сопротивляться, когда он усаживал ее в кресло.
   - Сейчас вы сядете и расслабитесь. А если через тридцать секунд  ваши
щеки не порозовеют, я перекину ваше тщедушное тело через плечо и  оттащу
в больницу.
   - Оставьте меня! - Она достала антацид, хотя знала: это все равно что
пытаться затушить лесной пожар из водного пистолета. - Сейчас я приду  в
себя...
   - Часто это с вами случается, Кейт?
   - Не ваше дело, - машинально ответила она и застонала от боли,  когда
он прижал два пальца к ее животу.
   - У вас вырезали аппендикс? - Хмурясь все - сильнее, Байрон продолжал
водить пальцами по ее животу. - А может быть, опять сидите на диете?
   Прежде чем Кейт успела что-либо ответить, Байрон взял  обеими  руками
ее лицо и внимательным долгим взглядом посмотрел в глаза.  Очевидно,  он
заметил в них нечто такое, чего увидеть не  ожидал.  Во  всяком  случае,
голос его прозвучал мягко, но твердо:
   - Вы плохо спите, устаете, дурно питаетесь. Нервы на пределе.  И  при
этом считаете, что со всем справляетесь?
   Боль в животе понемногу утихла.
   - Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое...
   - Мы не всегда получаем то, что хотим. Вы на  грани  нервного  срыва,
Кейт. До тех пор, пока вы не начнете заботиться о себе сами, это  должен
делать кто-то другой. Так вот, слушайте меня внимательно, - приказал он,
положил руку ей на плечо и взглянул на часы. - До шести часов я занят на
работе. В семь я за вами заеду. Вы будете дома или в магазине?
   - О чем это вы? Никуда я с вами не поеду!
   - Я отдаю себе отчет в том, что провел беседу  неудачно.  Вы  вообще,
надо сказать, пробуждаете во мне все самое худшее! Но  я  хочу  вас  как
следует накормить и послушать про ваши приступы, когда вы будете в более
спокойном состоянии. Неужели мы не можем побеседовать цивилизованно?
   Байрон говорил легко и непринужденно, но Кейт напугали его  глаза:  в
них была решимость и непреклонность.
   - Не хочу я с вами ужинать и беседовать цивилизованно, - пробормотала
она.
   Байрон подумал немного, потом наклонился над ее креслом.
   - Постарайтесь  уразуметь  то,  что  я  вам  сейчас  скажу.  Либо  вы
принимаете приглашение, либо я сейчас же снимаю трубку и звоню Лоре. Она
примчится сюда через две минуты, и я расскажу ей, что уже дважды  видел,
как вы корчились от боли и едва не теряли сознание.
   - Вы не имеете права...
   - Плевать я на это хотел! - Он снова взглянул на часы. -  Через  пять
минут у меня совещание, а то  бы  мы  еще  поговорили.  Поскольку  самым
разумным для вас было бы сейчас поехать домой и отдохнуть, я уверен, что
вы вернетесь в магазин. Итак, я заеду за вами в семь.
   Поняв, что попалась в ловушку, Кейт встала.
   - Мы закрываемся в шесть.
   - Ничего, немного подождете. И не хлопайте, пожалуйста, дверью, когда
будете уходить.
   Конечно же, она ею  хлопнула,  но  Байрон  только  улыбнулся.  Однако
улыбка быстро сошла с его лица, когда он торопливо снял трубку  и  начал
набирать номер.
   - Доктора Маргарет де Витт,  пожалуйста.  Это  ее  сын,  -  он  снова
посмотрел на часы, чертыхнулся. - Нет, я не могу ждать. Попросите ее мне
перезвонить, когда она освободится, ладно? До шести - в офис, после семи
- домой. Спасибо.
   Положив трубку,  Байрон  подобрал  раскиданные  Кейт  бумаги.  Увидев
брошенные  напальчники,  с  восхищением   присвистнул,   вспомнив,   как
неподражаема она была, когда швырнула в него эти напальчники, и сунул их
в карман.
   Вряд ли Кейт понравится, что он собирается поговорить с матерью о  ее
приступах. Но кто-то же должен о ней позаботиться, хочет  она  того  или
нет!

7

   Кейт тщетно пыталась уверить себя  в  том,  что  абсолютно  спокойна.
Конечно, она повела  себя  как  дура  -  ворвалась  в  кабинет  Байрона,
закатила скандал... Ладно бы еще, если б это сработало! Нет ничего хуже,
когда хорошую истерику портят рассудительностью и полным  самоконтролем.
Да, довольно унизительно получилось...
   Но Кейт терпеть не могла, когда ею командовали.  Сдвинув  брови,  она
оглядела пустой  магазин.  Покупатели  разошлись,  пора  и  ей  уходить.
Попросту повернуться  и  уйти  на  все  четыре  стороны!  Можно  поехать
покататься, отправиться домой или ужинать  в  Темплтон-хауз.  "Последнее
соблазнительнее всего", - решила  Кейт,  поглаживая  ноющий  живот.  Она
такая голодная, а вкусный ужин с Лорой и девочками успокоит  и  боль,  и
нервы.
   Байрон приедет - а ее нет. Птичка ускользнула! В том, что он охотится
за ней, Кейт не сомневалась. Заманил  жертву  обещаниями:  "как  следует
поесть, обсудить приступы", а потом - бац! - и  выстрелит  промеж  глаз.
Вот только зачем ему это нужно?..
   Пожалуй, лучше дождаться его и выяснить все. Кейт Пауэлл  никогда  не
уклонялась от поединка!
   "Пускай приезжает, - угрюмо усмехнулась она, сидя в темном  магазине.
- Я с ним справлюсь одной левой!" Такие мужчины,  как  Байрон  де  Витт,
привыкли всего добиваться милой улыбочкой и непринужденной трепотней.  А
вот как обращаться с женщиной самостоятельной и уверенной  в  себе,  они
понятия не имеют!
   Кроме всего  прочего,  Кейт  уже  начала  ощущать  нехватку  денег  и
бесплатный ужин имел для нее значение...
   Неожиданно снова вернулась боль. "Нервы, все от нервов",  -  привычно
сказала она себе.  Кейт  очень  беспокоила  "Претензия":  она  прекрасно
понимала,  что  магазин  вряд  ли  может  приносить  доход  трем   своим
владелицам и при этом оставаться на  плаву.  В  первый  год  у  них  еще
худо-бедно получалось, но теперь шансов почти не осталось.
   Кейт  мрачно  оглядела  большого  стеклянного  носорога  на   золотой
подставке и покачала головой. До каких пор они будут продавать такие вот
нелепые, никому  не  нужные  вещи?!  Взглянув  на  бирку,  она  чуть  не
расхохоталась. Девятьсот долларов?! Кто, находясь в здравом уме, выложит
почти тысячу долларов за подобное уродство?
   "Марго, - ответила она самой себе, и губы ее скривились в насмешливой
улыбке. - У Марго всегда была слабость к дорогим никчемным вещам".
   Слава Богу, теперь, даже если "Претензия" вылетит в  трубу,  с  Марго
ничего не случится: у нее  есть  Джош,  прекрасный  дом,  скоро  родится
ребенок. Совсем не то, что год назад. Кейт искренне за нее радовалась.
   Но вот с Лорой дело обстояло иначе. Конечно, она и  девочки  голодать
не будут: Темплтоны не позволят. И Темплтон-хауз - не просто  крыша  над
головой, это настоящий дом. У Лоры имеются  акции  компании  "Темплтон",
приносящие ей доход, она работает в отеле и прилично  там  зарабатывает.
Но если провалится дело, которое она сама  начала,  ее  самолюбие  будет
жестоко уязвлено.
   Теперь-то Кейт отлично понимала, каково это - страдать от уязвленного
самолюбия.
   Нужно во что бы то ни стало заставить магазин приносить прибыль!  Это
заветная мечта и Марго, и Лоры. Ну, а она сама? На что ей еще надеяться,
кроме "Претензии"? Все ее жизненные планы рухнули. Разрушены надежды  на
партнерство в "Биттл и К°", а с ними - и мечты основать  когда-нибудь  в
будущем собственную фирму. Не будет медной таблички на двери кабинета. И
самого кабинета не будет...
   У нее остались теперь бессонные  ночи,  почти  непроходящая  мигрень,
приступы сильной боли в животе и... "Претензия".
   "Это Марго так назвала магазин", - грустно улыбнулась Кейт. Что ж,  у
них троих претензий хоть отбавляй...
   Когда раздался стук  в  дверь,  Кейт  вздрогнула,  выругалась,  потом
расправила плечи и пошла открывать. Снаружи стоял Байрон; Кейт  вышла  и
заперла за собой дверь.
   По улице  стремительными  потоками  неслись  пешеходы  и  автомобили:
туристы искали  местечко,  где  можно  спокойно  посидеть  и  отдохнуть;
работяги спешили домой после долгого рабочего дня;  парочки,  обнявшись,
торопились уединиться. А куда идет Кейт Пауэлл?
   - Я дождалась вас вовсе не потому, что вы меня в  чем-то  убедили,  -
без  предисловий  заявила  Кейт.  -  Просто  я  хочу  спокойно  обсудить
создавшуюся ситуацию, к тому же я голодна.
   - Прекрасно! - Он взял ее под руку. -  Поедем  на  моей  машине.  Мне
удалось припарковаться на соседней улице - здесь яблоку негде упасть.
   - Это хороший район, - заметила Кейт, идя рядом с ним по тротуару.  -
Рукой подать до Рыбацкой верфи. Туристы составляют большую  часть  наших
посетителей, да и местные жители тоже заходят.
   Мимо  на  велосипеде-тандеме  проехали  двое  мальчишек,   свистя   и
улюлюкая. "Какой чудесный вечер! - подумала Кейт.  -  Словно  специально
для прогулки по берегу моря -  посидеть  у  воды,  покормить  чаек...  А
наступающая ночь - для влюбленных". Байрон повел ее через дорогу, и Кейт
поджала губы.
   - Я и сама прекрасно могу перейти  улицу.  Между  прочим,  нам  вовсе
необязательно куда-то ехать: здесь  в  округе  полным-полно  ресторанов.
Было бы куда разумнее...
   - Кейт, - он остановился, повернулся к ней и...  проглотил  колкость,
готовую сорваться с языка: Кейт казалась  такой  усталой.  -  Почему  не
испробовать что-то новенькое? Идемте.
   Байрон  открыл  дверцу  своего  коллекционного  "Мустанга"  и  жестом
пригласил ее садиться, заранее предвкушая что-нибудь вроде раздраженного
пожатия плечами.  И,  надо  сказать,  он  не  был  разочарован  в  своих
ожиданиях...
   Кейт молча наблюдала со своего места, как усаживается Байрон. Он снял
пиджак, развязал галстук,  даже  воротничок  рубашки  расстегнул.  Плечи
широкие - видимо,  занимается  спортом;  шея  загорелая...  Кейт  решила
поменять стратегию и дождаться ужина: вот тогда она  и  прочтет  лекцию,
которой намеревалась уложить его на обе лопатки! Слава Богу, язык у  нее
хорошо подвешен, за словом в карман она не лезет.
   Де Витт сел за руль, повернул ключ, и радио  запело  голосом  Марвина
Гея.
   - Вы хоть заметили, что находитесь в "Мустанге"  1965  года  выпуска?
Такая машина - это вам не просто средство передвижения. Это стиль жизни!
   - В самом деле? - Кейт нравились светлые сиденья,  мягкий  и  плавный
ход, но - может ли быть  вещь  более  непрактичная,  нежели  автомобиль,
которому больше лет, чем ей самой? - Вы, наверное, все  свободное  время
проводите, разыскивая запасные части?
   - Я же говорю, это стиль жизни! Зато  бегает,  как  зверь,  -  Байрон
постучал пальцем по приборной доске. - Это мой первый!
   - Первый - что? Неужели первый автомобиль?
   - Ну конечно! - Заметив ее удивленный  взгляд,  он  усмехнулся.  -  Я
купил его, когда мне было семнадцать. Он пробежал двести тысяч  миль,  а
мурлычет, как котенок.
   "Скорее рычит, как лев", - подумала  Кейт,  но  промолчала.  В  конце
концов, какое ей дело?
   - Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь  хранил  свою  первую  машину.
Ведь первая машина - как первый любовник.
   - Точно! - Байрон немного сбросил  скорость.  -  Так  случилось,  что
чудесным летним вечером одна девочка стала моей первой любовницей именно
здесь, на заднем сиденье. Очень хорошенькая девочка - Лиза Монтгомери, -
он ностальгически вздохнул. - Она открыла мне двери в рай, благослови ее
Господь!
   - Двери в рай? - помимо своей воли  Кейт  обернулась,  посмотрела  на
просторное заднее сиденье и решила, что  нетрудно  вообразить  себе  тут
юную парочку. - Вот уж не думала, что двери в рай открываются с  заднего
сиденья старого "Мустанга".
   - Прекрасного "Мустанга"! - поправил он. - Такого же прекрасного, как
Лиза Монтгомери.
   - Но ее-то вы не сохранили?
   - То, что мы не можем сохранить, остается жить в нашей памяти.  А  вы
помните, как у вас было в первый раз?
   - Конечно, помню. Это  произошло  в  университете,  в  моей  комнате.
Признаться, я поздно начала. - Кейт постукивала ногой в такт  музыке.  -
Он был капитаном нашего дискуссионного клуба и соблазнил меня при помощи
следующего аргумента: секс наравне с рождением  и  смертью  -  важнейшая
веха в жизни человека.
   - Отличный аргумент. Надо будет как-нибудь воспользоваться.
   Кейт искоса посмотрела на него: настоящий донжуан, да еще и бравирует
этим!
   - Никогда бы не подумала, что вам нужны подобные примочки.
   - Почему же? Всегда полезно иметь в запасе что-то новенькое. Так  что
же было дальше с вашим капитаном дискуссионного клуба?
   - Он славился тем, что может доказать что угодно  за  три  минуты.  К
сожалению, это распространялось и на секс...
   - О! - коротко заметил Байрон, с трудом  сдержав  усмешку.  -  Ничего
хорошего.
   - Да уж. Зато этот случай научил меня не строить напрасных иллюзий  и
не зависеть от  других  в  удовлетворении  своих  потребностей.  -  Кейт
осмотрелась,  перестала  притоптывать  в  такт  музыке  и   настороженно
спросила:
   - Куда это вы меня завезли?
   - Здесь красивая дорога. Я каждый день по ней езжу. Я вам не говорил,
что пока снял тот дом, который вы рекомендовали?
   - Нет; впрочем, об этом можно было догадаться. Но вы же сказали,  что
мы поужинаем и спокойно побеседуем!
   - Все правильно. И одновременно вы увидите, какую большую услугу  мне
оказали.
   Не обращая внимания на ее  возражения,  Байрон  свернул  на  аллею  и
подъехал к припаркованному возле дома шикарному черному "Корвету".
   - Выпуск 1963 года, первая детройтская модель, - с гордостью  пояснил
он, кивнув на машину. - Триста шестьдесят лошадиных сил и  впрыскиватель
топлива. А красота какая!
   - Но зачем вам две машины?
   - Вопрос так не стоит. Между  прочим,  у  меня  их  четыре.  Еще  две
остались в Атланте.
   - Четыре?! - пораженно пробормотала Кейт.
   - "Шевроле" 1957 года. 283 кубика. Нежно-голубой, с белыми  дверцами,
вся начинка подлинная, - похвастался Байрон, и  Кейт  подумала,  что  он
говорит так пылко,  будто  любовницу  описывает.  -  Такая  же  классная
машина, как песни, которые про нее сочинили.
   - Билли Джо Спирс, - кивнула Кейт: она хорошо разбиралась в музыке. -
"Пятьдесят седьмой "Шевроле".
   - Вы знаете эту песню? - пораженный ее эрудицией, Байрон присвистнул.
- А еще у меня есть "Джи-ти-о" 1967 года.
   Он  взял  Кейт  за  руку  и  показал  на  дом.  Она  уже   достаточно
расслабилась и руки не отняла.
   - Замечательный дом, правда?
   - Да, красивый. Но я его уже видела.
   - Только снаружи.
   ...Зная, что она ни за что не станет дожидаться, пока  он  выйдет  из
машины и откроет ей дверцу, де Витт просто перегнулся через Кейт и нажал
ручку. Он привык, что от женщин пахнет духами, и удивился, уловив только
слабый  запах  мыла.  Еще  больше  Байрон  удивился,  осознав,   что   с
наслаждением вдыхает его.
   - Вы будете первой! - торжественно провозгласил он.
   - Что, простите?
   Господи, он сошел с ума или ему и в  самом  деле  начинает  нравиться
этот резкий тон?
   - Вы будете моей первой гостьей.
   Байрон вышел из машины,  захватил  пиджак  и  галстук,  а  когда  они
зашагали к дому, дружески взял Кейт под руку.
   - Отсюда слышно море, - сообщил он. - Оно довольно близко. Я пару раз
видел из окна тюленей, честное слово!
   "Чудесное  место,  -  подумала  Кейт,  -  даже,  пожалуй,   слишком".
Очаровательный вид, звуки моря, аромат роз и цветущего жасмина,  длинные
тени высоких деревьев. И ярко-красное закатное небо.
   - Здесь, наверное, ездит много туристов, - заметила она, вдыхая  этот
дивный запах цветов и моря. - Они вам не мешают?
   - Нет. Дом в стороне от дороги, а окна  спален  выходят  на  море.  -
Байрон повернул ключ в замке. - Проблема у меня только одна.
   Кейт была очень рада слышать, что у него  есть  хоть  одна  проблема:
безупречность и совершенство действовали ей на нервы.
   - Какая же?
   - Я не успел обставить дом мебелью.  Байрон  открыл  дверь  и  сделал
широкий жест рукой словно в подтверждение своим словам.
   Действительно: голые полы, голые стены,  совершенно  пусто.  Но  Кейт
понравилось - создавалось ощущение, что пространство плавно перетекает с
улицы в дом. Широкие стеклянные двери пропускали много света,  и  сейчас
на стенах пылали краски  закатного  солнца.  Никаких  ковров  на  желтых
полированных полах - и впечатление такое, будто шагаешь по сверкающему и
переливающемуся океану света.
   "Де Витт обязательно купит этот дом", - подумала Кейт.
   Глядя на  дом  снаружи,  трудно  было  себе  представить,  что  здесь
невероятно высокие потолки, что лестница, ведущая наверх, и  балюстрада,
опоясывающая второй этаж, - такие широкие.
   Кейт по достоинству оценила изысканную и разумную планировку: комнаты
плавно переходили одна в другую,  создавая  единое  жилое  пространство.
Белые стены, золотые полы, чудесный свет, льющийся в окна...
   - Прекрасный вид, - проговорила она и с удивлением почувствовала, что
ладони стали влажными и липкими.
   Только сейчас Кейт заметила в углу комнаты ящик,  на  котором  стояла
мудреная стереосистема. А единственным предметом мебели, попавшим в поле
ее зрения, являлось ветхое кресло, ручки которого были обмотаны  клейкой
лентой.
   - Я смотрю, у вас есть все необходимое.
   - Жить без  музыки  невозможно,  а  кресло  я  подобрал  на  помойке.
По-моему, оно прекрасно в своем уродстве. Хотите выпить?
   -  Немного  содовой  или  минеральной  воды.  По  некоторым  причинам
алкоголь сегодня исключался, и де Витт был одной из этих причин.
   - У меня есть минеральная вода "Темплтон". Она улыбнулась.
   - Вот теперь я убедилась, что у вас в самом деле прекрасный вкус.
   - Очень рад это слышать. Я устрою вам экскурсию по дому,  но  сначала
начну готовить ужин. Пойдемте на кухню, составите мне компанию.
   - Вы умеете готовить?
   Кейт была так поражена, что беспрекословно отправилась вслед за ним.
   - Разумеется! Вы любите овсянку и суп из пшеничных отрубей? -  Байрон
выдержал паузу, обернулся и поздравил себя с успехом: Кейт  смотрела  на
него с неприкрытым ужасом. - Шутка! Как вы относитесь к дарам моря?
   - Хорошо, только если это не разные там желеобразные моллюски.
   - Кстати, я отлично готовлю суфле из моллюсков, но прибережем его  на
будущее. Знаете, этот дом я бы купил уже ради одной только кухни.
   Кухня и вправду была хороша. Темно-бордовые стены,  белая  плитка,  а
посередине - сверкающий,  как  ледяной  айсберг,  стол  для  готовки.  У
широкого окна, выходящего на  веселую  зеленую  лужайку,  стоял  удобный
диванчик.
   - Как видите, кухонное оборудование  мне  милостиво  предоставили,  -
Байрон любовно провел рукой по огромному холодильнику стального цвета. -
Тут есть и духовка, и микроволновая печь, и плита, и гриль...
   На столе стояла большая бутылка минеральной воды и поднос с фруктами.
У Кейт заурчало в животе, и она поняла, что если  немедленно  что-нибудь
не съест, то умрет на месте.
   - Неужели вы действительно любите готовить?
   - Конечно, это прекрасно расслабляет.
   - В таком случае, по-моему, вам уже пора расслабиться. А я посмотрю.
   Вскоре Кейт вынуждена была признать: посмотреть и в самом  деле  есть
на что. Она попивала холодную воду, а Байрон резал овощи.  Движения  его
были точными, быстрыми, почти профессиональными.  Заинтригованная,  Кейт
пододвинулась поближе, не отрывая глаз от его рук.
   Только сейчас она заметила,  какие  красивые  у  него  руки.  Длинные
пальцы, широкие ладони,  а  прекрасно  наманикюренные  ногти  ничуть  не
умаляют мужественности.
   - Вы что же, обучались на каких-нибудь специальных курсах?
   - Что-то вроде этого. У нас дома был повар, Морис, - Байрон  говорил,
не переставая резать на длинные тонкие полоски красный перец. -  Он  был
просто атлет, и я  все  просил  его  научить  меня  боксировать.  Я  был
высоким, но тощим, и меня периодически поколачивали в школе.
   Кейт отступила назад и придирчиво осмотрела  его  с  ног  до  головы.
Широкие плечи, тонкая талия,  узкие  бедра.  Разумеется,  длинные  ноги.
Закатанные рукава открывали мощные  бицепсы,  и  Кейт  почему-то  быстро
отвела от них взгляд.
   - Что же вас так изменило? Стероиды? Байрон хмыкнул и занялся луком.
   - Я стал заниматься спортом и постепенно набрал вес. Но в  двенадцать
лет я был жутко нескладным.
   - Я тоже, - призналась Кейт, вспомнив