ники, были здесь и старики, чьи руки и глаза уже отказывали им так же, как Максу отказал разум. Кто-то выпустил в небо с десяток белых голубей, которые затрепетали крыльями и защебетали над головами, создавая впечатление, будто ангелы забирают душу Макса с собой.
     Роксане этот жест показался невероятно трогательным. Прощальное представление Макса, как он и мог ожидать, прошло потрясающе.
     В течение последующих нескольких дней Роксана пребывала в прострации и была неспособна преодолеть охватившую ее скорбь. Отец был единственным в ее жизни человеком, который оказывал на нее такое сильное влияние. Пока он болел, у нее не оставалось выбора, кроме как возглавить семью. Но пока его тело было вместе с ними, была у нее и иллюзия - снова иллюзия - что она не расстается с ним. Она жалела, что не может поделиться с ним радостью их последней победы.
     В газетах все еще писали о скандале вокруг Сэмюэла Уайатта, бывшего кандидата в сенаторы, а ныне обвиняемого в крупной краже, а также в более мелких правонарушениях.
     В мэрилендском доме Уайатта были найдены и другие вещественные доказательства его вины. Маленькое устройство, что-то вроде пульта дистанционного управления или калькулятора, полный инструментарий взломщика из отполированной до блеска нержавеющей стали, стеклорез, электропила, приводящая в действие крючок, золотая запонка с выгравированными инициалами С. У. и, самое убийственное, дневник с подробным описанием всех краж, совершенных за последние пятнадцать лет.
     Джейк потратил месяц на написание этого дневника почерком Сэма. Но работа была выполнена на славу.
     Были также обнаружены счета в швейцарских банках на сумму более четверти миллиона. Люк считал, что это капиталовложение окупилось с лихвой.
     Роксана уже собиралась посочувствовать Джастин, но с удивлением прочитала о том, что преданная жена Сэма, с которой были сняты все подозрения, уже подала на развод и живет в сельском домике где-то в швейцарских Альпах.
     Что же касается Сэма, то он больше не заявлял, что хочет стать президентом. Он просто считал себя таковым. Став объектом исследований психиатров, Сэм руководил своим воображаемым правительством в обитой войлоком палате психиатрической больницы.
     В определенном смысле, как считала Роксана, справедливость была восстановлена. Но все это было уже в прошлом. Поворот, к которому она шла целых пять лет, остался позади. Перед ней открывалось множество новых дорог, и она пока не знала, какую из них выбрать.
     - Холодает, - Лили прошла по погрузившемуся в сумерки двору к чугунной скамейке, где, любуясь фонтаном, сидела Роксана. - Надень куртку.
     - Да нет, мне не холодно, - она положила руку на плечо Лили, когда та села рядом. - Люблю это место. Всегда чувствую себя лучше после того, как посижу здесь.
     - У некоторых мест есть своя магия, - Лили посмотрела на окно той комнаты, где они с Максом прожили много-много лет. - Вон то место всегда было для меня магическим.
     Они молча посидели несколько минут, слушая шум фонтана. Тени становились длиннее, наступала тьма.
     - Не тоскуй по нему так сильно, милая, - Лили знала, что эти слова прозвучали нелепо, и пожалела, что не обладает максовым красноречием. - Он не хотел бы, чтобы ты слишком долго переживала.
     - Знаю. Вначале я боялась, что если я перестану переживать, то перестану его любить. Но я знаю, что это не так. Я сидела тут, вспоминала тот день, когда мы все уехали в Вашингтон, - она положила голову на плечо Лили. - Он сидел в кресле, смотрел через стеклянную дверь. Просто смотрел. Он хотел уйти, Лили. Я это знала. Чувствовала. Ему нужно было уйти. - Она засмеялась. Это был низкий искренний смех, который Лили не слышала уже очень много дней.
     - Но Макс ведь был упрямый, - продолжала Роксана. - Он все сделал, чтобы умереть в День Всех Святых. Как Гудини, - она прижала к себе Лили. - Клянусь тебе, он это запланировал. И вообще, я думаю, что если на небесах есть какой-то особый рай для иллюзионистов, то он сейчас там, показывает фокусы вместе с Робер-Гуденом, пытается превзойти Херрманнов, произносит заклинания вместе с Гарри Келларом. Ему бы понравилась такая компания, правда, Лили?
     - Да, - со слезами на глазах, но улыбаясь, Лили погрузилась в объятия Роксаны. - И он бы сделал все, чтобы стать гвоздем программы.
     - Выступает, начиная с сегодняшнего дня и навечно, Максимиллиан Нувель, волшебник высшего класса, - вновь засмеявшись она расцеловала Лили. - Я больше не переживаю. Мне всегда будет не хватать его, но переживать я не буду.
     - Тогда я скажу кое-что другое, - она взяла в руки лицо Роксаны. - Иди своим путем. У тебя это всегда хорошо получалось, Рокси. Ты всегда была смелой, сильной и умной. Не останавливайся.
     - Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Лили услышала, как открылась дверь, и, обернувшись, увидела, что у входа в залитую светом кухню стоит Люк.
     - Иди своим путем, - повторила Лили и встала. - Пойду помогу Элис подобрать образцы для обоев. Я уверена, что если ей не подсказать, она выберет какие-нибудь па-стельки или цветочки.
     - Ты как раз тот человек, который должен это сделать.
     - Заходи в дом, если тебе станет холодно, - сказала Лили.
     - Хорошо.
     Лили прошла мимо Люка через двор.
     - Если ты не сможешь ее согреть, - прошептала она, - то ты мне больше не друг.
     Люк уселся на скамейку, придвинул к себе Роксану и стал целовать ее до тех пор, пока она не растаяла.
     Коснувшись головой его предплечья, она открыла глаза.
     - Зачем это?
     - Просто выполняю приказ. А это уже от себя, - он вновь поцеловал ее, затем, облегченно вздохнув, откинулся, вытянул свои длинные ноги и скрестил их у щиколоток. - Хороший вечер, а?
     - Угу. Луна всходит. Ну, сколько раз Нат заставлял тебя читать "Зеленую яичницу с ветчиной"?
     - Я уже ее наизусть знаю. А вообще кому охота есть зеленую яичницу? Она же отвратная.
     - К тебе подходит одно не очень тонкое сравнение, Каллахан. Оно связано с тем, что ты судишь о вещах по их внешнему виду и не хочешь идти по новым путям.
     - Правда? Смешно, а я как раз думал о том, как бы пойти по новому пути, - однако он хотел убедиться в том, что для этого настал подходящий момент. Первые серебристые лучи лунного света заструились с неба. Он повернул голову, чтобы разглядеть ее. - Как себя чувствуешь, Рокс?
     - Хорошо, - она почувствовала на себе его взгляд. Это был его давний, такой привычный пристальный взгляд. - Хорошо, Люк, - повторила она и улыбнулась ему. - Я знаю, я не смогла бы заставить его жить вечно, сколько бы магии ни пустила в ход. Мне легче от сознания того, что ты любил его так же, как я. А может эти пять лет, что тебя не было, каким-то странным образом дали мне время сконцентрироваться на нем тогда, когда я была нужна ему больше всего. Он держался, пока ты не вернулся и пока я не смогла продолжать жить без него.
     - Это что, судьба?
     - Скорее жизнь. Теперь все будет по-другому, - она прижалась к нему, но не потому, что ей стало холодно, а потому, что так было лучше.
     - Мышка с Элис скоро уедут отсюда. Разве не случайно, что теперь, когда они заводят семью, у тебя как раз оказался дом, идеально подходящий для того, чтобы продать его им.
     - С прекрасной холостяцкой квартирой на третьем этаже. Теперь Джейк сведет их с ума.
     - Но ты ведь его любишь.
     - Люблю - это слишком сильно сказано, Рокс, - он, впрочем, улыбнулся. - Мои чувства к Джейку - это скорее мягкая терпимость, отмеченная периодами чрезвычайного раздражения.
     - Лили позаботится о том, чтобы найти ему невесту.
     - Она так умело скрывает в себе эти садистские наклонности. По крайней мере, он приносит пользу за кулисами.
     Люк взял ее за руку и стал играть ее пальцами. - Знаешь, Рокс. Я все думаю о представлении. - Она сонно вздохнула.
     - Считаешь, пора везти его на гастроли?
     - Да, оно готово. Но я думал о чем-то более приближенном к дому.
     - Например?
     - Например, о здании, которое продается в южной части квартала. Размер подходящий. Там много работы, но и возможности большие.
     - Возможности? Какие?
     - Магического типа. Волшебный центр Нувелей в Новом Орлеане. Театр для показа премьер, для увеселения публики. Может быть, магазинчик для продажи всяких магических штучек. Первоклассное будет предприятие.
     - Бизнес, - заинтригованная, но осторожная, она откинулась так, чтобы видеть его лицо. В нем она заметила еле скрываемое возбуждение. - Ты хочешь начать бизнес?
     - Не просто бизнес, а перспектива. Мы с тобой будем партнерами. Мы будем там выступать, привлекать крупные имена, давать дорогу молодым. Это будет карнавал, Рокс, но ничто не будет оставаться на одном месте. Это будет нечто магическое.
     - Ты об этом много думаешь. С каких пор?
     - С тех, как Ната увидел. Я хочу дать ему то, что дал мне Макс. Заложить основы.
     Чтобы эта идея была воспринята, он поднес ее пальцы к своим губам.
     - Мы будем и ездить. Это основа нашей жизни. Но мы не будем проводить в разъездах девять месяцев из двенадцати. Ему скоро в школу идти.
     - Знаю. Я об этом думала. Я планировала сократить гастроли после того как он пойдет в школу. А работу будем строить в соответствии с его расписанием.
     - Если мы будем так делать, тебе не нужно будет ничего сокращать и ты добьешься того же эффекта, - он заметил, как в ее глазах вспыхнул интерес, и поцеловал ее. - Есть лишь одно препятствие.
     - Всегда есть какая-то ловушка. Что это?
     - Тебе придется выйти за меня замуж. Она не могла сказать, что удивилась. Это скорее напоминало электрошок.
     - Прости, что?
     - Тебе придется выйти за меня замуж. И все тут.
     - И все? - ей захотелось рассмеяться, но не хватило сил. Ей удалось встать на ноги.
     - Ты говоришь, что я должна выйти за тебя замуж, как будто я уже стою в церкви и говорю "да" и "пока смерть не разлучит нас".
     - Я давно попросил бы тебя, но все представлял, как ты тратишь много времени на взвешивание всех "за" и "против". Но вот наконец говорю тебе.
     Она взметнула вверх подбородок. - И я говорю тебе...
     - Стоп! - он поднял руку и встал лицом к лицу с ней. - Я хотел просить твоей руки в тот вечер, когда мы должны были вернуться от Сэма с карманами полными сапфиров.
     Это не только охладило ее пыл, но привело в смятение.
     - Ты хотел?
     - Я это даже спланировал. Я собирался придать этому некоторую романтичность. У меня даже кольцо было в кармане. Но мне пришлось заложить его в Бразилии.
     - В Бразилии. Понятно.
     - А что бы ты сделала, если бы я тогда тебе сделал предложение?
     - Не знаю, - это была правда чистой воды. - Мы никогда бы об этом не заговорили. Я думаю, все осталось бы на своих местах.
     - Но ведь не осталось же.
     - Да, не осталось, - она удивленно вздохнула. - Я бы подумала. Крепко подумала.
     - А если я сейчас сделаю предложение, ты поступишь так же? Я этого не принимаю. Мы женимся или сделка прекращается.
     - Ты не можешь втравить меня в брак.
     - Если втравливание не получится, то я тебя соблазню, - он провел рукой по ее предплечью. Так он делал раньше, и это возбуждало ее. - Начну с того, что скажу, что люблю тебя. Что ты единственная женщина, которую я когда-либо любил и буду любить, - мягким, как шелк прикосновением он придвинул ее к себе и их губы слились в поцелуе. - Я хочу давать тебе обещания и хочу, чтобы ты давала их мне. Я хочу, чтобы у нас были еще дети. Я хочу присутствовать при том, как они будут расти внутри тебя.
     - Ох, Люк, - если бы она не была уверена в обратном, она поклялась бы, что чувствует запах цветущих апельсинов. Женитьба, подумала она. Все это так просто, так обыденно и тем не менее так будоражит душу.
     - Обещай, что никогда-никогда не будешь называть меня маленькой женщиной.
     - Клянусь кровью.
     - Вот и хорошо, - она прижала руку ко рту, как будто испугалась слетевшего с уст слова. А потом рассмеялась и повторила его. - Вот и хорошо. Твоя взяла.
     - Обратного хода нет, - предупредил он, подняв ее и закружив в воздухе.
     - Я всегда держу слово.
     - Тогда в следующий раз, когда мы будем на сцене, нас объявят: "Каллахан и его очаровательная жена Роксана Нувель",
     - Ни за что на свете, - она толкнула его в плечо, когда он отпустил ее.
     - Ладно. Тогда просто Каллахан и Нувель. Он изогнул бровь. - В алфавитном порядке, Рокс.
     - Нувель и Каллахан. Я была первым человеком, который научил тебя карточным трюкам, помнишь?
     - Ты никогда не дашь мне об этом забыть. Заметано, - он официально пожал ей руку. - У Ната теперь будут оба родителя, состоящие в законном браке, и пес. А что еще нужно парню?
     - Это все так просто, что даже страшно, - она провела пятерней по волосам. - Что же касается пса...
     - Джейк с ним гуляет. Не волнуйся. Майк пока еще не сгрыз ничего стоящего. И не бойся быть с ним покруче, Рокси. Я видел, как ты ему сегодня утром печенье в шоколаде давала.
     - Это был план. Я подумала, что если я буду его раскармливать и он растолстеет, то он не сможет подниматься наверх по лестнице и писать на ковер в спальне.
     - Ты скребла ему за ушком, чмокала и разрешала ему облизывать свое лицо.
     - Это был момент безумия. Но теперь я чувствую себя намного разумнее.
     - Это хорошо, потому что есть еще один момент.
     - Только один?
     - Да. Мы прекращаем воровать.
     - Мы, - у нее не оставалось иного выбора, кроме как сесть. - Прекращаем?
     - Безо всяких, - он сел рядом с ней. - Я об этом тоже много думал. Мы теперь родители и я хотел бы завести еще одного малыша как можно скорее. Я не думаю, что у тебя получится взбирание на второй этаж с ребенком на борту.
     - Но - это основа нашей жизни.
     - Была основа, - поправил он. - И мы были лучшими из всех. Мы достигли вершин, теперь можем уйти. С уходом Макса кончилась эпоха. Нам нужно начинать свою. Да и потом, как мы будем жить, если Нат, не дай Бог, станет полицейским? - Он опять целовал ее пальцы и смеялся. - Он ведь сможет нас арестовать. Зачем навлекать на парня такой грех, как сдача собственных родителей?
     - Ты смехотворен. Дети проходят через разные этапы в своем развитии.
     - А кем ты хотела стать, когда тебе было четыре года?
     - Магом, - выдохнула она. - Но прекратить, Каллахан. А может, мы просто... приостановим?
     - Так будет чище, Рокс. - Он похлопал ее по руке. - Ты ведь знаешь это.
     - Мы будем красть только у тех, кто действительно богат и у кого рыжий цвет волос.
     - Придется тебе смириться с этим, крошка.
     Испустив вздох, она выпрямилась. - Замужняя женщина начинает свое дело и решает все одним махом. Не знаю, Каллахан. Я могу сорваться.
     - Будем все делать постепенно, день за днем. Она знала, что он одолел ее. Картина того, как Нат, едва достигший метрового роста, бросает ее за решетку, убедила ее. - А теперь ты мне скажешь, что надо устраивать дни рождения детям.
     Он не ответил, она же снова распрямилась.
     - О Боже, Люк!
     - Это все не так плохо. Просто... как-то раз, когда я отводил Ната в детский сад, я разговорился с его воспитательницей и, кажется, обещал показать небольшое представленьице на Рождество.
     Последовала минутная пауза, после чего она засмеялась. Она смеялась до боли в пояснице. Он был идеален, она поняла это. Идеален во всех отношениях. И полностью принадлежал ей.
     - Я люблю тебя, - она удивила Люка тем, что обняла его за шею и наградила страстным и долгим поцелуем. - Я люблю тебя таким, каким ты стал.
     - Взаимно. Хочешь пообниматься при луне?
     - Именно, - она прижала свой палец к его губам, а затем приблизила к ним свои губы. - Об одном предупреждаю, Каллахан. Если ты пойдешь покупать фургон, то я превращу тебя в лягушку.
     Он поцеловал ее палец, затем ее губы, решив, что дождется более удачного момента, чтобы сообщить ей о "Бьюике", задаток за который отдал сегодня утром.
     Как сказал бы Макс, главное - рассчитать время.