м в один прекрасный день он исчез навсегда.
   - Навсегда?
   - Мы никогда его больше не видели.
   - Майкл, извини, я не знала, - смущенно сказала Лора.
   - Да плевал я на это! Или почти плевал. - Он пожал плечами. - Но мать
страдала и злилась; рядом с ней стало  тяжело  находиться.  Пару  лет  я
очень мало времени проводил дома. Болтался  с  Джошем  и  сводил  с  ума
миссис Салливан, считавшую, что я развращаю наследника...
   Лора прекрасно помнила то время, и теперь ей стало  понятней,  почему
Майкл всегда казался ей таким непредсказуемым и опасным.
   - Моим родителям ты, по-моему, нравился, - заметила  она  без  особой
уверенности.
   - Просто они отлично держались. Зато я, глядя на них, на тебя, на то,
что происходило в Темплтон-хаузе, открывал потрясающий  мир.  Совершенно
новый мир для такого, как я.
   Лора вздохнула, подумав, что его мир был совершенно незнакомым ей.
   - Твоя мать снова вышла замуж?
   - Она связалась с Ладо, когда мне было около шестнадцати. Я ненавидел
сукиного сына! Мне всегда казалось, что она выбрала его, потому  что  он
был полной противоположностью папаше  -  толстый,  злобный,  ревнивый...
Зато уделял ей много внимания, - пробормотал Майкл, и  его  глаза  снова
потемнели от воспоминаний. - Очень много внимания и кулаков!
   - Господи! Он бил ее?!
   - Она всегда отрицала это. Я приходил домой  и  видел  то  синяк  под
глазом,  то  разбитую  губу,  а  она  придумывала  дурацкие   отговорки:
"споткнулась" или "налетела на дверь". И я делал вид, что верю.
   - Ты был совсем ребенком...
   - Нет, не был! - Засверкавшие яростью глаза Майкла впились в Лору.  -
Я никогда не был ребенком! Солнышко, к тому времени,  как  мне  стукнуло
шестнадцать, я натворил столько, чего тебе за всю жизнь  не  увидеть.  И
меня это вполне устраивало.
   Лора не отвела взгляда и покачала головой.
   - Ты просто пытался компенсировать свою беспомощность.
   Майкл пожал плечами.
   - Возможно... Но миссис  Салливан  не  ошибалась  в  главном:  я  был
неподходящей компанией для Джоша. Будь он другим, мы оба  кончили  бы  в
исправительной колонии для несовершеннолетних. Честное слово. Если бы не
Джош, я бы действительно плохо кончил!
   - Я уверена, что он высоко оценил бы это признание. Но  думаю,  ты  и
сам кое-что для себя сделал.
   Впервые за  несколько  месяцев  Майкл  почувствовал  сильное  желание
закурить, даже похлопал по карману, прежде чем вспомнил, что  эта  часть
его жизни позади.
   - Ты знаешь, почему я сбежал в торговый флот?
   - Нет.
   - Ну, тогда я тебе расскажу. Мне было  восемнадцать  лет.  Как-то  мы
выпивали на берегу: я, Джош и еще пара ребят - я, по глупости, стащил  у
Ладо упаковку пива. Так что я вернулся домой навеселе и  впервые  увидел
собственными глазами, как этот жирный подонок колотит мою мать. То ли за
то, что она не подогрела ему ужин, то ли еще за что-то в этом роде. Я не
мог на это спокойно смотреть и набросился на него.
   Майкл рассеянно провел пальцем  по  шраму  над  глазом;  взгляд  Лоры
метнулся вслед за его рукой.
   - Он намного превосходил меня в  весе,  но  я  был  моложе,  двигался
быстрее и  успел  накопить  опыт  в  уличных  драках.  Я  избил  его  до
полусмерти. Бил даже тогда, когда он упал на  пол,  потеряв  сознание  и
истекая кровью... Я  перестал  чувствовать  свои  кулаки,  но  продолжал
размалывать его рожу. Лора, я убил бы его! Я забил  бы  его  насмерть  и
глазом не моргнул!
   Лора попыталась представить себе это, но не смогла  -  ей  просто  не
хватило жизненного опыта. Она зажмурилась и потрясла головой.
   - Ты защищал свою мать!
   - Начал с этого, но потом я просто хотел его смерти.  Я  хотел  убить
его! Это было внутри меня! Я прикончил бы его,  если  бы  мать  меня  не
остановила. И когда я стоял над ним на  коленях,  она,  прикрывая  рукой
разбитое им же лицо, велела мне убираться прочь...
   - Майкл!
   - Она сказала, что я  не  имею  права  вмешиваться.  Она  много  чего
сказала мне тогда, так что я убрался и оставил ее с ним.
   - Майкл, я уверена, она не хотела прогонять  тебя!  Она  просто  была
расстроена и напугана, ей было больно...
   Как может мать, любая мать, выгнать своего ребенка?! Непостижимо!
   - Лора, она прекрасно понимала,  что  делала;  понимала,  что  значит
каждое ее слово. Много позже она собралась с духом и избавилась от Ладо.
Очевидно, потому, что встретила Фрэнка. Но к тому времени  меня  уже  не
было. Практически я так и не вернулся... А знаешь, где я провел ту ночь,
когда ушел из дома?
   - Нет...
   - Я  пошел  в  Темплтон-хауз!  Не  знаю  почему.  Просто  само  собой
получилось. Миссис Уильямсон была  на  кухне.  Она  засуетилась,  отмыла
меня... Она разговаривала со мной и слушала меня! И кормила печеньем.  -
Майкл глубоко вздохнул и потер лицо  руками;  до  этого  момента  он  не
сознавал, как глубоко отпечаталась в его памяти та ночь. - Вероятно, она
спасла мне жизнь. Не знаю, что бы я делал, если бы ее там не  оказалось.
Она сказала, что я должен сам строить свою  жизнь.  Она  не  говорила  о
чувстве ответственности, о том, что передо  мной  масса  возможностей...
Просто: "Мальчик, ты должен строить свою жизнь".
   - Она всегда любила тебя, Майкл.
   "И вполне заслуженно", - вдруг поняла Лора. Он  заслуживал  заботу  и
понимание. Бедный, потерянный мальчик...
   - Она была первой женщиной, которую я полюбил!
   Майкл вырвал еще  одну  соломинку  и  стал  жевать  ее,  чтобы  убить
страстное желание закурить. И, если бы он смог представить, что подумала
Лора, услышав эти слова, то не просто удивился бы, а пришел бы в ужас.
   - Возможно, последней, - добавил он. - Она отправила меня в конюшню и
привела Джоша. Мы с ним проговорили всю ночь. Всю  эту  проклятую  ночь!
Каждый раз, как мне приходила  в  голову  очередная  бредовая  идея,  он
приводил меня в чувство своей адвокатской логикой. На следующий  день  я
подписал контракт и оставался в конюшне до самого выхода в море.
   - Здесь? Ты прятался здесь?! Джош ни словом не обмолвился...
   - Вероятно, он уже тогда понимал, что  отношения  с  клиентом  должны
быть конфиденциальными. И он всегда  понимал  дружбу.  Миссис  Уильямсон
приносила мне еду. Только ей и Джошу я потом писал  письма,  и  это  она
сообщила мне, что мать выгнала Ладо. Думаю, миссис  Уильямсон  ходила  к
матери, но я никогда не спрашивал.
   Майкл покачал  головой,  пытаясь  прогнать  горькие  воспоминания,  и
ухмыльнулся.
   - Знаешь, ее печенье - раз в месяц приходил целый  ящик  -  завоевало
мне славу на  корабле.  Однажды,  совершенно  проигравшись  в  покер,  я
поставил на карту ее посылку и вышел из игры при деньгах.
   - Она была бы рада это услышать. - Лора нерешительно  коснулась  руки
Майкла. - Должна сказать, что любой, кого  миссис  Уильямсон  берет  под
свое крылышко, заслуживает этого. Она распознает дураков и подлецов и не
терпит их. Ты - хороший человек, Майкл.
   Он внимательно посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
   - Я мог бы оставить тебя в этом заблуждении, чтобы побыстрее затащить
в постель... Нет, Лора, я - не  хороший  человек,  но  по  крайней  мере
честный. Я рассказал тебе то, что доверил лишь двум другим людям, потому
что считаю: ты должна знать, во что ввязываешься.
   - Я уже решила  -  и  по  самым  разным  причинам  -  ни  во  что  не
ввязываться.
   - Ты передумаешь! - Он самоуверенно подмигнул ей. - Вот увидишь.
   И в этот момент у кобылы отошли воды -  хлынули,  мгновенно  пропитав
соломенную подстилку.
   - Пора! - нервно воскликнул Майкл. - Держи ей голову.
   Лора встрепенулась. От усталости не осталось и  следа.  Первый  поток
вод не испугал ее - как и  жалобное  ржание,  и  полный  страха  и  боли
взгляд.
   Все это было естественной частью процесса. Процесса,  в  котором  она
дважды  принимала  самое  непосредственное  участие  и  страстно  желала
поучаствовать снова...
   Отбросив все лишние  мысли,  Лора  с  головой  ушла  в  происходящее:
выполняла отрывистые приказы Майкла, иногда командовала сама.
   - Вот он! Держись, Дорогуша. Скоро конец. - Майкл бросился на колени,
на пропитанную кровью и околоплодными водами солому;  появились  тонкие,
длинные передние ножки. - Я помогу ей, поверну немного. Где эта  чертова
голова?! Ты крепко держишь?
   - Да. - Пот стекал ей на глаза. - Скорее! У нее уже нет сил!
   - Он выходит. -  Майкл  ухватился  за  скользкие  конечности  и  стал
поворачивать плод; голова обнаружилась между  передними  ногами.  -  Ну,
давай, Дорогуша! Еще чуть-чуть. Еще капельку...
   - О Господи! - Жеребенок выскользнул, и по лицу  Лоры,  смешиваясь  с
потом, потекли слезы. - Вот он!
   Мокрый жеребенок еще был связан с матерью пуповиной. Как ни  хотелось
Майклу поскорее освободить новорожденного, он вместе с Лорой ждал,  пока
пуповина разорвется сама, как предусмотрено природой.
   Некоторое время не было  слышно  ни  звука,  кроме  тяжелого  дыхания
кобылы, а затем раздалось восхищенное ржание, когда она  поняла,  что  у
нее есть ребенок.
   - Он прекрасен, - прошептала Лора. - Просто прекрасен!
   - Это она, - ухмыльнулся Майкл, стирая пот с  лица.  -  Лора,  у  нас
девочка. Прелестная девочка. Благослови тебя  Бог,  Дорогуша!  Посмотри,
кого ты произвела на свет.
   Дорогуша посмотрела и, повинуясь материнскому инстинкту, поднялась на
ноги и стала облизывать жеребенка.
   - Каждый раз - как чудо! - прошептала  Лора,  отодвигаясь,  чтобы  не
мешать матери и новорожденному. - Но у тебя не будет  производителя.  Ты
не разочарован?
   - Главное - у нее четыре ноги и хвост. И она гнедая, в мать.
   -  И  ничего  твоего.  -  Лора  засмеялась,  наслаждаясь   счастливым
выражением лица Майкла, и торжественно  протянула  руку.  -  Поздравляю,
папочка!
   - К черту насмешки!
   Он притянул Лору к себе и жадно прижался губами к ее губам.
   Она задохнулась. У нее закружилась голова. Они провели бессонную ночь
и теперь стояли на грязном сене, покрытые  потом  и  кровью,  в  спертом
воздухе... Но их объятия были полны надежды, гордости, ликования!
   Сначала Майкл  хотел  только  разделить  с  Лорой  пьянящую  радость,
поблагодарить за то, что она разделила с ним эту ночь. Но  он  утонул  в
ней, в ее жарком желании, в  шелковистых  руках,  цеплявшихся  за  него,
словно она висела над пропастью и он был ее единственным спасением.
   Он шептал что-то отчаянное, безрассудное; его руки сжимали ее бедра и
грудь. Он чувствовал себя ее хозяином и  повелителем,  а  она  металась,
изгибалась, стонала...
   - Успокойся.
   Майкл произнес это с тем же ласковым терпением, с  каким  только  что
разговаривал с Дорогушей. Но его губы так жадно приникли к  пульсирующей
жилке на шее, что невозможно было исполнить его приказ.
   - Я не могу.
   "Не могу дышать. Не могу думать. Не могу оторваться от тебя".
   - Майкл! - Ошеломленная, она вжалась лицом в его шею. - Я не могу...
   "Зато я  могу!  -  подумал  он,  преодолевая  разливавшуюся  по  телу
жестокую боль. - Мне кажется, сейчас я могу все!"
   Но он плохо выбрал время и место. Лора всю ночь провела рядом с  ним,
принимая роды Дорогуши. Воспользоваться сейчас  ее  слабостью  -  только
доказать, что бывают моменты, когда  даже  честный  человек  забывает  о
чести.
   - Вообще-то, мне хотелось не просто покувыркаться  в  сене.  -  Майкл
попытался превратить все в шутку, хотя это стоило ему немалых усилий, и,
нежно взяв ее за плечи, повернул  в  сторону  жеребенка.  -  Расслабься.
Посмотри, наша малышка растет на глазах.
   Лора смотрела, как жеребенок пытается подняться, и ее  сжатые  кулаки
медленно раскрывались. После нескольких  смешных  падений  новорожденная
встала на разъезжающиеся ножки.
   - Ты... - Чтобы унять дрожь в руках, Лора принялась усердно  вытирать
ладони о брюки. - Ты уже выбрал ей имя?
   - Нет. - Он устроил себе еще одну  пытку,  уткнувшись  в  ее  волосы,
вдыхая их аромат. - А ты?
   - Но она ведь твоя, Майкл.
   - Мы втроем привели ее в этот мир. Как ты хочешь назвать ее?
   Лора прижалась к Майклу и улыбнулась: жеребенок уже научился сосать.
   - Когда я была маленькой, у меня была кобыла. Ее звали  Лулу.  -  Она
закрыла  глаза,  чувствуя,  как  губы  Майкла  касаются  ее   волос,   а
собственное сердце бьется где-то у горла. - Я носилась на ней по  скалам
наяву и во сне.
   - Значит, Лулу! Ты очень бледна. - Майкл провел пальцем по  ее  щеке,
такой белой, что казалось, будто это не живая  плоть,  а  туман.  -  Чем
ближе к утру, тем  более  хрупкой  ты  становилась.  И  тем  больше  мне
хотелось дотронуться до тебя - чтобы убедиться, что ты все еще здесь.
   - Майкл, я не готова дать тебе то, что ты хочешь...
   - Ты и понятия не имеешь о том, чего я хочу! Если бы знала, то  и  на
милю не подпустила бы меня к Темплтон-хаузу. Но,  поскольку  мы  слишком
устали для объяснений, тебе лучше пойти поспать.
   - Может быть, помочь тебе убраться здесь?
   - Не  надо,  я  сам  управлюсь.  Я  не  очень  устал,  а  ты  слишком
соблазнительна. Уходи.
   - Ладно.
   Лора вышла из денника и оглянулась. Майкл стоял рядом с жеребенком  -
высокий, худой мужчина в черных обтягивающих, не  застегнутых  на  поясе
джинсах. Внезапно  все,  что  было  в  ней  женского,  пробудилось  -  и
потянулось к нему.
   - Майкл! - Да?
   Он был измучен, еле держал глаза открытыми.
   Но эти усталые глаза впились в нее так, что у нее закипела кровь.
   - Я знаю, никто никогда не хотел меня так, как, похоже, хочешь ты. Но
я не могу понять свои чувства, не могу понять, что с ними делать...
   Его глаза вспыхнули и обожгли ее.
   - Ты думаешь, что таким заявлением можешь охладить мой пыл?
   Одним стремительным движением он  преодолел  расстояние  между  ними,
дотянулся до нее и ухватил за перед блузки.  Его  свободная  рука  легко
сжала шею Лоры, губы впились в ее рот.  Когда  Майкл  отпустил  ее,  она
попятилась, шатаясь; глаза ее затуманились от возбуждения и желания.
   - Уходи, Лора! - глухо повторил он.  -  Тебе  небезопасно  оставаться
здесь.
   Как в тумане, она вышла из  конюшни  на  белый  утренний  свет.  Тело
ломило, в голове все перепуталось, руки дрожали. Лора провела  кончиками
пальцев по распухшим губам, еще  чувствуя  прикосновение  его  губ,  его
вкус...
   Она  брела  к  Темплтон-хаузу,  поминутно  оглядываясь,  не  понимая,
действительно ли хочет оставаться в безопасности. До сих пор это было ее
обычным  состоянием,  и  вряд  ли  ее  жизнь  можно   назвать   сплошным
головокружительным успехом.
   Совсем наоборот...
   Но она не привыкла к такому и не была уверена,  хочет  ли  продолжать
эксперимент.
   Так и не успев разобраться в своих чувствах, Лора вошла в кухню, и на
нее обрушился ураган.
   - Господи! Мисс Лора! - бросилась к ней Энн, пылко обняла,  отскочила
и насильно усадила за кухонный стол. Лора только изумленно таращилась на
переполошившуюся экономку. - Что он сделал с тобой?! Это  чудовище,  это
дьявольское отродье!  Что  у  тебя  болит,  деточка?  -  Энн  пригладила
взъерошенные волосы Лоры. - Я знала, что от таких, как он, одни беды, но
и представить не могла... Я убью его, задушу голыми руками! Вот увидишь!
   - Что? Кого?
   - Миссис Уильямсон, у нее шок. Бедная овечка! Принесите ей бренди.
   - Полно, миссис Салливан, успокойтесь.
   - Успокоиться? Успокоиться?! Неужели вы не видите, что  он  сделал  с
нашей мисс Лорой?
   Вытирая руки о фартук, повариха быстро подошла к Лоре.
   - Что случилось, дорогая?
   - Я просто...
   - Я сама скажу, что случилось, -  перебила  Энн,  мстительно  сверкая
глазами. - Этот мужчина изнасиловал ее, вот что! Слепому видно, что  она
защищалась. О, он заплатит,  за  все  заплатит!  Когда  я  разделаюсь  с
Майклом Фьюри, от него ничего не останется!
   - Майкл? - "Наверное, это из-за усталости я - так плохо соображаю", -
подумала Лора. - Что он сделал?
   Губы Энн растянулись в мрачной улыбке. Она села и взяла руки  Лоры  в
свои.
   - Только ничего не стыдись и не волнуйся. В этом нет твоей вины.
   - Хорошо, - послушно ответила Лора. - В чем нет моей вины?
   "Все ясно, - подумала Энн. - Бедняжка пытается отгородиться от  ужаса
происшедшего".
   - Девочка моя, давай снимем твою одежду и  посмотрим,  насколько  все
плохо. Молю Бога, чтобы это оказалась его кровь, а не твоя!
   - Кровь? - Лора опустила глаза, увидела грязь и  кровь  на  блузке  и
слаксах. - О Господи, - она начала понимать. - О  Господи!  -  повторила
она и разразилась диким смехом.
   - Бренди, миссис Уильямсон! Скорее дайте бренди!
   - Нет, нет и нет! - Пытаясь побороть приступ смеха, Лора схватила Энн
за руку прежде, чем та успела вскочить и отправиться мстить  за  нее.  -
Энни, это не моя  кровь  и  не  Майкла.  Жеребенок!  Я  помогала  Майклу
принимать роды у лошади.
   - Ну вот! - Не скрывая удовлетворения, миссис Уильямсон  вернулась  к
своей стряпне.
   - Жеребенок? - Подозрение еще светилось в глазах  Энн.  -  Ты  хочешь
сказать, что всю ночь провела в конюшне, принимая роды у лошади?
   - Да, родилась кобылка. Прелестная кобылка! - Лора вздохнула,  борясь
с желанием положить голову на стол и заснуть. Адреналин, бешено  гнавший
кровь по жилам, куда-то улетучился, оставив ее в полном  изнеможении.  -
Энни, это грязная работа. Думаю, и я, и Майкл выглядим так,  словно  всю
ночь дрались в баре.
   - О, тогда я дам тебе кофе...
   Энн поднялась - все еще взволнованная и слегка пристыженная.
   - Не надо. Я выпила столько кофе, что хватит года на два. - Лора  уже
пришла в себя и взяла Энн за руку.  -  Энни,  я  удивляюсь  тебе.  Майкл
никогда не смог бы причинить мне боль!
   - Я ей говорила, что  этот  мальчик  -  золото,  -  вмешалась  миссис
Уильямсон. - Но разве она слушает?
   - Я могу распознать негодяя, когда вижу его!
   - Этот негодяй, - тихо сказала Лора, - провел ночь, сходя  с  ума  от
тревоги за лошадь. Он тратит свое личное время на то, чтобы  учить  моих
детей верховой езде, и не берет за это денег. Он  добр  и  внимателен  к
ним. И, судя по тому, как выглядят конюшни и его лошади, он работает  за
двоих.
   Энн вспомнила, как Кейла бросилась к  Майклу,  как  непринужденно  он
ответил на порыв малышки, но все равно поджала губы. Она знает  то,  что
знает!
   - Волк не может превратиться в ягненка, вот что я скажу.
   - Возможно. Но человек может переделать себя. Если дать ему шанс. Так
или иначе, что бы ты о нем ни думала, в данный момент Майкл Фьюри -  мой
гость. - С трудом поднявшись, Лора потерла воспаленные глаза. - А сейчас
мне надо принять душ и немного... - Ее взгляд упал на часы, висевшие над
плитой, и она потрясенно умолкла... - О Господи, половина восьмого?!  Не
может  быть!  У  меня  на  девять  назначена  встреча!  А  девочки?  Они
проснулись?
   - Не волнуйся о девочках, - успокоила ее Энн. - Я соберу их в  школу.
Просто отмени встречу и ложись спать.
   - Это невозможно. Я прослежу, чтобы они оделись, и быстро приму  душ.
Завезу их в школу по дороге на  работу.  Энни,  пожалуйста,  накорми  их
завтраком.
   - А ты, деточка?
   Но Лора уже бросилась вон из кухни.
   - Спасибо, только кофе. У меня нет времени.
   - Слишком много взваливает на себя, -  проворчала  миссис  Уильямсон,
взбивая масло для вафель.  -  И  помяните  мои  слова:  если  так  будет
продолжаться, в один прекрасный момент она просто свалится с ног!
   Старая повариха не стала добавлять, что  не  возражала  бы,  если  бы
некий молодой негодяй не упустил тот момент. Ни чуточки не возражала бы!
   - Нечего бодрствовать всю ночь, беспокоясь о чужих делах.
   - Миссис Салливан, вы  -  чудесная  женщина,  но  в  некоторых  вещах
упрямая, как шесть мулов. Я готова биться  об  заклад  на  мое  месячное
жалованье, что очень скоро вам придется взять ваши слова назад.
   - Поживем - увидим. - Все еще разозленная, Энн налила кофе для  Лоры.
- От этого парня одни неприятности!
   - Если и так, - безмятежно заметила миссис Уильямсон,  -  о  подобных
неприятностях мечта