дыхаясь,  сказал  барон.  -
Нельзя терять времени. Такой возможности нам может больше не представиться.
   - Вы можете более вразумительно объяснить, что случилось? - спросил Марк.
- Успокойтесь и начните все сначала.
   - Только что в порт прибыл корабль Ордена  "Святая  Мария".  Команда  его
захватила пиратское судно, плывшее вдоль наших  берегов  в  Тунис.  На  этом
корабле оказался невероятных размеров груз специй,  стоимостью  в  несколько
сот эскудо! Захвачено пятьдесят пленников!
   - Прекрасная новость! - сказал Марк. - Но какое  отношение  это  имеет  к
нам?
   - У пиратов было два корабля! Два! "Святая Мария" один корабль  упустила,
- воскликнул барон,  раздосадованный,  что  ему  приходится  терять  столько
времени на пустую болтовню. - Но  им  удалось  сбить  грот-мачту,  и  теперь
пиратский корабль потерял скорость.
   Марк молчал. Глядя  на  его  невозмутимое  лицо,  барон  не  сдержался  и
воскликнул:
   - Вы же понимаете, как легко нам  будет  захватить  его!  Кроме  того,  в
гавани нет ни одного  корабля  Ордена,  кроме  нашего,  готового  немедленно
отплыть.
   Марк наконец улыбнулся.
   - Вполне очевидно, что мы обязаны не дать пиратам возможности ускользнуть
с таким ценным грузом.
   - Я знал, что вы согласитесь! Знал! - радостно сказал барон.
   Он направился к двери, но, оглянувшись, добавил:
   - Я направляюсь прямо на "Святого Иуду". Когда мы там увидимся?
   - Через четверть часа, - ответил Марк. - Я иду вслед за вами.
   Дверь за Людвигом фон Вютенштайном закрылась,  и  они  услышали,  как  он
побежал по коридору, торопясь вернуться на корабль с хорошей новостью.
   Марк обернулся к Корделии.
   - Боюсь, наш разговор придется отложить до моего возвращения.
   - Ты долго.., будешь отсутствовать?
   - Полагаю, не больше недели, а возможно, и меньше, - ответил он. - Береги
себя, Корделия.
   Марк протянул ей руку, и она вложила в нее свои пальцы.
   - И ты береги.., себя. Это очень опасно?
   - Не буду искушать судьбу,  отвечая  на  твой  вопрос,  -  ответил  он  с
улыбкой. - Такое у здешних моряков существует поверье.
   Тонкие пальцы девушки крепче сжали его руку.
   - Как бы мне хотелось, чтобы ты не уходил, - сказала она тихо. -  Я  буду
волноваться.., беспокоиться каждую минуту, пока ты не вернешься.
   - Я хочу, чтобы ты провела это время весело, Корделия,  и  не  думай  обо
мне.
   - Выполнить твое желание.., будет трудно, - призналась девушка.
   Она заглянула в его глаза, и странное чувство снова охватило ее.
   - Пожалуйста.., будь осторожен, - чуть слышно попросила она.
   С минуту Марк стоял, не шелохнувшись. Затем, не в  силах  сдержать  себя,
как будто какая-то высшая сила  управляла  им,  он  обнял  Корделию,  крепко
прижал к себе и прикоснулся к ее губам.
   Его поцелуй был таким легким, как будто он целовал ребенка, а  прижавшись
к ее губам, он ощутил, какие они мягкие и нежные.
   От его поцелуя Корделия почувствовала, как по ее телу разливается тепло и
странная слабость.
   Это ощущение было настолько восхитительным, настолько приятным,  что  она
едва могла поверить, что такое с ней происходит. Это было  чудо,  о  котором
она даже не подозревала.
   Казалось, новое восхитительное ощущение исходило из самой глубины сердца,
наполняло ее целиком,  поднималось  все  выше,  к  горлу,  губам,  плененным
поцелуем Марка.
   Это ощущение было столь потрясающим,  губы  ее  так  пылали,  словно  она
целовала солнечный луч.
   Но прежде, - чем Корделия осознала его, поняла, что  оно  означает,  Марк
выпустил ее из своих объятий.
   - Прощай, Корделия.
   Не оглядываясь, Марк Стэнтон вышел из комнаты и  тихо  прикрыл  за  собой
дверь.

Глава 5

   После ухода Марка Корделия осталась стоять  на  месте,  словно  все  силы
разом покинули ее. Она смотрела на дверь, в ней заключался ответ на чувства,
бушевавшие в ее душе.
   Девушка непроизвольно прижала  руки  к  груди,  но  это  не  могло  унять
неистового сердцебиения. Она подошла  к  окну  и  невидящими  глазами  стала
смотреть в маленький садик.
   Корделия гнала от себя назойливые мысли,  но  они  возвращались  вновь  и
вновь.
   Неужели  к  ней  пришла  настоящая  любовь?  Та  любовь,  к  которой  она
стремилась, которую ждала. Ее мечта осуществилась!
   Она нашла мужчину,  пробудившего  в  ней  любовь,  которая  скрывалась  в
глубине ее сердца, ожидая своего часа.
   Корделия не сомневалась, что если она найдет любовь, то это чувство будет
глубоким и сильным, способным подчинить себе разум и тело.
   Трепет  охватил  ее  при  воспоминании  о   необыкновенном,   невыразимом
ощущении, которое возбудил в ней поцелуй Марка.
   Ей было неведомо, что губы  мужчины  могли  быть  такими  настойчивыми  и
властными, но, попав в их плен, она не испугалась.
   Корделия призналась себе в охватившем ее в тот момент желании, чтобы  его
поцелуй длился вечно, чтобы никогда пленительное чувство  близости  к  нему,
когда все ее существо переполнял восторг, не проходило.
   "Я люблю его!" - тихо прошептала она дрогнувшим голосом.
   Теперь и солнце светило ярче, и аромат цветов был сильнее, а пение птиц и
жужжание пчел сливались в торжественный гимн радости.
   Любовь!  Она  осветила  весь  мир,  наполнила  душу  девушки  ликованием,
заставила трепетать ее тело.
   Долго ли Корделия простояла у окна, глядя на садик, ей было неведомо. Она
была поглощена переживаниями  неземного  счастья,  которое  обволакивало  ее
светлой аурой.
   Из восторженной задумчивости, в которую была погружена девушка, ее вывело
появление хозяйки дома, выразившей удивление, что она была одна.
   - Ваш кузен уже ушел, леди Корделия?
   Стараясь, чтобы голос звучал как можно безразличнее,  Корделия  ответила,
что капитана Стэнтона вызвали на корабль по важному делу.
   - Чем бы вам хотелось заняться утром? - спросила графиня.
   - Мне бы хотелось пройтись по торговым рядам, если это вас не  затруднит,
- ответила Корделия. - Дэвид, очевидно, будет очень занят и едва ли навестит
меня сегодня.
   - Да, у новичков почти не бывает свободного времени, - ответила графиня с
улыбкой. - Вот когда они отслужат в "караване" и примут обет,  то  не  будут
знать, чем занять себя.
   - Много ли рыцарей на Мальте? - спросила Корделия.
   - Почти четыре сотни, и половина из них французы.
   - Так много французов? А остальные кто?
   - Итальянцы, испанцы, португальцы, баварцы, немцы, - перечислила графиня.
   Слова графини озадачили Корделию. Ей пришла  в  голову  мысль,  что  если
слухи о войне с Бонапартом оправдаются, то как в таком случае  поведут  себя
французские рыцари? Решатся ли они стрелять по соотечественникам?
   Однако она ничего не сказала графине о своих сомнениях, посчитав, что  ее
опасения беспочвенны.
   Они  направились  к  торговым  рядам  по  узким,   многолюдным   улочкам,
представлявшим собой порой длинные, вырубленные по склону горы лестницы, над
которыми нависали балконы домов, увитые цветами.
   В городе царила мирная,  оживленная  жизнь,  и  мысль  о  войне  на  этом
славном, красивом острове казалась нелепой.
   К тому же успокаивал и  вызывал  чувство  защищенности  внушительный  вид
массивных  оборонительных   сооружений,   которые   прозвали   "пышногрудыми
защитницами", и остроконечных бастионов форта Святая Эльма, и  тяжеловесного
подъемного моста Порт-де-Бомбса.
   Сегодня товары в  лавках,  когда  она  смогла  спокойно  рассмотреть  их,
выглядели еще  разнообразнее  и  привлекательнее,  чем  в  день  ее  первого
посещения.
   Корделия купила небольшой подарок  своей  хозяйке,  оставшейся  очень  им
довольной, старинный  меч,  рукоятка  которого  была  отделана  драгоценными
камнями, для Дэвида, надеясь, что он понравится брату.
   Глаза у нее разбегались от обилия и  многообразия  товара,  и  она  долго
прикидывала, что бы  купить  в  подарок  Марку.  Корделия  подозревала,  что
девушкам не принято подносить первым подарки мужчинам, но ей очень  хотелось
сделать Марку что-нибудь приятное.
   В конце концов она пришла к выводу, что Марк может рассердиться на нее за
такой  поступок.  При  мысли  о  Марке  на  нее  снова  нахлынули   приятные
воспоминания о поцелуе, который, как ей казалось, все еще хранили ее губы.
   Она многое готова была отдать, чтобы только узнать:  а  что  значил  этот
поцелуй для Марка Стэнтона?
   "Поцелуй только тогда может быть столь прекрасным,  когда  и  мужчина,  и
женщина испытывают одинаковые чувства".
   Совершенно  не  следующая  в  любви  Корделия  тем   не   менее   сердцем
почувствовала, что Марк был глубоко взволнован, когда их губы соединились.
   "Я  люблю  его!  Я  люблю  его!"  -  мысленно  повторяла  она  бессчетное
количество раз за день, хотя ей хотелось поделиться этой  новостью  со  всем
миром.
   После  легкого  полдника   семейство   Малдука   и   Корделия   предались
традиционной для Среднеземноморья сиесте, когда жизнь в  городе  замирала  и
даже пения птиц не было слышно.
   Графиня поднялась в свою спальню,  но  Корделия  осталась  в  гостиной  и
прилегла на канапе у окна, выходившего в сад.
   От полуприкрытых ставен в гостиной царил полумрак и было прохладно.
   Прикрыв глаза, она с нежностью думала о Марке, о том, как он красив,  как
она полюбила его еще до отъезда  из  Неаполя,  в  чем  не  могла  теперь  не
признаться себе.
   Но Корделия не сразу поняла, что это была любовь, а его внимание  к  себе
она считала обычными родственными чувствами.
   Девушка сердцем и душой потянулась к нему после их  ночного  разговора  в
саду британского  посольства,  когда  он  с  таким  пониманием  и  простотой
объяснил все, что приводило ее в смятение.
   "Может ли быть на свете человек лучше его?" - спрашивала она себя.
   Сильный, мужественный, благородный  и  одновременно  понимающий,  нежный,
которому невозможно не доверять и отказывать в том, о чем он просил.
   Корделия начала молиться  за  него  -  прося  у  господа  его  скорого  и
благополучного возвращения, веря, что ее  молитва  долетит  до  Марка  через
пространство моря.
   Она представляла, как его корабль  под  парусами  с  мальтийским  крестом
несся по волнам, настигая пиратское судно, которое из-за сломанной мачты  не
может скрыться от преследователей.
   Она была уверена, что, взяв в плен неверных, несмотря на их  злодеяния  и
жестокость, Марк проявит к ним милосердие и доброту, о  чем  ей  рассказывал
капеллан.
   "Я люблю его... Он настоящий мужчина и обладает  всеми  добродетелями!  -
снова и снова повторяла Корделия. - Он -  истинный  рыцарь,  хотя  не  давал
обета".
   Мысль о том, что Марк не был связан обетом, радовала ее и в то  же  время
заставляла заливаться краской смущения. Корделия одернула себя  за  то,  что
забегает далеко вперед, пусть даже в мыслях.
   Неожиданно в соседней комнате раздались чьи-то громкие голоса.
   Она услышала взволнованный голос графа, а через минуту дверь  в  гостиную
распахнулась и вошла графиня в сопровождении мужа.
   Одного взгляда на лицо хозяйки дома было  достаточно,  чтобы  Корделия  в
тревоге вскочила с канапе.
   - Что случилось? - спросила она.
   - Французы! - воскликнула графиня.
   Корделия, широко открыв глаза, посмотрела на графа.
   - Это правда, леди Корделия, - подтвердил граф. - Неподалеку  от  острова
французский флот.
   - Чего им надо на Мальте? - сдавленным голосом спросила Корделия.
   - Полагаю, воды, - ответил граф. - Мне  сказали,  что  шлюпка  с  корабля
"Ориент" уже входит в главную гавань! Девушка облегченно вздохнула.
   - Это еще не означает, что они намерены захватить остров.
   - Да, возможно, - согласился граф,  -  но,  насколько  мне  известно,  на
острове объявлена боевая тревога.
   - Сейчас же иди и разузнай  все,  что  сможешь,  -  с  мольбой  в  голосе
обратилась графиня к мужу. - Как  ты  думаешь,  это  не  опасно,  если  леди
Корделия поднимется со мной на крышу посмотреть на корабли?
   - Думаю, там вам ничто не  угрожает,  -  ответил  граф,  -  но  лучше  не
выходите на улицу. Наверняка среди  простого  люда  может  начаться  паника.
Многие впадают в истерику от одного упоминания имени Бонапарта.
   Граф торопливо вышел, а Корделия подошла к графине.
   - Вероятно, я не могу сейчас.., увидеться с Дэвидом? - спросила она.
   - Объявлена боевая тревога, - ответила графиня. - Всех  рыцарей,  включая
новичков, должно быть, уже отправили на диспозиции.
   Девушка вздохнула.
   - Мой муж многие годы твердит, что Мальта нуждается в новом оружии. И все
это время ничего не делалось. Старое оружие почистят, подкрасят,  чтобы  оно
выглядело как новое, а используют его только для торжественных церемоний.
   - В Неаполе ни о чем другом не говорили, как о скорой  войне  и  амбициях
Наполеона Бонапарта, - сказала Корделия. -  Странно,  что  рыцари  оказались
недостаточно подготовленными в такое тревожное время.
   - Надо молиться, чтобы им не пришлось воевать, - взволнованно  произнесла
графиня. - У меня сложилось впечатление, что  опытные  французские  солдаты,
одержавшие победу в стольких кампаниях, будут грозным противником для  нашей
армии.
   Когда они поднялись на плоскую крышу дома, Корделия убедилась  в  правоте
слов графини.
   С крыши открывался обширный вид на море. Множество самых разных  кораблей
покрывали его пространство на многие мили, а их мачты напоминали густой лес.
   Зрелище могло быть прекрасным, если бы не было таким пугающим.
   Не оставалось сомнений,  что  флот  Бонапарта  состоял  из  первоклассных
кораблей,  среди  которых  выделялся  великолепный  трехпалубный   "Ориент",
флагманский корабль Наполеона.
   Корделия и графиня долго рассматривали открывшуюся их взорам картину,  но
не произнесли ни слова.
   С мрачным видом они спустились  в  гостиную  и  стали  ждать  возвращения
графа.
   Когда он наконец переступил порог, то выглядел чрезвычайно взволнованным.
   -  Что  происходит?  Расскажи  нам  все,  что  тебе  удалось  узнать,   -
нетерпеливо сказала графиня, даже не дав ему времени как следует отдышаться.
   - Я был прав, - ответил граф. - Офицеры с "Ориента" обратились к Великому
Магистру с  просьбой  разрешить  флоту  пополнить  запас  воды.  Фон  Гомпеш
назначил заседание совета на шесть часов. От моего друга, вхожего во  дворец
Магистра, я  узнал,  что  члены  совета  намерены  просить  Магистра  строго
придерживаться того пункта договора, где сказано, что в гавань  одновременно
могут войти только четыре корабля.
   - Очевидно, тогда на пополнение запасов воды  целого  флота  уйдет  много
времени? - спросила Корделия.
   - Так думает и мой друг, - кивнул граф. - Он говорит, что, если  Бонапарт
согласится на такие условия, его корабли надолго застрянут у берегов Мальты,
и времени будет достаточно, чтобы к острову подошел британский флот.
   - Британский флот? - воскликнула графиня и всплеснула руками. - Насколько
мне известно, он держит в блокаде Тулон. Не могли же французы разгромить его
в бою?
   Графиня так разволновалась, что муж обнял ее за плечи, успокаивая.
   - Не тревожься, дорогая, никакой битвы не было. Мой друг узнал от офицера
с "Ориента", что французам  удалось  ускользнуть  из  Тулона,  пока  Нельсон
пополнял запасы воды на своих кораблях в Сардинии!
   Он криво улыбнулся и добавил:
   - Мне рассказали,  что  французы  очень  довольны  тем,  как  им  удалось
одурачить англичан. Они радуются, как школьники,  сбежавшие  от  бдительного
ока учителя.
   Граф помолчал с минуту и уже серьезным тоном сказал:
   -  Французский  флот  производит  устрашающее  впечатление.  Мне  удалось
узнать, что на одном только "Ориенте" находится тысяча человек команды и сто
двадцать мощных пушек.
   Графиня только всплеснула  руками,  услыхав  такие  цифры,  а  ее  супруг
напоследок прибавил:
   - Говорят, на борту "Ориента" находится шестьсот тысяч фунтов стерлингов.
   Граф пробыл дома недолго и отправился снова в город за свежими новостями.
Вернулся он лишь спустя два часа после обеда.
   Как он и предполагал, все члены совета, кроме одного, а  именно  испанца,
настояли  на  том,  чтобы  Великий  Магистр  строго  придерживался   условий
договора.
   - Неужели ты думаешь, что генерал Бонапарт примет эти условия? - спросила
графиня мужа.
   Тот ничего не ответил, и Корделия поняла, что  он  мысленно  подсчитывал,
сколько  времени  займет  доставка  воды  на  такое  количество  французских
кораблей.
   В ту ночь Корделии было не до сна.
   Она, мучимая тревогой,  беспрестанно  вскакивала  с  постели  и  начинала
бродить по комнате, обеспокоенная тем, что ничего  не  знает  о  Дэвиде,  не
находила себе места от беспокойства за Марка, чей корабль, возвращающийся  в
родную гавань, мог столкнуться с французским флотом.
   Одно  успокаивало:  корабли  Наполеона  приплыли  с   севера,   а   Марк,
возвращаясь от берегов Африки, плыл к Мальте с юга.
   Вместе с тем девушку ужасала разыгрывавшаяся на ее глазах великая  драма,
исход которой никто не мог предугадать.

***

   На рассвете  Корделия  услышала  звук  орудийных  выстрелов,  раздавшихся
совсем близко.
   Она торопливо оделась и спустилась вниз, где увидела графиню,  сообщившую
ей, что граф только что покинул  дом,  чтобы  разузнать,  что  происходит  в
городе.
   - Я уверена, леди Корделия, - сказала графиня, - что Бонапарт не  захочет
терять время и ждать, когда его корабли получат необходимую им воду  на  тех
условиях, что записаны в договоре.
   - Я тоже не сомневаюсь в этом, - ответила Корделия. - Если бы  мы  только
знали, что происходит! Меня больше всего мучает неизвестность.
   - Нам нельзя покидать дом, -  предупредила  графиня.  -  Мой  муж  строго
наказал, чтобы мы не высовывали носы за порог и крепко заперли дверь.
   "Нет  ничего  тяжелее,  чем  сидеть  взаперти,  когда  происходят   такие
события", - подумала девушка.
   Ставни на окнах были закрыты, и женщины могли лишь слышать шум на  улице,
однако не осмелились нарушить распоряжение графа. Охваченные  тревогой,  они
сидели в полумраке гостиной, вздрагивая при  каждом  звуке  выстрела.  Обеим
казалось, что время остановилось.
   - Что же случилось? Что происходит в городе? - снова  и  снова  повторяла
графиня, охваченная сильной тревогой.
   Когда появился ее супруг, она бросилась к нему с плачем и обняла.
   - Как долго тебя не было! Меня вконец извели страхи за тебя. С тобой  все
благополучно?
   - Я цел  и  невредим,  -  ответил  граф,  -  но  в  городе  царит  полная
неразбериха, а народ охвачен паникой.
   - Что же случилось? - в один голос спросили женщины.
   - Как я и ожидал, - ответил он, - Бонапарт высадил свои войска на остров.
   Графиня испуганно вскрикнула.
   - Пять батальонов пехоты высадились на рассвете в заливе Святого  Юлиана,
- упавшим голосом рассказывал граф. - Их  встретил  огнем  полк  мальтийской
армии, которому вскоре пришлось отступить.
   Он помолчал, прежде чем продолжить. Плохие новости, казалось,  не  шли  с
его языка.
   - Не знаю точно, что случилось потом, но мне рассказали, что другой отряд
французов под командованием генерала Мармона высадился у  Марса-Сирокко,  не
встретив сопротивления, и выбил наших стрелков с акведука Виньякур.
   - Но рыцари, несомненно, оказывают французам  сопротивление?  -  спросила
Корделия, едва дыша.
   -   Трудно   сказать   с   уверенностью,   насколько   сильным   было   в
действительности  сопротивление,  -  сказал  граф,  тон  которого  показался
Корделии извиняющимся. - Значительная часть мальтийских солдат находится  за
земляным  валом  у  стен  Флорианы.  Я  также  слышал,  что  французы   были
остановлены атакой овернских рыцарей на подъемном мосту у Порт-де-Бомбс.
   - Их атака была успешной? - спросила Корделия.
   - Боюсь, что нет,  -  ответил  граф.  -  Генерал  Мармон  лично  захватил
штандарт Ордена.
   - Не могу в это поверить! - воскликнула графиня. -  Неужели  наши  войска
могли допустить подобное?
   - Ты должна понять, что все это по