а, вытащенная на свет, далеко  не  так  разрушительна,  как  ложь,
скрываемая в темноте. - Она сжала руку Нины. - Тебе нечего бояться.
   - Кое-что лучше не трогать. Ева вздохнула, отставила чашку.
   - Доверься мне. У меня есть причины делать то, что я делаю.
   Нина кивнула и криво улыбнулась:
   - Надеюсь. Не читай слишком долго. Тебе необходим отдых.
   Когда за Ниной закрылась дверь, Ева снова взглянула на свое  отражение  в
зеркале.
   - Скоро у меня будет бездна возможностей для отдыха. Очень скоро.

***

   Почти всю субботу  Джулия  провела  за  работой.  Брэндон  развлекался  в
обществе Сесиль и ее младшего брата Дастина,  которого  Сесиль  называла  не
иначе как  "чудовище".  Дастин,  не  знавший,  что  такое  застенчивость,  и
говоривший все, что приходило ему в голову,  был  полной  противоположностью
Брэндону. Если Брэндон мог часами играть,  не  произнося  ни  слова,  Дастин
считал, что веселье - не веселье, если не лопаются барабанные перепонки.
   Из своего кабинета на первом этаже Джулия слышала грохот и звон в спальне
наверху. Когда шум становился слишком угрожающим, Сесиль окриком -  из  того
места, где она в данный момент находилась, - восстанавливала относительное и
недолгое спокойствие.
   Нелегко  было  балансировать  между  детскими  криками,  шумом  пылесоса,
веселой музыкой и мерзостями, которые Джулия списывала с магнитной пленки.
   Принимая предложение Евы,  Джулия  не  ожидала  грязи.  Что  делать?  Ева
требует опубликовать неприкрашенную правду. Необходимо ли  это?  Разумно  ли
вытаскивать на свет такие болезненные и мучительные подробности?
   Конечно, спрос на книгу взлетит до небес, но какой ценой?
   Сомнения тревожили Джулию. Кого она  защищает?  Ну  уж  точно  не  Энтони
Кинкейда. Он заслуживает  гораздо,  гораздо  большего,  чем  позор,  который
обрушится на него после выхода книги.
   Еву? Откуда эта потребность защитить женщину, которую она  едва  знает  и
пока совсем не понимает? Если изложить историю так, как она была рассказана,
репутация Евы будет запятнана. Ева сама призналась в том, что темная сторона
секса привлекала ее. До той ужасной ночи она  была  не  просто  добровольным
партнером, она  жаждала  вкусить  запретный  плод.  И  простит  ли  общество
баловство с наркотиками даже королеве экрана?
   Может, и простит. В любом  случае  Еве  явно  наплевать  на  общественную
реакцию. Она не извинялась, рассказывая о той страшной ночи,  не  взывала  к
сочувствию. И обязанность Джулии, как биографа, лишь добавить к рассказу Евы
мнения окружающих, собственные впечатления.  Интуиция  подсказывала:  именно
брак Евы с Кинкейдом - один из тех жизненных эпизодов, которые  выковали  из
Бетти Беренски Еву Бенедикт.
   Джулия заставила себя снова прослушать  пленку.  Она  сделала  заметки  о
паузах, колебаниях, добавила собственные воспоминания о том, как  часто  Ева
подносила к губам бокал или сигарету. Как струился в  окна  солнечный  свет,
как витал в воздухе запах пота... Эту часть надо изложить  в  форме  прямого
диалога! Безучастный голос Евы усилит остроту ситуации.
   Джулия мучилась с этой главой еще часа три, потом  отправилась  в  кухню.
Хотелось отвлечься от событий, словно  пережитых  ею  самой.  Джулия  решила
приготовить ужин.
   Простые домашние хлопоты всегда успокаивали ее. Обнаружив, что беременна,
она провела первые несколько  недель,  терпеливо  протирая  оконные  рамы  и
мебель. На полу валялась обувь, по всей ее комнате была  разбросана  одежда,
зато мебель сияла. Позже Джулия поняла, что именно монотонная работа спасала
ее от приступов истерики.
   Именно тогда она решила, что не будет делать аборт  и  не  отдаст  своего
ребенка приемным родителям. И теперь, десять лет спустя, она знала, что  для
нее то решение стало единственно верным.
   Домашняя пицца была любимым блюдом Брэндона. Джулия приготовила  тесто  и
занялась соусом. Мысли унесли  ее  в  Коннектикут.  Не  забывают  ли  соседи
стряхивать снег с можжевельника?  Успеет  ли  она  вернуться  домой  к  тому
времени, когда  надо  сажать  дельфиниум?  Сможет  ли  этой  весной  завести
Брэндону щенка, о котором он  так  мечтает?  Будут  ли  ее  ночи  такими  же
длинными и одинокими, какими они становятся здесь?
   - Отлично пахнет.  -  Джулия  вздрогнула  и  мгновенно  напряглась.  Пол!
Прислонился к дверному косяку и улыбается как ни в чем не бывало! Может,  он
и забыл об их лихорадочных объятиях, но она помнила. - Меня впустила Сесиль,
а ты, как я вижу, уже познакомилась с Дастином, королем хаоса.
   Джулия отвернулась и стала помешивать соус.
   - Хорошо, что у Брэндона появился друг его возраста.
   - Каждому нужен друг, - прошептал Пол. - Я знаю  этот  взгляд.  Ты  ждешь
извинений за мое.., неджентльменское поведение. - Он вынул руки из  карманов
тесных выцветших джинсов и провел пальцами по ее шее. - Тут я ничем не  могу
помочь тебе, Джил. .  Она  раздраженно  стряхнула  его  руку  и  оглянулась,
нахмурившись.
   - Я не жду извинений, Пол. А что ты ищешь здесь?
   - Разговора, общения. - Он с наслаждением втянул носом воздух.  -  Может,
горячей еды.
   Когда он поднял голову, его лицо оказалось почти рядом с  ее  лицом.  Его
глаза сверкали весело, вызывающе Будь он проклят! Словно  раскаленное  копье
вонзилось в ее грудь.
   - И, - добавил Пол, - все, что смогу получить. Джулия резко  отдернулась,
звякнула ложка.
   - Думаю, все это ты смог бы получить в другом месте.
   - Конечно. Но я хотел бы здесь. - Он уперся руками в  плиту,  отрезав  ей
все пути к отступлению. - Я нервирую тебя. Очень лестно.
   - Не нервируешь. Раздражаешь. - Ложь вырвалась, не оставив  в  Джулии  ни
малейших угрызений совести.
   - В любом случае это реакция. - Пол самодовольно  улыбнулся.  Теперь  она
будет мешать соус до скончания века, лишь бы не повернуться и не оказаться в
его объятиях.., если, конечно, ему не удастся хорошенько раздразнить  ее.  -
Джил, твоя проблема в том, что ты  слишком  серьезно  воспринимаешь  простой
поцелуй.
   Она стиснула зубы.
   - Ничего подобного.
   - Ты забыла о моем расследовании? Я не нашел мужчины, с которым  ты  была
бы серьезно связана в последние десять лет.
   - Сколько бы мужчин я ни впустила в свою жизнь, это моя личная  жизнь,  и
тебя она не касается.
   - Согласен. Но мне нравится, что  их  число  равно  нулю.  Милая  Джулия,
неужели ты не знаешь, что для мужчины нет  ничего  соблазнительнее  женщины,
которая держит свои  страсти  на  коротком  поводке?  Мужчина  не  перестает
спрашивать себя, не сможет ли он стать именно тем, кто заставит ее  ослабить
хватку. - Он вытянул шею  и  коснулся  губами  ее  губ,  рассчитывая  скорее
рассердить, чем возбудить. - Я старался, но не смог удержаться.
   - Приложи побольше усилий, - предложила Джулия, отталкивая его локтем.
   - Я думал о том вечере. - На столе стояла ваза с виноградом. Пол отщипнул
одну виноградину и отправил в рот. Не этого вкуса он жаждал, но пока сойдет.
- Беда в том, что я поддаюсь порывам, У тебя такие прелестные ступни.
   - Что?
   - Когда бы я ни заглянул сюда, ты всегда босая. - Он плотоядно  уставился
на ее ноги, и Джулия замерла с противнем в руке.  -  Понятия  не  имел,  что
голые пальчики могут так возбуждать.
   Джулия не хотела смеяться, совсем не хотела.
   - Если это поможет, я начну носить толстые носки и тяжелые башмаки.
   - Слишком поздно. - Пол облизнулся. - Я  только  буду  представлять,  что
скрывается под толстыми носками. Не хочешь сказать, что готовишь?
   - Пиццу.
   - Я всегда думал, что пиццу привозят замороженной в картонных коробках.
   - Не сюда.
   - Если я пообещаю не покусывать твои соблазнительные ножки, ты пригласишь
меня на ленч? Джулия взвесила все "за" и "против".
   - Я приглашу тебя на ленч, если ты согласишься честно  ответить  на  пару
вопросов.
   Пол снова понюхал соус, облизал деревянную ложку.
   - Договорились. Пицца с пепперони?
   - Не только.
   - Вряд ли у тебя найдется пиво.
   Джулия начала месить тесто, и Пол потерял нить разговора. Ее пальцы  были
ловкими, как у старых поварих, но заставляли думать, как умело они  касались
бы его тела. Джулия что-то сказала, но он не слышал. Все началось как шутка,
но сейчас он пытался понять, почему от простого  кухонного  ритуала  у  него
пересохло во рту - Ты передумал?
   Пол с трудом перевел взгляд с ее рук на лицо.
   - Что?
   - Я сказала, что Сесиль набила холодильник напитками. Уверена,  там  есть
пиво.
   - Как продвигается сбор материала для книги?
   - Потихоньку. Естественно, я  регулярно  беседую  с  Евой.  Поговорила  с
Ниной, задала пару вопросов Фрицу, но они отскочили от него, словно мячики.
   - О, Фриц. Скандинавский бог здоровья. И что ты о нем думаешь?
   - Он мил, влюблен в свое дело и потрясающе красив.
   - Красив? - Нахмурившись, Пол опустил свою бутылку.  -  Да  он  похож  на
товарный поезд. Неужели женщин действительно привлекают горы мускулов?
   Искушение оказалось непреодолимым, и Джулия  одарила  Пола  ослепительной
улыбкой.
   - Мы не можем  сопротивляться  обаянию  силы.  Пол  отхлебнул  пива,  еле
подавив желание пощупать собственные бицепсы.
   - Кто еще давал тебе интервью?
   Довольная его реакцией, Джулия вернулась к пицце.
   " - На следующую неделю у меня назначено  несколько  встреч.  Большинство
тех, к кому я обращалась, охотно идут на сотрудничество. Думаю, они надеются
выудить информацию из меня, а не наоборот.
   Пол подумал, что именно это делает он сам..,  вернее,  собирался  сделать
прежде, чем она отвлекла его.
   - И как много ты им скажешь?
   - Только то, что они уже знают: я пишу  биографию  Евы  Бенедикт  под  ее
личным руководством. - Теперь, когда они  оставили  позади  острые  моменты,
Джулия почувствовала себя увереннее. Да и что может случиться, когда наверху
играют мальчишки? - Может, ты немного расскажешь о тех, с кем мне  предстоит
встретиться?
   - Например?
   - Первым в моем списке стоит Дрейк Моррисон. Пол глотнул пива.
   - Племянник Евы.., единственный племянник. Сын ее старшей сестры, еще два
ребенка родились мертвыми. После этого сестра Евы ушла  в  религию.  Младшая
сестра Евы никогда  не  была  замужем.  Дрейк  красив,  амбициозен.  Обожает
шикарную одежду, машины и женщин. Да, именно в таком порядке.
   - Он тебе не очень нравится?
   - Я  ничего  против  него  не  имею.  Дрейк  прилично  работает,  но  это
неудивительно: Ева - его главный клиент, а ее нетрудно продавать.  Он  любит
красивые вещи и часто оказывается в щекотливом положении из-за склонности  к
азартным играм. - Пол поймал вопросительный взгляд Джулии и пожал плечами. -
Дрейк осмотрителен. Просто он обращается к тем  же  букмекерам,  что  и  мой
отец, когда бывает в Штатах.
   Джулия  решила  побольше  расспросить   о   Дрейке   после   собственного
расследования и сменила тему:
   - Я надеюсь на интервью с твоим отцом. Кажется, Ева до сих пор его любит.
   - Их развод не был мучительным. Отец часто говорит  об  их  браке  как  о
хорошем, но коротком спектакле, хотя не  представляю,  как  он  отнесется  к
обсуждению постановки с тобой. Он сейчас в Лондоне, играет в "Короле Лире".
   Джулия  кивнула,  втайне  надеясь,   что   ей   не   придется   совершать
трансатлантический перелет.
   - Энтони Кинкейд?
   - Я бы не подходил к нему слишком близко. - Пол  выдохнул  клуб  дыма.  -
Ядовитая змея. И всем хорошо известно,  что  он  любит  молоденьких  женщин.
Берегись.
   - Как ты думаешь, насколько далеко он  может  зайти,  чтобы  сохранить  в
тайне свою личную жизнь?
   - Почему ты спрашиваешь?
   - На приеме он казался очень встревоженным. Даже угрожал.
   - Трудно отвечать, когда задают лишь половину вопроса.
   - Просто ответь на ту часть, что задали.
   Джулия сунула пиццу в духовку, поставила таймер.
   - Я знаю его не настолько хорошо, чтобы иметь  свое  мнение.  Джулия,  он
угрожал тебе?
   - Нет.
   Прищурившись, Пол подошел к ней.
   - А кто-нибудь другой?
   - С чего вдруг?
   Пол только покачал головой.
   - А почему ты грызешь ногти? - Джулия виновато опустила руку и не  успела
уклониться, когда Пол взял ее за плечи. - О чем Ева говорит  с  тобой?  Кого
она вовлекла в это путешествие в прошлое? - Он посмотрел ей в  глаза.  -  Ты
мне не скажешь. И сомневаюсь, что признается Ева, - мягко  произнес  он,  но
решил, что обязательно выяснит. - Обещай, что, если возникнут осложнения, ты
обратишься ко мне.
   Вот уж чего она хотела бы избежать, как ни велико было искушение!
   - Я не жду осложнений, с которыми не смогла бы справиться сама.
   Его пальцы ласково пробежали по ее обнаженным рукам, губы приникли  к  ее
губам. Ее сознание не успело дать команду "назад". Руки, готовые вцепиться в
него, сжались в кулаки, губы раскрылись.
   Она почувствовала в его поцелуе и страсть, и обещание  и  закрыла  глаза,
пытаясь скрыть свои чувства: блаженство, пьянящее ощущение свободы. Господи,
она уже забыла, как чудесно, когда в тебе так нуждаются.
   Пол был потрясен больше,  чем  хотел  бы  признаться  даже  самому  себе.
Слишком часто он думал о Джулии после поцелуя в машине и мечтал о большем. И
боялся, что она  -  единственная  женщина,  которая  заставит  его  просить,
умолять.
   - Джулия. - Пол прошептал ее имя и снова губами коснулся ее  губ,  теперь
более податливых. - Я хочу, чтобы ты пришла ко мне. Я  хочу  показать  тебе,
как это может быть между нами.
   Она знала, как это может быть. Она капитулирует,  а  он,  удовлетворенный
победой, насвистывая, уйдет прочь и оставит ее с  разбитым  сердцем.  Больше
она подобного не допустит. Никогда не  допустит.  Но  ее  тело  отказывалось
подчиняться разуму. О, если бы она убедила себя, что  может  быть  такой  же
крепкой, как Пол, такой же невосприимчивой к обидам  и  разочарованиям,  то,
вероятно, смогла бы получить удовольствие и остаться невредимой.
   - Слишком рано. - И пусть ее голос дрожит. Смешно притворяться,  что  Пол
не возбуждает ее. - Слишком быстро.
   - Вовсе нет, - пробормотал он, но отступил.  Черт  побери,  он  не  будет
умолять.., никого, ни о чем. - Хорошо.  Притормозим.  Вообще-то  соблазнение
женщины на кухне с играющими детьми над  головой  -  не  мой  стиль.  -  Пол
вернулся к столу за своим пивом. -  Ты..,  все  меняешь,  Джулия.  Думаю,  я
должен обдумать это так же тщательно, как ты. - Он отхлебнул  пива  и  резко
поставил бутылку на стол. - Будь я проклят, если стану думать.
   Однако прежде чем он успел шагнуть к  ней,  на  лестнице  раздался  топот
детских ног.

Глава 9

   Глория  Дюбари  находилась  в  щекотливом  для   актрисы   возрасте.   Ее
официальная биография  сводила  эту  щекотливость  к  пятидесяти  годам.  Ее
свидетельство о рождении, выданное на имя Эрнестины Блоуфилд, добавляло пять
опасных лет, но - благодаря доброте природы и наследственности - пары легких
подтяжек оказалось достаточным, чтобы сохранить образ инженю.
   Лицо  девчонки-сорванца,  украшенное  огромными  бесхитростными  голубыми
глазами. Мальчишеская стрижка, которую в зените ее славы копировали миллионы
женщин.
   Пресса восхищалась Глорией. Мечта  любого  агента,  она  позаботилась  об
этом, охотно раздавая фотографии своей единственной свадьбы и не скупясь  на
веселые истории о двух своих детях.
   За  ней   закрепилась   репутация   преданного   друга   и   вдохновителя
благотворительных акций. Ее текущим  проектом  был  фонд  "Актеры  в  защиту
животных".
   В  бунтарских  шестидесятых  средние  американцы  вознесли   Глорию,   на
пьедестал как символ  невинности  и  нравственности  и  поклонялись  ей  уже
тридцать лет.., не без ее помощи.
   В единственном общем с  Евой  фильме  Ева  играла  роль  зрелой  женщины,
соблазнившей слабовольного мужа юной доверчивой Глории. Эти роли  и  создали
имидж обеим: хорошая  девочка,  плохая  женщина.  Как  ни  странно,  актрисы
подружились.
   Циник мог бы сказать, что эту дружбу укрепило то обстоятельство,  что  им
никогда не приходилось сражаться за роли или мужчин, и это было бы  правдой,
но лишь отчасти...
   Когда Ева неторопливо вошла в "Чейзен", Глория уже  сидела  за  столиком,
скучая над бокалом белого вина.  Немногие  знали  Глорию  настолько  хорошо,
чтобы за безмятежным выражением лица различить недовольство. Ева различила и
поняла, что разговор будет долгим и не очень приятным.
   Не успели женщины чмокнуть друг друга в щеки, как подлетел официант.
   - Шампанское, мисс Бенедикт?
   - Естественно.  -  Ева  уже  достала  сигарету  и  улыбнулась  официанту,
поднесшему  ей  зажигалку.  Приятно  было  сознавать,  что  после  сеанса  в
косметическом салоне она  выглядит  великолепно.  Кожа  гладкая  и  упругая,
волосы сияют. - Как дела, Глория?
   - Неплохо, учитывая разгром,  который  "Вэрайети"  устроил  моему  новому
фильму.
   - Главное - кассовые сборы. Ты  достаточно  давно  крутишься  в  бизнесе,
чтобы обращать внимание на мнение одного высокомерного критика, - Я не такая
закаленная, как ты. - Глория улыбнулась с легким превосходством. - Ты просто
послала бы критика.., ну, ты знаешь куда.
   - К дьяволу? - Ева рассмеялась и похлопала по руке официанта,  принесшего
шампанское. - Не вас, дорогой.
   - Ева, полно тебе. - Однако в голосе Глории прозвучал смешок.
   Так благовоспитанная  девочка  хихикает  иногда  в  церкви,  с  нежностью
подумала  Ева.  Интересно,  что  чувствуешь,  когда   действительно   веришь
рецензиям?
   - Как поживает Маркус? Нам не  хватало  вас  обоих  на  благотворительном
приеме.
   - О, мы очень  жалеем,  что  не  смогли  прийти.  У  Маркуса  разыгралась
головная боль. Ты не представляешь, как трудно вести бизнес в наши дни.
   Разговор о Маркусе Гранте,  за  которым  Глория  счастливо  была  замужем
двадцать пять лет, всегда навевал на Еву скуку.
   - И нет ничего хуже ресторанного бизнеса,  -  продолжала  Глория,  всегда
готовая пострадать за мужа. - Санитарная служба сует  нос  повсюду,  а  люди
только и говорят, что о  холестерине  и  калориях.  Уже  забыли,  что  фирма
"Быстро и вкусно" вскормила весь средний класс Америки.
   - Маленькая красная коробочка на каждом углу, - прокомментировала Ева.  -
Не тревожься, Глория, как бы американцы ни заботились о здоровье, они всегда
найдут в желудке место для хорошего гамбургера.
   - Конечно. - Глория улыбнулась официанту. -  Салат  с  лимонным  соком  и
перцем.
   Ироничность ситуации явно не дошла до  Глории,  подумала  Ева,  заказывая
мясо в остром соусе с красным перцем.
   - А теперь расскажи мне все сплетни.
   - Вообще-то список возглавляешь  ты.  -  Глория  забарабанила  по  бокалу
короткими ногтями, покрытыми прозрачным лаком. - Все говорят о твоей книге.
   - Отлично. И что же говорят?
   - Сгорают от любопытства. Негодуют.
   - Я ожидала страха.
   - И страха хватает. Боятся, что их упомянут. Боятся, что не упомянут.
   - Спасибо, дорогая, ты скрасила мой день.
   - Тебе легко шутить, Ева, но люди встревожены.
   - Кто именно?
   - Ну, Тони Кинкейд не делает тайны из своих чувств. И я слышала, как Анна
дель Рио бормотала что-то о судебном иске за клевету.
   Ева довольно улыбнулась, намазывая маслом рогалик.
   - Видит бог, Анна - прекрасный модельер,  но  неужели  она  верит,  будто
клиентов волнует, что она нюхает в задней комнате?
   - Ева! - Покраснев от смущения, Глория отхлебнула вина. Ее взгляд  нервно
заметался по залу. Не услышал ли кто-нибудь? - Нельзя говорить  вслух  такие
вещи.
   Я, конечно, не одобряю наркотики, но Анна очень влиятельна.  И  если  она
иногда...
   - Глория, не надо быть более глупой, чем необходимо. Анна - наркоманка  с
ежедневной дозой в пять тысяч долларов.
   - Ты не можешь знать...
   - Я знаю. - Официант  вернулся  с  заказом.  На  этот  раз  Ева  тактично
замолчала и не произнесла ни слова, пока он расставлял тарелки и подливал  в
бокалы вино. - Разоблачение может спасти Анне жизнь, хотя я солгала бы, если
бы сказала, что бескорыстно з