у любить. - Этан коснулся губами ее лба. - Солнце  заходит.
Ты говорила, что закат - лучшее время для грез.  Может,  это  лучшее  время,
чтобы поймать мечту и удержать ее. Посмотри  на  меня,  -  тихо  сказал  он,
поднимая ее лицо. - Ты выйдешь за меня замуж?
   Радость и надежда вновь расцвели в ней.
   - Этан...
   - Подожди, пока не отвечай. -  Но  он  видел  ответ  в  глазах  Грейс  и,
благодарный до глубины души, поднес ее пальцы к своим губам. -  Ты  доверишь
мне Обри, позволишь дать ей мое имя? Позволишь мне стать ее отцом?
   Слезы навернулись на ее глаза, но это были слезы счастья.
   - Ты знаешь...
   - Нет, пока нет, - прошептал он и коснулся губами ее губ. - И  еще  одно.
Ты родишь мне детей, Грейс?
   Слезы все-таки хлынули из ее глаз, и Этан искренне не смог понять, как он
мог даже подумать о том, чтобы лишить их обоих этого  права,  этой  радости,
этого счастья.
   - У нас будут дети - добрые, красивые, талантливые. Я  действительно  был
идиотом, если мог думать иначе.
   Грейс обхватила его лицо ладонями:
   - Прежде чем я отвечу, я должна знать, что ты хочешь этого не только ради
меня, но и ради себя.
   - Я хочу иметь семью. Я хочу строить то, что строили мои  родители,  и  я
хочу это строить с тобой.
   Ее губы медленно изогнулись в улыбке.
   - Этан, я выйду за тебя замуж. Я доверю тебе мою дочь. Я рожу тебе детей.
И мы будем любить друг друга всю жизнь.
   Этан притянул ее еще ближе к себе и замер.  Ее  сердце  билось  быстро  и
легко. Ее единственный вздох лишь на  секунду  предвосхитил  вечернюю  песню
козодоя, поселившегося в соседском сливовом дереве.
   - Я боялся, что ты не сможешь простить меня.
   - Я тоже.
   - Если не спешишь, то в конце  концов  получаешь  самое  лучшее.  -  Этан
спрятал лицо в ее волосах, вдыхая их аромат, наслаждаясь их  шелковистостью.
- И я получил лучшее. Хорошую крепкую керамику.
   Грейс чуть отстранилась, чтобы видеть его глаза. Пожалуй, он  смеется  не
только над ней, но и над собой.
   - Ты умный мужчина, Этан.
   - Несколько часов назад ты обзывала меня идиотом.
   - Тогда ты был идиотом. - Она чмокнула его в щеку. - Теперь стал умным.
   - Я скучал по тебе, Грейс.
   Она закрыла глаза, крепко сжала веки. Каким  чудесным  все-таки  оказался
этот день. День прощения. День надежды. День всех начал.
   - И я скучала по  тебе,  Этан.  -  Грейс  вздохнула  и  вдруг  озадаченно
потянула носом воздух. - Арахис? - Она снова принюхалась.  -  Странно.  Могу
поклясться, я чувствую запах арахиса.
   - Я все объясню тебе. - Этан приподнял ее  лицо  за  подбородок  и  нежно
поцеловал в губы. - Но не сейчас.



   Нора РОБЕРТС
   ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Анонс

   В чем разница между черной и белой магией? Может  ли  сын  маньяка-убийцы
найти в себе силы, чтобы служить добру? Все эти вопросы предстоит решить Еве
Даллас, лейтенанту нью-йоркской полиции. Она не  верит  в  Сатану  и  твердо
знает: зло всегда творят конкретные люди. Бросив вызов Еве,  преступники  не
учли одного - тот, кто любит, наделен даром предвидения, а  значит,  ему  не
страшны никакие колдовские ухищрения.

Глава 1

   Смерть всегда была рядом. Ева  сталкивалась  с  ней  днем,  ночью  смерть
приходила во снах, можно сказать, она стала частью ее жизни. Ева ее слышала,
знала на ощупь. И умела смотреть в ее мрачные  и  мудрые  глаза,  не  отводя
взгляда. Она понимала: смерть - опасный противник. Одно неверное движение  -
и ты проиграла.
   Все-таки десять лет в полиции...
   Сейчас Ева Даллас опять смотрела в  глаза  смерти,  которая  на  сей  раз
забрала одного из ее соратников.
   Фрэнк Вожински был хорошим, опытным полицейским. Из настоящих работяг.  И
очень приятным в общении. Никогда не ныл, не возмущался  по  поводу  дерьма,
которое в полицейской столовке выдавали за еду, не  жаловался  на  множество
инструкций и отчетов, в которых приходилось копаться. "И на то, что ему было
шестьдесят два, а дослужился он только до сержанта", - подумала Ева.
   Она пристально смотрела на покойного. Фрэнк был полноват, волосы седые  и
изрядно  поредевшие.  Сейчас  в  гробу  он   походил   на   мирно   усопшего
средневекового монаха.
   Фрэнк Вожински прошел через множество передряг, но в  отличие  от  многих
своих ровесников не любил о них вспоминать. Никогда не рассказывал о крупных
полицейских акциях, в которых участвовал, о кровавых разборках.  Зато  любил
показывать фотографии своей семьи  -  жены,  детей,  внуков.  Любил  соленые
шуточки, болтал о спорте, питал пристрастие к хот-догам с острым соусом.
   "Добрый и хороший человек, - подумала  Ева.  -  По  таким  всегда  горюют
искренне. Да, пожалуй, трудно вспомнить  хоть  одного  человека  из  знавших
Фрэнка, кто бы его не любил".
   - Черт подери!
   Ева обернулась и положила руку на плечо подошедшему к ней человеку.
   - Мне очень жаль, Фини.
   - Было бы легче, если бы он умер на посту. Сказали бы  себе  -  мол,  что
поделаешь, такая у нас работа. А  так...  -  Фини  покачал  головой,  в  его
больших, по-собачьи доверчивых глазах стояла тоска.  -  Умер  дома,  сидя  в
кресле у телевизора. Сердце остановилось. Это не правильно, Даллас!
   - Знаю. - Ева обняла его за плечи и отвела в сторону.
   - Он меня учил. Приглядывал за мной, когда я был  новичком.  Ни  разу  не
подвел, - говорил Фини с неподдельной болью,  -  За  всю  свою  жизнь  Фрэнк
никогда никого не подводил.
   - Знаю, - повторила Ева, потому  что  больше  сказать  было  нечего.  Она
привыкла к другому Фини - суровому, сдержанному - и сейчас, видя его в горе,
просто не знала, как себя вести.
   Ева провела его сквозь толпу пришедших попрощаться  с  усопшим.  Зал  был
полон  -  многие  полицейские  пришли  с  семьями.  А  там,  где  собираются
полицейские, всегда можно найти кофе. Она налила чашку и протянула ее Фини.
   - Не могу поверить. В голове не укладывается. - Он  прерывисто  вздохнул.
Горе свое Фини не умел и не хотел скрывать. - Я еще не говорил с Салли. Жена
с ней, а я.., никак не могу заставить себя пойти.
   - Ничего страшного. Я с ней тоже еще  не  говорила.  -  Ева,  чтобы  хоть
чем-то заняться, налила и себе чашку кофе, хоть пить его  не  собиралась.  -
Эта смерть всех потрясла. Я и не знала, что у него больное сердце.
   - Никто не знал, - тихо сказал Фини.
   Ева так и стояла, не убирая руку с его плеча, и осматривала толпу.  Когда
полицейский умирает на своем посту, его  коллеги  встают  плечо  к  плечу  и
находят виновного. А когда смерть просто вытягивает чей-то  жребий,  злиться
не на кого. И мстить некому.
   Вот отсюда и появляется чувство беспомощности, которое Ева  ощущала  и  в
себе, и в окружающих. Судьбу нельзя взять на мушку, и с кулаками на  нее  не
кинешься.
   Распорядитель  похорон,  облаченный  в  черную  пару,  с  восковым  лицом
(профессия, что ли, накладывает свой отпечаток?) ходил по залу и со скорбным
видом пожимал руки пришедшим.
   - Давай пойдем вместе поговорим с семьей Фрэнка. Фини  было  явно  не  по
себе, но он послушно кивнул и отставил в сторону нетронутую чашку с кофе.
   - Ты ему нравилась, Даллас. "У этой девчушки стальные нервы и острый ум",
- говорил он мне. И еще он говорил, что если бы попал в переделку, то  хотел
бы, чтобы прикрывала его ты.
   Еве стало очень грустно.
   - Я и не думала, что он так ко мне относился. Фини взглянул на Еву.  Лицо
у нее было очень необычное - не из тех,  которые  можно  назвать  безусловно
красивыми, но  запоминающееся:  узкое,  с  резко  очерченными  скулами  и  с
милейшей ямочкой на подбородке. У нее был цепкий взгляд полицейского, и Фини
часто  забывал  про  то,  что  глаза   у   Евы   удивительного   оттенка   -
светло-золотистого, под цвет коротко стриженных волос,  обычно  торчавших  в
разные стороны. Худощавая, высокая сильная молодая женщина.
   Фини вспомнил, как месяц назад он видел ее избитой, истекающей кровью, но
и тогда она не выпустила из рук оружие.
   - А он так именно о тебе и думал. И я, кстати, тоже. - Ева  удивленно  на
него взглянула, а он расправил плечи и сказал:
   - Пойдем поговорим с Салли и детьми.
   Они пробрались сквозь толпу и вошли в небольшую комнату,  обитую  темными
панелями под дерево, с темно-бордовыми шторами на окнах, где стоял удушливый
запах цветов.
   "Ну почему, - подумала Ева, -  на  похоронах  обязательно  висят  красные
шторы и повсюду лежат груды цветов? От какого древнего ритуала это  пошло  и
почему человечество с таким упорством его придерживается?"
   Когда придет ее час,  она  обязательно  попросит  близких,  чтобы  ее  не
выставляли на обозрение в душном зале, заваленном цветами.
   Увидев наконец Салли в окружении  детей  и  внуков,  Ева  подумала,  что,
наверное, эти ритуалы нужны живым. Мертвым все равно.
   - Райан! - Салли протянула Фини свои крошечные ручки, подставила щеку для
поцелуя, прижалась к нему и на несколько мгновений застыла, прикрыв глаза.
   Салли всегда казалась Еве изящной, даже хрупкой. Однако женщина,  которая
более сорока лет  была  женой  полицейского,  наверняка  обладает  стальными
нервами. На груди у Салли висело на цепочке кольцо Фрэнка - памятный знак за
двадцать пять лет службы в нью-йоркской полиции.
   "Еще одна традиция, - подумала Ева. - Еще один символ".
   - Я так рада, что ты пришел, - прошептала Салли.
   - Мне будет его не хватать. Нам всем... - Фини смущенно  погладил  ее  по
спине и чуть отодвинулся. Говорил он с трудом - кашляя и запинаясь.  -  Если
тебе что-то понадобится...
   - Я знаю. - Она едва заметно  улыбнулась,  еще  раз  пожала  ему  руку  и
повернулась к Еве. - Спасибо, что пришли, Даллас.
   - Мне очень жаль, Салли.  Он  был  замечательным  человеком.  И  отличным
полицейским.
   - Да. - Салли снова попыталась улыбнуться. - Он гордился тем, что  служил
в полиции. Вы видели, пришел майор Уитни с женой, начальник  полиции,  Тиббл
тоже здесь. - Она обвела глазами комнату. - Очень много  людей.  Его  всегда
ценили.
   - Конечно, ценили, Салли. - Фини стоял, переминаясь с ноги на ногу. -  Ты
ведь знаешь о фонде помощи семьям полицейских.
   Салли потрепала его по руке:
   - С нами все в порядке. Можешь не волноваться. Даллас,  по-моему,  вы  не
знакомы с нашей семьей. Лейтенант Даллас, моя дочь Бренда.
   Невысокая, чуть полноватая женщина пожала Еве руку. Глаза и волосы у  нее
были темные, подбородок тяжелый. "Пошла в отца", - отметила про себя Ева.
   - Мой сын Кертис.
   Кертис Вожински, наоборот, совсем не походил  на  отца:  худощавый,  рука
мягкая, глаза сухие, но печальные.
   - Мои внуки, - представила Салли. Их было пятеро. Младший - мальчишка лет
восьми со вздернутым веснушчатым носом.
   - А почему вы пришли с оружием? - спросил он, пристально разглядывая Еву.
Ева смущенно одернула куртку.
   - Я приехала прямо из участка. Не успела зайти домой переодеться.
   - Пит! - Кертис виновато взглянул на Еву. - Не приставай к лейтенанту.
   - Если бы люди больше доверяли своей духовной  энергии,  нужда  в  оружии
отпала бы. Я Алиса. - К Еве шагнула стройная блондинка в черном.
   Эта девушка была безусловной красавицей, что особенно удивляло,  принимая
во внимание вполне заурядную внешность ее родственников. Глаза  у  нее  были
голубые,  с  поволокой,  рот  -  крупный,  чувственный.  Распущенные  волосы
струились по плечам. На груди висела длинная серебряная цепь, а на ней кулон
- оправленный в серебро черный камень.
   - Какая ты зануда, Алиса!
   Девушка обернулась и бросила на говорившего - парнишку лет шестнадцати  -
ледяной взгляд. Пальцы ее непрерывно перебирали цепь и поглаживали камень.
   - Мой брат Джеми, - сказала она медовым голосом. - Он еще в том возрасте,
когда считают, что обзываться - это очень остроумно. Мой дедушка  говорил  о
вас, лейтенант Даллас.
   - Приятно это слышать.
   - Вы сегодня без супруга?
   Ева удивленно взглянула на  Алису  и  поняла,  что  она  почему-то  очень
нервничает. У нее определенно была какая-то тайная мысль. Но какая?
   - Без супруга. - Ева перевела взгляд на Салли. - Рорк просил выразить вам
его" соболезнования, миссис Вожински. К сожалению, он не мог  сделать  этого
лично - он сейчас в отъезде.
   - Наверняка  общение  с  таким  человеком,  как  Рорк,  требует  большого
напряжения внутренних сил, - перебила ее Алиса. - А у вас ведь  еще  и  своя
работа - трудная и опасная. Мой дедушка говорил, что, взявшись  за  какое-то
расследование, вы обязательно доводите его  до  конца.  Это  свойство  вашей
натуры?
   - Стоит отвлечься - и тут же начинаешь проигрывать. А  проигрывать  я  не
люблю. - Несколько мгновений Ева выдерживала странный  взгляд  Алисы,  потом
вдруг наклонилась к Питу и шепнула:
   - Когда я только начинала служить в полиции, я однажды видела,  как  твой
дед поймал очень опасного преступника. Фрэнк был лучшим из лучших, - В ответ
она получила ослепительную мальчишескую улыбку. - Мы его никогда не забудем,
миссис Вожински, - сказала она, протягивая руку вдове. - Он очень много  для
нас значил.
   Она  собралась  отойти  в  сторону,  но  тут  Алиса,  взяв  ее  за  руку,
наклонилась к ней и сказала;
   - Очень приятно  было  с  вами  познакомиться,  лейтенант.  Спасибо,  что
пришли.
   Ушла Ева через полчаса  и,  только  сев  в  машину,  достала  из  кармана
записку:
   "Прошу вас встретиться со мной завтра в полночь  в  клубе  "Водолей".  НЕ
РАССКАЗЫВАЙТЕ ОБ ЭТОМ НИКОМУ. Ваша жизнь в опасности".
   Вместо подписи стоял значок -  линия,  замысловатым  узором  пересекающая
круг. В равной степени заинтригованная и  разозленная,  Ева  сунула  записку
обратно в карман и поехала домой.
   Но, выезжая с парковки, она заметила некую, облаченную в  черное  фигуру,
напоминавшую тень. И нутром почуяла, что этот некто следит именно за ней.

***

   Когда Рорк уезжал, Ева делала вид, что, кроме нее, в доме  никого  больше
нет. Они с Соммерсетом, дворецким Рорка, предпочитали избегать  друг  друга.
Дом был огромным, поэтому это особого труда не составляло.
   Ева вошла в холл, швырнула свою потрепанную кожаную куртку  на  перила  -
специально, чтобы досадить Соммерсету, чтившему прежде всего  порядок,  -  и
поднялась наверх. Но направилась она не в спальню, а в свой рабочий кабинет.
   Рорк улетел, собирался вернуться только завтра, а  без  него  Ева  обычно
спала не на супружеской кровати, а в кресле в кабинете - без Рорка она часто
мучилась ночными кошмарами.
   На работе Ева, как всегда, засиделась, потом пошла  прощаться  с  Фрэнком
Вожински,  и  времени  перекусить  у  нее  не  было.  Она  решила  поужинать
сандвичами с ветчиной по-вирджински и съела их с большим наслаждением.
   Ужинала Ева недолго и через пять минут уже сидела за компьютером.
   Она  попросила  выдать  всю  имеющуюся  информацию  об   Алисе.   Фамилия
неизвестна, мать - Бренда, урожденная Вожински, дед по материнской  линии  -
Фрэнк Вожински.
   Пока компьютер негромко  гудел,  выполняя  ее  задание,  Ева  нетерпеливо
барабанила пальцами по столу, потом вытащила  из  кармана  записку  и  снова
прочла.  Наконец  в  компьютере  что-то  щелкнуло,  и  он  выдал   следующую
информацию:
   Алиса  Лингстром.  Первый  ребенок  Яна  Лингстрома  и  Бренды  Вожински.
Родители "разводе. Проживает в Нью-Йорке, Восьмая улица, 486,  квартира  4В.
Имеет брата  Джеймса  Лингстрома.  Закончила  среднюю  школу.  Два  семестра
училась в Гарварде. Специализация: социология, мифология. В настоящее  время
работает в "Пути души", Нью-Йорк, Десятая улица, 228. Семейное положение: не
замужем.
   - Судимости? - запросила Ева. Судимостей не было.
   - Вполне заурядное досье, - констатировала Ева. -  А  что  это  за  "Путь
души"?
   "Путь души" - викканский магазин и  консультативный  центр.  Владельцы  -
Исида Пейдж и Чарлз Форт. Последние  три  года  располагается  в  здании  на
Десятой улице. Годовой доход - сто двадцать пять тысяч  долларов.  В  центре
дают консультации священнослужители, травник и гипнотерапевт.
   - Викканский?  -  фыркнула  Ева.  -  Колдовство  и  магия?  Боже  правый!
Посмотрим, что это такое.
   Викка - религиозное братство, исповедующее древнее верование, которое...
   - Достаточно, - тяжело вздохнула Ева.
   Дефиниция ее интересовала мало. Она пыталась понять, как получилось,  что
в семье полицейского выросло дитя, верящее в ворожбу и магические кристаллы.
И зачем внучке Фрэнка понадобилось тайное свидание с ней.
   Выяснить это можно было единственным способом:  появиться  в  назначенное
время в клубе "Водолей". Ева взглянула на  записку.  Пожалуй,  она  спокойно
забыла бы о ней, не будь Алиса родственницей человека, которого Ева искренне
уважала.
   И если бы она не увидела ночью того странного человека в черном,  который
явно желал остаться незамеченным.
   Ева прошла в ванную и начала раздеваться. Жаль, конечно, что нельзя взять
с собой Мэвис. Судя по всему, "Водолей"  как  раз  в  ее  духе.  Расстегивая
джинсы, Ева перебирала в уме события долгого дня и думала о  предстоящей  не
менее долгой ночи.
   Срочной  работы  у  нее  не  было.  Последнее   убийство,   которое   она
расследовала, было столь очевидным, что работу над ним она передала  Пибоди,
и та справилась с ней меньше чем  за  сутки.  Пару  часов  можно  посмотреть
видео. А можно пойти в оборудованный в одной из комнат тир и, запустив новую
компьютерную программу, вдоволь  пострелять.  У  Рорка  есть  автоматическое
ружье, которое она так и не испробовала. Интересно сыграть  в  полицейского,
выслеживающего преступника.
   Она зашла в душевую кабину и включила, как всегда, очень горячую воду.
   Хорошо бы сейчас иметь на руках какое-нибудь заковыристое дело, в которое
можно было бы закопаться с головой... Черт возьми, да  она  просто  тоскует!
Смешно... Ведь и трех дней не прошло, как Рорк уехал.
   Ева твердила себе, что у каждого из них своя жизнь, которую они вели, еще
не будучи знакомы, и которую  продолжают  вести  по  сей  день.  У  обоих  -
серьезная работа, требующая внимания и сосредоточенности. И отношения их так
прочны именно потому, как это ни  странно,  что  они  люди  независимые.  Но
господи, как же она по нему соскучилась!
   Разозлившись на себя, Ева сунула голову под струю, словно  надеясь  таким
образом промыть и мозги. Когда чьи-то руки  обняли  ее  за  талию,  а  потом
потянулись к ее груди, она даже не вздрогнула, но сердце радостно  забилось.
Она знала прикосновение этих тонких и  длинных  пальцев,  знала,  каковы  на
ощупь гладкие и крепкие ладони. Откинув голову назад  и  закрыв  глаза,  Ева
чуть развернулась, подставляя губы для поцелуя.
   - О-оо, Соммерсет! Ты ненасытен!
   Почувствовав, как кончики зубов чуть царапнули ее кожу, Ева едва сдержала
смешок, а когда пальцы коснулись ее намыленных сосков, сладостно застонала.
   - Все равно я  его  не  уволю,  -  сообщил  Рорк,  и  рука  его  медленно
скользнула к ее животу.
   - Я подумала: "А вдруг?"  Ты  вернулся..,  слишком  рано.  -  Его  пальцы
уверенно  продолжали  свою  работу,  погрузившись  в  святая   святых.   Ева
выгнулась, вскрикнула и содрогнулась в конвульсиях первого оргазма. -  Боже!
- выдохнула наконец она.
   - По-моему, я приехал как раз вовремя. - Рорк развернул ее к себе и  стал
осыпать мокрое лицо поцелуями.
   Летя домой, он думал о ней непрерывно и представлял себе,  как  будет  ее
ласкать, целовать, как будет прислушиваться к ее прерывистому дыханию. И вот
наконец она стоит перед ним - обнаженная, в капельках  воды,  трепещущая  от
каждого его прикосновения.
   Он приподнял ее, прижал к себе.
   - Скучала обо мне?
   Евино сердце готово было выпрыгнуть из груди. Рорк - вот он,  рядом,  еще
мгновение, и он войдет в нее, унесет в заоблачные выси.
   - Да не особенно, - усмехнулась она.
   - Ну, в таком случае, - он дружески чмокнул ее в подбородок,  -  не  буду
тебе мешать. Можешь спокойно принимать душ.
   Ева тут же обвила ноги вокруг его бедер, уцепил