ета не было рядом - подмел полы.
   В четверть второго он припарковал свой пикап у дверей "Паба Шайни". Он не
собирался заходить внутрь, но и не мог позволить Грейс идти  пешком  полторы
мили. Он просто посидит в машине, почитает книжку и подождет конца ее смены.
   Этан зажег свет в кабине и погрузился в чтение.

***

   "Наконец-то скоро домой!" - подумала Грейс,  принимая  последние  заказы.
Она была бы еще счастливее, если бы Дэйв залепил дырки в радиаторе  жвачкой,
подхватил все, что отваливается,  аптечными  резинками  и  объявил  бы,  что
машина еще побегает.
   Размечталась! Дэйв позвонил и сказал, что, сколько ни  вкладывать  в  эту
развалюху, она не протянет и пяти тысяч миль. Дешевле выбросить ее и  купить
что-нибудь поприличнее.
   Ладно. Об этом она побеспокоится позже. В данный момент надо  разобраться
с  другой  проблемой:  слишком  назойливый  посетитель,   остановившийся   в
Сент-Крисе на пути в Саванну, вбил себе в голову, что именно Грейс развлечет
его сегодня ночью.
   - Я снял номер в отеле.  -  Он  подмигнул  ей,  когда  она  принесла  ему
последнюю кружку пива. - С большой кроватью и круглосуточным  обслуживанием.
Устроим отличную вечеринку детка.
   - Я не люблю вечеринки, но спасибо за приглашение.
   Он схватил ее за руку и притянул к себе. Чтобы сохранить равновесие и  не
плюхнуться ему на колени, Грейс вцепилась ему в плечо.
   - Не упускай шанса, детка. - Он плотоядно уставился на ее груди,  дыша  в
лицо пивным перегаром. - Обожаю длинноногих блондинок.  Приберегаю  для  них
особое угощение.
   "Он  становится  слишком  надоедливым,  -  подумала  Грейс.  -  Однако  я
справлялась и с более настойчивыми клиентами".
   - Еще раз благодарю за приглашение, но  вынуждена  отказаться.  Я  должна
закончить смену и вернуться домой.
   - Зачем тебе торопиться домой? Со мной тебе будет гораздо лучше.
   - Мистер...
   - Боб. Для тебя просто Боб, детка. Грейс резко выдернула руку.
   - Мне надо идти. Меня ждут другие клиенты. Он не поверил  и  ослепительно
улыбнулся. Кто устоит перед этой улыбкой?  Он  заплатил  за  свои  зубы  две
тысячи баксов.
   - Упрямишься, детка. Меня это еще больше заводит.
   Грейс решила, что он не стоит даже одного презрительного взгляда.
   - Мы закрываемся через пятнадцать минут. Я принесу вам счет.
   - Ладно, ладно, не стервозничай. - Он снова улыбнулся  и  достал  толстую
пачку купюр, скрепленную зажимом; Для солидности сверху и  снизу  он  всегда
клал двадцатки,  а  середину  забивал  долларовыми  бумажками.  -  Посчитай,
сколько я должен, затем.., обговорим твои чаевые.
   Грейс решила, что в некоторых случаях полезнее держать рот на замке. Если
дать себе волю, то это может закончиться увольнением. На этого хама  никакие
ругательства не подействуют. Так что  она  молча  собрала  пустые  кружки  и
отошла к стойке бара.
   - Проблемы, Грейс?
   Грейс устало улыбнулась Стиву. Из персонала только они  двое  остались  в
баре.  В  полночь  вторая  официантка  пожаловалась  на  головную  боль,  и,
поскольку она действительно была бледной, как призрак,  Грейс  отправила  ее
домой, согласившись обслуживать ее столики.
   - Просто еще один из тех, кто  считает  себя  подарком  женской  половине
человечества. Не о чем беспокоиться.
   - Если до закрытия он не уйдет, я подожду,  пока  ты  не  запрешь  дверцы
своей машины.
   Грейс только хмыкнула. Она не говорила Стиву о том, что случилось,  иначе
он обязательно повез бы ее домой. А ему это совсем не по пути,  и  его  ждет
беременная жена.
   Она рассчиталась с припозднившимися  посетителями,  протерла  столы  и  с
облегчением заметила, что ее назойливый ухажер наконец-то собрался  уходить.
Получив счет на восемнадцать долларов восемьдесят три цента, он  оставил  на
столике двадцатку, хотя последние три часа  практически  монополизировал  ее
внимание, но Грейс слишком устала, чтобы огорчаться из-за жалких чаевых.
   Через несколько минут бар опустел. В будни сюда  заглядывали  в  основном
студенты университета - выпить по паре кружек пива и поболтать. Сегодня они,
заняв десяток столиков, подзывали ее всего раза два, а ее смена  началась  в
семь. Да, на эти чаевые не залатаешь и одной дырки в ее  старой  машине,  не
говоря уж о расходах на новую.
   Стало так тихо, что, когда зазвонил телефон, Стив и Грейс вздрогнули, как
испуганные кролики. Грейс посмеялась бы над их реакцией,  но  бросившийся  к
трубке Стив смертельно побледнел.
   - Молли! Что, уже пора? Грейс подошла, прикидывая, хватит ли  у  нее  сил
удержать Стива, если он потеряет сознание.
   - Хорошо, хорошо, - кивал он, слушая свою жену. - Ты.., ты позвони врачу,
слышишь? Я уже еду. Сколько осталось... О боже! Я  уже  бегу.  Не  двигайся.
Ничего не делай. Не волнуйся, - протарахтел Стив, положил трубку на рычаг  и
словно окаменел. - Она... Молли.., моя жена.
   -  Да,  я  прекрасно  знаю,  кто  такая  Молли..,  мы  вместе  учились  с
подготовительной группы.  -  Грейс  не  выдержала  и  рассмеялась,  но  Стив
выглядел таким испуганным и растерянным, что она обхватила ладонями его лицо
и поцеловала. - Уходи. Только веди машину осторожно. Дети, особенно  первые,
не спешат появиться на свет. Тебя подождут.
   - У нас будет ребенок, - медленно произнес Стив, словно  пробуя  на  вкус
каждое слово. - У меня и Молли.
   - Я знаю. И это замечательно. Передай, что  я  обязательно  навещу  ее  и
ребенка. Только если ты будешь стоять здесь  как  приклеенный,  ей  придется
самой ехать в больницу.
   - Господи! Я должен бежать. - Бросившись  к  двери,  Стив  сшиб  стул.  -
Ключи, где ключи?
   - Ключи от машины у тебя в кармане. Ключи от  бара  за  стойкой.  Я  сама
запру дверь, папочка.
   Стив оглянулся, улыбнулся во весь рот и исчез.
   Посмеиваясь, Грейс подняла перевернутый стул, поставила его на стол.
   Ей вспомнилась ночь, когда у нее самой начались схватки. Господи, как  же
она испугалась. И ей действительно пришлось самой ехать в больницу. Рядом не
было мужа. Некому было паниковать вместе с ней. Не было никого, кто  говорил
бы ей, как дышать, кто держал бы ее за руку во время родов.
   Только когда боль и одиночество достигли апогея, она сдалась и  разрешила
акушерке позвонить магери. Конечно, мама тут же приехала и оставалась с ней,
пока Обри не появилась на свет. Они вместе поплакали  и  посмеялись,  и  все
снова стало хорошо.
   Отец не приехал. Ни тогда, ни после. Мама выдумывала  всякие  оправдания,
пыталась сгладить неловкость, но Грейс  прекрасно  понимала,  что  не  стоит
ждать отцовского прощения. Приходили другие: Джулия и ее  родители,  друзья,
соседи.
   Этан  и  профессор  Куин.  Они  принесли  ей  цветы  -  розовые  и  белые
маргаритки. И по одному из этих цветов она засушила в детском альбоме Обри.
   Грейс так увлеклась воспоминаниями, что, когда  за  ее  спиной  открылась
дверь, обернулась с веселой улыбкой.
   - Стив, если ты не поспешишь, твоя  Молли...  Увидев  вошедшего  мужчину,
Грейс почувствовала не страх, а только раздражение, и решительно сказала:
   - Мы закрыты.
   - Я знаю, детка. Я был уверен,  что  ты  найдешь  предлог  задержаться  и
подождать меня.
   - Я вас не ждала. - Господи, ну почему она не заперла за Стивом дверь?  -
Я ясно сказала: мы закрыты. Вам придется уйти.
   -  Хочешь  поиграть,  киска?  Прекрасно.  -  Он  неторопливо  подошел   и
облокотился о стойку бара. Он регулярно тренировался перед зеркалом и  знал,
что эта поза выгодно подчеркивает  его  мускулатуру.  -  Почему  бы  нам  не
выпить? И поговорить о размере чаевых?
   Ее терпение лопнуло.
   - Вы уже дали мне чаевые, теперь  позвольте  мне  объяснить.  Если  через
десять секунд вы не уберетесь отсюда, я вызову полицию и  вы  проведете  эту
ночь в участке, а не на той шикарной кровати в отеле, о которой говорили.
   - У меня на уме кое-что другое. -  Он  схватил  ее  и,  навалившись  всем
телом, прижал к стойке. - Не спорь детка, ты тоже об этом думала.  Я  видел,
как ты пожирала меня глазами,  и  весь  вечер  ждал,  когда  мы  перейдем  к
действиям.
   Грейс даже? не  могла  поднять  колено,  чтобы  ударить  как  следует  по
предмету его гордости. Она не могла поднять руки,  чтобы  оттолкнуть  его  и
расцарапать его мерзкую рожу.  Панический  ужас  поднялся  в  ней  и  жарким
потоком разлился по телу, когда его рука забралась под ее юбчонку.
   Грейс уже раскрыла рот, чтобы кусаться, визжать, плеваться, но  насильник
вдруг оторвался и от нее, и от пола...
   - Ты в порядке? - спросил Этан, и, не сводя  с  него  широко  распахнутых
глаз, она дернула головой, как заводная кукла. Вверх-вниз.
   Его голос  прозвучал  спокойно,  но  глаза  потемнели  от  ярости,  такой
первобытной, что она содрогнулась.
   - Выйди и подожди в машине.
   - Я...он...
   Грейс взвизгнула, поскольку парень, опустив голову и сжав кулаки,  словно
таран,  бросился  на  Этана.  Потом  она  со  смущением   будет   вспоминать
вырвавшийся из горла жалкий писк, но сейчас  лишь  изумленно  смотрела,  как
Этан обернулся, пару раз воткнул в парня кулаки, и тот, отлетев, свалился на
пол, словно подкошенный. Этан наклонился, схватил его за рубашку и поволок к
дверям.
   - Проваливай и не попадайся мне больше на глаза, - угрожающе процедил он.
- Если я замечу тебя здесь через две минуты, то убью. Может, где-то  у  тебя
есть семья и близкие друзья, но здесь никто и бровью не поведет, увидев твой
труп.
   Этан отшвырнул обмякшее тело, затем повернулся к Грейс, и  ярость  в  его
глазах не утихла ни на йоту.
   - Я велел тебе подождать в машине.
   - Я должна.., мне надо...  -  Грейс  прижала  руку  к  груди,  как  будто
выталкивая  слова.  Ни  один  из  них  не  смотрел  на  мужчину,  с   трудом
поднявшегося на ноги и потащившегося к  двери.  -  Я  должна  запереть  бар.
Шайни...
   - Плевать я хотел на Шайни! - Поскольку Грейс не двинулась с места,  Этан
схватил ее за руку и потянул за собой. - Он заслуживает хорошей порки за то,
что оставил женщину одну ночью.
   - Стив...
   - Я видел. Этот мерзавец вылетел с такой скоростью,  словно  спасался  от
тикающей бомбы. - "Со Стивом я тоже разберусь.  И  очень  скоро",  -  мрачно
пообещал себе Этан, заталкивая Грейс в кабину своего пикапа.
   - Молли.., позвонила Молли.  У  нее  начались  схватки.  Я  велела  Стиву
поспешить, - лепетала она, думая  только  о  том,  что  Этап  спас  ее,  как
сказочный рыцарь.
   - Ну конечно. Чего еще от тебя ждать! Идиотка!
   Оскорбленная до глубины  души,  Грейс  перестала  дрожать.  Романтический
туман, окутавший ее  мозг,  мгновенно  рассеялся,  унеся  с  собой  и  слова
благодарности.
   - Я не идиотка.
   - Еще какая идиотка.
   Машина рванулась с места с  такой  скоростью,  что  из-под  колес  пулями
полетел гравий, а Грейс  отбросило  на  спинку  сиденья.  Этан  редко  терял
контроль  над  собой,  но  знал,  что  никаким  усилием  воли  не  остановит
переполнявший его гнев, пока он не утихнет сам собой.
   - Идиот - тот парень, - огрызнулась Грейс.  -  Я  просто  выполняла  свои
обязанности.
   - Довыполнялась! Он чуть не изнасиловал тебя. Он уже залез тебе под юбку.
   Ей не нужны были напоминания. Она  до  сих  пор  отчетливо  ощущала  руку
мерзавца на своем теле. Тошнота подступила к горлу.
   - Я знаю, но у Шайни приличное заведение, и такого обычно не случается...
- тихо сказала Грейс, сглотнув горькую желчь.
   - Это только что случилось у Шайни.
   - У нас обычно не бывает подобных посетителей, - возразила Грейс. - Он не
местный. Он...
   - Он был там. - Этан свернул на дорожку, ведущую  к  ее  дому,  нажал  на
тормоза и заглушил двигатель. - И там была ты. Убирала идиотский бар посреди
ночи, совсем одна. Интересно, что ты собиралась делать потом?
   - Отправилась бы домой. Кто-нибудь подвез бы меня, только...
   - Только ты слишком упряма, чтобы попросить об этом, - закончил  Этан.  -
Ты скорее ковыляла бы домой на этих идиотских каблуках, чем попросила бы  об
одолжении.
   В  ее  сумке,  оставшейся  в  баре,  лежали  кроссовки,  но  сейчас  было
бесполезно упоминать о них. Первым делом утром надо будет забрать свои  вещи
и запереть бар, пока Шайни не обнаружит, что на ночь его оставили открытым.
   - Ну, спасибо, ты раскрыл мне глаза на мои недостатки. Я очень благодарна
тебе за нотацию. И за то, что подвез меня до дома.
   Грейс распахнула дверцу, но Этан схватил ее за руку и дернул обратно.
   - Куда ты собралась, черт побери?
   - Естественно, домой. Упрямая идиотка устала и хочет спать.
   - Я еще не закончил.
   - Я закончила.
   Грейс резко выдернула руку и, выскочив из  машины,  гордо  направилась  к
дому. Вернее, попыталась, но помешали все те же проклятые каблуки. Не успела
она пройти и трех шагов, как Этан преградил ей дорогу.
   - Мне больше нечего сказать тебе, - холодно заявила она, вскинув голову.
   - Хорошо. Тогда просто послушай. Если ты не хочешь бросать работу в  баре
- а именно это следовало  бы  сделать,  -  ты  должна  предпринять  хотя  бы
элементарные меры предосторожности. Первое - купить надежную машину.
   - Не смей поучать меня.
   - Заткнись.
   Грейс заткнулась, но только потому, что потеряла дар  речи.  Никогда,  ни
разу за все те годы, что она знала Этана, она не видела его  таким,  никогда
он не разговаривал с ней  так  грубо.  В  лунном  свете  его  лицо  казалось
высеченным из камня, в глазах бушевала ярость.
   - Первым делом мы найдем тебе  подходящую  машину,  -  начал  перечислять
Этан. - И ты больше не будешь закрывать бар одна. Я  прослежу,  чтобы  после
смены кто-нибудь провожал тебя до машины и ждал пока ты не запрешь дверцы  и
не уедешь.
   - Это просто смешно.
   Этан шагнул к ней. Он не коснулся ее, не поднял руку, но она  попятилась.
Сердце забилось слишком часто, слишком громко - В этом нет ничего  смешного.
Смешно другое - то, что ты уверена, будто со всем  можешь  справиться  сама.
Мне это надоело.
   - Надоело? Тебе?
   - Да, мне. И я с этим покончу. Я не  могу  помешать  тебе  изводить  себя
работой, но я могу сделать кое-что другое. Если ты не хочешь обеспечить свою
безопасность в баре, это сделаю я. Ты  больше  не  будешь  напрашиваться  на
неприятности.
   - Напрашиваться? - Ее охватила  такая  ярость,  что  она  удивилась,  как
устояла на ногах. - Я ни на что не  напрашивалась.  Тот  ублюдок  просто  не
хотел верить, что ему отказывают, хотя я сто раз сказала "нет".
   - Именно об этом я и говорю.
   - Ты говоришь глупости, - зашипела Грейс. - Я с ним справилась.., то есть
я бы с ним справилась, если бы...
   - Как? - Перед его глазами поплыли красные круги. Слишком ясно он помнил,
как она стояла, прижатая к стойке бара, помнил ее распахнутые, полные  ужаса
глаза, мертвенно-бледное лицо... Если бы он не вошел...
   Гнев вскипел в нем  с  новой  силой,  лишая  остатков  самообладания,  за
которое он боролся последние минуты.
   - Каким образом? - Этан рывком притянув ее к себе. -  Ну,  давай,  покажи
мне.
   Грейс стала извиваться, отталкивать его.
   - Прекрати.
   - Ты считаешь, что достаточно один раз сказать "прекрати", когда  мужчина
уже вдохнул твой аромат? - "Аромат лимонов и страха", - подумал он. -  Когда
почувствовал, как твое тело прижимается к его  телу?  Ублюдок  знал:  некому
остановить его и он может делать все, что хочет.
   Грейс уже ничего не соображала,  сердце  бешено  билось  в  груди,  кровь
кипела в жилах.
   - Я не.., я бы его остановила.
   - Останови меня.
   Этан не шутил  и  где-то  в  глубине  души  отчаянно  надеялся,  что  она
остановит его: скажет или сделает что-то, что обуздает его, но  проснувшийся
в нем зверь уже не слышал голоса рассудка. Его жадный рот впился в ее  губы,
поглощая срывающиеся с них вздохи, с наслаждением впитывая их  дрожь.  Когда
Грейс застонала, когда ее  губы  поддались,  раскрылись,  ответили  ему,  он
совсем обезумел.
   Этан повалил ее на траву, перекатился и оказался на ней.  Крепкий  засов,
на  который  он  запирал  свои  желания,  сорвался,   выпустив   из   клетки
безрассудную, первобытную похоть. Он терзал ее губы, не  думая  о  том,  что
может причинить ей боль.
   Охваченная  так  долго  сдерживаемой  и,   как   ей   казалось,   глубоко
похороненной страстью, Грейс изогнулась  и  прижалась  к  нему  всем  телом,
содрогаясь от вспыхнувшего, до этого момента неведомого ей наслаждения.  Оно
вспыхнуло в  ней  пульсирующим  жаром,  придушенными  стонами,  восторженным
трепетом.
   Это был не тот Этан, которого она знала, о котором мечтала. В нем не было
нежности, но это не пугало ее, и она стремилась ему  навстречу,  потрясенная
новыми ощущениями.
   Она обхватила его ногами, словно привязывая к себе, ее пальцы  утонули  в
его  волосах,  вцепились  в  них.  Осознание  его  превосходящей  силы  лишь
усиливало ее наслаждение.
   Ему уже было мало вкуса ее губ, ее шеи, и он торопливо расстегнул на  ней
блузку, коснулся ее крепких маленьких грудей,  нежных,  как  шелк,  под  его
мозолистой ладонью, почувствовал быстрое биение ее сердца.
   Грейс застонала, потрясенная бушующей в нем бурей, ее тело с  готовностью
отозвалось на его страсть, и она выдохнула его имя.
   Ее срывающийся голос, ее прерывающееся дыхание подействовали на него  как
ледяной душ, безжалостный и отрезвляющий.
   Этан оторвался от  нее  и  перекатился  на  траву,  пытаясь  восстановить
дыхание, вернуть себе рассудок.., вспомнить о порядочности.
   Господи! Как он мог! Ее ребенок спит  в  этом  доме,  совсем  рядом.  Еще
немного, совсем чуть-чуть, и он поступил бы хуже, чем тот негодяй в баре. Он
едва не предал ее доверие, едва не воспользовался ее беззащитностью.
   Дикий зверь, таившийся в нем, вырвался на свободу.  Этан  прекрасно  знал
себя и именно поэтому поклялся никогда не касаться ее. И нарушил клятву. Дай
бог, он не успел погубить их дружбу.
   - Прости меня. - "Жалкие; слова", - подумал он, но не  нашел  других.  -"
Господи, прости меня, Грейс, мне так жаль.
   Ее кровь еще не остыла и обжигающим потоком  неслась  по  жилам,  готовая
опалить тело. Она повернулась, протянула руку, коснулась его лица.
   - Этан...
   - Мне нет оправданий. - Он резко сел, чтобы она не  могла  дотянуться  до
него, не продолжала бы искушать  его.  -  Я  сорвался,  потерял  рассудок...
Сорвался.
   Она  оцепенела,  распростертая  на  траве,  казавшейся   теперь   слишком
холодной,  уставившись  на  луну,  сиявшую  теперь  слишком  ярко,  и   тупо
повторила:
   - Сорвался. Просто потерял рассудок.
   - Я обезумел, но это меня не извиняет. Я обидел тебя.
   - Ты меня не обидел. - Грейс еще чувствовала его руки на своем  теле,  их
жадное прикосновение. Но ей не было больно. Ни тогда, ни теперь.
   Этану показалось, что он уже может владеть собой.., может  посмотреть  на
нее, коснуться ее. Он не переживет, если оставит в ней страх.
   - Я не хотел причинить тебе боль, обидеть тебя. -  Ласково,  как  любящий
отец, он  оправил  ее  блузку,  пригладил  ее  спутанные  волосы.  Грейс  не
отпрянула, не съежилась. - Я хочу для тебя самого лучшего.
   Она не вздрогнула от его прикосновения, но его слова  хлестнули  ее,  как
пощечина, и Грейс резко отбросила его руку.
   - Не смей обращаться со мной как с ребенком. Всего минуту назад ты  легко
обращался со мной как с женщиной.
   - И я был не прав.
   - Тогда мы оба были не правы. - Грейс села, одернула юбку. - Этан, ты  не
один участвовал в этом.  Мы  оба  этого  хотели,  и  ты  это  знаешь.  Я  не
попыталась остановить тебя, потому что не хотела, чтобы ты остановился.  Это
ты отказался от меня.
   Он пришел в замешательство, занервничал.
   - Боже мой, Грейс, мы катались, как безумные, по твоему двору.
   - Не это тебя остановило.
   С тихим вздохом она подтянула колени, обвила  их  руками.  От  ее  жеста,
такого невинного, так резко контрастирующего с короткой юбчонкой и сетчатыми
чулками, желание вспыхнуло в нем снова, жаркими скользкими узлами  скручивая
все внутренности.
   - Т