Жаком  тихо-мирно  провели  вечер,  как  и  подобает  двум  солидным  старым
холостякам.
   Андре не без усилия сел на кровати.
   - Ради бога, попроси принеси мне кофе, побольше и покрепче, и, ради всего
святого, перестань острить в такую рань.
   Кирк рассмеялся и вместо того, чтобы бежать  за  напитком,  который,  как
сейчас казалось Андре, один мог вернуть его  к  жизни,  удобно  устроился  в
плетеном кресле, пододвинув его поближе к  балкону,  хотя  в  этот  час  дня
воздух был полон зноя.
   - Раз уж ты пребываешь в таком минорном настроении, обещаю, что не  стану
докучать тебе расспросами. Впрочем, это ни к чему, стоит взглянуть  на  твои
ввалившиеся глаза, и все станет ясно.
   Андре простонал:
   - Когда же мне дадут кофе? Я не скажу ни слова, пока мне его не принесут!
   И он действительно молчал в ожидании, пока капитан  соблаговолил  сделать
распоряжения и слуга наконец подал большую  кружку  раскаленного  ароматного
кофе с поджаристыми, на французский манер, круассанами, очевидно, только что
вынутыми из духовки.
   Расправившись с кофе и обретя дар речи, Андре потребовал ванну.
   - О ванне уже хлопочут слуги, - заверил его Кирк. - Правда,  ванны  здесь
немного отличаются от американских. Учти, я тебя предупредил, так что  потом
не удивляйся!
   - Ты опоздал. С местными ваннами я уже имел случай  познакомиться  вчера,
когда собирался в гости к Оркис. Мне все равно, лишь  бы  отмыться  от  всей
грязи. Я забочусь о чистоте не только телесной, но и душевной.
   - Это похмелье, если так позволительно  назвать  твое  состояние,  скорее
пройдет,  если  ты  немножко  подвигаешься.  Кстати,  Жак  успел   об   этом
позаботиться.
   Очевидно, Андре не совсем пришел в себя, так  как  до  него  не  доходили
намеки друга. Он умоляюще посмотрел на капитана.
   - Прошу тебя, выражайся яснее!
   - Поясняю: сегодня ты отправляешься  в  путешествие.  Жак  уже  обо  всем
распорядился. По-моему,  он  действует  правильно.  Тебе  не  следует  здесь
слишком задерживаться. Правда, ты действительно вошел  в  образ  мулата,  но
вдруг кто-нибудь догадается, что своим смешанным  происхождением  ты  обязан
краске?
   - Я и сам этого боюсь, - признался Андре.  -  Вчера  на  приеме  у  Оркис
сидели мулаты. К счастью, я держался от них на приличном расстоянии,  и  они
не могли меня рассмотреть.
   - Внешне ты - ни дать ни взять мулат, - продолжал Кирк. - Но  вспомни,  о
чем предупреждал тебя Жак. Ты должен проникнуться мыслями, духом  мулата.  А
это, сам понимаешь, куда сложнее, чем загримироваться.
   - Я буду стараться! - серьезно сказал Андре. - Я слишком  много  поставил
на карту, глупо было бы провалиться из-за нелепой неосторожности. Ведь  если
мне придется встретиться с Дессалином, малейшая оплошность станет  для  меня
роковой.
   - А ты что,  выяснил,  что  деньги,  зарытые  твоим  дядей,  остались  на
плантации? - спросил Кирк.
   - Нельзя сказать, что я знаю это наверняка, но у меня есть  основания  на
это надеяться, - ответил Андре. - Очевидно, эта дамочка не спускает  глаз  с
сокровищ Дессалина. Еще бы, она сама не  прочь  поживиться  поступлениями  в
"государственную казну"!
   -  Жак  утверждает,  что  она  припрятала  невероятно   много   денег   и
драгоценностей лично для себя, - кивнул Кирк. - А что еще  тебе  удалось  из
нее вытянуть?
   - У меня почти не было времени на разговоры, - сухо сказал Андре. -  Наша
беседа ограничилась рассказом об Америке, которым я развлекал  ее  во  время
обеда. Впрочем, Америка ее не слишком интересовала.
   В комнату вошел слуга и сообщил, что ванна готова.

***

   Одевшись и ощутив наконец желанный прилив бодрости, Андре вышел из ванной
и сбежал по лестнице вниз. В холле он столкнулся с Жаком,  который  как  раз
входил в дом.
   - Я все устроил! - объявил он. - Вы уезжаете  из  Порт-о-Пренса  сегодня.
Разумеется, экспедиция состоится,  если  после  разговора  с  Оркис  она  не
кажется вам бессмысленной.
   - По словам Оркис, Дессалин не упоминал плантацию де Вилларе и ничего  не
рассказывал об обнаруженных там сокровищах, - ответил Андре. - Она  уверена,
что там ничего не нашли, иначе это было бы ей известно.
   - Я же говорил, что у Оркис все на счету, - заметил Жак. - Если ваш  дядя
был состоятельный человек, а у тетушки накопилось  порядком  драгоценностей,
она бы запомнила находку.
   - Значит, я должен поспешить и постараться разыскать  фамильный  клад!  -
воскликнул Андре, который, должно быть, успел забыть о недавно мучившем  его
недомогании.
   - Правильно, - кивнул Жак. - Но если вы не хотите,  чтобы  вас  завернули
при выезде из города, вам необходимо сделать нечто очень важное.
   - Что именно? Это займет много времени? - с  нетерпением  спросил  Андре,
который, казалось, был готов отправиться в путь в ту же минуту.
   - Вы должны написать Оркис письмо. Не жалейте комплиментов,  рассыпайтесь
в самых изысканных благодарностях, помните, что  она  умная  и  образованная
женщина. Приложите к посланию букет попышнее, - ответил Жак.
   Андре смутился.
   - Ну конечно! Как это не пришло мне в голову?
   - Вы просто не знаете некоторых деталей. Дело в том, что Полина  Леклерк,
которую теперь изображает Оркис, обожала цветы. Каждый день она  получала  в
подарок столько букетов, что слуги сбивались с ног, пристраивая их по  вазам
и расставляя по дому. Здесь, на острове, полно цветов, и местным жителям  не
приходит в голову рвать их и нести в комнаты. Это чисто европейский  обычай.
Но Оркис не желает отставать от своего кумира. Пока  пишете  письмо,  можете
забыть, что стали мулатом. Письмо хорошо расцветить такими комплиментами, на
которые способны только французы. Но  это  послание  следует  отправить  без
подписи.
   - Почему? - удивился Андре.
   - Оркис непременно похвастается вашим письмом императору, - пояснил  Жак.
- Она изводит  Дессалина  рассказами  о  своих  победах,  подогревая  в  нем
ревность. Если Дессалин  поймет,  что  автор  письма  обладает  незаурядными
качествами, а главное, превосходит его в роли любовника, он  тут  же  сотрет
вас с лица земли.
   - Да, жизнь на Гаити полна  неожиданных  опасностей,  -  печально  сказал
Андре. Он был явно озадачен.
   - Брось свою безумную затею, возвращайся на корабль,  и  мы  благополучно
вернемся в Бостон, - вновь взялся за свое Кирк.
   - Ни в коем  случае,  -  упрямо  ответил  Андре.  -  Однако  я  хотел  бы
приготовить себе путь к отступлению. Мне  нужно  нанять  небольшое  судно  и
спрятать его в укромном месте.  В  случае  опасности  я  сразу  уехал  бы  с
проклятого острова.
   - Это ни к чему, - начал Жак, не дав капитану вставить слова. -  Нанимать
корабль в Порт-о-Пренсе сейчас - чистое безумие. Вы обязательно привлечете к
себе чье-то внимание, и ваше предприятие  будет  сорвано.  Вам  и  потом  не
следует возвращаться в Порт-о-Пренс, особенно если удастся  найти  фамильное
состояние. Новости распространяются здесь очень быстро, и на ваш след выйдет
не только Дессалин, но и Кристоф. Ни один из них не допустит,  чтобы  кто-то
вывозил с острова то, что они привыкли считать своим.
   Андре понимал, что Жак прав, и молча ждал, какой  другой  путь  предложит
ему этот человек, который, как ему теперь казалось, знал здесь все и вся.
   - Если вам удастся найти что-нибудь стоящее, -  продолжал  Жак,  -  лучше
отправиться  в   Кап.   Плантация   расположена   почти   посередине   между
Порт-о-Пренсом и Капом, Порт-о-Пренс, он чуть подальше. До  Капа  вам  будет
легче добраться, а главное, там значительно безопаснее.
   - По-вашему, мне удастся там сесть на  американский  корабль?  -  уточнил
Андре. - Вы же сами рассказывали, что город был сожжен.
   - Порт - восстановлен. Туда чуть не  каждый  день  приходят  американские
корабли с грузом оружия и военной амуниции. Кроме того, там можно  встретить
и английское судно. При желании вы сядете на любое из них пассажиром.
   - В Капе бывают английские суда? - удивился Андре.
   -  Британский  флот  патрулирует  морское  пространство  от   Ямайки   до
Наветренного пролива и  воды  вблизи  побережья  Атлантики.  Императора  это
устраивает, он уверен, что ему не грозит нападение французских кораблей.
   - Ну конечно! - воскликнул Андре. - Теперь я понимаю, почему Дессалин так
смело двинулся в наступление на испанскую часть острова.
   - Он послал туда войско в несколько тысяч человек, и белых, и  негров,  -
пояснил Жак. - Кристофу удалось продвинуться от Капа на север. Так что  пока
ваш путь будет свободен. Вы сможете беспрепятственно добраться до плантации,
а от плантации де Вилларе - до Капа.
   - Просто не знаю, как мне вас  благодарить.  -  В  голосе  Андре  звучала
искренняя признательность.
   Не обратив внимания на эту фразу, Жак деловито продолжал:
   - Вас ожидает лошадь. Еще  я  нанял  для  вас  слугу.  Он  же  будет  вам
проводником.
   Андре  удивился.  Он  вовсе  не  рассчитывал,  что   его   будет   кто-то
сопровождать.
   - Без человека, который хорошо знает  эту  страну,  вам  не  обойтись,  -
пояснил Жак. - Кроме того,  вам  потребуется  переводчик.  Вам  же  придется
покупать еду у людей, которые говорят только на местном диалекте.
   - Я доставляю вам столько беспокойства! - тихо сказал Андре.
   Жак снова пропустил мимо ушей слова благодарности.
   - Я выбрал вам в проводники особенного человека. Вы можете положиться  на
него, как на меня. Его зовут Томас. В прошлом он  натерпелся  от  жестокости
своего хозяина-француза. Однако Томас, подобно мне - противник насилия. Хотя
Томас и чернокожий, он ненавидит тирана, который теперь правит островом.
   После ленча Андре ушел к себе в комнату и написал Оркис письмо,  составив
его так, что  любое  предложение  в  нем  звучало  двояко:  его  можно  было
истолковать и  как  благодарность  удачливого  любовника,  и  как  признание
поклонника, томящегося неудовлетворенной страстью.
   Андре понимал, что, попадись он Дессалину, безграмотный император,  узнав
в нем автора письма, не станет разбираться в столь тонких нюансах. Но он дал
себе слово действовать со всей возможной предусмотрительностью  и  решил  не
нарушать его даже там, где осторожность была излишней.
   В целом письмо получилось витиеватым, цветистым и, по расчетам Андре, как
раз таким, какое  могло  порадовать  тщеславную  куртизанку,  одарившую  его
своими милостями.
   Послание было представлено на суд Жака.
   - Замечательно! - похвалил он. - Просто не верится, что половина крови  в
вас - английская.
   - Вы полагаете, что англичане всегда сдержанны, - улыбнулся Андре. -  Это
общее заблуждение. Достаточно оказаться в Англии, чтобы увидеть, какими  они
могут быть пылкими.
   Говоря это, Андре вспоминал женщин, с которыми его сводила судьба.  Может
быть, по сравнению с Оркис им недоставало страсти в постели, но что касается
слов, то они одаряли его весьма горячими выражениями своей привязанности.
   - Как только вы покинете город, я пошлю в  резиденцию  Леклерка  слугу  с
этим письмом и букетом самых пышных орхидей, - пообещал Жак.
   - Как по-вашему, Оркис не вздумает снова увидеться со  мной?  -  с  явным
беспокойством спросил Андре.
   - Не в ее привычках уделять мужчине больше одной ночи, - ответил  Жак.  -
Впрочем, кто ее знает, она существо непредсказуемое.
   - Тебе лучше поскорее уносить отсюда ноги, - не  удержался  от  замечания
Кирк.
   - Я стараюсь предусмотреть всякую случайность,  -  добавил  Жак.  -  Зная
Оркис много лет, я предпочитаю всегда держаться начеку.  С  ней  нужно  быть
готовым ко всему.
   Когда слуги стали выносить вещи  Андре,  он  обратился  к  своему  новому
знакомому:
   - Пожалуйста, разрешите мне как-то  отблагодарить  вас!  Я  знаю,  вы  не
примете денег за свои услуги. Во всяком случае, я должен отдать  долг:  ведь
вы потратились на лошадь, слугу, цветы.
   Жак улыбнулся.
   - Этим я лишь отчасти покрыл свой долг перед Кирком. Я обязан ему жизнью.
Как же мне оценить нечто столь дорогое для меня в деньгах?
   Мужчины рассмеялись.
   Андре попытался настоять на своем, но Жак только молча отмахнулся.  Стало
ясно, что дальнейшие уговоры могли лишь обидеть его.
   Андре вспомнил, что Жак говорил  ему  об  особенностях  в  образе  мыслей
мулатов. Из-за двойственности своего положения они страдали неуверенностью в
себе.  А  сознание  своей  незаменимости  для  белого  человека  внушало  им
самоуважение.
   "Удивительно, что умный, проницательный Жак не чужд той  же  слабости,  -
подумал Андре. - Впрочем, - размышлял он, -  без  Жака  я  бы  действительно
пропал. Трудно сказать, дожил бы я до этой минуты без его опеки".
   Получалось, что Жак все-таки знал, чего он стоит. И теперь он,  очевидно,
не слишком опасался провала Андре.
   Напротив, он надеялся, что авантюра молодого француза  удастся  благодаря
его, Жака, предусмотрительности.
   Выждав, пока слуга уйдет из комнаты, Жак тихо сказал:
   - В ваш багаж я положил мешочек с порошком. Это краска, с помощью которой
вы преобразились в мулата.
   - А когда она снова мне понадобится? - с тревогой спросил Андре.
   - Ну недели две-три краска точно продержится, - обнадежил его  Жак.  -  Я
нанес ее толстым слоем, так что вы получились смуглее меня и  многих  других
мулатов. Но не забывайте, каждое утро вы должны подкрашивать  ногти  и  кожу
вокруг них.
   Андре вспомнил, как во время  первой  процедуры  Жак  особенно  тщательно
обрабатывал его пальцы.
   - Вы встретите много светлых мулатов, - пояснил Жак, - некоторых  из  них
было бы невозможно отличить по цвету кожи от белого  человека,  если  бы  не
одна особенность: эти темные ногти. Помните, ногти быстро отрастают и  белое
полукружие в основании сразу же выдаст ваш обман знающему человеку.
   - Я не забуду, - кивнул Андре. - Еще раз благодарю вас за все.
   Пожав руку капитану, он спросил:
   - А можно мне, если я доберусь до Америки, сразу же приехать в Бостон?
   - Ты же знаешь, что всегда будешь желанным гостем, - ответил  Кирк.  -  И
вся моя родня будет рада тебя принять. Не пойму, чем ты так их очаровал.
   Андре снова повернулся к Жаку.
   - Кирк рассказал мне, что услышал о смерти моего дяди и трех его  сыновей
от вас. Вы случайно не знаете, где их похоронили?
   - Мне лишь сообщили, что ваши родственники погибли все до одного.  Злодеи
не пощадили даже маленькую девочку,  которую  удочерил  граф,  дав  ей  свою
фамилию, и перебили гостей, вернее, беженцев, скрывавшихся в  их  доме.  Мне
удалось выяснить только это. Помолчав, Жак добавил:
   - Хоронить своих жертв -  не  в  привычках  этих  злодеев.  Трупы  обычно
оставляют разлагаться на жаре где-нибудь  на  поле.  Или  их  выбрасывают  в
болото, если оно имеется поблизости.
   Поколебавшись, Жак осторожно добавил:
   - Полагаю, что перед смертью несчастных могли  пытать.  На  Гаити  сейчас
иначе не убивают. Истязания настолько вошли в обиход, что это уже никого  не
шокирует.
   Андре стиснул  зубы.  Он  понимал,  что  Жак  старается  уберечь  его  от
возможного потрясения.
   Обнявшись на прощание с  Кирком,  молодой  человек  направился  вслед  за
Жаком.
   На заднем  дворе,  откуда  можно  было  выехать,  не  привлекая  внимания
случайных прохожих, стояли две оседланные лошади.
   Их держал под уздцы высокий широкоплечий негр. Это и был Томас.
   Когда Жак их знакомил, Андре постарался рассмотреть человека, на которого
ему предстояло полагаться в опасном предприятии. Кожа у  Томаса  была  очень
темная, черты лица - типичные для представителей его расы, волосы с  мелкими
кудряшками напоминали пышный мох. Примечательными в лице были только глаза -
слегка прищуренные, печальные и мудрые.
   Стоило Томасу улыбнуться, и  Андре  понял,  что  перед  ним,  несомненно,
добрый и честный человек.
   Он протянул руку для приветствия:
   - Я  рад  познакомиться  с  тобой,  Томас.  Спасибо,  что  ты  согласился
сопровождать меня в пути.
   Андре заметил, что негр несколько мгновений колебался,  и  понял  причину
его нерешительности: белые люди не здороваются за руку с неграми.
   "Следовательно, - подумал Андре,  -  Томас  предупрежден,  что  я  только
изображаю мулата".
   В этот момент Томас ответил на его рукопожатие - ладонь  Андре,  довольно
крупная, совсем утонула в ручище негра.
   - Томас будет охранять твою жизнь. Верь ему, не держи от него секретов, -
сказал негр.
   Заметив, что к седлам лошадей прикреплены большие тюки, Андре  догадался:
в них его одежда.
   Постаравшись вложить в прощальное рукопожатие с Жаком всю благодарность к
нему, Андре легко вскочил в седло - Томас уже был на коне, - и они пустились
в путь.
   Андре заметил, что Томас выбирает окраинные улицы, стараясь не привлекать
ненужного внимания.
   Вскоре они выехали из Порт-о-Пренса - город, разумеется,  был  небольшой.
Путешественники продолжали придерживаться  проселочных  дорог.  Точнее,  это
были просто колеи,  оставленные  повозками,  изредка  проезжающими  по  этим
пустынным местам.
   Андре рассмотрел карту острова еще  в  доме  Жака  и  составил  некоторое
представление о пути, который им предстоял. Он  пролегал  вдоль  канала  Св.
Марка, и далее - по Черным горам, в долину, где обосновался покойный  Филипп
де Вилларе, впервые приехав на Гаити.
   Андре в какой-то мере радовало, что в Капе правит Анри Кристоф, о котором
отзывались лучше, нежели о Дессалине.
   Правда, на совести этого правителя тоже было немало жизней, но он избегал
лишнего кровопролития и не обнаруживал патологической  жестокости.  Судя  по
тому, что, едва завидев  приближающиеся  французские  корабли,  он  приказал
поджечь в Капе собственный, только что отстроенный дворец, это  был  человек
решительный.
   Приходилось слышать, что Кристоф, ярый противник  французского  правления
на Гаити, всегда выступал за дружбу с такими могущественными  странами,  как
Англия и Америка, у которых можно было попросить помощи.
   - Возможно, - рассуждал Андре, - Кристоф даже пощадил бы англичанина,  за
которого я вполне могу сойти, если мне придется с ним столкнуться.
   Впрочем, все это были лишь праздные размышления, которыми он занимал себя
в пути. К счастью, Кристофа в Капе не было: вместе со своим  императором  он
воевал с испанцами.  Оставалось  лишь  уповать  на  бога,  чтобы  поиски  не
затягивались, а военные действия длились подольше.
   Отъехав подальше от Порт-о-Пренса, Андре попытался  завязать  разговор  с
Томасом.
   - Томас, мсье Жак сказал тебе, что я ищу?
   - Да, мсье, это непростое дело, - кратко ответил негр.
   - А он говорил тебе, по каким признакам я надеюсь определить  место,  где
спрятан клад?
   - Да, мсье.
   Андре вынул из кармана письмо дяди и на  ходу  прочитал  Томасу  заветную
фразу.
   - Я уверен, что сокровища закопаны там,  куда  падает  тень  от  какой-то
церкви, - сообщил Андре.
   Томас, по-видимому, по натуре человек молчаливый, ничего не ответил. Лишь
когда они проехали с четверть мили, он неожиданно сказал;
   - Значит, надо найти церковь.
   - Должна же она там быть! - подхватил Андре.

***

   Первую ночь они ночевали в  пустовавшем  маленьком  домике  с  соломенной
крышей, стоявшем на краю небольшой деревеньки.
   -  Люди  -  хорошие,  вопросов  не  задают,  -  пояснил  Томас,   Деревня
представляла собой  несколько  деревянных  хижин,  крытых  коричневой  сухой
травой и ветками.
   Спешившись и привязав лошадь к деревянной изгороди,  Томас  направился  к
старому негру, который сидел на камне, прислонившись спиной  к  стене  своей
хижины, и покуривал глиняную трубку.
   Как показалось Андре,  пребывавшему  в  постоянном  напряжении,  разговор
между  ними  затягивался,  впрочем,  оба  собеседника  были  настроены  явно
миролюбиво.
   Вернувшись, Томас с удовлетворением сообщил хозяину:
   - Приют - надежный. Дом - пустой, хоть и новый.
   Хижина  стояла  немного  в  стороне  от  деревни.  Очевидно,  ее  недавно
построили. Глина, которой были обмазаны стены, еще  не  успела  как