ые люди. Я - не замужем. Ты - не
женат. - Грейс подошла к нему ближе. Он принял душ после работы, и все равно
она почувствовала еле заметный, но неистребимый аромат залива. - Я  не  хочу
оставаться одна сегодня ночью.
   Этан попятился. Если бы он не знал ее так хорошо, то подумал бы, что  она
загоняет его в угол.
   - Я не собираюсь менять свое решение. Не подходи ко мне, Грейс.
   Его голос еще звучал  довольно  твердо,  но,  черт  побери,  похоть  явно
побеждала разум.
   - Мне кажется, что я не подходила к тебе целую вечность. Этан,  я  должна
сделать шаг, к чему  бы  это  ни  привело.  Я  устала  отступать,  я  устала
топтаться на месте. Если ты меня не хочешь, я это  как-нибудь  переживу.  Но
если хочешь... - Она подошла к нему почти вплотную, положила ладонь  на  его
грудь, почувствовала, как колотится его сердце. - Если ты  меня  хочешь,  то
почему бы тебе...
   Он не дал ей договорить.
   - Прекрати. Ты не  понимаешь,  что  делаешь,  -  сказал  Этан,  продолжая
отступать, пока не уперся спиной в рабочий стол.
   - Я прекрасно понимаю, что делаю! - выкрикнула Грейс, разозлившись  и  на
него, и на себя. - Неужели ты  скорее  готов  вскарабкаться  на  стену,  чем
дотронуться до меня хотя бы пальцем? Чего ты боишься? Что может случиться со
мной? Ты думаешь, я рассыплюсь на миллион ос, колков?  Я  взрослая  женщина,
Этан. Я была замужем. У меня ребенок. Я знаю, о чем прошу тебя, и я понимаю,
чего хочу.
   - Я знаю, что ты взрослая женщина. У меня есть глаза.
   - Тогда наконец воспользуйся ими и взгляни на меня.
   А что еще ему  оставалось?  Как  вообще  ему  столько  времени  удавалось
обманывать себя? Она была воплощением того, о чем он мечтал.
   - Я смотрю на тебя, Грейс, - сдавленно прошептал Этан и добавил мысленно:
"И не падаю только потому, что прижат спиной к столу".
   - Этан, перед тобой женщина, которая  хочет  тебя.  Которая  нуждается  в
тебе. - Его глаза потемнели, их выражение изменилось, и Грейс  отступила.  -
Может быть, и ты хочешь меня. Нуждаешься во мне.
   Он знал, что она права. Все его попытки убедить себя, что он сможет  жить
без нее, оказались тщетными. Грейс была так прелестна, ее глаза были  такими
ясными и лучистыми.
   - Ты - воплощение всего, что я хотел бы в жизни, но это ничего не меняет.
   - Сколько еще ты будешь раздумывать?
   - В данный момент я соображаю с трудом, - признался Этан.
   - Тогда перестань. Хватит думать нам обоим.  Не  отводя  взгляда  от  его
глаз, Грейс подняла дрожащие руки к верхней пуговице платья.
   Этан следил, как она расстегивает эту крохотную пуговку, пораженный  тем,
что такой  простой  жест  и  крохотный  кусочек  обнажившейся  кожи  в  одно
мгновение воспламенили его.  Сгустившийся  воздух  закупорил  легкие,  кровь
вскипела, и все желания, все так долго  сдерживаемые  желания  вырвались  на
свободу.
   - Не надо, Грейс, - мягко сказал он. - Не делай этого.
   Ее руки безвольно упали и вытянулись вдоль  тела.  Глаза  закрылись.  Она
проиграла, и теперь остается только смириться с поражением.
   - Позволь мне.
   Ее глаза распахнулись и изумленно уставились на него.
   - Я всегда этого хотел, - прошептал Этан, освобождая следующую пуговку.
   - О! - Дыхание,  которое  она  сдерживала  последние  секунды,  вырвалось
наконец из легких. Его имя прозвучало как стон:
   - Этан.
   - Ты такая красивая. - Грейс уже дрожала всем телом. Он  опустил  голову,
легко целуя ее губы, успокаивая. - Такая нежная, а у меня грубые руки. -  Не
сводя с нее глаз Этан провел костяшками пальцев по ее щеке, по шее. -  Но  я
не обижу тебя.
   - Я знаю. Я знаю.
   - Ты дрожишь.
   Он расстегнул еще одну пуговку, затем еще одну.
   - Я ничего не могу  с  собой  поделать.  Этан  терпеливо  расстегнул  все
пуговицы до талии.
   - Мне кажется, я знал, мое подсознание  знало,  что  если  я  приду  сюда
сегодня, то не смогу уйти.
   - Я хотела, чтобы ты пришел. Я так долго ждала тебя.
   - И я. - Пуговки были такими крошечными, его пальцы - такими большими. Ее
кожа - такой нежной и теплой. - Скажи мне, если я сделаю что-то, что тебе не
понравится.
   Звук, слетевший с ее полуоткрытых губ, был похож одновременно и на  стон,
и на смех.
   - Боюсь, что через минуту я не смогу говорить. Я уже не могу дышать. Но я
хочу, чтобы ты поцеловал меня.
   - Я как раз собирался это сделать. - Его губы, неторопливо  пробующие  ее
вкус, были ласковыми и дразнящими. Он не хотел спешить, хотел  продлить  эти
первые мгновения.
   Грейс  покачнулась,  и  он  поднял   голову,   заглянул   в   ее   глаза.
Затуманившиеся, зовущие, ждущие.
   Этан осторожно спустил платье с ее плеч - загорелых, хрупких, изящных.
   Грейс не ожидала от него такой нежности.  Ее  никогда  не  касались  так,
словно она была редким сокровищем. Ее кожа словно плавилась под его  губами,
кровь густела и замедляла свой бег.
   Платье  скользнуло  к  ее  ногам,  и  Этан  чуть  отстранился.  Она   как
завороженная смотрела на него, ее ресницы трепетали. Когда его  палец  легко
коснулся ее груди над простым хлопчатобумажным бюстгальтером,  она  закусила
губу, пытаясь сдержать стон.
   Этан расстегнул крючок, ее обнажившиеся груди наполнили его ладони.
   - Ты хочешь, чтобы я остановился?
   - О нет. - Она со стоном откинула голову. - Конечно же, нет...
   - Я хочу тебя, Грейс, - прошептал он, и она вцепилась в его плечи,  снова
почувствовала его губы на своих.
   Поцелуй разгорался, кружа ей голову, увлекая за  собой.  Она  обмякла,  и
Этан подхватил ее на руки, подождал, когда она снова откроет глаза.
   - Грейс, пути назад нет.
   - Слава богу,  -  прошептала  она,  прижимаясь  лицом  к  его  плечу.  Он
улыбнулся:
   - Я не обижу тебя.
   Перед ее мысленным взором замелькали драконы и  рыцари  в  черном.  Затем
романтические мысли сменились более практичными.
   - Все в порядке. Я.., я приняла таблетку. Я ни с кем не была после Джека.
   В глубине души он всегда это знал, но ее слова еще сильнее  разожгли  его
желание.
   Он подхватил ее на руки и отнес в спальню.  И  здесь  она  зажгла  свечи,
тонкие белые свечи в крохотных раковинах вместо подсвечников.  Металлическое
изголовье кровати мерцало в мягком  свете.  Белые  маргаритки  благоухали  в
простой стеклянной вазе на тумбочке у кровати.
   Грейс думала, что Этан положит ее на кровать, но он сел, усадил  ее  себе
на колени, стал покрывать поцелуями ее тело, и там, где его губы,  его  руки
касались ее кожи, разгорались крохотные костры.
   Мозолистые ладони легко скользили по  ее  коже,  длинные  сильные  пальцы
ласкали все уголки ее тела.
   Щетина, за долгий  день  покрывшая  его  щеки  и  подбородок,  терлась  о
чувствительную кожу ее грудей, и всегда, всегда его губы возвращались  к  ее
губам бесконечными, головокружительными поцелуями.
   Грейс  сорвала  с  него  рубашку,  надеясь  вернуть  ему  хотя  бы  часть
волшебного наслаждения, которое он дарил ей. Мышцы на его мускулистом  торсе
перекатывались под ее ищущими пальцами.  В  открытое  окно  влетел  ласковый
ветер, принеся с собой крик козодоя, уже не казавшийся таким  одиноким,  как
всего пару часов назад.
   Этан опустил Грейс на кровать, снял сапоги и обернулся.  Золотистый  свет
играл легкими тенями, словно обволакивающими ее обнаженное тело. Она подняла
руку, прикрывая грудь, и он взял ее за запястье, нежно поцеловал пальцы.
   - Прошу тебя, не надо. Такое удовольствие смотреть на тебя.
   Грейс не думала, что будет стесняться, понимала, что это глупо..,  и  под
его  ласковым  взглядом  застенчивость  потихоньку  отступала.  Когда   Этан
выскользнул из джинсов, она и не подумала стыдливо отвести  глаза.  Ни  один
сказочный рыцарь не мог быть лучше сложен и не мог бы носить  свои  шрамы  с
большим достоинством. Н она протянула к нему руки, приглашая в свои объятия.
   Он скользнул к ней, снова  напомнив  себе,  что  должен  быть  осторожен,
стараясь не придавить ее всей своей тяжестью. Она такая хрупкая..,  и  такая
невинная... Она, наверное, сама этого не понимает.
   Заглянувшая в окно луна осветила их сплетенные тела. Его руки исследовали
ее тело, ее вздохи и шепот восхищали его, заставляли забыть о всех сомнениях
и колебаниях. Он так увлекся, что не замечал собственного желания, пока  оно
не захлестнуло его, сильное и всепоглощающее.
   Грейс изогнулась, задрожала, и томительные  неторопливые  ласки  изменили
темп.
   Прерывисто дыша, Этан поднял голову, напряженно вглядываясь  в  ее  лицо.
Его рука скользнула между ее бедрами.
   - Я хочу видеть тебя.
   В  ее  глазах  замелькала  паника,   сменившаяся   острым   наслаждением,
судорожный вздох взорвался приглушенным криком оргазма.
   Грейс  потрясла  головой,  чтобы  прояснить   затуманившийся   мозг,   но
головокружение не прекращалось. Знакомая комната вертелась вокруг, и  только
его лицо оставалось  отчетливым,  реальным.  Опьяненная,  ошеломленная,  она
понимала одно: никогда  она  не  испытывала  ничего  подобного,  никогда  не
подозревала, какой может быть любовь.
   Этан скользнул вверх по ее телу, его губы оставляли на ее  животе,  груди
теплый влажный след.
   - Пожалуйста, - простонала она. Ей было мало. Даже этого  ей  было  мало.
Она жаждала полного, абсолютного соединения с ним, полной близости. -  Этан.
- Она раскрылась ему навстречу. - Сейчас.
   Он обхватил ладонями ее лицо, прижался губами к ее губам.
   - Сейчас, - прошептал он и скользнул в нее. Их долгие тихие стоны слились
воедино, и они начали двигаться в вечном ритме любви как одно целое.
   Желание бушевало, нарастало. Наслаждение пульсировало, подводя  к  самому
краю. Грейс чувствовала, как зарождается в глубине  ее  тела  новый  оргазм,
обвивает ее бархатными лентами, унося в невесомость.
   Этан опустил лицо в ее волосы и перестал сдерживаться.

***

   Этан лежал так неподвижно, что Грейс встревожилась. Он  все  еще  обнимал
ее, но затянувшееся молчание пугало ее.
   Она решилась заговорить первой:
   - Только не говори, что ты сожалеешь. Боюсь, что не выдержу, если ты  это
скажешь.
   - У меня в мыслях не было ничего подобного.  Я  обещал  себе  никогда  не
дотрагиваться до тебя, но не сожалею, что нарушил свое обещание.
   Грейс положила руку на его плечо.
   - И ты еще будешь так же дотрагиваться до меня?
   - Прямо сейчас?
   Грейс услышала  в  его  интонации  отголоски  испытанного  наслаждения  и
расслабилась. И даже улыбнулась. Но он не ответил прямо на ее вопрос,  а  ей
было жизненно важно знать ответ.
   - Я не собираюсь торопить тебя, но ты еще будешь со мной, Этан?
   Он погладил ее пышные волосы.
   - Не представляю, как мы теперь сможем от этого отказаться.
   - Если ты попробуешь улизнуть, мне придется снова соблазнить тебя.
   - Неужели? Тогда, может, я должен дать тебе повод.
   Грейс перекатилась на него и крепко обняла:
   - В следующий раз у меня получится лучше, потому что я не буду так ужасно
нервничать.
   - Мне кажется, нервозность тебе ничуть не помешала. Когда  ты  подошла  к
двери в этом розовом платье, я прямо обмер. - Этан начал целовать ее лицо  и
вдруг замер, прищурился. - Кстати, почему ты так нарядилась сегодня вечером?
   - Не знаю.., просто захотелось. Грейс опустила  голову,  стала  покрывать
его шею поцелуями.
   - Подожди. - Понимая, что она таким образом лишает его возможности здраво
рассуждать, Этан взял ее за плечи и приподнял. - Красивое  платье,  свечи...
Похоже, ты ждала меня.
   - Я всегда надеялась, что ты придешь, -  прошептала  Грейс  и  попыталась
снова поцеловать его.
   - Она выпихнула меня из дома с  этим  рецептом!  Господи!  -  Этан  легко
подхватил Грейс, посадил на кровать и сел сам. -  Вы  с  Анной  сговорились?
Заманили меня в ловушку?
   - Какая глупость! - Грейс попыталась вложить в голос побольше возмущения,
но выглядела именно так, как чувствовала себя - виноватой. - Не знаю, откуда
у тебя такие мысли.
   - Ты никогда не умела лгать. - Он  крепко  ухватил  ее  за  подбородок  и
повернул лицом к себе. - Долго же до меня доходило, но теперь я все понял. Я
ведь прав?
   - Анна просто пыталась помочь. Она видела, как я мучаюсь из-за  тебя.  Ты
имеешь право злиться, но, пожалуйста, не срывай зло на ней. Она просто...
   - Похоже, что я злюсь? - прервал он.
   - Нет, но... - Грейс затаила дыхание. - Ты правда не злишься?
   - Я ей благодарен. - Озорная улыбка осветила его лицо. - Но, может,  тебе
следует попробовать соблазнить меня еще разок. Просто на всякий случай.

Глава 11

   В темноте закричала  сова.  Предрассветный  ветер,  напоенный  влагой,  -
предвестник собирающегося дождя - всколыхнул  занавески.  Этан  зашевелился,
попытался выскользнуть из-под тонкой руки, обвивавшей его  грудь,  но  Грейс
лишь теснее прижалась к нему и пробормотала:
   - Ты уже встаешь?
   - Мне пора. Шестой час. Я приму душ, а ты еще поспи.
   Грейс издала какой-то звук, очевидно, означавший  согласие,  и  уткнулась
лицом в подушку.
   Этан поцеловал ее в шею, встал, на ощупь добрался до  ванной  комнаты  и,
только прикрыв за собой дверь, зажег свет.
   Как и следовало ожидать, ванная комната оказалась совсем крохотной.  Стоя
в ее центре, Этан  мог  дотянуться  до  стен,  наполовину  выложенных  белой
кафельной плиткой, а выше, до потолка, оклеенных веселыми полосатыми обоями.
Он знал, что Грейс наклеивала обои сама. Она арендовала этот домик у Стюарта
Клермонта, известного своей скупостью.
   На краю ванны примостилась оранжевая пластмассовая  утка.  Понюхав  кусок
мыла. Этан улыбнулся: теперь ясно, почему Грейс всегда пахнет лимонами.  Ему
очень нравился ее легкий лимонный аромат, но оставалось лишь надеяться,  что
обоняние Джима притупилось с годами.
   Сунув голову под слабые струйки, Этан решил, что Грейс  необходима  новая
сетка душа, а проведя ладонью по  лицу,  понял,  что  лично  ему  необходимо
побриться, только и с тем, и с другим придется повременить.
   Грейс всегда упрямо отказывалась от его помощи, но, может, теперь,  когда
их отношения так круто изменились, она позволит ему позаботиться о ней. Даже
такой  гордой  женщине,  как  Грейс,  наверное,  легче  принять  помощь   от
любовника, чем от друга.
   Да, теперь они - любовники, размышлял Этан.  Несмотря  на  все  обещания,
которые он давал себе, это не может закончиться одной ночью. Уж так они  оба
устроены. И дело не только в гормонах. Они  сделали  решающий  шаг,  который
непременно повлечет за собой новые обязательства.
   И это тревожило его больше всего.
   Он никогда не сможет жениться на ней, завести детей.  А  она  обязательно
захочет иметь нормальную семью. Грейс такая чудесная  мать,  в  ней  столько
любви, и Обри заслуживает братьев и сестер.
   "Размышления  и  сожаления  не  помогут",  -  напомнил  себе  Этан.   Что
случилось, то случилось. В конце  концов,  он  имеет  право  жить  настоящим
моментом. Они будут любить друг  друга  столько,  сколько  смогут.  И  этого
достаточно.
   Не прошло пяти минут, как Этан обнаружил, что водонагреватель так же мал,
как и все остальное в этом доме. Жалкие водяные струйки  стали  прохладными,
затем холодными, а он даже не успел смыть всю мыльную пену.
   - Скупой ублюдок, - пробормотал Этан, имея в виду Клермонта, и,  выключив
воду, обмотал бедра ярко-розовым полотенцем.
   Он намеревался вернуться в спальню и одеться в темноте, чтобы  не  будить
Грейс, но, открыв дверь ванной комнаты, увидел  падающий  из  кухни  свет  и
услышал, как она - под аккомпанемент первых капель дождя - поет  хрипловатым
со сна голосом о любви, найденной в самый последний  момент,  когда  уже  не
оставалось никаких надежд.
   Этан  вошел  в   кухню,   окунулся   в   аромат   жарящегося   бекона   и
свежезаваренного кофе, и увидел Грейс в  коротком  халатике  цвета  весенней
листвы. От внезапно нахлынувшей нежности перехватило горло.
   Этан оказался за ее спиной так быстро и  бесшумно,  что,  когда  обнял  и
поцеловал в макушку, Грейс вздрогнула от неожиданности.
   - Я же велел тебе спать.
   Грейс закрыла глаза и прислонилась к нему,  наслаждаясь  этими  чудесными
утренними объятиями.
   - Я хотела приготовить тебе завтрак.
   - Ты не должна была вставать. - Он повернул ее лицом к себе. - Я сам могу
о себе позаботиться.
   - Я очень хотела это сделать. - Капли воды падали-с его волос на  широкие
загорелые плечи. Внезапно желание пронзило ее. - Сегодня - особенный день.
   - Спасибо.
   Этан наклонил голову, намереваясь ласково чмокнуть  ее  в  губы,  но  она
поднялась на цыпочки, обхватила его шею руками, прижалась,  и  ему  пришлось
призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не сдернуть с нее халатик и  не
овладеть ею прямо здесь.
   - Бекон сгорит, - прошептал он, отрываясь от ее губ и целомудренно  целуя
в лоб. - Мне лучше одеться.
   Грейс отвернулась к плите, подождала, пока он дойдет до двери.
   - Этан!
   - Да?
   - Я все время хочу тебя. - Она оглянулась через плечо и  улыбнулась  ему,
довольная, уверенная в себе. - Надеюсь, ты не возражаешь?
   Кровь вскипела в его жилах. Грейс не кокетничает. Она бросает ему  вызов.
И, похоже, знает, что уже победила. Он пробормотал что-то  нечленораздельное
и отступил в спальню.
   Грейс закружилась на месте от переполнявших ее  чувств.  Свершилось.  Они
занимались любовью три раза, три прекрасных восхитительных раза, они  спали,
обнимая друг друга, и он все еще хочет ее.
   Какое чудесное утро! Самое прекрасное утро в ее жизни!

***

   Дождь шел весь день, покрывая воду в заливе противной рябью. Порывы ветра
были такими сильными, что Этан с трудом удерживал судно на  заданном  курсе.
Хорошо, что не взяли с собой Сета. Они с Джимом работали и в  худший  шторм,
но Сет скорее всего болтался бы на поручнях, свесившись за борт.
   Этан весело насвистывал, хотя дождь хлестал его по  лицу,  а  палуба  под
ногами ходила ходуном. Самая отвратительная  погода  не  смогла  бы  сегодня
испортить ему настроение.
   Джим исподтишка поглядывал на него. Странно. Он давно работал с Этаном  и
знал, что парень дружелюбен и добродушен, но беспечным свистуном его капитан
не был. Джим улыбнулся, вытаскивая очередную ловушку. Пожалуй, прошлой ночью
капитан занимался в постели не чтением книги, а чем-то более приятным.
   И если бы кто-нибудь спросил мнение Джима, он сказал бы, что давно  пора.
По его подсчетам, Этану Куину  где-то  около  тридцати.  К  такому  возрасту
мужчина уже должен обзавестись женой и детьми. Рыбаку  следует  возвращаться
домой  к  горячему  ужину  и  теплой  постели.  Хорошая   женщина   помогает
справляться с трудностями, подбадривает в суровые зимние дни, когда  скудеет
залив. Он точно это знает.
   Только интересно, кто эта женщина, охмурившая Этана.  Не  то  чтобы  Джим
любил совать нос в чужие дела. Обычно он занимался своими  и  надеялся,  что
соседи  делают  то  же  самое,  но  любой   человек   имеет   право   иногда
полюбопытствовать.
   Джим все размышлял, как бы  поднять  эту  тему,  когда  крабиха-недомерок
нашла крохотную дырку в его перчатке и тяпнула за палец.
   - Маленькая дрянь, - машинально выругался Джим, поморщившись.
   - Она тебя укусила?
   - Да. - Джим швырнул обидчицу в бурлящую за бортом воду. - Я  вернусь  за
тобой к концу сезона.
   - Похоже, Джим, тебе нужны новые перчатки.
   - Жена обещала. - Джим швырнул в ловушку наживку. -  Приятно  знать,  что
есть женщина, которая заботится о тебе.
   - Угу. - Этан нацелился багром на следующий поплавок, а  свободной  рукой
подтолкнул руль.
   - Когда мужчина целый день проводит в море, мысль  о  заботливой  женщине
очень помогает, - не унимался Джим.
   Немного удивленный красноречием обычно  немногословного  помощника,  Этан
кивнул:
   - Наверное. Вот закончим этот ряд, Джим, и домой.
   Джим помолчал, перебирая крабов. Несколько чаек  устроили  настоящий  бой
из-за рыбьей требухи. Их сердитые пронзительные крики вплелись в глухой  рев
волн.
   - Знаешь, следующей весной будет тридцать лет, как