ть иначе.
   Поскольку Терри и Ли  вполне  справлялись  с  покупателями,  Дора  решила
разобраться со счетами и достала чековую книжку.
   Через несколько минут она украдкой взглянула на маргаритки и поймала себя
на том, что улыбается.  Услышав  топот  на  лестнице,  она  поджала  губы  и
уставилась на счет за электричество.
   Джед остановился в дверях, отчаянно пытаясь найти какие-нибудь подходящие
слова. Он  мог  бы  дать  голову  на  отсечение:  с  момента  его  появления
температура в кладовке опустилась  градусов  на  десять.  В  общем-то,  Дора
права, но он почувствовал себя еще большим идиотом,  чем  когда  покупал  ей
цветы, возвращаясь из спортивного зала.
   - Если ты собираешься работать здесь, я могу закончить полки позже.
   - Я буду заниматься документами еще часа два, - ответила она, не поднимая
головы.
   - У меня есть кое-какие  дела  в  городе.  -  Джед  подождал  ответа,  не
дождался. - Тебе ничего не нужно?
   - Нет.
   - Хорошо. Отлично. - Он стал подниматься по лестнице. - Тогда я покончу с
полками днем. После того как съезжу в город и куплю себе власяницу.
   Дверь наверху захлопнулась. Дора приподняла брови.
   - А ты думал, что, увидев эти цветы, я брошусь тебе на  шею?  Подонок.  -
Она взглянула на вошедшую из магазина Терри. - Все мужики - подонки.
   Дора ожидала, что Терри,  как  обычно,  ухмыльнется  и  приведет  парочку
собственных примеров, но девушка явно была в отчаянии.
   - Дора, ты забирала к себе нефритовую собачку? Маленькую, китайскую?
   - Китайскую собачку? - Дора задумалась, постукивая  ручкой  по  столу.  -
Нет. Я с Рождества ничего не трогала. А что случилось?
   Терри выдавила слабую улыбку.
   - Я не могу найти ее. Я нигде не могу ее найти.
   - Может, ее просто задвинули куда-нибудь. Может, Ли...
   - Я уже спрашивала  Ли,  -  еле  слышно  прервала  Терри.  -  Я  на  днях
показывала эту собачку одному посетителю. А сейчас ее нет.
   - Не паникуй. - Дора решительно встала. - Пойдем посмотрим. Может, я сама
ее передвинула.
   Но она точно знала, что ничего не трогала. Может, со стороны "Салон Доры"
казался милым  нагромождением  хлама  вперемежку  с  ценными  вещами,  но  в
кажущемся хаосе царила система - собственная система Доры.
   Дора знала место каждой вещи, вплоть до последней шелковой открытки.
   Ли, показывавшая покупателю табакерки, с тревогой взглянула на  сестру  и
вернулась к своим обязанностям.
   - Она была в этом шкафу, - тихо сказала Терри. - Я показывала ее в  канун
Рождества, перед самым закрытием. И я точно видела ее вчера,  когда  продала
французскую статуэтку. Они стояли рядом. Я бы заметила, если бы ее  не  было
тогда.
   - Не волнуйся. - Дора успокаивающе похлопала  Терри  по  плечу.  -  Давай
осмотримся.
   Доре хватило одного взгляда на письменный столик атласного дерева, но она
постаралась скрыть тревогу.
   - Терри, ты что-нибудь продала сегодня утром?
   - Чайный сервиз, мейсенский,  и  пару  мундштуков.  Ли  продала  колыбель
красного дерева и два медных подсвечника.
   - И больше ничего?
   - Нет. - Побледневшие щеки Терри стали еще белее. - Что-то еще пропало?
   -  Флакон  для  нюхательной  соли.  -  Дора  подавила  проклятье.   -   И
чернильница, которая стояла рядом.
   - Оловянная? - Терри повернулась к столику и застонала:
   - О господи!
   Дора покачала головой,  предотвращая  дальнейшие  комментарии,  и  быстро
обошла магазин.
   -  Английское  пресс-папье...  Хрустальный   флакон   для   духов   фирмы
"Баккара"... Печать Фаберже... - Одна эта печать стоила  пять  тысяч  двести
долларов. Тяжелый удар. -  И  бакелитовый  портсигар.  -  Почему-то  пропажа
трехдолларового  портсигара  разъярила  Дору  не  меньше,  чем  исчезновение
"Фаберже". - Все достаточно мелкое, чтобы сунуть в карман или в сумочку.
   - За все утро не было и десятка покупателей. Не понимаю, как... О,  Дора,
я должна была получше следить.
   - Это не твоя вина.
   - Но...
   - Ты не виновата. - Ласково, несмотря на то что ее мутило от гнева,  Дора
обняла Терри за талию. - Мы не можем обращаться со всеми, кто входит  в  эту
дверь, как с потенциальными воришками. Кончится тем, что мы поставим повсюду
видеокамеры и запрем все витрины. Такая серьезная кража у нас впервые.
   - Дора, "Фаберже".
   - Да. Я сообщу в страховую компанию. Для этого они и  существуют.  Терри,
иди на обед прямо сейчас.
   - Я не смогу проглотить ни кусочка.
   -  Тогда  погуляй.  Купи  новое  платье.   Тебе   станет   легче.   Терри
высморкалась.
   - Ты не злишься?
   - Злюсь? Я в бешенстве. - Дора прищурилась. -  Надеюсь,  они  вернутся  и
попытаются еще что-нибудь  украсть.  Тогда  я  смогу  переломать  их  жадные
пальчики. А теперь иди, проветрись.
   - Хорошо. - Терри снова высморкалась и оставила  Дору  одну  в  маленькой
комнате.
   - Серьезно? - спросила Ли, просовывая голову в дверь.
   - Довольно серьезно.
   - Милая, мне очень жаль.
   - И никаких "Я же говорила тебе, что все надо запирать"?
   Ли вздохнула.
   - Наверное, эта кража должна была доказать  мою  правоту,  но,  поработав
здесь несколько недель,  я  поняла,  почему  ты  ничего  не  запираешь.  Это
испортило бы атмосферу.
   - Да. - Дора потерла лоб, чувствуя, как наливается  болью  голова.  -  За
десять тысяч долларов можно купить отличную атмосферу.
   - Десять тысяч, - в ужасе повторила Ли. - Десять тысяч долларов? О, Дора,
какой кошмар.
   - Не волнуйся, я застрахована. Черт побери.  Послушай,  повесь  на  часок
табличку "Закрыто". Пообедай или еще  что-нибудь.  Мне  необходимо  закатить
истерику, и я хочу сделать это в одиночестве.
   - Ты уверена? - Ли взглянула в сверкающие глаза сестры. - Да, ты уверена.
Я запру. Спасибо.

Глава 11

   Направляясь к  полицейскому  участку  впервые  после  отставки,  Джед  не
переставал задавать вопрос, не изобрел ли он еще один способ наказать  себя.
Вполне можно было встретиться с Брентом в  любом  другом  месте  и  избежать
болезненных воспоминаний.
   Но  он  вошел  в  свой  старый  участок,  место,  где  провел  восемь  из
четырнадцати лет службы, потому что знал: рано или поздно ему  придется  это
сделать. После вчерашнего срыва он понял,  что  ему  придется  посмотреть  в
глаза еще многим и многим фактам.
   Ничего не изменилось. В спертом воздухе все так же стоял запах  пролитого
кофе, не  очень  чистых  тел,  застоявшегося  табачного  дыма  и  еще  более
отвратительный, но неизменный запах дезинфицирующих средств.  И  все  те  же
знакомые звуки: трезвон телефонов, стук клавиш компьютеров, слишком  громкие
голоса.
   Отсутствие пистолета под мышкой усугубляло его неловкость. Более того. Он
чувствовал себя голым.
   Джед  чуть  не  выскочил  на  улицу,  но  двое   полицейских   в   форме,
направлявшиеся на патрулирование, явно  узнали  его,  а  тот,  что  слева  -
Снайдер, вспомнил Джед, - отдал ему честь.
   - Капитан, сэр.
   Все больше молодежи с каждым годом, подумал Джед.  Этот  вообще  вряд  ли
начал бриться.
   - Офицеры, - коротко кивнул он и обреченно двинулся дальше.
   У стола дежурного Джед остановился и стал молча ждать, пока  широкоплечий
сержант повернется к нему.
   Глядя сзади на эти бычьи плечи и шею, ни за что  не  догадаешься,  что  у
парня лицо как у плюшевого медвежонка.
   - Привет, Райан.
   Сержант расплылся в такой широкой улыбке, что его глаза почти  исчезли  в
мягких складках румяной ирландской кожи.
   - Капитан! Черт побери. - Перегнувшись через стол,  сержант  как  тисками
сжал руку Джеда. - Рад вас видеть. Очень рад.
   - Как дела?
   - О, по-старому. Все как прежде.  Лоренцо  ранили  на  прошлой  неделе  в
винной лавке.
   - Я слышал об этом. Как он?
   - Поправляется. - Райан подмигнул. -  Прошли  те  времена,  когда  парень
небрежно стирал кровь и возвращался на улицы.
   - Сначала разжевав пулю зубами.
   - Вот именно. - Кто-то позвал Райана, и он крикнул,  чтобы  подождали.  -
Нам тут скучновато без вас, капитан. Голдмен не так уж  плохо  командует.  Я
хочу сказать, что он умеет перекладывать  бумажки,  но  посмотрим  правде  в
глаза: он - козел.
   - Привыкнете. Райан покачал головой:
   - Нет, сэр. Не ко всему можно привыкнуть. Парни знали, что с вами  всегда
можно поговорить напрямик. Знали, что найдут вас на улице  не  реже,  чем  в
кабинете. К Голдмену  приходится  пробиваться  через  заслон  инструкций.  -
Добродушное лицо сержанта скривилось в ухмылке. - Не  выходит  из  кабинета,
если только его не ждут репортеры.
   Джед невозмутимо слушал легко льющийся поток информации.
   - Хорошая пресса никогда не мешала департаменту. Лейтенант Чэпмен  здесь?
Мне надо поговорить с ним.
   - Конечно. Кажется, он в своем кабинете. Проходите. Джед  не  тронулся  с
места.
   - Райан, дай мне гостевой пропуск. Райан порозовел от смущения.
   - К черту, капитан.
   - Сержант, мне нужен гостевой пропуск.
   - Меня тошнит, - пробормотал Райан, вытаскивая пропуск. -  Я  должен  это
сказать: меня тошнит.
   - Ты сказал.
   Джед прикрепил пропуск к рубашке.
   Ему пришлось пройти через весь участок, старательно игнорируя  удивленные
лица, вопрошающие глаза. Он предпочел бы медленный вальс на  горячих  углях.
Каждый  раз,  как  кто-то  окликал  его  по  имени,  каждый  раз,  когда  он
останавливался, чтобы перекинуться парой слов, сжимались все внутренности.
   Когда Джед добрался до кабинета Брента, у него уже свело шею и стучало  в
висках.
   Небрежно стукнув в дверь, он вошел. Брент сидел  за  заваленным  бумагами
столом, прижимая к уху телефонную трубку.
   - Скажи мне что-нибудь новенькое.  -  Брент  поднял  глаза,  и  мгновенно
раздражение в них исчезло. - Да, да. Позвони, когда  будешь  готов  говорить
начистоту. - Брент положил трубку и откинулся на спинку стула. -  То-то  мне
показалось, что уровень шума в участке повысился.  Ты  был  по  соседству  и
решил заглянуть, так?
   - Нет. Джед сел, вытащил сигарету.
   - А, знаю. Соскучился по дозе полицейского кофе.
   - Если до этого дойдет, мне уже ничто не поможет. - Джед чиркнул спичкой.
Он не хотел  спрашивать,  не  хотел  вмешиваться  в  их  дела...  -  Голдмен
действительно такой козел, как говорит Райан?
   Ухмыльнувшись, Брент поднялся, чтобы налить пару, стаканчиков кофе.
   - - Ну, мистером Популярностью его не назовешь. На днях я поймал Томаса в
раздевалке: он втыкал  булавки  в  маленькую  куклу.  Я  узнал  Голдмена  по
глазкам-пуговкам и большим зубам.
   Джед взял кофе.
   - И что ты сделал?
   - Сам воткнул пару булавок. Но Голдмен, похоже, чувствует себя отлично.
   Джед усмехнулся. Первый же глоток кофе стер усмешку с его лица.
   - Знаешь, я мог бы замолвить за тебя  словечко  перед  шефом.  Думаю,  он
прислушается к моим рекомендациям.
   - Не заинтересован. - Брент  снял  очки  и  попытался  стереть  пятна  со
стекол. - Я не умею раздавать поручения. Все кончится тем, что  Томас  будет
втыкать булавки в  прелестную  куколку  в  роговых  очках.  Послушай,  Джед,
возвращайся.
   Джед уставился в кофе, затем медленно поднял глаза.
   - Не могу, Брент. Я в ужасном состоянии. Верни мне жетон, и  я  не  знаю,
кто за это заплатит. Вчера вечером... - Он  не  смог  продолжать  и  глубоко
затянулся сигаретой. - Вчера вечером кто-то был в моей квартире,  копался  в
моих вещах.
   - Еще один взлом? Джед покачал головой.
   - Едва  заметный.  Кое-что  сдвинуто,  закрыт  ящик,  который  я  оставил
приоткрытым - в таком роде. Меня почти весь день  не  было  дома.  Занимался
имуществом Элейн. - Джед устало потер шею. - А потом выпил, сходил  в  кино.
Вернулся домой, огляделся и набросился на Дору.
   Джед снова отхлебнул кофе. Не горше, чем вкус, уже поселившийся во рту.
   -  Я  бросился  на  нее,  не  раздумывая.  Заподозрил  в  преступлении  и
приговорил. - Джед с отвращением раздавил в  пепельнице  сигарету,  встал  и
зашагал взад-вперед по кабинету. - Я напугал ее до смерти.
   - Господи, Джед. Ты не... ты не ударил ее?
   - Нет. - Он заслужил такой вопрос, и нечего обижаться. - Я запугал  ее  и
сам пришел в ужас, когда остыл.  Я  просто  сорвался  и  не  хочу  повторить
что-либо подобное,  прикрываясь  полицейским  жетоном.  Этот  жетон  кое-что
значил для меня.
   - Я знаю тебя почти десять лет и ни разу не видел, чтобы ты  злоупотребил
им.
   - И не собираюсь. В любом случае я пришел не за этим. Дора не была в моей
квартире. Тогда кто же?
   - Может, вернулся тот, кто был в первый раз. Искал что-нибудь ценное.
   - У меня почти нет вещей, но в ящике была пара сотен долларов,  пистолет,
плейер "Сони". Квартира Доры набита ценностями.
   - Сигнализация?
   - Я осмотрел ее и ничего не заметил. Этот парень  -  профессионал.  Может
быть, один из сподвижников Спека. Решил отомстить за него.
   - Спек - не из тех, кому хранят верность после смерти. -  Однако,  как  и
Джед, Брент не мог отмахнуться от этой возможности. - Я проверю.  Почему  бы
не установить наблюдение за зданием?
   В обычных обстоятельствах Джеду была бы противна сама  мысль  об  охране,
сейчас он лишь согласно кивнул.
   - Я был бы благодарен. Если кто-то охотится за мной,  я  не  хочу,  чтобы
пострадала Дора.
   - Считай дело сделанным. А теперь скажи, как ты  собираешься  мириться  с
Дорой.
   Джед уставился на плакат на противоположной стене и фыркнул.
   - Я извинился, черт побери. И предложил  съехать,  но  ей,  кажется,  все
равно. - Он еще что-то пробормотал под нос, но Брент расслышал.
   - Неужели? Ты что-то сказал о цветах?
   - Я купил ей эти чертовы цветы. Она даже не взглянула на них. И не желает
смотреть на меня. Я бы наплевал, только...
   - Что только?
   Джед резко развернулся и хмуро уставился на друга.
   - Брент, она меня достала. Я  не  знаю,  как  она  это  сделала,  но  она
зацепила меня. Я свихнусь, если не получу ее в ближайшее время.
   - Плохой признак. Очень плохой признак. - Тебя это веселит?
   - Ну... да. - Брент усмехнулся и  надел  очки.  -  Если  честно,  здорово
веселит. Насколько я помню, ты всегда  очень  хладнокровно  управлял  своими
желаниями. Я считал это следствием первоклассного воспитания.  А  теперь  ты
стоишь с рыболовным крючком во рту, и тебе это очень идет.
   Джед ответил свирепым взглядом.
   - Итак, она злится,  -  невозмутимо  продолжал  Брент.  -  Приятель,  она
заставит тебя попотеть, поунижаться.
   - К дьяволу. Я не собираюсь унижаться. - Джед сунул кулаки в  карманы.  -
Но лучше бы она злилась, а не боялась. - И, говоря это, он осознал,  что  не
сможет больше вынести страх в ее глазах. - Пожалуй, на обратном  пути  куплю
еще цветов.
   - Может, лучше камешки. Что-нибудь на шею.
   - Драгоценности? Я не собираюсь зарабатывать прощение взяткой.
   - Тогда зачем цветы?
   - Цветы - не взятка. Как женатый мужчина,  ты  должен  это  знать.  Цветы
сентиментальны. Драгоценности дарят из корыстных побуждений.
   - Между прочим, не знаю никого,  корыстнее  разъяренной  женщины.  Можешь
спросить мою жену. - И уже вслед Джеду Брент крикнул:
   - Эй, Скиммерхорн! Я с тобой свяжусь.
   Тихо посмеиваясь, Брент вернулся за свой стол и нашел в компьютере  файл,
касающийся Спека.
   Джед удивился, увидев Дору за письменным столом. Он  отсутствовал  больше
трех часов, а за то короткое время, что он знал ее, она никогда не  возилась
с документами и половины этого времени. Дора  явно  предпочитала  общение  с
покупателями, а может, ей нравился процесс получения денег.
   Возможно, и то, и другое.
   Но его не удивило, что она, как и утром, абсолютно  проигнорировала  его.
Он был вполне готов к подобному приему.
   - Я кое-что принес тебе.
   Джед водрузил на стол  большую  коробку  и  с  некоторым  удовлетворением
заметил в ее глазах проблеск интереса.
   - Это всего лишь халат. Вместо того, что я порвал вчера.
   - Понимаю.
   Джед нервно дернул плечами. Ему казалось, что он заслужил большей реакции
за свои страдания: шатаясь по отделу женскому белья в сопровождении  сияющей
продавщицы, он чувствовал себя извращением. Правда, в результате он  покинул
отдел с практичным махровым халатом.
   - Надеюсь, я не ошибся с размером, но, может, проверишь.
   Дора медленно закрыла чековую книжку, сложила руки на столе  и  взглянула
на него, только вместо любопытства ее глаза сверкали гневом.
   - Давай проясним ситуацию,  Скиммерхорн.  Ты  думаешь,  что  трогательным
пучком цветов и халатом расчистишь себе дорогу?
   - Я...
   Дора не дала ему ни шанса.
   - Ты думаешь, что я растаю от пучка маргариток?  Так?  Не  знаю,  как  ты
справлялся раньше, приятель, но  со  мной  этот  фокус  не  пройдет.  -  Она
поднялась и, хлопнув по коробке, наклонилась к  нему.  Если  бы  взгляд  мог
убивать, он уже валялся  бы  на  полу,  истекая  кровью.  -  Непростительное
поведение нельзя оправдать парой жалких подарков и щенячьим выражением лица.
   Дора почувствовала, что срывается на крик, и  умолкла,  пытаясь  овладеть
собой.
   - Продолжай, - тихо сказал Джед. - Говори до конца.
   - Хорошо. Отлично. Ты  врываешься  в  мою  квартиру,  вываливая  на  меня
обвинения. Почему? Потому что я оказалась под рукой и потому,  что  тебе  не
понравилось, как развиваются наши отношения. Ты даже  не  подумал,  что  мог
ошибиться, ты просто бросился в атаку. Ты напугал меня до  смерти,  а  самое
отвратительное... - Она сжала губы и отвернулась. - Самое унизительное  -  я
просто дрожала и плакала. Я не сопротивлялась. -  Теперь,  признавшись,  она
немного успокоилась и снова повернулась к нему. - И это гложет  меня  больше
всего.
   Он прекрасно понимал ее.
   - Ты - чокнутая, если сожалеешь, что не бросилась на меня.
   - Не в этом дело.
   - Именно в этом. - Гнев снова зашевелился  в  нем,  только  на  этот  раз
направленный на него самого. -  Господи  помилуй,  Дора,  ты  столкнулась  с
маньяком, тяжелее тебя на тридцать килограммов. Что бы ты  сделала?  Свалила
бы меня на пол?
   - Я знаю приемы самообороны. - Она  гордо  вскинула  голову.  -  Я  могла
что-нибудь сделать.
   - Ты сделала. - Он  вспомнил,  как  ее  слезы  остудили  его  пыл.  -  Ты
сумасшедшая, если стыдишься своего страха.
   - Скиммерхорн, я не думаю, что оскорбления помогут тебе  все  уладить.  -
Она откинула волосы с лица. Не машинально, заметил  Джед.  Очень  устало.  -
Послушай, у меня был тяжелый день...
   Дора умолкла, когда он взял ее за руку, и замерла. Но он ласково погладил
ее руку. Работая, она закатала рукава жакета, и он видел синяки, следы своих
пальцев.
   - Я могу извиняться до бесконечности, но это ничего  не  изменит.  -  Его
глаза были выразительнее слов. Он отпустил ее и сунул руки в карманы. - Я не
могу сказать, что никогда не оставлял синяков на  женщине,  потому  что  это
было бы не правдой. Но  это  всегда  происходило  при  исполнении  служебных
обязанностей, ничего личного. Я причинил тебе боль. И я  не  знаю,  как  это
исправить.
   Он направился к лестнице.
   - Джед. Подожди минутку.
   Наивная дурочка, сказала она себе, быстро же ты сдалась.
   Она открыла коробку. Халат был почти таким же, как ее, но другого  цвета.
Она провела пальцем по ярко-зеленому воротнику.
   - У них не было белого. - Кажется, Джед никогда еще  не  чувствовал  себя
таким идиотом. - Ты носишь яркое, поэтому я...
   - Очень мило. Но я не сказала, что прощаю тебя.
   - Хорошо.
   - Я бы предпочла, чтобы мы вернулись к нормальным отношениям. Я не  люблю
враждовать с соседями.
   - Ты имеешь право установить свои правила. Дора чуть улыбнулась.
   - Представляю, как ты страдаешь, отказываясь от власти.
   - Ты никогда не была мужчиной, покупающим женское  белье.  Ты  ничего  не
знаешь о страданиях. - Ему хотелось коснуться ее, но он сдержался.  -  Дора,
мне очень жаль.
   - Я знаю, правда, знаю. Утром я злилась на себя не меньше, чем на тебя. И
не успела остыть, как возникли  проблемы  в  магазине.  Так  что,  когда  ты
вернулся, я жаждала крови.
   - Какие проблемы?
   - Кража. - Ее взгляд снова стал жестки