льчики - и в автомате, и в ее голове. Она позволила Рорку развернуть ее так, что они оказались лицом к лицу.
     - Но ведь игра еще не окончена...
     - Далеко не окончена! - Его губы, горячие и жадные, прильнули к ее губам, ладони, которые уже находились под майкой, накрыли груди Евы. - Я хочу тебя... Я всегда тебя хочу!
     Задыхаясь от желания, Ева дрожащими руками стала расстегивать пуговицы на его рубашке.
     - Ты должен был проиграть хотя бы несколько вещей. На тебе надето слишком много всего.
     - Я это учту.
     Желание овладело ими обоими так быстро и властно, что теперь обжигало, заслоняя собой весь остальной мир. Тело жены казалось Рорку сокровищем - его ровные линии, округлость мышц, удивительная чистота и мягкость кожи. Крепко прижавшись к любимой, он тонул в ней.
     А Еве хотелось отдавать. Отдавать все, что у нее есть, все, что у нее когда-либо будет. Рядом с ним она забывала все ужасы своего детства, все тяготы своей работы. То, что они снова и снова дарили друг другу, было ее собственным, только ей принадлежащим чудом.
     Ева опустилась на пол, увлекая Рорка за собой.
     - Посмотри на меня...
     Его имя застряло у нее в горле, она онемела, почувствовав, как нежные пальцы скользят по ее телу, проникают в нее. По коже Евы побежали мурашки, словно серебристые шарики, которые только что бешено метались под стеклом игрового автомата.
     Рорк увидел, как затуманились ее глаза, а потом вдруг широко открылись и потемнели.
     - Давай... Давай...
     Ее пальцы впились в его плечи, по телу проходили судороги, и, когда из ее горла уже готов был вырваться яростный крик наслаждения, он накрыл ее рот губами...

***

     - Я не проиграла!
     Рорк повернулся и с улыбкой посмотрел на обнаженные ягодицы Евы, которая, нагнувшись, подбирала с пола свою одежду.
     - А я и не говорил, что ты проиграла.
     - Но ты подумал, я же знаю! Мне просто не хватило времени, чтобы закончить эту дурацкую игру.
     - Будем считать, что она отложена. - Рорк застегнул брюки. - Есть хочу! Давай что-нибудь проглотим?
     - Времени нет. Мне нужно работать. Я собираюсь поехать в гостиницу и осмотреть номер, где жил Драко.
     Рорк тем не менее чуть ли не силком притащил жену на кухню и собственноручно разогрел бифштексы и перловый суп.
     - Я поеду с тобой, - решительно заявил он, когда Ева допила кофе.
     - Я тысячу раз просила тебя не вмешиваться! Это дело полиции.
     - Разумеется, а я лишь выполняю свой гражданский долг. Впрочем, я это, по-моему, уже говорил. - Зная, что Ева наверняка разозлится, Рорк с улыбкой добавил:
     - В конце концов, этот отель принадлежит мне.
     Понимая, что он хочет позлить ее, Ева предпочла промолчать. "В конце концов, это же не место преступления, куда не пускают посторонних, - подумала она. - Так что, если он поедет со мной, большой беды не будет". Кроме того, ей могли пригодиться его наблюдательность и ум, хотя вслух она в этом не призналась бы никогда.
     - Ладно, - согласилась Ева, с напускным равнодушием пожимая плечами. - Только не путайся под ногами.
     Рорк послушно кивнул, хотя вовсе не собирался выполнять ее просьбу: иначе было бы скучно.
     - Мы возьмем с собой Пибоди?
     - Она - на свидании.
     - А-а... С Макнабом?
     Ева почувствовала приступ раздражения.
     - Она не встречается с Макнабом. - Заметив удивленный взгляд Рорка, Ева с ожесточением отодвинула от себя чашку. - Послушай, возможно, в каком-то параллельном измерении, далеко-далеко, они занимаются сексом. Но они не встречаются. Вот так!
     - Дорогая, рано или поздно обязательно наступает момент, когда дети улетают из родного гнезда, как бы ни было обидно маме.
     Ева замахнулась на мужа ложкой:
     - Заткнись! Я серьезно говорю. Они НЕ встречаются!

***

     В каком-то смысле обшарпанную квартиру Макнаба, расположенную в южной части Вестсайда, действительно можно было назвать "параллельным измерением". Это было типичное жилище одинокого мужчины: бедно обставленное, напичканное разнообразными спортивными призами, с раковиной, полной грязной посуды.
     Когда ожидался приход дамы, Макнаб обычно пытался хотя бы частично разгрести повседневный кавардак, распихивая по шкафам нестираное белье и немытые тарелки. В помещении после этого все равно оставался стойкий запах подгоревшей овсянки, но хозяина квартиры это нисколько не смущало. Он гордо оглядывал результаты своих трудов, пребывая в твердой уверенности, что навел стерильную чистоту. Ту же операцию Макнаб проделал и перед приходом Пибоди.
     - Ну и ну! - Он перекатился на спину и хватал ртом воздух, как выброшенная на берег форель. Рядом с ним в постели лежала обнаженная женщина, и, даже если сейчас ему было бы суждено умереть, он предстал бы перед создателем счастливым человеком. - Сегодня мы с тобой побили все рекорды. Надо записать это для потомства.
     Пибоди находилась на грани обморока, как это всегда с ней случалось, когда она оказывалась в постели с Яном Макнабом.
     - Я не чувствую ног, - пролепетала она, едва ворочая языком.
     Макнаб галантно приподнялся на локте, но, поскольку они кончили в позе "валета", он видел только ноги Пибоди от ступней до колен. Колени у нее, надо сказать, были просто загляденье.
     - Даю тебе слово, что я их не съел, иначе бы я это запомнил. - Он провел ладонью по ноге Пибоди и добавил:
     - Да вот же они! Обе на месте.
     - Слава богу. Они мне еще понадобятся.
     Отдышавшись, Пибоди села в постели, посмотрела на профиль Макнаба и уже не в первый раз задумалась: в какой же момент она потеряла от него голову? Если бы месяц назад кто-нибудь сказал ей, что она будет лежать голой в кровати с Макнабом, Пибоди плюнула бы этому человеку в лицо.
     - Как здесь холодно! - пробормотала она, закутавшись в скомканные простыни.
     - Этот пес домовладелец выключил отопление, заявив, что весна на носу и уже тепло. Можно подумать, что я не плачу за квартиру! Как только получу зарплату, первым делом куплю обогреватель.
     Макнаб широко зевнул и пригладил свои вьющиеся светлые волосы. Пибоди едва удержалась, чтобы не поиграть с его чуть рыжеватыми кудряшками. На худом бедре Макнаба красовалась переводная татуировка, изображающая серебряную молнию, а в левом ухе - четыре серебряные сережки. Кожа у него была белой, как молоко, глаза - серыми, как пыль. Пибоди до сих пор не могла объяснить себе, что привлекло ее в нем. И тем более - как вышло, что они регулярно и отчаянно занимаются сексом, а встречаясь на службе, не испытывают по отношению друг к другу ничего, кроме раздражения.
     Она и рада была бы сказать, что ей не по вкусу такой тип мужчин, но беда в том, что Пибоди и сама не знала, какой именно тип ей по душе. Ее успех у мужчин носил обычно случайный характер и вообще был каким-то... кривобоким, что ли.
     - Я, пожалуй, пойду.
     - Почему? Еще рано.
     Макнаб сел в постели и, зазывно глядя на Пибоди, погладил ее по голому плечу.
     - Я изголодался...
     - Господи, Макнаб, мы же только что закончили!
     - Вообще-то, я имел в виду пиццу. - Он знал ее слабое место. - Давай подкрепимся.
     - Я на диете.
     - Это еще зачем?
     Пибоди округлила глаза, обмоталась смятой простыней и встала с кровати.
     - Как зачем? Чтобы не быть толстой.
     - Ты вовсе не толстая. Ты просто крепко скроена. - Проявив завидную быстроту, он поймал краешек простыни и сдернул ее с Пибоди. - Очень крепко скроена!
     Когда Пибоди нагнулась, чтобы поднять простыню с пола, Макнаб спрыгнул с постели, обхватил ее сзади за талию и прижался так крепко, что она испугалась.
     - Ну ладно, давай перекусим, а там видно будет.
     - Прекрасно! У меня есть неплохое вино.
     - Если это то же самое вино, которым ты поил меня в прошлый раз, я лучше попью из унитаза.
     - Нет, это другое. - Он поднял с пола свой оранжевый тренировочный костюм и натянул на себя. - Хочешь, дам тебе какие-нибудь штаны?
     Когда Пибоди услышала такое предложение, ей захотелось отхлестать его по щекам.
     - Макнаб! Я не влезла бы в твои штаны даже в возрасте двенадцати лет, а теперь и подавно. У меня задница шире, чем у тебя плечи.
     - Это верно, - поспешно согласился Макнаб. - Ну ладно, мне нравятся полные женщины - особенно в полицейской форме. - Ему каждый раз приходилось уговаривать ее остаться после первого "сеанса связи".
     Макнаб отправился на кухню и достал из холодильника бутылку вина, которую он купил накануне, предвкушая очередное свидание с Пибоди. Он часто думал о ней, слабея от этих мыслей. Когда ему удавалось удержать ее в постели, все было хорошо: он не задумывался о своих словах, а все действия происходили сами собой.
     Сунув пиццу в духовку, Макнаб вытащил из ящика стола штопор. Это проклятое вино обошлось ему в два раза дороже, чем то пойло, к которому он привык. Но когда тощему парню вроде него приходится конкурировать с изощренным в своем деле красавцем жиголо, не остается ничего другого, как идти на жертвы. Он не сомневался, что Чарльз Монро - знаток тонких вин. Они с Пибоди, наверное, принимают ванны из шампанского...
     Представив себе эту картину, Макнаб разозлился и, чтобы успокоиться, залпом выпил полбокала вина, а затем обернулся, услышав, как из спальни вышла Пибоди. Она была в форменных штанах и рубашке, расстегнутой у горла, и Макнабу до боли захотелось поцеловать ее туда - в то место, где из-под грубой хлопковой ткани виднелась нежная кожа.
     Дьявольское наваждение!
     - Что с тобой? - спросила она, заметив выражение страдания на его лице. - Пиццы не оказалось?
     - Отчего же? Сейчас будет готова. - Макнаб протянул ей бокал вина. - Я думал... о работе.
     - Мм-м... - Пибоди отпила вина и вытянула губы, наслаждаясь его сладким вкусом и нежным ароматом. - Вот это совсем другое дело! А что у тебя на работе? Собираешь информацию на свидетелей по делу Драко?
     - Все уже сделано и отослано Даллас.
     - Быстро сработали.
     Макнаб только пожал плечами. Зачем ему было рассказывать, что вся необходимая информация буквально свалилась ему в руки от Рорка?
     - Наш отдел всегда работает на совесть. Хотя этот случай - особый. Даже после того, как список подозреваемых и свидетелей отфильтруют, в нем все равно останется очень много имен. Представь себе, на глазах у тысяч людей парню в сердце всаживают нож!
     - Мне ты можешь не объяснять. Нам всем предстоит еще та работка.
     Пибоди сделала еще глоток и уселась в кресло. Она вдруг осознала, что здесь, в кошмарном бедламе Макнабова логовища, чувствует себя не менее уютно, чем в собственной чистенькой квартирке.
     - Ты знаешь, мне кажется, что-то происходит, - сказала она неожиданно для себя.
     - Всегда что-то происходит, - философски заметил Макнаб.
     - Нет, сейчас - что-то необычное. - Уткнувшись носом в бокал, Пибоди боролась с собой. Ее распирало. Она чувствовала, что если прямо сейчас не расскажет ему о встрече в "Голубой белке", то буквально взорвется. - Слушай, хочешь, я расскажу тебе кое-что? Только по секрету!
     - Какие проблемы?! Валяй.
     Поскольку пиццу можно было ждать не раньше чем через десять минут, Макнаб открыл пакет с соевыми чипсами и устроился на ручке кресла, в котором сидела Пибоди.
     - Так что там у тебя за тайна?
     - Честно говоря, сама не знаю. Надин Ферст настояла на встрече с лейтенантом. Она просто разваливалась на куски! Я имею в виду Надин. - Пибоди рассеянно сунула руку в пакет с чипсами. - Я ее такой еще никогда не видела. Эта встреча была личной. И очень серьезной. Они отослали меня в другой конец комнаты, но я видела их лица. А потом Даллас не сказала мне ни слова.
     - Подумаешь! Может, у них просто какие-то свои дела.
     - Надин не стала бы так яростно настаивать на встрече, если бы не оказалась в беде. - В некоторой степени Пибоди и себя считала подругой Надин, поэтому сейчас ее грыз изнутри какой-то червячок. С какой стати ее отослали, будто маленькую девочку?! - Я думаю, это каким-то образом связано с делом Драко. Но почему Даллас ничего мне не рассказала? Она должна доверять мне!
     - Может, я попробую разузнать об этом?
     - Я и сама могу попробовать. Мне не нужна помощь отдела электронного сыска.
     - Дело твое.
     - Не лезь в это! Я сама не знаю, для чего рассказала тебе все это. Меня что-то точит. Надин - моя подруга. По крайней мере, так считается.
     - Ты просто ревнуешь.
     - Чушь собачья!
     - Ревнуешь, ревнуешь! - Макнаб обнял Пибоди за плечи. - У Даллас и Надин появились какие-то свои дела, в которые они тебя не допускают, вот ты и ревнуешь.
     Пибоди спихнула Макнаба с ручки кресла.
     - Ты дурак!
     - Эй, поосторожнее! - весело откликнулся он. - Будешь обзываться - не получишь пиццу.

ГЛАВА 6

     Рорк наблюдал за тем, как Ева вынула универсальный электронный ключ и провела им в прорези замка пентхауса А.
     - Ничего не трогай и не вертись у меня под ногами, - предупредила она.
     - Дорогая, ты повторяешься.
     Она обернулась и посмотрела мужу в глаза.
     - Я повторяюсь потому, что ты никогда не слушаешься.
     Ева открыла дверь, и они вошли внутрь.
     - Не понимаю, почему человек, который в основном живет и работает в Нью-Йорке, предпочитает снимать номер в отеле вместо того, чтобы купить собственный дом.
     - Во-первых, ради выпендрежа. Чтобы про него говорили: "Представляете, когда мистер Драко бывает в Нью-Йорке, он снимает целый пентхаус в "Палас-отеле"!" Во-вторых, удобство: по первому мановению мизинца для тебя сделают все, что бы ты ни пожелал. И в-третьих - возможно, это главное, - полное отсутствие какой бы то ни было ответственности. Все, что вокруг, тебя не касается, это чьи-то чужие проблемы, а не твои.
     - Судя по тому, что я слышала о Драко, последнее объяснение наиболее правдоподобно.
     Ева огляделась. Кругом царила невероятная роскошь. Впрочем, чему тут удивляться, если все здесь принадлежало Рорку?
     Гостиная была необъятной - обтянутые розовым шелком стены и куполообразный потолок, расписанный сложным узором из фруктов и цветов. На трех бархатных диванах винного цвета лежало множество светлых подушек, напоминавших топазы. Старинные деревянные столы были отполированы до зеркального блеска - так же, как и полы. Ноги по щиколотку утопали в ковре, рисунок которого точь-в-точь повторял роспись на потолке.
     Одна из стен была стеклянной, и за ней, словно рождественская елка, переливался огнями огромный Нью-Йорк и тянулся длинный балкон, уставленный каменными вазами с живыми цветами. В одном конце гостиной сияло лакированными боками белоснежное пианино, в другом за резными деревянными панелями скрывался домашний кинотеатр.
     - Видимо, после того, как он отправился в театр, сюда приходили уборщики, - проговорил Рорк. - Я могу распорядиться, чтобы вызвали бригаду, которая работала в тот вечер, и они расскажут, в каком состоянии было помещение.
     - Да, - рассеянно ответила Ева. Зная Надин, она могла предположить, что в тот вечер помещение выглядело так, будто по нему прошел торнадо.
     Ева подошла к деревянным панелям, раздвинула их, и ее взгляду предстал гигантский экран.
     - Поглядим, чем он развлекался перед смертью, - пробормотала она и нажала на кнопку воспроизведения видеомагнитофона. Экран вспыхнул, и на нем появилась обнаженная парочка, исступленно занимавшаяся любовью на простынях черного цвета. - Почему только мужикам так нравится наблюдать, как трахаются другие?
     - Мы все - озабоченные, испорченные и слабые. Прости нас.
     Ева рассмеялась. Между тем парочка перевернулась, теперь женщина смотрела прямо в камеру, и Еве стало не до смеха.
     - Господи боже мой! Да ведь это же Надин! Надин и Драко!
     Рорк сочувственно положил руку на плечо жены.
     - Эта запись была сделана не здесь. Тут нет таких спален. И прическа у Надин другая. По-моему, этой записи не один год.
     - Мне придется забрать кассету в качестве вещественного доказательства. Господи, порнографическая запись с участием ведущей тележурналистки Нью-Йорка - в качестве вещдока на процессе об убийстве! За что мне все это?!
     Ева остановила воспроизведение, вынула кассету из видеомагнитофона и положила ее в пластиковый пакет.
     - Черт! Черт! Черт!
     Она принялась метаться по комнате, словно животное, попавшее в клетку. Как сложно все с этим клубком межличностных отношений! Надин рассказала ей свою историю доверительно, как другу. А человек, который сейчас стоит рядом и терпеливо ждет, ее муж. Ева всей душой ненавидела, когда в ее расследования оказывались замешаны близкие люди. Если она расскажет Рорку о Надин, будет ли это означать, что она предала свою подругу? А если не расскажет, получится, что она не доверяет мужу...
     Как, черт возьми, люди в течение всей жизни пробираются сквозь эти джунгли запутанных, словно лианы, взаимоотношений?
     - Ева, милая, - услышала она участливый голос Рорка и замерла как вкопанная посередине комнаты. - Ты сама себе устраиваешь головную боль. - Он словно прочитал ее мысли. - Позволь мне облегчить твои терзания. Не считай себя обязанной рассказывать мне то, от чего ты чувствуешь себя неловко.
     Ева сощурила глаза и внимательно посмотрела на мужа.
     - Мне почудилось, что в конце последней фразы ты хотел поставить слово "но".
     - У тебя очень острый слух. НО, увидев эти кадры, я понял, что когда-то у Надин и Драко был роман. А учитывая твою нынешнюю нервозность, я догадался, что между ними что-то произошло совсем недавно.
     - О, черт!
     Кончилось тем, что Ева собралась с духом и поведала Рорку всю историю Надин - от начала до конца.
     Рорк внимательно слушал, а когда Ева закончила рассказывать, он осторожно заправил ей за ухо выбившийся локон и сказал:
     - Ты очень верный друг.
     - Не надо говорить таких вещей, они действуют мне на нервы!
     - Хорошо, я скажу иначе: Надин не имеет никакого отношения к убийству Драко.
     - Я это знаю, да и улик против нее никаких нет. Но для нее эта история все равно станет ужасной трагедией. Ну ладно, что еще есть в этих хоромах?
     - Ах да. Если мне не изменяет память, кухня - там, - показал Рорк. - А также кабинет, ванная комната, спальня, еще одна ванная.
     - Начну с кабинета. Первым делом залезу в компьютер и просмотрю его электронную почту. А ты, если тебе не трудно, сделай мне одолжение: собери оставшиеся видеокассеты. Мы возьмем их с собой.
     - Есть, лейтенант.
     Ева моргнула от неожиданности, но ничего не сказала.
     Она действовала методично и скрупулезно. Рорк любил смотреть на жену, когда она работает: его восхищала точность, концентрация и железная логика ее действий. Если бы еще года два назад Рорку сказали, что полицейский за работой может выглядеть сексуально, он бы либо рассмеялся, либо обиделся.
     - Перестань таращиться на меня!
     - А разве я таращусь? - улыбнулся он.
     Ева решила не размениваться на мелочи.
     - Очень много и входящей, и исходящей почты. Если бы я была психоаналитиком, я бы сказала, что этот человек совершенно не мог находиться один на один с собой. Ему был необходим постоянный контакт с людьми. В его почте, впрочем, нет ничего из ряда вон выходящего. Разве что оптовые закупки через Интернет: восемь пар туфель, три вечерних костюма...
     - Я ни за что не стал бы покупать вечерние костюмы через Интернет. В таких делах главное - примерка.
     - Ага! Вот письмо к его агенту. Судя по всему, наш мальчик выяснил, что его партнерша будет получать такую же зарплату, как он. Его это оскорбило до глубины души, и он требует у своего агента пересмотреть контракт и выбить для него более высокий гонорар за каждый спектакль.
     - Да, я знал об этом. Ему вежливо показали кукиш.
     Ева подняла удивленный взгляд на мужа.
     - Вы ему отказали?
     - Малышей обычно сажают в манеж, чтобы они не проказничали, - мягко сказал Рорк. - Для него таким манежем был контракт, за рамки которого он не мог выйти. Мы это предусмотрели заранее, поскольку было известно, что объем запросов у него неверо