оторым их приветствовали монахи, и обмена поклонами с ламой их оставили одних в библиотеке.
     Там было очень тепло, и Чандра решила снять шляпу и куртку. Стоя у стола, она с грустью посмотрела на полки.
     - Ведь это наш последний шанс найти манускрипт Лотоса, - сказала она спустя некоторое время. - И почему бы не предположить, что он сейчас будет излучать свою святую мудрость на нас так, чтобы мы почувствовали ее и смогли обнаружить манускрипт.
     - Что вы сейчас чувствуете? - неожиданно спросил лорд Фроум.
     Этот вопрос удивил ее. Она подумала, что он должен был. бы сейчас скорее поднять ее на смех за такие фантазии.
     - Я чувствую, - отвечала она, - что все вещи вокруг нас излучают добро, и желала что-то сказать нам, однако нет ничего, что бы выделялось, явственно заявляло о своем присутствии, ничего, что бы в моем ощущении распространяло.., неувядаемую святость.
     - Чандра едва слышно вздохнула.
     - Должно быть, в духовном отношении я не слишком развита, если не могу ощутить присутствия манускрипта Лотоса.
     Последовало молчание, а затем лорд Фроум сказал:
     - Будем выбирать рукописи наугад. Я уже договорился с настоятелем насчет покупки всех тех рукописей, которые мы с вами уже отобрали, и сумма, которую он получит за них, привела его в восторг.
     - Как вы думаете, он знает о том, что манускрипт Лотоса находится именно в его монастыре? - спросила Чандра тихим голосом.
     - Не имею ни малейшего представления, - ответил лорд Фроум, - во всяком случае, ему я об этом не упоминал.
     - Не сомневаюсь. Тайны вы хранить умеете, - согласилась девушка.
     Сказав это, она протянула руку и сняла с полки рукопись.
     Она была завернута в красивую ткань из китайского шелка, однако содержание никак не соответствовало форме, и, просмотрев рукопись, Чандра положила ее на место.
     "Наверное, все дело в том, что я слишком нетерпелива, - подумала Чандра несколько часов спустя, - и в этом причина сегодняшней неудачи".
     Манускрипты, которые они просматривали, не представляли особого интереса, и только после обеда лорд Фроум наткнулся на рукопись, которая, похоже, имела некоторое значение.
     Чандра взяла ее в руки и начала про себя переводить.
     Молчание затянулось, и наконец лорд Фроум нетерпеливо поинтересовался:
     - Итак, имеет ли она какую-либо ценность?
     - Это удивительный манускрипт! - воскликнула Чандра. - Чудесный!
     - Почему? - спросил он.
     - Древнейший документ, - сказала она, отрывая глаза от текста, - и написан в форме стихов. Его название переводится, если я не ошибаюсь, "Песня небесной души".
     Читая манускрипт, Чандра присела за стол. Лорд Фроум склонился над ее плечом и произнес:
     - Вы уверены, что это правильный перевод? Это название никак не перекликается с тем, что мы находили до этого.
     - Да, это совершено иная вещь, - сказала Чандра, - и я думаю, что папе доставит огромное удовольствие заняться переводом этого документа. Он очень древний и написан на старом санскрите, который отец знает в совершенстве.
     - Значит, мы обязаны доставить его вашему отцу, - констатировал лорд Фроум.
     - Такая рукопись представит для него чрезвычайный интерес и в какой-то мере компенсирует его разочарование, если мы не найдем манускрипт Лотоса.
     - У нас еще есть немного времени, - сказал лорд Фроум, посмотрев на часы, - и поэтому давайте не будем тратить его попусту.
     Чандра завернула манускрипт в прежний кусок шелка и положила его на самую середину стола, после чего подошла к полкам.
     Не успела она протянуть руку к следующему манускрипту, как дверь библиотеки открылась и на пороге появился лама, которого они раньше никогда не видели, однако его внешность и осанка были таковы, что Чандра сразу поняла, что он занимает не последнее место в буддистской иерархии.
     Он был высокого роста, выше, чем настоятель монастыря, и одет в желтую мантию с капюшоном, в то время как другие монахи носили красные одежды. Одно плечо было обнажено, и оттуда ткань его убранства струилась к его ногам.
     Лама постоял немного у порога, внимательно вглядываясь в них, а затем откинул назад свой капюшон, обнажив выбритый до блеска череп. Чандра инстинктивно почувствовала, что он был посвящен в иные, более глубокие тайны, нежели те монахи и ламы, с которыми она и лорд Фроум уже встречались.
     Судя по всему, этот человек привык повелевать. В то же время от него исходила некая аура, которую Чандра не могла не распознать, и потому она машинально, как бы подчиняясь какой-то высшей потусторонней силе, приветствовала этого человека, сложив ладони и подняв их ко лбу.
     - Мир вам, дети мои! - произнес лама низким, басовитым голосом. К удивлению Чандры, он говорил по-английски.
     Те обитатели монастыря, с которыми они имели дело ранее, изъяснялись лишь на своем родном языке.
     Не дожидаясь, пока оторопевшие чужестранцы ответят ему, лама бросил взгляд на то, что лежало на столе, и обратился к Чандре:
     - Я вижу, вы нашли "Песню небесной души". Это произведение, которое вы должны отвезти вашему достопочтенному отцу, и оно принесет ему огромную славу как в этом мире, так и во всех грядущих.
     Чандра поняла, что появление этого ламы застало лорда Фроума врасплох. Она могла без труда прочитать его мысли.
     Для него было чрезвычайно странным то, что лама, которого они до этого никогда не видели, разговаривал так, словно он был знаком и с ними, и с профессором.
     Теперь лама обратился к лорду Фроуму.
     - Я знаю, милорд, что вы удручены необходимостью завтрашнего отъезда из этих мест, - сказал он, - однако дело в том, что вам нечего тут больше делать.
     - Но мы не успели просмотреть и половины всех тех рукописей, которые здесь находятся, - возразил лорд Фроум.
     - Я знаю, что вы ищете, - произнес лама, - однако все ваши поиски в этой комнате ни к чему не приведут.
     Чандра и Фроум уставились на него с таким видом, будто их поразило громом, а лама, не обращая внимания на их изумление, продолжал:
     - И все же, поскольку я считаю, что ваш интерес к этой вещи не обусловлен эгоистичным тщеславием, а вызван желанием обогатить сокровищницу общечеловеческих знаний, я покажу вам то, что вы желаете видеть, хотя взять это вы с собой не сможете.
     - Вы говорите о манускрипте Лотоса? - спросил лорд Фроум ровным голосом, изо всех сил стараясь скрыть свое волнение.
     - У нас другие названия для обозначения этой рукописи, более священные, - ответил лама, - и я не буду спрашивать вас, как вы узнали, что она находится здесь, в этом монастыре. Должен поставить вас в известность, что уже только потому, что эта тщательно охраняемая тайна достигла ваших ушей, мне придется спрятать рукопись в другом месте.
     Улыбка, появившаяся на лице лорда Фроума, удивила Чандру.
     - Я никогда не думал, что судьба будет ко мне настолько благосклонна, что позволит мне увидеть манускрипт Лотоса так, чтобы этого никто не заметил.
     Губы ламы тронула тень улыбки.
     - Это, милорд, было бы невозможно! - уверенно заявил он. - И потом время для того, чтобы мир узнал о содержании этого священного манускрипта, еще не приспело. Однажды людские умы обретут достаточную широту, чтобы услышать и понять истину, которая в нем содержится, но не сейчас.
     Он взглянул на Чандру, увидел в ее глазах разочарование и тихо добавил:
     - Удовольствуйся, мое дитя, тем благом, которое принесет перевод "Песни небесной души", сделанный твоим отцом, а чтобы ты не удалилась без награды за работу, которую проделала, пойдем со мной.
     Он сделал жест, который включал их обоих, и они последовали за ним через открытую дверь, вниз по нескольким длинным темным переходам, похожим на крольчатник.
     Нигде не было видно ни души, и в голову Чандры закралось фантастическое предположение, что они передвигаются во времени и пространстве и поэтому не могут встретить людей, которые просто существуют в другом времени и измерении. Правда, она тут же высмеяла себя за это.
     Затем наконец их поводырь, который молча шел впереди, повернул и вошел в открытую дверь, которая вела в небольшой храм.
     Он был такой маленький, что Чандра скорее назвала бы его часовней, и она поняла, что это был внутренний храм, располагавшийся в глубине здания. Здесь молился сам настоятель.
     Сначала было трудно разглядеть что-либо, кроме двух или трех мерцающих огоньков. Это были простые фитили, плавающие в чаше с маслом.
     Затем глаза Чандры различили в этой полутьме огромную статую Будды, восходившую к самому потолку.
     Божество восседало на троне в форме Лотоса, и когда Чандра смотрела на его безмятежное лицо, она ощутила то, чего не ощущала в библиотеке, - мощные волны магнетизма, накатывавшиеся на нес, волны, от которых невозможно было скрыться.
     Это зрелище настолько завораживало ее, не лишая в то же время способности интересоваться чем бы то ни было, что она почти бессознательно придвинулась к лорду Фроуму и взяла его за руку.
     Она почувствовала, как его пальцы крепко сжали ее ладонь. Когда он прикоснулся к ней, Чандра поняла, что он так же взволнован, как и она.
     Лама, находившийся перед ними, встал на колени перед статуей Будды и начал творить молитву. Помолившись, он встал и взял какой-то предмет, лежавший на перевернутых ладонях Будды.
     Лама повернулся. В руках у него был узкий деревянный ящичек, на котором были вырезаны какие-то иероглифы.
     Чандра и лорд Фроум не стали спрашивать, что в нем.
     Это было и так очевидно из того, как лама держал ящичек, и из выражения его лица.
     Они сделали шаг вперед и встали прямо перед ним. Тогда медленно и почтительно лама поднял крышку ящика, и внутри они увидели лежавший на атласной подстилке манускрипт, который они искали.
     В этой рукописи было, нечто еще. То, что исходило от нее, то, что было невероятно важно, животрепещуще. Она поняла, что если бы этот манускрипт находился в библиотеке, их притянуло бы к нему помимо их воли сразу же, как только они впервые вошли в нее.
     Следуя непроизвольному порыву и не отпуская руки лорда Фроума, Чандра опустилась на колени, и почти в ту же секунду он тоже встал на колени рядом с ней.
     - Теперь вы видели то, что искали, - очень тихо проговорил лама, - и удостоились такой чести, как удостаивались очень немногие, а из тех, кто не принадлежит к нашей вере, вы - единственные. Помните это в ваших сердцах, но сохраняйте виденное вами в глубокой тайне, ибо всегда найдутся те, кто захочет испортить и уничтожить то, что слишком свято для их понимания.
     Он наклонился чуть пониже, так, чтобы они могли получше разглядеть манускрипт. Затем он закрыл ящик и положил его на руки Будды, из которых его и брал.
     Сделав это, лама отступил на шаг и замер на месте, спиной к Чандре и лорду Фроуму. Он благоговейно взирал на лицо Святого, чья голова едва ли не достигала потолка.
     Когда Чандра и лорд Фроум встали с колен, девушка поняла, что их беседа с ламой закончилась. Все, что он хотел и должен был им сказать, он уже сказал. Пустословие здесь было равносильно святотатству. Лама сделал им неоценимый подарок, позволив увидеть манускрипт своими собственными глазами, и теперь пришла пора уходить.
     Она потянула лорда Фроума за руку. Наверное, он тоже понял все без слов, потому что покорился ей, и в полной тишине, нарушаемой только звуками их шагов, они направились по тем же переходам назад.
     Они шли долго, и уже было подумали, что заблудились, когда внезапно перед ними возникла дверь в библиотеку, в Которую они поспешил войти.
     Только тогда Чандра высвободила свою руку из руки лорда Фроума. У нее осталось впечатление, будто состоялась какая-то особая церемония, которая связала их незримыми узами и из которой они вышли совершенно обновленными. Изменилась их внутренняя суть, хотя трудно было объяснить, как именно.
     Страшась слов и опасаясь, что звук голоса разрушит сейчас все то, что она переживала сердцем и умом, Чандра взяла со стола рукопись, которую они там оставили, и вопросительно посмотрела на лорда Фроума.
     Впервые после долгого молчания он заговорил:
     - Я повидаюсь с настоятелем. Подождите меня у ворот.
     Он вышел из библиотеки и удалился по коридору, который - Чандра знала это - вел в ту часть монастыря, куда ей вход был запрещен.
     Девушка вышла во двор, где находились главные ворота и стояли их лошади.
     Там было несколько монахов, которые при ее виде заулыбались. Их черные глаза выражали любопытство и интерес.
     Чандра заговорила с ними, и они стали расспрашивать ее о стране, в которой она жила, климате Англии и прочих житейских вещах, Какие бы ответы она ни давала, монахи неизменно смеялись. Чандра подумала, что многие из них были обычными здоровыми юношами, для которых жизнь еще не потеряла привлекательности, даже несмотря на то что для них она ограничивалась стенами монастыря, где господствовала каждодневная рутина молитв и обязанностей, связанных с поддержанием жизни огромного здания.
     Беседа Чандры с монахами была недолгой. Вскоре появился лорд Фроум. Его сопровождал не настоятель, а старший лама, который приветствовал их, когда они впервые приехали сюда.
     Он попрощался с Чандрой, вложив в свои слова все очарование Востока, что, как она подумала, было скорее достоинством дипломата. Затем под рев труб они начали спускаться по крутой горной тропинке, которая вела в долину.
     Выехав на большую насыпную дорогу, они, как обычно, двинулись в затылок друг другу, и даже после того как они добрались до Катманду, улицы были так загружены людьми, что вести разговор оказалось невозможно.
     "Мы поговорим об этом, когда вернемся в посольство", - сказала себе Чандра и тут же подумала, а что, собственно, она собирается сказать лорду Фроуму.
     Ей было трудно привести в порядок свои мысли и чувства, касающиеся того, что произошло в монастыре.
     В общем-то все показалось ей чудесным, и она знала, что даже если им больше никогда не удастся увидеть, а тем более прикоснуться к манускрипту Лотоса, то, что они видели его, знали, что он действительно существует, само по себе было чудом, для описания которого не подходили обычные слова.
     Они добрались до посольства и едва успели войти в парадную дверь, как узнали, что этим вечером устраивается грандиозный прием по случаю их отъезда и что времени у них остается совсем мало. Они должны быстро принять ванну, переодеться и тут же спуститься вниз, в банкетный зал.
     Чандра поспешила в свою спальню, размышляя на ходу, какое же из прелестных сари, подаренных лордом Фроумом, лучше всего подойдет ей для этого случая.
     Она уже надевала все эти платья, каждое по одному разу, розовое, зеленое и голубое, и ей было трудно решить, какое же шло ей особенно, ведь они были такие очаровательные.
     Улыбающаяся горничная предупредительно открыла перед ней дверь спальни, и тут она увидела на своей постели еще одно сари, которое было гораздо красивее всех сари, когда-либо виденных ею.
     - Это мне? - воскликнула она, зная ответ заранее.
     Горничная хихикнула, выражая свою радость.
     - Подарок от лорд-сахиба. Сегодня прийти очень особый сари, - на ломаном английском пояснила она.
     С этим никак нельзя было не согласиться, подумала Чандра, ибо это желтое с золотым оттенком сари напоминало ей о сиянии солнца. Кроме того, оно было все расшито красивыми узорами и усыпано жемчугом и крошечными топазами. Кромка была отделана золотой нитью и топазами покрупнее.
     Оно произвело на Чандру потрясающее впечатление, и потом ей пришло в голову, что такое сари, должно быть, стоит бешеных денег и незамужней девушке просто неприлично принимать от чужого мужчины такой дорогой подарок.
     Ну и что, подумала она в следующую секунду, пусть говорят все что угодно. Пусть это посчитают предосудительным, но она не может отказаться от такой прелести.
     Чандра приняла ванну и надела это сари. Когда она встала перед зеркалом, ей сразу же стало ясно, что никакой другой наряд не мог так идеально подойти ни к ее фигуре, ни к цвету ее волос. А главное - он гармонировал с ее внутренним миром, состоянием души. Ни в каком другом платье она не могла бы выглядеть более привлекательной.
     Горничная принесла Чандре несколько маленьких желтых лилий, которые в изобилии росли в саду и были точно такого же цвета, как и сари.
     Так же, как она делала это прежде, непалка вплела цветы в волосы на затылке Чандры, и та встала, чтобы посмотреться в высокое зеркало. В этот момент раздался стук в дверь, которая вела в соседнюю комнату.
     Эта дверь не открывалась с того самого вечера, когда она ходила с извинениями к лорду Фроуму.
     Теперь, когда она произнесла "Войдите!", у нее вдруг всплыла мысль, от которой ее обдало жаром. Значит ли ее присутствие для него то же самое, что его присутствие для нее? Думает ли он когда-нибудь о ней?
     Лорд Фроум переступил порог и оказался в ее комнате. У Чандры даже перехватило дух, так он поразил девушку своим великолепием. Его фрак блистал множеством наград, которых Чандра до этого не видела.
     Он стоял, молча любуясь ею. Взволнованная от переполнявших ее чувств, девушка сказала, слегка запинаясь:
     - Я.., я не знаю, как.., благодарить вас... Я думала, что невозможно найти сари более красивое, чем те, что вы мне уже подарили.., но это сари.., оно просто не поддается описанию!
     - Человек, у которого я купил его, - произнес лорд Фроум, - объяснил мне, что он привез это сари из Индии специально, чтобы предложить королеве. Когда-то оно принадлежало княгине раджпутов, и ему больше ста лет! Именно поэтому я и подумал, что вам оно понравилось бы.
     - Я просто влюблена в него! - воскликнула Чандра. - И, несмотря на то что я понимаю, что не должна принимать такой дорогой подарок, это сари настолько восхитительно, неотразимо, что я.., не в силах отказаться.
     - Если бы вы так поступили, то обидели бы меня до глубины души. К тому же я купил для вас одну вещь, которая идет к этому платью. Она будет напоминать вам о том интересном времени, которое мы провели вместе, и, в частности, о том, что нам довелось испытать сегодня.
     Он говорил спокойно и серьезно, и у Чандры отлегло от сердца. Ведь она так боялась, - хотя и считала это маловероятным, - что лорд Фроум скептически или даже насмешливо отнесется к той одухотворенной торжественности, с какой лама обращался с манускриптом Лотоса.
     То странное чувство, которое они оба испытали, когда стояли на коленях перед статуей Будды, могло вызвать смятение в его душе, подумала Чандра.
     Что толку гадать, мелькнуло в ее голове. Главное, что лорд Фроум был так же тронут всем этим, как и она. Это она знала теперь наверняка.
     Рассуждать об этом сейчас было не время, да и не место.
     Похоже, что лорд Фроум придерживался такого же мнения, ибо он открыл шкатулку, которая была в его руке, и Чандра увидела внутри на атласной подушечке ожерелье из крупных топазов.
     - В тон вашему наряду, - сказал он, как бы оправдываясь или находя предлог для подарка.
     - Но.., я не могу.., я не должна... - начала Чандра.
     Затем с сияющими от восторга глазами она сказала:
     - Это просто чудо! Никогда бы не подумала.., я и мечтать не смела, что буду носить такое ожерелье.., о.., спасибо.., спасибо!
     - Это лишь часть того, что я вам должен, - проговорил лорд Фроум. - Потому что если бы не вы, я не смог бы найти те рукописи, которые приобрел в монастыре. И вы это, конечно же, понимаете.
     Внезапно в голову Чандре пришла одна мысль. Она взглянула на него, но как бы читая ее мысли, лорд Фроум добавил:
     - Я не забыл вашего отца и ни в коем случае не оставлю его в нужде. Мы поговорим об этом подробнее на обратном пути в Индию, а теперь нам нужно спешить, иначе мы опоздаем к обеду.
     Чандра восхищенно посмотрела на него, ее взгляд выражал все то, что она не могла или стеснялась сказать вслух.
     Затем, издав непроизвольное восклицание, выдавшее ее безграничный восторг, девушка села на табурет, стоявший перед туалетным стол