нас напали. Все были убиты.., кроме меня.
   - Как же вы уцелели?
   - Они бросили меня в пустыне, потому  что  решили,  что  я  тоже  мертва.
Добрые люди нашли меня и отнесли в Танжер. Там меня приютили в миссии.
   - Никогда не слышал ничего более необыкновенного, - сказал сэр Кристофер.
   Атейла посмотрела в  сторону  графа,  который  сидел  во  главе  стола  и
выглядел так, словно сам был представителем королевского рода. Сама не  зная
почему, Атейла попросила сэра Кристофера:
   - Пожалуйста, только не говорите никому, кто я и откуда. Пообещайте мне!
   - Вы хотите сказать, что граф не знает, что вы дочь Гордона Линдсея?
   - Нет, он думает, что я просто  гувернантка,  которую  мать  выбрала  для
Фелисити. Пусть так и останется.
   Она сама не знала, почему не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о  ее  прошлой
жизни. Может быть, боялась, что граф сочтет  ее  недостаточно  образованной,
чтобы учить его дочь, или вообще не  одобрит  ту  жизнь,  которую  она  вела
вместе со своим отцом.
   - Пожалуйста, - взмолилась  девушка,  -  пообещайте,  что  вы  ничего  не
расскажете.
   - Конечно, - успокоил ее сэр Кристофер, но вы  должны  рассказать  мне  о
последних открытиях вашего отца и о его новой книге,  которую  я  постараюсь
немедленно заказать.
   - Да, она очень интересна, - сказала Атейла. Они еще долго  разговаривали
и только к середине ужина девушка  спохватилась,  что  невежливо  совсем  не
обращать внимания на своего соседа, который сидел по другую сторону от  нее.
Нехотя она повернула голову,  но  с  облегчением  отметила,  что  ее  сосед,
пожилой маркиз Донкастер,  поглощен  обсуждением  весенних  скачек  в  своем
имении. Он и дама, которая сидела с ним  рядом,  не  выражали  ни  малейшего
желания прервать столь увлекательную беседу.
   Атейла повернулась снова к сэру Кристоферу, а тот улыбнулся и сказал:
   - Нам повезло. Моя соседка тоже занята разговором.  Мы  можем  продолжить
нашу беседу. Подобного удовольствия я не получал уже давно.
   Они вновь заговорили о книгах ее отца, о берберах, о статусе французов  в
Алжире после их победы в битве на реке Исли.
   Атейле давно уже не случалось поговорить с кем-нибудь, для кого  все  это
имело значение,  и  теперь  она  так  увлеклась  разговором,  что  глаза  ее
заблестели, словно звезды.
   Это не  осталось  незамеченным.  Графа  спрашивали,  кто  эта  девушка  с
сияющими глазами. Атейла заметила что некоторые  мужчины  поглядывают  в  ее
сторону с нескрываемым интересом.
   Миссис Кеппел пригласила девушку присесть рядом.
   - Я слышала, вы  присматриваете  за  дочерью  графа,  -  сказала  она.  -
Скажите, похожа ли она на  мать?  Я  видела  ее  несколько  лет  назад.  Она
показалась мне воплощением женственности, и она была так красива!
   - Фелисити больше похожа на отца.
   - Он тоже очень красив, но жаль, что у него нет сына.
   - Почему? - спросила девушка.
   - Потому что вряд ли граф еще когда-нибудь женится,  а  ему,  как  любому
мужчине, хотелось бы иметь наследника, - ответила миссис Кеппел.
   - Да, конечно, - согласилась Атейла, - я не подумала об этом.
   - Трудно представить себе лучшее место для того, чтобы растить  детей,  -
оглядевшись вокруг, сказала миссис Кеппел. - Я с нетерпением жду,  когда  мы
пойдем  осматривать   замок,   а   его   королевское   высочество   особенно
интересовался библиотекой.
   Вскоре граф действительно пригласил  всех,  кто  хотел  осмотреть  замок,
следовать за ним. Осборн ожидал их в холле. Для тех, кто предпочел остаться,
были расставлены карточные столы в гостиной.
   - Лично я, - заметил сэр Кристофер, - предпочел бы остаться и  поговорить
с вами, мисс Линдсей.
   - Я не уверена, могу ли я остаться или должна уйти.
   - Что вы хотите сказать?
   - Я  была  приглашена  лишь  для  того,  чтобы  за  столом  не  оказалось
тринадцать человек, но мне не сказали, как я должна вести себя теперь, когда
в моем присутствии нет больше необходимости.
   - По-моему, ваше присутствие совершенно необходимо, и я  вас  не  отпущу.
Давайте присядем, и вы расскажете мне еще что-нибудь о ваших путешествиях.
   - Вы бывали когда-нибудь в Африке? - спросила девушка.
   - Несколько раз. Мы охотились на крупную  дичь,  но  я  не  бывал  в  тех
местах, где бывали вы. Расскажите мне, что думал ваш отец о горах Риф.

***

   Атейле хотелось так много рассказать ему, что, когда гости вернулись,  ей
показалось, что не прошло и пяти минут с того времени, как они ушли.
   Маркиз Донкастер сказал:
   - Я думаю, нам пора ехать, Вейлор. Его королевскому высочеству надо  быть
в Лондоне завтра, а у  нас,  как  знаете,  рано  утром  начинаются  весенние
скачки.
   Мужчины пожали друг другу руки, Атейла присела в глубоком реверансе перед
принцем.
   - Вы очень хорошенькая, моя дорогая, и если когда-нибудь  вы  приедете  в
Лондон, это будет сенсация! Так что добро пожаловать в Марлборо.
   - Благодарю вас, сэр! - сказала Атейла. Когда принц направился к  выходу,
девушка подумала, что это никогда не произойдет, но она знала, что  ее  мать
обрадовало бы приглашение принца.
   Увидев, что граф провожает принца до парадной двери, Атейла  решила,  что
ей пора удалиться.
   - Я иду спать, - сказала она сэру Кристоферу. - Пожалуйста, не забудьте о
вашем обещании.
   - Я никогда не нарушаю их. И я буду с нетерпением ждать ваших  рассказов.
Кроме  того,  мы  с  вами  все-таки  связаны  родственными  узами,  хоть   и
отдаленными.
   - Для меня это очень много значит, - улыбнулась Атейла. - Я ведь  понятия
не имею, где еще в Англии я могла бы найти своих родственников.
   Она простилась с маркизом и маркизой Уик и вышла из комнаты.
   Девушка не стала подниматься по  главной  лестнице,  опасаясь  встречи  с
графом. Она прошла к темной лестнице, которой пользовались слуги,  и  быстро
взбежала наверх. Войдя в спальню, Атейла подумала, что этот вечер был  самым
необыкновенным в ее жизни. В восторге она закружилась  по  комнате,  шелестя
своими юбками и напевая:
   - Это было мило, мило, мило! Благодарю тебя, Боже, за все, что  произошло
сегодня!

Глава 6

   Атейла уже почти засыпала,  когда  услышала,  как  скрипнула  дверь.  Она
открыла глаза и приподнялась на кровати.
   - Извините за беспокойство, мисс! - услышала она голос Дженни.
   Горничная вошла в комнату со свечой в руке. Было видно, что она одевалась
наспех. Ее белый чепчик сполз набок.
   - Что случилось? - спросила Атейла.
   - Я зашла спросить, мисс, не могу ли я попросить у вас бинты.
   - Что такое? Кто-нибудь ранен? - Первая мысль Атейлы была о Фелисити.
   - Маркиза, мисс. Она порезала руку, а я видела у вас  бинты  и  подумала,
что быстрее будет зайти к вам, чем будить миссис Брайерклифф.
   - Да, конечно, - кивнула Атейла.
   - Тогда я возьму их, мисс. Они, по-моему, в верхнем ящике комода.
   - Чем маркиза порезала руку?
   - Стаканом, мисс, и кровь идет очень сильно.
   - Не забудьте получше промыть рану, прежде чем бинтовать, -  начала  было
Атейла, потом, помолчав секунду, добавила:
   - Лучше я пойду с вами.
   Во время путешествий ей не раз приходилось делать перевязки, и  она  была
уверена, что справится с этим гораздо лучше, чем Дженни.
   Горничная облегченно вздохнула:
   - Я была бы очень благодарна вам, мисс, но мне стыдно беспокоить вас.
   - Не волнуйтесь, - успокоила ее Атейла. Она  выбралась  из-под  одеяла  и
накинула поверх прозрачной ночной сорочки легкий свободный халат, отделанный
кружевом. При этом у нее мелькнула мысль, что к зиме потребуется  что-нибудь
потеплее, но сейчас об этом было рано волноваться. Даже не  посмотревшись  в
зеркало, она последовала за Дженни.
   - Быстрее всего, - сказала горничная, -  пройти  через  верхний  этаж,  а
потом спуститься по другой лестнице.
   - Я пойду за вами, - ответила  Атейла.  Дженни  поспешила  вперед,  пламя
свечи у нее в руке вздрогнуло и заметалось. Они прошли по коридору в верхнем
этаже, где находились  комнаты  слуг,  и  оказались  возле  узкой  лестницы.
Спустившись по ней, они попали в более широкий коридор,  устланный  коврами.
Атейла подумала, что где-то в конце него размещаются апартаменты графа.
   В этом коридоре по  стенам  были  развешаны  газовые  лампы,  от  которых
исходил неяркий  свет.  Наконец  Дженни  остановилась  у  одной  из  дверей,
постучалась и вошла внутрь.
   Маркиза была в  комнате  одна,  и  Атейла  решила,  что  маркиз  занимает
соседнюю комнату.
   Маркиза сидела на кровати. Рука у нее была завязана  полотенцем,  которое
почти промокло от крови.
   - Я привела мисс Линдсей, миледи, - сказала  Дженни.  -  Я  уверена,  она
сможет перевязать вам руку лучше, чем я.
   - Очень мило с вашей стороны,  мисс  Линдсей.  Понимаете,  моя  горничная
приняла снотворное и разбудить ее невозможно.
   - У меня большой опыт, - сказала Атейла. - А как вы порезали руку?
   Маркиза объяснила,  что  хотела  взять  стакан  с  водой,  но  в  темноте
столкнула подсвечник, он  упал  на  стакан,  стакан  разбился,  и  осколками
поранило ей руку.
   Атейла сняла полотенце. Порезы были на нескольких пальцах и  у  основания
большого. Кровь из них шла довольно сильно.
   Атейла послала Дженни за водой, промыла раненую руку, наложила  корпию  и
слой ваты, чтобы приостановить кровотечение, потом аккуратно перевязала.
   - Вы справились  не  хуже  профессионала,  мисс  Линдсей!  -  воскликнула
маркиза, когда девушка закончила перевязку.
   -  Боюсь,  ваши  порезы  еще  немного  поболят,  -  сказала   Атейла.   -
Постарайтесь поменьше шевелить раненой рукой,  чтобы  она  вновь  не  начала
кровоточить, а утром покажитесь доктору.
   Маркиза вздохнула:
   - И как я могла быть такой  неосторожной?  Впрочем,  так  всегда  говорят
после того, как что-нибудь случится.
   Дженни вылила воду, собрала осколки, убрала неиспользованные бинты.  Весь
ее вид говорил о том, что она мечтает вернуться в кровать.
   - Попытайтесь заснуть, - сказала Атейла маркизе. - Или, может,  дать  вам
воды?
   - Да, спасибо, я очень хочу пить, - призналась маркиза.
   - Идите к себе, - сказала Атейла  Дженни.  -  Я  знаю,  вам  завтра  рано
вставать.
   - Спасибо, мисс, - ответила горничная. - Я оставлю свечу около лестницы.
   Атейла подошла к умывальнику, взяла  другой  стакан,  наполнила  водой  и
подала маркизе. Та с жадностью выпила.
   - Надо бы принести вам чаю или чего-нибудь горячего, чтобы  вы  согрелись
после такого шока, но я боюсь, что могу заблудиться в этом огромном замке.
   Маркиза тихо засмеялась:
   -  Не  стоит,  все  уже  в  порядке,  я  просто  досадую  на  собственную
неловкость.
   - К утру все пройдет, - успокоила ее Атейла. Она поставила пустой  стакан
обратно на умывальник, задула свечи и, взяв  одну  с  собой,  направилась  к
выходу.
   - Спокойной ночи, миледи.
   - Спокойной ночи, мисс Линдсей.  Еще  раз  спасибо  за  вашу  доброту,  -
ответила маркиза.
   Атейла обратила внимание на то, что маркиза все время  говорила,  понизив
голос. Девушка была уверена, что это делается для того, чтобы  не  разбудить
мужа, который спал в соседней комнате.
   Атейла шла по коридору, вспоминая, как часто во время  путешествий  им  с
отцом  приходилось  помогать  своим  людям,  когда  их  ранили  острые  шипы
кустарников  или  случалось  еще  что-нибудь  и  надо   было   предотвратить
нагноение.
   Атейла уже почти дошла до лестницы, когда дверь напротив распахнулась,  в
глаза ей ударил свет лампы. От ужаса сердце девушки покатилось куда-то вниз,
она увидела графа. На нем был длинный, до полу, халат, вероятно,  он  только
что проснулся.
   - Что происходит? Что вы делаете здесь, мисс Линдсей?
   Она открыла рот, чтобы объясниться, но он не дал ей сказать ни слова.
   - Впрочем, зачем я спрашиваю? Я видел, как вы вели себя во время  приема,
но я не предполагал, что вас так легко отвлечь от главного объекта.
   Атейла изумленно смотрела на него, совершенно не понимая, что он имеет  в
виду.
   Вдруг, словно обезумев, граф схватил ее за руку и втащил в свою спальню.
   Атейла заметила, что комната была очень большая, возле кровати с  пологом
горели  свечи.  Пальцы  графа,  впиваясь  в  ее  руку,  причиняли  ей  боль.
Необъяснимая ярость, которая читалась на его лице, пугала девушку.
   Она никогда не видела  мужчину  в  таком  бешенстве.  Прежде  чем  к  ней
вернулся дар речи,  прежде  чем  она  успела  подумать  или  спросить,  что,
собственно, происходит, заговорил граф.
   - Я прекрасно понимаю, почему вы здесь, мисс Линдсей. Моя  жена  прислала
вас, чтобы вы соблазнили меня и таким образом она могла бы получить  развод,
о котором давно мечтает. Но я не  ожидал,  что  вы  будете  вести  себя  как
проститутка с одним из моих гостей.
   - Что.., что вы говорите? Да, как вы смеете... Она не  могла  продолжать,
граф вновь обрушился на нее, уже срываясь на крик.
   - Вы думали, что обманули меня, что я поверил во внезапную перемену  моей
жены, в искренность ее намерения  вернуть  мне  дочь?  Вы  полагали,  что  я
настолько глуп, что не догадываюсь о главной цели вашего приезда?
   Он издевательски засмеялся.
   - Надо быть слепым и глухим, чтобы поверить в то, что вы гувернантка.  Вы
когда-нибудь видели на гувернантке платье, которое  стоит  больше,  чем  она
зарабатывает за год?
   - Я.., могу.., объяснить, - попыталась сказать Атейла.
   - Здесь нечего объяснять, - отрезал граф. - Можете  возвращаться  к  моей
жене и скажите ей, что вы не сумели выполнить  ее  поручение.  Если  хотите,
можете забрать Фелисити с собой!
   - Нет! Нет! - заплакала Атейла - Я не могу сделать.., так!
   - Почему же? Вам так понравилось здесь? Он посмотрел  на  нее,  и  в  его
глазах Атейла прочла презрение.
   - Как скучно вам, наверное, было, когда мне пришлось уехать по делам!  Не
на ком было испытывать свои  чары!  Зато  сегодня  ночью,  мне  кажется,  вы
возместили это и должны быть довольны собой!
   - Вы.., должны выслушать  меня,  -  взмолилась  Атейла.  -  Пожалуйста..,
пожалуйста.., позвольте мне объясниться.
   - Я не собираюсь слушать вашу очередную ложь, -  грубо  ответил  граф.  -
Хотя, возможно, она прозвучит более убедительно, чем  ваше  исполнение  роли
гувернантки!
   Его оскорбления словно обжигали ее.  Внезапно,  заметив,  как  дрожит  от
страха девушка, увидев ее огромные глаза на маленьком личике, ее  отливающие
золотом в свете свечи волосы, он заговорил совершенно другим тоном:
   - Наверное, это было бы  жестоко  с  моей  стороны  отсылать  вас,  лишив
возможности похвастаться своей  победой.  Вы  явились  сюда  с  единственной
целью, и, будьте уверены, я вас не разочарую.  Или,  может,  на  сегодняшнюю
ночь вам достаточно любви?
   Казалось, вся комната содрогается от той ненависти, которую он  вкладывал
в свои слова.
   Внезапно он замолчал, крепко обнял ее, притянул к себе и жадно  впился  в
ее губы. Он целовал ее грубо и безжалостно, и все ее попытки вырваться ни  к
чему не приводили. Атейла чувствовала, что абсолютно беспомощна.
   Изо всех своих сил она пыталась оттолкнуть его, но его руки  сжимали  ее,
словно железные оковы.
   Неожиданно он поднял ее и, будто не слыша вопля ужаса, который вырвался у
девушки, бросил на кровать. Обезумев от страха, она взмолилась:
   - Прошу вас... Пожалуйста... Вы пугаете  меня!  Вы  не  можете..,  делать
это.., пожалуйста.., пожалуйста...
   На мгновение у нее  оказались  свободны  руки,  и  Атейла  изо  всех  сил
толкнула его, попыталась подняться. Но не успела. Он  снова  повалил  ее  на
кровать и набросился на нее. Его пальцы скользнули по ее  плечу  и  с  силой
впились в только что затянувшуюся рану.
   Острая боль пронзила тело, будто ее снова ударили ножом. Сдавленный  крик
вырвался из груди, и наступила темнота...
   Атейла медленно приходила  в  сознание,  хотя  темнота  обволакивала  ее,
лишала способности двигаться и даже думать.
   Потом  она  вспомнила,  что  была  чем-то  напугана,  и  тихо  застонала.
Случилось что-то ужасное, но она не знала, что  это  было.  Только  ощущение
страха и полной безнадежности не покидало ее.
   Потом она услышала чей-то низкий голос - она не узнала его:
   - Все в порядке, с вами ничего не случится. Спите.
   Подчиниться было легче, чем  сопротивляться,  и  девушка  закрыла  глаза,
вновь проваливаясь в темноту.

***

   Когда Атейла проснулась снова, занавески были отдернуты, солнце светило в
окна. Возвращаться к реальности ей не хотелось, и  она  лежала  с  закрытыми
глазами, слыша, как Дженни осторожно двигается по комнате.
   Наконец горничная удивленно спросила:
   - С вами все в порядке, мисс? Вы так и не легли в постель прошлой ночью.
   Атейла открыла глаза и поняла, что лежит на неразобранной кровати, одетая
в халатик.
   Внезапно все события прошлой ночи встали у нее перед глазами. Девушка  не
помнила только, что произошло, когда она лишилась чувств от боли.
   Она не помнила, чтобы сама поднималась к себе в спальню. Значит, это граф
принес ее?
   Надо  было  что-то  ответить  Дженни,  и  Атейла  неуверенно  проговорила
каким-то чужим голосом:
   - Я очень устала... Когда я.., поднялась наверх... Было так жарко...
   Дженни отошла от кровати.
   - Извините,  что  пришлось  разбудить  вас,  мисс,  но  я  не  сумела  бы
перевязать руку ее светлости так аккуратно, как вы.
   Она поставила  медный  кувшин  на  умывальник  и  прикрыла  его  махровым
полотенцем, чтобы вода не остыла.
   - Вам, наверное, не хочется вставать, после такой беспокойной ночи, мисс.
Полежите, а я пойду проведаю ее светлость.
   - Спасибо... Дженни, - с трудом выговорила Атейла.
   Оставшись  одна,  девушка  потрогала  больное  плечо  и  обнаружила,  что
кружевная оборка халата порвана. Постепенно она вспомнила все,  что  говорил
ей граф, и смысл его слов медленно начал доходить до нее.
   Когда-то она слышала, то ли от матери,  то  ли  от  отца,  что  в  Англии
женщина, чтобы получить  развод,  должна  доказать  неверность  мужа  и  его
жестокое обращение с ней. Теперь Атейла понимала, чем объяснялась  нарочитая
грубость графа и его постоянные оскорбления.
   "Как.., как только он мог.., думать обо мне.., такое?" -  с  негодованием
думала она.
   Потом Атейле пришла в голову  мысль,  что  ее  дорогие  красивые  платья,
подаренные графиней, тоже убеждали графа в том, что  его  хотят  заманить  в
ловушку.
   - Это.., это невозможно! - вслух сказала она.  -  Как  кто-нибудь  мог  в
такое поверить?
   Она вспомнила вчерашний  прием  у  графа  и  себя  в  платье  с  золотыми
блестками, похожую, как сказал сэр Кристофер, на  солнечный  луч.  Как  смел
граф заподозрить ее, дочь своего отца, в том, что она способна  на  подобную
низость! Да, но граф понятия не имеет, чья  она  дочь.  Для  него  она  лишь
незнакомка, которая неожиданно явилась в его дом с  ребенком,  похищенным  у
него три года назад.
   Все это было как ночной кошмар, от которого никак не можешь освободиться.
   Внезапно Атейла вспомнила, что прошлой ночью граф приказал  ей  убираться
из замка. Но куда? К тому же у нее нет  денег.  При  мысли  об  этом  Атейла
задрожала и, задыхаясь, без сил упала на подушки. Нет сил  дышать,  нет