отив  истории  и  за  последнюю  контрольную
получил  высший  балл,  однако  кто  запретит  ему  повеселиться,  если   уж
приходится выполнять такое нудное задание: выбрать одного из этих чудиков  и
написать его биографию.
   - Ты знаешь, кто они? - спросил Филип, но предостерегающе прищурился, как
только Сет раскрыл рот. - Помолчи. Я  сам.  Они  -  нарушители  спокойствия!
Мятежники! Крутые парни!
   - Крутые парни? Ну, ты и сказанул!
   - Они составляли декларации, выступали с пламенными речами. Они  показали
кукиш Англии и самому королю Георгу. - Филип заметил искры интереса в глазах
Сета. - И дело вовсе не в налоге на чай. Это был просто предлог. Они  больше
не хотели терпеть давление Англии.
   - Тоже мне драка: бумажки и болтовня!
   - Отцы-основатели должны были показать  народу,  за  что  бороться.  Если
хочешь, чтобы люди отбросили одно, надо предложить им  нечто  другое,  более
привлекательное. - Упаковка жвачки, лежавшая на письменном столе, вдохновила
Филипа. - Если я скажу: твоя жвачка - дерьмо, выбрось ее. Ты выбросишь?
   - С чего вдруг? Мне она нравится. - И в доказательство Сет выдул огромный
розовый пузырь.
   - И ты не выбросишь ее, даже если я заявлю, что твоя жвачка  -  дерьмо  и
все, кто ее жуют, придурки? Так ведь?
   - Конечно.
   -  А  если  я  предложу  тебе  что-то   новое?   Например,   супер-жвачку
"Космический взрыв"?
   - "Космический взрыв"? -  Сет  недоверчиво  взглянул  на  Филипа.  -  Ты,
наверное, врешь!
   - Заткнись и  слушай.  Новая  супержвачка  "Космический  взрыв"  вкуснее,
дольше жуется, стоит меньше. С нею ты и твои  друзья  станете  счастливее  и
сильнее. "Космический взрыв" - жвачка  будущего.  С  новой  супержвачкой  ты
обретешь свободу, на которую никто и  никогда  не  посмеет  посягнуть!  -  с
вдохновением импровизировал Филип.
   Фил, конечно, странный, ухмыляясь, думал Сет, но с ним весело.
   - Классно! Где мне расписаться? Филип остался доволен.
   - Похоже, ты понял. Эти парни были кровью и плотью революции. Они  должны
были взбудоражить народ.
   "Кровь и плоть". Сет решил, что эти слова  надо  обязательно  включить  в
доклад.
   - Ну, ладно. Может, я выберу Патрика Генри. Он вроде не  такой  придурок,
как остальные.
   - Хорошо. Покопайся в компьютере,  составь  список  книг  и  дай  мне.  В
балтиморской библиотеке наверняка больший выбор, чем в школе.
   - Договорились.
   -  А  как  насчет  сочинения,  которое  ты   должен   сдать   завтра?   -
поинтересовался Филип.
   - Господи, ты что-нибудь когда-нибудь забываешь?
   - Покажи.
   - О боже. - Не переставая ворчать. Сет вытащил из папки один-единственный
листок бумаги.
   "Собачья жизнь". Господи, парень действительно умен  и  талантлив,  думал
Филип, читая об обычном дне, увиденном глазами Глупыша: о том,  как  чудесно
гоняться за кроликами и играть  с  добрым  и  мудрым  другом  Саймоном,  как
назойливы пчелы... А в конце Глупыш, утомленный полным изумительных  событий
днем,  свернулся  в  постели,  которой  щедро  делился  со  своим  маленьким
хозяином.
   - Здорово. И теперь мы знаем, откуда у тебя литературный талант, - сказал
Филип, возвращая мальчику сочинение.
   Сет опустил глаза и с нарочитой небрежностью убрал листок.
   - Рэй был умный и все такое, ведь он был профессором.
   - Послушай, Сет, если бы он знал о тебе, то помог бы гораздо раньше.
   - Да, я понимаю.
   - Завтра я поговорю с адвокатом. С помощью Сибил мы постараемся  ускорить
оформление опеки.
   Сет дернул плечом, схватил карандаш, стал что-то черкать в блокноте.
   - Может, она еще передумает.
   - Нет, не передумает.
   - Не знаю. - Сет первое время ждал, когда передумают  Куины.  Но  они  не
передумали, и он потихоньку начал верить.., и все равно был готов  бежать  в
любой момент.
   - Сет, некоторые люди выполняют свои обещания, - серьезно сказал Филип. -
Как Рэй.
   - Она - не Рэй, - упрямо возразил. - Она приехала сюда шпионить за мной.
   - Сибил приехала проверить, хорошо ли тебе живется у нас.
   - Ну, мне хорошо. Теперь пусть уезжает.
   - Остаться  гораздо  труднее,  -  тихо  сказал  Филип.  -  Нужен  сильный
характер, чтобы остаться. О ней уже болтают по всему Сент-Крису. Ты  знаешь,
как тяжело, когда люди косятся на тебя и шепчутся за твоей спиной.
   - Да. Они просто ничтожества.
   - Возможно, только все равно больно.
   - Ты просто втрескался в нее, - буркнул мальчик.
   - Может быть. Она очень красивая. Однако, как бы я к  ней  ни  относился,
факты остаются фактами. Парень, не так уж много  людей  на  свете,  кому  ты
нужен. - Филип умолк, дождался, пока Сет поднимет на него глаза. - Я тоже не
сразу к тебе привязался. Я помогал тебе, потому что меня  попросил  об  этом
Рэй, потому что я любил его и многим был ему обязан.
   - Но ты не хотел возиться со мной.
   - Да, сначала не хотел.  Меня  это  раздражало.  Ты  меня  раздражал.  Но
потихоньку все менялось, и в конце концов я стал  помогать  не  только  ради
Рэя, но и ради тебя самого.
   - Ты злился, потому что думал, будто я его сын. Господи! А взрослые свято
верят, будто могут скрыть свои секреты и грехи от детей.
   - Да. Я никак не мог смириться с тем, что он обманывал свою жену, что  ты
его сын.
   - Но ты все равно написал  мое  имя  на  вывеске.  Филип  даже  не  сразу
нашелся, что ответить.
   - Твое имя должно быть на вывеске, ты  должен  жить  здесь,  -  убежденно
сказал он. - И Сибил ты небезразличен, и  мы  теперь  знаем,  почему.  Глупо
отталкивать того, кто любит тебя.
   - Считаешь, я должен повидаться с ней, поговорить и все такое? Я думал об
этом, только не знаю, что сказать.
   -  Ты  разговаривал  с  ней  до  того,  как  узнал.  Можешь   попробовать
по-старому.
   - Может быть.
   - На следующей неделе твой день рождения. Знаешь, как  готовятся  к  нему
Грейс и Анна?
   - Знаю.
   Сет еще ниже опустил голову, чтобы скрыть широкую улыбку. Он до  сих  пор
никак не мог поверить, что ему устроят праздничный ужин  и  он  сам  выберет
еду, а на следующий день -  вечеринка  с  друзьями.  Правда,  "вечеринка"  -
сильно сказано, когда тебе исполняется одиннадцать.
   - Не хочешь пригласить Сибил на семейный ужин? - осторожно спросил Филип.
Улыбка растаяла.
   - Я не знаю. Можно бы, но она, наверное, откажется.
   - Хочешь, я ее приглашу? Получишь еще один подарок.
   - Да? - Губы Сета медленно растянулись в лукавой усмешке. - Только  пусть
принесет хороший подарок.
   - Молодец, парень. Ты нигде не пропадешь.

Глава 15

   Сибил позвонила адвокату Куинов еще в понедельник, и он с трудом  втиснул
ее в свое расписание, нашел свободное местечко в  среду  днем.  У  нее  было
целых два с  половиной  дня,  чтобы  подготовиться,  однако  полуторачасовая
встреча совершенно измотала ее духовно и физически.
   Единственное утешение  -  все  закончилось.  Вернее,  закончилась  первая
стадия.  Оказалось  гораздо  труднее,  чем  она  представляла,  рассказывать
совершенно постороннему человеку - пусть даже  профессионалу  -  о  семейных
тайнах и неблаговидных поступках своих близких. И о себе.
   А теперь новые испытания:  мелкий  холодный  дождь,  забитые  транспортом
улицы Балтимора и это при ее более чем скромном водительском опыте. Из  двух
зол Сибил выбрала наименьшее:  приняла  вызов  непогоды,  бросив  машину  на
подземной парковке.
   В городе приметы осени казались ярче. Или за последние дни  осень  просто
вступила в свои права, окрасив  листву  редких  деревьев  в  золотые  цвета,
призвав на помощь пронизывающий ветер и промозглый дождь?
   Сибил перебежала улицу и направилась к гавани.
   Конечно, для знакомства с городом она предпочла бы более  приятный  день:
неспешно  прошлась  бы  мимо  тщательно  отреставрированных  старых  зданий,
прогулялась бы по  набережной,  поглазела  бы  на  суда,  пришвартованные  к
причалу, но и в тусклом осеннем пейзаже было свое очарование.
   Мелкие волны, похожие на рифленое железо,  сливались  с  серым  небом,  и
невозможно было различить,  где  заканчивается  одно  и  начинается  другое.
Набережная словно вымерла. Стоя под моросящим дождем, Сибил чувствовала себя
совершенно одинокой и уныло  размышляла  о  том,  что  же  делать  дальше...
Наконец с тяжелым вздохом она отвернулась от воды и пошла искать магазин,  о
котором упоминал Филип. В пятницу она приглашена на день рождения Сета.

***

   Более часа  Сибил  выбирала,  сравнивала,  отвергала  принадлежности  для
рисования с такой сосредоточенностью,  что  не  замечала  хищного  блеска  в
глазах любезной продавщицы. Прошло больше шести  лет  с  тех  пор,  как  она
покупала подарок Сету, и она была полна решимости наверстать упущенное.
   Лучшие  карандаши,  самый  большой  набор  цветных  мелков...  Кисти  она
исследовала так тщательно, словно от этого зависела  судьба  мира.  Двадцать
минут Сибил ощупывала всю  имеющуюся  в  наличии  бумагу,  затем  перебирала
футляры и наконец остановилась на самом  простом  и  удобном,  из  древесины
ореха. Сет сможет пользоваться этим футляром много лет и - если бог  даст  -
будет иногда вспоминать ее без обиды.
   - Ваш племянник придет в восторг, - воскликнула  продавщица,  с  упоением
пробивая чеки. - Отличный выбор.
   - Мальчик  очень  талантлив,  -  рассеянно  отозвалась  Сибил,  перебирая
покупки. - Вы запакуете все вместе?
   - Конечно! Дженис, пожалуйста, помоги мне. Вы живете в Балтиморе?
   - Нет, нет. Один друг порекомендовал ваш магазин.
   - Мы очень ему признательны. Дженис, поторопись!
   - Вы можете сделать подарочную упаковку? - спросила Сибил.
   - К сожалению, нет, но  в  нашем  же  здании  есть  магазин  канцелярских
принадлежностей.  У  них  прекрасный  выбор  подарочных  упаковок,  лент   и
открыток.
   О боже!  Новые  проблемы!  Как  одиннадцатилетние  мальчики  относятся  к
блестящей обертке? А к лентам и открыткам?
   -  Пятьсот  восемьдесят  три  доллара  шестьдесят  центов,   -   просияла
продавщица. - Как вы будете платить?
   - Пятьсот... - Сибил решила, что сошла с ума. Почти шестьсот долларов  на
детский подарок? О да, она точно сошла с ума. - Вы принимаете "Визу"?
   - Естественно. - Не переставая улыбаться, продавщица  протянула  руку  за
"золотой" карточкой.
   - Вы не могли бы подсказать мне... - Сибил  отыскала  в  записной  книжке
букву К, - как найти вот этот адрес.
   - О, это практически за углом.
   Если бы оказалось, что Филип живет в нескольких кварталах отсюда,  Сибил,
может, и не поддалась бы искушению.

***

   "Это глупо", - твердила себе Сибил, сражаясь  с  непослушным  зонтиком  и
двумя огромными пакетами. Нельзя сваливаться, как  снег  на  голову.  Может,
Филипа даже нет дома. Семь часов вечера. Может, он ужинает в ресторане. Надо
просто вернуться к машине и  уехать  в  Сент-Крис.  Движение  уже  не  такое
интенсивное.., хотя дороги скользкие.
   В любом случае, сначала надо было позвонить.., но, черт  побери,  сотовый
телефон в сумочке, а у нее только  две  руки.  Темно,  дождь..,  может,  она
вообще не найдет его дом.., если она не найдет его дом через пять минут,  то
повернет к парковке...
   Высокое современное здание она нашла через три минуты  и  -  несмотря  на
дрожь  в  коленках  -  поспешила  в  теплый,  изысканно  обставленный  холл.
Декоративные деревья в  медных  горшках,  стенные  панели  из  полированного
дерева, несколько глубоких кресел пастельных тонов.  Привычная  элегантность
должна была принести облегчение, но Сибил почувствовала себя мокрой  крысой,
случайно забравшейся на роскошный лайнер.
   Надо быть сумасшедшей, чтобы заявиться сюда. Разве, отправляясь  утром  в
Балтимор, она не говорила себе, что только купит подарок  Сету  и  сразу  же
вернется обратно? Она не предупредила Филипа о встрече с адвокатом. Если  бы
Фил узнал, что она в Балтиморе, обязательно захотел бы провести с ней вечер.
   Боже милостивый! Они виделись в воскресенье.
   У ее отчаянного желания увидеть его сейчас нет ни одной разумной причины.
Надо немедленно вернуться в Сент-Кристофер, вернуться прямо сейчас, пока она
не совершила непоправимую ошибку.
   Не  переставая  ругать  себя,  Сибил  вошла   в   лифт,   нажала   кнопку
шестнадцатого этажа.
   Что с ней происходит? Почему она это делает?
   О боже! А что, если Филип дома, но не один? Она  не  переживет  унижения.
Они ничего не обещали друг другу. Филип имеет  полное  право  встречаться  с
другими женщинами. Насколько она знает, у него полно женщин. Она  вообще  не
должна была заводить этот роман.
   Она  не  имеет  права  заявляться   к   Филипу   без   приглашения,   без
предупреждения. Все привитые ей  родителями  правила  хорошего  тона  громко
предупреждали: "Нажимай кнопку первого этажа и беги". Им  вторила  гордость:
"Поворачивай обратно, пока еще есть шанс избежать унижения".
   Сибил понятия не имела, что заставило ее отмахнуться от этих  настойчивых
призывов и подойти к двери с номером 1605.
   "Не делай этого, не делай этого, не делай этого", -  крутилось  в  мозгу,
когда она смотрела на собственный палец, нажимавший на кнопку звонка.
   "О боже, о боже,  о  боже!  Что  я  наделала?  Что  я  скажу?  Как  смогу
объяснить?"
   "Господи, сделай так, чтобы его не было дома", - это  была  ее  последняя
мысль перед тем, как открылась дверь.
   - Сибил? - Глаза Филипа распахнулись от удивления, губы изогнулись.
   "Господи, помоги мне", - беззвучно прошептала она.
   - Прости. Я должна была позвонить. Я не думала..,  я  должна  была....  Я
приехала в город и...
   - Подожди, отдай мне  пакеты.  Ты  скупила  весь  магазин?  -  Филип  уже
выдергивал мокрые полиэтиленовые пакеты из ее  заледеневших  пальцев.  -  Ты
совсем окоченела. Входи.
   - Я должна была позвонить. Я...
   - Не глупи. - Филип поставил пакеты на пол и  начал  стаскивать  с  Сибил
плащ. Во все стороны полетели брызги. -  Почему  ты  не  предупредила  меня?
Когда ты приехала в Балтимор?
   - Я.., около половины третьего. Деловая встреча. Я просто.., дождь  идет,
- выпалила Сибил, ненавидя и презирая себя. - Я не привыкла водить машину  в
час "пик". Если честно,  я  вообще  не  привыкла  водить  машину  и  немного
нервничала.
   Сибил говорила и говорила, а Филип внимательно смотрел на нее,  приподняв
брови. Ее щеки раскраснелись, но вряд ли от холода. Голос дрожал и срывался.
Она явно не знала, куда девать руки.  И  все  это  было  так  не  похоже  на
сдержанную, уравновешенную Сибил.
   Плащ спас ее элегантный серый костюмчик, но туфли промокли, а  в  волосах
сверкали капельки дождя.
   - Ты нервничаешь, - сказал  Филип,  растирая  ее  руки,  согревая  их.  -
Расслабься.
   - Я должна была  позвонить,  -  в  третий  раз  повторила  Сибил.  -  Это
неприлично, грубо, бесцеремонно...
   - Ничего подобного. Может, немного рискованно. Если бы ты пришла двадцать
минут назад, то не застала бы меня. Сибил, расслабься.
   - Хорошо.
   Она закрыла  глаза  и  стала  делать  дыхательные  упражнения,  а  Фил  с
удовольствием наблюдал за ней.
   Вдох - выдох. Вдох - выдох. Очень медленно. Вдох - выдох...
   - Неужели это действительно помогает? Сибил ответила с едва заметным,  но
все же раздражением:
   -  Многочисленные  исследования  доказали,   что   приток   кислорода   и
концентрация сознания облегчают стресс.
   - Не сомневаюсь, но я проводил собственные исследования. Давай  попробуем
по-моему. - Филип потерся губами о ее губы сначала легко, потом настойчивее,
согревая, смягчая, убеждая. -  Точно.  Мой  метод  лучше,  -  прошептал  он,
погружая лицо в ее мокрые волосы. - Для меня гораздо  лучше.  А  как  насчет
тебя?
   - Подобная стимуляция - также испытанное лекарство от стресса.
   Филип тихо рассмеялся.
   - Боюсь, ты меня сведешь с ума. Хочешь вина? Почему-то в тот момент ей не
хотелось уточнять, что он понимает под безумием.
   - Один бокал. Хотя мне не следует пить. Я за рулем.
   "Только не сегодня ночью", - подумал Филип, улыбаясь.
   - Присядь. Я мигом.
   Филип исчез в соседней комнате, а Сибил  вернулась  к  своим  дыхательным
упражнениям. Когда нервы немножечко успокоились, она огляделась.
   Главенствующее место в гостиной занимали огромный угловой  диван,  обитый
темно-зеленой кожей, и такие же кресла. На журнальном столике  -  стеклянная
красавица-яхта, несомненно, авторская работа, и две толстые  белые  свечи  в
старинных подсвечниках.
   В дальнем конце комнаты - маленький  бар  с  парой  табуретов,  обтянутых
черной  кожей.  На  стене   за   стойкой   бара   -   реклама   бургундского
"Нуи-Сент-Джордж": восседающий на бочонке улыбающийся кавалерийский офицер в
форме восемнадцатого века с курительной трубкой в одной руке и бокалом  вина
в другой.
   Белизна стен оживлена картинами. Рекламный постер шампанского "Теттингер"
в рамке: элегантная женщина - точно Грейс  Келли  -  в  облегающем  вечернем
платье с бокалом  пузырящегося  вина.  Репродукция  Хуана  Миро,  изысканный
осенний пейзаж.
   Светильники - и современные, и начала века. Светло-серый ковер с  высоким
ворсом. Широкое окно без штор.
   Очень изысканная, очень мужская комната.
   Когда вернулся Филип с двумя  бокалами  вина,  Сибил  восхищалась  резной
скамеечкой для ног, похожей на свинью.
   - Мне нравится твоя свинка.
   - Мне тоже. Не хочешь рассказать, как провела день?
   - Я даже не спросила тебя о твоих  планах.  Филип  был  босым,  в  мягком
черном джемпере и джинсах, однако это не значит...
   - У меня не было никаких планов, но теперь есть. - Взяв  Сибил  за  руку,
Филип подвел ее к дивану. - Ты сегодня встречалась с адвокатом.
   - Ты знал?
   - Он - мой друг и держит меня в курсе.
   - Ну, кажется, он уверен, что вы получите постоянную опеку. Правда, я  не
смогла убедить маму сделать заявление, - призналась Сибил с виноватым видом.
   - Она сердится на тебя?
   Сибил глотнула вина.
   - Да, сердится и несомненно сожалеет о  своей  минутной  слабости.  Филип
взял ее за руку.
   - Тебе тяжело, - сочувственно сказал он. - Прости.
   Сибил перевела взгляд на их сплетенные пальцы.
   -  Я  -  большая  девочка.  И  поскольку  новости,  ставшие  сенсацией  в
Сент-Крисе, вряд ли перелетят Атлантику, мама переживет.
   - А ты?
   - Жизнь продолжается. Как только будут улажены все формальности, у Глории
не останется причин беспокоить тебя, твою семью, Сета. Думаю, она  продолжит
причинять неприятности самой себе, но с этим я ничего не могу поделать. И не
хочу.
   "Равнодушие? - подумал Филип. - Или оборона?"
   - Даже когда мы уладим все формальности. Сет останется твоим племянником.
Никто не собирается мешать тебе видеться с ним, стать частью его жизни.
   - Я - всего лишь напоминание о его старой  жизни,  -  с  горечью  сказала
Сибил. - Просто чудо, что раны, нанесенные Глорией, не столь  глубоки.  Если
Сет и сможет стать нормальным человеком, то только  благодаря  твоему  отцу,
тебе и твоей семье. Мне он не доверяет, Филип, и у него есть на это причины.
   - Доверие надо заработать. Ты хочешь заработать его доверие?
   Сибил поднялась, подошла к темному окну,  за  которым  дрожали  городские
огни.
   - Когда ты поселился у  Рэя  и  Стеллы  Куин,  когда  они  помогали  тебе
изменять  твою  жизнь,  ты  сохранял  контакты  с  матерью,  с  друзьями   в
Балтиморе?
   - Моя мать была шлюхой, ненавидевшей каждый мой вздох, а друзья - ворами,
наркоманами и мелкими торговцами наркотиками. Я хотел контактировать с  ними
не больше, чем они - со мной. Сибил повернулась к нему.
   - Ты прекрасно меня понял.
   - Да, но не согласен с тобой.
   - Думаю, Сет придерживается иного мнения. Филип поставил  свой  бокал  на
столик и поднялся.
   - Он приглашает тебя в пятницу на день рождения.
   - Это ты меня приглашаешь. И я очень благодарна тебе за то, что ты убедил
Сета.
   - Сибил...
   - И я нашла тот художественный магазин,  о  котором  ты  говорил.  -  Она
показала на пакеты у двери.
   - Это? - Филип вытаращил глаза. - Все это? Сибил растерянно посмотрела н