ельную девушку. Точнее говоря - очаровательную.
   Однако взгляд ее синих глаз оставался по-детски чистым и невинным.
   Когда  все  это  дошло  до  сознания  Чарли,  он  понял,  что  ей  нельзя
знакомиться с Иглзклифом.
   Он все дожидался, пока Антея выйдет из комнаты,  и  наконец  тихо  сказал
Гарри:
   - Что хочешь делай, но не допусти, чтобы маркиз увидел твою сестру.
   Гарри удивленно взглянул на друга.
   - Почему?
   - Не глупи! - отрезал Чарли. - Ты же знаешь, как он относится к женщинам,
а твоя сестра превратилась в очень хорошенькую девушку, и я понял это именно
сейчас.
   - Разве? - опешил Гарри.
   Он привык, что сестра бегает  за  ним,  фактически  исполняя  его  мелкие
поручения, так же как  мальчики  из  младших  классов  во  время  последнего
семестра в Итоне.
   Он  по-прежнему  воспринимал  ее  девчонкой  с  растрепанными   волосами,
спущенными белыми носками и в порванном платье.
   И когда Антея вновь вошла в комнату, он посмотрел на нее другими  глазами
и понял, что, несмотря на  небогатый  наряд,  она  двигается  с  изяществом,
которого он раньше не замечал, а детская мордашка стала прелестным  девичьим
личиком.
   Этим же вечером, придя к сестре, как обычно, пожелать спокойной ночи,  он
присел на край кровати.
   - Послушай, Антея, Чарли сегодня сказал мне, что маркиз  приедет  сюда  в
конце недели и тебе не стоит с ним встречаться.
   Девушка рассмеялась.
   - А я и не собиралась. Ты думаешь, он пригласит меня на обед?
   - Нет, конечно, нет, - поспешно ответил Гарри. - Я думаю лишь о том, что,
пока маркиз здесь, тебе не следует гулять по парку и уж ни под  каким  видом
не приходить в Квинз Ху.
   - Я понимаю, что тебя беспокоит, - оживилась Антея. -  Мы  очень  похожи,
если он меня увидит, то может подумать, что ты - не Дальтон.
   Гарри с облегчением вздохнул и согласился с такой версией.
   - Да, конечно. Именно этого я и боюсь,  поэтому  тебе  нужно  быть  очень
осторожной. Попросту говоря, не показываться ему на глаза.
   - Слушаю и повинуюсь! - состроила гримасу Антея. -  Но  мне  хотелось  бы
как-нибудь хоть одним глазом взглянуть на него, ведь  я  никогда  не  видела
маркизов.
   - Это исключено! - сурово произнес  Гарри.  -  Пойми,  Антея,  ты  должна
оставаться здесь, и если он по  какой-либо  причине  подойдет  к  двери,  ты
сделаешь вид, что тебя нет дома.
   Антея со смехом откинулась на подушки.
   - Ты все сильнее разжигаешь мое любопытство.
   - Любопытство до добра не доведет, - предупредил Гарри. - Один  маленький
неверный шаг может обернуться большой бедой. Антея, маркиз крайне неприятный
человек с дурной репутацией. Если б у меня была возможность продать Квинз Ху
кому-нибудь еще, я ни за что бы не стал иметь дело с Иглзкпифом.
   - Не думаю, чтобы этот дом приглянулся нескольким богачам одновременно, -
заметила Антея. - Так что спасибо Чарли - теперь папины долги уже  не  будут
обременять нас до самой смерти.
   Она увидела, что брат нахмурился, и, подумав  немного,  перевела  тему  в
другое русло.
   - Сегодня я навестила бедного старого Бурроуза. Он в восторге от ремонта,
который сделали в его доме по твоему приказанию. "Никогда  в  жизни  мне  не
было так уютно, мисс Антея", - сказал он мне. До чего я рада,  что  повидала
его!
   - Слава Богу, я могу  хоть  что-то  сделать  для  стариков  ветеранов,  -
пробормотал Гарри.
   - А нянюшка потрясена  суммой,  -  продолжала  девушка,  -  которая  даже
превысила жалованье за длительное время. "Теперь  у  меня  хватит  денег  на
похороны", - весело сообщила она. Но я ей  ответила,  что  умирать  было  бы
очень нехорошо с ее стороны.
   - Да уж, конечно, - улыбнулся Гарри, подумав, что лучшей компаньонки, чем
нянюшка, для Антеи не найти.
   У него уже был разговор с ней о сестре, и нянюшка твердо сказала:
   - Не беспокойтесь, мастер Гарри. Я буду  заботиться  о  мисс  Антее,  как
всегда. Из того, что я слышала о его светлости, могу  сделать  только  самые
нелестные для него выводы.
   И продолжала еще более решительным тоном:
   - Настоящий джентльмен не станет привозить  в  дом  вульгарных  девиц  из
театра. Ваша матушка в гробу бы перевернулась!
   - Только не упоминай об этом при Антее, нянюшка, - попросил Гарри. -  Это
лишь разожжет ее любопытство, и она захочет увидеть маркиза хотя бы  потому,
что никогда раньше не встречала подобных мужчин.
   - Я прослежу, чтобы она оставалась здесь  со  мной,  милорд,  -  ответила
няня.
   Гарри слез с кухонного стола, на котором сидел в течение всего разговора.
   - Я для вас не милорд. Я - мистер Дальтон и прошу не забывать этого.
   Он направился к выходу, и вслед ему понеслись  насмешливо-сердитые  слова
старой няни:
   - Да уж, мистер Дальтон! Что такое происходит в этом мире,  хотела  бы  я
знать, если  человек  опасается  называться  именем,  принадлежащим  ему  по
праву?
   За то время, пока Гарри занимался  ремонтом  Квинз  Ху,  он  неоднократно
встречался с маркизом, приезжавшим проверить, как идут дела, и  в  очередной
раз поторопить своего управляющего.
   Тогда в доме, в  частности,  перекрасили  стены  и  потолки  и  полностью
перестроили  кухню,  установив   там   современные   плиты,   сиявшие,   как
полированное серебро.
   И вот однажды, когда Гарри приехал в Лондон с ежемесячным отчетом, маркиз
категорически заявил ему, что ждать больше не намерен.
   - Я приобрел дом для определенной цепи, Дальтон, - произнес он властно  и
отчетливо. - Me за горами пето, и я собираюсь  приехать  туда  на  ближайшие
субботу и воскресенье, так что у меня не будет времени везти гостей, которых
я намерен взять с собой, куда-либо еще.
   Он постучал по столу линейкой.
   - Таким образом, вы должны окончательно привести в полный порядок большие
спальни. Я хочу, чтобы в доме было много слуг, нанять их я поручаю вам. Если
возникнут какие-либо трудности, обращайтесь к моему секретарю.  Я  приеду  с
гостями в субботу, двадцатого мая.
   - Так скоро, милорд? - в отчаянии произнес Гарри.
   - Не так уж и скоро, - возразил маркиз. - Со мной будет  не  только  мисс
Потти Верной, о которой вы, разумеется, слышали, но и несколько  хорошеньких
юных балерин из "Ковент-Гарден". Они выступят для нас во время обеда.
   - Выступят?.. - Гарри онемел от изумления.
   - Все очень просто, -  продолжал  Иглзклиф.  -  Вы  установите  небольшую
сцену, высотой примерно восемнадцать дюймов, в обеденном зале  под  галереей
менестрелей. Девушки будут показывать "пластические позы" - это новая  форма
искусства, прибывшая к нам с материка. Им потребуется  пианист,  и  я  хочу,
чтобы вы нашли кого-нибудь из местных.
   Увидев, как вытянулось лицо управляющего, маркиз объяснил:
   - Всех этих балерин будут сопровождать мои лучшие друзья,  и  пианист  из
числа знакомых только смущал бы девушек. Поэтому вам нужно  найти  человека,
который, выполнив свою задачу, немедленно уйдет. Вы понимаете?
   - Да, конечно, милорд, - кивнул Гарри. Немного подумав, маркиз прибавил:
   - Действительно, неплохо бы устроить обед под музыку.  Тихий,  мелодичный
аккомпанемент  не  будет  мешать  разговору,  наоборот,  придаст   атмосфере
чересчур длинного обеденного зала некую непринужденность.  Музыкант  сначала
будет играть на галерее,  а  потом  спустится  вниз,  когда  мы  перевдем  к
десерту, а балерины начнут свое выступление. Насколько я понимаю,  все,  что
им потребуется для представления, это музыкальный аккомпанемент. Теперь  вам
понятно?
   - Уверен, что смогу все устроить, милорд,  -  ответил  Гарри.  -  Я  знаю
подходящего пианиста, который вышел на пенсию из-за болезни сердца.
   Но играет он великолепно, и я уверен: за небольшую плату  он  с  радостью
согласится аккомпанировать вам.
   - Дайте ему сколько он захочет, - взмахнул рукой маркиз, - и не утомляйте
меня подробностями. Ваше дело - организовать все как следует. И  проследите,
чтобы сцена была изящно задрапирована и, разумеется, украшена цветами.
   - Непременно, милорд.
   Возвращаясь из Лондона, Гарри заехал к мистеру Мелдозио.
   Его домик размерами несколько превосходил коттеджи и  был  расположен  на
окраине деревни.
   Приятный человек с типично итальянской  внешностью,  с  белыми  как  снег
волосами, Мелдозио жил с сестрой, окружившей его заботой,  и  большую  часть
времени проводил среди мелких птичек, которых собирал всю жизнь.
   Он встретил Гарри с искренней радостью.
   - Какой сюрприз, лорд Колнбрук! - вскричал он.  -  Как  долго  я  вас  не
видел! Я уж решил, что вы про меня забыли.
   - Я думал, вы слышали, у меня было много дел в Квинз Ху, - ответил Гарри.
   Мистер Мелдозио подмигнул ему.
   - Да, слышал. Я так понимаю, что вы теперь  называетесь  мистер  Дальтон,
управляющий.
   - Именно так, - подтвердил Гарри. -  Мне  нужна  ваша  помощь  вечером  в
субботу, и ваш отказ очень расстроил бы меня.
   Мистер Мелдозио с восторгом согласился.
   - Это будет как в старые добрые времена. - Он был явно растроган. -  Хотя
пальцы плоховато слушаются меня по утрам, я упражняю их ежедневно.  Надеюсь,
я не разочарую мисс Лотти Верной.
   - Я уверен, она будет восхищена вашим исполнением, как и все мы, - сказал
Гарри.
   По дороге домой он думал о том, как обрадуется Антея, что все улажено.
   Теперь она смотрела на брата и все отчетливее понимала, какой катастрофой
грозит обернуться гнев маркиза в первый же день его пребывания в Квинз Ху.
   Было утро пятницы, и даже если Гарри немедленно отправился бы в ближайший
город, то вряд ли нашел кого-нибудь столь  же  искусного,  как  Мелдозио,  а
времени на прослушивание и репетиции уже не оставалось.
   Гарри со звоном поставил пустой стакан на стоп.
   - Что мне делать, Антея? - простонал он. - Что,  черт  побери,  прикажешь
мне делать?
   - Все очень просто, - ответила девушка. - Играть могу я.
   Гарри воззрился на нее так, словно она сошла с ума.
   - Ты? Нет! Не говори глупостей!
   - Ты же знаешь, - продолжала Антея, - что я играю на фортепьяно. Конечно,
не так хорошо, как мистер Мелдозио, но папе нравилось.  Он  однажды  сказал,
что   если   мне   придется   когда-либо   зарабатывать   на   жизнь,    то,
потренировавшись, я вполне могла бы выступать профессионально.
   - Он тебе просто польстил, - ухмыльнулся Гарри.
   Разумеется, он слукавил, так как знал, что сестра великолепно  играет  на
фортепьяно; многие, слышавшие ее исполнение, признавались, как  они  тронуты
ее мастерством.
   Каждое воскресенье она играла на органе в церкви,  и  хотя  Гарри  считал
себя лишенным всякого музыкального слуха,  он  чувствовал,  что  из  старого
органа, который держался на честном слове и давным-давно нуждался в  замене,
Антея умела извлечь музыку, напоминавшую пение ангелов.
   Все это молнией промелькнуло в его мозгу, но он тут же вспомнил о маркизе
и выпалил:
   - Невозможно! Абсолютно невозможно!
   - Очень хорошо, - фыркнула Антея. - Тогда найди еще кого-нибудь.
   Она взглянула на часы на каминной попке.
   - Уже почти полдень. У тебя осталось около восьми часов.
   Гарри сжал зубы.
   - Ты же знаешь, заниматься поисками мне некогда. Нужно  срочно  закончить
тысячу дел. Садовники принесли  цветы,  и  я  должен  проследить,  чтобы  их
красиво расставили. Когда я выходил сегодня утром, занавес для сцены еще  не
повесили. Если я оставлю без внимания сервировку обеденного стола, она будет
просто ужасна. Вильяме - замечательный садовник, но художественного вкуса  у
него не больше, чем у кролика.
   Он был крайне взбудоражен, и Антея пыталась успокоить его.
   - Конечно, дорогой, я все понимаю.  Гораздо  проще  будет  разрешить  мне
играть, чем пытаться за несколько  часов  найти  неизвестно  кого,  заведомо
зная, что все равно не найдешь.
   - Я не могу допустить, чтобы ты общалась с маркизом и его приятелями.
   - Ну не съедят же они меня! - заявила Антея. - И откровенно говоря,  мне,
конечно, льстит подобный комплимент, но с Потти Вер-нон мне не сравниться!
   "Несомненно", - подумал Гарри.
   Он  посмотрел  на  слегка   растрепанную   сестру,   одетую   в   простое
хлопчатобумажное платье, полинявшее от бесконечных стирок, и  понял:  ни  за
что на свете маркиз не обратит внимания на обыкновенную селянку, когда рядом
с ним самая очаровательная балерина в Лондоне.
   Словно почувствовав, как ослабевает решимость  брата,  Антея  присела  на
подлокотник кресла и обняла Гарри за плечи.
   - Послушай, дорогой, я знаю, как ты беспокоишься за меня,  и  очень  ценю
твои чувства. Клянусь честью, я буду  вести  себя  осмотрительно.  Я  просто
сыграю на фортепьяно то,  что  потребуется,  и  сразу  же  вернусь  домой  с
нянюшкой.
   - С тобой будет нянюшка? Гарри ухватился за эту идею,  как  утопающий  за
соломинку.
   - Ну да. Нянюшка сможет подождать меня в комнате для экономки, она знает,
где это. А я, как только закончу играть, отправлюсь с ней домой. Через  парк
идти не больше десяти минут.
   После продолжительного раздумья Гарри сказал:
   - Я уверен, что делаю ошибку! Я  знаю,  мне  не  следует  принимать  твое
предложение, но я не могу позволить себе потерять должность.  Да  и,  честно
говоря, не хочу ее терять.
   - Вот именно!
   - Это такая удача, - продолжал он, -  что  я  смог  столько  сделать  для
фермеров, прошедших всю войну и оставшихся без надежды на чью-нибудь помощь.
Как сказал мне один человек,  у  него  не  было  возможности  даже  починить
коровник.
   - Знаю, знаю! - подхватила Антея. - И они очень благодарны  тебе,  Гарри.
Миссис Барнс восхищалась тобой пару дней назад: якобы ты, словно сам  святой
Михаил, сошел с небес, чтобы спасти их.
   - На самом деле им следовало бы благодарить маркиза. К  чести  его  будет
сказано, он ни разу не поинтересовался, куда конкретно уходят его деньги: на
фермы, на отставных военных или на что-нибудь другое...
   - Он не может быть настолько неприятным человеком, как о нем говорят.
   - Me только  может,  но  и  является!  -  стоял  на  своем  Гарри.  -  Он
отвратительный человек, и не надо обманываться на сей  счет.  Я  не  допущу,
чтобы  ты  знакомилась  или  разговаривала  с  ним.  Ты  понимаешь,   Антея?
Постарайся, чтобы тебя не заметили. И как только  представление  закончится,
вместе с нянюшкой возвращайся сюда.
   - Обещаю именно так и сделать.
   - И более того, - не унимался Гарри, - когда будешь играть, сосредоточься
исключительно на музыке. Не смотри по сторонам и  ничего  не  слушай.  Я  не
хочу, чтобы твою душу оскверняла та мерзость, которую устроит маркиз в  моем
доме - как будто он имеет на это право!
   Антея хотела было возразить, что Квинз Ху больше не его дом,  но  решила,
что это слишком жестоко.
   Она просто поцеловала брата в щеку со словами:
   - Не волнуйся, Гарри, все будет в порядке. Я уверена, Иглзкпиф  останется
доволен моим исполнением, но не обратит внимания на какую-то пианистку.
   - Да, вероятно, так оно и будет, - согласился Гарри.
   Но в его голосе Антея расслышала нотки прежнего беспокойства.
   Для нее же предстоящее событие было настоящим  приключением  на  фоне  ее
тихого и размеренного существования.

Глава 2

   Маркиз выехал из Лондона в скверном настроении.
   Больше всего на свете он ненавидел, когда рушились его планы.
   Ему  пришлось  изрядно  потрудиться  для  организации  этого  загородного
приема.
   Первым  делом  следовало  устроить  так,  чтобы  в  субботнем  балете   в
"Ковент-Гарден" роль Лотти оказалась незначительной и ее можно было передать
дублерше.
   Это  не  составляло  большого  труда,  как  казалось  на  первый  взгляд,
поскольку Иглзклиф финансировал большую часть представлений  "Ковент-Гарден"
и ни у кого в театре не возникало желания перечить уважаемому покровителю.
   Поэтому Потти действительно получила очень маленькую роль, тем более  что
главная партия была мужская.
   Затем маркиз пригласил гостей, отбирая  их  с  теми  же  тщательностью  и
вниманием, с какими брался за любое дело.
   Все приглашенные были его закадычными друзьями, соперниками на скачках  и
сподвижниками на осенних охотничьих выездах.
   Пятеро являлись членами того же охотничьего клана, что и маркиз, и каждую
зиму какое-то время гостили в его охотничьем домике в Лестершире.
   Что касается дам, то маркиз последовал совету Лотти и пригласил трех юных
балерин  "Ковент-Гарден",  недавно  приехавших  из  Франции  и   великолепно
исполнявших "пластические позы".
   Этот новый вид искусства стал весьма популярен в Париже.
   Маркиз не сомневался: если их представление будет хоть как-то  напоминать
то, что он недавно видел в "веселом городе", его друзья  испытают  настоящее
потрясение.
   Таким образом, Иглзклиф ради своего приема  лишал  "Ковент-Гарден"  сразу
нескольких актрис.
   Пользуясь своим авторитетом, он сумел их всех  освободить  от  субботнего
выступления.
   Остальных дам приглашали его друзья, причем некоторые пары были  в  таких
же отношениях, что и Лотти с маркизом.
   Конечно, дом Лотти был просторнее и экстравагантнее многих иных домов,  а
экипаж и великолепные лошади, которых дарил ей маркиз, могли затмить конюшню
любой дамы в Лондоне.
   Подъезжая в своем фаэтоне к Челси, маркиз радовался своему умению  ладить
с женщинами.
   В то же время он предвкушал ночь с Лотти в Квинз Ху без такого  досадного
неудобства, как необходимость вставать на рассвете и поспешно отправляться в
свой дом на Беркли-сквер.
   В  сердечных  делах  маркиза  раздражало  только  одно:  ему  приходилось
исчезать задолго до появления какой-нибудь болтливой горничной, чьи  сплетни
в конце концов могли достичь ушей хозяина.
   - Я устал. - признался однажды маркиз некой чаровнице, столь  прекрасной,
что почти вся ночь их неутолимой страсти промелькнула как одно мгновение.
   - Знаю, милый, - ответила она. - Однако, хотя после твоих  щедрых  чаевых
ночной лакей будет глух и нем, остальным я доверять не  могу.  Мне  кажется,
эта несносная  проныра,  камеристка  моей  свекрови,  постоянно  ищет  повод
скомпрометировать меня.
   И маркиз безропотно встал с теплой, удобной постели, чтобы одеться.
   Это он прекрасно умеп делать без помощи спуги.
   Затем он вышел на холодную  ночную  улицу,  где  его  дожидался  закрытый
экипаж с зевающим кучером и сонным лакеем...
   "Сегодня, - сказал себе Иглзклиф. - я проведу ночь, не глядя на часы".
   С этими мыслями он направил коней на  красивую  аллею  перед  королевской
больницей, выстроенной Карлом Вторым.
   Деревья, окаймлявшие аллею,  радовали  глаз  нежной  зеленью  только  что
распустившейся листвы; окна домов весело сверкали под майским солнцем.
   Маркиз немало сил потратил на собственное комфортное обустройство, прежде
чем поселил Потти Верной в дом, купленный им  год  назад  для  прежней  дамы
сердца.
   Он позволил Потти самой выбрать отделку своей спальни, хоть и считал, что
у нее дурной вкус.
   Зато он оборудовал по своему разумению роскошную ванную комнату,  которая
неизменно вызывала возгласы изумления и восхищения у  всех,  кому  Потти  ее
демонстрировала.
   А Гарри был в шоке, когда Иглзклиф велел ему  в  Квинз  Ху  переделать  в
ванные комнаты все пять туалетных ниш, смежных с парадными спальнями.
   - Ванные комнаты, милорд? - переспросил Гарри, не веря своим ушам.
   Позже, оценив удобство и эстетику нововведения, он объявил сестре, что  и
в Дауэр-Хаусе будет ванная.
   - Зачем нам ванная комната? - удивилась Антея.
   - Затем, что она сбережет массу сил, в данном случае моих. Не понадобится
таскать воду наверх. - ответил Гарри.
   Антея призадумалась, в его словах было рациональное зерно.
   Джекобс, разнорабочий,  ухаживавший  за  садом  в  Дауэр-Хаусе,  приносил
дерево и уголь для камина и убирал мусор.
   Он же по утрам затаскивал наверх, в комнату Гарри, тяжелые бадьи с водой,
где брат мылся в лохани.
   А Гарри таскал воду для Антеи, поскольку ома обычно мылась вечером, когда
старый Джекобс возвращался в свой маленький домик в дальнем углу конюшенного
дво