и убрать руку,  могла,
наоборот, подойти ближе и чуть ли не прижаться к нему. Джессика  не  сделала
ни того ни другого. Она ощутила стеснение в груди, словно  кто-то  старается
выжать из нее весь воздух. И в это  мгновение  оба  поняли:  ему  достаточно
коснуться ее, и все в мире переменится.
   - Слейд, - пробормотала она, и  это  звучало  одновременно  неуверенно  и
призывно.
   Он отпрянул назад, словно отступая от края пропасти,  от  тех  отношений,
которые не имел права себе позволить.
   - Что-нибудь еще подвинуть? - спросил он холодно.
   Потрясенная,  Джессика  прислонилась  к  комоду.   Ей   необходима   была
дистанция.
   - Миссис Маккензи хочет увезти платяной шкаф. Она сейчас подгонит к двери
свой фургон. Вы сможете погрузить?
   - Конечно.
   Джессика  молча  указала  ему  выбранный  покупательницей   шкаф   и   не
пошевельнулась, пока он не вытолкал его за дверь. Оставшись  одна,  Джессика
трудно, прерывисто вздохнула. "О, с этим мужчиной нельзя  терять  голову,  -
подумала она. - Он не будет ласков или нежен  и  даже  особенно  добр".  Она
приложила ладонь к груди, словно надеясь унять  сердцебиение.  "В  следующий
раз  не  делай  глупостей.  Лучше  держаться   несколько   отстранение",   -
посоветовала себе Джессика.
   "Он как-то так смотрел на меня, - размышляла она, - словно  понимал,  что
со мною происходит, - дрожащей рукой она пригладила волосы. - Но даже я сама
не знаю, о чем думаю, когда он вот так на меня смотрит, откуда же  он  может
это знать?" И все же.., все же ее пульс бился по-прежнему учащенно.
   Когда снова звякнул колокольчик и дверь открылась,  она  осталась  стоять
перед комодом.
   -  Я  умираю  от  голода,  -  сказала  она,  увидев  Слейда,  и  покинула
спасительную позицию.
   Слейд смотрел, как она стремительно двигается от  окна  к  окну,  спуская
шторы. Она повесила на дверь табличку "Закрыто" и заперла ее.
   - Вы, наверное, тоже? - спросила Джессика, потому что он все еще  молчал.
- Уже второй час дня, а я заставила вас таскать  мебель  все  утро.  Что  вы
скажете насчет сандвича и чашки чая?
   Слейд ухитрился улыбнуться, и даже насмешливо:
   - Чая?
   Она рассмеялась и почувствовала себя свободнее.
   - Как хотите. По-моему, у Дэвида всегда есть пиво.
   Она поспешила в подсобку, рванула дверь маленького холодильника,  присела
и пошарила внутри.
   - Вот, я видела его раньше.  -  Выпрямившись,  она  резко  повернулась  и
столкнулась со Слейдом. Он резко схватил ее  за  руки  и  тут  же  отпустил,
словно испугавшись. Сердце у Джессики ухнуло вниз, а  вернувшись  на  место,
судорожно заколотилось в груди. Она отшатнулась назад:
   - Извините, не знала, что вы пошли за мной. Это подойдет?
   На безопасном расстоянии вытянутой руки она показала ему этикетку.
   - Прекрасно.
   С ничего не выражающим лицом  он  взял  бутылку  и  сел  за  стол.  Слейд
чувствовал, как напряглись шейные  позвонки.  Надо  соблюдать  осторожность,
избегать  всяких  прикосновений.  Или  же  отдаться  непреодолимому  желанию
почувствовать вкус ее изящно очерченных, немного чувственных губ. Но если он
себе это позволит, то  уже  не  сможет  остановиться.  Желание  усиливалось,
желудок сдавила спазма. Почти свирепо Слейд сорвал колпачок с бутылки.
   - Я сделаю сандвичи. - Джессика стала очень  деловито  осматривать  полки
холодильника. - Ростбиф сойдет?
   - Да, замечательно.
   "Что у него в голове? - раздумывала она, пока руки  деловито  сновали.  -
Нет, это невозможно понять". Она аккуратно нарезала  хлеб  и  мясо,  скромно
повернувшись к Слейду спиной. Глядя вниз на свои руки, она  подумала  о  его
таких длинных, тонких пальцах. Сильных к тому же. "Каково это, почувствовать
их на своем теле? Опытные, искусные, требовательные". Вспыхнуло желание,  на
этот раз не ставшее для нее неожиданным. Стараясь подавить его, она довольно
размашисто нарезала хлеб для второго сандвича.
   А Слейд смотрел, как солнечный свет окна играет на ее волосах.  Он  нежно
высвечивал различные оттенки голубого на ее  свитере.  Приятно  видеть,  как
чудно освещены изящная, прямая спина и тонкая талия. Но как напряжены плечи!
Он ничего не достигнет, если они отдадутся влечению, нежеланному для  обоих.
Он должен заставить ее  расслабиться  и  заговорить.  Слейд  уже  знал  один
безотказный способ это осуществить.
   - У вас очень хорошее заведение, Джессика. Он  не  осознал,  что  впервые
назвал ее по имени, но она это сразу отметила  и  обрадовалась,  как  самому
изысканному комплименту.
   - Спасибо. - Подавая ему сандвич, она с опозданием  вспомнила,  что  надо
включить горелку под чайником.
   - Да, люди перестают называть магазин "капризом Джессики".
   - А что, сначала так и было?
   - Не для меня. - Она поднялась на цыпочки,  чтобы  достать  чашку.  Слейд
смотрел, как вздернулся подол юбки. - Однако для большинства  это  выглядело
смешной попыткой дочери судьи Уинслоу поиграть в бизнес. Вам нужен стакан?
   - Нет. - Слейд поднес бутылку ко рту и стал пить. - Но почему вы занялись
именно антиквариатом?
   - Я о нем кое-что знала... И я его любила. А это очень разумно  -  делать
карьеру на том, что знаешь и любишь, как вы думаете?
   Слейд вспомнил о табельном оружии полицейского, спрятанном в спальне.
   - Да, когда есть возможность. А как вы начали дело?
   - По счастью, у меня были  средства.  Так  что  в  первый  год  я  только
собирала вещи да делала здесь ремонт.
   Чайник пронзительно заверещал, потом заплевался и отключился.
   - И даже с моими  средствами  это  было  нелегко.  Оформление,  лицензии,
изучение налогового законодательства.  -  Она  поморщилась,  ставя  на  стол
тарелку и чашку. - Но все это  необходимо  для  дела.  Эта  подготовительная
работа да еще поездки за океан, покупка и продажа - от всего этого в  первые
два года жить не хотелось.
   Она впилась зубами в сандвич.
   - Тем не менее я все это любила.
   "Да она и должна была это любить", - подумал  он.  Он  чувствовал  бьющую
ключом энергию, хотя она сидела спокойно и пила чай.
   - Давно у вас работает Дэвид Райе?
   - Примерно полтора года. Самый неопределенный момент жизни, знаете, когда
кончается юность, но еще непонятно, что значит быть взрослым. - И она  через
стол улыбнулась Слейду. - Вы понимаете, что я имею в виду?
   - Более или менее.
   - Вы, возможно, не так тяжело пережили этот период, - бегло заметила она.
- А он не хотел нигде работать, просто отвергал сам факт,  что  нуждается  в
работе. Мы с Дэвидом вместе росли. Ничто так не  уязвляет  "эго"  подростка,
как помощь старшей сестры, которая помогает тебе прорваться.
   Она  вздохнула,  вспомнив  резкие  перемены  настроения,  его   ворчливое
согласие и первоначальное отсутствие интереса.
   - Тем не менее в первые полгода он перестал  сокрушаться  и  очень  скоро
вырос в поистине незаменимого работника. Он очень сообразителен, особенно по
части цифр. Теперь Дэвид считает, что все приходные и расходные  книги,  все
счета - это его сфера. И ему это лучше удается, чем продажа.
   - Да?
   В глазах ее запрыгали смешинки.
   - Он не всегда.., демократично  ведет  себя  с  покупателями.  Ему  лучше
заниматься бухгалтерскими книгами и  инвентарными  списками.  А  я  и  Майкл
вполне способны управиться с покупкой и продажей.
   - Майкл, - прежде чем еще глотнуть пива,  Слейд,  как  бы  между  прочим,
повторил:
   - Майкл.
   - Да, Майкл ведает почти всеми закупками, во всяком случае, за рубежом.
   - Разве не вы сами все покупаете?
   - Ну если только здесь. А поставки из-за границы - его дело.
   Джессика отщипнула кусочек от сандвича.
   - Если бы я не отказалась  от  этого,  нельзя  было  бы  держать  магазин
открытым круглый год. Достаточно и того, что я присутствую на всех  продажах
недвижимости и на аукционах, что проводятся в Новой Англии. А Майкл... Майкл
- настоящий гений по части выискивания самых драгоценных изделий.
   "Интересно, насколько точна ее аналогия, - усмехнулся Слейд в душе. -  Не
пересылает ли Майкл через океан заодно и драгоценные камни?"
   - Он занимается этим делом уже почти три года, - продолжала Джессика. - И
не только хорошо покупает,  но  и  потрясающе  продает.  Особенно  ловко  он
управляется с женской клиентурой.
   Она засмеялась и вновь взяла чашку.
   - Он, знаете, такой изысканный - и внешне и манеры.
   Слейд отметил, что в голосе ее появились теплые нотки, и задумался:  "Как
далеко зашли отношения между хозяйкой  и  продавцом?  Если  Адамс  связан  с
контрабандой и одновременно он любовник Джессики..."
   - В любом случае я  уже  избалована.  -  Джессика,  вздохнув,  расправила
плечи. - Слишком давно веду дела не одна и рада, что оба они, Майкл и Дэвид,
вернутся сюда на следующей неделе. Я даже могу поймать дядю Чарли на слове и
принять его приглашение.
   - Дядю Чарли?
   Чашка застыла на полпути к ее губам.
   - Дядя Чарли, - повторила она удивленно. - Это он вас прислал.
   - А, комиссар! - вырвалось у него. - Я как-то никогда не думал о нем  как
о дяде Чарли.
   - Ну, "комиссар" звучит очень уж официально,  -  и,  хмуро  посмотрев  на
него, Джессика Поставила чашку.
   "Пожалуй, но для кого-то это единственно возможный вариант",  -  заключил
Слейд и откинулся на спинку стула.
   -  Ну,  я-то  его  зову  "комиссаром".  Привычка  такая.  А   вы   любите
путешествовать? - Он аккуратно переменил тему и обезоруживающе улыбнулся:
   - Я просто подумал, что делать закупки по всему миру интересно и забавно.
   - Да, иногда. Но в основном это очень большая головная  боль.  Аэропорты,
аукционы и таможня.  -  Складочка  между  бровями  исчезла.  -  Я  подумываю
совместить  деловую  поездку  с  развлекательной  следующей   весной.   Хочу
повидаться с мамой и ее мужем. Они живут во Франции.
   - Ваша мать вышла замуж вторично?
   - Да, и для нее это большая удача. После того как мой отец умер, она была
как потерянная. Да мы обе были в таком состоянии. - "Вот уже почти пять лет,
как он умер, - подумала Джессика, - а все еще больно.  Конечно,  с  течением
времени боль притупилась, но не исчезла"'. - Нет на  свете  ничего  тяжелее,
чем потерять того, кого любишь, с кем жила всю жизнь  и  от  кого  зависела.
Особенно когда считаешь, что он неподвластен воздействию  времени.  И  вдруг
раз, и его нет, и надо как-то жить дальше.
   Ее голос стал низким и хриплым. Он подумал, что вот в  этом  понимает  ее
как никто.
   - Я знаю, - произнес он, не подумав. Ее взгляд недоуменно остановился  на
его лице.
   - Знаете?
   Слова Джессики разбередили его собственную рану, и, сам того не желая, он
ответил:
   - Мой отец был полицейским, пять лет назад его убили во время операции по
перехвату.
   - О, Слейд! - И Джессика дотронулась до  его  руки.  -  Как  ужасно,  как
ужасно это было для вашей мамы.
   - Жены полицейских привыкают жить с постоянным ощущением опасности.
   Он убрал руку, потянувшись к бутылке.
   "Он явно не хочет, чтобы я прикасалась к нему", - подумала  Джессика,  но
ничего не сказала. Слейд, видимо, человек, который не любит делиться  своими
переживаниями. Встав, она убрала тарелки.
   - Хотите еще чего-нибудь? Тут где-то припасено печенье.
   Она не станет травить душу и  причитать  над  его  бедами.  Она  выразила
сочувствие, но оно не потребовалось, и она молча приняла это как должное.
   Слейд вздохнул. Трудно справиться с таким сильным  влечением,  тем  более
что она просто начинает ему нравиться.
   - Нет. - Он встал, чтобы помочь ей убрать со стола.
   Они вернулись в  зал  продаж,  Джессика  сразу  подошла  к  двери,  чтобы
отдернуть занавеску. Слейд резко обернулся, услышав ее "Ах!", но  она  почти
сразу же рассмеялась.
   - Мистер Лейтон, - Джессика отодвинула засов и впустила пришедшего, -  вы
меня перепугали до смерти.
   Мужчина лет около пятидесяти был высок, хорошо одет.  Его  темный  костюм
банковского служащего оттенял серый  шелковый  галстук  совершенно  того  же
цвета, что и волосы. Довольно тонкое, суровое лицо осветилось улыбкой, когда
он пожал ее руку.
   - Извините, дорогая, но и вы меня тоже напугали.
   Он бросил вопросительный взгляд на Слейда.
   - Это Джеймс Слейдермен, мистер Лейтон. Он  некоторое  время  пробудет  у
нас. Дэвид болен.
   - О, надеюсь, ничего серьезного?
   - Простудился. Но довольно  сильно.  Джессика  сияла  улыбкой,  глядя  на
мистера Лейтона.
   - Вы всегда ухитряетесь заскочить ко мне, когда товар только что получен.
Я едва успела распаковать один груз, а завтра уже прибудет второй.
   Лейтон хмыкнул. Смешок был хриплый - следствие приверженности к кубинским
сигарам.
   - Это не случайно, мисс Уинслоу. Все дело в удивительной  четкости  вашей
работы. Ведь Майкл уже три недели как  в  Европе.  Следовательно,  пора  вас
навестить. Я, кстати, просил его присмотреть для меня одну-две вещицы, когда
он уезжал.
   - О, прекрасно.
   Но тут ее прервало очередное позвякивание колокольчика.
   - Мистер Чэмберс, я не ожидала вас так скоро!
   Чэмберс робко улыбнулся, снимая шляпу.
   - Табакерка с жемчужной инкрустацией, - начал он, - не могу устоять перед
ней.
   - Занимайтесь делом, дорогая. - Лейтон похлопал Джессику по  плечу.  -  Я
сам пробегусь, поглазею.
   Притворясь, что с  интересом  разглядывает  коллекцию  оловянной  посуды,
Слейд наблюдал за мужчинами. Лейтон бродил по залу, замедляя шаг  то  здесь,
то там, чтобы получше рассмотреть предмет. Один раз он вытащил очки  и  стал
внимательно рассматривать резьбу на столе. Слейд слышал, как  Джессика  тихо
обсуждает с Чэмберсом достоинства табакерки. И едва не фыркнул  презрительно
при мысли, как разумный человек может тратить деньги на такую чушь. Попросив
Джессику завернуть покупку,  Чэмберс  стал  вздыхать  и  охать,  разглядывая
диковинной формы шкафчик.
   Для Слейда не составило труда закрепить в  памяти  облик  и  имена  обоих
мужчин.  Позднее  надо  будет  их  записать  и  обратиться  за  советом  или
консультацией. Кто бы они ни были, они, конечно, обладали  основополагающими
знаниями в сфере антиквариата - во всяком случае, если судить по  тому,  как
они говорили о шкафчике. Перейдя к прилавку,  Слейд  взглянул  на  этикетку,
которую надписывала Джессика. Почерк у нее  был  аккуратный,  женственный  и
очень разборчивый.
   "Табакерка восемнадцатого века. Французская, инкрустированная  жемчугом".
Увидев цену, он остолбенел.
   - Вы шутите?
   - Ш-ш-ш! - Она оглянулась на покупателей и, убедившись, что  они  всецело
заняты разговором, заговорщицки улыбнулась Слейду:
   - Разве у вас нет никаких пороков, Слейд?
   - Это аморально, если не безумно! -  заявил  он,  но  усмешка  ее  Слейду
понравилась. Она наклонилась поближе. - Значит, вы?..
   Она не сразу отвела глаза, радуясь тому, как он повеселел.
   - Нет, - и тихо рассмеялась, - никогда. Впервые он дотронулся до  нее  по
собственному желанию - едва коснулся кончиком пальца ее волос.
   Она уронила ручку.
   - Вас можно совратить с пути истинного? - тихо спросил он, еще  улыбаясь,
но ей стало не по себе. Джессика пошла к покупателям, подальше от соблазна.
   "Впереди опасный поворот, - предупредил ее разум. - Один неверный  шаг  с
этим человеком, и вся твоя жизнь пойдет кувырком". Она привыкла  вести  себя
осмотрительно и не собиралась сильно следовать безрассудным желаниям.
   - Прелестная вещица, - сказала она обоим  мужчинам,  лишний  раз  обращая
внимание на отделку и изящество деталей. - Позавчерашний завоз, сразу  после
вашего ухода, мистер Чэмберс.
   Беседуя  со  своими  солидными  покупателями,  она  между  тем   затылком
чувствовала, что Слейд прошел в дальний конец зала. Она ощущала  каждое  его
движение, не понимая, как это возможно.
   В конце концов Чэмберс купил шкафчик. Лей-тон остановил выбор на кресле и
консоли эпохи Людовика XV. Для Слейда это была всего  лишь  мебель,  слишком
вычурная, на его вкус.
   - С такими покупателями, - заключил он, когда магазин опустел, - вы могли
бы увеличить помещение вдвое.
   - Да, могла бы, - согласилась она, убирая чеки,  -  но  мне  не  хочется.
Разумеется, не у всех так много свободных денег на покупки. Эти двое  знают,
что хотят, и могут себе позволить это приобретать. Мне  очень  повезло"  что
вот уже год или около того они предпочитают именно мой магазин.
   Она смотрела, как Слейд ходит по залу,  рассматривая  вещи,  то  там,  то
здесь  выдвигая  ящики.  Наконец  он  остановился  перед  угловой  горкой  с
фарфоровыми статуэтками.
   - Правда, они прекрасны? - спросила Джессика, подойдя ближе.
   Он стоял к ней спиной, что, впрочем, не мешало ему ощущать ее запах.
   - Да, очень мило.
   Джессика закусила нижнюю губу. Нечасто о дрезденском  фарфоре  отзываются
подобным образом.
   - Моя мать очень любит такие вещицы.
   - Я всегда считала, что это самые  лучшие  образцы.  -  Джессика,  открыв
дверцу, вынула маленькую  хрупкую  пастушку.  -  Я  бы  ее  с  удовольствием
присвоила.
   Слейду это не понравилось. Хмуро он продолжал:
   - У матери скоро день рождения.
   - Внимательный сын.
   Он взглянул на нее. Ее глаза смеялись.
   - Сколько?
   Джессика облизнулась. Можно поторговаться. Она это очень любила.
   - Двадцать долларов, - сказала она неопределенно.
   Он коротко рассмеялся:
   - Джессика, я не дурак. Назовите настоящую цену.
   Она вздернула подбородок, и между бровями появилась черточка.
   - Двадцать два пятьдесят. Это мое последнее слово.
   Сдавшись, Слейд улыбнулся:
   - Вы сумасшедшая.
   - Берите, или оставим этот разговор. - Она  пожала  плечами.  -  В  конце
концов, это ведь день рождения вашей матери.
   - Но статуэтка намного дороже. Не так ли?
   - Конечно, для вашей матери она  будет  особенно  дорога,  -  согласилась
Джессика.
   Слейд сунул руки в карманы и хмуро поглядел на пастушку.
   - Двадцать пять.
   - Продано. - И прежде  чем  он  успел  передумать,  Джессика  ринулась  к
прилавку. Ловким движением она  сорвала  ярлык  и  бросила  его  в  мусорную
корзинку.
   - Могу оформить  как  подарок,  это  бесплатно.  Он  медленно  подошел  к
прилавку и стал смотреть, как она заворачивает фарфор в нарядную бумагу.
   - Зачем?
   - Ну это же на день рождения. Такие подарки всегда оформляют особо.
   - Вы меня прекрасно поняли. - Слейд положил руку на коробку. -  Зачем?  -
повторил он.
   Джессика посмотрела на него долгим  пристальным  взглядом.  Он  не  любит
одолжений. А статуэтку принял лишь потому, что не для себя, а  для  любимого
человека.
   - Да затем, что я так хочу.  Он  поднял  брови.  Взгляд  его  стал  очень
внимательным и напряженным.
   - А вы всегда поступаете так, как хотите?
   - Стараюсь. Как и все остальные. Ответить он не успел. Дверь отворилась.
   - Прибыл груз, мисс Уинслоу.
   Слейд взволновался при виде выгружаемых вещей. Может быть, именно здесь и
есть то, что он ищет. Как бы ему хотелось найти эту коробку и  унести,  пока
он еще  может  быть  объективен.  Джессика  Уинслоу  обладала  замечательной
способностью путать карты. Ему надо все время помнить,  что  они  не  просто
мужчина и женщина. Он полицейский, а она подозреваемая.  Его  дело  -  найти
улики, даже если они против нее.  Слушая,  как  она  то  и  дело  восхищенно
восклицает, Слейд подумал, что  еще  не  встречал  человека,  на  вид  столь
неспособного совершить преступление. Но это все чувства.  Ему  же  требуются
факты.
   В  своей  временной  должности  подсобного  рабочего  он  имел   отличную
возможность  тщательно  разглядеть,  каждую  вещь.  Похоже,   Джессику   это
нисколько  не  смущало.  Она  даже  была  довольна   его   усердием.   Слейд
почувствовал угрызения совести и очень  на  себя  разозлился.  Он  же  делом
занимается, он на службе. И это проклятый дядя Чарли сам направил его  сюда.
Ничего, ничего. Еще год, и никакой комиссар полиции не сможет заставить  его
быть нянькой у крестниц с янтарными глазами и одновременно шпионить за ними.
   Но он ничего не обнаружил. Инстинкт ему