- Сама понимаю. Я что, похожа на дуру?
   - Нет, но  ты  какая-то  слишком  уж  честная.  Лгать  тоже  надо  уметь.
Рассказывай все, как было - до того момента, как я влез к тебе в спальню.
   - Это я и сама могла бы сообразить... Родни. - Но внутри все  сжалось  от
одной мысли о том, что придется врать.
   - Ты спала всего часа три. Вон, смотри, носом клюешь. Где у тебя чашки? -
Он открыл дверцу шкафчика.
   - Нет-нет, эти не бери, - замахала руками Миранда. -  Достань  фарфоровые
чашки из буфета в гостиной.
   Он удивленно поднял брови. Фарфор обычно достают для  гостей,  а  не  для
своих. Еще одно открытие из жизни Миранды Джонс.
   - Я отнесу две чашки. Уверен, что вам с отцом надо поговорить с глазу  на
глаз.
   - Трус! - презрительно процедила она. Она аккуратно расставила на подносе
чайник, чашки, блюдца, понимая, что злиться на Райана бесполезно. Расправила
плечи, взяла поднос и пошла в гостиную, где перед камином сидел ее  отец,  в
руках у него была маленькая записная книжка в кожаном переплете.
   Отец очень красивый, подумала Миранда. Высокий,  стройный,  загорелый,  с
копной седых волос, словно излучающих свет. Когда Миранда была маленькой, ей
казалось, будто отец сошел с картинки из сказки. Только он был не принцем, а
волшебником - таким же мудрым и достойным.
   Ей всегда отчаянно хотелось, чтобы отец ее любил. Катал верхом на плечах,
сажал к себе на колени, подтыкал одеяло на ночь и рассказывал сказки.
   Но  Чарльз  постоянно  находился  в  отъезде,   и   девочке   приходилось
довольствоваться его ровным доброжелательным отношением. Никто не  сажал  ее
на колени, никто не рассказывал сказок.
   Отогнав прочь грустные мысли, она вошла в гостиную.
   - Я попросила Родни оставить нас одних, - начала  она  с  порога.  -  Ты,
наверное, хочешь поговорить об этой краже.
   - Да. Я крайне опечален, Миранда.
   - Мы все опечалены. - Она поставила  поднос  на  стол,  села  в  соседнее
кресло, церемонно разлила чай  в  чашки,  как  ее  учили.  -  Полиция  ведет
расследование. Остается лишь надеяться, что они найдут бронзу.
   - Да, это, конечно,  сильно  повредило  репутации  института.  Твоя  мать
крайне  обеспокоена.  Вот  и  мне  пришлось  прервать   раскопки   в   самый
ответственный момент и приехать сюда.
   - Тебе незачем было приезжать. - Она взяла чашку.  -  Делается  все,  что
должно делаться в таких случаях.
   - Очевидно, наша охранная система не на должном  уровне.  Ответственность
за это ложится на твоего брата.
   - Эндрю не виноват.
   - Мы возложили руководство институтом на вас -  на  тебя  и  на  него,  -
напомнил Чарльз, неторопливо помешивая чай.
   - Он прекрасно справляется со своими обязанностями. В его  классах  самая
высокая посещаемость, посетителей в музее заметно прибавилось, за  последние
пять лет заметно повысилось качество приобретаемых нами вещей.
   Почему она должна защищаться и  оправдываться  перед  человеком,  который
снял с себя обязанности по отношению  к  институту  так  же  легко,  как  по
отношению к собственной семье?
   - Ты никогда  не  уделял  много  внимания  институту,  -  ровным  голосом
произнесла она, зная, что раздражение не поможет. -  Ты  всегда  предпочитал
работы на раскопках. А мы с Эндрю отдаем институту все наше время и энергию.
Тебе не в чем нас упрекать.
   - Ив результате мы имеем кражу - впервые за  много  лет.  Это  не  шутки,
Миранда.
   - Ну да, а наша работа на износ в расчет уже не берется.
   - Никто не умаляет твоего энтузиазма. -  Он  отвернулся  от  нее  и  стал
смотреть на огонь. - Однако с этим происшествием нельзя не считаться. А если
учесть твою ошибку во Флоренции,  то,  согласись,  мы  оказались  в  сложном
положении.
   - Моя ошибка, - тихо повторила она. Как это похоже  на  него:  употребить
эвфемизм, вместо того чтобы назвать катастрофу катастрофой. - Во Флоренции я
делала все, что от меня требовалось. Все. - Она вся кипела от возмущения, но
смотрела на него бесстрастно, ибо  иное  поведение  с  отцом  было  попросту
невозможно. - Если бы я могла увидеть результаты повторных тестов,  сравнить
их с моими данными, я бы определила, в чем заключалась моя ошибка.
   - С этим ты должна обратиться к твоей матери. Но, как я уже  сказал,  она
очень недовольна. Если бы еще не пресса...
   -  Я  не  имела  дела  с  прессой.  -  Она  встала,  не  в  силах  больше
сдерживаться, делать  вид,  что  она  абсолютно  спокойна.  -  Я  вообще  не
обсуждала "Смуглую Даму" за пределами лаборатории. Господи, да и зачем бы  я
стала это делать?
   Он помолчал, отставил чашку. Чарльз  терпеть  не  мог  всякие  конфликты,
проявление чувств, мешающих спокойной работе. Он видел,  что  в  его  дочери
бурлило целое море эмоций, вот только не понимал, откуда они в ней взялись.
   - Я тебе верю. Ты бываешь иногда излишне упрямой,  настаиваешь  на  своей
правоте, но я знаю: ты никогда не лжешь. Раз  ты  говоришь,  что  ничего  не
рассказывала прессе, значит, так оно и есть.
   - Я... - Краска бросилась ей в лицо. - Спасибо.
   -  Однако  ситуации  это  не  меняет.   Необходимо   приглушить   шумиху.
Обстоятельства сложились так, что ты оказалась в гуще  событий,  если  можно
так выразиться. Поэтому мы с твоей матерью полагаем, что будет  лучше,  если
ты возьмешь длительный отпуск.
   Слезы, готовые брызнуть из глаз, мгновенно высохли.
   - Мы с ней уже обсуждали это. Я сказала, что не  собираюсь  прятаться.  Я
ничего такого не сделала.
   - Сделала или нет, сейчас это не имеет значения. До тех пор, пока все  не
прояснится  и  здесь,  и  во  Флоренции,  твое   присутствие   в   институте
нежелательно.
   Он расправил брюки на коленях, встал.
   -  С  сегодняшнего  дня  у  тебя  отпуск.  На  месяц.  Если  есть   такая
необходимость, ты можешь закончить неотложные дела, но будет лучше, если  ты
отсюда уедешь сегодня или завтра.
   - Может, лучше повесите мне на грудь табличку:
   "Виновна"?
   - Ты, как обычно, преувеличиваешь.
   - А ты, как обычно, устраняешься.  Я  снова  одна.  -  Хоть  это  и  было
унизительно, но она решила попробовать в последний раз:
   - Ну хоть один раз в жизни ты можешь встать на мою сторону?
   - Здесь нет никаких сторон, Миранда. Ничего  личного.  Просто  так  будет
лучше для всех, для "Станджо" и для института.
   - Это страшная обида. Он кашлянул, отвел глаза.
   - Я уверен, что по прошествии времени ты  сама  поймешь,  что  это  самый
лучший выход из сложившегося положения.  Я  остановился  в  отеле,  если  ты
захочешь со мной связаться.
   - Я не захочу, - спокойно ответила она. - "Где твое пальто?
   Испытывая нечто вроде сожаления, он сказал:
   - Воспользуйся случаем, поезжай куда-нибудь, отдохни. Позагорай. Возьми с
собой своего молодого человека.
   - Кого? - Она достала  из  шкафа  его  пальто,  посмотрела  на  лестницу,
ведущую наверх. И начала смеяться.  -  А,  да,  конечно.  -  Потерла  глаза,
чувствуя подкатывающую истерику. - Уверена, Родни с  удовольствием  составит
мне компанию.
   Она закрыла за отцом дверь, потом села  на  нижнюю  ступеньку,  продолжая
хохотать как сумасшедшая - пока смех не перешел в рыдания.

Глава 13

   Мужчина, имеющий трех сестер, знает о женских слезах  все.  Бывают  слезы
тихие, струящиеся по  щекам  женщины,  словно  сверкающие  бриллианты,  -  и
мужчина ради этих слез готов сделать что угодно. Бывают горячие, злые  слезы
- обильные и  страстные;  умный  мужчина  в  подобных  случаях  предпочитает
ретироваться подальше.
   И бывают долго сдерживаемые рыдания, рвущиеся из глубины сердца, и  когда
наконец они бурным потоком выплескиваются на свободу - ни  один  мужчина  не
знает, что в таких случаях делать.
   Поэтому Райан не трогал скорчившуюся на ступеньке Миранду,  содрогавшуюся
от неистовых рыданий. Он знал, чем вызван этот всемирный потоп.  Ничего,  он
может подождать, пусть выплачется.
   Когда душераздирающие всхлипы стихли,  Райан  спустился  в  холл,  открыл
дверцу шкафа, достал какую-то куртку и протянул ее Миранде:
   - На. Пойдем на воздух.
   Она подняла опухшее лицо и непонимающе посмотрела на него.
   - Пойдем на воздух, - повторил Райан и рывком поднял ее на ноги. Надел на
нее куртку, застегнул пуговицы.
   - Мне надо побыть одной. - Ей хотелось произнести это ледяным  тоном,  но
голос не слушался ее.
   - Ты уже достаточно побыла одна. - Он набросил на плечи пиджак  и  открыл
входную дверь.
   Холодный  воздух  обжег  горло,  солнце  казалось   слишком   ярким   для
воспаленных глаз. Миранда чувствовала себя паршиво еще и оттого, что ей было
стыдно. По крайней мере, когда плачешь в одиночестве, никто не видит, как ты
расклеилась.
   - Очаровательное местечко, -  светским  тоном  сказал  Райан.  Он  крепко
сжимал  ее  руку,  хотя  она  и  попыталась  высвободиться.   -   Уединенно,
великолепный вид, шагнешь за порог - сразу пахнет морем. Сад бы еще привести
в порядок.
   Джонсы, как он мог заметить, обращали мало внимания на природные красоты.
На запушенной лужайке росли два  огромных  крепких  дерева,  ветки  которого
словно были созданы для того, чтобы повесить на них гамак. Райан  готов  был
биться об заклад, что Миранда даже не представляет себе,  как  это  чудесно:
лежать в гамаке летним солнечным днем в прохладной тени густых ветвей.
   Вот эти пожухлые кусты наверняка весной расцветают пышным цветом  и  безо
всякого ухода. А проплешины на лужайке хорошо бы засеять и подпитать.
   Однако  и  кусты,  и  трава,  и  старые  деревья,   и   сосновая   рощица
свидетельствовали о том, что кто-то все же не поленился их посадить  -  или,
по крайней мере, взял на себя труд пригласить для этого садовника.
   Райан считал себя горожанином до мозга костей, но деревенскую идиллию  он
тоже ценил.
   - Ты не заботишься о своих владениях, Миранда. Странно.  Я  думал,  такая
практичная женщина, как ты, содержит в порядке свою собственность и  бережно
относится к полученному наследству.
   - Это всего лишь дом.
   - Да, но ты в нем живешь. Ты здесь выросла?
   - Нет. - Миранда отупела от слез. Ей хотелось  принять  аспирин,  лечь  в
кровать и молча лежать в темноте. Но у нее не было сил  противиться  Райану,
который чуть не силой тащил ее по горной тропинке. - Это дом моей бабушки.
   - Тогда понятно. А то у меня не укладывалось в голове, что твой отец  мог
купить такой дом. Он ему совершенно не подходит.
   - Ты же совсем не знаешь моего отца.
   - Знаю. - Сопротивляясь порывам ветра, они поднимались  на  гору.  Веками
обдуваемые ветрами скалы стали гладкими, словно  отполированными,  и  сейчас
сияли на солнце. - Он надутый, высокомерный. Круг его  интересов  ограничен,
но в своем деле он профессионал. А вот в отношениях с людьми полный  профан.
Он тебя не слушал, - добавил Райан, когда они остановились у пологого спуска
к морю. - Потому что он вообще не умеет слушать.
   - Да, похоже, ты оценил верно. - Миранда выдернула руку и обхватила  себя
за  плечи.  -  Не  знаю  почему,  но  меня  удивляет  факт,   что   человек,
зарабатывающий на жизнь воровством, подслушивает чужие разговоры.
   - Я тоже не знаю. Тебя бросили на произвол судьбы, ты ведь понимаешь это?
И что ты теперь собираешься делать?
   - А что я могу делать? Кем бы формально я ни являлась  в  институте,  все
равно я работаю на них. Меня временно отстранили, вот и все.
   - Послушай, нельзя же вот так сразу сдаваться.
   - Что ты понимаешь? - Миранда резко повернулась к нему, глаза ее  яростно
засверкали. - На самом деле всем руководят они. И так всегда было. Хочу  или
не хочу, а я  сделаю  так,  как  мне  было  ведено.  Мы  с  Эндрю  руководим
институтом только потому, что моим  родителям  недосуг  заниматься  рутинной
работой. Но и я, и мой брат прекрасно понимаем, что они в любой момент могут
отстранить нас от должности. Для меня такой момент наступил.
   - И ты спокойно проглотишь, что тебе, как  девчонке,  нашлепали  задницу?
Дай сдачи, Миранда. - Он пригладил ее волосы, которые нещадно трепал  ветер.
- Покажи им, на что ты способна. Институт - не единственное место на  свете,
где ты можешь себя проявить.
   - Ты думаешь, хоть один приличный музей или лаборатория возьмет  меня  на
работу после всего, что произошло? Бронза  Фиезоле  разрушила  мою  карьеру.
Господи, лучше бы мне никогда ее не видеть!
   Она уныло села на камень и стала смотреть на маяк, вонзавшийся  шпилем  в
ярко-голубое небо.
   - Создай собственную лабораторию.
   - Пустые мечты!
   - Многие мне говорили то же  самое,  когда  я  решил  открыть  галерею  в
Нью-Йорке. - Он сел рядом, скрестив ноги.
   Она криво усмехнулась:
   - Ну, может быть, дело в том, что я не собираюсь воровать,  чтобы  добыть
деньги для начального капитала.
   - Мы все делаем то, что у нас получается лучше всего, - весело  отозвался
он. Достал сигару, прикурил, заслоняясь от ветра. - У тебя есть связи.  Есть
голова на плечах. Есть деньги.
   - Голова, деньги - да. А вот насчет связей... -  Она  пожала  плечами.  -
Теперь я не могу на них рассчитывать. Я  люблю  свою  работу,  -  словно  со
стороны услышала Миранда свой собственный голос. - Мне  нравится  заниматься
исследованиями. А когда ты находишь ответ - просто дух захватывает, ощущение
потрясающее. Я не хочу лишиться моей работы.
   - Если ты будешь бороться, ты ее не потеряешь.
   - В ту минуту, когда я увидела бронзу Фиезоле, осознала  значимость  того
проекта  -  я  была   полностью   захвачена   открывающимися   передо   мной
перспективами. Я понимала, что во мне говорит эгоизм, но кому какое дело?  Я
установлю ее подлинность, докажу, какая я умная и способная, и моя мать меня
похвалит. И я увижу на ее лице то же, что появляется на лицах матерей, когда
они смотрят школьные спектакли, в которых  играют  их  дети,  -  умиление  и
гордость. - Миранда уронила руки на колени. - Глупо, да?
   - Вовсе нет. Большинство из нас, даже став взрослыми,  стараются  угодить
своим родителям, добиться их похвалы.
   Она повернула голову и внимательно посмотрела на него:
   - И ты тоже?
   - Я очень хорошо помню  день  открытия  моей  нью-йоркской  галереи.  Тот
момент, когда вошли мои родители. Отец надел свой лучший костюм, а мама -  в
новом голубом платье, с немыслимой прической - только что из парикмахерской.
И еще я помню их лица. На них были написаны умиление  и  гордость.  -  Райан
улыбнулся. - Еще какая гордость! Для меня это было важно.
   Она уперлась подбородком в колени и снова  стала  смотреть  на  море,  на
белые барашки волн.
   - А я помню выражение лица моей матери, когда она объявила, что я  больше
не участвую в проекте. - Миранда вздохнула.  -  Я  приняла  бы  что  угодно:
разочарование, сожаление. Но видела лишь ледяную отстраненность.
   - Забудь ты про эту бронзу.
   - Ну как же я могу забыть? С нее начался этот обвал.  Если  бы  только  я
могла знать, в чем я ошиблась... - Она прижала  пальцы  к  вискам.  -  Снова
протестировать ее, как "Давида"...
   Миранда медленно опустила руки. Ладони стали влажными.
   - Как "Давида", - пробормотала она. - О господи. - Она вскочила  на  ноги
так стремительно, что Райан на мгновение испугался, что она сейчас  спрыгнет
со скалы.
   - Осторожно! - Он схватил ее за руку и тоже встал. - Какая ты дерганая.
   - Это как с "Давидом", понимаешь! - Она вцепилась в лацканы его  пиджака.
- Я проводила анализы по всем правилам. Шаг за шагом. Я знаю. -  Не  отдавая
себе отчета в том, что делает, Миранда отпихнула  от  себя  Райана--  Я  все
делала правильно. Проводила замеры, сверяла формулы, высчитывала результаты.
Передо мной были факты, а не домыслы. Ее тоже кто-то подменил.
   - Подменил?
   - Как "Давида". - Она стукнула его кулаком в грудь, словно надеясь  таким
образом выколотить правду. - Ив лабораторию Понти попала уже подделка, а  не
подлинник. Копия. Это была копия.
   - Смелая гипотеза, доктор Джонс.
   - Все сходится. Все сразу встает на свои  места.  Приобретает  логический
смысл.
   - Почему? - поднял брови Райан. - Разве не  логичнее  допустить,  что  ты
просто-напросто ошиблась?
   - Нет, не логичнее. Я не могла ошибиться. До сих пор мне это в голову  не
приходило. Понимаешь,  когда  упорно  твердят,  что  ты  ошиблась,  поневоле
начинаешь в это верить.
   Она решительным шагом пошла вперед. Рыжие волосы  развевались  на  ветру,
кровь бурлила от возбуждения.
   - Я бы и сейчас продолжала в это верить, если бы не "Давид".
   - Вот видишь, как хорошо, что я его украл. Миранда покосилась на  Райана,
а он как ни в чем не бывало шагал рядом с ней.
   - В определенном смысле, конечно,  -  нехотя  согласилась  Миранда.  -  А
почему ты украл именно эту вещь, а не какую-нибудь другую?
   - Я же тебе говорил: ее мне заказал клиент.
   - Кто он?
   - Миранда, это секретная информация, - улыбнулся Райан.
   - Они могут быть связаны.
   - Мой "Давид" и твоя "Дама"? Это уж чересчур.
   - Мой "Давид" и моя "Дама". Ничего не чересчур. Бронзовые статуэтки,  обе
- периода Ренессанса, обе имели отношение  к  "Станджо"  и  институту,  и  с
обеими работала я. Таковы факты. Обе подлинные,  и  обе  были  подменены  на
копии.
   - А вот это предположение, а не факт.
   - Это очень  убедительное  предположение,  -  возразила  она,  -  которое
основано на реальных фактах.
   - Своего клиента я знаю несколько лет. Уверяю тебя, он  совершенно  далек
от подобных интриг. Он заказывает то, что  хочет  получить.  И  если  это  в
принципе выполнимо, я принимаю заказ. Все предельно просто.  К  тому  же,  -
добавил Райан, поразмыслив, - вряд  ли  бы  он  нанял  меня,  чтобы  украсть
подделку. Миранда нахмурилась:
   - И все же я уверена: и "Давида", и "Смуглую Даму" подменил один и тот же
человек.
   - Что ж, это наиболее вероятное предположение.
   - Я могла бы сказать точно, если бы  имела  возможность  исследовать  обе
подделки и сравнить их.
   - Ладно.
   - В каком смысле "ладно"?
   - Сравнишь.
   Она резко остановилась, под ногами захрустела галька.
   - Что сделаю?
   - Сравнишь. Одна у нас есть. Значит, надо добыть вторую.
   - В смысле украсть? Не говори ерунды. Он схватил ее за руку и развернул к
себе.
   - Ты же хочешь знать правду?
   - Да, я хочу знать правду, но я вовсе не собираюсь  для  этого  лететь  в
Италию, вламываться в государственное учреждение и воровать фальшивку.
   - Можно будет заодно прихватить еще что-нибудь. Это я просто так  сказал,
- быстро добавил он, едва Миранда открыла рот. - Если  ты  права  и  мы  это
докажем и твоя репутация будет спасена.
   Немыслимо. Полное безумие. Невозможно. Но, увидев блеск в его глазах, она
подозрительно спросила:
   - А ты-то что так стараешься? Тебе-то здесь какая выгода?
   - Если ты права, то я смогу отыскать подлинного "Давида".  И  тоже  спасу
свою репутацию. - А если она права, уже про  себя  добавил  он,  и  "Смуглая
Дама" - настоящая,  он  разыщет  и  ее.  Обязательно  разыщет.  Она  чудесно
пополнит его личную коллекцию.
   - Я не намерена нарушать закон.
   - Ты его уже нарушила. Ты стоишь здесь со мной, так? Ты моя  соучастница.
- Он обнял ее за плечи. - Я не держал пистолет у твоей головы, не прижимал к
ребрам нож. Ты сама провела меня через охрану, - говорил он,  увлекая  ее  в
сторону дома. - Ты провела со мной день, прекрасно зная, что  я  украл  твою
собственность. Закон ты давно нарушила.  -  Он  по-братски  поцеловал  ее  в
макушку. - Так что доведем дело до конца. Райан  взглянул  на  часы,  что-то
прикинул в уме:
   - "Иди собирайся. Сначала нам надо заглянуть в Нью-Йорк. У меня там  есть
кое-какие дела, и еще нужно захватить одежду и инструменты.
   - Инструменты? - Миранда откинула волосы с лица. Впрочем, лучше ничего не
знать, решила она. - Я не могу вот так взять и уехать  в  Италию.  Я  должна
поговорить с Эндрю. Все ему объяснить.
   - Оставишь ему записку, - сказал Райан, открывая входную дверь. -  Просто
сообщи, что уедешь на пару недель. Не впутывай его - на случай, если полиция
что-то разнюх