лишь обманом, но мне нужны были деньги, чтобы купить коттедж, где я могла бы жить с моей старой няней, и я не подозревала, что у моего поступка могут быть такие ужасные последствия. Я никогда не думала, что вам когда-либо придется участвовать в дуэли по моей вине. Но клянусь вам, что я никогда не назначала никаких свиданий, в которых вы обвинили меня. Что касается шуточного договора, который мне предложил заключить лорд Хартингтон, то он состоял в том, что я попытаюсь никогда не влюбляться, а он постарается справиться со своей любовью. И я никогда не встречала лорда Ротхема, только в тот вечер, когда я приехала в Лондон и миссис Харкорт, которую я встретила на вокзале, предложила мне переночевать у нее одну ночь. Когда мы подъехали к ее дому, она представила меня его светлости, и это был единственный раз, клянусь вам, когда я видела его своими глазами.
     На следующее утро я приехала к вам на Гросвенор-сквер. Я никогда не плела никаких интриг. И даже в самых своих смелых мечтах не могла вообразить, что вы женитесь на мне, и я совсем не хочу разрушать вашу жизнь или делать что-либо, что не принесет вам счастья.
     Поэтому, милорд, вы меня больше никогда не увидите. Капитан Вестей сказал мне, что в том случае, если я умру, вы сможете получить деньги немедленно, и у вас больше не будет никаких неприятностей.
     Хочу поблагодарить вас за ту доброту, с какой вы отнеслись ко мне. Иногда я была очень счастлива. Прошу простить мне, если я не так вела себя
     С уважением,
     Ваша Мелинда Стэнион".

     Когда маркиз прочитал последние строки, казалось, у него пропал голос, а когда он поднял глаза от Письма, в них блестели слезы.
     - Ты понимаешь, Жервез? - спросил он. - Она была невинна! Ты понял, что она сказала? Элла встретила ее в тот вечер на вокзале. Мне всегда говорили, что эта женщина действует подобным образом, но я не верил этому.
     - О, это правда, - сказал капитан Вестей. - Эйприл рассказывала мне, что она встречает поезд, предлагает деревенским девушкам, приезжающим в Лондон, переночевать у нее и привозит к себе домой. После этого им нет дороги назад. - Он увидел выражение лица маркиза и добавил:
     - Эйприл мне также рассказывала, что их опаивают снотворным первые две-три ночи, пока они не станут послушными. Смею сказать, Мелинда и понятия не имела, куда она попала.
     - Я совершенно уверен в том же, - сказал маркиз. - Но откуда мне было знать? Она же пришла от Кейт!
     - Она не раз говорила, что не знает никакой Кейт, - напомнил капитан Вестей.
     - У нее не было времени познакомиться с ней, - медленно проговорил маркиз. - Ты пошел к Кейт в ночь приезда Мелинды, а после того как Элла купила ей свадебное платье, она отвезла ее на Гросвенор-сквер.
     Он неожиданно поднял руку и закрыл глаза.
     - Боже мой! Что я наговорил ей! Как я с ней обошелся! Она выглядела такой чистой, но я не смел поверить в это.
     - А как ты думаешь, что с ней теперь будет? - спросил капитан Вестей.
     Маркиз вскрикнул:
     - Она же ушла из дома! Куда она пошла? Боже, Жервез! Что, если она...
     Он почти побежал к двери, распахнул ее и вышел в холл. Дворецкий ждал там.
     - Куда пошла мисс Стэнион? - спросил он. - Кто-нибудь знает?
     - Не совсем, милорд, - ответил дворецкий, - но поскольку вашу светлость, кажется, удивил ее уход, то я навел справки.
     - Ну и что вы выяснили? - спросил маркиз. - Говорите быстрее!
     - Мисс Стэнион никому не сказала, куда она идет, - ответил дворецкий, - но она спрашивала у факельщика на улице, как пройти на набережную.
     Маркиз повернулся и пошел к входной двери.
     - Подожди, Дрого! Возьми коляску! - прокричал ему вслед капитан Вестей.
     - Возьми сам, - на ходу сказал маркиз. - Я сяду на первый попавшийся кеб, чтобы добраться туда.
     Не успел лакей догнать его, как он уже был на улице. Он поспешно оглядел улицу, на углу медленно поворачивал двухместный кеб. Он махнул кучеру, и тот подъехал ближе.
     - Гинея, если вы отвезете меня на набережную как можно скорее, - выпалил маркиз, вскакивая в экипаж. - Гинея, нет, две, если хотите, только скорее отвезите меня туда!
     Кучер подумал, что он пьян, и хлестнул лошадей.
     - Быстрее! - кричал маркиз. - Быстрее! Быстрее!
     Лошади на огромной скорости повернули к Беркли-стрит, понеслись по ней, потом выехали на Сент-Джеймс-стрит, но, несмотря на удары хлыста, устав, замедлили бег на Парламент-сквер и поскакали по набережной.
     - Теперь помедленнее, - скомандовал маркиз, и кучер натянул поводья, чтобы лошади пошли шагом.
     На набережной было темно, потому что фонари были далеко друг от друга, шли какие-то прохожие, и маркиз, высунувшись в окно, внимательно разглядывал парапет. Затем внезапно в темном промежутке между двумя уличными фонарями он увидел ее. Это, без сомнений, была она: маленькая, хрупкая фигурка, золотые волосы, с которых сползла покрывавшая их шаль.
     - Остановитесь!
     Кебмен остановил лошадей, и маркиз выскочил на улицу. Он вытащил кошелек и бросил его кучеру, который ловко поймал его и присвистнул от удивления, когда увидел, сколько там денег.
     Маркиз, который больше не торопился, стоял и некоторое время смотрел на Мелинду. Он видел, что она подняла голову к небу, а потом взглянула вниз на темную, колышущуюся воду под парапетом. Очень тихо он подошел к ней.
     - Мелинда! - сказал он, и она вздрогнула, услышав свое имя.
     Когда она увидела, кто зовет ее, она вытянула в его сторону руку, словно преграждая ему путь.
     - Нет.., нет! Вы не должны.., мешать мне, - взмолилась она. - Просто.., здесь.., было много людей, и... вода такая холодная и.., темная.
     - Мелинда! - снова произнес маркиз, и его голос прозвучал очень нежно. - Как вы могли прийти сюда, да еще с такими мыслями?
     - Я должна, - ответила она. - Разве вы не понимаете, что я должна? Все так запуталось. Я доставила вам столько огорчений. Я разрушила.., вашу жизнь, а.., я совсем не хотела этого делать.
     Он протянул руки и тепло обнял ее.
     - Вышла ужасная ошибка, Мелинда, - сказал он. - Вы сможете простить меня? Смогу ли я объяснить вам, что разговаривал с вами так только потому, что вы совершенно измучили меня? Я сходил с ума от ревности. Видите ли, я полюбил вас, как только впервые увидел!
     Он почувствовал, что она вздрогнула, потом убрала его руки.
     - Это.., шутка? - спросила она. - Потому что... это немилосердно... - Она с трудом выговаривала слова.
     Маркиз продолжал держать ее в объятиях.
     - Немилосердно? Кто говорит о милосердии? - сказал он. - Я люблю вас! Я обожаю вас! Я хотел сказать вам об этом с первой нашей встречи, но что-то мешало мне.
     Она дрожала в его объятиях, но при этих словах отодвинулась немного и спросила:
     - Леди Элис?
     - При чем тут леди Элис? - спросил он. - Я сказал ей в тот самый день, когда она приходила в библиотеку, что между нами все кончено. Потому что я встретил вас и понял, что больше не хочу видеть ни ее, ни любую другую, похожую на нее.
     - Но тогда я ничего не понимаю, - прошептала Мелинда.
     - Теперь я знаю почему, - сказал он. - И я знаю, что в тот раз на вечеринке, которая вас так поразила, мне следовало понять все и увезти вас оттуда. Но вместо этого я, глупец, повел себя как невежа. Мне остается только униженно просить вас, Мелинда, простить меня.
     - Конечно, я вас прощаю, - тихо сказала она. - Но вы должны понять, что я должна исчезнуть, я должна... умереть. Я больше ничем не могу.., помочь исправить ваше положение. Вы же сами сказали, что дядя Гектор будет болтать. Он может даже настоять, чтобы об этом напечатали в "Газетт".
     - Я сам помещу это в газеты, - сказал маркиз. - Вы не поняли, Мелинда? Я прошу вас выйти за меня замуж, я даже могу встать на колени, если нужно.
     Я хочу, чтобы вы стали моей женой. Я никогда не хотел ни на ком жениться, только на вас. И я знаю, что мы будем счастливы, если начнем все сначала.
     Он обнял ее еще крепче. Она молчала, но он чувствовал, как она дрожит. Через несколько секунд он с некоторой долей прежней властности взял ее за подбородок и повернул к себе ее бледное, испуганное лицо.
     - Вы не ответили мне, Мелинда, - сказал он с нежностью, которую никто никогда не слышал в его голосе. - Вы выйдете за меня замуж?
     - Я не.., понимаю, что произошло. - Мелинда замолчала. - Почему вы так изменились? Почему вы были так сердиты на меня? Я не понимаю.
     - И надеюсь, никогда не поймете, - сказал маркиз. - Хочу, чтобы вы дали мне слово, Мелинда, что мы никогда, ни вы, ни я, никогда не будем говорить о прошлом. Все закончилось, покончим с этим. Вы не участвовали ни в чем, лишь я оказался упрямым глупцом, напрочь лишенным принципов, так что я не удивлюсь, если вы не будете мне верить и в будущем.
     - Но знайте, что я верю вам, - невольно вырвалось у Мелинды. - И я просто хочу, чтобы вы были счастливы.
     - А почему вы этого хотите? - спросил маркиз.
     - Потому что... - начала Мелинда, но потом ее не стало слышно.
     - Почему? - спросил он.
     Отвечая, она спрятала лицо у него на груди. Он почувствовал ее трепет и понял, что теперь это не от. страха.
     - Почему? - настаивал он. - Пожалуйста, скажите мне, Мелинда. Я не заслуживаю, чтобы вы сказали мне, но все же больше всего на свете я хотел бы услышать ваш ответ.
     - Потому что.., я.., люблю вас! - прошептала Meлинда.
     Он еще крепче сжал ее в своих объятиях и поцеловал. В это мгновение он ощутил ее дрожь, но потом она уступила, и они испытали восторг, который не опишешь словами. Оба видели перед собой золотой небосвод, полный света, и ощущали, что никогда раньше ничто не возносило их так высоко и не приносило такой радости.
     И тут издалека, словно с другой планеты, они услышали крики капитана Вестея. Неохотно, словно им было невыносимо больно, они прервали поцелуй, но продолжали смотреть друг другу в глаза. Потом медленно повернули головы и увидели подъезжающую карету и бегущего к ним капитана.
     - Ты нашел ее, Дрого О, слава богу, Мелинда, что он нашел вас!
     - Да, он нашел меня, - мягко проговорила Мелинда, и маркиз обнял ее со словами:
     - Я нашел ее, Жервез, и теперь она никогда больше не покинет меня.


   Барбара КАРТЛЕНД
   ЛЕДИ И РАЗБОЙНИК

Перевод с английского Т.П. Черезовой


Анонс

     Самый ЗНАМЕНИТЫЙ из романов Барбары Картленд, положенный в основу ПОТРЯСАЮЩЕГО голливудского фильма!!!
     История любви и опасных приключений леди Пантеи и ее спасителя и защитника - "благородного разбойника", готового пожертвовать ради своей возлюбленной жизнью!
     "Леди и разбойник" - книга, от которой НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬСЯ ни на минуту!

Глава 1

1658

     В карете было темно. Мигающий в фонаре огонь, казалось, только усиливал мрак. Колеса то и дело подскакивали на ухабах и рытвинах каменистой дороги.
     Однако луна уже начала подниматься над горизонтом, и Пантея знала, что вскоре увидит лицо человека, сидевшего рядом с ней. Он снял широкополую шляпу и откинулся на мягкую спинку сиденья, словно чувствовал себя совершенно непринужденно, но она прекрасно видела, что он постоянно поглядывал в ее сторону.
     Она старалась сжаться в комок, забиться в самый угол кареты в тщетной попытке стать такой незаметной, чтобы о ней вообще забыли. Она даже молилась, чтобы тьма сгустилась настолько, чтобы совсем скрыть ее.
     Он все время за ней наблюдает! Она видела его четкий профиль с крючковатым носом: хоть он и повернулся к окну, она постоянно ощущала на себе его взгляд. Черты его лица были ей даже слишком хорошо знакомы: плотно сжатый злой рот, сластолюбивые губы, тяжелый подбородок, кустистые брови, низко нависающие над пронзительными блестящими глазами, от которых невозможно спрятаться. Это лицо являлось ей в ночных кошмарах и не оставляло в покое днем вот уже два месяца.
     Тея с самого начала чувствовала, что ей от него не уйти, Она встретилась с ним взглядом, когда он впервые вошел в вестибюль Стейверли, и отпрянула с ужасом и отвращением.
     Но уже тогда было слишком поздно.
     Не осмеливаясь признаться в этом даже себе, Тея не сомневалась, что в следующий раз он появился в Стейверли специально, чтобы увидеть ее. А потом приезжал снова и снова под одним и тем же предлогом, неизменно сея в доме панику, так что ей одной приходилось успокаивать и больного отца, и прислугу. Она чувствовала, что ему нравится их мучить. Он улыбался углом рта, и глаза у него загорались, когда он следил за ней, как кот за мышью. А потом он наконец заговорил...
     Терзаясь воспоминаниями, Тея невольно вздрогнула, и мгновенно тот, кто сидел рядом с ней, подался вперед. На секунду в луче лунного света девушка увидела его круглый затылок и жирные седеющие волосы.
     - Замерзла?
     Голос у него был очень низкий.
     - Н-нет... Мне тепло. Благодарю вас, сэр.
     - Дорога предстоит долгая. Ты уверена, что тебе не стоит набросить на плечи шаль?
     С этими словами он потянулся к груде плащей и шалей, что лежали на маленьком сиденье напротив. Пальцы у него были толстые и покрытые волосами. Она поспешно воскликнула:
     - Нет.., нет! Спасибо, мне ничего не нужно!
     Он снова откинулся на сиденье, слегка повернувшись к ней.
     - Можешь успокоиться, - сказал он. - Больше нет причин тревожиться.
     - Утром отец прочтет письмо, которое я ему оставила. Он будет огорчен, глубоко огорчен.
     - Он будет счастлив узнать, что его сын в безопасности.
     - Да, если это действительно так. Вы уверены, что сможете его спасти?
     - Я дал тебе слово.
     - Но раз Ричарда уже схватили, хватит ли вашего.., влияния, чтобы его освободить?
     - Уверяю тебя, что Христиан Дрисдейл весьма влиятелен, - отвечал он довольно сухо. - О моей дружбе с лордом-протектором хорошо известно. Мои приказы никогда не подвергаются сомнениям. Думаю, мне будет нетрудно добиться помилования молодого роялиста, который виновен не столько в предательстве, сколько в глупости.
     Пантея вскинула голову.
     - Разве глупо сохранять верность законному королю?
     Христиан Дрисдейл презрительно хмыкнул.
     - Такие высказывания попахивают изменой. Теперь, когда ты стала моей женой, я попрошу тебя выбирать выражения.
     - Да будь я хоть двадцать раз вашей женой, я не забуду, что наш законный король - Карл Стюарт, а на троне его убитого отца сидит узурпатор.
     Она, казалось, забыла весь свой страх, даже дыхание у нее участилось. Карета повернула, и лунный свет упал прямо на ее лицо: огромные глаза, изящный чуть вздернутый носик, мягкие волны кудрей, обрамляющие белый лоб...
     Это было лицо прелестного ребенка, но того, кто сидел рядом с ней, не трогала ее юная невинность. Он чуть прищурился, и его рука потянулась к трепещущим пальцам Пантеи.
     - На сегодня мы оставим эту чепуху, - проговорил он, - и будем помнить только о том, что ты моя жена.
     В его голосе звучало отвратительное сладострастие, и Пантея похолодела от ужаса. Теперь она могла думать только о том, где она находится и с кем сидит рядом. Она снова забилась в угол кареты, стараясь спрятаться в ее полумраке и стать как можно незаметнее. Однако теперь уже было поздно.
     - Пододвинься ко мне! - приказал Христиан Дрисдейл.
     Но она только крепче вжалась в угол кареты. Воцарилась тишина, которую нарушал лишь громкий стук ее сердца.
     - Ты меня слышала? - раздраженно спросил Дрисдейл. - Неужели ты так быстро забыла брачные обеты? Ты обещала повиноваться мужу!
     - Я.., я и так близко, - пролепетала Тея.
     Он негромко засмеялся, и она в который раз поняла, что он наслаждается, мучая ее. Рано или поздно он все равно добьется своего, как добивался и раньше.
     - Подвинься ближе! - повторил он.
     Пантея глубоко вздохнула, словно набираясь мужества.
     - Я достаточно близко. Я вышла за вас замуж, потому что вы поклялись спасти моего брата. Я уехала с вами ночью, ничего не сказав отцу; не сомневаюсь, ему будет невыносимо узнать, что его дочь сочеталась браком с пуританином. Я сделала все это, но вы не можете.., не можете заставить меня испытывать к вам что-нибудь, кроме ненависти.
     Последние слова она почти прошептала: ужас перед человеком, за которого она вышла замуж, почти душил ее. Тея не смела взглянуть на него и смотрела невидящими глазами прямо перед собой.
     И в эту минуту она услышала его смех, издевательский смех человека, который не сомневается в своей способности получить все, что он хочет.
     - Значит, ты меня ненавидишь! Ну что ж, забавно будет научить тебя, что значит любить!
     С этими словами он протянул руки, и его прикосновение заставило Тею вскрикнуть - то ли от страха, то ли от отчаяния. И тут из-под бархатной муфты с собольим мехом раздалось тихое рычание. Христиан поспешно убрал руку и тихо выругался.
     - Боже! Что это у тебя там? - спросил он.
     - Это Бобо.., мой песик, - пролепетала Тея.
     - Эта дрянь меня укусила! - возмутился Христиан Дрисдейл. - Я не знал, что ты взяла его с собой.
     - Он всегда со мной, - ответила Тея.
     - В моем доме его не будет! Я не люблю животных, тем более кусачих.
     - Извините, если Бобо сделал вам больно. Он защищал меня, потому что я вскрикнула.
     - Спусти его на пол, - приказал Дрисдейл.
     - Но ему и здесь удобно, - возразила она, ласково поглаживая песика, который продолжал тихо рычать.
     - Ты слышала мой приказ? - прорычал Христиан.
     - А почему я должна подчиниться? Песик мой. Я люблю его, и он может сидеть у меня на коленях, как всегда.
     С каждым словом, которое произносил этот человек, ей становилось все труднее сдерживать свою ненависть. И похоже, ее тон впервые задел его.
     - Ты будешь делать то, что я приказываю? - крикнул он. - Спусти собаку на пол!
     Карета поднималась в гору, лошади тянули свой тяжелый груз ровно, не спеша. Пантея сидела прямо и совершенно неподвижно. Атмосфера становилась все более напряженной. Приподняв Бобо, она прижалась щекой к его головке. Казалось, эта невинная ласка окончательно вывела из себя сидевшего рядом с ней человека. Не то с ругательством, не то со злобным рыком он вырвал песика из рук девушки.
     Послышалось рычание, и Дрисдейл поморщился: острые зубки собачки снова впились ему в палец. А потом последовал глухой удар палки, и маленькое бесчувственное тельце упало на дно кареты.
     - Вы его убили! Убили! - вскрикнула Тея с ужасом и болью.
     Она бросилась бы на пол, если бы Христиан не удержал ее.
     - Вы убили его, чудовище! - снова крикнула она и тут заметила, что лицо Христиана оказалось совсем близко от ее лица, что его рука сжимает ее руку, как тисками, а на другой руке Дрисдейла в лунном свете виднеются капельки крови. И эта рука тянется вверх, чтобы взять ее за подбородок и заставить поднять голову. - Вы убили его! - простонала она, но едва успела договорить, как смысл этих слов поблек, сменившись настоящим ужасом.
     - Глупышка! Ты получишь новую игрушку, гораздо более занимательную!
     Голос Христиана стал хрипловатым и вкрадчивым, а его горячий рот жадно приник к губам Теи.
     Она вырывалась, сопротивлялась, но не могла справиться с ним. Ей показалось, что вокруг нее сгущается темнота, страшнее которой она не могла вообразить ничего. Эта тьма душила ее, сталкивала в пучину отчаяния, которая была глубже пучины самого ада.
     Казалось, его губы, его руки, само его присутствие высасывают из нее силы, стирают ее личность и она погружается в эту отвратительную тьму, не в силах ни пошевелиться, ни позвать на помощь.
     Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание от ужаса и отвращения. А потом, когда ее душевные и телесные муки стали просто нестерпимыми, карета резко дернулась. Христиан на секунду ослабил свою хватку, и она смогла отвернуться, ловя ртом воздух. Она еще не успела понять, что происходит, как дверца кареты распахнулась, и какой-то голос резко и повелительно нарушил ночную тишину:
     - Кошелек или жизнь!
     Она услышала, что Христиан пробормотал какие-то странные слова, которых она никогда раньше не слышал