о перенес все трудности.
     Лусиус свободен!
Tee казалось, что весь мир поет от радости, а солнечный свет стал таким золотым, что слепил глаза своим блеском. Она повернулась к Лусиусу с тихим невнятным возгласом и уткнулась лицом в мягкий бархат его камзола.
     Мгновение он молча обнимал ее, а потом очень бережно заставил поднять голову, чтобы заглянуть в светящееся счастьем личико и в глаза, которые лучились такой любовью, что все ее существо трепетало от этого дивного чувства.
     - Моя дорогая, моя прелестная, моя любимая, это - начало! - проговорил он и привлек ее еще ближе, так что их губы встретились, и она снова смогла ощутить его чудесный, волнующий поцелуй.



   Барбара КАРТЛЕНД
   ЗЛОВЕЩАЯ ТАЙНА

Перевод с английского И. Гюббенет и Т. Черезовой



Анонс

     Юная Кэролайн - звезда лондонского сезона - случайно оказалась свидетельницей загадочного убийства, но не могла в том признаться, не погубив свою репутацию. В преступлении обвиняют молодого лорда Брекона, который однажды подарил Кэролайн незабываемый поцелуй. Решив, что должна непременно его спасти, отважная девушка решается на опасную авантюру: она едет в поместье лорда под видом бедной компаньонки...

Глава 1

     - Который час? - спросила Кэролайн, не отрывая взгляда от дороги, лежавшей перед ними.
     Сэр Монтегю достал из жилетного кармана золотые часы, но ему нелегко было разглядеть стрелки. Они ехали очень быстро, и, несмотря на то что луна уже всходила, деревья отбрасывали тени на узкую дорогу.
     Только через несколько секунд он смог ответить:
     - Девять тридцать будет всего через три минуты, Все идет прекрасно!
     - Надеюсь, это не чрезмерно оптимистичное мнение, - отозвалась Кэролайн. - Сдается мне, этот ваш кратчайший путь - хоть здесь действительно нет других проезжих дорог - потребовал гораздо больше времени, чем отняла бы у нас главная дорога.
     - Клянусь, он короче, - ответил сэр Монтегю. - Я нередко езжу здесь. Представьте только, как удивится леди Рохэн, не увидев нас на той дороге!
     Кэролайн рассмеялась:
     - Если мы действительно доберемся до дома вашей сестры раньше других, забавно будет посмотреть на их лица! Представьте только: мы уже их ждем! Вы и правда считаете, что они поглядывают назад и удивляются, что нас не видно, сэр Монтегю?
     - Думаю, что это именно так, - улыбнулся сэр Монтегю. - Если только они не решили, что мы их опережаем.
     - Молю бога, чтобы это было так! - с жаром воскликнула Кэролайн. - Сколько нам еще ехать?
     Не прерывая разговора, она подхлестнула лошадей, и легкий фаэтон полетел вперед еще быстрее.
     - Думаю, не больше четырех миль, - ответил сэр Монтегю. - Через милю мы должны оказаться на главной дороге...
     - ..обогнав серых леди Рохэн, - докончила Кэролайн весело и возбужденно.
     Она увидела, что они приближаются к повороту, и слегка попридержала лошадей. Хотя они ехали уже больше полутора часов, гнедые еще совсем не устали, и Кэролайн с трепетом восторга поняла, что сэр Монтегю не преувеличивал, говоря, что это лучшая пара скакунов во всем Лондоне.
     Фаэтон миновал поворот, и в лунном свете перед ними показались два-три коттеджа, образовавшие деревушку. Рядом с дозорным столбом и прудом стояла маленькая придорожная гостиница с башенками. Ее вывеска скрипуче раскачивалась на ветру, окна ярко светились. Но Кэролайн обратила внимание только на то, что дорога стала шире и на следующей четверти мили не имела поворотов. Она подняла кнут, но в этот момент заговорил маленький грум, стоявший на запятках фаэтона:
     - Простите, миледи, но сдается мне, что заднее колесо не в порядке.
     - Что-то не в порядке? - изумленно переспросила Кэролайн. - Но я ничего не чувствую.
     - Оно тарахтит, как не знаю что. Надо бы нам на него поглядеть.
     - Господи, да тут и святой выйдет из себя! - воскликнула Кэролайн, осаживая лошадей, так что они остановились как раз напротив гостинички. - Ну же, мальчик, давай, давай, - нетерпеливо добавила она. - Готова поклясться, тебе это просто привиделось.
     Грум поспешно спрыгнул на землю. Сэр Монтегю сначала некоторое время наблюдал за ним, перегнувшись через борт фаэтона, затем тоже спустился. Он негромко сказал что-то груму, пока они вдвоем осматривали колесо.
     - Но ведь ничего же не случилось? - спустя несколько мгновений озабоченно спросила Кэролайн.
     - Боюсь, мальчик прав, - ответил сэр Монтегю. - Проклятая ось треснула. Думаю, просто опасно было бы ехать дальше.
     - Ну, это уж слишком! - воскликнула Кэролайн.
     - Может, все и не так серьезно, как можно было бы опасаться, - успокаивающе проговорил сэр Монтегю. - А что, если вы, Кэролайн, подождете в гостинице, пока я выясню, не сможет ли кто-нибудь на каретном дворе починить ось?
     Грум взял лошадей под уздцы, и Кэролайн вышла из фаэтона.
     - Ну что за невезение! - сердито сказала она сэру Монтегю. - Мы так хорошо успевали: оставалось проехать всего несколько миль - и тут происходит такое!
     - Может, это отнимет у нас всего несколько минут, - утешил Кэролайн ее спутник. - Пройдите внутрь, Кэролайн. Место это неплохое. Я раньше здесь останавливался, и рюмка вина нам не повредила бы. У меня все горло пересохло от пыли.
     - Ну хорошо, раз вы настаиваете, - согласилась Кэролайн. - Но скажите им, чтобы колесо починили как можно скорее.
     Сэр Монтегю повернулся к груму:
     - Ну-ка, парень, найди конюха, а потом доложишь мне, что можно будет сделать.
     - Слушаю, сэр, - ответил мальчишка, и сэр Монтегю, картинно сорвав с головы шляпу, открыл дверь гостиницы, пропуская Кэролайн внутрь.
     Они оказались в маленькой гостиной с низким потолком, который пересекали дубовые балки, чистенькой и приветливой. В большом камине ярко горел огонь.
     Перед камином сидел только один человек: ноги его были вытянуты к огню, рядом стояла рюмка вина. Когда дверь открылась, он непринужденно взглянул на вошедших. Разглядев их, он резко выпрямился, удивленно подняв брови.
     Кэролайн заметила, что он был молод, одет по последней моде в оливково-зеленый, хорошо подбитый сюртук со сверкающими пуговицами. Его темные волосы были уложены в прическу "порыв ветра", и его можно было бы назвать довольно красивым, если бы не густые брови, сходившиеся над переносицей и придававшие ему хмурый вид, и не опущенные углы полного рта, застывшие в высокомерной усмешке.
     - Присядьте к огню, - проговорил сэр Монтегю, вводя Кэролайн в гостиную. - Я закажу бутылку вина. - Он повысил голос:
     - Эй, хозяин!
     Молодой человек в зеленом сюртуке вскочил.
     - Риверсби! - воскликнул он. - Что вы здесь де лаете?
     По его голосу и лицу было видно, что он не слишком рад видеть сэра Монтегю. Тот медленно повернулся и, помолчав немного, ответил любезнейшим тоном:
     - Не вижу причины, по которой я должен был бы отвечать на этот вопрос. Это место вам не принадлежит, не так ли?
     Кэролайн почувствовала себя неловко: видно было, что эти двое друг друга не любят. К тому же она вдруг вспомнила о положении, в котором оказалась, и что ей ни к чему быть узнанной. Она отвернулась, надеясь, что ее большая, по моде, шляпа затеняет ей лицо. В этот момент она услышала женский голос, обращенный к ней:
     - Не желает ли ее светлость пройти наверх?
     - Да, конечно, - ответила Кэролайн, испытав чувство небывалого облегчения, и поспешно вышла из гостиной в прихожую, где симпатичная пожилая женщина сделала ей книксен и, высоко подняв свечу, провела вверх по лестнице.
     - Сюда, ваша светлость. Осторожно на верхней ступеньке. Она повыше остальных, и кто не знает, спотыкается.
     Они благополучно поднялись на площадку, и женщина открыла дверь.
     - Надеюсь, вашей светлости будет здесь удобно. Это наша лучшая комната, и мы редко ею пользуемся, но, когда сегодня утром мы получили известие от сэра Монтегю, мы принялись за дело и хорошенько ее прибрали. И постель мы проветрили, ваша светлость, и целый день грели ее горячими кирпичами. Могу дать клятву, что вам в ней будет совсем удобно: только прошлой осенью я заново набила ее лучшим гусиным пером.
     Хозяйка откинула покрывало, чтобы продемонстрировать Кэролайн, как удобна огромная перина, горой вздымающаяся на дубовой кровати с пологом. Кэролайн так и застыла, широко открыв изумленные глаза.
     - Я не ослышалась? Вы сказали, что сегодня утром получили известие от сэра Монтегю? - спросила она.
     - Да, конечно, миледи. Грум прискакал около полудня. Он сказал нам, что сэр Монтегю проведет здесь ночь, и мы были счастливы слышать это: ведь сэр Монтегю наш давнишний и уважаемый постоялец. А когда грум добавил, что его будет сопровождать супруга, мы еще больше обрадовались. Сэр Монтегю уже больше двух лет время от времени останавливается у нас, но мы раньше не слыхали, что он женат. Ох, он такой прекрасный джентльмен, миледи. Может, я и запоздала маленько, но позвольте со всем почтением вас поздравить.
     - Спасибо.., спасибо, - отозвалась Кэролайн таким странным тоном, что хозяйка посмотрела на нее с изумлением.
     - Но вы притомились, миледи, а я тут стою болтаю попусту, вместо того чтобы ужин вам приготовить. Надеюсь, он придется вашей светлости по вкусу, хоть, может, вы и привыкли к чему получше, но уж мы сделали все, что могли. И если ваша светлость позвонит, когда будете готовы, я вернусь и провожу вас вниз.
     - Спасибо, - снова сказала Кэролайн.
     Дверь за хозяйкой закрылась, и Кэролайн осталась одна. Несколько секунд она стояла не двигаясь. Потом, вздрогнув, поднесла руки к щекам.
     Она попала в беду: подобной истории она и представить себе не могла. Когда Кэролайн осознала то, что сказала ей хозяйка, ее снова бросило в дрожь. Значите сэр Монтегю намеревался остановиться здесь, устроил все заранее, и неполадки с колесом - всего лишь спектакль, который они с грумом разыграли! Какая же она дура, что так легко поддалась обману! А не большая ли глупость то, что она дала втянуть себя в эти скачки - да и были ли скачки?
     Сбитая с толку и испуганная Кэролайн стала вспоминать все, что произошло в последние сутки, обвиняя не только сэра Монтегю, но и себя. Да, она с самого начала была виновата.
     Она знала, что сэр Монтегю Риверсби - человек не их круга. Ее достаточно часто об этом предупреждали, но именно эти предупреждения заставляли ее упрямо принимать его общество. Это было безумие! Своеволие, - чувство противоречия... И вот к чему они ее привели.
     Графиня Буллингем, крестная Кэролайн, вводила ее в свет в этом сезоне, так как мать Кэролайн была недостаточно здорова, чтобы жить в городе и выдержать все изнуряющие формальности, связанные со светским дебютом. Однако в городской резиденции леди Буллингем не нашлось места для Кэролайн и многочисленной челяди, сопровождавшей ее, поэтому был приведен в порядок великолепный особняк ее отца - Валкэн-Хаус на Гровнор-сквер, и Кэролайн поселилась в нем со своей кузиной, достопочтенной миссис Эджмонт, в качестве компаньонки.
     Это не мешало леди Буллингем пристально следить за своей подопечной, и от зоркого взгляда ее светлости мало что могло ускользнуть.
     - Я терпеть не могу этого Риверсби, Кэролайн, - сказала она по дороге с бала в Девоншир-Хаус. - На твоем месте я бы вела себя с ним как можно холоднее.
     - Он очень настойчив, мэм. Сегодня вечером он в третий раз сделал мне предложение.
     - Сделал тебе предложение! - Голос леди Буллингем зазвучал пронзительно. - Как он посмел? Какое нахальство! Можно подумать, что ты - звезда лондонского сезона и самая богатая невеста года - снизойдешь до него!
     - Его нахальство меня забавляет, - ответила Кэролайн. - И кроме того, от него не так легко избавиться.
     - В двери моего дома он не войдет никогда, - ответила ее светлость. - Сделал предложение, как же! Трудно себе представить, что скажет твой отец.
     Кэролайн рассмеялась. Она прекрасно представляла себе холодное равнодушие, с которым ее отец смел бы сэра Монтегю со своего пути. Однако неоспоримым фактом было то, что она продолжала встречать сэра Монтегю повсюду. Так или иначе ему удалось стать вхожим в большинство домов, а его нахальные заявления о том, что он намеревается на ней жениться, забавляли ее - всерьез она его не принимала.
     Она бы отнеслась к предостережению своей крестной более внимательно, если бы леди Буллингем с поразительной бестактностью не заставила лорда Глосфорда предостеречь Кэролайн от сэра Монтегю. Кэролайн считала графа Глосфорда занудой. Она прекрасно видела, что крестная мечтает выдать ее за графа: в глазах света он - будущий герцог Мельчестерский - был блестящей партией.
     Однако Кэролайн от души презирала манерность и изнеженность лорда Глосфорда и была столь же мало склонна принять его предложение, как и предложение сэра Монтегю. Понятно, что его предостережения могли вызвать у нее только раздражение.
     - Знаете, этот парень какой-то скользкий, - сказал он ей однажды. - Право, Кэролайн, он не на уровне.
     Я бы ему дал отставку.
     - Спасибо, милорд, - отозвалась Кэролайн. - Но я Надеюсь, что разбираюсь в людях лучше, чем ваша светлость - в лошадях.
     Это было ощутимым уколом, так как весь свет уже несколько недель посмеивался над историей о том, как лорд Глосфорд заплатил пятьсот гиней за лошадь, которую, как выяснилось спустя несколько недель, чем-то подпоили, чтобы продать подороже.
     Возможно, именно занудство лорда Глосфорда и постоянные укоризны крестной заставили Кэролайн охотно откликнуться на предложение сэра Монтегю о тайных скачках. Он высказал его на балу, а потом назначил встречу назавтра в парке.
     Миссис Эджмонт ничего не могла поделать, когда во время променада в парке сэр Монтегю шел подле Каролайн и что-то так тихо говорил ей, что до нее не долетало ни слова.
     - Рохэн побился об заклад, что его жена может управлять лошадьми лучше всех женщин и на его серых обгонит моих гнедых, кто бы ими ни правил, - сказал сэр Монтегю. - Финиш - у дома моей сестры неподалеку от Севеноукса, а ставка - тысяча гиней.
     - И вы предлагаете мне править вашими гнедыми? - спросила Кэролайн.
     Ее глаза сверкали. Она знала гнедых сэра Монтегю.
     Они были несравненны. И трудно было не мечтать о победе над леди Рохэн, которая непереносимо чванилась своим умением обращаться с вожжами.
     - Не знаю, кто еще мог бы победить леди Рохэн, - тихо проговорил сэр Монтегю.
     Кэролайн колебалась. Она знала, что ей следовало отказаться, что скачки, на которые поставлены огромные суммы, - неподходящее дело для любой благовоспитанной девушки, не говоря уже о леди Кэролайн Фэй, единственной дочери маркиза и маркизы Валкэн... Но соблазн был так велик!
     - Я предлагаю, - тихим мягким голосом продолжил сэр Монтегю, - чтобы никто не знал, кого я выбрал править своей упряжкой, пока скачки не закончатся. Один фаэтон стартует на углу Гайд-парка, а другой - от клуба Уайта. Но победительницу мы объявим, только когда скачки закончатся.
     - Но как мы сможем удержать это в секрете? - спросила Кэролайн. - Если я захочу уйти из дома после ужина, миссис Эджмонт начнет меня расспрашивать.
     - Вы можете оставить записку, что договорились встретиться с друзьями и будете в обществе леди Рохэн.
     Вы вернетесь домой не позже, чем с бала, а если ваша компаньонка и узнает правду, она будет так горда вами, что не станет болтать лишнего.
     "Миссис Эджмонт так ужаснется, что предпочтет замять это дело", - подумала Кэролайн, но ей казалось, что приключение стоит того, чтобы рискнуть чем угодно - даже гневом крестной. Что может быть приятнее, чем состязаться с ловкой и знаменитой леди Рохэн, которая, как считалось, не имела себе равных в обращении с лошадьми.
     Возможно, в будущем ее ждут неприятности, но Кэролайн никогда не страдала отсутствием храбрости.
     Она гордо подняла голову, выставив вперед упрямый маленький подбородок.
     - Я это сделаю, - сообщила она довольному сэру Монтегю. - Но до конца гонок все должно оставаться в тайне.
     - Клянусь, - ответил он.
     Сейчас она не была уверена, что он сдержал слово.
     Конечно, не было никаких скачек и соперничества с фаэтоном, которым правила леди Рохэн. Это была лишь уловка, чтобы Кэролайн оказалась в его власти.
     Почем знать, может, не было и никакой сестры неподалеку от Севеноукса. В одном она могла быть уверена: казалось неизбежным, что она проведет эту ночь здесь как жена сэра Монтегю и его молчание будет куплено ценой их помолвки.
     При этой мысли Кэролайн опять бросило в дрожь.
     В сэре Монтегю было что-то вкрадчиво-неприятное.
     Она всегда знала, что он не ровня ей, хотя и забавлялась, поддразнивая им своих поклонников, которые все были гораздо моложе и не могли состязаться с ним в остроумии и бесстыдном нахальстве.
     Кэролайн осмотрела спальню: большая кровать с пологом, огонь, разожженный в камине, ваза цветов на туалетном столике, ножки которого затянуты белым муслином с оборкой.
     Для своего предательства сэр Монтегю выбрал красивую обстановку. Одна мысль о его толстых улыбающихся губах, темных глазах и непомерно крупных кистях рук наполняла ее ужасом и отвращением. Ей надо бежать, надо отсюда выбраться! Но как? Как?
     Если она устроит сцену, позовет хозяйку и потребует, чтобы ее отправили обратно в Лондон в почтовой Карете, будет скандал. Кроме того, ее могут и не послушать; они даже могут подумать, что это - стеснительность и страх новобрачной. Сэру Монтегю не составит труда опровергнуть ее слова и сыграть роль ее тюремщика, а не только законного мужа и господина, каковым они его считают.
     Кэролайн еще раз испуганно огляделась, потом подошла к окну и широко распахнула раму с мелким переплетом. Луна светила ярче, чем в тот момент, когда они Входили в гостиницу. Ее свет заливал садик за домом, а за ним можно было разглядеть тени деревьев. Лес! Кэролайн посмотрела туда, потом взглянула вниз. Под окном на расстоянии пяти-шести футов был выступ крыши над кладовкой или чуланом. Рядом с ним, в тени, Кэролайн различила большую бочку для воды.
     Постояв немного, она решилась: вернувшись к двери спальной, заперла ее на задвижку, а затем, подбежав к подоконнику, взобралась на него. Было довольно непросто справиться с платьем из французского бархата с присборенным подолом и широкими рукавами, собранными атласной лентой, но Кэролайн было не привыкать.
     Да, не впервые ей приходилось выбираться из окна спальни. Когда она была маленькой, гувернантки и родители нередко наказывали ее за то, что она вылезала из спальной и разгуливала по парку или шла к морю, вместо того чтобы спать.
     Кэролайн очень осторожно свесилась с окна, так что до крыши оставалось всего около фута, и разжала руки. С глухим ударом она приземлилась на плоскую крышу и затаив дыхание, минуту переждала, опасаясь, что ее кто-нибудь услышит. Но ничего не случилось.
     Все было тихо, не считая отдаленного шума голосов, доносившихся, видимо, из пивной.
     Кэролайн взглянула вниз. До земли все еще было далеко, но тут была бочка с водой: надо было поставить ногу на ее край, придерживаясь за стену. Единственное, чего можно было опасаться, - это свалиться в саму бочку, но Кэролайн была ловкой и хорошо умела сохранять равновесие. Не считая царапины на пальце, дырки в платье, зацепившемся за гвоздь, пыли и грязи, оставшихся на ладонях, освобождение прошло благополучно.
     Подождав немного, она заглянула в ближайшее окно. Как она и думала, плоская крыша накрывала кладовку. В кладовке было темно, но дверь была открыта, и за ней виднелась большая кухня гостиницы. Там суетилась хозяйка; кроме нее, Кэролайн разглядела еще несколько человек: двух молодых женщин с круглыми румяными щеками, в чепцах, закрывавших волосы, и мужчину в фартуке, наверное, повара. Они весело смеялись и болтали, и даже сквозь закрытое окно Кэролайн почувствовала аппетитный запах жаркого.
     Больше медлить было нельзя. Приподняв подол, она быстро побежала через сад в лес под тень деревьев.
     Лес был негустой, и, поскольку весна еще только начиналась, трава была низкой