ыквах и заставил ее рассмеяться. Брэди не хотел, чтобы его имя вызывало у девочки воспоминания о страхе, крови и безумии.
     Однако когда Фрэнк пошел к дверям и обернулся на пороге, Оливия не сводила с него умоляющих глаз. На ее маленьком лице застыло какое-то горестное, поразительно взрослое выражение.
     Спускаясь по лестнице, Фрэнк чувствовал то же, что и Джейми Мелберн. Он жаждал крови Сэма Тэннера.
     - Вы отлично поладили с ней. - Силы Джейми подходили к концу. Ей хотелось съежиться и заплакать и запереться в комнате, как сделала ее мать. Или погрузиться с головой в дела и заботы, как сделал ее муж. Делать что угодно, но только не вспоминать снова и снова рассказ Оливии.
     - Она замечательная девочка.
     - Вся в мать.
     Тут Фрэнк остановился и посмотрел прямо в глаза Джейми.
     - Думаю, и в тетю тоже.
     В глазах Джейми мелькнуло удивление.
     - Сегодня ночью ей снились кошмары. И я видела, что она смотрит в пространство каким-то отсутствующим взглядом. И опять сосет большой палец. Она перестала сосать палец, когда ей не было и года.
     - Чем бы дитя ни тешилось... Миссис Мелберн, вам есть о чем подумать, а дел у вас еще больше. На вашем месте я подумал бы о психоаналитике. Не только для Оливии, но для всех вас.
     - Да, подумаю. Но в данный момент меня волнует другое. Я хочу увидеть Сэма.
     - По-моему, этого не стоит делать.
     - Я хочу видеть человека, который убил мою сестру. Хочу посмотреть ему в глаза. Это мое лекарство, детектив Брэди.
     - Я узнаю, миссис Мелберн! Спасибо за помощь. Извините за отнятое время. И еще раз примите наши глубочайшие соболезнования.
     - Он дорого заплатит за это. - Она решительно открыла дверь. Навстречу щелканью объективов и крикам толпившихся на улице репортеров.
     - Мы свяжемся с вами, - только и сказал Фрэнк.
     Джейми захлопнула дверь и привалилась к ней спиной. Она не имела понятия, сколько времени простояла вот так, закрыв глаза и опустив голову, и рывком выпрямилась, когда на ее плечо легла чья-то рука.
     - Джейми, тебе нужно отдохнуть. - Дэвид развернул ее и заключил в объятия. - Прими таблетку и ложись.
     - Нет, никаких таблеток. Я не хочу заглушать ни свое сознание, ни свои чувства. - Она положила голову мужу на плечо. - Только что ушли два детектива.
     - Ты должна была позвонить мне.
     - Они хотели поговорить со мной и с Ливи.
     - С Ливи? - Дэвид отстранил ее и всмотрелся в лицо. - О господи, Джейми! Надеюсь, ты не позволила им допрашивать ребенка?
     - Дэвид, послушай... Детектив Брэди был очень тактичен. Да и я все время оставалась с ней. Им было нужно знать, что именно она видела. Ливи - единственный свидетель.
     - Какого черта? Они взяли его тепленького. Он был там, держал в руках орудие преступления. И ничего не соображал, как весь последний год.
     Увидев, что Джейми встревожено, посмотрела наверх, Дэвид умолк. Спокойно, напомнил он себе. Они все должны сохранять спокойствие, если хотят выдержать этот ад.
     - У них есть все доказательства, нужные для того, чтобы упечь этого ублюдка за решетку до конца его жизни, - уже тише сказал он.
     - Сейчас у них есть показания Ливи, что она видела и слышала его. Я не знаю, пригодится ли им это и что будет потом. Не могу сейчас об этом думать.
     - Извини... - Дэвид снова прижал ее к себе. - Просто я не хочу, чтобы Ливи, ты или кто-нибудь из нас продолжал страдать. Позвони мне, прежде чем позволишь им снова говорить с ней. Думаю, нам надо будет сходить к детскому психологу и удостовериться, что это ей не повредило.
     - Может быть, ты и прав. Впрочем, детектив Брэди ей понравился. Похоже, с ним она чувствует себя в безопасности. Но мама расстроилась. Я поднимусь к ней.
     - Ладно, Джейми. - Он крепко сжал пальцы жены, подбадривая ее. - Тело Джулии отдадут нам послезавтра. Если ты готова, похороны можно будет устроить на следующий день. Я уже сделал кое-какие распоряжения.
     - Ох, Дэвид... - Джейми, тронутая до слез, едва не разрыдалась. - Не надо было... Я сама собиралась обзвонить людей.
     - Я хорошо представляю себе, как бы ты устроила похороны сестры. Джейми, позволь мне заняться этим. Я тоже любил ее. - Он поднес ее руки к губам и начал целовать каждый палец по очереди.
     - Я знаю.
     - Мне нужно что-то делать. Детали получаются у меня лучше всего... Я... подготовил текст сообщения для прессы. Он у меня с собой. Конечно, это больше по твоей части, но я подумал, что покажу текст тебе, и, если ты одобришь, отправлю в газеты. А об остальном позволь позаботиться мне.
     - Не знаю, что бы я без тебя делала, Дэвид. Просто не знаю.
     - И не надо. - Он нежно поцеловал ее. - Иди к матери, но пообещай мне, что попытаешься уснуть.
     - Обещаю.
     Он подождал, пока жена поднимется по лестнице, а потом подошел к двери и сквозь стеклянную панель посмотрел на людей, изнемогавших от летнего зноя и духоты.
     И напоминавших стервятников, собравшихся над свежим трупом.

Глава 3

     Ливи совсем не хотела спать. Но она честно пыталась уснуть, потому что тетя Джейми попросила ее поспать и положила в кровать, в чужую кровать.
     Комната была красивая, с букетиками фиалок на обоях и белыми занавесками в точечках. Ливи всегда спала в этой комнате, когда приезжала сюда в гости.
     Но это был не ее дом.
     Она сказала бабушке, что хочет домой. Чтобы бабушка тоже поехала с ней. Они устроят чаепитие в саду, а потом приедет мама.
     Но бабушка молчала и только обнимала Оливию так крепко, что девочке было больно.
     Поэтому она больше не говорила, что хочет домой.
     Услышав громкие голоса, Оливия вылезла из кровати, вышла из спальни и на цыпочках пошла по коридору, прислушиваясь. Голоса доносились из комнаты, где остановились дедушка и бабушка. Значит, если они не спят, можно будет выйти в сад и поиграть. Бабушка с дедушкой и сами больше всего любили быть на воздухе. Они могли бы поиграть с ней в мячик, а может быть, она бы даже сумела залезть на высокое дерево.
     Дедушка говорил, что у них в штате Вашингтон есть деревья высотой до неба. Она ездила туда, когда была совсем крошечной, а во второй раз, когда ей было два года. Оливия подумала, что дедушка сумеет найти для нее такое дерево, а она заберется на него высоко-высоко и позовет маму. Если она окажется рядом с небом, мама услышит.
     Приоткрыв тихонько дверь, Оливия увидела, что бабушка плачет, а тетя сидит рядом и держит ее за руки. Оливия, испугалась, а когда увидела лицо дедушки, ей стало по-настоящему страшно. Оно было суровым, а глаза - темными и сердитыми. Говорил дедушка тихо, но жестко, как будто выталкивал из себя колючие слова. От этого Оливии захотелось съежиться и стать меньше ростом.
     - Почему он сделал это, не имеет значения. Он сошел с ума. Взбесился от ревности и от наркотиков. Имеет значение только то, что он убил ее. Отнял у нас. Он заплатит за это и будет платить до конца жизни. Но даже этого недостаточно.
     - Мы должны были уговорить ее вернуться домой. - По щекам бабушки все время текли слезы. - Когда она сказала, что у них с Сэмом возникли трудности, нужно было убедить ее забрать Ливи и на время уехать к нам. Чтобы успокоиться.
     - Мы с мамой не знали, что он бил ее. - Руки дедушки сжались в кулаки. - Если бы я знал, то приехал сюда и поговорил с этим сукиным сыном как мужчина с мужчиной!
     - Папа, нельзя вернуться назад, - устало сказала Джейми. Она чувствовала себя виноватой, ведь она знала, но молчала - Джулия просила ее никому ничего не говорить. - Если бы было возможно, я бы сделала все, чтобы предотвратить это. Но уже ничего не изменишь. Нам придется жить в настоящем и смотреть в лицо действительности. Пресса...
     - В задницу прессу!
     Оливия, подсматривавшая в щелку, широко раскрыла глаза. Дедушка никогда не говорил плохих слов. А когда тетя спокойно кивнула в ответ, глаза девочки округлились от удивления.
     - Папа, до тех пор они успеют вымазать дерьмом всех нас. Сейчас как раз такой случай. Они объявят Джулию либо святой, либо шлюхой. Или сделают то и другое сразу. Ради Ливи мы должны взять это под контроль. Появятся сплетни и домыслы о ее семейной жизни, отношениях с Сэмом... и другими мужчинами. В первую очередь с Лукасом Мэннингом.
     - Джулия не была обманщицей! - резко сказала бабушка.
     - Мама, я знаю. Но таковы правила здешней игры.
     - Она мертва, - бесстрастно сказал дедушка. - Джулия мертва. Хуже уже не будет.
     Оливия медленно попятилась от двери. Она знала, что значит "мертва". Когда умирали цветы, они становились бурыми, вялыми, и их выбрасывали. Когда умер старый пес Тиффи по кличке Кейси, во дворе вырыли яму, положили его туда, забросали землей и посадили сверху траву.
     Если ты мертв, то не можешь вернуться назад.
     Она продолжала пятиться от двери, пока в груди не стало тесно и горячо, а перед глазами не замелькали кровь, битое стекло, чудовище и щелкающие ножницы.
     А потом воздух вырвался из ее легких, обжег сердце, и она бросилась бежать, крича:
     - Мама не умерла! Мама не умерла! Она не в яме! Она вернется! Скоро вернется!
     Оливия бегом спустилась по лестнице и помчалась по коридору, не слыша криков позади. А потом начала дергать ручку входной двери, ничего не видя от слез. Ей было нужно выйти наружу. Найти дерево высотой до неба, на которое можно было бы залезть и позвать маму.
     Она сумела открыть дверь и выскочить во двор. Там была толпа народу, и она не знала, куда бежать. Все кричали так громко, что болели уши. Она отталкивала людей, плакала и звала маму.
     Защелкали камеры. Ловя момент и питаясь ее горем и страхом.
     Кто-то крикнул всем им, чтобы они оставили ее в покое, что это всего лишь ребенок. Но репортеры рванулись вперед как безумные. Объективы вспыхивали и слепили ее. Оливия видела лишь яркие вспышки, тени и незнакомые лица. Голоса громко спрашивали и командовали:
     - Посмотри сюда, Оливия! Сюда!
     - Твой отец пытался причинить тебе вред?
     - Ты слышала, как они дрались?
     - Посмотри на меня, Оливия! Посмотри в камеру!
     Ошеломленная девочка замерла, как попавший в сеть олененок, и широко открыла глаза. Кто-то подхватил ее сзади, и она зарылась лицом в знакомое плечо и знакомый запах.
     - Я хочу к маме, я хочу к маме, - без остановки шептала она. Тетя Джейми крепко прижимала ее к себе.
     - Это ребенок! - не в силах сдержаться, крикнула Джейми. - Будьте вы прокляты! Господь накажет вас, всех до единого! Как вам не стыдно?
     Она повернулась к двери и яростно замотала головой, не давая мужу и родителям выйти на крыльцо.
     - Нет, оставайтесь внутри! Хватит с них! Пусть подавятся!
     - Я отнесу ее наверх. - Это был голос бабушки. - Ты права, Джейми. Нам придется иметь с ними дело. - Она прижалась губами к головке внучки и пошла к лестнице.

***

     На этот раз девочка, измученная горем и страхом, крепко уснула. Бабушка не сводила с нее глаз. Отныне это будет ее делом, сказала себе Вэл Макбрайд.
     Фрэнк, находившийся в куда менее мирной обстановке, тоже думал об Оливии, которую видел сегодня утром. Пока Брэди делал свое дело, перед его мысленным взором стояли ее большие, доверчивые карие глаза.
     Для Фрэнка главным делом был Сэм Тэннер.
     Несмотря на часы, проведенные в камере, и взвинченное состояние, внешне Сэм почти не изменился. Казалось, он играл роль опечаленного любовника, потрясенного, невинного, страдающего, но все еще достаточно красивого, чтобы заставить зрительниц желать его спасения.
     Его густые черные волосы были растрепаны. Сверкающие голубые глаза викинга потемнели. Пристрастие к кокаину лишило Сэма лишнего веса, но это делало его внешность еще более романтической.
     Его губы дрожали. А руки ни на секунду не находили покоя.
     С Тэннера сняли окровавленную одежду и дали застиранную серую робу, висевшую на нем мешком. У него забрали ремень и шнурки от ботинок. За ним непрерывно следили. Но Сэм только недавно начал замечать это. Ситуация, в которой он оказался, все еще ускользала от его потрясенного сознания, одурманенного остатками привычного зелья.
     Комната для допросов представляла собой двухсветное помещение с тусклыми грязно-бежевыми стенами. Здесь стояли стол и три стула. Если бы Сэму вздумалось откинуться на спинку своего стула, он непременно упал бы. В углу находился фонтанчик с тепловатой питьевой водой. В комнате было душно.
     Фрэнк сидел напротив Сэма и молчал. Трейси подпирал спиной стену и изучал свои ногти. От этого молчания и духоты по спине Сэма текли струйки пота.
     - Я не помню ничего, кроме того, что уже рассказал вам, - снова повторил Сэм. После окончания первого допроса он был уверен, что его скоро отпустят. Отпустят, и он наконец узнает, что случилось с Джулией и Оливией.
     О боже, Джулия... Думая о ней, он каждый раз видел кровь. Море крови.
     Фрэнк терпеливо кивнул.
     - Может быть, расскажете все еще раз? С самого начала.
     - Я уже говорил вам. Я вернулся домой...
     - Вы ведь там больше не жили, мистер Тэннер? - спросил Трейси, на этот раз довольно агрессивно.
     - Это все еще был мой дом. Мы разъехались только на время, пока не решим наши проблемы.
     - Верно. - Трейси продолжал изучать ногти. - Именно поэтому ваша жена подала на развод с требованием передать ей опеку над ребенком. Поэтому же вы почти перестали приходить туда и купили этот дворец на берегу.
     - Это была всего лишь формальность. - Сэм то краснел, то бледнел. Ему отчаянно хотелось вдохнуть дозу, хотя бы только одну, чтобы прояснилось в голове и появилась возможность собраться с мыслями. Ради Христа, почему люди не понимают, как трудно думать? - А дом в Малибу я купил только для того, чтобы вложить деньги.
     Когда Трейси фыркнул, Фрэнк поднял руку. Они были напарниками уже шесть лет и соблюдали нужный ритм почти автоматически.
     - Не мешай парню говорить, Трейси. Ты собьешь его, если будешь прерывать. Мистер Тэннер, мы всего лишь пытаемся уточнить детали.
     - О'кей, о'кей. Я вернулся домой. - Сэм потер руками бедра. Эти омерзительные мешковатые штаны... Он привык к дорогим тканям и безупречному покрою. "О боже, неужели я не заслуживаю ничего лучшего?" - обреченно думал он.
     - Почему вы вернулись домой?
     - Что? - Он заморгал и покачал головой. - Почему? Я хотел поговорить с Джулией. Мне было нужно увидеть ее. Нам было необходимо кое-что выяснить.
     - Вы были под кайфом, мистер Тэннер? - мягко спросил Фрэнк, словно разговаривал с другом. - Скажите откровенно. Так будет лучше. Приняли для развлечения... - Он пожал плечами. - Мы не собираемся обвинять вас в этом. Просто нам нужно знать, в каком вы были состоянии.
     Прежде он отрицал это. Отрицал все. Если бы он признался, это отвратило бы от него публику. Свои люди понимают такие вещи. Что такое маленькая понюшка в дружеской компании? Так, ерунда. Подумаешь, великое дело... Именно так он отвечал Джулии, когда та пилила его. Если она еще...
     "Джулия, - снова подумал он и начал тереть глаза. - А вдруг она умерла?"
     - Мистер Тэннер... Когда вы пришли повидаться с женой, вы были под влиянием наркотиков? - Не успел он снова сказать "нет", как Фрэнк подался вперед. - Прежде чем дать ответ, учтите, что мы обыскали вашу машину и нашли пакетик. Мы не собираемся обвинять вас во владении наркотиком. Конечно, если вы будете с нами чистосердечны.
     - Я не знаю, о чем вы говорите. - Он вытер рот тыльной стороной ладони. - Его мог подкинуть кто угодно. В том числе и вы сами.
     - Говоришь, мы подкинули тебе улику? - Трейси двигался как молния. Он схватил Сэма за грудки и оторвал от стула. - Ты это хочешь сказать?
     - Полегче, Трейси, полегче. - Фрэнк поднял обе руки. - Мистер Тэннер просто расстроен и сбит с толку. Вы ведь не хотели сказать, что мы подкинули наркотик в вашу машину, правда?
     - Нет, я...
     - Потому что это серьезное обвинение, мистер Тэннер. Очень серьезное. Оно может повредить нам, но вам ничем не поможет. Многие люди покажут под присягой, что вы время от времени любили нюхать коку... Обычная вещь, - продолжил Фрэнк, когда Трейси фыркнул, вернулся на место и снова подпер стену. - Мы не станем раздувать это дело. Если, конечно, вы не раздуете его сами и не станете утверждать, что мы подбросили вам пакетик. Вы прекрасно знаете, что он ваш. Вот я смотрю на вас и вижу, что вам не терпится сделать понюшку, чтобы собраться с мыслями.
     Фрэнк сделал серьезное лицо и наклонился вперед.
     - Сэм, вы попали в скверную историю. Чертовски скверную. Я восхищаюсь вашей работой в кино. Я ваш поклонник. Я хотел бы пойти вам навстречу, но вы не хотите помочь мне. Ваша ложь насчет наркотиков только навредит делу. И в первую очередь вам самому.
     Сэм теребил обручальное кольцо, крутя его на пальце.
     - Послушайте, может быть, я и сделал пару понюшек, но не терял контроля над собой. Я все соображал. - Он отчаянно хотел, чтобы ему поверили. - Я же не наркоман какой-нибудь. Просто нюхнул пару раз, чтобы прояснилось в голове, и поехал домой.
     - Поговорить с женой, - подсказал Фрэнк. - Чтобы кое-что выяснить.
     - Да, верно. Я хотел заставить ее понять, что мы должны помириться, обойтись без адвокатов и снова жить вместе. Я скучал по ней и Ливи. И хотел вернуться. Черт побери, я действительно хотел вернуться!
     - Я вас не осуждаю. Прекрасная жена и дочка. Только сумасшедший мог бы легко расстаться с ними. Вы хотели объясниться, поэтому пришли туда и стали разговаривать.
     - Да, верно. Я... нет, я пришел и нашел ее. Я нашел ее. О господи! - Он закрыл лицо руками. - О боже, Джулия! Там была кровь. Всюду кровь, битое стекло, лампа, которую я подарил ей на день рождения. Она лежала там, в крови и стекле. Я пытался поднять ее. У нее в спине торчали ножницы. Я выдернул их.
     Или нет? Он думал, что выдернул, но точно не помнил. Они были у него в руке, горячие и мокрые от крови.
     - Я видел Ливи. Она стояла в дверях. А потом бросилась бежать.
     - Вы пошли за ней, - тихо сказал Фрэнк.
     - Кажется, да... Думаю, я был слегка не в себе. Пытался найти ее, пытался найти того, кто это сделал. Я не помню. Я позвонил в полицию. - Он посмотрел на Фрэнка. - Позвонил в полицию, как только смог.
     - Сколько? - Трейси оттолкнулся от стены и нагнулся к Сэму. - Сколько времени ты бегал по дому с ножницами в руках, разыскивая маленькую девочку, прежде чем сломался и позвонил копам?
     - Я не знаю. Не могу сказать. Наверно, несколько минут. Десять, пятнадцать.
     - Лживый ублюдок!
     - Трейси...
     - Фрэнк, он действительно траханный лживый ублюдок! Если бы он нашел девочку, она бы сейчас лежала в морге рядом с матерью!
     - Нет. Нет! - В голосе Сэма звучал ужас. - Я бы никогда не причинил вреда Ливи!
     - Но твоя жена думала по-другому, правда, Тэннер? - Трейси ткнул Сэма пальцем в грудь. - В заявлении она написала, что боится оставлять тебя наедине с ребенком. Ну ты, наркоман вшивый, я скажу тебе, как было дело! Ты сидел в том большом доме и думал, что она вышвырнула тебя и не подпускает к себе и ребенку, потому что не желает тебя видеть. Может быть, думал, что она трахается с кем-то другим. Такая женщина, как она, наверняка одна не останется. Поэтому ты как следует нанюхался коки и пошел туда, чтобы показать ей, кто из вас главный.
     - Нет, я собирался только поговорить с ней.
     - Но она не захотела с тобой разговаривать, правда, Тэннер? Она велела тебе убираться, верно? Послала тебя к черту. Может быть, ты сначала слегка врезал ей, как в прошлый раз?
     - Это была простая случайность. Я не хотел причинять ей вред. Мы поссорились.
     - А потом ты схватил ножницы.
     - Нет. - Сэм пытался взять себя в руки и оживить смутные воспоминания о происшедшем, но тщетно. Все путалось... - Мы были в спальне. Джулия не держала ножницы в спальне.
     - Ты был внизу и увидел их на столе. Они лежали там, блестящие, острые. Ты схватил их и стал резать ее на куски, чтобы отомстить. Если она не твоя, то не достанется и другому. Ты так думал, правда, Тэнн