времени, чтобы предотвратить это?
     - Или мы будем заглядывать не в то окошко, а тем временем рванут какой-нибудь бар в другом месте... Так-так, вот это уже лучше, с этим можно работать... Ну что, копируем и распечатываем?
     Ева поднялась из-за стола.
     - Пибоди, это прихватим с собой в зал для совещаний. И... - Ева схватила распечатку. - Это еще что за чертовщина?!
     Пибоди заглянула к ней через плечо.
     - Кажется, по-японски, - предположила она.
     - Возьми этот проклятый диск. Если это японский, Фини может прогнать текст через переводную систему. Проклятое старое барахло. Нет, я все-таки выброшу его в окно, к чертовой матери! В ближайшие же дни - все в окно...

***

     Диск оказался записанным на мандаринском диалекте китайского. Но Фини справился с ним и, когда все собрались, вывел изображение на стенной экран.
     Ева стала пояснять:
     - Предварительное заключение Миры и компьютерный анализ позволяют очертить круг наиболее вероятных целей. Все они являются развлекательными комплексами - и при этом достопримечательностями. В каждом из них во второй половине дня должны состояться представления.
     - Это хорошая подсказка, - сказала Энн, читая список. - Я немедленно направлю туда свои поисковые бригады.
     - Сколько времени вам потребуется? - спросила ее Ева.
     - Дорога каждая минута, - Энн выхватила из кармана коммуникатор.
     - Только не в униформе и не на служебных полицейских машинах, - быстро предупредила Ева. - Террористы могут держать здания под наблюдением, и нельзя исключать, что они решат изменить время взрыва.
     Энн кивнула и начала раздавать указания в коммуникатор.
     - А что у тебя, Фини? - спросила Ева.
     - Мы пробрались через защиту компьютера Наладчика, но старый ублюдок закодировал информацию. Я пытаюсь использовать свой дешифратор. К сожалению, Наладчик использовал хорошую систему, и нам потребуется больше времени, чем мы ожидали, чтобы вскрыть ее.
     - Остается надеяться, что там найдется что-нибудь стоящее.
     Фини пожал плечами:
     - Я и не отчаиваюсь. Макнаб отследил пару имен из компьютера Наладчика. Оба человека в пределах досягаемости, и сейчас он пытается о них что-нибудь узнать.
     - Бригады выехали на места, - сообщила Энн. - Я тоже выезжаю. Сообщу вам, как только что-то выясню.
     И уже подходя к двери, она окликнула Еву:
     - Даллас! Насчет того адреса, который ты мне дала раньше. Там чисто.
     - Спасибо, Энн.
     Мэллой улыбнулась:
     - Всегда к твоим услугам.
     Прощаясь, Фини предупредил:
     - Пока не найдем что-то для дальнейшего продвижения, я буду на кодовой связи. - Похрустывая пакетом с орешками в сахаре, он добавил:
     - Сколько же этого дерьма загнали в угол за время войны во Вьетнаме... Но нынешнее дерьмо покрупнее - и посовершеннее.
     - Не спорю. Но мы-то тоже крупнее и совершеннее.
     Вопреки своему мрачному настроению Фини улыбнулся:
     - Дьявольски верно.
     Ева и Пибоди остались вдвоем. Ева потерла глаза: тех трех часов, которые она урвала для сна, было явно недостаточно.
     - Пибоди, следи за компьютером. Когда пойдут сообщения от бригад Мэллой, записывай. Я иду на доклад к Уитни, затем поеду на места.
     - Вы могли бы и меня использовать на местах, Даллас.
     Ева вспомнила, как им обеим чудом удалось остаться в живых при предыдущем взрыве, и покачала головой:
     - Ты нужна мне здесь.

***

     Прошел час. К этому времени были проверены четыре здания, но в остававшиеся до полудня два часа предстояло осмотреть еще около десяти. Пибоди охватывало отчаяние оттого, что поиск шел так медленно. Она бродила по комнате, беспрерывно пила кофе и попыталась поставить себя на место политического террориста, как это делала Ева. Лейтенант умела влезть в шкуру преступника, и Пибоди завидовала этой способности, хотя ей не раз казалось, что такое свойство не доставляло удовольствия своему обладателю.
     Пибоди старалась прикинуть, какое здание в Нью-Йорке выбрала бы она сама, но ей катастрофически не хватало знаний. Она избегала посещать достопримечательности, решив, что приехала в Нью-Йорк для того, чтобы стать классным копом, а не тусоваться в местах паломничества туристов, и это даже было предметом ее гордости. Во всяком случае, до приезда Зака она не бывала внутри Эмпайр-стэйт билдинг или "Метрополитен".
     Внезапно Пибоди воспряла духом: ей в голову пришла мысль позвонить Заку. Он изучил весь путеводитель по городу, и наверняка у него, как у жаждущего впечатлений туриста из Аризоны, сложилось мнение, куда можно было бы в Нью-Йорке пойти на дневной спектакль в обычный день недели. Она отвернулась от окна и направилась к телефону, но тут в комнату вошел Макнаб.
     - Привет! Тебя тоже бросили на диспетчерскую работу?
     - Я занята, Макнаб.
     - Да, вижу.
     Он подошел к кофеварке и с сожалением констатировал:
     - Пусто, кофе кончился.
     - Вот и пойди выпей где-нибудь в другом месте. Здесь тебе не кафе.
     Присутствие Макнаба ее всегда раздражало, и, уж во всяком случае, она не хотела при нем звонить брату.
     - А мне здесь нравится, - заявил Макнаб, ставя крест на ее надеждах.
     Отчасти из любопытства, отчасти для того, чтобы позлить Пибоди, он склонился над монитором.
     - Забавляешься электронными играми? Ну, и скольких ты уничтожила?
     - Уматывай отсюда! Я работаю на этом компьютере!
     - Почему ты такая раздражительная? С Чарли поссорилась?
     - Моя личная жизнь тебя не касается! - Пибоди всегда старалась соблюдать дистанцию в отношениях с Макнабом, но ей постоянно что-то мешало. Она с деловым видом прошлась по комнате, локтем слегка оттолкнув Макнаба. - И вообще, что тебе здесь нужно?
     - Так получилось, что я стал участником этой чрезвычайной команды и... - Чтобы еще больше разозлить Пибоди, он уселся на стол. - И кроме того, я выше тебя по званию, моя дорогая.
     - Это только из-за несовершенства системы. - Пибоди подошла к нему вплотную и ткнула его в грудь пальцем. - И не смей называть меня "моя дорогая"! Мое имя - Пибоди, сержант Пибоди. И я не хочу, чтобы какой-то полоумный, узкозадый электронщик дышал мне в затылок, когда я нахожусь при выполнении задания!
     Макнаб посмотрел на ее палец, который уже дважды ткнулся в его грудь. Когда он вновь поднял голову, Пибоди с удивлением увидела, что его обычно веселые ясные глаза превратились в острые льдинки.
     - Тебе следует быть осторожной, - сказал он, и металлические нотки в его голосе тоже показались ей неожиданными.
     Однако Пибоди не собиралась отступать. Она почти с ликованием еще раз ткнула его пальцем в грудь:
     - Осторожной относительно чего?
     - Относительно физического нападения на старшего по званию офицера. Я пока терплю это насилие, но до поры до времени - до тех пор, пока я не вынужден буду предпринять ответные меры.
     - Мое насилие?! Ты приходишь, принюхиваешься тут... Ты достал меня своими убогими комментариями и дурацкими намеками! Ты вмешиваешься в расследование моих дел...
     - Твоих дел? Да у тебя появилась мания величия!
     - Дела, которые ведет Даллас, это и мои дела. И нам не нужно, чтобы ты совал в них свой нос. Нам не нужно, чтобы ты шлялся сюда со своими глупыми шуточками. И мне не нужно, чтобы ты задавал вопросы о моих отношениях с Чарльзом, которые являются сугубо личным делом и никак тебя не касаются!
     - А ты знаешь, что тебе нужно, Пибоди?
     Макнаб слез со стола, и теперь они стояли нос к носу.
     - Я-то знаю, а вот ты...
     Он не собирался так поступать. Он и не думал об этом. Хотя, может, и думал немножко, незаметно для самого себя?.. Как бы то ни было, он это сделал: схватил ее за руки, резко притянул к себе и дьявольски искусно завладел ее ртом. Она издала звук, чем-то напоминавший всхлип пловца, нечаянно поперхнувшегося водой. Где-то в подкорке его вскипевшего сознания сидело понимание того, что как только Пибоди очнется от неожиданности, она даст ему хорошего пинка. И поэтому Макнаб использовал момент, как мог.
     Она была парализована. Это было единственное логическое объяснение тому, что этот мужчина еще властвовал над ее ртом, а не лежал сбитым с ног, истекающим кровью на полу. Ей бы следовало применить удар, как учили, но... О боже! Кто бы подумал, что его раздражающе маленький насмешливый рот может так обворожительно себя вести!
     У Пибоди зашумело в голове. Внезапно она осознала, что вовсе не парализована, а ее руки как бы сами по себе уже обвили его шею, губы стали отвечать на требования его губ.
     Потом они сжимали друг друга в объятиях и уже совсем не сдерживали поцелуи, издавая то стоны, то молитвенные восклицания... И внезапно остановились. Они стояли, запыхавшись, и смотрели друг на друга, словно не узнавая.
     - Что это было, черт возьми? - вырвалось у Пибоди с каким-то странным писком.
     - Сам не знаю, - прохрипел Макнаб. - Но давай повторим.
     И они повторяли до тех пор, пока с порога не раздался голос Фини:
     - Черт побери, Макнаб!
     Оба отскочили друг от друга с прытью кроликов.
     - Чем это вы тут занимаетесь?
     - Ничем, ничем, - пробормотал Макнаб, откашливаясь. - Совершенно ничем, капитан.
     - Святая Дева Мария! - Фини закрыл лицо руками. - Так. Будем считать, что я этого не видел. Ничегошеньки не видел. Я вошел сюда вот только сейчас, сию секунду. Понятно?
     - Сэр... - Пибоди молилась про себя, чтобы краска, сжигавшая ее лицо, сошла хотя бы за десять дней.
     - Да, сэр. - Макнаб сделал большой шаг в сторону от Пибоди.
     Фини покачал головой, подумав, что ему приходилось сажать за решетку парочки, которые выглядели куда более целомудренно.
     - Цель установлена: Радио-сити.

ГЛАВА 10

     "Есть время. Еще есть время", - это было все, о чем разрешила себе думать Ева. Она была при полном штурмовом снаряжении: противоосколочный жилет, каска с прозрачным щитком, - хотя ей было ясно, что, если они опоздают, все это окажется столь же бесполезным, как голая кожа.
     Итак, у них было время, а значит, и единственный шанс - для Евы, для бригад "взрывного отдела" и для людей, которых нужно было поскорее эвакуировать.
     Зал Большой сцены в Радио-сити был полон: туристы, местные жители, дошкольники с родителями или няньками, школьники целыми классами с учителями. Стоял невероятный гомон, служащие сновали по залу без передышки.
     - У нас больше тысячи мест! - взволнованно говорила высокая блондинка, которая представилась как менеджер театра и теперь неслась рядом с Евой, словно боевой конь викингов. - Вы представляете себе, насколько трудно перенести дату представления или найти средства для еще одной постановки?
     - Послушайте, сестрица, если вы не дадите нам работать, от вашего представления в лучшем случае останутся кусочки декораций. - Ева отодвинула женщину локтем и вынула из кармана свой коммуникатор:
     - Мэллой? Рассказывай.
     - Приборы определили наличие кратных зарядов. Два мы обнаружили и обезвредили. Сканер показывает, что осталось еще шесть. Бригады полностью развернуты. В театре четыре лифта. Все четыре могут опускаться на восемь с половиной метров в подвальное помещение. Индикаторы оживают в каждой из шахт. Работаем как можем быстро.
     - Работайте еще быстрее! - попросила Ева, убрала обратно коммуникатор и повернулась к блондинке:
     - Прошу вас немедленно покинуть театр.
     - Как я могу его покинуть? Я менеджер!
     - Но все-таки не капитан на тонущем корабле.
     Женщина весила всего килограммов на двадцать больше Евы и выглядела слишком измотанной, чтобы затевать показательную драку. У Евы возникло желание самой оттащить даму подальше, но она сочла это нерациональным по затратам времени и сделала знак двум крепким полицейским:
     - Уберите это!
     Затем она стала пробираться сквозь толпу громко возмущавшихся эвакуируемых.
     Еву впечатлила сама театральная сцена. Ее не зря назвали Большой: в ширину она раскинулась почти на квартал. Более десятка полицейских в штурмовом снаряжении стояли вдоль рампы, чтобы не пускать в эту сторону разбегавшихся зрителей. Тяжелый красный занавес был поднят, и сцену заливал полный свет, так что можно было принять этих людей в касках за персонажей только что сорванного спектакля.
     Дети хныкали, старшие старались не отпускать их от себя. Эвакуация проводилась под предлогом якобы возникшей угрозы прорыва магистрали водоснабжения. Это предотвратило возникновение чрезмерной паники, но не сделало зрителей особенно покладистыми. Бригадам, занимавшимся эвакуацией, приходилось нелегко: вывести на холод из теплого, уютного помещения театра сотни раздосадованных людей, заплативших немалые деньги за билеты, было непростым делом. Главный вестибюль, бесчисленные коридоры, фойе, гостиные были запружены людьми. Этажом выше находились костюмерные, аппаратные, кабинеты и много других служебных помещений; все их нужно было освободить, осмотреть и опечатать.
     Ева подумала, что если бы к раздражению публики добавилась паника, то по пути к выходным дверям был бы раздавлен не один десяток человек. Она взобралась на широкий декоративный карниз, чтобы посмотреть, как продвигается шумящая толпа по грандиозному фойе, отделанному стеклом и хромированным металлом. Решив помочь полицейским, Ева включила свой микрофон системы громкоговорителей:
     - Это Управление полиции и общественной безопасности Нью-Йорка. Мы очень ценим ваше содействие. Пожалуйста, не скапливайтесь у дверей, продолжайте двигаться на выход.
     Не обращая внимания на выкрики из толпы, она дважды повторила объявление. Какая-то дама в жемчужном ожерелье схватила Еву за щиколотку, выкрикивая:
     - Это безобразие! Я знакома с мэром; он разберется с этим самоуправством! Ева спокойно кивнула:
     - Передайте ему мои лучшие пожелания. А пока продвигайтесь по порядку к выходу. Приносим извинения за причиненные неудобства.
     Слово "неудобства" подогрело чувство жалости людей к самим себе, и ропот в фойе стал громче. Полицейские начали еще энергичнее направлять толпу к выходу. Ева снова достала коммуникатор, чтобы узнать о ситуации с разминированием, но тут увидела, что кто-то пробирается по фойе против движения толпы. Ее бросило в жар, когда Рорк ловко просочился сквозь встречный людской поток и подошел к ней. Скрипнув зубами, она впилась в него взглядом.
     - Какого черта тебе здесь понадобилось?!
     - Я хотел убедиться в том, что моя собственность и моя жена, - он выдержал паузу, достаточную для того, чтобы Ева созрела для рычания, - пока составляют одно целое. - Он проворно взобрался к ней на карниз и, показав на микрофон, попросил:
     - Можно я попробую?
     Не дожидаясь ответа, Рорк взял у нее микрофон, но Ева все еще сопротивлялась:
     - Куда?! Это собственность полиции!
     - Сие означает, что это - продукция низкого качества, но тем не менее она должна как-то действовать.
     Совершенно спокойным голосом он обратился к мятущейся толпе:
     - Леди и джентльмены! Сотрудники театра приносят извинения за эти непредвиденные осложнения. Все ваши затраты на билеты и транспортные расходы будут полностью возмещены. Перенос сегодняшнего спектакля на другое число не повлечет никаких дополнительных затрат для тех, кто вновь захочет прийти к нам. Спасибо за ваше понимание и содействие.
     После этого заявления шум суеты не стих, но возгласы в толпе стали более мирными. Рорк мог бы сказать Еве, что язык денег всегда срабатывает безотказно, но предпочел промолчать.
     - Довольно ловко, - признала Ева и соскочила с карниза.
     - Тебе же нужно, чтобы они все поскорее вышли, - пожал плечами Рорк. - Каково положение на данный момент?
     Ева подождала, когда он тоже спустится.
     - Эвакуировано около половины. Люди покидают здание, но процесс идет медленно. Подожди, я сейчас соединю с Энн. Что у вас? - спросила Ева, когда Мэллой взяла трубку.
     - Почти то же самое. Мы обнаружили половину устройств. Обезвредили одно в консоли органа, сейчас работаем еще над одним в оркестровой яме. К нему ведут столько зарядов, что мне не хватает людей.
     Краем глаза Ева увидела, что Рорк, нахмурившись, смотрит на ручной сканер, и почувствовала, как у нее заныло в животе.
     - Держи меня в курсе, - быстро проговорила она в трубку и бросилась к Рорку:
     - Эй, уходи отсюда!
     Рорк даже не поднял головы. Он не глядя положил руку Еве на плечо, как бы предостерегая ее от дальнейших движений, и торопливо сказал:
     - Есть еще один - на колосниках, на переходном мостике. Я займусь им.
     - Ты займешься маршированием отсюда, и прямо сейчас!
     - Ева, мы оба понимаем, что у нас нет времени на споры. Если эти мерзавцы держат здание под наблюдением, то они уже знают, что ты их вычислила. И теперь они могут привести оставшиеся заряды в действие в любой момент.
     - Вот поэтому-то всем, кто здесь находится... - начала было Ева, но осеклась. Она уже видела только его спину - Рорк быстро пробирался сквозь напиравшую толпу.
     - Черт возьми! Черт возьми! - бормотала Ева, локтями прокладывая путь в людском потоке и пытаясь отогнать от себя панику. Ей удалось настичь Рорка, когда он открывал замок боковой двери.
     - Тебе не нужно здесь быть! - одновременно сказали они друг другу, и Рорк чуть не рассмеялся:
     - Ничего страшного, только не суетись вокруг меня.
     Совладав с замком, он стал быстро подниматься по узким металлическим ступенькам. Ева старалась не отставать, понимая, что теперь за них решает судьба: победить или проиграть.
     Снизу доносилось эхо голосов, которое, отражаясь от толстых стен, сливалось в монотонный гул. Здесь, наверху, вдали от рампы, от гигантских люстр и роскоши интерьера, театр выглядел уже не таким красивым, а местами - даже отталкивающим. Некрашеные стены, обшарпанные двери, грязные узкие лестницы, совершенно необъяснимая для человека с улицы планировка каких-то пустот и ходов. Эта внутренняя, рабочая сторона театра напоминала актера без костюма и грима.
     После долгого изнурительного подъема они очутились перед чем-то похожим на палубу судна: мостки, лебедки, металлические лесенки... Отсюда сцена была видна как на ладони. Ева ужасно боялась высоты; она поспешно отвела взгляд от сцены и стала с удивлением разглядывать массивные механизмы управления и толстые катушки тросов.
     - Где... - начала она, но потеряла дар речи, увидев, как Рорк шагнул куда-то в пространство.
     - Я ненадолго, - сказал он.
     - О боже, Рорк!
     Она взобралась выше и увидела, что он идет все-таки не совсем по воздуху. Но длинная металлическая пластина, по которой он шагал, была не более шестидесяти сантиметров шириной. Она напоминала мостик, перекинутый на огромной высоте над сценой, который пролегал среди огромных софитов, канатов, тросов, блоков и металлических балок. Как только Ева ступила на эту пластину, у нее зашумело в ушах и стало казаться, что мозг начал плавать в голове.
     Рорк прекрасно знал, что Ева боится высоты, но, обернувшись, он понял, что она все же пойдет за ним.
     - Ева, иди обратно, не будь такой упрямой!
     - Замолчи. Где эта хреновина?
     Рорк решил хоть как-то помочь ей и опустился на четвереньки в расчете на то, что она последует его примеру.
     - Здесь, под мостиком.
     Ева, благодарная ему за показанный пример, тоже опустилась на колени. Сцепив зубы, она приказывала себе смотреть только на Рорка: "Не смотри вниз, только не смотри вниз, дура!"
     Но, конечно же, вниз она посмотрела. Толпа сильно поредела, и теперь полицейские выпроваживали оставшихся. Копошившиеся в оркестровой яме сотрудники "взрывного отдела" казались игрушечными. Но сквозь оглушительный шум в ушах Ева все же услышала с высоты их торжествующий крик.
     - Они одолели еще один заряд, - сказала она Рорку.
     - Угу.
     Вспотевшей рукой Ева достала коммуникатор, чтобы ответить на вызов Энн.
     - Даллас, мы обезвредили еще два. Дело идет к концу. Я отправляю бригаду на колосники и другую в...
     - Я на колосниках, на мостике. Мы здесь работаем над зарядом.
     - "Мы"?