вашем распоряжении будут семейный номер, ежедневный завтрак на троих, любой из маршрутов с проводником...
     Оливия отвернулась от Шарон, продолжавшей свою приветственную речь, и посмотрела на дверь. Когда вошли Фрэнк и Ной, у нее похолодело в животе. Они несли багаж и рюкзаки.
     - Шарон, я помогу. Покажу Брэди их комнату и все остальное.
     - Спасибо, Ливи. Миссис Брэди, вы не могли выбрать себе лучшего гида, чем мисс Оливия Макбрайд. Приятного отдыха.
     - Вот сюда. - Стараясь не торопиться, Оливия провела их по коридору и свернула направо. - Слева оздоровительный клуб и гостиная. В бассейн можно пройти через них или через южный вход.
     Она отбарабанила сведения о времени завтрака, обеда и ужина, о том, как можно заказать еду в номер, о часах работы гостиной, ценах на прокат каноэ, рыболовных принадлежностей и велосипедов.
     Пропустив гостей в номер, девочка остановилась у двери и расцвела, когда Селия ахнула от удовольствия.
     - Бесподобно! Нет слов! Фрэнк, ты только посмотри на этот вид! Просто как в лесу! - Она быстро подошла к дверям, которые вели во внутренний дворик, и распахнула их. - Господи, и зачем мы живем в городе?
     - Это связано с проблемой занятости, - иронически ответил Фрэнк.
     - Большая спальня здесь, а вторая там. - Оливия сцепила руки, а потом развела их в стороны. - Если вам нужно что-нибудь еще, я с удовольствием отвечу на ваши вопросы... Я... Если хотите сходить куда-нибудь во второй половине дня, есть несколько легких и коротких маршрутов.
     - Фрэнк, не хочешь вспомнить молодость и поиграть в скаутов? - Селия улыбнулась, не в силах сопротивляться мольбе, горевшей в глазах девочки. - Думаю, мы с Ноем немного поплаваем в бассейне. А ты мог бы прогуляться с Ливи и слегка размять ноги.
     - Отличная мысль. Ливи, ты не против?
     - Нет, нет, не против! Можно выйти прямо отсюда. - Она махнула рукой в сторону внутреннего дворика. - Тут есть короткий маршрут всего на километр. Можно даже не переобуваться.
     - Вот и отлично. - Он поцеловал Селию и погладил ее по руке. - Я скоро вернусь.
     - Можешь не торопиться. - Она подошла к двери и посмотрела вслед девочке, которая вела мужчину к деревьям.
     - Мама...
     Селия обернулась лишь тогда, когда оба исчезли в лесу.
     - Да?
     - Почему ты ничего мне не сказала?
     - О чем, Ной?
     - Это ведь дочка Джулии Макбрайд, так?
     Селия обернулась. Ной стоял в дверях своей спальни, небрежно прислонившись плечом к косяку.
     - Да. А что?
     - Мы приехали сюда не для того, чтобы бродить по лесам и ловить рыбу. Папа ненавидит рыбалку. Его идеал отпуска - лежать в гамаке на заднем дворе.
     Она чуть не рассмеялась. Ной был совершенно прав.
     - А ты как думаешь?
     - Он приехал повидаться с девочкой. Неужели в деле об убийстве Джулии Макбрайд появилось что-то новое?
     - Нет. Ничего подобного. Ной, я не знала, что оно тебя так интересует.
     - А почему оно не должно меня интересовать? - Он оттолкнулся от косяка и взял из стоявшей на столе голубой вазы ярко-красное яблоко. - Это дело расследовал папа, и оно было у него самым громким. Люди все еще говорят о нем. А он думает. - Ной показал подбородком в ту сторону, куда ушел отец. - Даже если молчит об этом. Мама, что все это значит?
     Селия пожала плечами.
     - Эта девочка... Оливия... написала ему письмо. У нее есть вопросы. Не думаю, что дедушка и бабушка ей много рассказывали, и сомневаюсь, что они знают об этом письме. Давай дадим им немного посекретничать.
     - Конечно. - Ной откусил яблоко и посмотрел в окно вслед высокой девочке и мужчине, скрывшимся в лесу. - Просто я удивился.

Глава 8

     Деревья сомкнулись вокруг, как гигантские стены древней тюрьмы. Фрэнк ожидал чего-то светлого и чарующего, а вместо этого неуверенно шагал по незнакомому первобытному миру, окрашенному в зловещий зеленый цвет.
     Даже звуки и запахи были здесь чужими. В воздухе висела сырость. Ему было бы уютнее в какой-нибудь темной аллее бандитского восточного Лос-Анджелеса.
     Он оглянулся через плечо, жалея, что не чувствует успокаивающего веса оружия.
     - Ты когда-нибудь терялась здесь? - спросил он Оливию.
     - Я - нет, но с другими такое бывало. Нужно всегда носить при себе компас, а если вы новичок - придерживаться размеченных маршрутов. - Она подняла лицо и стала рассматривать Фрэнка. - Думаю, вы городской турист.
     Этот термин заставил его усмехнуться.
     - Ты права.
     Девочка улыбнулась, и у нее засияли глаза.
     - Тетя Джейми сказала, что она теперь тоже такая. Но в городе тоже можно заблудиться, правда?
     - О, еще как.
     Она обернулась и замедлила шаг.
     - Вы очень хорошо сделали, что приехали. Я не думала, что вы согласитесь. И даже не была уверена, что вы меня помните.
     - Я помню тебя, Ливи. - Фрэнк слегка прикоснулся к ее руке и ощутил зажатость и напряжение, несвойственные двенадцатилетней девочке. - Я думал о тебе. Мне хотелось знать, как ты поживаешь.
     - У меня замечательные дедушка и бабушка. Мне нравится жить здесь. Не могу представить себе, что я могла бы жить где-нибудь еще. Люди приезжают сюда в отпуск, но я живу здесь всегда.
     Она говорила очень быстро, как будто хотела выложить все хорошее, пока не поздно.
     - У вас хорошая семья... - начала она.
     - Спасибо. Надеюсь, что сумею ее сохранить. Она улыбнулась и снова стала серьезной.
     - У меня тоже хорошая семья. Но я... Вот "питательное полено", - показала Оливия, когда у нее сорвался голос. - Когда падают дерево или ветка, лес их использует. Ничто не пропадает здесь зря. Это пихта, а на ней растут побеги тсуги, мох, папоротник и грибы. Когда здесь что-то умирает, оно дает жить другому.
     Оливия снова посмотрела на него; за пеленой слез в ее глазах мерцал янтарь.
     - Почему умерла моя мама?
     - Ливи, я не могу ответить на это. Никогда не знаю, почему, и это самое трудное в моей работе.
     - Это было ни к чему, правда? Зачем уничтожать доброе и красивое? Она ведь была доброй и красивой, правда?
     - Да. Доброй и красивой.
     Она кивнула, пошла дальше и вновь заговорила только тогда, когда справилась со слезами.
     - А мой отец не был. Он не мог быть добрым и красивым, просто не мог. Но она полюбила его и вышла за него замуж.
     - У твоего отца возникли проблемы.
     - Наркотики, - прямо сказала она. - Я прочитала об этом в газетах, которые бабушка отнесла на чердак. Он наглотался наркотиков и убил ее. Он не мог ее любить. Не мог любить никого из нас.
     - Ливи, жизнь не всегда так проста. В ней есть не только черное и белое.
     - Если ты любишь кого-то, то заботишься о нем. Защищаешь его. Если любишь по-настоящему, то можешь отдать за него жизнь. - Оливия говорила тихо, но в ее голосе слышался гнев. - Он говорит, что не делал этого. Но сделал. Я видела его. Я до сих пор вижу его, если позволяю себе. - Она сжала губы. - Он убил бы и меня тоже, если бы я не убежала.
     - Я не знаю. - Что он мог ответить этому ребенку с тихим голосом и глазами старого человека? - Это возможно.
     - Вы говорили с ним. Потом.
     - Да. Это часть моей работы.
     - Он сумасшедший?
     Фрэнк открыл рот и снова закрыл его. Точного ответа у него не было.
     - Суд решил, что нет.
     - А вы?
     Брэди тяжело вздохнул. Теперь ему стало ясно, что они идут по кругу. Вдали виднелись крыша и сверкающие окна гостиницы.
     - Ливи, я думаю, что он был больным человеком и что причиной его болезни были наркотики. Они заставляли его верить в то, чего не было, и совершать не правильные поступки. Твоя мать разъехалась с ним, чтобы защитить не себя, а тебя. Я думаю, что таким способом она надеялась заставить его обратиться за помощью.
     "Но это не помогло, - подумала Оливия. - Не заставило его обратиться за помощью и никого не спасло".
     - Если он больше не жил с нами, то почему в тот вечер оказался в нашем доме?
     - Результаты экспертизы показали, что она сама впустила его.
     - Потому что еще любила. - Она покачала головой, не дав Фрэнку ответить. - Ладно. Это я понимаю. Его будут держать в тюрьме вечно?
     Увы, нет, подумал Брэди.
     - Ему дали двадцать лет. Первые пятнадцать - без права освобождения под честное слово.
     Оливия задумчиво прищурилась. Она сама еще не прожила пятнадцати лет, но этого было недостаточно.
     - Значит, лет через семь он сможет выйти на свободу? После всего того, что сделал?
     - Нет, не обязательно. Порядок... - Как можно было объяснить ребенку все хитрости и тонкости судебной системы? - Выпустить его досрочно или нет, будет решать суд присяжных.
     - Но присяжные его не знают. Они там не были. Им будет все равно.
     - Нет, не будет. Я могу поговорить с ними. - "Так я и сделаю", - решил Фрэнк. Он замолвит слово за ребенка. - Я имею право обратиться к присяжным, потому что я был там.
     - Спасибо. - Борясь со слезами, Оливия быстро протянула ему руку. - Спасибо за заботу.
     - Ливи... - Он принял ладонь девочки и свободной рукой коснулся ее щеки. - Ты можешь звонить или писать мне в любое время. Когда захочешь.
     - Правда?
     - Я буду рад, если ты это сделаешь.
     Слезы перестали жечь глаза, и она слегка успокоилась.
     - Тогда ладно. Я правда рада, что вы приехали. Надеюсь, вы все хорошо отдохнете. Если хотите, я запишу вас на один из маршрутов с проводником или покажу тропинки, по которым вы сможете ходить сами.
     Фрэнк улыбнулся и доверился инстинкту.
     - Мы с удовольствием, но только если нашим проводником будешь ты. Нам нужно все самое лучшее. Она смерила его серьезным взглядом.
     - В маршруте "Скайлайн" <"Линия горизонта"> всего пятьдесят километров. - Когда Фрэнк открыл рот, она слегка улыбнулась. - Шучу. Я знаю один легкий дневной маршрут, который подойдет вам, если вы любите фотографировать.
     - Что ты называешь легким дневным маршрутом? По ее губам скользнула удивленная улыбка.
     - Всего четыре километра. Вы увидите бобров и скоп. Если захотите устроить пикник, на базе вам выдадут сухой паек.
     - Принято. Как насчет завтра?
     - Я поговорю с дедушкой, но все будет в порядке. Приду за вами в половине двенадцатого.
     - Ливи, - спросил Фрэнк, когда девочка повернулась к деревьям, - а компас купить? Она обернулась и улыбнулась.
     - Я не дам вам заблудиться.
     Оливия быстро вошла в рощу, убедилась, что ее никто не видит, обхватила себя руками и дала волю слезам.
     Они были горячими, жгучими; в груди стояла тянущая боль. Но когда слезы кончились и вернулась способность дышать, Оливия вытерла щеки, и ей стало легче.
     И тут двенадцатилетняя девочка приняла решение, определившее ее дальнейшую жизнь. Она узнает о здешних лесах, озерах и горах все, что можно узнать. Будет жить и работать в месте, которое любит. Там, где выросла ее мать.
     Кроме того, она будет выяснять все, что связано с ее матерью. И с человеком, который убил ее. Будет всей душой любить первую. Всей душой ненавидеть второго.
     И никогда, никогда не влюбится так, как сделала ее мать.
     Она будет жить сама по себе. И начнет прямо сейчас.
     Оливия умылась в ручье и сидела на берегу, пока не удостоверилась, что слезы и бурные эмоции остались позади. Ее бабушка и дедушка ничего не должны знать. Она дала себе еще одну клятву: ни один ее поступок не причинит им боли.
     Выйдя на поляну и увидев, что дед пропалывает цветы, она подошла к нему, опустилась на колени и улыбнулась.
     - На базе все сделано. В палисадниках чисто.
     - Детка, тебе передался мой талант садовника. - Он подмигнул ей. - Тут ты не в бабушку.
     - Почему? Она хорошо ухаживает за комнатными растениями... На базу приехала семья. Муж, жена и сын. - Оливия с беспечным видом выдернула сорняк. Она не хотела лгать и решила ограничиться полуправдой. - Мать сказала, что она была здесь подростком, но мне кажется, что отец с сыном не отличат куст от дикобраза. Они хотят, чтобы я завтра провела их по короткому маршруту. Думаю сводить их к Ирландскому озеру, чтобы они смогли сфотографировать.
     Дед присел на корточки, и его лоб прорезала глубокая мор-шина.
     - Не знаю, Ливи...
     - Я сделаю это с удовольствием. Я знаю дорогу. Хочу начать учиться управлять базой и лагерем, хочу как можно больше узнать о маршрутах и их окрестностях. Я ходила по всем маршрутам и хочу проверить, смогу ли провести экскурсию самостоятельно. До Ирландского озера совсем недалеко. Если все пройдет нормально, я скоро смогу водить группы в летние походы, особенно детские. А когда вырасту, буду водить походы с ночевкой и стану ученым-натуралистом. Как те, которые работают в национальном парке. Только лучше, потому что я здесь выросла. Потому что это мой дом.
     Дед протянул руку и коснулся пальцами ее щеки. Внучка заставила его вспомнить Джулию. Джулию, говорившую ему о своей мечте стать великой актрисой. Эта мечта и увела ее от отца. А Оливия хочет остаться здесь.
     - Ты еще слишком мала. Двадцать раз передумаешь.
     - Не передумаю. Но сначала надо попробовать. А вдруг не получится? Завтра я хочу сделать первую попытку.
     - Значит, на Ирландское?
     - Я только что провела главу семьи вокруг гостиницы. Он боялся заблудиться. - Оливия хихикнула. - Думаю, до Ирландского озера он доберется.
     Поняв, что она победила, девочка поднялась на ноги и отряхнула джинсы.
     - Пойду к бабушке. Посмотрю, не надо ли ей помочь с обедом. - Она сделала шаг в сторону, но остановилась и обняла деда за шею. - Ты будешь гордиться мной!
     - Я уже горжусь, малышка. Она обняла Роба еще крепче.
     - Подожди немножко, - прошептала девочка и побежала к дому.

***

     Оливия пришла точно к назначенному сроку. Начиналась новая жизнь. Отныне она никуда никогда не опоздает и всегда будет в полной боевой готовности.
     Она пришла на базу заранее, получила продукты и уложила коробку в рюкзак. Она сильная и сама понесет ее. А когда станет старше, будет еще сильнее.
     Оливия надела рюкзак на спину и подтянула лямки.
     При ней были компас, нож, бутылка воды, пластиковые сумки для сбора мусора, фотоаппарат, блокнот, карандаши и аптечка.
     Вечером она просидела три часа, читая, записывая и запоминая все нужное, и была уверена, что Брэди проведут день не только приятно, но и с пользой.
     Подойдя ко входу во внутренний дворик, она увидела Ноя. Тот сидел в наушниках и стучал пальцами по подлокотнику кресла. Его длинные ноги в рваных джинсах и дорогих кроссовках "Найк" были вытянуты и скрещены в лодыжках.
     Ной носил солнечные очки с очень темными стеклами. Оливия поняла, что еще не видела его глаз. Волосы были влажными, словно он только что принял душ или вышел из бассейна. Они были небрежно зачесаны назад и сохли на солнце.
     Он был похож на рок-звезду.
     Девочка сгорала от смущения, но храбро расправила плечи. Если она хочет стать проводником, то должна научиться никого не стесняться. Тем более мальчиков.
     - Привет.
     Ной приподнял голову и перестал стучать пальцами.
     - Ага, привет. - Он протянул руку и выключил магнитофон. - Пошел трубить сбор.
     Когда Ной встал, Оливии пришлось закинуть голову, чтобы увидеть его лицо.
     - Опробовал бассейн?
     - Ага. - Он улыбнулся, и в груди девочки забилось сердце женщины. - Вода холодная. - Ной открыл дверь в номер. - Эй, следопыт уже здесь! - Из-за двери спальни донеслось какое-то бормотание, и он повернулся к Оливии. - Посиди немножко. Мама никогда не бывает готова вовремя.
     - Торопиться некуда.
     - Вот и отлично.
     Решив, что вежливость требует выполнить просьбу гостя, Оливия села на каменный парапет и умолкла. Виной тому были как смущение, так и простая неопытность.
     Ной изучал ее профиль. Эта девочка интересовала его, потому что она имела отношение к его отцу, к Джулии Макбрайд и, как он признавался себе самому, к убийству. В слове "убийство" была какая-то странная магия.
     Он спросил бы ее об этом, если бы не был уверен, что отец с матерью спустят с него шкуру. Можно было бы рискнуть, однако он помнил фотографию плачущей маленькой девочки, зажимающей руками уши.
     - Ну... Чем ты здесь занимаешься?
     Она посмотрела на Ноя и тут же отвела глаза.
     - Так, всякой ерундой. - Поняв, что ответ был глупым, девочка вспыхнула до ушей.
     - Да? В Калифорнии на это не хватает времени.
     - Ну, я убираю дом, помогаю в лагере и здесь, на базе.
     Гуляю, ловлю рыбу. Изучаю историю этого края, местную флору и фауну и все такое...
     - А где твоя школа?
     - Бабушка учит меня на дому.
     - На дому? - Ной опустил очки, и Оливия наконец увидела, что глаза у него темно-зеленые. - Вот здорово!
     - Она очень строгая, - пробормотала Оливия и с облегчением поднялась, когда Ной сделал шаг в сторону.
     - Селия идет. Пойду за продуктами для пикника.
     - Я уже взяла. - Оливия встряхнула рюкзак. - Холодные жареные цыплята, картофельный салат, фрукты и миндальные пирожные. Сол - это наш шеф-повар - положил нам все самое вкусное.
     - Дай я понесу, - начал Ной, но девочка отпрянула.
     - Это моя работа. - Она посмотрела ему за спину, увидела Селию и снова смутилась. - Доброе утро, миссис Брэди.
     - Доброе утро! Сегодня я видела в окошко лань. Она двигалась в тумане, как будто вышла из волшебной сказки. Но пока я искала фотоаппарат, она исчезла.
     - Думаю, вы ее еще увидите. Чернохвостые олени в нашем лесу не редкость. Как и лоси Рузвельта.
     Селия похлопала по камере, висевшей у нее на шее.
     - На этот раз я во всеоружии.
     - Если вы готовы, то можно начать. - Оливия уже исподтишка осмотрела их обувь, одежду и снаряжение. Для короткого, легкого маршрута вполне годится. - Можете остановить меня в любой момент, если захотите сделать снимок, отдохнуть или задать вопрос. Не знаю, много ли вам известно о полуострове Олимпия или тропических лесах, - начала она и шагнула вперед.
     Одеваясь утром, она прорепетировала свою роль и теперь говорила так же, как и в тот раз, когда ее тетя притворялась "городской туристкой".
     Но когда она сказала про медведя, Селия не пискнула, как Джейми, а только вздохнула:
     - Ах, как бы мне хотелось его увидеть!
     - Кончай, ма, а то накличешь.
     Селия засмеялась и обхватила Ноя за шею.
     - Ох уж эти беспомощные городские дети! Оба! Ливи, ты еще намучаешься с ними.
     - О'кей, это хорошая практика.
     Она называла им породы деревьев, но чувствовала, что это было интересно только Селии. Впрочем, Ной встрепенулся, когда она показала ему орла на высоком дереве, обросшем мхом и лишайником. Но когда девочка вывела их к реке и лес слегка раздался, все трое сразу воспряли духом.
     - Это Кино, - сказала им Оливия. - Она бежит к побережью. В ее излучине находится знаменитая гора Олимпес.
     - О боже, как красиво! Просто дух захватывает! - Селия подняла фотоаппарат и щелкнула затвором. - Фрэнк, ты только глянь, как выглядят горы на фоне неба! Белое, зеленое и серое на голубом. Настоящая живопись.
     Оливия попыталась вспомнить, что она знает о местных горах.
     - Ага... На самом деле гора Олимпес не достигает и двух с половиной километров, но, поскольку тропический лес находится на уровне моря, она кажется выше. На ней расположено шесть ледников. Мы находимся у подножия западного склона этой горной гряды.
     Она вела их вдоль реки, показывая хитроумные запруды, построенные бобрами, лепестки дикой "золотой нити", похожие на струны, и снежно-белые болотные ноготки. А на тропе им встречались другие туристы, как одиночки, так и группы.
     Селия часто останавливалась, чтобы сделать снимок. Мужчины относились к этому терпеливо, но без энтузиазма. Когда Оливия заметила красноногую лягушку, Селия щелкнула и лягушку и довольно засмеялась, когда та громко и протяжно квакнула.
     А потом она удивила Оливию, проведя по спине лягушки длинным пальцем. Никто из знакомых Оливии женщин не стал бы гладить лягушку. После этого они с Селией улыбнулись друг другу, как заговорщицы.
     - Твоя мать нашла родственную ду